Текст книги "Призраки летнего сада"

Эпилог

Курняк отпустил машину и, поднимаясь на четвёртый этаж своего дома, в очередной раз подумал: как всё-таки здорово, что удалось избежать переезда и остаться на Садовой. У него теперь две комнаты, что поначалу казалось излишним, а со временем, когда стал принимать посетителей у себя, обнаружило несомненное удобство. Старый письменный стол, буфет, напоминающий орган Домского собора, стеллажи с книгами вписались в обстановку кабинета, а диван с прочей мебелью переехал в соседнюю комнату, где раньше жила соседка Ольга Францевна, потомственная дворянка, умершая в прошлом году в возрасте девяноста шести лет…

Курняк заварил крепкий чай, достал из портфеля прозрачную коробку с пирожными из Метрополя – как все непьющие, он любил сладкое. И перед тем, как приступить к чаепитию, придвинул поближе дневник Лёсика и папку, которую передала ему Дарина Александровна.

Спроси его прямо сейчас: Тарасыч, ты зачем опять в это полез? – однозначно и не скажет. Возможно, фальшь очевидных событий даёт призрачную надежду. На что? От него уже ничего не зависит, и не его это вина, что возникли обстоятельства непреодолимой силы, которые – чего уж там лукавить! – проступали неоднократно показательными репетициями, водили кривыми, старческими пальцами Рока по книге бытия, но подсказок, увы, не давали. Ни тогда, ни после.

Да ведь он долгое время вообще ничего не знал. Когда случайно встретил Дарину Сивирцеву в подземном переходе метро, чуть не прошёл мимо, в последний момент зацепив её опущенный взгляд, будто она что-то ценное обронила и теперь с пристальным вниманием ищет. Поначалу задавал дежурные вопросы о делах, но, смущённый всё той же сосредоточенностью в глазах, спросил о сыне.

– Лёсика больше нет, – невыразительным голосом ответила она, и тут же слёзы двумя ручьями потекли по щекам и почти сразу иссякли. Она даже слегка улыбнулась, и эта улыбка, и эти мгновенно возникающие и так же быстро пропадающие слёзы стали, по-видимому, ей привычны и не замечались вовсе. Потому что никогда никаких платков, и продолжение разговора как ни в чём не бывало…

Пока поднимались на эскалаторе, она говорила и говорила тем же невыразительным голосом, продолжая пристально вглядываться в лица встречного нисходящего потока. Подробностей тогда узнал мало. Лёсика нашли ранние прохожие у спуска к Неве, напротив Летнего сада, на следующий день после его открытия. Остановка сердца, умер мгновенно. Теперь она живёт одна, Антон уехал, на три года подписал контракт с Венской филармонией. Архитектурную мастерскую она передала коллегам, а в квартире сына устроила студию, где работает только с небольшими объектами…

Вероятно, на этом бы для Курняка всё и кончилось, истекло светлой грустью, но через несколько дней Дарина позвонила, предложив заехать на Чайковского, чтобы взять дневник Лёсика и расшифровки фонограмм, записанных доктором Пустоваровым, в которых содержалось немало фактов, касаемых того мира.

Когда они пили чай в треугольной кухне, она вдруг усмехнулась и сказала, что, наверно, покажется сумасшедшей, но всё говорит за то, что Лёсик жив. И предупреждая возможные сомнения Курняка, выложила по порядку. Во-первых, она видит следы пребывания в квартире, сегодня вот пришла – его любимая чашка, с узором на просвет, стоит в мойке с чаинками на дне. Во-вторых, она чувствует его присутствие и даже слышит голос. Поначалу он говорил: мама, не волнуйся, со мной всё в порядке… смеялся: неужели ты поверила? И главное – его страничка в сетях на имя Якова Батищева… он там появляется, сама вчера видела: on line.

