Текст книги "Русская книга о Марке Шагале. Том 2"

17 марта 1921 г.

Художнику Марку Шагалу.

17 марта 1921.

№ 71

Совет Художественного Отдела, заслушав в заседании 8-го сего марта Ваше заявление, принял во внимание, что отправка Вашей картины «Прогулка» на выставку в Берлин в условиях настоящего времени была бы сопряжена с несомненным риском и кроме того лишила бы Русский Музей возможности представить творчество художника на выставке в Русском Музее, так как других его произведений в Музее не имеется. Выставить картину «Прогулка» до предположенной в ближайшее время перекраски помещений, предназначенных для картин современных художников, Совет по соображениям художественным не считал возможным.

О таковом постановлении Совета Художественного Отдела считаю долгом довести до Вашего сведения.

Заведующий Художественным Отделом¹⁴⁶.

РО ГРМ. Ф. ГРМ (I). Оп. 6. Ед. хр. 212. Л. 4–4 об. Машинописная копия.

Опубл.: Harshav 2004. P. 300–301 (пер. на англ.).

[Март 1921 г.]

Заведующему Отделом ИЗО Н.К.П.

тов. Штеренберг[у]

заведующего Музейным Б[юро]

тов. Родченко

Заявление.

Согласно отношению Отдела Национальных Меньшинств Н.К.П. за № 994 /27 от 22 февраля с[его] г[ода]¹⁴⁷ прошу разрешить приобретение произведений для создания отдельного Музея Искусств Еврейской Национальности и утвердить к приобретению следующий список художников:

Живопись – Альтман, Баранов-Россине, Жегин, Левин, Лисицкий, Нюренберг, Никритин, Осмеркин, [Паин][32]32
  В документе ошибочно: Пиан.


[Закрыть], Певзнер, Редько, Роскин, Фальк, Храковский, Штеренберг, Шагал, Эйгес.

Скульптура – Иткинд, Габо, Равдель, Нисс-Гольдман, Коган.

Полагаю, что для организации указанного музея необходимо приобрести у каждого автора по 2 произведения и по 3 рисунка.

Заведующий Музейным Бюро

марта 1921 г.

РГАЛИ. Ф. 665. Оп. 1. Ед. хр. 10. Л. 148. Копия. Машинопись. Круглая печать: Отдел ИЗО. Музейное бюро.

Опубл.: Брук Я. Яков Каган-Шабшай и Марк Шагал // Бюллетень Музея Марка Шагала. Вып. 16–17. Витебск, 2009. С. 96.

Марк Шагал. Семья. 1914–1915.

Картон, масло, 28,5х25. Местонахождение неизвестно

14 апреля 1921 г.

В Музейное Бюро Центросекции ИЗО Н.К.П.

Государственная Третьяковская галерея настоящим извещает Вас, что переданные Вами в Галерею согласно ее отношению за № 379 от 28 июля 1920 г. и акту № 53 нижеследующие произведения <…>:

М.З. Шагал. Живопись¹⁴⁸ –

ныне поступили в Галерею и внесены в инвентарь под № 4248, 4247,

4244 и 4249.

Директор Галереи

Ученый секретарь

ОР ГТГ. 8 IV / 6. Л. 18. Копия.

21 апреля 1921 г. Париж

<…> Я торжественно обещаю воспитывать его¹⁴⁹ в самых либеральных, демократических началах (все мои друзья здесь крайне левые) и сделать его, как Шагала, художником, делающим честь России… <…>

Печатается по: Лев Бакст. Моя душа открыта. В 2 книгах. Книга вторая. М., 2012. С. 216.

[Май – июнь 1921 г.]

Книга о современном художнике¹⁵¹. Не апология в защиту художника, ибо он давно и признан и популярен; не памфлет или критика на него, ибо для авторов несомненна огромная значительность творчества Шагала. Но это и не простые, непосредственные впечатления современников. Нет, обоим авторам задача их представляется несравненно более серьезной: «Думается, что уже наступила пора встать между ними (толпой и Шагалом)», помочь разрешить поставленную художником «поистине труднейшую из проблем: о границах дозволенного в искусстве» (стр. 8), «объяснить художника» (стр. 13) и т. д. Но искусство Шагала, достаточно «трудное» само по себе, как это не раз подчеркивается в книге – рассматривается sub specie aeternitatis[33]33
  sub specie aeternitatis – с точки зрения вечности (лат.).


[Закрыть] в свете сложнейших вопросов о расовой или религиозной подоснове художественного творчества в плоскости непреложных «законов искусства» (passim)[34]34
  passim – повсюду (лат.).


