Текст книги "Виннипегская Cтена и я"

Я фыркнула.

– Ну знаешь… все.

Эйден пристало смотрел на меня.

– Что все? Я выплачу твой долг и куплю тебе дом.

«Думай, Вэн, думай». Нельзя было соглашаться так легко. Во мне была доля самоуважения, и я еще не до конца простила его за то, каким козлом он был, несмотря на, скорее всего, манипулятивные и вынужденные извинения ранее. Моя гордость тоже имела цену, и мысль об этом заставила меня с трудом сглотнуть и встретиться взглядом с тем, кто так долго заставлял меня смотреть в другое место.

– А вдруг твоей карьере придет конец? – спросила я, хотя это и прозвучало так, будто меня заботили только его деньги. Но это была сделка, и я собиралась относиться к ней как к сделке.

Эйден еле заметно повел бровью.

– Ты знаешь, сколько у меня денег.

Это была правда.

– У меня все будет хорошо, даже если я сегодня брошу работать. И ты знаешь, что я не транжира, – заявил он чуть ли не оскорбленно. Я знала, что он хочет сказать: что он может расплатиться со мной и ему все равно хватит на безбедную жизнь.

– Я не буду опять твоей помощницей, – сказала я, глядя ему прямо в глаза, хотя это было очень-очень сложно. – Я усердно работала, чтобы полностью посвятить себя дизайну, и не собираюсь отказываться от этого.

Его широкая квадратная челюсть напряглась, и я могла с уверенностью сказать, что он сжал зубы, что вызвало у меня странное ощущение победы в груди.

– Ванесса…

– Я серьезно. Я не буду этого делать. Однажды мы уже работали вместе, и ничем хорошим это не закончилось. Я не хочу снова проходить через это. Я вообще не хочу ввязываться в эту историю, но от твоего предложения трудно отказаться, – объяснила я. – Не думай, что я пытаюсь воспользоваться тобой. Ты сам обратился ко мне с просьбой. Ты изо всех сил старался заставить меня согласиться. Я говорила тебе, что тысячи женщин во всем мире пойдут на это с большой охотой и не потребуют ничего взамен, – кроме секса, но я решила это не упоминать. – Я тебе не нужна. Весь мир в твоих руках. Я не знаю, понимаешь ли ты это.

Сказав это, я поняла, что я, возможно, самый глупый человек во всей вселенной. Самый глупый.

Часть меня ждала, что он пошлет меня, потому что это противоречило условиям сделки, и мне нужно было, чтобы он это понял. Если он скажет, что я, черт возьми, выжила из ума, тогда через двадцать лет я, скорее всего, смогу смириться с тем, что отклонила его предложение. Я планировала уволиться и двигаться к своей мечте; я не собиралась еще пять лет тащить на себе такой объем работы. Это не входило в мои планы. Я готова была пожертвовать многим, но не этим.

Сложив руки на коленях, я крепко сжала пальцы и постаралась сосредоточиться на ровном дыхании.

По всему было видно, что он расстроен. Даже очень. Но он не сказал мне ни да, ни нет. Мне уже нечего было терять, и я хотела, чтобы он понял: да, возможно, я веду себя немного стервозно, но не без причины. Эйден делал все что мог для осуществления своей мечты, а я делала все ради своей. Если кто и мог понять меня, так это он.

Я подняла руку и поправила дужку очков, заставляя себя не отводить взгляд. Я нервно облизнула губы и приподняла брови. Я сделала это, сказала то, что было нужно, и теперь мне оставалось лишь жить с последствиями до конца своей жизни, черт бы ее побрал.

Прошел, казалось, целый год, прежде чем Виннипегская Стена наконец вздохнул.

– Так что, ты согласен, что я не буду больше твоей помощницей? – спросила я, опустив локоть на стол.

Эйден серьезно и вымученно кивнул.

Я была не уверена, что мне испытывать – облегчение или разочарование, поэтому решила вернуться к бизнесу.

– Я не собираюсь сидеть в тюрьме из-за тебя, так что нам нужно все как следует продумать. Что мы скажем Заку?

Кстати, о Заке. Где он?

