Текст книги "Такая, блин, вечная молодость"

Глава 13

– А тут еще, – вздохнула Кристя, – буквально на днях я уволила очередную няню. Пришла домой раньше обычного и вижу дивную картину: сын предоставлен самому себе, а эта девчонка крутится перед зеркалом в моем белье. Как вам такое? Нянька сразу в слезы, говорит, что ничего из моих вещей не брала, а просто хотела померить. Я ей: «А магазины для чего существуют? Отправляйся в примерочную кабинку – и меряй сколько влезет». А она: «Там продавщицы недовольны, если меряешь, но ничего не покупаешь».

Кристина выразительно подняла брови.

– А я, можно подумать, довольна! В общем, сразу же позвонила в агентство, устроила им скандал, они обещали прислать другую няню. Я у них уже постоянная клиентка. Только молоденькие няньки – это ужас! А уж если москвички, так вдвойне. Так что я решила, что мне нужна нормальная женщина, предпенсионного возраста, со спокойным характером, без амбиций. Такие, наверное, только в провинции и остались. В агентстве сказали, что у них есть ну просто «золотая» украинка, как раз в возрасте. Вот сижу и жду ее.

– А Светлана Рзаева у вас тоже няней работала? – спросила я.

– Нет, что вы! – замахала руками Кристина. – Я ее нанимала приходящей уборщицей, раз в неделю.

– А почему вы не хотите о ней вспоминать? Она плохо убиралась?

– Нет, убиралась нормально, просто… Я не знаю, может, это вовсе и не Светка, только чувствую, что без нее не обошлось. Хотя никаких доказательств у меня нет.

– А что произошло?

Кристина тяжело вздохнула и принялась рассказывать.

Сначала домработница произвела на нее хорошее впечатление. Даже слишком хорошее. После первой уборки Света протянула хозяйке смятую купюру в сто долларов.

– Вот, за тумбочкой нашла. Пыль там, кстати, лежит клоками.

Кристина поразилась честности прислуги и поймала себя на мысли, что сама на ее месте вряд ли повела бы себя столь благородно. Ведь за уборку квартиры Рзаева получит лишь тридцать долларов! Чтобы скрыть неловкость, Кристя улыбнулась:

– Да, теперь я вижу, как убиралась моя предыдущая домработница!

С этого дня она полностью доверяла Светлане, стала беспечной…

– И Рзаева украла у вас деньги! – встряла я.

– Нет, не деньги, а информацию.

– В смысле?

– Риелтору, чтобы преуспеть, важно первым узнавать о выгодных вариантах. Например, расселение коммунальной квартиры может принести колоссальную прибыль, но при условии, во-первых, что это очень хорошая квартира, а во-вторых, что у жильцов скромные запросы. У меня как раз проклюнулся такой вариант. Квартира – сказка, в тихом центре, дом с историческим прошлым. И соседи так устали собачиться друг с другом, что были согласны уехать за Кольцевую дорогу, лишь бы в отдельное жилье. Я начала подбирать варианты, но сделка неожиданно сорвалась. Жильцы наотрез отказались разъезжаться.

– Возможно, передумали?

Кристина покачала головой:

– Им кто-то помог передумать. Через два месяца квартиру расселило другое агентство – «Московские окна», я специально уточнила у знакомых в Москомрегистрации. И это не единственная выгодная сделка, которая у меня сорвалась. Примечательно, что другие «сладкие» варианты достались тем же «Московским окнам».

– Может, у вас в конторе сидит «засланный казачок» из этих «Окон»? – предположила я.

– Может быть. Но только после того, как я уволила Светлану, утечка информации прекратилась. Я почти уверена, что она просматривала документы, которые я приносила с работы. А насчет тех ста долларов, которые она якобы нашла, думаю, Рзаева их сама же и подбросила. Хотела втереться ко мне в доверие, и ей это удалось.

– Сколько времени Рзаева у вас отработала? – спросила я.

– Около полугода.

Я не удержалась от любопытства:

– А какой вы придумали повод для увольнения?

– Ну, поскольку у меня не было претензий к ее работе, пришлось сказать, что уезжаю из Москвы на долгий срок, когда вернусь – неизвестно, так что просто не нуждаюсь в услугах домработницы.

– И как Рзаева на это отреагировала?

– Довольно спокойно. Правда, попыталась меня разжалобить, просила, чтобы я выплатила ей какую-нибудь компенсацию, но я быстренько поставила ее на место.

Я вытащила фотографию «бегемотихи»:

– Это она?

– Конечно, она.