[Закрыть].

А как раз того, что особенно важно было бы для будущего изучения творчества Шагала и что вполне было бы по силам и в средствах пишущих о нем, конкретные сведения о художнике (дать его биографию, хронологии и каталога его проивзедений и т. д.), всего этого почти и [не] найти в книге.

Кроме того, хотелось бы видеть в этой все же полезной и интересной книге больше иллюстраций, а на всех них обозначение размеров и имен их владельцев или местонахождения.

Печать и революция (М.). 1921. Кн. 1. Май-июнь. С. 162.

15 мая 1921 г.

Разъездные инструкторы отдела:

<…> 7. Шагал М.З.

8. Энгель Ю.Д.

ГАРФ. Ф. А–296. Оп. 2. Ед. хр. 59. Л. 25 об. Машинописная копия.

11 июня 1921 г.

<…> 12. Шагал Марк Захарович. 30 [лет]

Должность: Художественная студия[35]35
  Cтерто: руководитель.


[Закрыть]

Оклад: 15 000 р.

Время поступления: 1920 г.

Образование: высшее

ГИАМО. Ф. 966. Оп. 3. Ед. хр. 3. Л. 110 об. – 111. Подробнее о работе Шагала в детской колонии в Малаховке см.: Брук Я. Марк Шагал и Юлий Энгель. К истории Еврейской детской колонии в Малаховке // Шагаловский сборник 2016. С. 85–107.

Малаховка. Железнодорожная станция. Открытка начала ХХ в.

Один из домов Малаховской школы-колонии. Начало 1920-х

Воспитанники Малаховской школы-колонии. 1920–1922

[Начало июля 1921 г.]

В Еврейский Общественный комитет¹⁵²

Пречистенский бульвар, 29

Школьного совета 34-й Малаховской трудовой школы

Заявление

Школьный совет 34-й Малаховской школьной колонии просит отпустить колонии в виду острого продовольственного кризиса муки по 1/4 ф[унта] на ребенка из расчета на 120 чел[овек] детей на 2 месяца всего 45 пудов. Принимая во внимание коммунальный уклад жизни колонии, Школьный совет просит и в данном случае не делить население колонии на детей и руководителей и отпустить пай на последних, что составит всего 10 пудов 20 фунтов. Итого, стало быть, 55 пудов 30 фунтов.

Председатель: Телешевская.

Секретарь: П. Гольдман.

Из списка сотрудников 34-й Малаховской школьной колонии:

<…> 12. Шагал Марк

шк[ольный] раб[отник].

ГАРФ. Ф. Р–1339. Оп. 1. Ед. хр. 603. Л. 75–76. На л. 75 резолюция сотрудника Евобщесткома: Отпустить муки из расчета 1/4 фунта на ребенка и сотрудника. 13 VII.

<…> Шагал Марк Захарьевич.

Живет с семьей, 1 ребенок.

ГАРФ. Ф. Р–1339. Оп. 1. Ед. хр. 603. Л. 116.

<…> Шагал Марк Захарьевич.

Зав[едующий] худ[ожественной] студией.

Сем[ья] 3 чел[овека].

ГАРФ. Ф. Р–1339. Оп. 1. Ед. хр. 603. Л. 157.

23 декабря 1921 г.

Слушали:

Предложение Гофштейна и Шагала об издании художественного сборника в пользу пострадавших от погромов¹⁵³.

Постановили:

Просить Культур-Лигу в срочном порядке дать свое заключение.

Давид Гофштейн

Иосиф Мандельсберг

Москва. Дом Иерусалимского Патриаршего подворья (Пречистенский бульвар, 29), где в первой половине 1920-х гг. находился Евобщестком. Открытка начала ХХ в.

Председатель Мандельсберг

Секретарь Шимелиович

НАРБ. Ф. 684. Оп. 1. Ед. хр. 17. Л. 2.

Документы № 171 и 172 опубл.: Ботвинник М. Эпизод из жизни М. Шагала и его друзей // Шагаловский ежегодник 2005. С. 57.

9 января 1922 г.

Слушали:

Об издании художественного сборника Гофштейном и Шагалом в пользу погромленных (темы о погромах). Тов. Мандельсберг докладывает, что Культур-Ли-га ознакомилась с содержанием журнала, дала свое предварительное согласие на издание 5000 экземпляров, поступающих в распоряжение Евобщесткома.

Постановили:

Отпустить тов. Гофштейну 30 мил[лионов] руб[лей] на издание 5 тысяч экземпляров, поступающих в распоряжение Евобщесткома¹⁵⁴.

