Текст книги "Геката – богиня ночи. Мифы и сказания"

Глава 5 Снова на корабле

Оставив пока Одиссея в покое – пусть он плывет навстречу своим новым бедам, навстречу Посейдону, богини тьмы решили еще раз взглянуть на Феба, потому что понимали, что все будет вокруг него крутиться– молодые боги, хотят они этого или не хотят, правят миром..

Так оно и вышло – Аполлону еще раз хотелось взглянуть на Кассандру, которая уплывала вместе с Агамемноном в его мир, она была его рабыней, и его женой на то время, пока он не доберется до своего мира. И то ли она не хотела от него сбегать, то ли положилась на судьбу, а может, ей приятно было оставаться в объятьях победителя, только она даже не взглянула на Феба, слова ему не сказала, уверенная, что это он виновник всех ее бед и бывших, и грядущих.

– А что он хотел, нелюбовь творит одни сплошные беды, – усмехнулась Геката.

– Вот потому я и думаю, что с любовью жить если не проще, то приятнее, ты посмотри, что ее отсутствие сделало даже с сыном богов. А смертные тем более останутся несчастными, у них и жизнь-то коротка, и ничего впереди, если в жизни нет любви, то нечего им ждать, не о чем мечтать больше.

Если бы кто-то мог видеть, как трудно и как интересно было постигать древним богиням эту истину, тем, кто родился в новые времена, было значительно проще. Но вот если ты ее не встретишь, если не совпадет, то тогда молодые позавидуют древним.

Корабль уже отошел на приличное расстояние, когда Феб спустился на него, в его крылатых сандалиях он мог перенестись куда угодно. Гермес, опередивший его на миг, оказался тут же.

– Ты все не можешь оставить царевну в покое, – услышал Феб его голос

– Но и ты тут же, за мной следил или на них полюбоваться решил?

– Просто хотел посмотреть, что из этого выйдет, – отвечал Гермес, – мне нужно рассказать на Олимпе, как это было, а для того все нужно увидеть самому. Трудно доверять Эриде или Афродите, они об одном говорят по-разному, потому я привык все делать сам.

Они видели Кассандру, спящую в объятьях царя царей. Он храпел так, что колыхались легкие складки ее одежды, она лежала тихо, спала или только притворялась спящей, кто его знает.

– Она плывёт навстречу своей смерти, – услышали они оба голос Гекаты, она оказалась тут рядом с Фебом и Гермесом, – но ты можешь ее спасти. Прояви великодушие, ведь тебе никакая беда, даже смерть не угрожает.

Аполлон метнулся, посмотрел сначала на Вестника, а потом на богиню Тьмы. Он старался принять правильное решение. Кассандра пробудилась от шума, Агамемнон спал, повернувшись на другой бок. Он что-то забормотал во сне, но так и не проснулся. Многолетняя усталость не давала ему покоя, да и младше он за это время не стал.

Но боги не смотрели в его сторону, им нужна была царевна, ради которой они и были тут.

– Я пришел за тобой, мы должны покинуть тех, кто убил твоих близких и разрушил твой мир.

У него хватило все-таки сил на все это, он смог произнести слова, которые так долго застревали в горле.

= Я знаю тебя с самого рождения, ты никогда не была добра ко мне, но я должен спасти тебя от рабства и плена, – наступал Аполлон, -потому что ты по-прежнему дорога мне, правильно говорит Гефест, что сердцу не прикажешь, мы не вольны сами кого-то любить или ненавидеть, на то воля Афродиты.

Кассандра взглянула на всех троих, Никта стояла в тени за ее спиной, и она не могла ее видеть

– У меня еще есть время побыть с Агамемноном и умереть с ним в один день, об этом будут рассказывать легенды. Да и под сердцем я ношу его детей – близнецов.

– Но они погибнут вместе с вами, – невольно вырвалось у Гермеса, он тоже знал всю эту странную историю, и не мог понять, почему она не бежит вместе пусть и не с любимым, но богом, рабство не может быть милее, чем свобода. Хотя если вспомнить дочь Миноса, то это вопрос спорный. Сын Посейдона так задурил ей голову, что и его Дионис был бессилен, вот так и случается всегда.

