Текст книги "Виагра для ЦРУ"

Чудеса перевоплощения

За продуктами Алиса ходила около часа. На рынке купила мясо, яблоки, лимоны и мандарины, а в магазине – коньяк и две бутылки водки. Войдя в подъезд, Алиса позвонила в дверь и стала прислушиваться в ожидании шаркающих старческих шагов, но вместо этого услышала из-за двери бодрый молодой голос: «Алисонька, входи. Открыто!».

Алиса широко распахнула дверь и обомлела. Перед ней стоял элегантный мужчина в черном свадебном костюме. На вид ему было не больше сорока.

– Это ты? – удивленно произнесла Алиса, застыв восковой фигурой в прихожей. – Ты меня хотел проверить, останусь ли я с больным, немощным инвалидом?

– Нет, Алиса. Последнее время мне приходится играть роль сумасшедшего инвалида. Пока у меня нет выбора. Они меня хотели убить. Меня били по голове, в живот, но они не учли одного: в молодости, будучи студентом мединститута, я пять лет проработал санитаром в буйном отделении психбольницы. А там драки каждый день. Так что удар я умею держать. «Скорая» отвезла меня в больницу, а там знакомый травматолог сказал, что ему уже звонили бандиты, интересовались пострадавшим. Я испугался и решил сыграть роль идиота, перенесшего тяжелую черепно-мозговую травму. Мне дали первую группу инвалидности, и организатор нападения решил оставить в живых жалкого, ни на что не способного инвалида. Этот подонок дважды приезжал ко мне. Он наслаждался своей победой, издевался над инвалидом. Рассказывал, что ты меня бросила и в день свадьбы улетела из Казантипа с голубоглазым двухметровым сибиряком, который каждую ночь доводит тебя по десять раз до оргазма. А еще он говорил, что ты счастлива, потому что стала таежной шлюхой. Неделю назад он принес мне гвоздики с черными похоронными лентами.

– Кто этот человек?

– Мой одноклассник.

– Его фамилия Денисов?

– Да. Он мстит мне за свою жену. В школьные годы я был самым красивым мальчиком в классе и не пропустил ни одну из одноклассниц. Я был первым не только у его жены, но и у всех остальных. Мало того, в институте все любовницы Денисова попадали к нему в постель после того, как отдавались мне в этой квартире. Мне нравилась эта игра. Я открыто уводил у него из-под носа женщин, за которыми он ухаживал. И жена его накануне свадьбы переспала со мной после того, как я напомнил ей о грехах юности. Она ему врала, что в школе ее изнасиловал какой-то мужик, и просила меня не рассказывать Денисову правду о том, как она сама умоляла меня сделать из нее женщину. Я согласился, но поставил условие, что накануне свадьбы она проведет ночь со мной. Ей пришлось прийти ко мне, и мы устроили с ней «первую брачную ночь». Я был молод и неотразим в постели, и она второй раз влюбилась в меня. Денисов мне потом жаловался, что у него жена «терпит» его приставания только один раз в неделю. Строго по расписанию.

– А Лариса Ивановна тебе не помогает?

– Нет. Больные старики никому не нужны. У нее роман с Денисовым.

– И ты не пытался им отомстить?

– Нет. После того, как меня выписали из больницы, у меня были жуткие головные боли, я не спал ночами и даже пытался покончить с собой. Когда уехала «скорая», в дверь позвонила сгорбленная старуха с растрепанными седыми волосами, с горбатым носом. Она была похожа на бабу-ягу из детских сказок. Я подумал, что эта старуха – моя смерть. Она попросила воды. И я не стал прогонять ее, завел на кухню, налил чай, дал ей бутерброд с маслом.

– Хотел замолить грехи перед смертью?

– Нет. Я ее просто пожалел. Старуха доела бутерброд и призналась, что она не женщина, а ведьма, и знает обо мне все. «Я помогу, – сказала ведьма. – Вылечу тебя от всех болезней, верну былую силу и красоту, но за это ты будешь выполнять все мои приказы».

Терять мне было нечего, и я согласился. Я понимал, что продаю душу дьяволу, но ничего с собой сделать не мог. У меня было такое ощущение, что я нахожусь под гипнозом. Потом я заснул, и мне приснился сон, что я во сне полюбил ведьму, а когда проснулся, старухи в доме уже не было, а на простыне осталось кровавое пятно.

– Твоя ведьма оказалась девушкой?

– Да. Она говорила мне ночью, что она девушка, умоляла не трогать ее, а я, придушил ее и добился своего.

– И что было потом?

– Ведьма приходила ко мне во сне каждую ночь и все повторялась. Она говорила, что она девушка, но это меня не останавливало, и я брал ее силой.

– Не верю своим глазам. Виктор Иванович, блистательный преподаватель мединститута, верит в потусторонние силы. Ты же сам говорил на лекции, что тех, кто верит в нечистую силу, дьявола и чертей, надо отправлять в психбольницу.

