Текст книги "Просто о сложном. Как мы живем, работаем, любим"

На пользу или во вред?

Наши близкие – те, что постарше и поопытнее, – часто советуют: «Ничего не принимай близко к сердцу». В их словах есть своя «сермяжная правда» и житейская мудрость – они хотят защитить нас от стресса. Но циникам в этой установке видится прежде всего независимость и безнаказанность: если ты ко всему относишься с холодной насмешкой, ничего не принимаешь всерьез, тебя невозможно задеть за живое – и ты становишься неуязвимым. Тебе ничего не стоит поступиться принципами или переступить через человека – все дозволено. И получается, что цинизм – самый быстрый путь к успеху.

Посмотрим на некоторых разбогатевших на бюджетных потоках чиновниках. Многие из них – яркие и по-своему привлекательные личности. Они в отличной форме, дом – полная чаша, штат прислуги, питаются отборными деликатесами, в их распоряжении яхты, самолеты, их дети учатся в престижных школах. Их ничем не смутить, и, глядя на них, кажется – вот правильная жизненная стратегия. Недаром современные молодые люди на вопрос «Кем вы хотите быть?» все чаще отвечают: «Чиновником». Для них «урвать кусок» бюджета – предел мечтаний. Но все не так безобидно. Невозможно постоянно менять маски: на работе, в бизнесе быть циником, а дома, в семье – праведником. Это разрушает, уходит энергия, а с ней и интерес к жизни, пропадает способность испытывать эмоции, настоящие, подлинные чувства. Поэтому нередко финалом такой красивой «глянцевой истории» становится депрессия.

Конечно, на определенном этапе цинизм может пойти нам на пользу, например, поможет пережить трудные времена: одних спасает юмор, других цинизм. А в перспективе? Сиюминутный, тактический выигрыш еще не гарантирует выигрыша стратегического. Преуспев в мелочах, мы можем потерять в главном.

Если у цинизма «бонусы» скорее материальные или карьерные, то у «антицинизма» – психологические и личностные. Это душевное равновесие, энергия, самодостаточность, которые делают нас устойчивыми и так уважаются нашим окружением, ведь спокойные, уверенные в себе, доброжелательные люди очень привлекательны и притягательны. Возможно, кому-то такие бонусы покажутся незначимыми, а кому-то, напротив, ценными.

От слов к делу

Что делать, чтобы уцелеть, сохранить себя даже в тяжелой, отравленной цинизмом среде?

Прежде всего надо отнестись к этой проблеме как к личной и определиться, какую цену мы согласны заплатить за достижение цели, на что мы готовы пойти, а на что нет. При этом надо понимать, что и в одном случае, и в другом «дивиденды» нам никто не гарантирует. Мы можем «шагать по головам», но так и не построить карьеру, а можем быть честными, открытыми, порядочными, деликатными и 20 лет просидеть на одной должности «в обнимку со своими принципами».

Если мы решили противостоять цинизму, идти против течения, нам необходима серьезная внутренняя опора. Чтобы выстроить такую опору, надо разобраться с собой – не защищаясь, не оправдываясь. Нужно выработать собственные нормы, принципы, правила, критерии. Но как? Например, обратившись к детским впечатлениям: что говорили, чему учили и как вели себя родители, что одобрялось или не одобрялось в семье, что считалось добром, а что злом, что означало «повел себя достойно» или «недостойно», какими были семейные ценности (честь, совесть, открытость, искренность, доброта), кого из литературных героев нам ставили в пример, и т. д. Именно система собственных принципов, установок и норм превращает инфантильного, зависимого, неуверенного в себе человека в сильную, полноценную личность.

Скажем, нам предложили «подзаработать на стороне». Соглашаться или нет – чем, какими критериями руководствоваться? Если мы сомневаемся в репутации «партнера» и нам непонятно происхождение его денег, мы отказываемся. Даже если нам скажут: «Ты с ума сошел, здесь же явная выгода!» Важно не то, что скажет кто-то, а то, как мы сами для себя это оцениваем.

Если мы чувствуем, что среда, в которой мы существуем, отравляет нас, если «радиация» слишком велика, условия «несовместимы с жизнью», значит, выход один – спасаться бегством, сократить или свести к минимуму контакты, вообще прекратить общение: уйти из компании, когда речь идет о работе, или дистанцироваться, отказаться от встреч с людьми, чей цинизм зашкаливает.

