Текст книги "Ночной всадник"

Глава 41
Сумерки

Проследить приход ночи, уловить тот момент, когда потемнело свинцовое небо, в тот день не сумел бы даже очень внимательный наблюдатель. Весь день тень и свет состязались, словно играя в прятки, в зависимости от того, какой толщины становился покров облаков. Но ночь наконец пришла. Небо потемнело, и тугие струи дождя стали невидимы. А вскоре окна ранчо увидели уже омытое дождями небо, с которого весело и ярко засияли звезды. Дэн все еще не возвратился.

После такого переполненного событиями дня тишина ночи являлась более болезненным предзнаменованием, чем гром и молния. В тишине повисло ожидание. В гостиной все молчали.

Буря миновала, и очагу позволили угаснуть, но тлеющие красноватые угли все еще излучали достаточно тепла. Вонг Лу принес большую лампу, пылавшую белым светом, однако Кети подвернула фитиль, и сейчас лампа отбрасывала только желтый круг в угол комнаты. Основной свет, играя на лицах Кети и Бака, шел от камина, в то время как старик Джо был едва заметен при редких сполохах умиравшего пламени. Лицо его матово белело, так же как и длинные руки, сложенные на груди.

Тишина царила так долго, что когда ее наконец разорвал печальный голос Джо, в нем звучало что-то пророческое.

– Он не приехал, – сокрушенно проговорил старик. – Дэна здесь нет!

Бак с Кети переглянулись, затем девушка вновь печально уставилась на угли в очаге.

Бак прокашлялся, словно оратор.

– Глупо ехать в такую погоду, – пожал он плечами.

– Для Дэна погода не помеха, – возразил Джо.

– Но лошадь…

– Для Сатаны погода тоже не имеет значения, – настаивал старик. – Кети!

– Да?

– Он едет?

Девушка не ответила. Она встала со своего места у огня и пересела на стул, спрятавшись в тени.

– Дэн обещал, – напомнил Бак, отчаянно пытаясь придать голосу уверенность, – а он никогда не нарушал обещаний.

– Да, – поддержал старик, – обещал вернуться – и не вернулся.

– А если он вернется после бури? – предположил Бак.

– Он поедет в бурю, – упрямо возразил старик.

– Что это? – вскрикнул вдруг Дэниелс.

– Ветер, – ответила Кети, – сегодня нас ждет холодная ночь.

– А его здесь нет, – монотонно повторил старик.

– А если его что-то задержало? – раздраженно предположил Бак.

– Да, – подтвердил старик, – есть дела, которые способны его задержать. Что-то могло разозлить собаку, а вкус крови для них одинаков.

И вновь воцарилась тишина.

Возле стены стояли старые часы из той породы высоких деревянных реликтов, что имеют полированные диски маятников, размеренно раскачивающихся взадвперед. Движения маятника сопровождались щелчками, весьма дребезжащими, напоминавшими голос старика. Да, каждый из присутствовавших в комнате снова и снова внимал повествованию секунд, медленно их считая – 51, 52, 53, – ожидая следующей реплики, или сполоха камина, или просто очередного завывания ветра. И пока они считали, каждый смотрел в темноту широко открытыми глазами.

Одну из таких пауз нарушил голос Бака. Одинокий безрадостный голос в большой темной комнате, при мрачном свете.

– Помнишь Коротышку Мартина, Кети?

– Помню.

Дэниелс повернулся на стуле и внимательно смотрел на девушку, пока не стал различать ее лицо среди теней. Огонек в очаге подпрыгнул, и Бак увидел картину, запавшую в сердце.

– Я имею в виду Коротышку.

– Да, я помню его очень хорошо.

Еще один сполох, и Бак увидел, что девушка задумчиво смотрит перед собой. Никогда еще Кети не казалась ему такой милой. Девушка была бледна, но не отталкивающей бледностью, рисующей темные круги вокруг глаз, а той, что делала глаза большими и яркими. Огонь же окрашивал ее лицо в тропический золотой цвет, бросая золотые блики и на волосы, обрамлявшие лицо. Она напоминала статую, высеченную во славу и благополучие Афин из золота и слоновой кости, – богиню, знавшую о грядущих катастрофах и революциях, бесстрастно восседавшую на троне в ожидании гибели, от которой нет спасения.

