Текст книги "Полеты над пропастью"

– Ага, а вот она их топит в вине, – заметила я.

– Ну, как-то так, – согласилась Варвара Никифоровна. – Потом опять наступило затишье. Я ей говорю: «Попробуйте еще раз. Костя очень любит детей, я не уверена в том, что он останется с тобой, если у вас не будет ребенка».

– А что Изольда? Как она отнеслась к этому? – спросила я.

– Она сказала: «Можно попробовать еще раз. У меня сейчас как раз период трезвости». И вот вскоре она снова забеременела. На этот раз беременность прошла без осложнений, и родилась Ариша. Но потом все опять вернулось на круги своя. Они с Костей поехали в Таиланд, и все время пребывания там Золя пила. Костя сказал, что она чуть там не утонула, потому что напилась и полезла купаться. А когда они вернулись из поездки, у Кости случился приступ холецистита, и его положили в больницу. Так Золя, хотя и клятвенно обещала больше не пить, но приехала к нему в больницу пьяная и устроила там скандал. Потом его выписали, Золя на радостях выпила и учинила разгром, разбив его компьютер. Вот после этого Костя подал заявление на развод.

– А что Изольда? Ее это как-то отрезвило?

– На какое-то время – да. Изольда стала жаловаться на то, что у нее стало плохо с памятью и понизилась концентрация внимания. Она нашла в интернете сообщество людей, которые избавились от алкогольной зависимости. Изольда мне сказала, что это напоминает наши, российские группы. Только у нас они называются «Анонимные алкоголики».

– Я была в психоневрологическом диспансере, где проходила лечение Изольда, и врач мне сказала, что ваша дочь не жаловала этот вид терапии.

– А я вам объясню почему. Дело в том, что Золя считает неправильным такой подход, при котором лечение проводится на основе анонимности. А в диспансере именно такой принцип. Если о проблеме алкоголизма говорить открыто, то людям будет легче справиться с этой проблемой. Я тоже читала о проблеме алкоголизма, Изольда находила мне статьи в интернете, и мы вместе их читали. Особенно мне понравилась мысль о том, что если человек не признает себя алкоголиком, то помочь ему сложнее. И за границей существует такая практика, когда родственники и друзья по очереди говорят человеку с алкогольной зависимостью, что у него с этим проблема и ему необходимо лечиться.

– Хорошо, а Изольда осознала свою зависимость? – спросила я.

– Я думаю, что да, осознала, – ответила женщина.

– Тогда как же так получилось, что она попала сначала в психоневрологический диспансер, а после выписки оттуда – в психиатрическую больницу?

– Вы знаете, Татьяна Александровна, я считаю, что у нее произошел срыв.

– По какой причине?

– Сложно сказать. Дело в том, что последнее время, перед тем как лечь в диспансер, Золя была чем-то очень встревожена, а точнее сказать, напугана.

– Вот как?

– Да. Она часто вздрагивала от любого звука, даже шороха, все время оглядывалась, даже находясь дома. И еще: она почти перестала выходить на улицу, чего раньше не было.

– Так вы считаете, что ее кто-то напугал или что-то напугало? – спросила я.

– Ну да. Только она мне так и не сказала ничего определенного. У меня сложилось такое впечатление, что в диспансере она чувствовала себя под защитой. Ей там было спокойнее и надежнее. Она чуть ли не с радостью отправилась туда.

– Скажите, Варвара Никифоровна, а имя Изольда она получила в детском доме?

– Нет, так ее предложил назвать Аркадий. Как раз незадолго до того, как мы с ним поехали в детский дом, он был в командировке в Москве и там слушал оперу Вагнера «Тристан и Изольда».

– Варвара Никифоровна, скажите, а в каком детском доме вы взяли Изольду? – задала я следующий вопрос.

– Да у нас один детский дом, на Стрельцова, – ответила женщина.

– А директор детдома до сих пор там работает?

– Нет, что вы. Митрофанова Капитолина Антоновна, она еще тогда уже старенькая была, ну, предпенсионного возраста. А уж сколько лет-то прошло.

– Но она еще жива?

– Жива, конечно, жива. Я не так давно ее видела. Ничего, Капитолина Антоновна хорошо держится.