Но если по каким-то причинам мы не можем уволиться или поменять круг общения? Самое простое – не участвовать, не поддакивать, не поддерживать, не шутить, не поощрять улыбками и одобрительными жестами то, что считаем неправильным. Наше молчание – это тоже своего рода высказывание. Своим молчаливым, демонстративным неучастием мы даем оценку происходящему вокруг нас.

Если мы не хотим молча наблюдать проявления цинизма и готовы оказать сопротивление, надо научиться заявлять о своих принципах, причем спокойно, не провоцируя конфликт.

Ну а высший пилотаж – это готовность идти на конфронтацию, пресекая проявления цинизма у других, иначе говоря, воздействовать на среду. Возьмем абсолютно реальную ситуацию: начальник собирается уволить сотрудника и обсуждает с коллегами, как бы поменьше ему заплатить. Наберемся храбрости и попробуем высказаться против: «Оставляя его без выходного пособия, мы поступаем некрасиво, несправедливо…»

Я много раз наблюдала, как рядовой сотрудник становился авторитетом, лидером мнения, агентом влияния. Это только кажется, что «бесполезно кому-то что-то объяснять». На самом деле большинство людей стремится к высокому и светлому, просто эта тяга запорошена, закатана, не понята ими, не осознана. Бывает, что кого-то (в том числе начальника) «заносит», и возражение может стать тем ушатом холодной воды, который заставит человека остановиться, задуматься и даже пересмотреть свою точку зрения.

Способность поднять свой голос – не просто ценное качество, это навык, который оттачивается по мере использования. Умение отстаивать свою позицию приветствуется в любой здоровой среде. Впрочем, здесь есть и риск: кому-то наша точка зрения покажется наивной, глуповатой, старомодной. Противостоять большинству и заведенному порядку трудно: нет никаких гарантий, что мы вдруг не окажемся объектом насмешек, недоуменных переглядываний, что нас не подвергнут обструкции, даже не поставят крест на нашей карьере. И мы сами нет-нет да и начинаем сомневаться – а вдруг правы они, а не мы? Хорошо, если рядом единомышленник, который разделяет наши взгляды, с которым можно что-то обсудить. Но принципиально это ничего не меняет: ответ все равно придется искать самому, ведь единственный судья себе – сам человек.

Свобода выбора

Противостоять цинизму сложно, но можно и даже полезно. Это своего рода тренинг личностного роста: сначала самому подняться на «кочку» в этом болоте, потом «осушить» маленькую полянку вокруг себя, найти единомышленников и постепенно расширять территорию, свободную от цинизма. Первое время, безусловно, будет трудно, но постепенно придет ощущение своей силы и самодостаточности. Чтобы ни говорили, даже циники уважают людей, способных отстаивать свою точку зрения.

Есть такое выражение – «красивый поступок». Когда мы говорим «поступил красиво» или «поступил некрасиво», все сразу понимают, о чем речь. И слова «красивый» и «некрасивый» здесь совсем не случайны. «Эстетика – мать этики, – заявил в своей нобелевской речи Иосиф Бродский. – “Хорошо” и “плохо” – понятия прежде всего эстетические, предваряющие категории “добра” и “зла”… Чем богаче эстетический опыт индивидуума, чем тверже его вкус, тем четче его нравственный выбор, тем он свободнее – хотя, возможно, и не счастливее».

Любой «красивый поступок» укрепляет нашу независимость, уважение к себе, чувство собственного достоинства. И это не просто громкие слова, здесь нет никакого пафоса. Напротив, люди прагматичные, расчетливые не станут тратить время на то, в чем не уверены, что не считают важным, ценным, что не работает на их рост и развитие, что не приносит удовлетворения, – тогда за что бороться?

Я убеждена, когда мы что-то делаем не только ради денег, а еще и ради великих целей, когда мы с любовью и уважением относимся к себе, к людям, с которыми взаимодействуем, к делу, которому мы служим, это придает нашей жизни новые краски, и мы становимся непотопляемыми в окружающем нас жестоком и циничном мире.

Глава 3. Как сохранить голову ясной, когда нам промывают мозги?

Вряд ли найдется человек, который хотя бы однажды не оказался жертвой манипуляции. Какими бы умными и образованными мы себя ни считали, каждый вспомнит, как не раз и не два поддался на уговоры мошенника – например, в обличье цыганки или экстрасенса, попал под влияние рекламы или политической пропаганды. И хорошо, если можно просто забыть неприятный эпизод, но иногда это довольно серьезно влияет на нашу жизнь.