Феб отступил во тьму, он был зол, почти яростен, и все-таки радовался, что смог ради этой упрямы царевны одолеть себя, он сделал все, что смог, а может и больше, чем от него требовалось, пусть теперь она остается сама с собой, ему больше не было до нее дела.

– Жаль его, – услышали они голос Никты, – а ей так и надо. Недаром. Даже царь Приам считал свою дочь лишенной рассудка, что говорить о других. Но только такие Агамемнону и нравились всегда. Не Елена, так Кассандра, они одного поля ягоды.

Никто больше не сказал ни слова. На глазах у богинь разворачивалась страшная трагедия, и не было исхода

Глава 6 Один в океане грез

Тогда Аполлон снова остается один в океане грез. И только музыка и самая грустная из песен летит в небеса. После того, когда они вернулись с корабля, увозившего греков домой, он решил про себя, что больше ни одна девица, дриада, богиня не сможет к нему приблизиться. Ему достаточно музыки и поэзии и никто больше не нужен. Вот именно никто. С какого раза он успел убедиться в том, что как бы не начинались отношения, они закончатся полным крахом. Девицы были разными, но ничего не менялось больше. Вот и нужно оставаться на Парнасе, и покидать его только по необходимости. Так вольно или невольно он создал для себя башню из слоновой кости. И позднее поэты, художники, музыканты часто творили что-то подобное, понимая, что нужно выбирать между женщиной и творчеством. Не бывает так, чтобы было и то и другое, и они оставались счастливы в тех своих башнях, других им и не нужно было. Случайность ли это или закон творчества? Каждый решал для себя сам

Много ли мало времени прошло, этого никто не мог сказать точно, но к нему в один прекрасный день спустилась с Олимпа Афродита.

Нет, она часто ходила-бродила по земле, потому что тут было уютнее и спокойнее, не слышно вечных криков Геры, не чувствуется чада из кузницы ее нелюбимого мужа.

Богиня даже думать о том не хотела, что когда-то они вынуждены были стать мужем и женой. Но Гефест ей давно все простил, все, что можно было и что нельзя простить. А вот другие если и молчали, то все равно было видно, что дуются и может быть как Пигмалеон попросят оживить скульптуру, чтобы сделать женой, а может так и будут таиться от нее, понимая, что не получат того, чего хотят.

С Аполлоном она сблизилась в Трое, когда они сражались на одной стороне, против греков. Богиня всегда знавшая, что страдал он по ее вине, пригляделась к нему внимательнее. Но рано или поздно все равно придется встретиться, посмотреть в глаза и поговорить. Она слышала от Гермеса, что они только что проводила в Микены Кассандру, и были на том самом корабле, когда победитель отправлялся в обратный путь домой.

– Знаешь, на него жаль смотреть даже, – тяжело вздохнул Гермес, – ты же у нас всесильная, может, сделаешь что-то для нашего поэта и музыканта. Ты ведь все можешь, если не ты, то кто же?

Долго думала Афродита, но решила все-таки к нему отправиться, чтобы поговорить по душам. Не стоит все время бегать от того, кого ты смогла сделать несчастным

– Я ждал тебя, богиня, ведь только ты можешь сказать мне, почему меня никто никогда не любил, ну может кто-то и любил, но я о тех, кто был мне близок и дорог.

– Ты слишком хорош для них, если это тебя утешит, – отвечала она. Наверное, давно такой ответ заготовила, ведь должна была что-то сказать несчастному, лишенному любви, вот она и говорила то, что потом и для смертных станет простой отговоркой на все времена.

– Но как быстро ты превратила Нарцисса в белый цветок, – не сдавался Аполлон, – и наверное, совершила для него благо, почему же со мной так нельзя было поступить?

– А тебя не могу, ты сын Зевса, если не забыл, живи, но оставайся без любви. И поверь мне на слово, что без нее проще и интереснее Ты просто хочешь то, чего у тебя нет, а если получил бы, то еще неизвестно, что бы с тобой сталось, если бы та же Кассандра или Елена тебе в жены досталась. Разыскал бы меня, и просил наверняка об обратном. Ведь каждый мечтает о том, чего ему не хватает.

– Но мне надо чувствовать что-то, для того, чтобы писать стихи и музыку, я не могу ничего не чувствовать.