«Значит, я иду к Капитолине Антоновне. Хотя, нет… Сначала мне нужно будет побывать в квартире Изольды».

– Варвара Никифоровна, мне необходимо осмотреть квартиру, где Изольда проживает после развода. У вас есть ключ?

– Конечно, конечно. Пойдемте, здесь недалеко.

Изольда проживала в пятиэтажке на третьем этаже. Однокомнатная квартира, балкон, совмещенный санузел – в общем, типовая квартира. Довольно чисто, убрано, ну, скорее всего Варвара Никифоровна поддерживает порядок.

Я осмотрелась и наугад подошла к компьютерному столу. На одной стороне находилась стопка книг, а поверх нее лежала половина листка с надписью: «Сдохни, тварь». Очень позитивное пожелание. Кроме того, буква «С» начиналась с необычной, витиеватой росписи. Ладно, разберемся.

Мы с Варварой Никифоровной вышли на лестничную клетку, и как раз в это время к соседней двери подошла высокая худощавая женщина средних лет.

– Ой, Варвара Никифоровна, с выздоровлением, значит, вас.

– Да я вроде и не болела.

– Так я про дочку вашу говорю, про Изольду.

Мы с Варварой Никифоровной переглянулись.

– Тамара, а ты ничего не путаешь? Ты точно видела Изольду?

– Точно! Вот как вас вижу, – уверенно ответила Тамара. – Я как раз, вот как сейчас, подходила к своей квартире, а она выходила, значит, из своей. Такая похорошевшая, даже как будто помолодела, хотя и так молодая, самый цвет. Я еще спросила ее, не на курорте ли она отдыхала или в санатории. Ведь после больницы многих отправляют долечиваться, реабилитация называется. Мой-то муж после инфаркта почти сразу же поехал в санаторий Ноябрьского ущелья.

– Простите, а что она вам ответила? – вмешалась я в разговор.

– Да ничего. Она как-то немного вроде засмущалась, потом так загадочно улыбнулась и быстро побежала вниз. Ой, у меня мобильник вибрирует!

Тамара вытащила из сумки сотовый:

– Алло, это я… Да, Леля, я уже дома… Да… спасибо. А-а.

Продолжая разговаривать по телефону, Тамара открыла дверь своей квартиры и вошла внутрь. А мы с Варварой Никифоровной остались стоять на лестничной клетке.

– Ничего не понимаю, – покачала головой мать Изольды. – Наверняка Тамара что-то путает. Или девушка очень похожа на Изольду. Только непонятно, почему она выходила из ее квартиры? Поеду в больницу сейчас, узнаю.

Мне тоже, признаться, было это непонятно. И потом, этот лист бумаги с весьма эмоциональным пожеланием…

Какая-то мысль промелькнула у меня в голове, но, не успев оформиться, тут же исчезла.

В общем, поеду я сейчас к бывшему директору детского дома. Возможно, что-то прояснится.

Капитолина Антоновна открыла мне дверь, держа на руках пушистую кошку-трехцветку. Это была высокая полная женщина с седыми, коротко подстриженными волосами и приветливым лицом.

– Здравствуйте, я Татьяна Александровна Иванова, частный детектив. А вы Капитолина Антоновна?

– Да, верно, а это моя любимица и душеприказчица Муся. – Женщина ласково погладила кошку. – Проходите, Татьяна.

Мы прошли в небольшую комнату, служившую, видимо, гостиной, и хозяйка показала мне жестом на диван, а сама села в кресло рядом.

– Капитолина Антоновна, я расследую убийство Константина Прикладниковского. Я собрала много фактов, но мне не хватает еще одного. Помогите мне, пожалуйста.

– Но чем же я могу вам помочь? – растерянно спросила Митрофанова. – Вы уж тогда спрашивайте, что вас интересует.

– Конечно. Скажите, как к вам попала Изольда Прикладниковская? То есть, насколько мне известно, ее девичья фамилия Филиппова. Так?

– Да, все верно. Мы обнаружили ее под дверью. – И «Остапа понесло», как говорится. Видимо, помимо «душеприказчицы»-кошки, бедной женщине и поговорить-то не с кем. – Хорошая девочка, только подружку себе выбрала… мягко говоря, странную.

– Вот как? – довольно вяло поинтересовалась я.