Слушая Дарину, Курняк и сам проникался какой-то детской верой в чудо, но сильно смущала могилка на Борковском кладбище, где Лёсик, оказывается, ещё в начале лета расчистил местечко неподалёку от склепа, о чём записал в дневнике: «Тут и отдохнуть приятно». Да, он с детства любил это кладбище, единственный из мальчишек не боялся забираться в склеп…

Курняк взял с собой тексты фонограмм и дневник, но времени катастрофически не хватало. Как раз подкатил очередной понедельник, когда всякого рода неожиданности, будто поджидавшие за углом, вываливаются толпой. Дважды выходила из строя система распознавания жестов, помогающая предупредить кражи товара, крупный гипермаркет просился на обслуживание, но Курняк препоручил его своим помощникам. Сам же углубился в расшифровки, страшно жалея, что нет самих записей. Очень хотелось ещё раз услышать голос Лёсика. Пусть под гипнозом на «Пустоваровской кушетке», но живой голос!

Впрочем, фонограммы были расшифрованы добротно, и постепенно разрозненные эпизоды сложились в цельную картину. Речь шла, вероятно, о последних годах жизни Якова Батищева. Курняку припомнилась фраза Лёсика, которую он произнёс в институте Борхетова: «Кажется, я попал в историю, и теперь от моих действий зависит судьба „Пороховой мельницы4242
  Пороховая мельница – так назывался поначалу Охтинский пороховой завод.


[Закрыть]“. Петра Алексеевича ведь нет, а немцам я не доверяю». Тогда Олег Тарасович как бы пошутил: мол, и правильно делаешь, с ними ещё наплачемся, – имея в виду две мировые войны ХХ века. Но Лёсик, к иронии не расположенный, только поджал губы.

И вот его отрывистые, но вполне разборчивые фразы. О том, что Северная война хоть и закончена, но шведы не успокоились, пытаются вернуть Прибалтийские земли… Что нужен, крайне нужен выход к Чёрному морю… Ведь турки! Они так и лезут на Кавказ… Воевать нечем… а эти кустари-оружейники только за свою мошну держатся… Бревном лежат поперёк государева дела…

Олег Тарасович принялся за поиски следов изобретателя Батищева в интернете. Из того, что удалось раздобыть, рисовался весьма драматичный сюжет. Всем, буквально всем его изобретения только мешали и бойкотировались богатыми «первостатейными» предпринимателями. А за настойчивое стремление поднять Охтинский пороховой завод, оттёртый от энергии плотины более выгодным кирпичным заводом, которым владели окопавшиеся в России иностранцы, Яков Батищев чуть не попал в острог. Его неизменное: «Для военных нужд, не для себя стараюсь», – встречало лишь насмешки.

Курняк припомнил слова Лёсика – там же, в институте Борхетова – о поручении Петра спроектировать подземные водяные коллекторы, которые должны подвести воду к эзоповым фонтанам Летнего сада. Но о связях Батищева с государем и участии в постройке подземных коммуникаций Летнего сада – ни одного упоминания.

Тогда следователь принялся сравнивать расшифровки «репортажей Лёсика из XVIII века» с известными историческими фактами, сопоставлял даты. И пришёл к выводу, что, приглашая Батищева на строительство Охтинского порохового завода, генерал артиллерии и инженер Яков Виллимович Брюс действовал по указке царя.

Но вот что интересно! Из документов выходило, что прибывшие из Тулы мастера, среди которых был и Яков Батищев, долгое время торчали в Петербурге без дела. Это было весной 1715 года. Но именно тогда в Летнем саду начались мелиоративные работы, были прорыты каналы – как раз через Потешный луг, который теперь именуется Марсовым полем!

Так вот, значит, как всё сложилось… Защитил царь Пётр талантливого изобретателя от немчуры, использовал его инженерные способности, забрал под своё крыло. И в результате возник подземный ход, в котором, спустя почти три века, Лёсик чуть не погиб под завалом… Но вынес папку с документами Летнего сада!

А как же нестыковка с планом, добытым Люсьеном Корзухиным, где сквозной проход под Марсовым полем отсутствует? Есть отдельные фрагменты, но подземного хода нет… Никак не мог Лёсик там пройти! Скорее всего, он вынес папку и письмо через лаз в мастерской Жилинского. Но как тогда оказался под завалами?

