Текст книги "Ролана. Волчьей тропой"

Глава 6

Яркие фонари рассеивали тьму мягким желтоватым светом, тишина бархатным покрывалом окутывала плечи. Вдали от площади, где проходил праздник, долина казалась спящей и уютной. Ролана сошла с дороги и, зайдя за невысокий холм, растянулась на траве. Сюда не доставал свет фонарей, было темно и уединенно, а запах травы приятно смешивался с ароматом сладкого меда на языке. Расслабленно потянувшись, она уставилась в ночное небо, усыпанное крохотными блестящими точками звезд.

Кто бы мог подумать, что здесь, на северной стороне, в суровых краях, где солнца светят, но не греют, вопреки климатическим условиям, расположилась такая уютная долина. Кто знал, что элимы такой дружелюбный и гостеприимный народ? И наконец она и мечтать не могла, что сумеет так скоро обрести спокойную жизнь, свободную от ежедневных тренировок и ненавистных сражений. Разумеется, успокаиваться еще слишком рано, потому что самая важная цель не достигнута. Но нынешняя жизнь без убийств и постоянного страха не идет ни в какое сравнение с той, которую она вела в монастыре. Да и разве это была жизнь? Исключительно выживание.

Приложившись в очередной раз к стакану, Ролана с неудовольствием обнаружила, что тот уже пуст. Огорченно вздохнув, она отставила стакан и лениво проследила за тем, как, лишившись поддержки в виде ее пальцев, он медленно заваливается набок в траву. В голове приятно зашумело, перед глазами все поплыло, потеряв четкие очертания. Неожиданно налетевший ветер ласково зашептал на ухо, взлохматил волосы, зашуршал в траве. Ролана поежилась от его настойчивой щекотки и приподнялась на локтях.

– Хорошо-то как! – сообщила она ветру.

Сбоку согласно засвистел сверчок, заставив ее обернуться на звук. А в следующий миг на голову обрушился тяжелый удар, заставив сознание мгновенно отключиться от внешнего мира и погрузиться в беспросветную тьму. Темнота возле распростертого девичьего тела неожиданно приняла очертания невысокого худощавого мужчины, который, ловко изогнувшись, легко взвалил девушку себе на плечо и торопливо зашагал прочь мягкой, стремительной походкой.

Илмар вышел из трактира, на ходу отхлебнув превосходного пива с пушистой шапкой пены, и неожиданно остановился, словно к чему-то прислушиваясь. Затем стакан полетел в сторону, безжалостно выплескивая отменный напиток на землю, а сам охотник сорвался с места и помчался сквозь праздничную толпу, лишь чудом никого не сбивая с ног.

– Зачем ты ее принес?! – истерично взвизгнул мужской голос, отозвавшись эхом в барабанных перепонках почти пришедшей в себя Роланы. – Я же просил тебя прийти с отчетом о сделанной работе, а не тащить с собой труп!

– А куда я мог его деть? – флегматично отозвался еще один голос.

Что-то звякнуло, заскрипело, а затем девушка сквозь затуманенное хмелем и не до конца прошедшим обмороком сознание почувствовала недолгий полет, после которого ее с размаху приложило о твердую поверхность. Послышался негромкий хлопок, и голоса зазвучали приглушенно, словно находились наверху за перегородкой.

– Закопать в лесу? Для этого нужно пройти с телом мимо охраны, что в принципе невозможно. Зарыть в самой долине? Но ты не позаботился о яме. А пока я буду ее рыть, кто-нибудь может вернуться с праздника. Вывод прост: я свою работу сделал, а с последствиями разбирайся сам. Можешь спрятать ее в своем огороде, заодно повысишь урожайность.

– Не смешно, – проворчал голос. – Мы же договаривались, что ты проникнешь к ней домой и устроишь все так, чтобы со стороны это выглядело как несчастный случай.

– Тебе не кажется, что ты забыл предупредить меня об одной незначительной детали? – с иронией спросил собеседник.

– Какой?

– Собака.

– Что – собака?

– Несмотря на мимикрию, она бы меня почувствовала, и тогда я вряд ли бы смог подобраться незаметно к нарушительнице твоего спокойствия. Учитывая ее боевые способности, еще неизвестно, кто из нас двоих сейчас лежал бы трупом. Поэтому я не стал рисковать и по-тихому приложил ее на улице.