Председатель Мандельсберг

Секретарь Шимелиович

НАРБ. Ф. 684. Оп. 1. Ед. хр. 17. Л. 8.

Обложка книги «Материалы об антиеврейских погромах. Серия 1. Погромы в Белоруссии. (М.: Евотдел Наркомнаца, Евобщестком. 1923)

Марк Шагал, обложка книги Давида Гофштейна «Tristia» (М., 1922)

[Февраль 1922 г].

Марком Шагалом получено предложение от Гринберга¹⁵⁵ и Эльяшева, находящихся в Берлине, устроить там выставку его картин.

Экран (М.). 1922. № 20. С. 15.

[Февраль 1922 г].

Марком Шагалом закончены иллюстрации к книге поэта Гохштейна «Fistia»[36]36
  Фамилия поэта и название книги указаны неточно. Надо: Гофштейн «Tristia». (см. VI, 171, 172).


[Закрыть].

Экран (М.). 1922. № 23. С. 11.

[Начало 1922 г].

Выходящий ныне в Берлине русский эмигрантский журнал «Театр и жизнь» в одном из последних номеров очень, должно быть, справедливо указывает, что русское искусство для нашей эмиграции есть единственный ее «патент на благородство», и, во всяком случае, может быть – главное средство для привлечения внимания к судьбам бежавших из России групп российской интеллигенции. Обратить и нам внимание на русское зарубежное искусство представляется очень важным. Здесь – много уроков и материалов для выводов. <…>

Русских искусств за границей оказывается два. Одно из них – «левое», футуристическо-экспрессионистское. О нем очень много говорили, писали, спорили в Германии, правда, не за последнее время, а в эпоху 1918–20 годов. Так, Теодор Дейблер, очень видный немецкий критик, утверждает, что для западного революционного искусства оказались в высшей степени важными три русских: Шагал, Кандинский и Архипенко. Им он придает даже решающую роль в крайностях немецкого экспрессионистического искусства. Имена очень поучительны. Еврейский, очень национальный, мастер Шагал у нас хорошо известен; недавно уехавший за границу из Москвы В.В. Кандинский был у нас очень одинок; что касается скульптора Архипенки, то, если не ошибаемся, в России его вещей даже и нет. <…>

Центром этой группы русского искусства был Берлин. Выходящий там журнальчик «Der Sturm» («Буря») в каждом номере давал рисунки Шагала. Перелистывая комплекты журнала, убеждаешься, что все последние художественные крайности России вчерашнего, надеемся, уже дня нашли себе отклик и там. <…>

Творчество (М.). 1922. № 1–4. Январь – апрель. С. 72.

[Начало 1922 г].

В Мюнхене недавно образовалось новое издательство под фирмой Or-chis-Verlag исключительно для издания произведений русского искусства и литературы в образцовых переводах. «Орхис Ферлаг» разработал и опубликовал очень обширную программу своей будущей деятельности, в которой разъяснены его исходные точки зрения. Издательство прежде всего стремится познакомить немецкую публику с мало ей известными памятниками древней и более старой русской литературы, потом оно намерено обратить внимание на издание сочинений Пушкина, из которых многое до сих пор еще не переведено на немецкий язык. <…>

К иллюстрированию перечисленных изданий кроме Бенуа и Масютина привлечены «Орхис-Ферлагом» из русских графиков – Билибин, Судейкин и Шагал. <…>

К множеству более или менее роскошных увражей по современному графическому искусству, которые за последние годы появились в Германии, прибавляется еще новое издание. «Staatliches Bauhaus» в Веймаре приступает к выпуску серии папок с образцами новейшей оригинальной графики Европы под заглавием «Neue Europaische Graphik». Две из этих папок посвящаются художникам романских и славянских стран; будут помещены листы: Архипенко, Шагала, Кандинского, Явленского, Ларионова и Гончаровой. <…>

Среди коллекционеров (М.) 1922. № 4. Апрель. С. 49–50.

[Март 1922 г.]

<…> Выставка последних работ Н. Альтмана, М. Шагала и Д. Штернберга организована Культ-лигой в помещении Студии Еврейского камерного театра¹⁵⁶. В связи с выставкой прочитаны доклады и диспуты о еврейском искусстве.

Художественная летопись за март месяц // Вестник искусств (М.). 1922. № 3–4. С. 28.

[Апрель 1922 г.]