И вдруг будто кто шепнул Курняку на ухо, тихо так, но отчётливо: не Лёсик, а Яков Батищев нёс папку. А Лёсик отыскал их в сохранившемся подземном коридоре, потому что вспомнил, где предок обронил… генная память сработала…

А письмо Кочубея, как оно попало к Лёсику? Понятно, что запечатал он его сам, в подвале Жилинского, но было ли письмо написано Яковом Батищевым или его сам Лёсик написал? И куда оно делось? Тут нить обрывалась. Не нашли письма у Лёсика, на Чайковского его тоже нет… Возможно, он взял его на открытие Летнего сада и передал тому, с кем планировал встретиться… Меншикову, например…

Курняк стал просматривать в соцсети страничку Якова Батищева и, действительно, нашёл приглашение от Александра Даниловича Меншикова с аватаркой великого князя. А ещё сообщение Жилинского, в котором реставратор умолял Лёсика не ходить на открытие. Курняк связался с Евгением Борисовичем, но тот ничем помочь не смог, поскольку на открытии не был по причине болезни, а, если честно, просто проигнорировал эту трагикомедию. И Лёсика предостерегал, знал, что сломается парень…

«Меншиковым» оказался бывший студент исторического факультета, который по заказу музея Росси вёл группу поддержки музейных проектов. Якова Батищева прекрасно помнит по его интересным, фантазийным постам, но встречаться с ним на открытии Летнего сада не договаривался. Да и возможности такой не было – он участвовал в костюмированном открытии.

Курняк перешерстил многочисленных друзей Лёсика и, наткнувшись на Лео Батини, вспомнил про некогда обнаруженного в сети Леонарда Сиверцева. Не потому что они были похожи, нет. Но каждый имел что-то общее с самим Лёсиком. Лео Батини – одно имя уже говорит о многом! – тоже защитник бесправных, только ярый активист. Автор документальных киноочерков о жизни бомжей, организатор шок-перфомансов в подземных переходах и элитных бутиках СПб и Москвы. На фото везде разный: то в строгом костюме, то в куртке с зелёными аксельбантами и эмблемой Гринпис, с длинными каштановыми волосами, собранными в хвост. Последний снимок сделан в Летнем саду на постаменте от снятой скульптуры. Очень нечёткий, но присутствует тёмное пальто и длинные волосы. Он, конечно, не может быть Лёсиком, но Леоном – вполне!

Этот экзотический Лео Батини и замкнутый Леонард Сиверцев, разрабатывающий в Миланском питомнике растений ту же тему, над которой работал Лёсик, – только гипотеза, предположение. Тем не менее, следователь начал следить за «двойниками», и, получив информацию, что они оба находятся в Италии, позвонил Дарине и рассказал ей обо всём. Как-то уж явно просвечивала Италия. Скульптуры Летнего сада, журналистка Фарида и даже Света, Светлана Голубева – всё это было связано с Италией, а теперь вот и эти двое. Их и должно быть двое, усмехнулся про себя Курняк, припомнив брошенную когда-то Дариной фразу: «Он теперь не один, с ним постоянно находится тот, другой… Леон».

Реакция Дарины была предсказуема – она ведь давно говорила, а вот и доказательства! – надо немедленно ехать, расходы берёт на себя… На что следователь мягко, но решительно посоветовал: не спешить. На самом деле, какие это доказательства? Шестое чувство… к делу не пришьёшь… Тогда она поедет одна! Как раз собиралась навестить Светлану, которая работает в Национальном археологическом музее… И, глянув в записку на столе, уточнила: Флоренция, Пьяцца делла Сантиссима Аннунциата, 9.

Ага, значит, уже спланировала. Пусть, пусть проветрится, попутешествует, встретится с подругой, в которую её сын, как выяснилось из дневниковых записей, был влюблён. А ему надо заняться делами. Иначе придётся распускать сыскное агентство, которое Курняк с таким трудом несколько лет создавал.

Прошло две недели, а от Дарины никаких вестей не поступало. На всякий случай, он поручил своему помощнику просматривать списки пассажиров Миланских рейсов. Погрузившись в ежедневную текучку, Курняк чуть не пропустил среди шквала писем сообщение помощника: Сиверцева прилетает 10 сентября в 18.20. рейс AZ 7210 из Милана.

