Текст книги "Геката – богиня ночи. Мифы и сказания"

Глава 8 Знак беды

А тем временем на Трою стала опускаться тьма.

Сразу после царского пира все, или многие там поняли, что грядут перемены и перемены страшные, не ради добра и справедливости зачастили к ним богини и чародейки и вовсе не добрые вести они несли.

Но не только Троя, и весь остальной мир жил в ожидании страшных перемен, как только была похищена жена и казна Менелая, младшего из Атридов, который с таким трудом все это получил, женившись на спартанской царевне, так и пошло-поехало.

Парис же – царю пришлось признать, что это его сын и что он жив и невредим, привез домой царицу Спарты, и объявил о том, что это воля Афродиты, больше ничего его не волновало.

Испытывая страшную вину перед ним, Приам позволил ему вместе с Еленой остаться за непреступными Троянскими стенами, и это стало тем самым факелом, который приснился царице когда-то, в день рождения ребенка, и факел этот должен был спалить весь остальной мир.

И тогда к царю пришла богиня Никта.

Зачем она явилась, кто его знает, может просто хотела взглянуть на царя, который все делал не так и должен был проиграть в этой страшной войне.

Царь был в тот момент одинок и печален.

– Ты можешь помочь мне? – спросил он, понимая, что богиня может раствориться в любой момент.

– Могла бы, но не стану делать, и время не мое теперь, и весь мир против тебя, потому что есть за что, ты столько бед натворил, что должен погибнуть вместе со своим градом.

– Ты явилась за этим? – спросил царь.

– Я пришла за тем, чтобы принести тебе черную весть, но у тебя и у твоего мира есть какое-то время для того, чтобы жить, не все потеряно, вовсе не все. Да и не долгими годами измеряется жизнь. Я пришла не для того, чтобы спасать безумцев, готовых на все ради иллюзии.

Наверное, ей тяжело и больно было говорить эти слова, но он должен знать, что за все придется заплатить.

Царь как-то опустил плечи и глубоко задумался, он понятия не имел о том, как ему поступить и что сделать, ему словно протянули стакан воды, но не позволили ее испить, а на глазах у него вылили на землю.

Об этом вторжении рассказал Приам жене. Она только пожала плечами, принимая, что было и что могло быть

№№№№№№

А между тем Никта снова перенеслась на остров Цирцеи, который покинула для того, чтобы взглянуть на Троянского царя.

Там, на острове, царила, как всегда Афродита, потому что к ней были обращены все взоры. Они хотели услышать, почему она так одарила Париса, разве нельзя была найти ему другую невесту.

– Я обещала ему самую красивую из жен, а это и есть Елена, – говорила Афродита, – он сделал для меня все, я тоже не могла обмануть этого парня, который был предан и обманут много раз.

– Может ли мир погибнуть из-за любви? – спросила Никта, но скорее всего она просто размышляла о том, потому что это чувство было для нее новым и неведомым.

И наверное, не было бы ответа, если бы внезапно не появилась Персефона, она словно из подземного мира услышала этот разговор и решила к ним присоединиться.

– Мир мог погибнуть уже тогда, – говорила богиня тьмы, просто Зевсу удалось договориться с Аидом, и муж решил отпускать меня на землю, чтобы не погас свет и мир не погиб.

Амфитрита – повелительница морей, за ними тоже наблюдала, и пока она одна в этом мире не сомневалась в том, что они не смогут спасти этот мир от войны, долгой и изнурительной, где погибнут многие

Глава 9 Богини тьмы на Олимпе
СОН ВО СНЕ АНТИЧНАЯ САГА

 
И Никта шагнула к Олимпу,
И ночь подарила внезапно,
Печаль над сиянье возникла,
В каком-то надменном азарте,
Ей юные боги внимания
И слушали так отрешённо,
Едва ли они понимали,
Как страшно во тьму погруженной,
Понять и принять их внезапно,
Когда они в зареве света,
Какие-то страсти с азартом
Вселяют и носятся где-то
 
 
А тут еще рядом Геката
Явилась с Эридой до срока,
И в чем-то она виновата,
И точно слепа и жестока,
Как долго молчит Афродита,
Фемида, и что же решится?
И Зевс обреченный для вида,
Решил, что еще совершится.
Не будет войны и Елена,
Останется где-то с Тезеем,
И Никта стоит вдохновенно
Пред светом Олимпа немея
 

Недаром богини случайно встретились и так много времени провели на острове у Цирцеи, теперь Никта и Геката решили отправиться к Зевсу на Олимп, чтобы рассказать ему обо всем, что должно случиться и спросить, как им быть дальше.