Нечто подобное чувствовал в себе и Бак. У него тоже не осталось надежды – даже малейшего проблеска, – но он желал сохранить в памяти образ Кети. Ему казалось, что можно отдать десять лет жизни за ее улыбку, такую, как в тот яркий солнечный день. Бак продолжил свой рассказ:

– Ты бы рассмеялась, если бы видела его в баре. Коротышка всегда прилично управлялся с лассо. Он даже хвастался, что сумеет набросить веревку на все что угодно. Конечно, Коротышка не так уж плох, но не так уж и хорош. Он не очень ловкий наездник – ты же знаешь, какие у него кривые ноги?

– Я помню, Бак.

Девушка наконец посмотрела на Дэниелса, и он быстро заговорил, желая превратить этот взгляд в улыбку:

– Так вот, нас выступило трое против быка-двухлетки. Коротышка стоял с одной стороны, а мы с Каслом с другой. Коротышка набросил на быка лассо, но веревка моментально разорвалась пополам. Однако маленький умник решил, что сможет значительно облегчить работу своей лошади, если украсит лассо узлами, и когда лассо после очередного удачного броска порвалось, то он вылетел из седла, как ядро из пушки. Пока он лежал, бычок поднялся на ноги и, клянусь вам, спятил! Он увидел распластанного Коротышку и помчался прямо к нему. Мы с Каслом так хохотали, что еле смогли бросить лассо, но я все же сделал бросок и захватил быка за оба рога. Моя лошадь тут же уперлась в землю, пытаясь удержаться, но у нее не очень получилось. Тем временем Коротышка уселся и обхватил руками голову, но тут увидел, что бык несется прямо на него. Как он подпрыгнул!

Коротышка сделал на лассо петлю побольше, – продолжал Бак, – думая, что лошади меньше придется бегать. И вот когда бык попал в такую петлю, то дернул так, что парня подбросило в воздух с такой силой, что, не побоюсь сказать, у него все кишки перевернулись. Коротышка увидел, что бык тоже взлетел в воздух, и заорал, словно наступил конец света, после чего бросился бежать. Если бы он побежал назад, то бык не смог бы сделать и шагу, поскольку я прочно держал свое лассо. Но Коротышка побежал ко мне, чтобы спрятаться за моей лошадью. А тот бык очень походил на кошку, поскольку приземлился на все четыре ноги. Он видит бегущего Коротышку и бросается за ним. Так они и носились друг за дружкой. В конце концов бык подцепил Коротышку за штаны и попытался вонзить в него рога. Он промахнулся только на дюйм. И Коротышка заорал, так широко открыв рот, что можно было увидеть его желудок. Его глаза вылезли на лоб, а короткие ноги уносили его прочь на десять ярдов зараз. Ребята потом говорили, что слышали его крик на расстоянии мили. Бык преследовал Коротышку по пятам, пока не домчался до конца лассо, после чего снова взлетел вверх тормашками и ударил Коротышку прямо по голове. Любой другой парень после такого удара потерял бы дар речи, но Коротышка, взлетев снова в воздух и приземлившись в десяти ярдах, тут же вскочил на ноги и опять с воплем бросился бежать. Он бежал и орал до тех пор, пока не добежал до дома.

Бак откинулся на стуле и захохотал над своими воспоминаниями. Он почти забыл о Кети, а когда вспомнил, то увидел, что девушка сидит, немного склонив голову и прислушиваясь. Она улыбалась, но не рассказу Бака. Дэниелс сразу все понял.

– Это он, – прошептал Бак. – Ты его слышишь?

– Тише, – скомандовали два голоса, и Дэниелс заметил, что старик тоже прислушивается.

– Нет, – внезапно проговорила Кети, – это всего лишь ветер.

И словно в ответ издалека долетел слабый свист. Девушка медленно прижала руки к груди, словно пытаясь сохранить этот звук.

– Он едет! – закричала она. – Папа, разве ты не слышишь?

– Слышу, – отозвался старик, – но то, что я слышу, больше не согревает мое сердце. Кети, будь умницей, встань, пойди в свою комнату и не обращай внимания на то, что, возможно, услышишь этой ночью.

