Текст книги "(Не) судьба"

13. О счастливых браках

– Вы проиграли спор, Максимилиан, – не без удовольствия сообщил Аяз тестю, наблюдая, как его дочь с Яхором, держась за руки, что-то обсуждают в нише возле окна. – Стерлинг отправлен прочь с позором, Яхор в явном фаворе. С вас сто империалов.

– Признайся, ты это подстроил? – проворчал Оберлинг, впрочем, довольно добродушно. – Зря. Твоей Белле нужна строгая рука. Она этого мальчика в два счета слопает.

– Кьяна Ли же Лили не слопала, – уязвленно возразил Аяз.

– Руки прочь от Кьяна Ли. Это мой любимый внук. В нем твёрдости побольше будет. Он в свое время почти убил Кирьяна, а это многого стоит.

– Ну, а Яхор убил его окончательно. Не лично, конечно… Но факт есть факт.

– Сто империалов, говоришь? А спорим, что мальчик сбежит от нее через несколько недель?

– Яхо? Никогда.

– Так спорим?

– Срок?

– Месяц.

– Полгода, – здесь у Аяза был свой расчёт. Оберлинг уже старый и все чаще говорит, что ему пора на тот свет. Не уходит только из-за жены, дескать, жаль её одну оставить. Теперь у него будет ещё один стимул жить – любопытство и азарт.

– Полгода, – согласился Максимилиан. – Парень улетит от неё, как ветер.

Аяз прищурился – что знает Макс про Яхора? – но все равно упрямо заявил:

– Это судьба. Они будут счастливы.

– И когда свадьба?

– Я думаю, чем быстрее, тем лучше. Не вижу смысла тянуть.

– Ох, Аяз, ну ты и хитрец, – покачал головой Макс. – Зря ты с людскими сердцами играешь. Думаешь, я не понимаю, зачем тебе дочь нужно замуж выдать? Ты из неё лекаря растишь. А надо её счастливой растить.

– Она будет счастливой. Белла мечтает стать целителем.

– Да лучше б ты позволил ей с этим Яхо спать просто. Не пара они, понимаешь?

– Полгода, Максимилиан. Полгода, – напомнил недовольно Аяз. – И вообще, что значит "спать"? Она девочка правильная. Вы Вики что-то не позволили просто спать с Эстебаном!

– Сейчас думаю, а зря, наверное, – парировал Макс. – Может, в тебе бы спеси поменьше было.

– Я бы не простил, – вскинулся степняк, темнея скулами. – Она только моя!

– Простил бы, никуда бы не делся. Тем более, тебя она любит без памяти.

– Вы бы своей жене простили?

– Да. Я же ей твоего отца простил. Сам знаешь – Милослава Тамана всегда немного любила. Тут даже не так важно, что у них физической близости не было, хотя знаешь, я в этом на сто процентов не уверен. Важно, что он у нее в душе был. Но она выбрала меня, причём не однажды. Поэтому я отпустил это всё.

– А я бы не простил, – упрямо пробормотал Аяз.

Проклятый Оберлинг, всё настроение испортил своими глупостями. А оно у целителя и без того неважным было. Не ожидал он, что его поездка затянется. Так надолго с женой он ещё не расставался. И дело даже не в проблеме восстановления, хотя она тоже стояла довольно остро. Он ощущал отсутствие Виктории словно какое-то увечье. Словно без руки остался. Интересно, а она сама скучает?

Со свадьбой решили не затягивать, хотя Яхор вдруг заупрямился.

– Как же без госпожи Виктории? – не понимал он. – Разве можно? Боги, куда спешить-то? Может, сначала дождёмся, пока ловчие найдут того, кто нас похитил?

– А куда тянуть? – ластилась к нему Белла, обнимая и нежно целуя в щеку. – Мама приедет, устроим праздник. А пока просто священник нас благословит.

– Нет, Белла, ты достойна лучшего, – Яхо и сам не понимал, почему спорит. Вроде бы хотелось ему страстно, до дрожи в руках, этого брака, но не вот так – наспех. – Я хочу, чтобы день твоей свадьбы самый лучший был.