– Даже если я скажу ему, чтобы он съехал, он поймет, что что-то не так. Придется сказать ему. Нам нужны будут люди, которые подтвердят, что наш брак настоящий.

Действительно? Я кивнула, вспомнив о Диане, с которой я этим поделилась.

– Да. Мне пришлось рассказать подруге, иначе бы она что-нибудь заподозрила. Я могу больше никому не говорить.

Я уже думала об этом и была совершенно уверена, что я могла бы превратить попытку Эйдена вернуть меня в своего рода историю любви. По крайней мере, я на это надеялась. Мне было только на руку, что я мало с кем поддерживала близкие отношения, включая моего младшего брата, у которого была своя, весьма насыщенная жизнь.

Эйден понимающе кивнул.

– Но… как насчет всех остальных?

Всех остальных. В буквальном смысле. Всех остальных людей в мире. От одной мысли меня чуть не вырвало. Все идеи и надежды о возможности скрыть этот брак были смыты в унитаз, когда я вспомнила давнюю статью об Эйдене, когда его заметили за ужином с женщиной – женщиной, которая оказалась представителем компании и пыталась его поддержать. Ну и какая разница? – думала я в тот момент.

Но потом до меня дошло. Для некоторых людей это значило очень много. Многих людей заботила жизнь Эйдена Грейвса. Эйден не мог даже постричься, чтобы кто-нибудь тут же не написал об этом у себя на странице. В какой-то момент кто-то обязательно узнает о том, что мы поженились. Это невозможно будет скрыть.

От этой мысли мне стало плохо. Мне не нравилось даже то внимание, которое я получала, работая на Эйдена. Если мы поженимся, оно примет совершенно другие масштабы.

Мне пришлось сглотнуть, чтобы меня не затошнило.

– Мы могли бы держать все в тайне какое-то время, – начал Эйден. – Но рано или поздно кто-нибудь узнает. Мы поженимся без лишнего шума, а потом так же тихо разведемся. Моих фанатов касается лишь то, что происходит на поле. Остальное – не их дело.

Я проживу остаток своей жизни как бывшая жена Эйдена Грейвса.

Эта мысль была совершенно абсурдной. Мне захотелось засунуть голову между колен и начать тяжело дышать.

Вместо этого я заставила себя обдумать его слова, а затем кивнула. Они не были лишены здравого смысла. Конечно, кто-нибудь однажды узнает, но Эйден никогда не любил откровенничать даже со знакомыми людьми, не говоря уже о посторонних. Никто не удивится, что он решил сохранить свой брак в тайне.

– Мы не сможем подписать договор, в котором будет сказано, что я куплю тебе дом и выплачу твои долги. Но я надеюсь, ты достаточно доверяешь мне, чтобы положиться на мое слово. – Казалось, еще немного, и его темные глаза просверлят дыру в моей голове. – Я доверяю тебе достаточно, чтобы отказаться от брачного контракта.

Отказаться от брачного контракта? Эм…

– У меня не будет отношений, пока мы в браке, – внезапно продолжил Эйден. – И у тебя тоже.

Это заставило меня поднять глаза. Мой статус в отношениях не планировал меняться. У меня давно никого не было, и вряд ли кто-нибудь появился бы в ближайшее время, но мой разговор с Дианой мучил меня. Даже как фальшивая жена в фальшивом браке, я все равно не хотела выглядеть идиоткой.

– Ты уверен? Ты можешь встретить кого-то…

– Этого не будет, – отрезал Эйден. – За всю свою жизнь я любил только трех человек. Не планирую полюбить кого-то еще в ближайшие пять лет.

Он не договорил, что он находится в расцвете своей карьеры, но я слышала именно эти слова бесчисленное количество раз в прошлом.

Мне хотелось разрыдаться, но я сохранила самообладание. Еще мне ужасно хотелось спросить, кто эти три человека, но я решила, что сейчас не время. Наверняка Лесли – один из них.

– Как скажешь, – пробормотала я.

Судя по тому, как дернулся его кадык, он хотел как-то прокомментировать мои слова, но вместо этого просто продолжил:

– В течение следующих трех лет я помогу тебе погасить кредит.

Переговоры внезапно с визгом затормозили. На мгновение.