О подружках слушать я как-то не предрасположена, и так времени не хватает. Но не обижать же старушку?

– Да, Ирочку… Ирину Найденову. И вы знаете, пока девочки у нас воспитывались, они удивительно похожими были. Обе темненькие, большеглазые, хорошенькие. Их сестричками и другие ребята, и наши работницы прозвали. Изольду удочерили довольно скоро, а Ира так и осталась воспитываться в детдоме. Позже, насколько мне известно, она сама поменяла имя и стала Изабеллой. Насчет фамилии не знаю. А вот что с ней было дальше, когда подошел срок выпуска из детского дома, мне, к сожалению, неизвестно. У меня уже тогда начались проблемы со здоровьем, я подолгу находилась на больничном. Хорошо, что у меня были хорошие заместители. Мне известно только то, что Изабелла дружила еще с одной нашей воспитанницей – Вероникой Ахвердовой. Она работает медсестрой во второй поликлинике. Это совсем недалеко отсюда, на углу улиц Расковой и Цицина.

Я вышла от Капитолины Антоновны и решила сразу же отправиться к Веронике.

В регистратуре поликлиники я узнала, где можно найти медсестру Веронику Ахвердову.

Я подошла к кабинету с табличкой «Манипуляционая» и постучала.

– Войдите, – пригласил приятный женский голос.

Я открыла дверь. Слева находился стол, за которым сидела девушка в голубой медицинской униформе. На ее бейдже было написано «Вероника».

– Вероника, здравствуйте, – сказала я.

– Здравствуйте. Давайте ваше направление.

– Вероника, у меня нет направления, я не пациентка.

Брови девушки удивленно поднялись.

– Я частный детектив Татьяна Иванова. Занимаюсь расследованием гибели журналиста Константина Прикладниковского.

– Но чем я могу… – растерянно проговорила Вероника.

– Вероника, мне известно, что вы дружите с Изабеллой Найденовой, – начала я, но Вероника испуганно меня перебила:

– Нет, нет! Мы с ней не дружим, с чего вы взяли! А вообще-то… Неудивительно, что Бэлкой интересуются детективы.

– Почему вы сделали такой вывод?

– Ее же осудили, и она отбывала срок, – уже тише сказала Вероника.

– Расскажите мне, пожалуйста, все, что знаете об этой истории, – попросила я.

– Да тут и рассказывать-то особенно нечего.

– Ну, а все же? – продолжала настаивать я.

– Как-то раз меня и Бэлку пригласили на домашнюю вечеринку к одному парню из средней школы, которая находилась неподалеку от нашего детдома. Родителей дома не было. Были одноклассники этого парня, человек пять. Или шесть, точно уже не помню. Ну, поначалу все было хорошо. Мы ели какие-то бутерброды, пили, конечно же. Потом слушали музыку, начали танцевать, благо квартира была просторная. И тут что-то произошло. Как будто бы Бэлка пырнула этого парня, ну, хозяина квартиры.

– Чем пырнула? – быстро спросила я.

– Ой, то ли шилом, то ли отверткой. Не помню я точно. Просто кровищи там было! – Она поежилась.

– А по какой причине она его пырнула?

– Да она вообще какая-то ненормальная была. Чуть что не по ее, сразу рукоприкладством занималась. Не терпела, если ей противоречили. Как потом выяснилось, она этого парня пригласила на танец, а он отказался. Бэлка восприняла это так, что он отверг ее. Ну, вот и нарвался. Потом такое началось! Одноклассницы этого мальчика заорали-завизжали. Кто-то из них вызвал полицию. Те приехали, вызвали «Скорую». Она приехала, но было уже поздно, парень много крови потерял. Спасти его не удалось. Бэлку забрали в полицию, ведь у нее нашли вот это оружие убийства, которое она всадила в бедного парня. То есть улика была налицо. Но, собственно, Бэлка и не отпиралась. Сразу призналась, что это ее рук дело.

– Потом был суд? – спросила я.

– Да. Бэлка получила пять лет. Но освободилась она раньше, потому что ей нашли опытного адвоката, и он сумел уменьшить срок заключения.

– А потом, когда Изабелла освободилась, вы с ней встречались?