Глава 42
Путешествие в ночи

Не осталось сомнений в намерениях Джо Камберленда. Желание возникло у него столь быстро, словно вороной жеребец загарцевал по дому в лихом галопе, свист становился все громче и звенел, взлетая в безумном взрыве. Дайте орлу горло жаворонка, и, после того, как он оборвет свою мольбу в небесах и падет на землю, с какой песней взлетит он вновь в вышину? Ужасное проклятие пошлет орел оставшейся далеко внизу земле! Вот такая мелодия ознаменовала приход Дэна. Она не ослабевала, как обычно, с расстоянием, а становилась все ближе и ближе, разрастаясь и заполняя собой все вокруг. Бак встал и скользнул в угол комнаты, где на него не падал даже луч света, а Кети забилась поглубже в большое кресло.

Они молча сидели и, несмотря на свист, слышали тиканье часов, которое по странной причуде попадало в ритм свиста, все время его перемежая.

Музыка оборвалась совсем рядом. В холле раздались шаги, дверь распахнулась, и в комнату проскользнул Черный Барт. Пес не смотрел по сторонам. Не поворачивая голову ни вправо, ни влево, направился прямо к Кети и встал перед девушкой. Она наклонилась вперед.

– Барт, – тихо позвала она и протянула руку.

Глухое рычание заставило девушку остановиться.

Когда сверкнули длинные клыки, Кети вжалась в кресло. Старик приподнялся на кушетке, и свет упал на его бледное лицо, седые волосы и бороду. Джо казался призраком. Хлопнула дверь, послышались быстрые шаги, и в комнате появился Дэн. Он принес с собой свежий ночной воздух. Когда дверь открылась, пламя в лампе заколебалось, но потом снова стало тусклым. Однако при вспышке света все увидели, что сомбреро на голове Барри превратилось в бесформенную массу, платок вовсе отсутствовал, а плащ больше напоминал решето, его будто рвали чьи-то острые зубы. С обуви стекала грязь. Грязь была не только на сомбреро, но и на лице. Барри перестал насвистывать, встал у дверей и ухмыльнулся, оглядывая комнату. Он подошел прямо к Кети и взял ее за руки.

Дэн заговорил, звучание и дрожь голоса заставили всех затаить дыхание.

– Я за чем-то гнался сегодня ночью. Не знаю, что меня вело. Наверное, запах ветра, дрожание воздуха и аромат земли. Я хочу уехать. Я ненадолго прощаюсь с тобой, Кети.

– Дэн! – воскликнула девушка. – Что случилось? Что с твоим лицом?

– Отметины ночи. Иначе не объяснишь. Поедешь со мной, Кети?

– Надолго? Куда ты едешь, Дэн?

– Я не знаю, куда и надолго ли. Все, что я могу сказать, – я должен ехать. Подойди к окну. Вдохни этот воздух – и ты поймешь!

Барри повел Кети за собой и открыл окно.

– Ты чувствуешь это в ветре? – спросил Дэн, и лицо его исказилось. – Ты слышишь это?

Девушка не могла говорить. Она стояла дрожа.

– Посмотри на меня, – приказал Барри и резко развернул Кети лицом к себе.

Он стоял, близко склонившись к девушке, желтые сполохи сверкали у него в глазах. Пока Дэн глядел Кети в глаза, он стискивал ей руки. Потом отпустил их и воскликнул:

– Ты пустышка! Ничего не видишь и не слышишь! – Барри повернулся. – Барт! – позвал он и вышел из комнаты.

До них донеслись его мягкие шаги в холле, на крыльце… Затем наступила тишина. Черный Барт скользнул к двери, но через мгновение вернулся, неподвижно, словно призрак, вглядываясь во мрак комнаты.

Снаружи донесся резкий свист, и пес насторожился. Он беззвучно подошел к Кети, потом повернулся и медленно затрусил к двери, оглядываясь на девушку. Кети застыла на месте, волк снова вернулся к ней. На сей раз он прихватил подол ее платья зубами и потащил. Кети сделал шаг, уступая грубому натиску.

– Кети! – закричал старик Джо. – Ты сошла с ума, девочка! Разве можно уходить из дома в такую ночь!

– Я не ухожу, – быстро ответила она. – Я боюсь и не оставлю тебя, папа.

Когда она говорила, то остановилась, но Черный Барт, оскалившись, потащил ее дальше.

– Бак! – крикнул старик Джо. – Застрели проклятого волка! Во имя моего спасения!