Я задумалась. Погасить кредит в течение нескольких лет – это не так подозрительно, как если бы я сделала это двумя-тремя большими платежами. Если я время от времени буду вносить платежи, это будет выглядеть гораздо убедительнее, не так ли? Например, если мы подождем несколько месяцев после подписания бумаг и всего прочего? Это показалось мне правильным.

– Хорошо, – кивнула я. – Меня это устраивает.

– В марте заканчивается договор аренды на этот дом. Мы можем продлить его или снять другое жилье. Потом, получив вид на жительство, я куплю дом, который потом станет твоей собственностью.

Не «потом» в первую очередь привлекло мое внимание. Я сразу отметила начало его реплики и это «мы».

– Мне придется переехать к тебе? – спросила я медленно, очень-очень медленно.

Большое красивое лицо Эйдена слегка поморщилось.

– Я к тебе точно не перееду.

Я даже не нашла в себе сил оскорбиться. Я была слишком занята попыткой понять, пошутил он или нет.

– Это ты хочешь, чтобы все выглядело правдоподобно. Наверняка кому-нибудь придет в голову проверить наши лицензии.

Конечно, он был прав. Прав на все сто. И все же…

Дыши. Кредиты и дом. Кредиты и дом.

– Да. Ладно. Так и правда лучше.

А мои вещи? Что мне с ними делать? С моей квартирой и вещами, которые накопились здесь за эти годы…

Я была на грани панической атаки. Я понимала, что буду жить там не всегда – по крайней мере, так было бы лучше. Но это ничего не меняло. Этот дом не был и не ощущался моим. Это был дом Эйдена. Место, где я проработала два года. Но я смогу переехать, если мне придется, – особенно если благодаря этому наш ложный брак будет выглядеть настоящим.

Мне придется. Придется.

– Когда… когда нам нужно будет съехаться? – прохрипела я.

– Скоро.

У меня точно будет паническая атака.

– Ладно.

Ладно. «Скоро» может быть через месяц. Или через два.

– Согласна? – спросил Эйден, подняв брови, и это прозвучало как вызов.

Я молча кивнула, осознавая, что постепенно принимаю эту новую реальность. Я выйду замуж за Эйдена, чтобы помочь ему с документами. Ради денег. Ради очень больших денег. Ради финансовой безопасности.

Эйден некоторое время смотрел на меня, его кадык подрагивал, что говорило о том, что он о чем-то думал.

– Так значит, ты согласна?

Я буду полной идиоткой, если откажусь, так ведь?

Это был глупый вопрос. Конечно же, я буду идиоткой, огромной идиоткой, которая будет в огромных долгах.

– Да, – сглотнула я. – Я согласна.

Впервые за два года на лице Виннипегской Стены появилось что-то вроде улыбки. Он будто испытал… облегчение. Даже что-то большее, чем просто облегчение. Клянусь жизнью, его глаза загорелись, и на мгновение он стал похожим на другого человека. Затем он сделал нечто совершенно невообразимое.

Он протянул руку и положил ее поверх моей. Он впервые коснулся меня. У него были длинные теплые пальцы, широкая ладонь и толстая шершавая кожа. Он сжал мою руку в своей.

– Ты не пожалеешь об этом.

Глава 9

Я не звонила Эйдену, а он не звонил мне.

Я бы подумала, что у него нет моего телефона, но я дала его Эйдену в нашу последнюю встречу.

Прошла неделя, а Эйден так и не объявился, но я не придавала этому большого значения. Судя по новостям, у «Трех сотен» был самый разгар предсезонных игр, а в это время Эйдену больше ни до чего.

К тому же оставалась слабая надежда, что он передумал.

Ну, другого объяснения у меня не было, но я заставляла себя не думать об этом слишком часто и уж точно не собиралась переживать.

Не могу сказать, что эта мысль доставила мне огромное удовольствие – как-никак на кону стояло больше ста тысяч долларов. Но и особого разочарования я тоже не испытала…

Ладно, возможно, на пятый день я все же испытала легкое разочарование. Шанс навсегда избавиться от долгов грел мне душу. Одно дело, если бы платила по ипотеке, но чертов студенческий кредит?..