Но случай все решил за них: леди Виктория явилась в замок Нефф сама. Не одна, с Максом и Джеральдом, которые вызвалась её сопровождать. Доехали на паровозе до Белой Чаши, там наняли сани, которые доставили их к родительскому дому. Это в деревни зимой можно добраться только на лыжах или собаках, а к замку давно ведёт хорошая дорога. Цивилизация добралась и до этих мест.

Она постучалась в двери, и Яхо, который уже освоился и теперь запросто распоряжался немногочисленной прислугой (в основном его приказы сводились к "не болтайся под ногами, лучше делом займись"), открыв дверь сам, остолбенел. Вот уж кого он не ожидал увидеть!

– Мальчик мой, как ты повзрослел! – Виктория бросила саквояжи и расцеловала покрасневшего Яхора в обе щеки.

Он так и не осмелился называть её мамой, хотя Аяза – запросто величал отцом. Слишком она была необычная, красивая, блистательная для него – будто королева. А она его любила как сына, и оттого обнимала так же, как обняла бы при встрече Раиля.

Сбежал с лестницы Аяз, оттолкнул Яхора, стискивая жену в объятьях и утыкаясь в ее волосы. Оторвался только для того, чтобы жадно, исступленно впиться губами в ее губы, и плевать, что неприлично. Его жена, его родня – все переживут, а он нет. Больше никогда он не уедет так надолго один.

– Ты плачешь? – шепчет он встревоженно, нежно вытирая большими пальцами рук слезы, струящиеся у нее по щекам. – Что-то стряслось? С Шессой, с детьми?

– Нет, дурак, все хорошо. Я просто очень скучала, очень. Не выдержала, приехала.

Аяз счастливо выдыхал.

– Я тоже скучал. Безумно. Вики, любимая, ты только не сердись…

– Что опять? Изабелла выходит замуж?

– А… как ты догадалась?

– Тебя нельзя с девочками никуда отпускать. Кто этот счастливчик?

– Яхо.

Виктория дернулась, поглядела на растерянного Яхора своими ледяными глазами и неожиданно кивнула. Ничего удивительного. Она знала, как эти двое были дружны в детстве. Знала и собственническую натуру степняков. Если и Яхор, и Белла хотят быть вместе – она последняя, кто будет с этим спорить.

Оберлинг-младший же переглянулся с Джерри и незаметно ему подмигнул. Они тоже поспорили – и Браенг проиграл.

–

На Яхоре были рубашка и жилет Аяза (все его вещи оставались в Льене, никто не догадался их прихватить). Впрочем, одежда отца, почти уже не названного, а родного, ему впору. А платье для Изабеллы перешили из чего-то… Яхор надеялся, что не из занавески. Но оно было на галлийский манер: белое, воздушное. И в волосах серебряный обруч. Красивый, древней работы. Надо будет потом разглядеть его внимательнее. Женщины так смотрели на эту довольно скромную драгоценность, словно ждали что прямо сейчас разверзнется пол, и невеста вместе с обручем провалится в пропасть. Или он, Яхо, провалится. Но ничего не случилось. Все прошло банально и почти скучно: трепещущие пальцы невесты в его ладони, речь служителя богини, тихое "согласна".

Накануне было гораздо веселее. Аяз зашёл в нему в комнату и, несколько смущаясь, полюбопытствовал, были ли у Яхора женщины и здоров ли он… в интимном плане. Яхо уверил, что женским вниманием в последнее время не злоупотреблял, осмотры у врача проходил регулярно, но если Аяза-дэ желает… Отец предпочёл ему поверить на слово. Выглядел целитель, кстати, гораздо бодрее и вообще сиял как новенький империал. Неудивительно – к ужину они с женой и не подумали спуститься.

Несмотря на то, что Яхор совершенно точно был в Бель влюблен, ее поведение его смущало и тревожило. Он бы предпочёл, чтобы события развивались не так быстро. И вообще, как это – уже брачная ночь?