Характерный пример. Двое друзей, которые когда-то вместе учились в престижном московском вузе, потом работали в одной ИТ-компании, дружили семьями, – современные люди, с математическим складом ума, скептичные, ироничные – вдруг в одночасье стали врагами. Почти любой разговор теперь заканчивался взаимными нападками, оскорблениями, криками. В конце концов они вообще перестали общаться. А началось все с того, что один как раз в период украинских событий в 2014 году полгода проработал в киевском филиале компании, смотрел украинское телевидение и слушал местное радио, а другой остался в Москве и получал информацию из российских источников. Когда они встретились, каждый был уверен, что другому «промыли мозги». И правы были оба.

Чтобы сохранить голову ясной, не допустить разлада в отношениях с близкими, не начать массово «уничтожать» френдов в социальных сетях, важно научиться не поддаваться, противостоять внушению и манипуляции. А для этого стоит разобраться, как действует механизм «промывания мозгов».

Как это работает

Впервые термин brainwashing употребил в своей сенсационной статье, опубликованной в 1950 году в Miami News, журналист (и одновременно сотрудник отдела пропаганды ЦРУ) Эдвард Хантер. Он буквально перевел на английский китайское выражение «си-нао» – «промывать мозги»: так говорили о методах принудительного убеждения, которыми искореняли «феодальный» склад мышления у китайцев, воспитанных еще в дореволюционную эпоху.

Позже было подробно описано, как во времена Корейской войны 1951–1953 годов, которую вели между собой две Кореи – Южная (среди ее союзников были США) и Северная (на ее стороне воевала армия Китая), китайские коммунисты в управляемых ими лагерях для военнопленных добивались глубоких поведенческих изменений у американских солдат, как психологическим и физическим воздействием разрушалась индивидуальность человека, переиначивалось все его мировоззрение. Поначалу «объект» изолировали от привычного окружения и альтернативных источников информации, чтобы прежние установки и убеждения не подкреплялись извне. Дальше наступал черед жизненно важных потребностей: человека лишали пищи, сна, элементарных удобств. Очень скоро он становился безвольным и беспомощным: если не удовлетворяются базовые потребности, ценности и убеждения волей-неволей отходят на второй план. Когда жертва физически и духовно истощалась и становилась полностью зависимой от «хозяев», ей внушали новые «истины». За хорошее поведение – отказ от прежних взглядов – понемногу выдавали еду, разрешали спать, улучшали условия. Постепенно человек принимал новую систему ценностей и соглашался сотрудничать.

При манипулировании массовым сознанием физические методы не применяются, но в ход идет тот же «трехсоставный» механизм: отключить рацио (снизить критичность мышления), вызвать страх (создать угрозу), поддеть на «крючок спасателя» (предложить выход).

Обычно мы довольно критически воспринимаем получаемую информацию – человеку вообще свойственно инстинктивно сопротивляться новому, ничего не принимать на веру. Мы дотошно рассматриваем ботинки, которые собираемся купить, нюхаем еду, прежде чем положить ее в рот, с подозрением относимся к новостям: «Да ладно, такого не бывает». Но при зомбировании наше рацио уже не работает, и мы готовы поверить во что угодно. У нас «отключают» критичность, и мы начинаем оперировать образами и «фактами» искусственно созданной и навязанной нам социальной мифологии. Как говорил Козьма Прутков, «многие люди подобны колбасам: чем их начинят, то и носят в себе».

Доказано, что в массе нас оболванить еще легче, чем каждого по отдельности. Общаясь, мы воздействуем друг на друга, заражаемся чужими эмоциями. Особенно заразительна паника. В 1897 году на ежегодном собрании Императорской военно-медицинской академии В. М. Бехтерев в речи «Роль внушения в общественной жизни» говорил: «B настоящую пору так много вообще говорят о физической заразе… что, на мой взгляд, нелишне вспомнить и о… психической заразе, микробы которой, хотя и не видимы под микроскопом, но… подобно настоящим физическим микробам действуют везде и всюду и передаются через слова и жесты окружающих лиц, через книги, газеты и пр., словом – где бы мы ни находились… мы… находимся в опасности быть психически зараженными». Воздействие на одного человека требует особого профессионализма, а в массах заражение происходит мгновенно – трудно «шагать правой», когда все вокруг «шагают левой». Эффект толпы срабатывает, даже если каждый из нас сидит в отдельной квартире, но при этом смотрит одну и ту же телепередачу.