– Этого добра у тебя будет больше, чем достаточно, можешь мне поверить,

Феб почувствовал, что они не смогут понять друг друга никогда

Глава 7 Страшный сон

Артемида не обманула Феба, если нет любви, это вовсе не значит, что у тебя нет никаких других чувств, ты вполне можешь страдать и сопереживать, жизнь – то бесконечная. И тому, кто владел оракулом и предсказывал то, что случится с другими и самому порой снились вещие сны.

На этот раз сон был просто страшным. В каком-то царстве, он никогда там не был, все было незнакомым, и дворец, и площадь перед ним, и люди, которые сновали там. Так вот в том самом месте он увидел высокую и стройную даму в царских нарядах.

Сначала она улыбнулась ему, а потом куда-то исчезла, и там на этих плитах теперь лежали тела, и молодых людей и девиц. Они были такими разными, но Феб догадался скорее, чем увидел, что они все мертвы, и не просто мертвы, в груди каждого из них торчала стрела, точно такая же, какие были у них с Артемидой, когда они жили в лесу. Впрочем, такие стрелы были у многих, и у Купидона тоже. Хотя на самом деле его стрелы были значительно меньше и прозрачнее, те, кого он ранил могли еще долго ничего не замечать.. Нет, это были стрелы воинов и охотников, они несли смерть, и ничего другого. Странные догадки терзали его душу, но ему хотелось знать наверняка

– Кто эти молодые люди?

– Дети царицы Ниобы

– Они все мертвы?

– Мертвее не бывает.

– Кто это сделает? – невольно вырвалось у Феба, хотя он чувствовал, что этот вопрос лучше не задавать вовсе, и тогда еще какое-то время он сможет побыть спокойно.

– Ты и Артемида, вы не сможете простить их никогда. А раз так, то надо было отомстить и наказать строптивую царицу. Вот месть и совершилась, вернее, ты видел грядущее, в котором ничего нельзя исправить.

Феб не стал больше ничего спрашивать, он сам догадывался о том, что помогать им с Артемидой станут богини Тьмы, месть – это их любимое занятие всем, кто любит и любим, всем, кто имеет большое потомство. Они не могут смириться с тем, что у других так бывает, и самое главное, что такие дела вершатся во тьме, когда легко можно скрыть весь ужас происходящего.

Никта не испытывала большой радости, когда поняла, куда и зачем они идут. Но словно заколдованная, продолжала двигаться туда вслед за своей дочерью.

– Остановись, не нужно потакать близнецам и строить козни. Они об этом скоро забудут, а мы не сможем забыть никогда. И даже если во всем обвинять станут их, мы же знаем, что виноваты сами во всем.

Но Геката и не думала останавливаться. Хвастливая царица должна была своими глазами увидеть, как погибают все, кого она породила, чтобы другим потом было неповадно. Но она не хотела делить с Фебом радость мести, пусть он думает, что сотворил все это сам. Только она знает, что без нее он бы и одной стрелы выпустить не мог, это она все время стояла за его спиной и направляла его лук прямо в цель.

Глава 8 Встреча с Зевсом на Олимпе

Зевс давно просил Гермеса о том, чтобы тот привел к нему Аполлона, но вестник, зная, что хорошим это не закончится, все откладывал их встречу, находил какие-то уважительные причины. Но видя гнев на лице Зевса, он понимал, что не стоит долго испытывать его терпение. Пусть все будет так как будет, Феб в один прекрасный день и появился на Олимпе, вместе с вестником, ведь без него он бы просто не нашел туда дорогу. Потому и привел его Гермес к отцу. Должен порой Громовержец столкнуться лицом к лицу с тем, кого произвел на белый свет. И он должен знать, как тяжко бывает детям без родителей в том самом мире.

– Как он прекрасен, – невольно вырвалось у Зевса, они были в ссоре с Герой в тот момент, и ему хотелось позлить немного богиню. Она же сделала вид, что ничего не происходит, и в упор не видела Аполлона. Хотя все она прекрасно видела, и чувствовала, как все глаза упорно за ней следят, и пытаются понять, что она скажет, что сделает, как наброситься на нового сына своего неверного мужа, который внезапно тут оказался. Она сердилась на Гермеса, без него этот красавчик тут не появился бы точно, и на весь остальной мир, который позволил ему вырасти и стать для нее вечным укором. Но в тот момент она не могла выразить своей ярости, потому что снова придется висеть вниз головой или быть прикованной к креслу навсегда, ведь ее могут и не освободить оттуда.