– Это было до моего знакомства с ведьмой, – покачал головой врач.

– Слушай, Старков, а может ты в молодости изнасиловал девушку и она тебя теперь преследует.

– У меня было много студенток-девственниц и все они сопротивлялись.

– И ты их брал силой?

– Да. Ни одной не удалось уйти от меня. Хотя нет, вру, одна первокурсница ушла от меня нетронутой. У нее от страха начались сильнейшие спазмы внизу живота, и я ничего не смог сделать. Но мы не о том говорим с тобой. Ты лучше расскажи, чем закончилось расследование убийства.

– Хозяину тайги дали десять лет. Сотрудник уголовного розыска Кисель, который меня шантажировал этим убийством, отравился метиловым спиртом. В его гибели милиция обвинила жену хозяина тайги. Она получила свои десять лет и теперь вместе с Богатыревым искупают вину передо мной.

– И через некоторое время у тебя появился новый муж?

– Я же не могла жить одна на прииске. Женщины-одиночки там очень быстро превращаются в проституток.

– А ты проституткой становиться не хотела? И нашла себе постоянного мужика.

– У меня было много мужчин на этом прииске и я этого не скрываю. Я изменяла своему мужу, уходила от него к другим, потом возвращалась… Скажи, а как звали ту первокурсницу, никем не тронутую.

– Не помню, хоть убей, ни имени, ни лица не запомнил. Она плакала, умоляла меня отпустить, а я ее бил, потому что ничего не мог с ней сделать из-за спазма влагалища.

– Вот и я, уехала с прииска и тут же забыла всех своих любовников, но это его не спасло. Вчера моего мужа убили недалеко от ресторана.

– И кто его убил?

– Не знаю. Это мог сделать мой бывший муж, Гарик, а может, и ты. У тебя были самые большие претензии к моим любовникам и мужьям. Одного ты отправил на тот свет, а второго посадил, подбросив улики. Вспомни, дубина, которой ты убил Ивана, оказалась в руках Богатырева, а окровавленный топор у убитого. Здесь сработала та же схема. Убийца наносит смертельный удар моему мужу и сильнейшим ударом в голову вырубает его племянника. После чего засовывает в руки находящемуся в бессознательном состоянии пацану нунчаки. А теперь, скажи, могу я подумать, что это сделал ты?

– Логика в твоих словах есть, но я бы не спешил с выводами. В список подозреваемых я бы добавил Мухина, потому что в прошлой жизни он страдал от безответной любви к первой красавице горздрава.

– Меня любил Мухин? Это полный бред.

– И все-таки он тебя любил, хотя и скрывал это от окружающих. Он страдал от того, что ты на него не обращаешь внимание. Но у него были связаны руки, потому что на тебя положил глаз его хозяин миллионер Сергеев.

– Слуга миллионера – тайный воздыхатель?! – громко расхохоталась Алиса. – Да мне и мысль такая не могла в голову прийти. Я встречалась с ним несколько раз по работе. Он даже не намекнул ни разу о своих тайных желаниях. Виктор, этот рассказ не из нашей жизни. В то время меня не интересовали солидные мужчины с положением. Все было иначе. Англия. Шекспир. Ромео и Джульетта. Дикая страстная любовь. Никем не тронутый красивый мальчик ломает взрослую успешную женщину. Вопреки моим желаниям и настроениям добивается моей любви. Вот что было в моей прошлой жизни!

– И проиграв 18-летнему мальчишке на личном фронте, ты отправляешься к миллионеру спасать женщин от унижения и узаконенной казантипской проституции? – продолжает разговор Виктор.

– Гарика я любила и ненавидела. Он был не такой, как все. Он смеялся надо мной, срывал с меня одежду на тренировках, и я сходила с ума от его рук, от его поцелуев. Я возненавидела своего мужа, потому что он не умел драться. А Гарик спокойно шел на нож, выбивал из рук больного топор. Я рядом с ним себя чувствовала слабой, беззащитной женщиной. Это было только с ним. Мне хотелось целовать его, ласкать, я сходила с ума от этого мальчика. Тебе, наверное, неприятно это слушать, но я говорю правду.

– Скажи, а кем был я в то время для тебя? Ты мило болтала со мной и даже заигрывала.

– Мне нравилось играть с мужчинами, вселять в их души надежду и убегать к любимому мальчику, – продолжила Алиса.

– Тебе пора писать любовные романы. О такой любви мечтает каждая женщина, – усмехнулся Старков. – Я недооценил этого Гарика. Я думал, что он преследует тебя, как мальчишка.