Значит, у Кристины работала настоящая Рзаева.

– А вы видели Светлану после увольнения? – спросила я, не надеясь на положительный ответ.

– Вы знаете, видела! – неожиданно ответила Кристина. – Года через два я столкнулась с ней в клинике красоты «Мисс Нефертити». Я пришла удалять жировик, ну а она там уборщицей работала. Ведь поломойки на каждом углу требуются. Вот только не больно-то много охотников тряпкой махать, все рвутся в банкиры да бизнесмены.

Меня покоробило ее последнее замечание. Сама-то небось никогда не мечтала о карьере уборщицы? Вот и другие люди желают себе лучшей доли.

– Адрес клиники не подскажете?

– Охотно подскажу.

На улице я еще раз перечитала адрес: улица Коккинаки, дом 4. Насколько я помню, это в районе метро «Аэропорт», в двух остановках от «Войковской». Отправлюсь-ка я в клинику красоты прямо сейчас.

Дурацкое название – «Мисс Нефертити». Хотя бывают и похлеще, однажды я устроилась на работу в рекламное агентство «Фа и фу». А моя подруга-бухгалтер составляла годовые отчеты для фирмы «Кошкин, Мышкин и Ложкин». Впрочем, с египетской красавицей все ясно: очевидно, название «Нефертити» уже было занято другой клиникой, а иной образец красоты владельцы фирмы не смогли найти, вот и добавили к ней «мисс». А что – пипл хавает!

Клиника оказалась современным трехэтажным строением. По обе стороны от двери расположились каменные сфинксы, создававшие у посетителей впечатление, будто они входят в гробницу фараона. Я усмехнулась: интересно, что этим хотел сказать архитектор? «Желаете превратиться в мумию? Добро пожаловать к нам!»

– Чем могу помочь? – профессионально улыбнулась девушка за стойкой.

– Я хочу поговорить с вашей уборщицей.

Она оторопела.

– С кем?!

– Дело в том, что в прошлое посещение я потеряла сережку, возможно, уборщица ее нашла.

– Дорогую? – напряглась девушка.

– О нет, обыкновенная бижутерия! Просто она оригинального дизайна и дорога мне как память.

– Понятно. Идите по этому коридору, последняя дверь налево.

Пока я шла, вынула из ушей сережки, одну положила в карман, другую зажала в кулаке. На нужной мне двери висела табличка «Техперсонал». Я осторожно постучала. Дверь тут же открыла женщина в сером халате, она поспешно смахнула хлебные крошки со рта.

– Уже иду. Что вам нужно?

Я раскрыла ладонь.

– Здравствуйте, посмотрите, пожалуйста, вы такую сережку не находили?

Женщина взяла в руки сережку, внимательно рассмотрела и сказала:

– Я чего только здесь не находила, один раз даже зубной протез за батареей обнаружила. А уж сережек – не счесть! Но такой не было, это точно. А в каком кабинете вы ее потеряли?

– Не помню.

– У какого врача?

Я сделала вид, будто пытаюсь вспомнить.

– М-м-м… Фамилия совсем из головы вылетела. Мужчина, лет сорока пяти, приятный такой, с сексуальным голосом.

– Дебрянский? Юрий Сергеевич?

– Да, он.

– Я еще раз поищу в его приемной. Вы оставьте свой телефон, я позвоню, если найду.

– Да, я совсем забыла сказать, что потеряла сережку два года назад.

Уборщица посмотрела на меня, как на идиотку, однако вежливо поинтересовалась:

– Чего же только сейчас хватились?

Вдохновение пришло само собой:

– Понимаете, она ведь серебряная, особой ценности не представляет, ну я и махнула рукой. А после этого случая у меня неприятности в жизни начались. Жуть просто! Сначала квартиру ограбили, потом муж ушел к любовнице, потом его убили, а меня чуть было в тюрьму не упекли, потому что милиция решила, будто это я его укокошила. Полгода в следственном изоляторе просидела, думала – все, никогда больше неба над головой не увижу.

Женщина ахнула:

– Господи помилуй!

– Ага! – радостно подтвердила я. – А когда наконец дело закрыли, я вернулась домой, а там уже другие люди живут. Любовница мужа подделала документы на квартиру, и ее успели перепродать несколько раз, меня из квартиры выписали. Сейчас пытаюсь вернуть свою недвижимость, но суд длится год и конца процессу не видно.

Уборщица слушала с открытым ртом, а меня несло дальше:

– Скитаюсь по знакомым, живу на даче, в летнем домике. Пока нормально, но когда настанет зима, придется искать другой уголок. На работу меня без постоянной регистрации не берут – я ведь, по сути, бомж. В общем, жизнь рухнула в одночасье!

