Текст книги "Снежный князь"

Что ж. Осталось вручить последний приз и возвращаться к делам. Хорошего помаленьку.

Терс’сел из дома Сол’сдов

Шелест волн Белого океана обычно действовал на эльфа успокаивающе. Но после сегодняшнего сумасшедшего дня даже это проверенное средство не помогало. Ситуация в Айсвериуме стремительно выходила из-под контроля. И Терс’сел представления не имел, что с этим делать.

Глава одного из богатейших и влиятельнейших домов, он прожил долгую жизнь. Даже для снежного эльфа. Терс’селу повезло выжить в войне с людьми, да и изо всех политических передряг он выскальзывал благополучно. Иногда терялись деньги, иногда часть влияния, но никогда глава дома Сол’сдов не чувствовал себя таким беспомощным.

Борьба за трон Эйсвира не была чем-то необычным. Терс’сел видел множество претендентов, сражавшихся не на жизнь, а на смерть, чтобы получить корону. Даже такую, княжескую, чего уж говорить о захваченной людьми Большой короне. Эльфы потеряли на нее право вместе с землями, откуда их изгнали. Необычным было сложившееся положение дел. И, кажется, Терс’сел подозревал, кто причастен к возникновению подобной ситуации.

На младшего княжича никто ставок не делал. Да и кто в здравом уме будет обращать внимание на третьего ребенка в семье? Если бы Арс’сел прожил подольше, ситуация могла бы измениться. Пройдя свой первый Ритуал и приняв имя Леон, младший княжич серьезно изменился и показал неплохой потенциал. Вот только после смерти отца реализовать этот самый потенциал он вряд ли сможет.

Жаль, очень жаль, что у Терс’села не было времени и возможности присмотреться к Леону. Тот вовсе не производил впечатления самодовольного глупого сопляка, как это расписывала Рис’сейль. Леон сбежал из Айсвериума сразу же после похорон своего отца, умудрился неплохо устроиться на острове и даже завязал активную переписку с братом и сестрой.

Причина всех его действий была банальна и обыденна – Леон хотел сохранить жизнь. Однако то, какими методами он это делал, выбивало из колеи. Желание продлить войну между Карс’селом и Рис’сейль было понятным. Но зачем наступать на мозоли ордену? У паладинов были заключены договоренности не только с княжеской семьей, но и с другими знатными домами. В том числе и с домом Сол’сдов. Однако теперь Терс’сел уже не был уверен в надежности прошлых магических клятв.

Рис’сейль предоставила довольно убедительные доказательства того, что орден вмешивается не только в политику, но и в личное пространство снежных эльфов, подслушивая разговоры и перехватывая переписку. И это не говоря о том, что паладины сосредоточили в своих руках слишком много рычагов влияния.

Изначально это делалось с благой целью. Орден передавал важнейшие сведения от князя князю, чтобы многочисленные претенденты на престол во время своих войн не уничтожили ничего из того, что является жизненно важным. Белых медведей, например. Истребить хищников было сложно, но вполне возможно, а восстановить боевые ряды куда сложнее. Обучение занимает много времени и требует огромного магического вливания. А что делать, если враг нападет именно в тот момент, когда популяция медведей еще не будет восстановлена? Зачем давать неприятелю лишний повод?

Вроде бы привлечение ордена к этой проблеме было вполне логичным. Вот только выходит так, что паладины слишком многое должны передать взошедшему на престол князю. И получалось, что правитель серьезно от них зависел. И был благодарен ордену, получая некие не доступные ранее сведения.

Может, это и стало одной из причин возвышения паладинов? Прежде всего, им доверял правящий князь. Потом его примеру последовали представители некоторых влиятельных домов, которые тоже хотели, чтобы некоторые родовые знания доставались только тому, кто примет, в конечном итоге титул. Ну а затем присоединились остальные эльфы. Все-таки, прежде всего, орден служил Ауриэлю, и ждать подвоха с этой стороны было как-то глупо.