= Но ведь от судьбы все равно не уйдут, – говорила матери Геката, она была настроена на мрачный лад.

– Пусть так, но что-то исправить Громовержцу все равно можно, на то он и бог, – отвечала Никта, – мы должны дать ему шанс, и его дело, как он им распорядится потом.

Гекате и самой хотелось посмотреть на Зевса вблизи, столько разного о нем говорили, а вот чтобы узреть его близко, чтобы увидеть и услышать, они лишены были такой возможности, а тут такая важная причина.

Они только около Олимпа заметили, что и Эрида за ними следует. Оставалось только гадать, как давно она к ним присоединилась, где-то около самого Олимпа или все-таки с того самого острова незаметно передвигается.

Но зная, куда они отправляются, ей не составляло труда обогнать их и дожидаться на этой тропинке, если бы они пошли другой дорогой, она бы все равно их заметила.

Прогонять ее, высказывать недовольство ни одна из них не решилась, понимая, что она никуда не денется, а им будет только хуже, вот и были все время рядом.

Так эта странная троица темных богинь и появилась на Олимпе перед Зевсом. Все молодые боги старались держаться от них подальше, потому без особых проблем они дошли до Громовержца.

Тот никак не мог укрыться от них, хотя именно этого ему и хотелось больше всего. Вот невидаль какая, чтобы Зевс бегал от жен, девиц и богинь, это же вообще странно было, но так оно и случилось.

Никта решила обо всем рассказать, говорила она много и подробно, так что он устал слушать, но сбежать от нее все-таки никак не мог.

– Мы хотим изменить что-то в этом мире, нельзя отдавать твою дочь этому вздорному мальчишке.

– Но так решила Афродита, – не выдержал Зевс.

– Но она не думает о том, что из-за этого ее каприза начнется война и погибнет целый мир.

– Войны случаются иногда, – спокойно отвечал Зевс.

– Но не такие страшные и губительные, – решила поддержать матушку Геката.

– Елена твоя дочь, ты не можешь отдать ее в жертву Афродите.

– Но это уже случилось, – услышали они голос Эриды, которая наверное, именно за этим сюда и явилась, чтобы сказать, что они немного опоздали, если даже Елена вернется теперь назад, от этого ничего не изменится.

– Почему ты вообще волнуешься о чужом, наполненном светом мире, – спросил Зевс у Никты, – мне казалось, что тьма тебе милее, и там все, что тебе дорого остается.

– Я успела посмотреть и полюбить этот мир, – призналась Никта, – он прекрасен, не стоит его так просто губить.

– Судьбу не изменить, – повторил Зевс слова Гекаты, словно он слышал о чем она говорила.

Он и сам не понимал, хочет ли он отомстить прекрасной Елене, которая оказалась его дочерью, а значит не сможет стать возлюбленной или не хочет, но наживать себе врага в лице Афродиты, позволить радоваться Гере он никак не мог, потому что тогда все будет еще хуже, а этого он не допускал никак.

Древние богини, наверное последними в этом мире узнали страшную тайну Зевса, он вовсе не был всесилен, скорее наоборот, он был таким же как и все, и не в его власти было что-то менять в книге судеб. И его нежелание что-то делать легко можно было объяснить невозможностью этого сделать, а потому самое просто – отмахнуться от этого и забыть и пусть все течет как обычно и сбудется то, что должно сбыться.

Глава 10 С кем ты. Эрида?