Олег Тарасович прибыл в Пулково и, устроившись на верхней галерее, мог наблюдать как за прибывающими, так и за встречающими. Сначала увидел Жилинского и был удивлён. Он-то откуда узнал о прилёте Дарины?!

Смертельно хотелось закурить, но уйти было нельзя, и Курняк вспомнил те времена, когда курить можно было где угодно, а киношные образы следователей, и вообще решительных, крутых мужиков, были немыслимы без пачки Беломора или трубки, если фильм был заграничным.

Вот объявили рейс из Милана, и встречающие стали подтягиваться к выходу пассажиров. Курняк не сразу узнал Дарину. Сиреневое пальто, шапочка с задорным пером, на манер тирольской, яркие губы – такой Дарины Сиверцевой он никогда не видел. Обычно деловая, строгая, всегда в чёрном – и вдруг…

Рядом с ней шла симпатичная, моложавая женщина. Курняк её, безусловно, где-то видел и тут же вспомнил, где. В дневнике Лёсика лежала её фотография: на фоне арки проходного двора, с сигаретой между пальцев, улыбается, прищурив глаза. Светлана Голубева.

За ними шли двое, и следователь предположил, что один из них – Леонард Сиверцев: сухощавый, рыжий, с короткой стрижкой. Второй, по всему, Лео Батини, сразу привлёк к себе внимание, махал руками толпе, в которой Курняк заметил группу с транспарантами, ратующими за свободу цирковых животных. С чего он решил, что они с Лёсиком похожи? Пожалуй, общим могли быть только зелёные глаза и длинные волосы. Всё остальное: плотное телосложение, двухцветные пшенично-каштановые усы и бородка, а главное – весёлый, взрывной характер авантюриста и насмешника – это уж никак не походит на Лёсика. Зато подходит Леону.

Курняк с высоты наблюдал, как прилетевшую четвёрку сначала окружили поборники звериных прав и чуть не утащили своего кумира. Жилинский подошёл к Светлане и взял из её рук сумку. Вот кого он встречает… Леонард чуть кивнул Евгению Борисовичу, но уже через минуту мужчины чем-то обменивались и что-то записывали, видимо договариваясь о встрече. Лео Батини поднял голову и, как показалось следователю, подмигнул ему и одновременно развёл руками, как бы насмешливо удивляясь поступкам ближних.

Что ж, в этом Курняк был с ним солидарен… И окончательно сбит с толку.

Они все, ей-богу, сумасшедшие! Ну, ладно, Дарина, которая верит, что один из этих «фантомов» – её сын. Но они-то?! Пожалели или имеют некие планы? Сыновья лейтенанта Шмидта ещё выискались! А как понимать Жилинского? Ведь он своего ученика ни с кем не спутает. Разве не видит, что Лёсика среди них нет?

Впрочем, Жилинский ни при чём, он встречает свою давнишнюю любовь, Светлану. Тогда, получается, приезд Светланы Голубевой никак не связан с миссией Дарины? Но интуиция подсказывала Курняку, что всё заранее продумано и устроено. Да и опыт расследований неоднократно подтверждал, что никаких случайностей не бывает, и стоит только в них покопаться, как тут же отправные точки событий сложатся в геометрию рассчитанного плана.

Завтра, завтра он расспросит Дарину Александровну, а на сегодня с него хватит! И вообще ему надо побыть одному, подумать…

Курняк обошёл галерею, спустился через дверь администрации к стоянке такси и, пока ехал к себе на Садовую, чему-то улыбался в усы. Получив добро от водителя, курил самокрутку, светло и с приятностью размышляя о своём одиночестве, независимости и о невозможности до конца понять душу другого человека, какой бы открытой она ни была.

Уже заходя в калитку двора и щурясь от красно-золотого света листвы, он вспомнил, что сказал ему приятель и бывший мент Мишка Казаков, когда они искали пропавшего Лёсика. Что вещи и явления порой вовсе не такие, как кажутся на первый взгляд даже самому внимательному свидетелю, а суть расследования в том и состоит, чтобы отличить реально существующее от видимого, обнаружить ложные личины.