– Да, было дело, но это было чисто случайно. Так, пересеклись пару раз. Мы с ней, по правде говоря, подругами-то и не были никогда. Просто была общая тусовка, вот и все. И все это уже в прошлом. Я окончила медицинский колледж, работаю вот. У меня сейчас семья: муж, ребенок, свои заботы.

– А у Изабеллы?

– Насколько я поняла, Бэлка находится в свободном поиске, как она сама говорит.

– Но какое-то образование она получила? Где-нибудь училась?

– Она никогда об этом не говорила, ну, я имею в виду, при наших встречах. А сама я не спрашивала. Как я сейчас поняла, наше с ней общение основывалось на подчинении. Потому что, как я уже сказала, Бэлке противоречить – себе дороже выходит. Вот как с тем парнем. Но как-то раз я была у нее дома.

– Вот как? Она вас пригласила?

– Ну, вроде того.

– А где она живет?

– На Стародубницкой, дом девятнадцать, квартира двадцать восемь. Вроде бы так. Сейчас я проверю.

Вероника взяла свою сумку и, порывшись в ней, вытащила записную книжку. Она положила ее на стол, пролистав несколько страниц, кивнула:

– Да, все верно. Бэлка сама записала свой адрес в мою записную книжку.

Поскольку книжка лежала на столе, я тоже увидела эту запись.

Буква «С» в названии улицы тоже была с необычной завитушкой, как и в угрожающей записке в доме Изольды: «Сдохни, тварь».

Значит, Изабелла побывала у Изольды. И это именно ее видела соседка Тамара, когда та выходила из квартиры Изольды. Неужели девушки до сих пор настолько похожи?

Впрочем, Изабелла могла и специально замаскироваться под детдомовскую «сестричку». Длинные темные волосы, соответствующие одежда и макияж… Тамара, между прочим, говорила, что «Изольда» посвежела. Ладно, допустим…

Выйдя из поликлиники, я приняла решение поехать к Изабелле, хотя она меня и не приглашала в гости. Поеду, посмотрю, что к чему. Не исключено, что застану дома и саму хозяйку.

Я загрузила навигатор и поехала по заданному маршруту. Ехать пришлось довольно долго. Дом, в котором проживала сестра-близнец Изольды, находился в самом отдаленном микрорайоне Первомайска.

Вообще этот микрорайон производил впечатление совсем недавно заселенного. Ряд многоэтажек расположился в довольно пустынной местности. К тому же и дворовые территории выглядели неухоженными: отсутствовали детские площадки, деревья и кустарники, а также уличные скамейки у подъездов.

Я подошла к первому подъезду и остановилась. Как раз в это время из подъезда вышла пожилая женщина с маленькой девочкой.

Я посторонилась, пропуская их, а потом сразу же устремилась в подъезд.

– Девушка, а вам кто нужен? – запоздало поинтересовалась женщина, но я уже скрылась из ее поля зрения.

Я долго нажимала на кнопку лифта, но так и не дождалась ответного действия. В шахте лифта было тихо. Скорее всего лифт не работал, хотя таблички, извещающей о его неисправности, я не обнаружила.

Поднявшись на шестой этаж, я подошла к нужной мне двери и решила позвонить. Вдруг Изабелла дома? Но ответом мне была тишина. Похоже, что хозяйка в данный момент отсутствует.

Подождав для верности еще минуты три, я приступила к делу. Но предварительно я осмотрела двери квартир, находившихся на этом этаже. Ведь в самый ответственный момент некстати появившиеся соседи могли спутать мне все карты. Но и за ними тоже все было тихо.

Открыв сумку и вытащив свои неизменные отмычки, я привычным движением открыла входную дверь и вошла внутрь. Нащупав выключатель, я включила свет.

Моему взору предстала небольшая прихожая. Прямо напротив нее располагалась кухня, а по обе стороны от кухни двери вели в комнаты. Типичная «двушка-распашонка». Слева еще была дверь в санузел.

Обстановка прихожей была самой простой и незамысловатой, как, впрочем, и всей квартиры. Возможно, Изабелла только недавно сюда заселилась и еще не успела обжиться и обставить комнаты.

Я надела перчатки и только потом приступила к осмотру.