– Яхо, помоги снять платье, – шепчет тьма, а он неожиданно для самого себя щёлкает пальцами, зажигая маг-светильник. – Яхо?

– Хочу тебя видеть, – признается он, притягивая ее к себе и целуя в шею. – Давно мечтал.

– Как давно? – лукаво спрашивает его жена, наклоняя голову, чтобы ему удобнее было целовать.

– С того момента, как увидел тебя на вокзале, – признается он.

– Ты… серьёзно? Прямо тогда?

– Да, – ловкие руки Яхора, привычные к мелкой работе, быстро расстегивают платье и спускают его с плеч. – Ты меня обняла, а я… а у меня… неважно. Я в тот же момент в тебя влюбился.

– А почему ты сразу не сказал?

– Помолчи, сделай милость, – Яхору уже не до разговоров, только не тогда, когда под руками кожа нежнее шёлка. – А не то…

– А не то что? – тут же спрашивает Белла. – Ммм…

Он целует ее неторопливо, лаская языком ее рот, а потом подхватывает и укладывает на постель. Белла жалобно всхлипывает и прячется под одеяло, пока он быстро раздевается.

– Боишься?

– Немного. Я ведь все знаю, Яхо. Будет больно.

– Если хочешь, мы отложим.

– А брачная ночь?

– Бель, ты ведь все знаешь, – с улыбкой напоминает Яхор. – Есть разные вещи, которыми могут заниматься муж и жена в постели.

– Этого не знаю, – признается она. – Покажешь?

– Да, – он осторожно отодвигает одеяло и притягивает её к себе. – Бель, я и сам боюсь сделать тебе больно.

– Яхо… кто тут у нас болтун?

– Понял, – тихо засмеялся он и вовсе выкинул одеяло с кровати – чтобы ей было негде прятаться.

Поймал ее подбородок, принялся целовать, понимая, что долго сдерживаться не сможет. Слишком хотел ее. А когда горячие девичьи руки скользнули по его бокам, притягивая ближе, мыслей не осталось вовсе. Только ее сладкие губы, нежный шелк тела и сбитое дыхание.

Белла так отчаянно боялась, так тряслась от предвкушения неминуемой боли, что ерзала под Яхором, раздвигая колени, притягивая его к себе, чтобы быстрей, быстрей, чтобы это случилось сразу, одним махом. Ожидание боли было для нее страшнее самой боли. Голова у нее кружилась совсем не от страсти. Его пальцы скользнули внутрь нее, вроде бы и лаская, но на самом деле пугая до одури. Понимая, что она пока не готова его принять, Яхо щекотно целовал ее шею, прикусывал ухо, шептал что-то нежное, что Белла даже расслышать не могла, оттого что кровь в ушах шумела. Интуитивно Изабелла всхлипнула (притворно), ахнула, прикусила кожу на его плече, обвилась вокруг него лозой, и степняк, обманутый ее смелостью, не выдержал, осторожно, медленно проникая внутрь такого желанного тела, растягивая ее изнутри.

Боль, пожалуй, была терпима, особенно учитывая то, что ее мужу процесс явно нравился. Он сжимал ее в руках и тяжело дышал, утыкаясь губами ей в плечо. Пожалуй, это могло бы быть даже интересным… Если бы не закончилось так быстро. Яхо хрипло застонал, ускорился, буквально вбиваясь в ее тело, а потом она почувствовала его дрожь и пульсацию внутри себя.

–

На следующее утро Яхо даже жену поцеловать не успел, она вскочила, быстро оделась и побежала вниз. Какого беса? Он выругался и помчался за ней. Потому что, если женщина после брачной ночи бежит к отцу, – это очень, очень плохой признак.