– Тебя кто-нибудь видел?

– Нет, никого поблизости не было.

– Это хорошо, а то я боялся, что ее дружок будет рядом ошиваться, – расслабился голос. – Кстати, насчет огорода – это неплохая идея, нужно только придумать, что соврать окружающим по поводу исчезновения этой девки. Особенно Илмару, иначе эта дотошная рептилия из меня душу вытрясет, если почует неладное.

– Ошибаешься, – неожиданно послышался третий, очень знакомый и очень разозленный голос, заставив Ролану окончательно выбраться из небытия и обрадованно распахнуть глаза. – Я вытрясу души из вас обоих, причем прямо сейчас!

Наверху загрохотало. Ледана вскочила на ноги и осмотрелась, отчетливо различив в полумраке небольшое квадратное помещение с дощатым люком в потолке.

«Подвал», – разочарованно поняла девушка.

Мгновение спустя от сильного удара задрожал пол, люк разлетелся в щепки, вынуждая Ролану прикрыть глаза, чтобы их не запорошило, а сверху рухнуло бездыханное тело незнакомого мужчины.

– Первый, – мрачно констатировала девушка, мельком взглянув в его сторону. Подтянувшись на руках, навалилась животом на пол и по-пластунски выползла из люка. Поднявшись на ноги, оглядела помещение и ошарашенно застыла, не в силах поверить в происходящее.

В уже знакомой комнате царил погром: перевернутый стол и несколько поломанных лавок были забрызганы кровью, а в центре, друг против друга, застыли двое мужчин, отвлеченные от драки устроенной ею возней. Одним из них был Илмар, а вот личность второго оказалась для Роланы полной неожиданностью.

Напротив невозмутимого охотника, чью нервозность выдавало исключительно побелевшее лицо, стоял красный от ярости Теннир. В глазах олд-мессэ метался ужас, а на пальцах, угрожающе выставленных в сторону противника, красовались длинные черные звериные когти.

«Росомаха», – вспомнила ледана его вторую ипостась.

Рука привычно пробежалась по бедру в поисках аньято, но ощутила лишь бархатистую гладкость кожи под коротким платьем.

– Почему? – коротко спросил Илмар, вновь привлекая к себе внимание Теннира.

Тот перевел на него затравленный взгляд и промолчал.

– Не советую испытывать мое терпение, – ровным бесцветным голосом, от которого по спине Роланы побежали мурашки, продолжал охотник. – Ты знаешь, на что я способен. Почему ты хотел убить ее?

– Зря ты ее сюда притащил, – неожиданно усталым, без малейшего признака агрессии голосом, противоречащим его внешнему виду, ответил Теннир. – Девчонке единственной повезло сбежать, ну и жила бы себе спокойно где-нибудь в восточных землях. Но нет, как самая правильная, она решила искать возмездия, а ты, как самый настоящий кретин, сунул ее прямо мне в руки. А следовало бы подумать, что монастырь, в котором процветает борьба элимов, не может существовать без ведома самих элимов. Не всех, конечно, но самого главного из них.

– Тебя, – бросил Илмар, брезгливо поджав губы. – И зачем ты организовал подобную мерзость?

– Наверное, затем, зачем и ты сейчас стоишь напротив меня, горя жаждой убийства, – неожиданно усмехнулся мессэ. – Только знаешь, я не намерен доставить тебе еще и эту радость!

Резко вскинув руку, он наотмашь ударил себя по горлу, вспарывая кожу мощными когтями, и с тихим стуком завалился набок, щедро заливая пол собственной кровью.

Присев перед распростертым телом, охотник некоторое время всматривался в сведенное судорогой боли лицо, а затем поднялся на ноги.

– Мертв. – Он разочарованно поморщился и подошел к Ролане. Крепко сжав ее плечи, привлек к своей груди. – Как ты?

– В отличие от них, – она кивнула в сторону подвала, – в полном порядке.

– У тебя кровь в волосах. Болит? – Илмар осторожно дотронулся до ее макушки.

– Нет. Уже нет. Как ты меня нашел?

– По запаху крови. Не забывай, что с некоторых пор ты пахнешь моей кровью – кровью ящера. Как я уже говорил, она не смывается.

– А как узнал, что у меня проблемы?

– Почувствовал.

– Так просто?

– А что тебя не устраивает?