Зевс до сих пор не видел Феба, как и остальных своих детей. А потому он не знал, что там с ним творится. Вестник пытался что-то ему объяснить, но каждый раз им что-то мешало. Да и сам Громовержец не волновался из-за тех, кто оставался на земле, и не важно, нуждались они в нем или нет. Но здесь, на Олимпе, в своем доме, он не мог так просто отмахнуться от Аполлона, разглядывал его внимательно, видел, как тот хорош, и вспоминал о том, что ему не везет в любви. Но он быстро нашел объяснения для всего, что происходило:

– Искусство рождается только в страдании, тебе и без того дано больше, чем нам всем, – уверяет он сына. – Но ты избежишь многих бед, думаю, ты значительно счастливее многих из нас, ты последний сын Тьмы. Геката тебя не оставит и не отдаст Афродите. Так вышло, сынок, такова твоя судьба, богине Тьмы тоже нужен свой Адонис, и ты будешь им. И тайное в один миг стало явным.

Может быть, впервые за все время Феб наконец понял, что он в первую очередь относится к титанам, а не к богам, и потому он ближе к матушке, к Никте и Гекате, чем к Олимпийцам, скорее всего Афродита это сразу поняла, потому и лишила его всего, что могло быть прекрасного в его жизни – взаимной любви. Но отбирая одно, она не могла не дать ему другое – прекрасное искусство и Муз, разве может счастливый человек сотворить что-то глубокое и настоящее? Нет, только обреченный на страдания на такое способен.

– Но им хорошо, они никогда и не знали любви, им нечего терять, а мне показали, что это такое, и вот теперь, когда я все это знаю, они снова меня всего лишили, – тяжело вздохнул Феб.

И после этого разговора все тут стало чужим и постылым, ничто больше не прельщало и не радовало его истерзанную страданиями душу.

Олимп ему совсем не понравился, хотя он не хотел говорить об этом Зевсу, так же как в свое время не нравился и лес, все, что ему оставалось, это только тот самый Парнас с Музами, и оракул, к которому с самого начала стали тянуться люди.

Так он нашел свое место в этом мире, но чтобы все решилось, надо было подняться на Олимп и в этом убедиться самому. Вестник в отличие от Зевса, сразу все заметил

– Тебе совсем не нравится там, – по дороге на Землю спрашивал он, – странно, многие бы все на свете отдали, чтобы там побывать, а ты нос воротишь.

Феб молчал, но он не мог отрицать того, что на Олимпе будет появляться только в самых крайних случаях.

– Мне там неуютно и одиноко. Но ты не говори отцу, ведь это любимое его место, = попросил Феб, ему и самому стало грустно и так неуютно после всего, что он тут пережил. И он еще больше почувствовал насколько отличается от всех остальных в этом мире

Гермес и сам был обижен из-за того, что так все случилось, но они сами упустили Феба, отдали его в руки богинь Тьмы и теперь больше не на кого жаловаться.

Геката просияла, когда обо всем узнала, получать такого красавца, как Аполлон – это небывалая радость и удача, и она не собиралась ни с кем делиться. А что, ведь должен быть и у них кто-то красивый и печальный, вот именно печальный, потому что от Тьмы и ее богинь не может быть в мире много радости – что уж тут скажешь.

Глава 9 Бунт Атланта

И побрел Аполлон по миру, чтобы найти родственные души среди титанов – родичей своей матушки. Раз он так и не нашел их среди богов, то должен был попытаться там отыскать. Так хотел встретить кого-то из них, что даже в лес к Артемиде не заглянул. А ведь они так давно не виделись. Хотя и не думал, что сестрица его скучает и заметит его отсутствие, а матушка тем паче. Она и прежде ничего не замечала, даже когда он подрастал только и нуждался в ней. Но ведь не могут среди них все быть бездушными, пусть в их времена еще и Афродиты – то не было, но ведь как-то они жили, дома строили, рожали детей. Хотя для этого, вероятно, большой любви и не требуется, сойдет и маленькая симпатия и желание завести потомство. Но если среди капризных богов он себя так и не нашел и не попытался даже с ними установить контакты, то тут совсем другое дело. Они были не у дел, отдалены от Олимпа, как бунтари, всегда готовые подняться на бой кровавый, потому он мог найти верных людей среди изгоев, почему бы и нет.