– И все из-за того, что вы сережку потеряли? – недоверчиво спросила женщина.

– Это была непростая сережка. Мне эти сережки цыганка в детстве подарила, сказала: «Береги их, это твой талисман». Я, конечно, тогда ей не поверила. Ну какой талисман? Обыкновенное серебро, вставка – дешевая бирюза. Но теперь-то знаю, что так оно и было, эти сережки меня хранили.

Я очень натурально всхлипнула и даже умудрилась пустить слезу из левого глаза. Уборщица еще раз повертела в руках сережку.

– Нет, такую я точно не находила! – наконец сказала она.

– А может, ваша сменщица нашла?

– Какая еще сменщица? Я здесь одна убираю.

– И давно вы здесь работаете?

– Уже около пяти лет.

– Ну кто-то же вас заменяет, когда вы болеете или уходите в отпуск?

– Да я уж забыла, когда болела, – улыбнулась собеседница, – здоровьем бог не обидел, тьфу-тьфу-тьфу! А в отпуск весь персонал одновременно уходит, клиника закрывается на месяц. Так что нет у меня никакой сменщицы.

Я вздохнула. Кристина утверждала, что видела здесь свою бывшую домработницу, но, очевидно, девушка обозналась. Неужели след Светы Рзаевой обрывается? Нет, погодите, у меня же осталась еще одна зацепка!

Глава 14

Старинный особняк в Романовом переулке встретил меня свежеотреставрированным фасадом. Купидончики игриво прицеливались в москвичей и гостей столицы. Я подошла к единственному подъезду и попыталась соединиться с квартирой номер 2. Безуспешно. На двери не было ни домофона, ни кодового замка – вообще ничего. Только наверху красным глазом светила камера видеонаблюдения.

Я подергала дверь за ручку, она не поддалась. Я постучала, сначала осторожно, потом сильнее, потом задолбила ногой. Камера зажужжала, повернулась, и откуда-то сбоку раздался суровый мужской голос:

– Отойдите от двери.

Я умоляюще уставилась в камеру.

– Понимаете, мне необходимо узнать, живет ли во второй квартире Беатриче Анастасовна. – Произнести фамилию я не решилась. – Вы можете мне это сказать?

– Отойдите от двери, – повторил голос с той же механической интонацией.

Ну что ж, я хотя бы попыталась… Я вернулась к станции метро «Библиотека им. Ленина» и поехала на работу.

Коллеги сидели на своих местах и сосредоточенно трудились. Устроившись за компьютером, я протянула, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Странная она, эта Света Рзаева…

– Ты тоже так считаешь? – оторвалась от текста редактор Лена. – Светка порой такое скажет – хоть стой, хоть падай.

– В смысле?

– Ну например, она заявила, что человеку вовсе не обязательно каждый день пить два литра воды. Мол, это миф, придуманный корпорациями по продаже этой самой воды. Наливают из водопровода за полкопейки, а продают по сто рублей. А мы, лохи, пьем да радуемся.

– Она вообще, что ли, не пьет воду? – удивилась я.

– Нет, говорит, пьет один стакан кипятка с утра, чтобы прочистить печень, – и все, больше ей не хочется. Вот дикость, представляешь? – Катя вытащила наушники из ушей и фыркнула: – Светка вечно калории считает, а все равно толстая!

– Какая же она толстая? – возразила я. – У нее максимум сорок восьмой размер!

– А выглядит как толстая, – невозмутимо ответила Катя. – У нее взгляд как у толстухи.

Бред какой-то! А у меня тогда какой взгляд?

– В столовой Светка берет гречку или рис, – вставила Лена, – по кремлевской диете это шестьдесят два и семьдесят один балл соответственно! А в день можно есть всего на шестьдесят баллов. Конечно, она будет толстой!

– И одевается она безвкусно, – подхватила курьер Варвара, расправляя гипюровые розочки на груди.

Я поняла, что на язычок нашему коллективу лучше не попадать. Даже не представляю, что судачат обо мне, когда я выхожу из редакции!

– Я тоже порой удивляюсь, глядя на Светлану, – вступила в разговор Ирина Львовна. – Девушка с высшим образованием, а не знает разницы между лизингом и франчайзингом!

Я навострила уши:

– А какой вуз она окончила?

– Педагогический.

– В Москве?

– Нет, где-то рядом. Да ты спроси у нее сама! Кстати, – встрепенулось начальство, – а где Рзаева? Так и не появлялась?