Сложившийся стереотип сломал Леон. Он первым выразил ордену свое явное недоверие и взял на себя некоторые функции паладинов. Всего несколько писем, и Карс’сел с Рис’сейль тоже перестали доверять хранителям храма Ауриэля. Они прекратили советоваться с паладинами, допускать их в свои дела, а теперь еще и переписку свою секретили от посторонних глаз.

Сам Терс’сел даже влез в старые архивы, чтобы понять, насколько Леон прав. Рис’сейль поделилась со своим советником письмами младшего брата. И Терс’сел читал их с огромным удовольствием. Тонкие намеки, изящные выводы, двусмысленные фразы… казалось бы, в письмах не было ничего важного, но они оставляли после себя вполне определенное впечатление. Эльф, который их писал, прекрасно знал, что происходит в Айсвериуме. И давал советы не просто так.

Понятно, что в реальности Леон поддерживал только себя самого. По большому счету ему было наплевать и на брата, и на сестру. Что неудивительно. Особой близости между родственниками в семьях снежных эльфов не было. Но вот то, каким образом Леон пытается отвести от себя внимание и столкнуть Карс’села с Рис’сейль лбами, достойно уважения. Как ему в голову пришло обязать всех жителей Айсвериума, невзирая на происхождение, определиться с тем, какую сторону они поддерживают?

Карс’сел и Рис’сейль поддержали идею младшего брата, и в столице начался хаос. Стычки, выяснение отношений и преследование несогласных. Орден пытался вмешаться, но своими действиями только все испортил. Теперь паладинам не доверяли. И прислушиваться к их мнению не хотели. Терс’сел и сам с удивлением выяснил, что он многого не знает о паладинах. Да, они вроде бы заключили магический контракт о невмешательстве в политику. Но что это был за контракт? И насколько он реально ограничивал орден? Судя по последним событиям – не так уж намного.

Мужчина невольно потер глаза и вздохнул. Похоже, Леон уродился в своего дальнего венценосного родственника Ар’рейла. Тот славился хитростью и мог обвести вокруг пальца кого угодно. Вот и малолетний княжич, несмотря на свой юный возраст, уже умеет смущать умы. Рис’сейль и Карс’сел от состояния холодного конфликта перешли к прямым военным действиям. А сам Терс’сел начал сомневаться в правильности своего выбора.

Письма от Леона стали привычными и далеко не всегда содержали сведения о вражеском лагере. Иногда княжич присылал деньги, иногда любопытные выписки из старинных документов, а в последний раз вообще отправил изысканный десерт, который сразу завоевал у эльфов популярность. Мороженая сладость с нежнейшим кремом и тонкими хрустящими пластинками теста понравилась и самому Терс’селу. В отличие от сведений, прилагавшихся к подарку.

Леон, в свойственной ему манере намекал на то, что орден нашел более простой путь к трону и власти. Без войны. Паладины просто пообещали каждому из претендентов на престол свою военную помощь в обмен на определенные преференции. И дальше шел довольно длинный список этих самых преференций, из которых «право исключительной прямой торговли с материком» было самым безобидным пунктом.

Терс’сел в раздражении смял послание и кинул его на стол. Чем, спрашивается, занимается на Южном острове Этес’сель? Ее посылали туда с вполне определенной задачей – выяснить некоторые тайны Леона. Однако никаких результатов до сих пор не было. А сведения, пусть и с запозданием, Терс’сел получал совсем из других мест. Любопытные скульптуры из цветного льда, сферы с необычной музыкой и нестандартным изображением, рассказы о некоем Колизее, на арене которого можно открыто проливать кровь…

Этес’сель могла бы написать хотя бы о некоторых изобретениях Леона! Хотя, конечно, больше всего Терс’села заинтересовали слухи о необычном оружии и о возведенной неприступной ледяной башне. Ауриэль! Да его дочь вполне могла бы соблазнить княжича, если бы постаралась, и добыть необходимые сведения! Однако ей, похоже, ударила в голову свобода и обида на родню, пославшую ее так далеко от столицы. Жаль, жаль, что в голове у Этес’сель так мало мозгов, и она не понимает своей выгоды. Да, эльфийка еще молода и не набрала должного опыта, но неужели сложно выполнить элементарную просьбу?