Долго ли мало шел Аполлон – Геката только издалека за ним наблюдала, и слышно было тяжелое рычание, а порой и хрипы ее грозных псов. Но перед ним она ни разу так и не появилась, и так они до конца света и добрели. Ну а там, как и все, кто оказался в тех местах, встретил Атланта. Трудно было не встретить этого титана, который подпирал плечами небесный свод, все делал для того, чтобы этот мир продолжал существовать. Вот если бы опустил Атлант небо на землю, то и жизнь бы закончилась, и наступил бы конец света

Только хмуро взглянул на Аполлона Атлант, завидовал ли он свободному племяннику, который мог двигаться куда захочет, или по какой другой причине был он таким хмурым, кто его знает, но разговора у них так и не получилось. Передать небесный свод Аполлону он не мог, потому что тот просто не удержал бы его, доверить его можно было только Гераклу, и все его метания посчитал пустой забавой.

– Мне бы твои заботы – проворчал он сердито, и невольно отвернулся, не хотел, чтобы на лице его были видны горечь и разочарование.

Даже Геката поразилась тому, что она увидела, глядя на великана. Стоило ли идти на край света бедняге, чтобы встретить такой холодный прием, такого странного родича. И она решила появиться и обо всем ему сказать.

– Не стоило так далеко идти, чтобы встретить такой прием, – хотелось сказать ей, но в последний момент она остановилась, и говорить ничего не стала, – пусть поступают, как хотят. Она здесь была для того, чтобы рассказать матушке, оставшейся на острове у Цирцеи о том, как тяжко быть одиноким, если не боги, ни титаны тебе не рады. В таком случае никакая красота не спасет.

Но уйти далеко не успел Феб, наверное, он пришел сюда за тем, чтобы увидеть, как на месте Атланта появилась глыба. Ведь должен был кто-то быть этому свидетелем.

– Что это? – воскликнул Феб, – ему не хотелось в такую минуту оставаться в одиночестве, и думать о том, что он к этому причастен, тоже не хотелось. Это произошло помимо его воли, но он единственным из богов был так близко и знал, что случилось, с Атлантом, как он погиб.

Зарычали дико псы, и поняла Геката, что ей лучше не прятаться больше, тогда она и вышла к Фебу. Вместе как-то спокойнее в такие минуты.

– Не бойся, ты ни в чем не виноват, мы оказались просто случайными свидетелями гибели титанов. Вот так ушел в иной мир Атлант. Его больше нет и никогда не будет, наступает эра богов.

Феб прежде никогда не видел богиню Тьмы так близко. Он съежился, и никак не мог понять, кого ему больше бояться, скалу, в которой еще билось сердце великана, и тот наверняка не мог понять, что же с ним такое случилось, почему он не может пошевелиться вовсе, или богиню Тьмы, которая была живой, а оттого еще более жуткой казалась

– Да не бойся ты меня, это только внешняя оболочка, но когда она прекрасна, это вовсе не значит, что под ней не скрывается черное нутро, а я пока тебе не причинила вреда и мои собаки тоже.

– Я и сам это знаю, – отвечал Феб, – но никак не могу владеть собой, когда столько всего происходит вокруг

– Теперь ты понимаешь, кто тебе друг, а кто враг?

– Они только игрушки в твоих руках. Тебе всегда нравились красивые юноши, и ты получила их, только любви это все равно не прибавит.

– Не прибавит, – словно эхо, повторила Геката, – но я отниму ее у Афродиты, это уже не так мало. Не должно у одних быть все, а у других ничего, так быть не должно и не будет.

Феб пожал плечами, он плохо понимал, что же такое она говорила, но никого другого все равно не было рядом, придется мириться с тем, кто есть. Если бы он оставался тут совсем один, даже лучше не думать о том, что бы он почувствовал тогда. Но Геката рядом, это уже хоть что-то. Поход к новым родичам ничего хорошего ему не принес, и надо было оставить все попытки с кем-то сблизиться.