Как превращают взрослого рационального человека в доверчивого ребенка? Создав угрозу его базовым потребностям. Самый жесткий пример – это промывание мозгов американским пленным в корейских лагерях или людям, попавшим в секты. Как ни парадоксально, этот же метод применяется в рекламе. Конечно, нас не лишают пищи, воды или сна, но погружают в воображаемый мир нехватки самого необходимого: чем талантливее реклама, чем достовернее образы людей, измученных недосыпом, сексуальной неудовлетворенностью, голодом, жаждой, тем быстрее мы превращаемся в «испуганного ребенка» и подчиняемся власти того, кто избавит нас от мук с помощью, например, картофельных чипсов, жевательной резинки с новым вкусом или газированной воды.

Главное – любым способом заставить нас бояться. Чего угодно: бессонницы, голода, фашизма, угрозы детям. Запуганные люди пойдут на все, даже если им это не выгодно. Например, достаточно просто произнести заклинание «международный терроризм» – и мы уже не протестуем, когда в аэропорту нас обыскивают, заставляют разуваться и выворачивать карманы.

Манипуляция сознанием предполагает игру на чувствах, обращение к страхам и предрассудкам, а они есть у любого из нас. Обыгрываются национальные стереотипы, мифы. У каждого народа есть что-то, на что можно надавить, за что зацепить. Каждый народ чего-то боится или ненавидит. Например, для русских за словом «фашизм» – миллионы погибших, ненависть к врагам, которые «сожгли родную хату, сгубили всю мою семью», что-то очень страшное. И контекст уже не имеет значения. Нам говорят: «Вот он, фашизм!» – и тут же открывается дверь в подсознательное, оживают страхи, актуализируются наши болевые точки. Такой прием безотказно действует на людей с более развитым правым полушарием, эмоционально восприимчивых.

Бьют в цель и «мертвые слова». В пропаганде это «фашисты», «бомбежка», «хунта». В рекламе – «бессонница», «боль», «жажда». У цыганки другой набор: «заговор на смерть», «венец безбрачия», «родовое проклятие». Нас словно загоняют в узкое пространство, где нет места аргументации, где в ход идут ярлыки, инфантильные обороты, где действительность объясняется простыми формулами. «Мертвые слова» не рассчитаны на критическое восприятие. Они должны запустить определенную эмоциональную реакцию: тревогу, ощущение угрозы.

Не надо думать, что в одной стране такое возможно, а в другой нет. Конечно, где-то люди в целом «взрослее», рациональнее, они лучше осознают свои права и обязанности, а где-то более инфантильные, внушаемые, живущие мифами, эмоциями, с «детским» сознанием. Наш народ в большей степени относится к «детскому» типу. У нас и у наших родителей годами вырабатывалась привычка «ходить строем» и абсолютно доверять средствам массовой информации: раз написали в газете или сказали по телевизору – значит, так и есть. К тому же мы многократно «раненая» нация, у нас много реальных страхов, засевших в подсознании: голод, репрессии, революции, войны. Нам пришлось испытать очень много такого, из чего трудно вырваться, но на что очень легко воздействовать.

Нас напугали, лишили самообладания и способности критически мыслить. И вот когда мы уже чувствуем себя жертвой и ищем спасения, нам является «спасатель» – и мы готовы выполнять любые его приказы.

Эта техника неплохо разработана у цыган. Ко мне на психотерапевтические приемы не раз приходили люди, у которых цыганки вытянули все деньги. «Как же так? Мне не угрожали ни ножом, ни пистолетом», – задним числом удивлялись они. А фокус прост. Сначала цыганка располагает к себе жертву. Потом вдруг «замечает» порчу, венец безбрачия, сглаз и страшную болезнь. Любой испугается, а в состоянии аффекта мы легко поддаемся внушению. В этот момент цыганка превращается в «спасателя»: «Твоему горю помочь несложно. Это сглаз завистника. Позолоти ручку…» И жертвы отдают им все добровольно.

Столкнувшись с трудностями, мы ищем простые ответы и стремимся исправить ситуацию простыми действиями, в том числе совершенно необоснованными. В рекламе «спасение» тоже всегда предлагается за счет псевдологики, выстраивания ложной причинно-следственной связи между явлениями: пей этот кофе – станешь богатым, жуй эту жвачку – понравишься девушкам, стирай этим порошком – и муж никогда не уйдет к другой.