Оказалось, напрасно волновался, Белла вовсе не собиралась о чем-то родителю рассказывать. Нет, ей втемяшилось в голову ехать в деревню – там наверняка есть больные, на которых она может теперь вдоволь попрактиковаться в целительстве. Яхор только головой покачал, удивляясь скорее тому, что Аяз-дэ потакает ее ребячеству. Возражать не стал: хочет – пусть едет. С отцом она явно в безопасности.

А он как раз поговорит с Джеральдом без чересчур любопытных (хотя и очень хорошеньких) ушек. Потому что, разумеется, башню, где их держали, ловчие нашли. А вот никаких улик там не было, кроме кострища и свежих нечистот.

– Как ты? – тихо спросил он патрона – исхудавшего и с черными кругами под глазами.

– Нормально, – хладнокровно ответил Джерри. – Отцу было за восемьдесят. В какой-то степени я был готов. Бесит только, что тех тварей, которые заварили эту кашу, так и не нашли. Ты ведь понимаешь, Яхо?

– Да. Нам нужно вернуться в столицу и продолжить работу. Сами объявятся.

– Ты теперь с женой. Это риск.

– Не брать ее с собой ещё больший риск. Во-первых, ее легче похитить как раз из замка Нефф…

– А вот и нет, – перебил его Джеральд. – Как раз здесь она в безопасности. Замок не даст ее в обиду.

– Джерри, ты точно в порядке? – подозрительно взглянул на него Яхо.

– Точно. Ты будешь смеяться, но замок – он немного живой. Его строили мои предки…

– Твои?

– Не перебивай. Мои. Браенги. Это уже потом после восстания у них замок отобрали и отдали Максимилиану Оберлингу.

Яхо изумленно поглядел на друга, но тот вдруг усмехнулся.

– Не этому. Его отцу. Давно это было, больше ста лет назад.

– Надо думать, – согласился Яхор. – Максимилиану как раз к сотне.

– Ага, он здесь родился. А потом на Милославе женился, а она из Браенгов, и замок поэтому его потомков всех принимает. Тут защитных заклинаний немерено, да бес знает, какие артефакты замурованы. Ты венец на своей жене видел?

– Да. Старинная работа.

– А то. Девы нашего рода его надевают, он хранит от неправильного брака. Честно говорю, раньше были случаи, когда невесту похищали. Правда, последние разы все больше удачных браков у нас.

– То есть наш с Беллой брак будет счастливым?

– Ну, раз ее не украли и тебя люстрой не прибило – о, представь, у нас в роду и такое случалось – то явно счастливый.

– А Стерлинг с лестницы упал и ногу сломал, – вдруг вспомнил Яхор. – И двери у него заклинивало, я потом все замки починил.

– Вот, это замок намекал, что ему тут не рады.

– Забавно. А мне тут уютно.

– Ты ж практически член семьи.

– Значит, Бель здесь останется.

– Это самое безопасное. Кстати, что было "во-вторых"?

– Я только вчера женился. Я бы не хотел сразу с ней расставаться.

– Ну… ещё не факт, что она останется тут. Она же из Браенгов. А мы упрямы как бесы.

Яхор пожал плечами. Для него было само собой разумеющимся, что Белла теперь слушается его – все же она его жена. Он скажет – она останется в замке. Пусть даже вместе с родителями. Хотя, конечно, Аяза-дэ им в столице нужнее.

Оберлинги, Браенг и Яхор засели в библиотеке, обсуждая план действий. Дирижабль все равно нужно было запускать, показывать публике – тем более, теперь они были уверены, что он полетит. И параллельно стоит начинать постройку ещё одного прототипа, более крупного. Нынешний все же поднимал груза не больше тонны.

Очень не хватало расчётов и чертежей, но Джеральд заверил своего ассистента, что у него все копии в банковском сейфе. Отец научил его предусмотрительности.

14. Упрямцы

– Я не останусь в замке Нефф одна, – заупрямилась Изабелла, как и предсказывал Джерри. – Я хочу с тобой в столицу.

– Здесь безопаснее. Нас похитили именно в столице.