– Получается, когда у меня будут проблемы, ты каждый раз будешь это чувствовать?

– Не знаю. Пойдем отсюда! Нужно позвать охрану и свидетелей. Придется испортить праздник. – Он повлек ее в сторону двери, уводя не столько из дома, сколько от опасной темы.

Можно подумать, он сам знает, почему вдруг почувствовал, что с нею случилась беда. Просто почувствовал, и все. А нашел действительно по запаху собственной крови. Хотя кого он обманывает! Она действительно стала ему настолько дорога, что теперь он способен физически почувствовать причиняемое ей зло даже на расстоянии. Однажды в его жизни уже случалось подобное.

Свежий ночной воздух после душного воздуха в доме, с примесью сладковатого запаха крови, подействовал в некоторой степени отрезвляюще и даже живительно. Ролана неторопливо шла по дороге, не спеша высвобождаться из объятий охотника, и с отстраненным спокойствием рассматривала длинные тени, ложившиеся под ноги от света фонарей.

– Кто был тот второй мужчина, который ударил меня? Я никогда его раньше не встречала.

– Марис. Признаться, я давно его не видел. И не имел ни малейшего понятия о том, что он выполняет грязную работу по указке Теннира.

– Он смог подойти ко мне так незаметно! – расстроенно вздохнула девушка. – Не нужно было мне пить медовуху.

– Особенно такими порциями и с непривычки, – усмехнулся Илмар. – Но только и в случае полной трезвости ты бы вряд ли его заметила. Дело в том, что Марис – хамелеон и легко маскируется под нужный образ. Это называется мимикрией. Причем если хамелеоны в основном меняют только цвета, то ему удается менять и саму форму тела. Поэтому заметить его довольно сложно. Он способен прикинуться деревом, кустом, предметом мебели и всем, к чему прикасается, за исключением одушевленных организмов. Точнее, уже правильней сказать – прикасался.

– А что, если нам не поверят? – Ролана резко остановилась, в глазах вспыхнула неподдельная тревога. – Только представь: тебя много лет не было в долине, а я так вообще впервые появилась. И вдруг прямо в разгар праздника при нашем непосредственном участии погибает сам олд-мессэ! Очень похоже на переворот с целью захвата власти. Не находишь? Тем более что единственный свидетель лежит в погребе с вывернутой шеей.

– Первым делом мы должны оповестить остальных, – устало отозвался охотник, увлекая ее вперед. – А дальше видно будет.

Глава 7

Несмотря на опасения леданы, остаток ночи прошел спокойно. Узнав о смерти Теннира, никто из стражников не набросился на них с намерением убить на месте. Несколько человек отправились к дому мессэ, а Илмар с Роланой пошли на площадь – предупредить остальных, чтобы готовились к созыву схода.

По дороге Ролана искренне недоумевала: как может идти об этом речь, когда все жители пьяны и веселы и меньше всего могут думать сейчас о серьезных делах. Но к ее искреннему удивлению, каждый элим, которого Илмар вытаскивал либо из-за стола, либо из объятий пляшущей красотки, либо поднимал упившегося в хлам с газона, мгновенно трезвел, отставлял бутылку, забывал о подруге и уходил прочь с площади.

Охотник вовсе не ставил перед собой цель испортить праздник всем жителям долины, предупреждая исключительно нужных людей, но его избирательность очень скоро привлекла всеобщее внимание. Поползли слухи, площадь быстро поредела. Вскоре у дома Теннира собралась толпа.

Вспоминая тот бардак, который некогда сумели устроить у дома шенна Орниса всего три женщины, Ролана шла через толпу с затаенным страхом. Тем не менее элимы вели себя спокойно и тихо, без бурных проявлений эмоций. На лицах читалось любопытство, недоумение и сожаление. Больше ничего.

– Пройдемте в дом, – вежливо пригласил ожидающий их на крыльце воевода, распахивая дверь. – Один из двоих еще жив.

– Теннир? – воскликнула Ролана, почувствовав в груди мимолетное облегчение.

– Нет, – качнул головой воевода. – Марис. Но очень скоро именно ты, девочка, – он строго взглянул на ледану, – получишь полное право на его смерть.