Пропаганда «работает» так же. Нас пугают тем, от чего нам по-настоящему страшно: войнами, фашизмом, хунтой, убитыми, ранеными. И на фоне всего этого кошмара показывают – вот он, путь спасения: например, создать сильное государство, которое защитит, которого остальные боятся.

Техники промывания мозгов

Всегда помню совет булгаковского профессора Преображенского: «Не читайте перед обедом советских газет» – и следую ему по мере возможностей, в первую очередь применительно к нашему ТВ. Но когда я работала над этим материалом, мне все-таки пришлось принять изрядную дозу «яда», чтобы разобраться в методах и приемах, которые современные СМИ используют для формирования общественного мнения. Все эти техники основаны на закономерностях функционирования человеческой психики. Я попыталась их проанализировать и систематизировать. Конечно, каждый сможет дополнить мой список собственными наблюдениями.

Как цыганка отвлекает внимание? Сначала ничего не значащая фраза: «Не подскажете, как пройти…» Затем резкая смена темы, интонации: «Ой, девонька, по лицу вижу, что в семье у тебя будет два гроба!», «Ой, страдалица, муж тебе изменяет, и ты знаешь разлучницу». Смена темы повергает жертву в смятение, способность мыслить отключается, подсознание реагирует на «мертвые слова». Нас парализует липкий страх, сердце колотится, ноги подкашиваются.

Для пропаганды, как и для любого другого вида манипулирования, важно подавить психологическое сопротивление внушению. Если в момент передачи сообщения отвлечь внимание адресата от его содержания, то осмыслить его и найти контрдоводы трудно. А контрдоводы – это основа сопротивления внушению.

Какими способами отвлекают наше внимание?

Информационный калейдоскоп. Телепередачи обычно выстроены так: короткие сюжеты сменяют один другой, перемежаются анонсами, рекламой, мелькают кадры, внизу бежит строка с дополнительными новостями. При этом важная информация разбавляется слухами из жизни знаменитостей, из мира моды и т. д. За десять минут просмотра перед нашими глазами проносится столько образов, что ни на чем невозможно сконцентрироваться. Этот калейдоскоп разрозненной информации, которую мы не в состоянии осмыслить и переработать, воспринимается как единое целое. Наше внимание рассеивается, критичность снижается – и мы открыты для любого «мусора».

Дробление темы. Если информацию надо внедрить в сознание, не вызвав сопротивления, ее дробят на части – тогда осмыслить целое становится сложнее. Вроде бы все сообщили – одно раньше, другое позже, но так, что трудно сосредоточиться и понять, что же произошло на самом деле.

Сенсационность и срочность. Часто в новостных передачах мы слышим: «Сенсация!», «Срочно!», «Эксклюзив!». Срочность сообщения обычно бывает ложной, надуманной, но цель достигнута – внимание отвлечено. Хотя сама сенсация не стоит и выеденного яйца: в зоопарке родила слониха, в семье политика скандал, Анджелина Джоли сделала операцию и т. д. Такие «сенсации» – повод умолчать о важном, о чем публике знать незачем.

Когда нас бомбят «срочными», «сенсационными» новостями, информационный шум, накал страстей и нервозность снижают нашу критичность, и мы становимся более внушаемыми. Наш мозг работает на высокой скорости, он все чаще включает «автопилот», и мы начинаем мыслить стереотипами, готовыми формулами. К тому же мы вынуждены полагаться на предлагаемую информацию, ее просто некогда проверять – и манипулятору легче обратить нас в «правильную» веру.

Фокус на второстепенном. Отвлечь нас от волнующих социальных проблем тоже очень просто. О новом законе, который приведет к серьезному снижению уровня жизни, диктор скажет как о чем-то, не имеющем особого значения, – это все равно что сообщить новость в малотиражной газете, да еще напечатав ее мелким шрифтом. Зато рассуждения о запрете импорта кружевного белья или историю с жирафом, которого скормили львам в датском зоопарке, будут перемывать все СМИ.

Чтобы увести наше внимание от реальности, от того, что для нас действительно важно, нужно предложить что-то взамен. СМИ могут диктовать, о чем нам думать, навязывая свою повестку дня для обсуждения. Нам кидают мяч, а мы азартно пытаемся его схватить и «играем», забывая о насущных проблемах.