– Но я не могу все время сидеть в замке! А выходить из него даже опаснее, чем в столице. Потому что далеко и зима. К тому же наши похитители могут быть где-то здесь, они же сюда нас привезли!

Яхор кивнул – с логикой у его жены проблем не было никогда. Неуверенно поглядел на Джеральда, но тот, как специально (хотя почему как?) не смотрел в его сторону. Белла, углядев сомнение на его лице, тут же усилила атаку:

– Яхор, я честно-честно одна никуда ходить не буду. Только с тобой, с дадэ или с кем-нибудь из дядюшек. Ну пожалуйста, Яхо, я ведь тоже хочу увидеть первый в мире аэростат! Это же событие века! Как его пропустить? Что я буду нашим внукам рассказывать?

– Ну хорошо, – сдался Яхор. – Если Максимилиан даст добро, то мы тебя берём. Он все же глава департамента ловчей службы. Риски оценит более реально.

Изабелла про себя улыбнулась. Уж дядюшку она уговорит с лёгкостью. Он просто не сможет устоять перед её мольбами.

Ей повезло. Она даже не подозревала, что перед ней не дядя Макс, а "заменяющий" его Тьен, куда менее серьёзный.

Себастьян дал свое согласие попросту для того, чтобы девчонка от него отстала. У него была куча дел в столице, у него "жена" беременная. Не для того он согласился на эту игру, чтобы торчать в родительском доме. Да и если эту упрямую оставить в замке Нефф, нужно, как минимум, охранников приставить, потому что Аяз должен дежурить при запуске аэростата, жену он явно возьмёт с собой, и кто за Беллой будет присматривать – неужто лорд Оберлинг, которому почти сто лет? Или, может быть, леди Милослава с ее сердечной недостаточностью? А лишних людей, да еще таких, которым можно доверить не в меру шуструю красотку, у него нет. Поэтому уж лучше в столице. Поселить в доме на улице Трех Ветров, заодно и Мелиссе повеселее будет, а то вечно ноет, что ей скучно. И вообще… чем больше народу в доме Макса, тем легче жить. Мелисса даже беременной вызывала у него далеко не братские чувства. Тьен очень хотел, чтобы Яхор с женой жили с ним в его персональном аду.

Но Яхор, услышав про дом Оберлингов, неожиданно взбрыкнул.

– Если бы я хотел жить в доме Макса, я бы жил в доме Макса с самого первого дня, как приехал в Галлию, – заявил он. – Но я привык жить в своей квартире. И до мастерских мне пять минут быстрым шагом. А с улицы Трех Ветров до мастерских час добираться, а по непогоде и того дольше. Нет, я так не согласен.

– Но у тебя каморка крошечная, – попытался воззвать к его разуму Тьен. – Ты что, жену туда потащишь?

– Если Белла хочет жить у тебя, я возражать не буду, – отрезал Яхор. – Так даже и безопаснее.

Он ничем не рисковал: прекрасно знал, что целитель без регулярных интимных отношений не может. Белла будет вынуждена согласиться на его условия.

Белла, действительно, не стала возражать. Всё же в Степи было принято, чтобы жена слушалась мужа. На самом деле ей даже в голову не пришло, что может быть как-то иначе: она живет вместе с Яхо и это даже не обсуждается. Тесно? А что поделать? Если бы она гналась за комфортом, то выбрала бы Стерлинга. Изначально ведь знала, что чем-то придется пожертвовать, либо свободой, либо удобствами. Яхо ведь не лорд, а простой инженер, откуда у него деньги на свой дом?