Попав в постель к Леону, проще было бы узнать все его тайны. И как он получает секретные сведения, и как связывается с братом и сестрой, и откуда в его голове появляются столь странные идеи. Молодой, неопытный эльф наверняка поведал бы всё опытной любовнице, которая изобразила бы страсть и восхищение. А Терс’селу очень, очень нужны были эти сведения!

Насколько правдив был Леон? Соответствовала ли действительности его информация о том, что Карс’сел и Рис’сейль готовы принять помощь ордена, чтобы получить трон? В общем-то, ничего странного в этом не было бы. Ну, достанется паладинам еще немного власти и влияния. Чего не сделаешь ради короны?

Однако представителям знатных домов нельзя было допускать подобного развития событий. Обычно, кто бы ни побеждал в борьбе за трон, княжеское окружение не сильно менялось. Да, кто-то уходил в тень, уступая место у трона более пронырливым и удачливым противникам, но из политической жизни дом не исчезал. Глава вовремя об этом заботился. Сам Терс’сел и его старший сын поддерживали Рис’сейль, второй сын отирался в лагере Карс’села, а дочь была отправлена к Леону.

Неважно, кто победит, дом Сол’сдов останется у власти. И даже если потеряет какие-то позиции, со временем может их восстановить. Это орки вырезают своих противников подчистую, кроме самых маленьких детей. У эльфов такого не принято. К чему бессмысленная жестокость, если речь идет всего лишь об уровне власти? Политическая игра всегда была именно игрой. Борьба за трон редко доходила до открытых столкновений. Обычно любящие родственники подсылали друг к другу убийц, и побеждал тот, кто делал подобный шаг первым.

Однако в этот раз все складывалось по-другому. Убийц удавалось вовремя разоблачить, а боевые столкновения стали слишком уж частыми. Прав ли был Леон, намекавший, что таким образом орден хочет избавиться от конкурентов в лице самых активных представителей знатных домов? Вполне вероятно.

Но что же делать с этими сведениями? Допустить, чтобы Карс’сел или Рис’сейль заключили договор с паладинами, нельзя. Это будет означать, что ставленники ордена займут все места у трона, а благородные дома уйдут в тень. Они больше не будут влиять на политику. Не закончится ли это тем, что в конечном итоге корону тоже примерит выходец из паладинов?

Проблему следовало обдумать. Очень хорошо обдумать. А потом сделать все, чтобы ордену не досталась власть над Эйсвиром. Похоже, Терс’сел должен был встретиться со своим вторым сыном. И через него связаться с представителями благородных домов, поддерживающих Карс’села. Они тоже не захотят отдавать власть паладинам. А сообща проще будет придумать выход из сложившейся ситуации.

И да. Почему бы не встретиться с Леоном и не пообщаться с ним с глазу на глаз? У Терс’села есть возможность незаметно прибыть на Южный остров. Так что… нужно подумать над этой идеей.

Леон

Проблему с вызовом в столицу, пришедшим якобы от моего брата, удалось довольно быстро урегулировать. Пришлось только несколько раз сказать при Гарте и Харсе, что произошло недоразумение, и что я гораздо полезнее на своем месте. Но вообще я готов выполнить любую просьбу брата, ага. Как только, так сразу. По первому слову. В общем, изо всех сил строил из себя послушного мальчика.

К счастью, это было не слишком трудно сделать, поскольку весь остров увлекся Колизеем. И Гарт с Харсом тоже. Они ходили на все бои, а паладин так даже поучаствовал несколько раз. Гарт, кстати, страшно обижался, что я поставил возрастное ограничение, но идти у него на поводу я не хотел. Будь моя воля, я бы вообще запретил снежным эльфам выходить на арену, нас и так не слишком много, но меня не поняли бы.