Пока Ролана обдумывала услышанное, они оказались в уже знакомой комнате. Тело Теннира уже завернули в матово-черную пленку и перенесли на другое место. Тоненькая девушка, сосредоточенно сжав губы, торопливо замывала пол от крови, сердито сметая в сторону веником попадавшиеся под руки щепки от поломанной мебели.

Вполне живой, не считая нескольких кровоподтеков и разбитых губ, опутанный веревкой, Марис сидел между двумя удерживавшими его воинами, угрюмо уставившись в пол застывшим взглядом.

– Мы дали ему противооборотный наркотик, – сообщил воевода Илмару.

– Надо же, я думала, он шею сломал! – не удержалась от восклицания ледана.

– Ящерицы очень гибкие, – тихо ответил охотник. – В некоторых случаях они отбрасывают хвост, а со стороны может показаться, что потеряна рука или нога. Могу я задать несколько вопросов? – обернулся он к воеводе. Получив согласие в виде короткого кивка, присел перед Марисом и приподнял его голову за подбородок. Молча уставился в глаза.

У Роланы побежали по спине мурашки. Прямое мыслечтение – даже наблюдая за подобным действием со стороны, она не могла избавиться от ожившего в памяти безотчетного страха.

Хамелеону было тяжело: по лбу, смывая кровь с губ и подбородка, текли целые ручьи пота, бледная кожа приобрела синюшный цвет, а тело сотрясала крупная дрожь. Но прервать контакт он не мог при всем своем желании.

Выждав еще минуту, показавшуюся девушке бесконечной, охотник отпустил Мариса и поднялся на ноги. Прочтенный завалился набок, пребывая в глубоком обмороке, возвращение из которого теперь вызывало очень большое сомнение.

– В принципе ничего нового, – разочарованно поморщился Илмар, отвечая на повисший в воздухе молчаливый вопрос. – Он мелкая сошка – теневик, привыкший наносить удары исключительно в спину. В долину вернулся всего пару дней назад. Видимо, Теннир его ждал. Ему известно только то, о чем я уже рассказал, плюс план Теннира по способу устранения Роланы. Изначально планировалось, чтобы со стороны все выглядело как несчастный случай. Подвыпившая и уставшая жертва должна была прийти домой и уснуть, тем самым позволив убить себя без особых проблем. Но планам помешала собака, убивать которую было нельзя, учитывая, что, не найдя любимца, Ролана моментально протрезвеет и перевернет весь дом вверх дном. А сходиться в бою лицом к лицу Марис попросту побоялся, помня о том, что имеет дело с леданой. Пришлось импровизировать на ходу, что оказалось нетрудно, потому что жертва значительно облегчила ему задачу, уйдя с площади в одиночестве. Злясь на Теннира, он не нашел ничего лучшего, как принести труп убитой к нему домой. Теннир же настолько пришел в ярость от этого поступка, что даже забыл рассчитаться, озаботившись тем, как спрятать тело без возбуждения подозрений. А потом пришел я.

Воевода задумчиво потер щетинистый подбородок и попросил всех выйти из комнаты. Когда они остались втроем, поднял задумчивый взгляд на Илмара:

– Почему ты не оживил Теннира? Ты ведь мог, я знаю.

Охотник спокойно выдержал взгляд.

– Потому что он сам предпочел уйти из жизни. И способ ухода тоже выбрал сам. Это было его право. К тому же если бы я его оживил, в итоге все равно убил бы. А две смертельные агонии подряд много даже для того, кто возжелал чужой смерти. Ты же знаешь, я не терплю издевательств над кем бы то ни было.

– Хорошо, вы можете быть свободны, – кивнул после некоторого молчания воевода. – После того как мы тут управимся, обсудим наступление на монастырь.

Уже было шагнувшая к двери Ролана замерла и обернулась:

– Что вы сказали?!

– Только то, что сказал, – терпеливо отозвался воевода. – Ведь насколько я понимаю, проблема осталась не решена.

– Да, но… разве вы не должны нас допросить? – Ролана, не услышав ответа, решилась добавить: – Заподозрить в попытке свержения власти, в конце концов.

– В свержении власти? – вытаращился на нее воевода, чье удивленное простоватое лицо теперь резко контрастировало с его подтянутым видом и военной выправкой. Рядом насмешливым эхом громко фыркнул Илмар. – Девочка, где ты набралась подобных идей?

– Просто так спросила, – недоуменно отозвалась девушка, не понимая всеобщего веселья, явно неуместного в данной ситуации.