Если бы двадцатишестилетняя Ванесса могла поговорить с восемнадцатилетней Ванессой, та бы вряд ли пошла в такой дорогой университет. Вероятно, я бы поступила в колледж, чтобы получить базовые знания, а потом перешла бы в государственный университет. Мой младший брат никогда не винил меня в том, что я уехала – он только подталкивал меня к действию. Но я время от времени сожалела об этом решении. Я была упрямой тупицей, я должна была получить все, чего хотела. И я получила. За огромные деньги.

К концу недели я почти готова была смириться с мыслью, что следующие двадцать лет своей жизни проведу с долгом на шее. Впрочем, я поняла, что так будет, когда получила первую ведомость после выпуска.

Так чего теперь переживать?

Я сказала Эйдену правду. Я не нуждалась ни в нем, ни в его деньгах.

Но я бы приняла их, потому что, может, я и была дурой, но все же не последней дурой.

Я загружала обложки для страниц клиента в соцсетях в файлообменник, когда зазвонил телефон. Бросив взгляд на экран, я удивленно вскинула брови.

Миранда П.

Наверное, стоило переименовать контакт, ведь Эйден технически больше не был моей Мирандой.

– Алло?

– Ты дома? – спросил низкий голос.

– Да.

Не успела я сказать, как раздался знакомый тяжелый стук в дверь. Не нужно было проверять телефон, чтобы знать, что он уже повесил трубку. Заглянув в глазок, я получила подтверждение своей догадке.

Конечно, это был Эйден.

Он ворвался внутрь, едва я открыла дверь, и тут же запер ее на замок. Взгляд его темных глаз пронзил меня, заставляя меня нахмуриться и вместе с тем замереть.

– В чем дело?

– Чем ты думала, когда переезжала сюда? – прорычал он с возмущением, и я мгновенно заняла оборонительную позицию.

Конечно, дом был так себе, но необязательно было делать вид, что я живу в трущобах.

– Зато дешево.

– Кто бы мог подумать, – пробормотал Эйден.

Откуда, черт возьми, этот внезапный проблеск остроумия?

– Среди соседей есть очень приятные люди, – заявила я.

Эйден окинул меня скептическим взглядом.

– Кого-то сейчас колотили прямо у твоего подъезда.

Оу. Я махнула, чтобы он проходил, в надежде сменить тему. Ему не нужно было знать, что подобное происходило здесь каждую неделю. Пару раз я даже звонила в полицию, но перестала, потому что они никогда не приезжали.

– Тебе что-то нужно?

– Я ждал, что ты сообщишь, когда ты готова переезжать, – сказал он через плечо, направляясь в гостиную.

Это было первое, о чем я забыла, когда начала думать, что он, возможно, изменил свои планы. Так что на меня как будто вылили ушат с холодной водой. Ощущения похожие. Я решила не говорить, что подумала, будто мы все отменили.

– Так ты… в смысле… мне нужно сделать это побыстрее?

Повернувшись ко мне, он опустил голову и скрестил на груди мощные руки.

– Сезон вот-вот начнется. Нам нужно сделать это до старта.

Не помню, чтобы мы это обсуждали. Конечно, я понимала, что лучше раньше, а не позже, но…

Он собирался выплатить мой кредит. Я должна была переехать на следующий же день после того, как мы договорились, если это было то, чего он хотел.

– Когда, по-твоему, лучше это сделать? – спросила я.

Конечно, у него уже был план.

– В пятницу или субботу.

Я едва не поперхнулась.

– В эту пятницу или субботу?

Оставалось всего пять дней.

Большая голова Эйдена склонилась набок.

– Время поджимает.

– Ох, – я сглотнула. – Моя аренда истекает через два месяца.

Но я забыла, что для него не существовало препятствий.

– Заплати. Я дам тебе денег.

Это правда. Я переезжаю. Я переезжаю жить к Эйдену.

Я посмотрела на него – его широкие мускулистые плечи, темные волосы до подбородка, эти проклятые глаза, которые, казалось, впивались взглядом во все и вся. Я буду жить с этим парнем.

Мой кредит. Он выплатит мой кредит.

– Когда тебе удобнее? В пятницу или в субботу? – выдавила я.