Завтра «ассоциация деятелей революционного искусства» организует в малом зале консерватории открытое выступление «Первый удар направо». С докладами выступят: В. Мейерхольд «Сдвиг», Н. Альтман «Смерть картины», О. Блюм «Против академизма», О. Брик «Чистое – нечистое», В. Тихонович «Преобразование театра», В. Шершеневич «Обвинительный акт театрам о недоброкачественном репертуаре», Георг. Якулов «Эпический быт или обывательская лирика». В [прениях?] В. Волькенштейн, Алексей Ган, Б. Фердинандов, С. Городецкий, М. Загорский, И. Рабинович, В. Маяковский, В. Масс, В. Раппопорт, Марк Шагал, Н. Форрегер, В. Каменский, Л. Сабанеев и др. Нач[ало] в 8 час[ов] веч[ера].

Известия Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов Рабочих, Крестьянских, Казачьих и Красноармейских Депутатов и Московского Совета Рабочих и Красноармейских Депутатов (М.). 1922. № 80. 9 апреля. С. 4.

Афиша выставки Натана Альтмана, Марка Шагала и Давида Штеренберга. Москва, 1922

[Апрель 1922 г.]

Марк Шагал в ближайшее время выезжает в Германию. За последнее время заграница проявляет к творчеству художника исключительный интерес.

Экран (М.). 1922. № 30. 25 апреля. С. 10.

[Сентябрь 1922 г.]

В отдел опытно-показательных учреждений Главсоцвоса¹⁵⁷

<…> История нашей колонии начинается в момент разгара гражданской войны (1919 год, наступление Деникина), когда и педагоги и дети были занесены революционной бурей из местечек и городов Украины в Москву. Группа педагогов-коммунистов, которые в Киеве работали по организации жизни ребят, пострадавших от военных действий, приступила к аналогичной работе с детьми, очутившимися в Москве и говорящими исключительно на евр[ейском] языке. Была организована колония в Малаховке. С самого начала была поставлена определенная цель: создать необходимую нормальную среду для развития детского сообщества. В основу его положили трудовую жизнь. И действительно, первая зима проходит (колония организовалась в октябре [1919 г.]) в общей работе детей и педагогов над созданием минимальных условий жизни (очистка помещения, подготовка топлива, организация питания и обслуживание помещений). Было собрано около ста детей от 8 до 16 лет, размещенных в 3 домах. На фоне этой общей работы начала создаваться детская организация. Каждый день выдвигал новые и новые вопросы, которые требовали разрешения. Первый этап нашей работы: самообслуживание и как органическое следствие – самоуправление.

Малаховская школа-колония. Колонисты в лесу. Начало 1920-х

Малаховская школа-колония. Весенняя мойка окон. 1921

Марк Шагал на занятиях рисованием в Малаховской школе-колонии. 1921–1922

Весной рамки нашей жизни раздвигаются. Колония получает участок земли и приступает к его обработке. К этому же времени вырастает потребность у детей в более богатой духовной жизни. Благодаря близости к Москве нам удается привлечь к работе М. ШАГАЛА по живописи и Ю.Д. ЭНГЕЛЯ по музыке. Искусство преображает детей, оно их освобождает от того гнета, который они принесли с собой, они оживают, души их раскрываются, они начинают творить без конца. Мы пришли к выводу, что искусство дало у нас богатые результаты потому, что оно было связано с трудовой жизнью. <…>

В искусстве дети достигли больших результатов, у нас были две выставки по живописи, одна по инициативе Шагала в Москве в Еврейском камерном театре. Дети не рисуют только тогда, когда нет бумаги и красок. По музыке наряду с пением серьезно поставлено знакомство с нотной грамотой и слушание музыки. Успешно работает также драматический кружок, который объединил литературу, живопись, музыку. <…>

Колония с самого ее возникновения приобрела большое общественное значение для всех аналогичных еврейских учреждений Украины, Белоруссии и западных губерний РСФСР, благодаря серьезной постановке ее работы, положению ее в центре, связи с опытными учреждениями в Москве и под Москвой. На съездах, конференциях, совещаниях еврейских учителей Малаховская колония выступает с докладами, ее педагогическая работа служит предметом обсуждения. Учительство десятками посещает колонию, знакомясь с принципами и практикой работы. В еврейской педагогической прессе колонии уделяют большое внимание.

Таким образом, наша колония фактически играет роль опытно-показательного учреждения и как таковое нуждается в непосредственной связи в Евбюро при Наркомпросе.

Ввиду изложенного просим включить Малаховскую 34-ю еврейскую колонию при М.О.Н.О.¹⁵⁸ в сеть опытно-показательных учреждений Наркомпроса.

Коллектив сотрудников 34-й Малаховской трудовой школы-колонии.

ГАРФ. Ф. А–1575. Оп. 4. Ед. хр. 83. Л. 3–4. Подлинник. Машинопись. Подписи – автограф.