Но одного только не учел Громовержец, когда пришли древние богини, – они не собирались отступать так быстро, легко, как его возлюбленные и дочки. Они пытались настоять на своем, тем более, были уверены, что они правы во всем. И совсем не боялись его грома и молний, он для них был если не внуком, то сыном, а потому богини стояли перед ним и говорили по очереди о той жуткой войне, которая погубит мир.

Зевс, боясь все-таки связываться, с богиней Тьмы и богиней ночи, повернулся к Эриде, хотя он не считал ее меньшим злом, скорее наоборот, просто она была ближе и понятнее остальных.

– Вы явились ко мне, как будто я эту войну затеял. Разве не ты во всем виновата? Не ты ли захотела отомстить всему миру не знаю уж за что.

– Я только принесла яблока, подарочек для богинь а то, что они вечно проводят время в ссорах и соперничестве, разве это моя вина. Да и не надо было слушать Гермеса и к Парису их отправлять, что взять с брошенного царского сына. Это ты своих детей разбрасываешь, а с них что-то путное получается, а того пастух воспитывал, вот и получилось то, что получилось.

Зевс не сомневался, что Эрида всегда сможет оправдаться и выкрутиться. Он виноват уже потому что был выше всех, вольнее всех и действительно хотел отделаться от богинь и продолжить пир, послал, а там хоть трава не расти.

Зевс долго молчал, на самом ли деле он не знал, что делать, или просто хотел придать важности себе, он об этом как-то и не думал.

– Хорошо, войну отменить я не смогу, – сразу вам в том признаюсь, но кое-что все-таки могу сделать, обещаю вам, что боги не станут в этом чувствовать, ну кроме детишек моих. Сами понимаете, молодым и горячим вряд ли что-то можно запретить, только хуже будет, но они не так и сильны, без нас с Посейдоном они вряд ли что-то вообще смогут. Вот и посмотрим, что получится

Геката только вспыхнула, ей не нравилось это решение, но она чувствовала, что не добьется большего, Никта же заявила:

– Но учти, я хотела уйти к Аиду, но раз тут все так, то пристально буду следить за тем, что творится. И я не позволю тебе нарушить обещания.

Я вообще не понимаю, как можно разрушить за несколько лет то, что строилось веками.

Эрида повернулась к нему.

– Елена тоже твоя дочка, если ты не забыл, вот хотя бы ради нее стоило постараться. Я понимаю, что Афродита тебя и так не сильно любит, но все-таки, ради этой несчастной девицы, которая ни в чем не виновата, можно было и больше сделать.

Зевс понимал, что она занята своим вечным делом и сталкивает его с богиней любви. Но в одном была права богиня раздора, с Еленой он поступает особенно жестоко на радость Гере, которая всегда рада отомстить всем детям, которые не от нее были рождены. А особенно красавицам, из-за которых мужи доблестные сражаться готовы

С вмешательством богинь все еще больше запутывалось, но такова жизнь и на небесах и на земле, всегда найдется тот, кто придет именно для того, чтобы сделать жизнь громовержца невыносимой. А разве не за это он так долго и упорно сражался, с самого рождения, когда ему просто надо было выжить в этом мире и остаться.

Богини наконец его оставили. Они не были довольны тем, что узрели и услышали, но чувствовали, что больше сделать ничего не смогут, их власть была не настолько велика, чтобы вершить судьбами людей и богов.

Глава 11 Повернуть время вспять

Зевс никак не мог успокоиться после того, когда все три богини ушли. Он почувствовал, что не настолько силен и власть его вовсе не так велика, как хотелось бы.

Ему только казалось, что он расправился со старыми богами. И они все были где-то далеко, иных уж нет, а те далече. Но все оказалось совсем не так на самом деле, стоило только Никте покинуть Аид и подняться на Олимп, а она была вольна бывать там, где ей этого хотелось, и все в один миг переменилось.

Зевс почувствовал, что он вовсе не все сделал для самой незаметной, безропотной своей дочери, которая перед ним не появлялась сроду и ни о чем его не просила. И это была Елена. Он и прежде, когда ее воровал Тезей или еще что-то происходило, не вмешивался, старался оставаться в стороне, а теперь и подавно.