– В пятницу.

Значит, в пятницу. Я окинула взглядом комнату, и меня вдруг охватила грусть. Эйден тоже осмотрелся. По-моему, он даже легонько пнул носком мой диван.

– Тебе помочь с переездом? Упаковать вещи или что-то типа того… – неуверенно спросил он, как будто впервые предлагал другому свою помощь.

Я бы этому не удивилась.

– Ну…

Едва вернувшись к себе после нашей последней встречи, я распределила, что из вещей оставлю, а что раздам – почти все, что у меня было.

Я решила, что займу гостевую комнату, потому что все остальные использовались постоянно. Кроме главной спальни, в доме была комната Зака, домашний офис и огромный спортзал.

– Я хочу сохранить только книжный шкаф, телевизор и письменный стол, – я заметила осуждающий взгляд, которым Эйден окинул мой дешевенький черный столик. – Остальное я отдам соседям. Нет смысла хранить это на складе целых… – я едва не подавилась словами, – целых пять лет.

Эйден кивнул, разглядывая телевизор.

– За пару поездок справимся.

Я тоже кивнула, и тоска сжала мне горло при мысли о том, что мне придется покинуть мою квартиру. Конечно, она была далеко не роскошной, но я успела обустроить ее по своему вкусу. С другой стороны, квартира, в которой я не планировала оставаться всю жизнь, не должна была встать между мной и жизнью без долгов.

Если что – попла́чу позже, когда перееду к Эйдену… от этой мысли я чуть не расхохоталась. Во что превратилась моя жизнь? И почему я вообще жалуюсь? Я перееду в шикарный дом, избавлюсь от кредита и получу собственное жилье – и все это в обмен на то, что я «выйду замуж». Конечно, я уже не смогу ходить на свидания. О нет, только не это. Последний раз я была на свидании пару недель назад, и я не хотела бы повторить его. Наша сделка была честной, если не считать того, что может случиться, если обман раскроется. Но, как известно, кто не рискует…

– Ладно, – пробормотала я не столько для Эйдена, сколько для себя.

Затем мы просто уставились друг на друга в неловкой тишине. Тишина, какая была между нами как между начальником и подчиненным.

Сначала откашлялась я.

Затем он.

– Я поговорил с Заком.

– Правда?

– Да.

– И что он?

Эйден небрежно пожал плечами.

– Сказал, что все понял.

Мне нужно будет позвонить Заку. Не могу же я повести себя как последняя трусиха и переехать к ним, даже не поговорив об этом с ним.

Эйден сдержанно опустил подбородок и повернулся к двери.

– Мне пора. Увидимся в пятницу.

И он ушел.

Не сказал мне звонить ему, если понадобится помощь, не попрощался. Просто ушел.

Вот на что я подписалась.

Вот что ждет меня в ближайшие пять лет. Но могло быть и хуже, верно?

Было полвосьмого утра, и я в последний раз сидела за своим обеденным столом, когда раздался уже знакомый стук в дверь. Я всего двадцать минут как встала и ждала, пока нагреется вафельница. Черт, я все еще была в пижаме и не успела ни умыться, ни причесаться, ни хотя бы почистить зубы. Мой небрежный пучок на голове был похож на маленький ананас.

– Эйден? – крикнула я, волоча ноги к двери.

Конечно же, через глазок я увидела его темную бороду, прежде чем впустила его, зевнув и слегка нахмурившись.

Мой будущий сосед по дому – среди прочего – шагнул внутрь, не удосужившись даже поздороваться. Вместо этого он подождал, пока я запру дверь, прежде чем взглянуть на меня с недоумением.

– Ты до сих пор в пижаме? – коротко спросил он.

Мне пришлось подавить еще один зевок, прикрывая рот рукой.

– Еще только половина восьмого. Что ты тут делаешь?

– Приехал помочь тебе с переездом, – сказал он так, будто я задала глупый вопрос.

– А-а…

Серьезно? Вроде бы он говорил что-то о том, что можно справиться за пару поездок, но я предполагала, что справляться придется мне. Хм.

– Хорошо. Я как раз собиралась сделать вафли… позавтракаешь со мной?