Я открыла ящики тумбы, стоящей в прихожей, и осмотрела полки небольшого встроенного шкафа-купе. Содержимое его составляла верхняя одежда средней ценовой категории: пуховик, две ветровки, плащ, кожаная куртка и теплое пальто из мохера. В гостиной, расположенной направо от кухни, стояли только два кресла около низенького столика и диван.

Выйдя из гостиной, я направилась на кухню. Ее обстановка тоже выглядела аскетично: маленький обеденный стол, две круглые табуретки и холодильник около кухонного шкафчика.

Я заглянула в холодильник, там наблюдался минимум продуктов, в морозилке – заморозка полуфабрикатов. Наверное, Изабелла питалась вне дома или бывала здесь довольно редко. На полке шкафчика сиротливо примостились банка растворимого кофе «Пеле» и коробка «Принцессы Нури».

После кухни настал черед ванной, совмещенной с туалетом. Кроме, собственно ванны и унитаза, здесь больше ничего не было. Ну, что же, осталась еще одна комната, по всей видимости, спальня.

Я открыла дверь и прошла на середину небольшой комнаты. В ней смогла уместиться только двуспальная кровать, и осталось совсем немного места для комода. Первым делом я подошла к комоду и стала поочередно выдвигать его ящики. Два из них были заполнены комплектами постельного белья. Два других ящика вместили предметы дамского нижнего белья.

Я аккуратно перекладывала стопки. И вдруг наткнулась на что-то острое.

Осторожно разворошив белье, я достала остро отточенный металлический предмет. Заточка! Та самая, которой был убит Прикладниковский? Вполне возможно. На ней остались бурые потеки. Я положила заточку обратно.

Теперь следовало незаметно выйти из квартиры и вызвать полицию.

Со всеми предосторожностями я вышла из квартиры Изабеллы и спустилась во двор. Потом я выбрала укромное место, откуда я могла наблюдать за происходящим, и набрала Кирьянова.

– Алло, Киря, это я, Татьяна.

– Танюха, рад тебя слышать. Как дела?

– Володь, я сейчас нахожусь в Первомайске, во дворе дома предполагаемого убийцы Константина Прикладниковского, точнее сказать, предполагаемой убийцы.

– Вот как? Это женщина? – удивился полковник.

– Да, и предположительно, детдомовская подружка бывшей жены Константина, Изольды. Она в отличие от Изольды воспитывалась в детском доме, никто ее не удочерил. У нее также есть судимость и отсидка: на одной вечеринке она насмерть пырнула ножом парня за то, что он отказался с ней танцевать.

– Вот это ничего себе! – присвистнул Кирьянов.

– Да, вот такие у нее нравы. Интересно, за что она пырнула Прикладниковского, какое ее требование он проигнорировал.

– Тань, ну, ты ведь понимаешь, что все это еще требуется доказать, – заметил Владимир.

– Да, понимаю, не новичок же я в этом деле, Киря. Понимаешь, я проникла в ее квартиру и нашла там заточку со следами крови. Конечно, необходима экспертиза, но что-то мне подсказывает…

– Ты где в данный момент находишься? – встревожился полковник.

– Во дворе ее дома. Стою под развесистым деревом и караулю Изабеллу. Хотя не факт, что она скоро появится. Ее квартира совсем не обжитая, может быть, она и бывает там от случая к случаю. Так я что хочу сказать. Я планирую позвонить в полицию, объяснить ситуацию и попросить парочку крепких парней для наблюдения и возможного задержания.

– Тань, я сейчас сам позвоню коллегам, а потом перезвоню тебе. Но ты, уж будь добра, оставайся на месте и не предпринимай никаких действий, даже если объявится эта зэчка. Ты меня поняла? – строго спросил полковник.

– Ладно, поняла. Давай, звони. Да, адрес-то ее запиши. Стародубнецкая, дом девятнадцать, квартира двадцать восемь.

Я отключилась, а потом решила позвонить соседке Варвары Никифоровны. Ведь она при нашей с ней встрече говорила, что ее внучка Алла была встревожена состоянием Изольды, которая была очень сильно чем-то напугана. Может быть, ей удалось выяснить у Аллы, в чем здесь дело?

– Алло, Людмила Дмитриевна?

– Да.