– Просто так! – громче воеводы фыркнул Илмар. – Да подобная идея никому и в голову не приходила! Кроме тебя, разумеется. Ты что, в свое время тесно общалась с власть имущими, раз такие мысли произвольно приходят тебе на ум?

– Да что я такого сказала? – не выдержала Ролана, сорвавшись на крик.

– Ничего, – качнул головой воевода, оборачиваясь к охотнику. – Уймись, друг, не видишь, совсем запутал девочку. Просто здесь подобные вещи не в ходу, – пояснил он, вновь посмотрев на ледану. – Во-первых, я успел допросить Мариса еще до вашего появления. А во– вторых, здесь нельзя убить кого-то, чтобы занять его место. Особенно если речь идет об олд-мессэ. Потому что это место может занять только тот, кого выберет народ. И никак иначе.

– Хвала Пресветлому! – облегченно выдохнула Ролана. – А то я, признаться, волновалась.

– И совершенно напрасно, – мягко улыбнулся воевода. – А теперь идите, мне нужно здесь все закончить.

– Почему ты не сказал мне, что я зря волнуюсь? – нахмурилась ледана, едва они отошли от дома Теннира, толпа перед которым и не думала расходиться.

– Если бы я сказал, ты бы не поверила и потребовала объяснений. В то время я был просто не в состоянии их давать, – не стал лукавить охотник.

– А откуда воевода знает про наступление на монастырь? Неужели Теннир успел поговорить с ним об этом?

– Теннир? – Илмар скептически фыркнул. – Не думаю. А вот я успел.

– И когда же? – удивилась девушка.

– В отличие от тебя я прихожу на праздник не только затем, чтобы потанцевать, но и пообщаться с нужными людьми. – В голосе охотника неожиданно прозвучал укор.

– Как ужасно, что Теннир оказался замешан во всем этом, – глухо отозвалась ледана после непродолжительного молчания, все же решив не реагировать на шпильку. – До сих пор не могу поверить!

– Если бы просто замешан! – Илмар не удержался от тяжелого вздоха. – Судя по его реакции, он стоял едва ли не во главе этой мерзости. И следует признать, что он прав – я должен был сразу догадаться обо всем.

– Ты не смог бы, и никто другой тоже не смог! – качнула головой Ролана. – Вспомни, в нашу первую встречу ты не поверил моему рассказу, потому что все жуткие слухи, которые ходят о монастыре, считают сплетнями и происками завистников. Ты ведь тоже обвинил меня в чем-то подобном.

– Не напоминай, – кисло поморщился Илмар, – самому тошно. С другой стороны, верить чему-то, не имеющему под собой никаких доказательств, согласись, сложно и даже легкомысленно.

– Ты прав, конечно. Именно поэтому, когда знаешь человека так близко и долго, как ты знал Теннира, меньше всего ожидаешь подлости от него. И мне искренне жаль, что все закончилось именно так.

– Закончилось? – Илмар горько усмехнулся. – Ошибаешься, все самое главное еще впереди. Учитывая, что Теннир оказался предателем, никто не будет тратить времени на траурную церемонию, и это значит, что не сегодня завтра нам предстоит поход к твоему монастырю. Вот там и начнется все самое интересное. Кстати, ты можешь остаться в долине.

– Зачем? – не сообразила Ролана.

Дорога свернула вбок, впереди показался ее дом.

– Затем, что тебе, скорее всего, будет неприятно участвовать в той мясорубке, которая там развернется.

– Считаешь меня трусихой?! – вскинулась девушка.

– И почему вы, женщины, всегда все переворачиваете с ног на голову? – Илмар досадливо поморщился. – Я всего лишь говорю о твоих нервах. По-моему, неразумно подвергать тебя лишнему стрессу.

– Получается, в то время, когда вы все будете проливать кровь за мое дело, я должна буду отсиживаться здесь и ждать результата? Да за кого ты меня принимаешь! К тому же дорогу могу показать только я!

Ролана гордо вздернула нос и зашагала к дому решительной походкой.

Охотник задумчиво смотрел ей вслед до тех пор, пока она не скрылась за дверью, а затем недоуменно передернул плечами:

– Вот и проявляй после этого заботу о женщине. Сам же в дураках останешься. А насчет дороги – так людская молва давно проложила маршрут к монастырю.