Они с брошенным на произвол судьбы царевичем оказались очень похожими. И судьбы их словно одним и тем же пером были писаны, потому Афродита, с хитростью и коварством, присущим только ей одной и решила их соединить, чтобы заставить всех посмотреть на них и немного даже отрезветь, надо сказать, что шутка ее, печальная шутка, удалась, ничего не скажешь.

И вот теперь царь Приам со своей стороны и Зевс со своей решили помочь этим двоим, но помочь тайно, чтобы ни одна живая душа о том не узнала. А сделать это было совсем не так просто.

Зевс сказал правду, отменить этой войны, ставшей ключевым событием в истории, он никак не мог, но он мог что-то изменить и в положении Елены, и в самой войне, хотя вовсе не был убежден в том, что это не усугубит ситуацию еще больше.

Зевс решил вернуться к проклятой свадьбе, к тому моменту, когда Эрида оказалась за столом и швырнула Яблоко на стол.

Как не хотелось Зевсу туда возвращаться, и все-таки он сделал это.

Кстати, оказавшись снова на острове, три богини видели то, что происходит в том времени на той злополучной свадьбе.

Наверное, любой такой эпизод, если правильно на него попасть во времени, можно было переиграть. И Гермес куда-то пропал еще до того, когда он дал свой горький совет Зевсу.

Богини посмотрели на Цирцею, решив, что ей ведомо больше, чем им всем, хотя чародейка всем своим видом показывала, что она ничего из этого не знает.

– И что теперь будет?

– Все должно быть по-другому.

– Но как, если он сказал, что война все равно неизбежна.

– Они будут сражаться не за Елену, а за новые земли. Ведь если нет яблока, то нет и Елены.

– А узнает Приам о том, что его сын нашелся, мы ведь были у него и сказали ему обо всем?

– Он женится на другой царевне, у которой нет мужа, и все станет не так страшно.

А вот станет ли?

– Мне кажется, нам всем не стоит в это вмешиваться, – неожиданно заявила Геката, которая все это время почему-то молчала и о чем-то напряженно думала.

– Но почему же не стоит?

– Потому что чему быть, того не миновать, а мы можем сделать только хуже.

– Но ведь так не было бы и белого света, в мире до сих пор бы правил Уран, бегал бы за звездами и насиловал их на глазах у всех

– Тогда Кронос у не надо было бы пожирать своих детей, потому что бороться за власть ему бы не пришлось.

– Но Олимпийцы все равно бы свергли своих отцом и дедом и стали бы богами.

– Те, кто не оказался в утробе, во мраке, вряд ли смогли бы все это сотворить, они не страдали бы столько, не рвались к свету, а прозябали бы во тьме вечной, и ничего бы не было.

Говорить так они могли бесконечно. Они начали понимать, что все могло развиваться по одному или другому сценарию, и можно было бы выбрать что-то иное, но вот в результате стечения обстоятельств они получили то, что получили, впрочем, надо было посмотреть, на что был способен Зевс, как он там себя чувствует после их вторжения.

Глава 12 Что делать с яблоком раздора?

Зевс прекрасно понимал, что сначала было яблоко, потому именно от яблока ему и хотелось избавиться. Самый лучший вариант, если оно не достанется никому. Нет яблока, и спора тоже нет, о чем еще можно мечтать, чего желать?

И на этот раз, на этой свадьбе ему удалось схватить яблоко первым еще в тот момент, когда Эрида его бросала, и оно оказалось в его руках еще до того, когда богини успели рассмотреть, что на нем написано «Прекраснейшей».

– Почему ты схватил то, что тебе не предназначалось? – возмутилась богиня. То ли она поняла, что задумал Зевс, то ли просто не могла поверить в то, что он мог так поступить.

– Да потому что я считаю, что прекраснейшей была богиня Амфитрита, и никто другой в этом мире с ней не сравнится, она замечательная жена, не в пример многим, с ней Посейдон спокоен и счастлив. А ведь мало заполучить мужа, главное – сделать его счастливым.