– Людмила Дмитриевна, это Татьяна. Помните, я приходила к Варваре Никифоровне, но не застала ее, и мы разговаривали с вами. Вы еще сказали, что ваша внучка перезванивается периодически с Изольдой и что Алла сказала, что Изольду кто-то очень сильно напугал.

– Да, совершенно верно. Таня, я вспомнила вас. И буквально вчера Аллочка позвонила мне из Питера. Я попросила ее подробно рассказать, о чем они говорили с Изольдой. Знаете, что она мне ответила? Что Изольда в разговоре с ней была как бы не в себе, говорила какие-то несуразности. Да, кто-то очень сильно напугал ее.

– А все-таки что же такого несуразного сказала Изольда?

– Алла передала ее слова. Изольда сказала так: «Она – это я». Несколько раз так повторила и прибавила: «Она меня убьет». Ну, тогда Аллочка и посоветовала обратиться в полицию.

– Ну, спасибо вам, Людмила Дмитриевна, – сказала я.

– Да, Татьяна, Варвара-то уже вернулась, – добавила Людмила Дмитриевна. – Так что приходите, поговорите с ней.

– Я уже была у нее, Людмила Дмитриевна. Еще раз спасибо вам.

– Всего вам доброго, Татьяна, – сказала женщина и отключилась.

«Ну, собственно, что и требовалось доказать, – подумала я, – значит, Изабелла добралась и до «сестрички» Изольды. Интересно только, почему? Из-за давней обиды: ту удочерили, а Изабеллу – нет? Или все дело в Прикладниковском? Может, там какая-нибудь любовь безответная? Впрочем, ладно. Теперь все сходится, и записка «Сдохни, тварь» как нельзя лучше свидетельствует о «горячих» чувствах. Она что же, и ее собиралась убить? А как могли бы развиваться события, когда Ирина-Изабелла пришла в номер к Константину Прикладниковскому? Точнее, даже не в этот момент, а раньше.

Вот Изабелла заявилась к подружке Изольде, которую только-только подлечили. Заявилась и принялась угрожать. Изольда испугалась настолько, что снова начала пить, теперь уже для того, чтобы заглушить стресс, который вызвала ее «сестричка» с уголовными замашками. А если та уже тогда под Изольду маскировалась… Тут и более устойчивый психически человек повредиться рассудком может. В результате Изольда попала в психиатрическую больницу. Ну, а Изабелла тем временем добралась до Константина Прикладниковского и, получив отказ, прибегла к своему излюбленному приему – пырнула его заточкой, как того парня на вечеринке…»

Мои размышления были прерваны появлением молодой девушки, которая уверенно шла к первому подъезду. В белом брючном костюме, высокая, хорошо сложенная, с пышными черными волосами. У меня не было сомнений в том, что это – Ирина Найденова, или Изабелла. Она была удивительно похожа на девушку с фотографии, которую мне показывала Людмила Дмитриевна. Правда, на фотографии были запечатлены ее внучка Алла и Изольда. Но ведь Изабелла, похоже, искренне пытается походить на Изольду. Поэтому да, верно, что Изольда сказала Алле: «Она – это я».

Изабелла шла уверенно, но в то же время она внимательно смотрела по сторонам. Было такое впечатление, что девушка начеку. Вот она скрылась в подъезде, а я позвонила Кирьянову.

– Володь, это опять я, Татьяна. Слушай, только что появилась Изабелла. Возможно, она долго дома не пробудет, потом ищи ветра в поле. Где твои коллеги-оперативники? Может, я пойду сама?

– Не вздумай! – жестко сказал полковник. – Я переговорил с майором Афанасьевым. Он сейчас с ребятами будет на месте.

– Но она может уйти…

– Жди и не лезь в пекло!

Во двор вошли двое мужчин в штатском, но я сразу признала в них военных.

Один из них подошел ко мне и представился:

– Майор Афанасьев.

– Лейтенант Севостьянов, – назвал себя его напарник.

– А я Татьяна Иванова. Пойдемте, она только что вошла в подъезд. Как бы не опоздать. Давайте договоримся, как мы будем действовать. Предлагаю сказать, что мы из «Горгаза» для проверки оборудования.

– Она может позвонить в эту службу, и все выяснится, – покачал головой Афанасьев.

Его напарник Севостьянов с ним согласился.

– А если позвоню я и скажу, что я соседка с нижнего этажа, и у меня по ее вине протечка на потолке.