– Она заболела, – сказала я, отводя глаза. – Ничего страшного, обыкновенная простуда.

Ну не могла я рассказать ни про похищение Светланы, ни про угрозу убийства, ни про то, что Рзаева подозревает меня в краже ее денег. К тому же появление «бегемотихи» окончательно запутывало все дело. Пока не докопаюсь до правды, никому ни слова!

Я зашла в отдел кадров, менеджер по персоналу Юля пила чай.

– Слушай, – попросила я, – если тебе не трудно, посмотри, где училась наша Света Рзаева.

– А зачем тебе? – удивилась Юля.

Я лихорадочно соображала, что бы такое соврать, однако Юля уже достала личное дело Рзаевой.

– Орехово-Зуевский педагогический институт, отделение русского языка и литературы. А что такое?

– Да ничего особенного. А когда она его окончила?

– Два года назад. Да зачем тебе это?!

Я загадочно улыбнулась:

– Секрет. Потерпи, скоро все узнаешь.

– Ой, Люська, ну скажи, ну пожалуйста, я жуть какая любопытная!

Я сама такая же, поэтому сжалилась:

– Ладно, скажу, только ответь мне еще на один вопрос. Сколько лет Рзаевой?

Юля заглянула в личное дело.

– Двадцать пять.

Я едва не подпрыгнула до потолка.

– Точно?! Откуда эта информация?

– Мы ксерим паспорта всех новых работников, – снисходительно объяснила девушка. – Ну так зачем тебе это знать?

– Да все просто, мы в редакции поспорили.

– Поспорили?! – возмутилась Юля. – А я тут из-за вас секретную информацию разглашаю! Это должностное преступление, между прочим!

Я заверила ее, что все останется между нами, и пообещала принести что-нибудь вкусненькое.

– С шоколадной начинкой, – немного оттаяла Юля.

На следующий день я встала ни свет ни заря, чтобы отправиться в Орехово-Зуево. Соседка, у которой дача в тех краях, сообщила, что предпочитает ездить на владимирском экспрессе, который также останавливается в Орехово. Это просто чудо какое-то: мягкие кресла, кондиционеры, телевизор. Жаль только, что экспресс ходит по вечерам, а утром надо давиться в обычной электричке: выбитые окна, грязь, работяги курят прямо в вагоне и всю дорогу режутся в карты.

Мне повезло, в вагоне никто не курил, пассажиры мирно дремали под стук колес, окна тоже были целы. Немного надоедали своими криками продавцы газет и всякой мелочевки, но, учитывая, что ехать всего полтора часа, можно и потерпеть.

Педагогический институт располагался на краю города, рядом с частными домами. Студент в красной бандане показал, как пройти на факультет русского языка и литературы. Там я нашла канцелярию.

– Можно? – Я сунулась в приоткрытую дверь.

За столом сидела дородная пожилая женщина, я бы дала ей не меньше семидесяти лет.

– Что у вас? – оторвалась она от бумаг.

Я вытащила свое журналистское удостоверение и бодро завела:

– Будем знакомы, журналистка Людмила Лютикова. А ваше имя-отчество?

– Зинаида Михайловна, – настороженно ответила она.

– Читаете газету «Московский комсомолец»?

– Ой, – расплылась в улыбке женщина, – конечно, читаю, а вы к нам из «МК»?

Я ушла от прямого ответа:

– Хотим написать про ваш вуз, какие замечательные люди выходят из его стен. В Москве недавно произошла автомобильная авария, маршрутка перевернулась и загорелась. Одна из пассажирок, сама со сломанной рукой, вытащила из огня чужого ребенка. Так вот, она выпускница вашего факультета.

– Правда? – обрадовалась Зинаида Михайловна. – А как ее зовут?

– Рзаева, Светлана Ивановна.

Женщина развела руками:

– Нет, не помню такой. Сейчас посмотрю в компьютере.

Зинаида Михайловна включила компьютер, и, пока он загружался, я заливалась соловьем: хорошо бы опросить преподавателей Светланы или ее бывших однокурсников, возможно, уже тогда девушка проявляла чудеса доброты и благородства, но сначала, конечно, необходимо найти ее диплом и вкладыш к нему…

Наконец на экране компьютера возникла стандартная заставка, и Зинаида Михайловна неумело, двумя пальцами, задолбила по клавиатуре. Через минуту система выдала: «По вашему запросу ничего не найдено».

– Хм, – женщина непонимающе уставилась на экран, – возможно, файл случайно стерли. Но ведь можно посмотреть в архиве!