А волк продолжал тянуть девушку к двери.

– Кети! – вскричал отец, агония сделала его голос молодым и звучным. – Ты собираешься шляться между небом и адом в такую ночь, как эта?

– Нет, – ответила девушка, – я не оставлю тебя, но, папа…

Джо попытался сделать глубокий вдох, но тут в памяти его всплыл клин диких гусей. Призывы гусей звучали высоко и чисто. Вдруг все лопнуло, словно струна гитары. Кети закрыла лицо руками, слепо прошла в холл. Вскоре они услышали топот копыт.

– Бак! – воскликнул Джо. – Он украл мою дочь! Зови ребят, остановите Дэна и его проклятую лошадь!

– Подождите и послушайте, – перебил Бак. – Вы слышите? По мокрой земле грохотали копыта, потом раздался дикий свист, странно приятный и уютный. Свист быстро растворился вдали.

– Он увез ее на Сатане, – прорычал Джо, пытаясь встать, но, поднявшись, он зашатался. – Бак, позови ребят. Даже Сатана не сможет обогнать моих лошадей, если на нем двойной груз. Позови их. Если привезешь Кети назад… – Джо смолк, еще раз пошатнулся и упал бы, если бы Дэниелс не прыгнул вперед. Бак подхватил старика и усадил его обратно на кушетку.

– То, что случилось здесь, не мог бы ни предотвратить, ни остановить никто, – прохрипел Бак. – Дело Бога или дьявола, не знаю, но нет места никому между Дэном и Кети.

– Включи свет, – скомандовал Джо. – Я должен все обдумать, слышишь?

Дэниелс подошел к лампе и повернул фитиль. Тотчас же яркий свет залил все углы большой комнаты, высветив всю ее пустоту.

– Ты не умеешь управляться с лампой, – рассердился Джо. – В ней что, не осталось масла? Ну же, Бак, мне не хватает этого света даже для того, чтобы увидеть твое лицо. Но я справлюсь и без света. Бак, как далеко они уехали? Кети хорошая девочка. Она не оставит меня, парень.

– Да, не оставит, – согласился Дэниелс. – Она только немного прогуляется с Дэном.

– Дьявол снова вселился в его глаза, – прошелестел старик. – Бог знает, куда он едет. Бак, я привел его сюда, и он стал частью моего дома. Он поселился в моем сердце; а сейчас снова ушел, забрал с собой все, что для меня дорого. Бак, почему он ушел?

– Он вернется, – мягко пообещал ковбой.

– Становится все темней, – прошептал Джо. – У меня звенит в ушах, постарайся говорить громче.

– Они вернутся! – повторил Бак.

Лицо Джо, казалось, просветлело.

– Эй, парень, – сказал старик, – я слышу свист Дэна, возвращающегося назад, все ближе и ближе. Похоже, он просто со мной шутит, Бак.

– Похоже, – согласился Дэниелс.

– Я слышу шум у двери. Это шаги в холле?

– Да, – кивнул Бак. – Они возвращаются.

Где-то вдалеке раздался свист Дэна, затихающий среди холмов.

– Выключи свет, – приказал Джо. – Я сейчас ничего не вижу. Они в комнате?

– Они здесь, – произнес Дэниелс. – Подходят к вам.

– Дэн! – воскликнул старик, прикрывая глаза рукой и обеспокоенно уставившись в темноту. – Нет, я ничего не вижу. Ты можешь меня найти, парень?

Бак, смягчив, насколько мог, голос, ответил:

– Я найду тебя.

– Тогда дай мне руку.

Дэниелс вложил свою большую руку в ледяные пальцы умирающего. Выражение нежданной радости легло на лицо Джо.

– Свистун Дэн. Мой Дэн, – слабо пробормотал старик. – Я засыпаю, но перед тем как усну, хочу сказать, что простил тебе твою шутку. Ты же не мог забрать Кети… И вот я держу твою руку, парень…

Бак опустился на колено и посмотрел в широко открытые мертвые глаза Джо. Через окно до него донесся далекий свист. Снова волшебная мелодия, такая легкая и нежная… Казалось, далекий хор пел ее где-то среди гор. Такая же чистая и резкая, как звездный свет.

Бак поднял голову, вслушиваясь, но звук пропал, только шепот ночного ветра доносился до него.