– Это более правдоподобно. Сразу проверить не получится. Хотя… Если она тертый калач, то все возможно. Ладно, идемте.

Мы поднялись на нужный этаж, и я позвонила в дверь. К нашему удивлению, Изабелла открыла дверь, даже не спросив, кто там. Правда, она тут же поняла свою ошибку и попыталась захлопнуть дверь, но ребята оказались проворнее и, схватив Изабеллу с обеих сторон, затолкали ее в прихожую.

Девушка вырывалась и изрыгала такие матерные проклятия, что «трехэтажный» по сравнению с ними просто отдыхал в сторонке. Оперативники поволокли Изабеллу в гостиную и, сковав руки наручниками, усадили в кресло.

– У меня только один вопрос, Ирина, – обратилась я к ней. – Скажите, за что вы убили Константина Прикладниковского? Что он вам сделал или, точнее сказать, не сделал? Ведь вы убиваете всех, кто не исполняет ваши пожелания, так? Вы закололи ножом парня на вечеринке только за то, что он не стал с вами танцевать. А Константин?

– Я не Ирина, а Изабелла. Тебе-то какое дело, ищейка позорная? – тряхнув головой и зло сверкая глазами, спросила Изабелла.

– Так в чем же перед вами провинился Константин? – не обращая внимания на ее выпад, спросила я. – В том, что не согласился променять Изольду на вас? Ну, знаете, хрен редьки не слаще, на мой взгляд. Алкоголичка и уголовница… Тут уж и не знаешь, что лучше, вернее, что хуже. А ведь Изольда уже почти справилась со своей проблемой. А вы снова спровоцировали ее срыв.

– Да что ты понимаешь! – заорала Ирина-Изабелла. – Мы дружили, а она меня бросила. А потом украла у меня жизнь! Почему удочерили ее, а не меня? Почему она жила в любви и заботе, а не я? И да, чем, черт возьми, алкоголичка лучше уголовницы?

– У вас будет время подумать над ответами на эти вопросы, – сказала я.

Потом Севостьянов пригласил понятых, и было оформлено изъятие заточки, которую тут же отправили на экспертизу. Ну, и были соблюдены другие формальности, необходимые при задержании.

Я вернулась из Первомайска и сказала себе: «С этой минуты ты, Таня, можешь отдыхать на всю катушку! Заслужила!»

Сначала я как следует выспалась. Затем я устроила себе ванно-пенный релакс, о котором мечтала уже давно, но во время расследования запретила себе даже думать на эту тему. И вот теперь я отрывалась по полной.

Я заполнила ванну теплой водой и сначала просто полежала в ней, наблюдая, как мое тело покрывается маленькими воздушными пузырьками. Чем не медитация? Потом я взяла с полочки флакон со своей любимой лавандовой пеной и добавила ее в воду. Вскоре поверхность ванны стала напоминать только что выпавший снег. Он пушистыми комьями укрыл мое тело…

Я приподняла обе руки и смотрела, как хлопья пены с пальцев падают обратно в воду. Наконец, я смежила веки и, кажется, немного задремала.

Мне снилось яркое солнце, пляж с золотистым песком, пальмы с раскидистыми ветвями и чистейшая прозрачная вода.

Я открыла глаза и подумала: а почему бы и не претворить мой сон в жизнь? Я неплохо поработала, нашла преступницу, завершила расследование и получила хороший гонорар. Он вполне позволял мне отправиться на лучшие курорты мира.

Решено, сейчас я вылезу из ванны, завернусь в свой любимый махровый халат, возьму телефон и позвоню в туристическое агентство.

Но телефонный звонок опередил меня. Он прозвенел как раз в тот момент, когда я решала, какую именно путевку буду заказывать.

«Кто это может быть? – подумала я. – Светка-парикмахерша или Ленка-француженка? В любом случае я буду рада пообщаться и с той, и с другой. За этим расследованием я совсем позабыла о своих подругах. Сейчас…»

Я взяла трубку.

– Алло, – сказала я.

– Это Татьяна Александровна Иванова?

– Да, это я.

– Татьяна Александровна, я звоню по рекомендации своей знакомой, которой вы помогли. У меня случилась беда. Очень нужна ваша помощь…