Как ни странно, перемены, предсказанные Илмаром, начались уже с наступлением следующего вечера.

Тело Теннира, как предателя, еще днем предали земле без положенной похоронной церемонии. Просто вынесли в лес за территорию долины и похоронили под одним из многочисленных деревьев. Как только ветер наметет палой листвы на свежевскопанный холм, могила потеряется бесследно. Здесь, в лесу, осень уже прочно вступила в права: подмерзлая земля, почти облетевшая желто-багряная листва, голые остовы деревьев, сырой влажный воздух.

Стоя на промозглом ветру, заунывным воем напевавшем в уши присутствующих протяжную, словно похоронную песню, Ролана отчетливо поняла, почему олд-мессэ предпочел уйти из жизни посредством собственных рук, точнее, правильней сказать, когтей. Участь живого предателя куда плачевней, чем полное забвение после смерти. Элимы ни за что не подарили бы Тенниру легкую смерть.

Рядом с бывшим мессэ нашел свой последний приют и Марис. Он сумел прийти в себя после «чтения» Илмара, но лишь для того, чтобы попасть в руки к Ролане. Его, связанного и испуганного, трясущегося мелкой дрожью, привели к ней домой и бросили прямо к ногам, сообщив, что она имеет право отнять у него жизнь. Когда же девушка ответила решительным отказом, вывели из дома и снесли голову обоюдоострым мечом. По традиции оставлять жизнь предателю запрещалось.

– Зверь, укусивший однажды, обязательно укусит снова, – бесстрастно сообщил воевода в ответ на немой вопрос леданы.

Спорить с этим утверждением не имело смысла.

С наступлением первых сумерек воевода созвал сход. Собственно, никого звать не пришлось, так как элимы и не думали расходиться от дома Теннира, терпеливо ожидая грядущих перемен. Довольно быстро путем всеобщего голосования избрали нового олд-мессэ – внешне уверенного и спокойного мужчину в годах, с открытым лицом и ясным взглядом. А затем на обсуждение вынесли проблему Роланы. Долго говорить не пришлось – весть об утреннем происшествии разлетелась среди народа в подробностях и нашла живейший отклик в горячих сердцах. В итоге очень быстро сформировался отряд добровольцев. Выступать решили в полночь, чтобы не привлекать ненужного внимания.

Этим же вечером Ролана заглянула к Юниссе.

– Могу я доверить тебе своего друга? – взволнованно спросила она девушку. – Потому что там, куда я иду, ему не место.

– Конечно! – с готовностью закивала подруга, приседая перед собакой и протягивая к ней руки: – Малыш! Иди ко мне, мой хороший!

– Если вдруг… – Ролана сглотнула вставший в горле комок. – Если вдруг не вернусь, обещай позаботиться о нем!

– Во-первых, ты вернешься! – звонко оборвала ее Юнисса, ласково поглаживая пса. – А во-вторых, я обещаю заботиться о Малыше, как о себе самой. Не бойся, все будет хорошо.

– Спасибо! – Ледана вздохнула, в свою очередь присела перед собакой и, зарывшись лицом в длинную белоснежную шерсть, горячо зашептала: – Я должна ненадолго уйти! Слышишь? Оставляю на тебя наш дом. Охраняй его! Веди себя хорошо и будь послушным. Не обижай Юниссу. Я люблю тебя, Малыш!

Дальнейшим словам помешал очередной вставший в горле комок. Обняв пса и ласково чмокнув его в черный кожаный нос, Ролана поднялась и быстро вышла, не оглядываясь.

Когда две полных луны вошли в зенит, расцветив небо бело-зеленым сиянием, стая диких зверей собралась на окраине долины, а затем, с легким шорохом скользя в ночи, словно сонм фэйвэнов, растворилась в чернеющей полосе леса. Высоко в небе, хорошо заметный в темноте, медленно летел белоснежный ящер. Периодически свешивая голову, он пристально всматривался вниз, туда, где среди деревьев, по земле, вместе со всеми остальными, бежала та, которая сумела, не очень легко, но довольно быстро, перевернуть его внутренний мир, сломав устоявшиеся убеждения. Теперь дело за страхом – хорошо бы побороть и его. А как можно побороть страх? Только одним способом – посмотрев ему прямо в глаза. Проблема лишь в том, где искать эти самые глаза.