Глава 10 Навстречу Гелиосу

После встречи с Атлантом и разговора с Гекатой Аполлон мог во всем разочароваться и никуда больше не ходить. Но это длилось только несколько часов, потом он снова устремился вдаль, чем очень удивил Гекату, и направился он прямо к Солнцу, потому что понимал, что главным тут остается Гелиос, и раз с Атлантом он подружиться не успел, то тут возможно повезет больше. И тогда он все-таки найдет то, что искал.

И когда он устремился туда, ввысь, то заблистал и сам тоже в лучах этого Титана светила. Геката, следившая за ним, и не ожидавшая, что он туда повернет, оторопела и зажмурилась. Она старалась избегать такого яркого света, а тут все произошло так неожиданно вдруг.

Ей вспомнилась история про Фаэтона, который примерно так же отправлялся в небеса, чтобы прокатиться на огненной колеснице, и не только сам сгорел, но и половину земли сжег, и что потом началось на этих черных континентах – представить страшно. Не повторится ли история снова? Ей совсем не хотелось такого исхода. Она хотела напомнить об этом Фебу, но потом вспомнила, что он бессмертен, а потому бояться ему нечего. Ну а если вернется тьма в этот мир, то все не так и плохо.

Гелиос заметил Аполлона и отвел лучи свои подальше, чтобы не тронуть сына Зевса, ведь страшно подумать, что будет, если тот обратится в пепел. У него и без того были сложные отношения с богами, а тут еще это.

– Что тебя влечет сюда, в этот жар и ослепительный свет, – услышал он голос Гекаты, которая корчилась от нестерпимой жары, от яркого света, и вообще чувствовала себя на этот раз ужасно. Но она упорно шла за своим любимчиком.

– Мне хотелось взглянуть на него поближе, но думаю, что это напрасная забава, – тяжело вздохнул Феб, пора отравляться назад, у меня есть Артемида, и вряд ли стоит искать в этом мире еще кого-то. Иначе можно потерять и того, кто тебе дорог и мил,

Богиня только одобрительно кивнула, это ей понравилось значительно больше.

– Я тоже думаю, что не стоит ходить слишком далеко, что тепло и свет обычно рядом с нами остаются. А так можно и дальнее не найти и ближнее потерять.

И оба они почувствовали странное облегчение после того, когда Аполлон уяснил для себя главное.

№№№№№№№

До леса, где давно оставалась Артемида, он добрался без лишних хлопот, и она, от сатиров знавшая, что он ходил на поиски родственных душ, теперь радостно его приветствовала.

– Думала и не дождусь тебя, вот так бы стал еще одной скалой рядом с Атлантом, раз ты так хотел быть с ними. Но времена Титанов прошли, они либо прячутся в замках как наша матушка, либо доживают последние дни на земле, в скалы превращаются, только Прометей-хитрец вернулся назад, но сколько ему пришлось помучиться, прежде, чем это случилось.

Феб понял, что ей все известно, и можно не пересказывать, что там с ним случилось. Он и не стал рассказывать, только махнул рукой и пригубил какого-то горячего напитка, который приготовил для него один из сатиров.

– Вероятно все мои беды и невзгоды оттого, что меня так любит богиня тьмы, – наконец смог сказать он о самом главном. И стал рассказывать как встретился с Гекатой, как она и ее псы сопровождали его во все время путешествия, отпугивая всех остальных.

Признание Артемиды прозвучало для него совершенно неожиданно.

– Я знала это с самого начала. Слышала, как пряхи говорили о том, что она любит таких красавцев. А еще они говорили, что не надо родиться красивым, а надо счастливым, наверное, так и есть. А самым счастливым из нас оказался Дионис, он свободен и беззаботен, и нет у него никаких напастей, нет, и не будет. Хотя ведь из огня его едва вырвали, а вот ни в огне не сгорел, ни в воде не утонул, живет и радуется жизни.

Но сколько бы Артемида не говорила о вольном Дионисе, все это время Аполлон думал о Гекате. Он вспоминал, как вольно или невольно она появляется перед ним то там, то тут и оставалось только на то надеяться, что рано или поздно она выпустит его из своих объятий, а так как впереди у него бессмертие, то он еще все успеет обязательно. Вот только согласится ли с ним богиня тьмы, ведь в новом мире она была так одинока, и казалась такой упрямой. Тревоги нарастали, но Аполлон понимал, что все может решиться только с течением времени.