Эйден пару мгновений смотрел на меня, прежде чем развернуться и направиться на кухню. Он осмотрелся, чтобы либо удостовериться, что я действительно упаковала вещи, либо посмотреть, что еще осталось. Два дня назад я завернула все свои работы в пузырчатую пленку, сложила книги, одежду и всякие безделушки в коробки, которые мне любезно выдали в продуктовом. Нужно было упаковать только компьютер и телевизор, и кучка одеял и пледов в гостиной уже ждали своего часа.

– Какие вафли? – имел наглость спросить Эйден.

– С корицей… и без яиц, – добавила я, прежде чем он успел спросить.

Он кивнул и сел за стол, продолжая довольно бесцеремонно осматривать квартиру. Все мои тарелки, столовые приборы и кастрюли стояли на столешнице в ожидании новых владельцев. Я таскала их с собой еще со студенческих лет и решила, что свое они отслужили.

Я сделала больше теста и вылила его в горячую вафельницу, поглядывая на Эйдена, который продолжал изучать мои вещи.

– Что ты будешь делать с оставшейся мебелью?

– Соседка сверху заберет матрас, кухонный стол и посуду.

Она была матерью-одиночкой с пятью детьми. Я видела ее матрас пару раз, когда сидела с малышами. Мой определенно был получше. А обеденный стол как раз займет пустое место у нее на кухне, хотя стульев для нее и всех детей будет недостаточно.

– Другой сосед заберет диван, кровать, комод и журнальный столик.

– Они придут за вещами сегодня?

– Да, но соседка сверху – мать-одиночка, и я хочу помочь ей.

– Ты уже оплатила аренду?

Я взглянула на него с другого конца кухни.

– Еще нет. Собиралась зайти в офис перед самым отъ– ездом.

– Сколько ты должна?

Я промямлила сумму. Повисла многозначительная тишина.

– За месяц? – спросил наконец Эйден.

Я откашлялась.

– Нет, за два.

Мне показалось, или он дышал громче обычного?

– Я что, так мало платил тебе за работу?

Опять его комментарии по поводу моего жилья.

– Нет.

Я поборола желание сердито нахмуриться. Мне было на что тратить деньги. И я не должна была оправдываться перед ним.

Он, что, только что закатил глаза?

– Я принес достаточно налички.

Что мне на это ответить? «Нет-нет, не беспокойся, у меня есть деньги»? Или принять его предложение? В идеале он и так сделает для меня более чем достаточно в ближайшие пять лет, в то время как от меня требуется лишь подписать кое-какие бумаги и следить за тем, чтобы ни в кого не влюбиться…

Ладно, это чувство вины сейчас раздражало слизистую моего желудка, и я знала, что это значит.

– Не беспокойся, я заплачу.

Эйден в ответ только пожал плечами.

Через пару минут вафли были готовы, и мы быстро позавтракали в тишине. Затем я помыла наши тарелки, вытерла и поставила их на столешницу к остальной посуде.

– Давай сначала разберемся с вещами, которые ты отдаешь соседям, а потом погрузим твои, – предложил Эйден, скользнув пальцами под рубашку, чтобы поправить медальон на шее. Он подвинул его так, чтобы тот оказался на спине, а цепочка туго обхватила горло спереди. Мне было интересно, откуда он у него, особенно учитывая, что он не был религиозным человеком, – но это была еще одна из тех вещей, которыми он никогда не утруждал себя поделиться.

– Согласна, – кивнула я, бросив очередной взгляд на золото. Ну что ж.

Соседка этажом выше практически сразу открыла дверь на мой стук и забрала у меня коробку со стаканами.

– Уезжаешь? – спросила она по-испански.

– Да. Может, отправишь со мной кого-нибудь из детей, чтобы они помогли принести посуду?

Миссис Уэрта кивнула и позвала на помощь своих старших детей – восьми, девяти и одиннадцати лет. Они обняли меня за ноги и затем побежали вниз по лестнице впереди меня, уже зная, что они заберут. Они втроем ворвались в квартиру и замерли при виде мужчины, который перетаскивал коробки из спальни в коридор.