Зевс говорил и говорил, говорил громко, его прекрасно слышали все. Многие дивились тому, что творилось вокруг. И самые проницательные понимали, что что-то пошло так. Но кто же мог знать, что именно. Ведь все они были только в самом начале.

Амфитрита, к которой теперь было приковано всеобщее внимание, смущалась, пыталась что-то сказать по этому поводу. Она вовсе не хотела оставаться в центре внимания, видя яростные взгляды богинь и понимая, что за это ей придется дорого заплатить в самое ближайшее время. Вот ведь не думала, не гадала, а что вышло? Она никогда не ожидала, что Зевс может с ней так поступить, и вообще собиралась отсидеться в сторонке на этой свадьбе, странной и таинственной.

– Она никогда никому не завидовала, не боролась с соперницами, не просила ни о чем, потому она прекраснейшая, и всем остальным только смотреть да учиться, – не мог успокоиться Зевс, ему хотелось донести до остальных богинь то, чего нет в них, увы.

Без грома и молний поднялась страшная буря, какой еще не видывали прежде на морском берегу. Все повернулись к Зевсу, потому что о чем-то им должен был сказать именно он, и он не стал перекладывать все на плечи вестника, понимая, что уже было в прошлом варианте:

– Никогда никого не просите, особенно меня или неведомого Пастуха, тогда вам все сами дадут. Он тоже даст, по доброте душевной, только потом сто раз пожалеете, что выбрали его, и что получили желаемое.

Зевс говорил загадками, понять его могли только Никта с Гекатой, и та самая, которая снова кидала богиням яблоко.

Никта улыбнулась, Геката нахмурилась. Эрида злилась, а Цирцея никак не могла понять, что будет в этом хаосе, куда дальше пойдет мир? Нет, чародейке и дочери Гелиоса, который обогревал всех, и не скупился на тепло, вовсе не хотелось такой войны, о которой они говорили, но ведь понятно, что в Книге Судеб был какой-то порядок, теперь его не осталось совсем, никто ничего не мог понять. И что же им было делать, скажите на милость, если по воле Зевса все идет не так, как было записано в той самой книге.

Как только первый взрыв ярости прошел, Эрида очнулась и опомнилась. Зевс сделал все, чтобы у нее ничего не вышло. И зачем она добывала это яблоко? Для чего перевернула весь мир? Не для того же, чтобы узнать, что Амфитрита – лучшая из богинь. И как он может выставлять ее полной дурой да еще перед всеми богинями и смертными? Какой ей прок от Амфитриты, получившей яблоко, если та снова заляжет на дно морское, и никто ее там больше не найдет и не отыщет? Эрида понимала, что Зевс каким-то образом узнал о том, что она хочет сотворить, да ту самую книгу Судеб прочитал, почему бы и нет, и предупредил все ее попытки разжечь соперничество и войну между богинями. И надо было признать, что это ему удалось.

Было о чем поразмыслить теперь… Но ведь чему быть, того не миновать, надо что-то еще придумать, чтобы все отважные и бесшабашные рванулись в Трою. Без войны этот мир будет скучен и пресен, они должны воевать, иначе зачем она вообще явилась в этот мир?

Этого теперь и сама Эрида никак не могла понять.

Зевс взирал на нее, словно хотел понять, способна ли она на что-то, сможет ли он остановить ее и во второй раз. От богинь тьмы, и особенно от Эриды всего можно было ожидать. Она отомстит или попытается отомстить.

Глава 13 Внезапная ярость Эриды

Но Зевс ошибся, Эрида решила отомстить не только ему, но и всему Олимпу, потому что никак нельзя было все оставлять просто так. Они сами виноваты в том, что затеяли такое. Если яблоко оказалось в море у самой невзрачной из богинь, то надо придумать что-то, чтобы навсегда поссорить красавиц. В первом случае она не была в восторге от того, что все должен был решать Парис, потому что слишком много его чести оказывается, но на этот раз и вовсе все пошло прахом, а все оттого, что Зевс, да и Гермес с ним лучше других знали, что должно было случиться.