Еще я очень сожалел, что Колизей не слишком привлекал женщин. Этес’сель так меня достала, что я уже не знал, куда от нее деться. И готов был построить еще один Колизей, специально для нее, только бы она отстала. В последнее время эльфийка вообще чересчур активизировалась. Мне даже пришлось заслать к ней своих големов-разведчиков, чтобы выяснить, в чем дело. Ну не великая же любовь ее внезапно настигла, в самом-то деле!

Оказалось, что воду мутит ее папенька. Древний эльф, помнивший еще, как наша раса жила на материке, правил своей семьей железной рукой. Видимо, получив сведения о моей деятельности на острове, Терс’сел из дома Сол’сдов счел меня подходящей целью. И возжелал присоединить к семье столь ценный ресурс.

Конечно, я и раньше считался завидной партией для любой женщины. Но только чисто теоретически, поскольку реальная власть мне не светила. Однако сейчас, видимо, обстановка в столице настолько накалилась, что я стал вполне вероятным претендентом на трон. И если Этес’сель сможет меня соблазнить, а еще лучше – женить на себе, то даже в случае моей смерти дом Сол’сдов получает нехилые плюшки.

Видимо, первое время Терс’сел оценивал, стоит ли со мной связываться, а теперь принял положительное решение. Или это я его подтолкнул своим посланием? Мне нужно было только одно – чтобы брат с сестрой не пошли у ордена на поводу, желая получить трон. Такой расклад меня совершенно не устраивал. Однако теперь големы приносили совсем интересные вести. В Айсвериуме образовалась третья сила из представителей наиболее богатых и знатных домов.

Понятно, что они не собирались делиться властью и влиянием с паладинами. Но я вообще-то ожидал, что главы домов будут пристальнее следить за своими подопечными, не давая им совершить глупость. Но все оказалось намного серьезнее. И теперь в столице царил полный бардак, поскольку было абсолютно неясно, кто кого поддерживает и кто с кем договаривается за чужими спинами.

Мне вся эта ситуация откровенно не нравилась. Видимо, я многого не учел, поскольку партия, которую я разыгрывал как по нотам, вышла из-под контроля. Брат с сестрой открыли военные действия, Орден пытался во все это влезть, а главы знатных домов не поддерживали вообще никого, кроме себя, любимых, и подозревали друг друга.

Моя паранойя вопила как резаная. Похоже, пора было перебираться в башню и серьезно там окапываться. Запас продуктов внутри постепенно рос, а оружие пополнялось все новыми и новыми экземплярами. Мне казалось, что установленная защита не слишком мощна, и я вылезал из кожи, чтобы ее усилить и модифицировать.

Первое, что подверглось изменению – это линия обороны. В очередной раз отправившись патрулировать берега Эйсвира вместе с пограничниками, я оказался в эпицентре настоящего морского боя. Пираты в конечном итоге были повержены, а я понял, какой я долбодятел. Организовав оборону от сухопутных врагов, я совершенно забыл о врагах морских. Я же планировал, что кусок льда, вместе со стоящей на нем башней, отколется и окажется в океане. Но что если на этот айсберг кто-нибудь нападет? Мое оружие эффективно против облаченной в доспехи пехоты и конницы, но не против кораблей.

Вот ведь… не было печали! Что я знаю о корабельных пушках? Да ничего! Видел в музее. Но зачем упираться в человеческие изобретения? Мое скорострельное оружие совершенно не походит на свои аналоги из моего родного мира, но тем не менее прекрасно стреляет. Так почему же с пушками не проделать то же самое?