Они гуськом прошли на кухню, чтобы забрать чашки, кастрюли, сковородки и всю остальную посуду и вернуться домой. Я взяла два стула и поспешила за детьми к выходу, одарив Эйдена натянутой улыбкой, когда наши взгляды встретились. Едва я успела поставить стулья в гостиной соседки, как в дверном проеме возникла тень. Эйден легко нес под мышкой другие два стула.

– Диос санто. Эс ту новио? – спросила меня с дивана ошеломленная женщина чуть постарше.

Бойфренд? У меня чуть глаза на лоб не вылезли, но в последний момент я кивнула, может быть, немного машинально.

– Си.

А как еще мне его называть? Мне повезло хотя бы, что моя соседка не смотрит футбол и не знает, кто он.

Она снова взглянула на Эйдена, держа на коленях трехлетнего сынишку, и медленно кивнула, пораженная.

– Красивый парень, – сказала она мне по-испански. – А какие мускулы!

Миссис Уэрта усмехнулась в конце, что заставило меня робко улыбнуться.

– Знаю, – пробормотала я, прежде чем выскочить из квартиры и сбежать вниз. Я знала? Да, я и правда знала. Я знала про его накачанные руки. И грудь. И эту задницу. Эйден и правда был не худшим выбором. Слегка нелюдим и не заботится ни о ком, кроме себя, но могло быть и хуже. Зато он не психопат, который мучает животных.

Когда я вернулась в свою квартиру, Эйден уже откручивал ножки стола карманной многофункциональной отверткой. Понятия не имею, где он ее взял. Он поднял глаза, почувствовав мое присутствие.

– Что еще они заберут?

– Матрас.

Он хмыкнул и кивнул.

Сорок минут спустя мы с Эйденом благополучно подняли матрас вверх по лестнице, и я облегченно смахнула пот со лба. Вообще Эйдену ничего не стоило поднять такой вес, но матрас был слишком большим, чтобы нести его в одиночку, и теперь каждая мышца в моем теле болела. Мы положили старый матрас на то место, где лежал надувной матрас моей соседки в последний раз, когда я заходила. Я предложила ей еще и каркас от кровати, но поняла, почему она не захотела его взять – два матраса едва бы поместились в крошечной спальне, рассчитанной максимум на двоих, но отнюдь не на шестерых человек.

К счастью, когда мы спустились вниз, сыновья другого моего соседа уже ждали нас, чтобы перетащить остальную мебель. Мы с Эйденом быстро разобрали кровать – так было удобнее нести ее. Я поймала взгляд, который он бросил на мои многочисленные ночники, которые я не успела упаковать. Он ничего не спросил, и я была ему за это очень благодарна.

Я заметила, что оба соседских сына пристально следили за Эйденом, а потом услышала, как они перешептываются, но ни один из них не сказал ни слова, пока мы носили мебель из гостиной.

Я сбежала на минутку в туалет, а когда вернулась, услышала голоса, доносящиеся из коридора.

– Конечно.

Это был Эйден.

Я взяла две коробки, остававшиеся в спальне, и вынесла их в гостиную. В коридоре стоял Эйден. Опершись одной рукой о стену, второй он что-то быстро писал на листке бумаги. Рядом стояли сыновья соседа, их взгляды были прикованы к Эйдену.

Не нужно было быть гением, чтобы понять, что здесь происходит.

– Спасибо огромное, – поблагодарил один из них, когда Эйден вручил ему свой автограф.

Здоровяк кивнул и тут же повернулся ко мне:

– Без проблем. Нужно заканчивать. Время поджимает.

Мальчишки переглянулись.

– Если что, мы можем помочь.

Эйден покачал головой.

– Мы справимся.

– Но спасибо, – бросила я, когда этот грубиян больше ничего не добавил.

Мальчики кивнули. Один из них сказал мне:

– Господи, Ванесса, мы понятия не имели, что вы встречаетесь. Отец будет в шоке. Он его большой фанат.

Я уже знала это и теперь ощутила укол вины. У моего соседа даже перед дверью лежал коврик с символикой «Трех сотен». На праздники он вывесил на дверь венок в цветах команды.

– Да-а, – протянула я и замолчала. А что еще тут можно было сказать?