Она оптимистично считала, что рано или поздно и у них что-то изменится, ведь Джеральд Браенг непременно сделает великолепную карьеру, а Яхор – его ассистент, явно и на его улице будет праздник. А пока… пока она готова терпеть временные неудобства. Да, тесно. Да, из мебели одна кровать. Зато уборная отдельная, и это очень здорово. А то, что кухни нет, так еще и лучше. Белла готовить умела, но не слишком любила, да и некогда ей. Пока отец здесь, в Галлии, нужно максимально прокачать резерв. А для этого нужно лечить, лечить, лечить. И столь же регулярно – супружеский долг, благо, у Яхо с этим проблем совсем не было. Стоило только прижаться к нему в постели – и он тут же перехватывал инициативу. Правда, Белла обычно возвращалась уставшая, не после больницы, нет – она еще к Мелиссе забегала поболтать и поужинать, и супружеский долг был для нее скорее повинностью, чем какой-то радостью, но Яхо явно получал удовольствие, а, значит, претензий к ней не предъявлял.

Вот только мрачнел с каждым днем, но это, наверное, потому что у него запуск аэростата на носу, он ей все уши об этом прожужжал. Хотя она его обычно и не слушала, просто засыпала под его болтовню.

***

– Далеко собралась? – спросил Яхор, приподнимаясь на локте. Сегодня у него был выходной, и он хотел провести его с женой: гулять в парке, показать ей столицу – такую, какой видит её он, а вечером пригласить в ресторан.

Но Изабелла снова вскочила на рассвете и принялась быстро одеваться.

– В больницу, – бросила она через плечо. – Потом поговорим, отец ждёт. Отсюда далеко ехать.

В ее голосе упрек: ей нравилось жить в доме Оберлингов.

– А меня спросить не хочешь?

– О чем?

– Нет ли у меня планов на сегодняшний день.

– Яхо, ну ты пойми, отец здесь недолго пробудет и уедет. Мне нельзя терять времени.

– Изабелла, я хочу, чтобы ты сегодня провела день со мной, – ровно говорит Яхор.

– Прости, не могу.

– Изабелла!

Она ойкает и смотрит на него испуганно. Раньше он никогда не позволял себе повышать на нее голос.

– Останься сегодня со мной, – твердо говорит Яхор, поднимаясь. – Я твой муж, кажется, я имею право на твоё внимание.

– Ты мне обещал!

– Что именно?

– Что ты не будешь запрещать…

– Я и не запрещаю. Просто прошу подарить мне один день.

Белла, уже надевшая шляпку, прикусила губу нерешительно.

– В другой раз, Яхо, – наконец, кивнула она.

– Нет, – в его голосе слышится металл. Он закрывает дверь перед её носом и упирается в нее рукой. – Если ты меня любишь – останься со мной.

– Это подлый приём, Яхо, – глаза Беллы начинают наполняться слезами. – Если ты меня любишь, то отпусти!

Она с торжеством смотрит на бледного Яхора, считая, что победила. Он молча снимает с неё шляпку, вешает её на крючок и притягивает жену к себе.

– Бель, любимая, – тихо, почти вкрадчиво говорит он. – Зачем ты вышла за меня замуж? Только для того, чтобы резерв восстанавливать?

– Нет, – тихо пискнула она, догадываясь, что вопрос с подвохом.

– А для чего?

Белла молчала, лихорадочно придумывая ответ. Для чего? Ну, чтобы он позволял ей все. Ну и для резерва. И дети, она хочет детей, не сейчас, через пару лет.

– Потому что люблю тебя? – жалобно спросила она, надеясь, что это сработает.

– А ты любишь? – Яхо резко выпустил её из объятий – так, что она даже пошатнулась – и отошёл, хватая со стула рубашку. – Я не заметил, прости.

– Яхо! – Белла неожиданно поняла, что он по-настоящему злится, и правильно будет уступить ему. Она подскочила и обвила его талию руками, прижимаясь к голой спине. – Ну что ты! Конечно, я тебя люблю! Я останусь, Яхо!

– Не надо. Ты этого не хочешь.

– Но ты хочешь!

– А тебе важно, что я хочу?

– Слушай! – Белла начала злиться. – Я тебя не понимаю! Ведёшь себя как дурак! Хочешь, чтобы я как собачка за тобой бегала и хвостиком виляла? Так этого не будет!