– Давайте посмотрим, – сказала я, сгорая от нетерпения.

Мы прошли в небольшую комнату, заставленную стеллажами.

– Когда эта Рзаева окончила факультет?

– Два года назад.

Зинаида Михайловна подошла к одному стеллажу и принялась перебирать папки.

– Тут нет, – наконец отозвалась она. – Может, посмотреть за другие годы?

Мы посмотрели за другие, плюс-минус пять лет, – опять безрезультатно.

– Может, она училась заочно? – предположила Зинаида Михайловна.

Посмотрели личные дела заочников. Рзаевой нигде не оказалось.

Мне стало ясно, что Светлана просто купила диплом о высшем образовании. В Москве это можно сделать на каждом углу. Многие люди, чтобы получить хорошую работу, идут на такой обман. В какой-нибудь другой стране фальшивый диплом доставил бы его обладателю серьезные проблемы. Но только не в России с ее вечным «авось». Службы безопасности есть не во всех фирмах, да и проверяют они только руководителей или материально ответственных сотрудников – бухгалтеров, менеджеров по продажам. Никто не будет тратить время на такую мелкую сошку, как журналист. Тем более что диплом, полученный в провинциальном вузе, проверять слишком долго и муторно.

– Ну ладно, если диплома нет, то извините за беспокойство, я поеду обратно в Москву…

Однако Зинаида Михайловна забеспокоилась не на шутку.

– Да что же это?! – запричитала она. – И файл из компьютера пропал, и личного дела нет. Неужели опять началось?!

Пожилая дама пошла красными пятнами, я испугалась, как бы ее не хватил удар.

– Да ничего страшного, – успокаивала я ее, – возможно, мне дали неверную информацию. Я уточню в редакции и вам перезвоню.

– Нет, – она решительно отодвинула меня в сторону и опять принялась рыться в папках, – информация у вас верная. Дело в том, что кто-то здесь все перепутал. Вот видите, личное дело Толстуновой, а стоит на букву «Р». А должно стоять вот тут, на «Т». Это специально сделано, понимаете, о чем я?!

Взгляд у нее стал как у помешанной. Я осторожно спросила:

– Кто же это мог сделать?

– Это могла сделать только она, больше некому, – сказала Зинаида Михайловна и с неожиданной для ее возраста силой вцепилась мне в руку: – Вы вчера сюда звонили? Предупреждали, что приедете? Называли фамилию Рзаевой?

Я предприняла неудачную попытку освободиться.

– Нет, я никому не звонила, вы первая, кто узнал о Рзаевой.

Пожилая дама немного ослабила хватку, и я поспешно убрала руку.

– А знаете что? Вам надо поговорить с ней! Да, так прямо и скажите, что вы журналист из «Московского комсомольца», что пишете репортаж о нашем институте, тогда она отдаст. Должна отдать! Вот прямо сейчас идите и поговорите!

Зинаида Михайловна энергично подталкивала меня к выходу, да я и сама хотела побыстрее выбраться к людям. Я успокоилась только тогда, когда увидела в канцелярии двух студенток. Девушкам требовалось поставить печать в справки, Зинаида Михайловна шустро проштамповала документы, и студентки ушли.

– Пойдете? – спросила пожилая дама, тревожно заглядывая мне в глаза.

– Да куда идти? С кем говорить-то?

– Так с Аней!

– С какой Аней?

– Аня Бекузарова, мы с ней через день работаем. – Зинаида Михайловна стала говорить медленно и четко: – Вчера работала Аня, сегодня я, завтра опять она будет. У меня полставки, и у нее полставки, понимаете?

Я кивнула. Бред, конечно, что эта Аня могла куда-то спрятать личное дело Рзаевой, зачем ей это делать? Но поговорить с ней придется, иначе Зинаида Михайловна и вправду рухнет с сердечным приступом, а виновата буду я. Тем более что в расписании электричек сейчас двухчасовой перерыв и мне все равно надо как-то занять время.

– Где найти Аню?

Женщина радостно зачастила:

– Она живет всего в двух остановках на автобусе, в пятиэтажке, на первом этаже магазин «Продукты». Да я вам сейчас все подробно нарисую!

Она принялась рисовать схему.

– А с чего вы взяли, что Аня сейчас дома? – засомневалась я. – Наверняка у нее есть какие-то дела.

– Мне сказали, что Анечка вчера плохо себя чувствовала и сегодня собиралась отлеживаться дома. Передавайте ей от меня привет и пожелание скорейшего выздоровления!