Но это в расследовании, – произнёс Олег Тарасович вслух, – а в жизни порой лучше принять происходящее таким, как есть. Особенно если все счастливы.

ПОД ЗНАКОМ ОГНЕННОГО ДРАКОНА

В двух книгах детективного романа «Под знаком огненного дракона» – «Жанна Лилонга» и «Перстень Мазепы»  – читатель встретится с уже знакомыми персонажами: следователем Курняком, Стасом Богуславским.

Главный герой – брат Лёсика, Григорий Батищев, Гриня, мечтающий о женщинах и деньгах. Он знакомится с врачом-психиатром, который его мечты осуществляет. Гриня влюбляется в Жанну Лилонга, полукровку с китайскими корнями. И тут же вокруг него начинают происходить странные и трагические события. Попытка разобраться приводит к мысли, что он втянут в череду преступлений. Следователь Курняк подозревает, что все фигуранты связаны между собой. Если не сейчас, то в прошлом.

Череда мистификаций, где люди и предметы имеют множество личин, а преступления похожи на жестокий розыгрыш, преследует Гриню, угрожает его жизни. Он пробует отказаться от борьбы, становится файерщиком, Огненным драконом. Но это не спасает. Следователь близок к разгадке, однако личность подозреваемого не вписывается в общую схему. Ведь если взглянуть на события его глазами, всё выглядит совсем по-другому.

Об авторе

Важова Марина Александровна – художник-график, член Союза художников России.

1985 г.г. – закончила Институт им. И. Е. Репина Академии художеств СССР, отделение книжной графики.

С 1985 г. – участница городских и международных художественных выставок.

С 1986 г. – сотрудничала с издательствами Ленинграда и Москвы, работала в Графическом комбинате СХ,

1986—1989 г.г. – главный художник студии «Рекорд» композитора Виктора Резникова, организатор художественных выставок в СПб, Германии, Южном Вьетнаме, Голландии,

1989—2015 г.г. – учредитель и главный редактор издательства «Русская коллекция СПб».

С 2007 г. – автор и главный редактор книжной серии и интернет-портала «Сады северо-запада».

Литературная деятельность с 1996 года.

Изданные произведения:

• «Петербургский слиток», альбом-трилогия, в соавторстве с Иваном Ураловым; издательство ИД Нева, 2003 г.

• «Сны Петербурга», поэтический сборник с авторскими иллюстрациями, изд. «Русская коллекция СПб», 2003 г.

• «Похождения бизнесвумен», роман-трилогия, (1 т. «Крутые 80-е», 2 т. «Лихие 90-е», 3 т. «Коварный миллениум»), изд. «Русская коллекция СПб», «Издательские решения», 2007—2023 г.г.

• «Сны и знамения», повесть, изд. «Русская коллекция», 2009 г.;

• «Он меня больше не любит», повесть, изд. «Русская коллекция», 2009 г.;

• «Любаха», повесть, изд. «Русская коллекция», 2009 г., журнал «Дружба народов» №4—2020 г.

«Издательские решения»:

• «Рассказы о Марусе. Ленинградское детство 50-60-х», сборник, 2018 г.;

• «Семь мужей Синеглазки, сказка-быль», роман, 2018 г.;

• «Под знаком огненного дракона», роман, (1т. «Жанна Лилонга», 2 т. «Перстень Мазепы»), 2020 г.;

• «Призраки Летнего сада», роман, 2021 г.;

• «Временно недоступен», сборник рассказов, 2021 г., «Эвтаназия» – литпортал TEXTURA, февраль 2021 г., «Временно недоступен» – Канадский литературно-художественный журнал «Новый свет» №2, 2021 г.

• «Не будь таким серьёзным! иронические рассказы», сборник, 2021 г.

• «Гольфстрим», поэтический сборник, 2022 г.

• Песенники (автор-составитель, редактор):

«Как молоды мы были…» (песни 50—70-х г. г.), 2017 г.

«Группа крови на рукаве» (песни 80-90-х г.г.), 2023 г.

E-mail: [email protected]