Опубл.: Брук Я. Марк Шагал и Юлий Энгель. К истории Еврейской детской колонии в Малаховке // Шагаловский сборник 2016.

[Декабрь 1922 г.]

<…> В декабре прошлого года были закончены главнейшие работы по устройству картинной галереи Русского Музея. <…> Значительные пополнения можно видеть теперь в коллекциях произведений художников «Мира Искусства» и «Союза русских художников», и, наконец, собраны вновь выставленные в двух последних залах произведения представителей новейших течений в искусстве: Петрова-Водкина, Сарьяна, П. Кузнецова, Кончаловского, Машкова, Б. Григорьева, Гончаровой, Ларионова, Рождественского, Матвеева, Фалька, Шагала, Альтмана, Филонова, Татлина, Митурича, Бруни, Якулова, Удальцовой, Кандинского, Малевича и др. <…>

Русское искусство (М.). 1923. № 2–3. С. 73–75.

П.И. Нерадовский, И.Э. Грабарь и Н.А. Околович в Государственном Руском музее. 1922

[Ноябрь 1922 г.]

<…> О, этот еврейский театр! – Без фундамента и крыши, без границ владения и вычерченного плана! Это театр, который сам себе дед, отец и сын. Это театр, у которого еще нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего, и который должен сам создать себе и прошлое, и настоящее, и будущее. Это театр, который должен жить разом в трех измерениях времени. Это театр без традиций, но долженствующий сотворить себе линию истории; это театр без современности, но долженствующий быть на самом острие текущего театрального искусства; это театр без перспектив, но долженствующий отлить форму грядущему. Вот почему выбирать здесь не дано. Здесь нельзя одно предпочитать другому. Здесь ничтожнее, чем где-либо, разговоры о направлениях. Здесь можно либо быть в центре еврейской «сцены» – либо же быть совсем вне ее. Сосуществовать кому-то с кем-то здесь нельзя; здесь место хватает только для чего-либо одного, и мерило здесь тоже одно. Оно таково: что перед нами? Театр ли всех измерений времени? – «Театр трех времен», творящий из своего «сейчас» одновременно и вперед, и назад? Говорящий разом триединым голосом истории, действительности и будущности? Если да, каким бы он ни был по составу, по качественности, по величине, – он центр, он регулятор, он законодатель, он история, как бы мало ни признавал это племенной обыватель, каких бы модных или доступных любимцев он ни создавал себе на стороне, и куда бы ни отвлекали его чужие указательные персты. <…>

В этом отношении его роль напоминает роль Шагала в области изобразительного искусства, несмотря на совершенную полярность художественных темпераментов, экстатика Шагала и мозговика Грановского. И недаром Шагал впервые вступил на сцену именно в Еврейском Театре, – недаром именно с этой сцены он разлил широко кругом свои театральные формы, которые, как и все остальное его искусство, затем стали своего рода общеобязательными образцами, повлиявшими в самом существенном и на разработку персонажей «Колдуньи» у Рабиновича, создавшего в своих костюмах блестящие «вариации на Шагаловские темы»¹⁵⁹.

Сцена из спектакля «Мазл-тов» по Шолом-Алейхему. Сценография М. Шагала. ГОСЕКТ, 1921

Сцена из спектакля «Колдунья» по А. Гольдфадену. Сценография И. Рабиновича. ГОСЕКТ, 1922

Давая выражению обратный ход, можно сказать, что Шагал – «художник трех времен» как Госект – «театр трех времен». Шагал также вобрал в свое искусство традиции национальной старины, модернизм сегодняшнего дня и зачатки будущего. Он протянул нити назад, вглубь, к прошлому – вплотную к самым коренным, исконным, живым обликам старо-еврейского быта и привел их со всем живым и мертвым инвентарем, со всей долгополостью и длиннобородостью, каноничностью и чудачеством, обыденностью и фантастикой, на свои картины, как Госект в «Колдунье» – на театральные подмостки. Но в художественном языке своих картин Шагал столь современен, что идет в первом ряду всеевропейских мастеров левого искусства, а его отношение с будущим определяется той печатью, какую он наложил на громадный ряд молодых художников, и притом на многих из тех, которые ныне столь спешат отречься от него. <…>

Театр и музыка (М.). 1922. № 9. 28 ноября. С. 110–111.

Оригинал: ОР РГБ. Ф. 599. 5. 12. Л. 1–3. Машинопись с авторской правкой. В оригинале статья названа «Театр трех времен» (К открытию сезона в Еврейском Камерном Театре)» и датирована 20 ноября 1922 г.