К счастью, мальчики еще раз поблагодарили Эйдена и ушли, прикрыв за собой дверь.

– Ну ладно, – вздохнула я. – Давай заканчивать.

Вдвоем мы перенесли мой телевизор в машину Эйдена, и у меня уже дрожали руки от усталости. За телевизором последовал компьютер. Я прекрасно понимала, что Эйден мог и сам справиться с компьютером, но я не собиралась жаловаться, поэтому держала рот на замке. В багажник моей машины отправились книжный шкаф, письменный стол и стул. Коробки мы распределили по двум автомобилям.

Эйден уже сидел в своем внедорожнике, когда я в последний раз закрыла дверь своей квартиры, переживая острый приступ ностальгии. Я постоянно задумывалась о том, чтобы двигаться дальше, сделать шаг к своей цели. Например, когда я ушла от Эйдена, часть меня скучала по нему или испытывала какие-то странные ощущения от того, что привыкла к установившемуся порядку вещей, но я знала, что буду двигаться дальше. Я делала, как будет лучше для меня, и для него тоже, и что бы ни говорила моя совесть, это было разумным шагом. Странным, но разумным.

Это был гигантский скачок для моего будущего, и я собиралась ухватиться за него обеими руками.

Я выписала чек за последние два месяца аренды, подписала несколько бумаг у менеджера и распрощалась с этим местом.

Из-за аварии с участием аж десяти машин на шоссе мы добирались до дома Эйдена целый час. Я в это время, и так раздавленная переездом и тем, что мне придется съехаться с человеком – и именно с моим бывшим боссом, – пыталась убедить себя, что не окажусь в тюрьме, если или когда власти узнают правду. Я изо всех сил старалась не свалиться в паранойю.

Я улыбнулась охраннику, когда мы наконец въехали на территорию комплекса, и проигнорировала его очевидное любопытство из-за того, что моя машина была полна вещей. Эйден поставил машину в гараж, а я впервые припарковалась у подъездной дорожки.

Я вышла из машины и увидела, что он таскает коробки, поэтому тут же вытащила из своего «Эксплорера» все, что могла унести одна, и последовала за Эйденом, нервная, взволнованная и немного испуганная.

Внутри все выглядело таким знакомым и в то же время таким чужим. Я заставила себя подняться по лестнице, по которой уже ходила сотни раз, хотя единственное, что мне хотелось сделать, – развернуться и сбежать в свою квартиру.

Итак, я переезжала жить к Эйдену и Заку. Вскоре я подпишу бумаги, которые объединят нас с Эйденом в ненастоящем браке. И это станет моей реальностью на следующие пять лет. Когда я думала о всех деталях… да, это совсем не помогало. Это все еще представало в моем сознании огромным белым слоном, которого я не могла игнорировать.

Дверь в комнату для гостей была открыта, и я могла услышать, как Эйден внутри расставлял коробки. Я заходила в эту комнату много, очень много раз, чтобы стереть пыль или поменять постельное белье. Я хорошо знала, что ждало меня внутри.

Или думала, что знаю.

Эйден всегда ограничивался самым необходимым. Все комнаты, кроме спортзала, были обставлены скромно и практично. Ни картин, ни безделушек. Он даже не удосужился покрасить стены. Свои награды он держал в шкафу, подальше от любопытных глаз, чего я не могла до конца понять. Если бы у меня были такие награды, как у него, я бы выставила их на всеобщее обозрение.

В его спальне стояли кровать и два комода. Там даже зеркала не было, не говоря уже о фотографиях чего-нибудь или кого-нибудь. В гостевой комнате обстановка была еще более скудной – только кровать и тумбочка, – хотя она была довольно просторной, примерно вдвое больше комнаты в моей квартире.

Но войдя в комнату теперь, я обнаружила, что кроме прежней кровати там теперь стоял комод с большим зеркалом и новый аккуратный стеллаж для книг, все одного современного цвета темного дерева. Только намного позже до меня дошло, что это была такая же мебель, какая стояла в спальне в моей квартире… только более приятная и подходящая.

– Твой старый стеллаж будет лучше смотреться в офисе, – небрежно бросил Эйден, когда я остановилась в дверном проеме, в изумлении разглядывая новую мебель.