Можно было бы, конечно, не изобретать велосипед, а воспользоваться оружием пограничников, но оно мне не подходило, поскольку требовало присутствия трех эльфов на каждый ствол. А я собирался путешествовать в гордом одиночестве. Да и сама система, когда для того, чтобы отправить корабль на дно, требуется несколько выстрелов, меня не устраивала. А мне, по всей вероятности, придется отбиваться не только от пиратов, но и от своих собратьев на льдинах. Так что насчет оружия нужно было крепко подумать.

Честно говоря, покидать остров уже не хотелось. Обжился я здесь. И если первое время идея сбежать на материк не вызывала никакого внутреннего отторжения, то теперь подобный выход меня уже не устраивал. Я готовился сбежать чисто на всякий случай, если ничего другого не останется. Однако чем больше видов оружия я изобретал, тем кардинальнее менялись мои планы.

Идея заполучить корону меня по-прежнему не привлекала. Я мог предположить, какой геморрой свалится на меня вместе с высокой должностью. И, что гораздо важнее, я понятия не имел, как править страной. Тут с островом бы как-нибудь управиться! И то часть проблем я до сих пор никак разгрести не могу.

Лабиринт, например, так и оставался неприступной твердыней. Единственное, что мне удалось – выманить на свет часть криминальной шушеры. Последний раз в Колизее состоялось даже эпическое сражение между двумя группировками. Даже жаль, что я в этот момент мотался по острову и решал насущные проблемы его жителей. Народ прекрасно развлекся, наблюдая, как одетые под древних воинов придурки буквально порубили друг друга в капусту.

Разумеется, этого было совершенно недостаточно. Но кардинально решить проблему Лабиринта могла бы только ковровая бомбардировка. А для этого как минимум мне нужно превратить свою летающую льдину в летающий корабль и изобрести подходящее оружие. И на данный момент заниматься этой проблемой я был не готов.

Мне бы со своей безопасностью как-то разобраться! Если я расхотел бежать на материк, значит, нужно заставить будущего князя отказаться от мысли о моем уничтожении. Мысль о том, что мне, возможно, придется сражаться с айсбергами, трансформировалась в желание создать оружие для этих боев. А потом план бегства и вовсе сменил направление.

Если мне удастся изобрести нечто, способное уничтожать боевые айсберги, почему бы не отправиться к Айсвериуму и не потрясти перед носом столичных эльфов своим смертоносным оружием?

Это, конечно, в самом крайнем случае. Если меня реально захотят убить. В конце концов, ради спасения собственной жизни я готов пойти на многое. Надоело постоянно опасаться за свою безопасность. И бояться завтрашнего дня тоже надоело. Кто бы мог подумать, что мое желание затянуть войну приведет к ее обострению?

Времени у меня не было. Совершенно. И я не знал, за что хвататься в первую очередь. Совершенствовать оборону своего будущего айсберга? Затариваться едой? Изобретать более совершенную защиту для тела?

С лунными нитями в этом плане получалось не очень. Как я ни извращался, созданная на их основе ледяная ткань тянуться не хотела. И полученная одежда совершенно не выглядела нижней и уж тем более незаметной. Да и летать в ней оказалось, мягко говоря, неудобно. Все-таки эльфы не рождены для полетов. Тело вертелось, не желая держаться ровно, перевешивала то одна, то другая часть, а управлять движением было и вовсе невозможно. Так что пришлось от этой идеи отказаться.

Возможность определиться с направлением дальнейшей деятельности пришла сама собой. Точнее, тайком прибыла на одном из пограничных айсбергов. Вот что значит власть и большие деньги! Можно пересечь весь Эйсвир так, чтобы о твоем путешествии никто не знал, даже орден. Так что когда ко мне подошла Этес’сель и сообщила, что ее отец возжелал со мной пообщаться, я был даже не в шоке. В ауте.

– Терс’сел из дома Сол’сдов, рад вас приветствовать на Южном острове, – вежливо поздоровался я.

– Здесь многое изменилось с тех пор, как ты занял должность управляющего, – отметил эльф.

Я предложил ему сесть и приказал подать мороженое. Покамест это было одним из самых дорогих и изысканных угощений.