– Серьезно? – он был в ярости и оттого говорил очень тихо, почти шептал. – Не будет? А если я начну вести себя не как дурак, а как умный? Если я возьму… и не буду с тобой спать? Что ты будешь делать? Без так нужного тебе восполнения резерва?

– Ты не посмеешь! – вскрикнула Изабелла гневно. – Это уже ни в какие ворота, Яхор! Знаешь что? Я ухожу. Не желаю слушать твои глупости.

Он резко ухватил ее за локоть и притянул к себе.

– Куда уходишь?

– Резерв восстановливать в другом месте! Не думаю, что для меня будет разница – с кем! – злобно бросила она ему в лицо.

– Что ты имеешь в виду? – побелел Яхор.

– А ты думаешь, я не ради резерва с тобой ложусь? Учитывая твои умения в постели!

Она оттолкнула его и бросилась к двери, сдергивая шляпку с крючка. Яхор кинулся следом, пытаясь её удержать. Схватил её за плечи, но Белла замахала руками, как лопастями пропеллера, взвизгнула, пнула его в колено, а когда он от неожиданности разжал руки, выбежала из квартиры и с топотом помчалась вниз. Он хотел бежать следом, но вспомнил, что почти голый, и тяжело дыша, остановился. Его колотило от боли, гнева и обиды.

Он огляделся, понимая, что комнатушка, устраивавшая его одного, слишком тесная и неудобная для двоих. Он, видимо, не слишком хороший муж. За что его любить? Дрожащими руками взялся за кофейник – почти машинально, по въевшейся под кожу привычке – а потом с размаху швырнул его в стену и выбежал на балкон.

Белла садилась в мобиль к отцу, которого сложно было не узнать. Словно почувствовав его взгляд, Аяза-дэ задрал голову и махнул зятю рукой, что-то выговаривая Белле. Яхор было обрадовался, что он отправит дочь домой… но этого не произошло. Целитель покачал головой и уехал.

Белла всхлипывала в мобиле, не в силах успокоиться. Это был первый в ее жизни скандал, первая едва ли не драка. Ее родители почти не ссорились, а если ссорились – решали свои проблемы за закрытыми дверями. Самый младший, самый любимый ребёнок, она не знала ни в чем отказа. Никогда ей не запрещали делать все, что она хочет.

Справедливости ради, Белла, в отличие от своей старшей сестры, была ребёнком покладистым и очень послушным. Она не сбегала из дома, не прыгала с мальчишками по крышам, не требовала повышенного внимания, а когда в ее доме появился Яхо, и вовсе ее не было слышно. Потом Яхо уехал, а у нее открылся целительский дар, и она целыми днями пропадала в больнице. Отец был для нее едва ли не богом, она слушалась его беспрекословно.

То, что семейная жизнь на самом деле не такая уж лёгкая штука, стало для неё неприятным сюрпризом. К тому же Яхо, тот самый Яхо, который всегда ей уступал, таскал её на руках и читал книжки, вдруг стал от неё что-то требовать и даже повысил на нее голос! Это было просто немыслимо!

– Прекращай реветь, – неожиданно спокойно сказал отец, даже не думая её успокаивать. – Поссорились?

– Да. Он хотел… чтобы я с ним осталась.

Про то, что она сама наговорила мужу, девушка промолчала. Стыдно.

– Это нормальное желание, Белла. Ты целыми днями в больнице пропадаешь. А он твой муж, он тоже хочет тебя видеть.

– Он достаточно меня видит, – зло буркнула Изабелла. – Я же дома вечерами. И ночью.

– Белла, дочка. Ты, конечно, умная девочка и сама решаешь, как жить, но Яхо… его терпение не бесконечно. Если ты хочешь крепкую семью, надо прислушиваться друг к другу.

– Вот он пусть ко мне и прислушивается, – упрямо насупилась Белла. Она уже поняла, что неправа – уж если даже отец так считает.

Но не возвращаться же ей домой, в самом деле! Нет, это будет совсем уж… по-детски. К тому же Яхо злится. К вечеру он успокоится, и они помирятся в постели. Он ведь так любит это дело, точно не откажется!