Бессилие бесило Эриду и мешало здраво размышлять.

– Я одна против всех, мне значительно труднее чем им, но разве это заставит меня отступить?

Но Эриде только казалось, что она была в одиночестве, если Афина с Афродитой так ничего и не поняли и сильно не расстроились, то Гера ярости своей не скрывала.

Ночью Зевс рассказал ей обо всем, что он вычитал в Книге Судеб, а на самом деле просто знал заранее, потому что в другом мире им пришлось это прожить и пережить. И в этой заварушке может быть она одна из всех понимала, что Прекраснейшей оказалась Амфитрита. Нет, ей не просто было смириться с тем, что это могла быть Афина или Афродита, но те хотя бы какие-то причины для этого имели – влюбленность, воинственность, молодость, красоту.

Но покорная, навсегда укрытая в волнах океана, которой не было дела до всего остального мира, и в противовес ей самой она старалась помогать всем попавшим в беду, будь они даже возлюбленными ее мужа – вот это уж точно перебор. И все потому, что Зевсу не хотелось решать самых важных вопросов, да и затевать на этот раз войну тоже не хотелось.

Гера чувствовала, что ей нужно что-то сделать для того, чтобы все переменилось. И она не нашла ничего лучше, как отправиться на дно морское, а вернее во дворец братца Посейдона на дальнем острове на самом краю света.

Гера должна была признать, что она не была там никогда прежде, и если бы не это яблоко, то больше никогда бы и не оказалась. Но она пошла туда, в уютный и светлый, продуваемый всеми ветрами дворец, чтобы отнять или украсть – не важно, тот самый плод.

Амфи была тиха, но она не была глупа, а потому поняла, почему Гера внезапно тут оказалась. А верховная богиня оглядывалась по сторонам, явно желая отыскать то, за чем явилась.

Амфитрита старалась быть вежливой, но они были настолько противоположны во всем, что ей это никак не удавалось.

– И отчего же ты тут теперь? —спросила она, скорее для того, чтобы что-то спросить.

– Хочу взглянуть на самую прекрасную из дам, – отвечала Гера, – ведь яблоко по праву тебе досталось.

– Нет, случайно, -спокойно отвечала Амфитрита.

– Не лги, ничего случайного в мире не бывает.

– Бывает, – отвечала та, = хотя говорят, что от судьбы не уйдешь, но что-то подправить в ней все равно можно. Теперь не из-за чего воевать красавицам.

– Не прикидывайся, где яблоко, Зевс погорячился, но я хочу вернуть его в свой сад.

– У меня его нет, – призналась Амфитрита и ей трудно было не поверить.

– Так где же оно?

– Там куда забросил его Зевс.

– Ты не пошла и не разыскала его? – удивленно спросила Гера.

– А зачем? Ты бы пришла за ним, да еще и Афина с Афродитой явились, я не хочу быть несчастным Парисом и отвечать за ваши судьбы.

– Но вряд ли война начнется из-за ваших морей, – пожала плечами Гера.

– Все равно, я хочу тишины и покоя.

В тот момент появился Посейдон и даже не скрывал того, что он вовсе не рад ее вторжению.

– Вот так и приходи к вам в гости, – махнула рукой Гера и удалилась с пустыми руками

Посейдон повернулся к милой своей жене.

– Я найду для тебя это яблоко.

– Нет, нет, пусть оно там и остается, если ты любишь меня и весь этот мир, не делай этого. Иначе, узнав обо всем, они снова будут тут, а ведь нам этого не надо. Начнется не эта так какая-нибудь другая война, а пока все о мире говорит, даже Зевс это понимает

Она еще долго уговаривала и убеждала его, наконец, бог всех морей согласился, он вообще всегда соглашался со своей женой. Да даже если бы и не был с ней согласен, ему хотелось приятное ей сделать. Так на этот раз яблоко и осталось где-то в океанской пучине.