– Не хотите выпить с дороги? – предложил прислуживавший за столом Гарт.

– Нет. Нам предстоит слишком важный разговор, и нам обоим нужна будет трезвая голова.

– Оставь нас, – скомандовал я.

Гарт поклонился и вышел, хотя на его физиономии крупными буквами было написано, что он не отказался бы поприсутствовать. Интересно, чьи же интересы блюдет этот мальчик? И кто еще платит ему зарплату?

– Вы, видимо, удивлены, что я решил вас навестить?

Удивлен?! Да я выбит из колеи настолько, что даже не понимаю, как мне нужно реагировать на этот визит! Пока меня спасает безукоризненная вежливость и вдолбленная в княжича привычка держать невозмутимое лицо в любых ситуациях. Но боюсь, выдержки может не хватить.

– Благородный дом Сол’сдов имеет интересы на многих островах Эйсвира, – уклонился я от ответа. – К тому же здесь гостит ваша дочь.

– Меня привело к вам одно очень интересное послание. В нем утверждается, что и Карс’сел, и Рис’сейль могут договориться с орденом, чтобы заполучить трон.

– Что в этом послании вас удивило? – пожал плечами я. – Не могу сказать точно насчет брата, но для сестры это будет неплохим выходом. Она так и так не получит полной власти, став только регентом собственного сына. Так какая ей разница, кто будет стоять рядом с ее троном?

– Но у Карс’села такой проблемы нет. Он прямой наследник, и вот-вот станет совершеннолетним.

– А еще он очень стремится к закрытым знаниям, – напомнил я. – Мой брат получил прекрасное образование. Гораздо лучше, чем у меня. Но даже я понимаю, сколько всего скрыто в Зале знаний храма Ауриэля. И доступ к самым интересным фактам даже не у князя, а у ордена.

– И еще Карс’сел очень свободолюбив, – кивнул Терс’сел. – Насколько я знаю, он хотел бы сам выбрать себе невесту. Конечно, из девушек своего круга, но он хочет, чтобы этот выбор был. А его толкают заключить союз со вполне конкретной семьей.

– Орден всегда знает, что можно пообещать, – вздохнул я. – Мне они тоже намекали на доступ к знаниям и определенную степень свободы. Видимо, мы с братом похожи гораздо больше, чем я думал.

– Полагаешь, Карс’сел сможет договориться с паладинами?

– Если помимо всего прочего они пообещают, что на трон он взойдет без войны? Безусловно. Несмотря на то что между сестрой и братом разгорелся серьезный конфликт, вплоть до боевых действий, воевать не хочет никто. Снежные эльфы не столь кровожадны, как люди и орки.

– Рис’сейль не отступит, – покачал головой Терс’сел.

– Значит, ее уберут. Или Карс’села уберут. Зависит от того, кто первый договорится с орденом. И на какие условия согласится, – вздохнул я.

– Благородные дома останутся не у дел.

– Вы думаете, для моего брата или сестры это является аргументом? – невольно хмыкнул я. – Им плевать на всех, кроме себя. Полагаю, единственная семья, которая хоть как-то будет влиять на будущего князя в таких условиях, это семья будущего мужа или жены. Остальным ничего не светит.

– Благородные дома никогда не согласятся с подобным положением дел, – нахмурился Терс’сел.

– Если паладины придут к власти, сопротивляться будет поздно. Если благородные дома не хотят терять влияние, им нужно действовать сейчас, пока еще не поздно. Полагаю, не так уж трудно найти друг с другом общий язык, чтобы не допустить возвышения ордена. И не позволить брату с сестрой договориться с паладинами за вашей спиной.

– Мне удалось незаметно прибыть на остров, но скрыть мой визит не удастся, – предупредил Терс’сел.

– Я справлюсь с ситуацией.

– Тогда позвольте откланяться. У нас получился очень… содержательный разговор.

Ага, содержательный. Я только еще больше запутался. Куда я ввязался? И чем все это закончится?