Но он не успокоился. Он и раньше не отличался уверенностью в себе, а теперь ее слова его просто раздавили. Значит, ей все равно, с кем спать? Значит, он недостаточно хорош в постели?

Не зная, чем себя занять – раньше он любил гулять по городу в одиночестве, а теперь ему было тошно без Беллы – Яхор вымыл полы в своей каморке, полил фикус, кое-как выживавший в углу, отнес вещи в прачечную и купил еды. Оглядел свою когда-то уютную берлогу, понимая, что пора с ней расставаться. Здесь теперь и развернуться негде. Под кровать затолканы саквояжи, его комод забит чулками и женскими панталонами, на полке, где раньше были книги, теперь стояли шляпные коробки. Книги переехали на стол для посуды, а для чашек, кофейника и керосиновой горелки пришлось приколотить новую полку. На крючках в стене висели платья. И это ещё нужно учесть, что большая часть гардероба его жены осталась в доме Оберлингов!

Крошечная ванна тоже заставлена всякими склянками. А ведь Бель – чистюля. Она моется каждый вечер.

Однозначно нужно искать квартиру побольше, возможно, даже из трех комнат. Несмотря на то, что Яхор на жену был сердит до такой степени, что несколько раз задумался о разводе, все же он позволил себе представить, как обустроил бы себе отдельный кабинет, а для Бель – будуар или даже целую гостиную, куда не стыдно позвать подруг. У нее ведь должны быть подруги, правда? Ну хотя бы хорошенькая жена Максимилиана. Она ведь тоже совсем молоденькая, кажется, лет на пятнадцать младше мужа. Оберлинги, видимо, брали пример с отца – тот тоже старше леди Милославы почти на двадцать лет. Хотя для них, чистых оборотней, это нормально. Они живут дольше людей. И Кирьян Браенг мог бы ещё лет двадцать жить…

Но Кирьяна убили, поэтому Яхор приказал себе не ныть, а заглянуть в мастерские и ещё раз проверить, все ли готово к завтрашнему старту. А вдруг какие-то шпионы повредили обшивку? Или сломали руль? Но с аэростатом все было в порядке, и Яхо вернулся домой.

Беллы ещё не было. Она, как всегда, пришла затемно, стараясь не шуметь. Это у нее не очень получалось. Сначала грохнулись шляпные коробки, потом она споткнулась о сапоги мужа. Да, определённо нужна четырехкомнатная квартира. С гардеробной. Или сразу дом? Дом дороже, зато свой. Никому платить не нужно.

Сдавленно чертыхаясь, Изабелла сдирала с себя платье, даже не подозревая, что лунный свет из окна предательски обрисовывает ее фигуру. Яхо отчётливо видел все изгибы и выпуклости. Весь его план оставаться холодным и отстраненным полетел к бесам. Она была прекрасна. Но ее слова о том, что постель ей нужна только для резерва, били как пощёчина. Нет, он-то переживёт. А вот она…

Белла прокралась в уборную, вернувшись оттуда лишь в шёлковом халате, который скинула прямо на пол возле кровати, оставаясь обнажённой. Они с первого дня спали голые – и Яхо был этим счастлив. Правда, свет его жена при этом всегда выключала. Девушка скользнула в постель, провела пальцами по напряжённой спине супруга, а потом прижалась губами выпуклым позвонкам шеи.

– Сказать ничего не хочешь? – тускло спросил Яхор, не поворачиваясь. Он знал, что стоит ему коснуться нежной упругой груди – и он потеряет голову.

– Нет, – немного помолчав, сказала Белла. – А ты?

– Я все сказал утром. Спи. У меня завтра важный день. Надо выспаться.

Белла отвернулась от него, глотая слезы. Это было больно. Ее муж словно наказывал её, прекрасно зная, что ей нужно восполнение резерва. Ей было холодно и одиноко даже под толстым одеялом. Даже чувствуя плечом горячую спину мужа.