– И попытался унизить его, напомнив мне, что ты интеллектуал, врач и просто красавец-мужчина, по которому сохнут десятки женщин, а он жалкий ничтожный санитар. Это была твоя ошибка. Я не хотела быть одной из многих. Для Гарика я была единственная и неповторимая, а с тобой заигрывала для того, чтобы он стал ревновать меня. Гарик с ума сходил от ревности и на тренировках творил со мной такое, о чем я не могла и мечтать.

– Пусть будет так. На первых порах ты использовала меня в своих любовных играх, но зачем ты полезла в постель к миллионеру. У тебя же не было ни одного шанса сломать систему.

– Я думала, что меня спасет Гарик. Он знал о том, что меня преследует Сергеев, и знал, что меня увезут на дачу к миллионеру.

– А Гарик не пошел тебя спасать, – усмехнулся Старков. – Я б на его месте поступил так же.

– С Гариком было иначе. Его увела с собой Лариса.

– И после того, что случилось, ты побежала не к нему, а ко мне. Почему?

– Я бы не могла предстать перед ним униженной и изнасилованной. А ты человек опытный, мудрый, сам не раз использовал беспомощное состояние женщин. Я прибежала к тебе, и у меня началась другая жизнь. Я много думала о том, что произошло, и по-настоящему хотела стать твоей женой, но меня похитили и увезли на прииск. А дальше случилось то, что случилось.

– Ты увидела других мужчин, попала в другую среду и стала играть по их правилам? – повысил голос Старков. – Мы ж договаривались, что ты вернешься после суда над Богатыревым.

– Так получилось. Вначале меня шантажировал оперативник из уголовного розыска Кисель. Он знал, кто убил Ивана. Он назвал твое имя. И изнасиловал меня в доме Ивана, приковав наручниками к спинке кровати.

– И за это ты отравила его метиловым спиртом? – уточнил Старков.

– Он сам нашел свою смерть. Я его не травила. Он похмелиться хотел, а в хате Ивана был только технический спирт. Потом началось следствие, суды. Короче, я не смогла сразу уехать, а потом, потом с Иваном познакомилась. Ты меня можешь осуждать и обзывать нехорошими словами, но там, в тайге, я увидела настоящих мужиков. Не тех, кто остался на прииске после тюрьмы, а тех, кто поехал на север за длинным рублем. Мне достаточно было шевельнуть бровью, и любой из них повел бы меня в ЗАГС. Вот поэтому я и задержалась там на несколько лет. Ты знаешь, временами я даже благодарила тех, кто организовал мое похищение.

– Я так и предполагал, что через месяц ты пойдешь по рукам и уже не остановишься, – недовольно произнес Старков.

– Ну, продолжай, чего ты остановился. Назови меня проституткой, шалавой. А я абсолютно нормальная женщина, которая, как и ты, любит разнообразие в жизни. Тебя не удивляет, что одно и то же явление люди оценивают по-разному? Если мужик бабник, меняет женщин, как перчатки, то он боец, ходок, победитель, а если женщина делает то же самое, то она проститутка? – Алиса обняла собеседника и страстно поцеловала его. – В прошлой жизни ты с гордостью выплескивал на меня свои победы над женщинами. Ты изображал из себя героя-самца, которому подвластны все женщины на свете. И совсем другая реакция на мой рассказ о победах над мужчинами! Скажи, а в чем разница? Почему тебе можно менять женщин, а мне нет?

– Может, ты и права. Но в данный момент меня интересует больше другой вопрос: останешься ты у меня сегодня или нет?

– Я могу остаться с тобой, если ты этого захочешь, но есть одна проблема, связанная с убийством моего мужа. Если ты его не убивал, то это, скорее всего, сделал Барский. В молодости он занимался каратэ и при мне отрабатывал удары нунчаками. Нужно найти улики в его квартире.

– И для того, чтобы снять обвинение в убийстве с любимого мальчика-племянника, ты готова обвинить Гарика в изнасиловании?

– Как ты догадался? – удивленно посмотрела на Виктора Алиса.

– Все очень просто. Этой ночью ты подверглась насилию. На ногах свежие синяки и царапины. Судя по твоему рассказу, изнасиловал тебя не Гарик. Он бы не стал оставлять на твоем теле синяки и засосы.

– Я была у него, но он не захотел со мной общаться. Среди ночи он выгнал меня из дома, усадил в такси и отправил в Краснолиманск, а по дороге меня изнасиловал водитель.

– Сучка не захочет, у кобеля не вскочит!

– Это я уже слышала, Виктор. Я, конечно, могла прикончить шофера прямо в машине, но потом подумала, что эти синяки и царапины смогу предъявить милиции в качестве доказательства изнасилования. Я хочу, чтобы милиция провела обыск в квартире Барского. Если у Гарика найдут нунчаки, то они будут вынуждены освободить из тюрьмы моего племянника.

– А если Барский не имеет никакого отношения к этому убийству? Статья-то позорная.

– Он сам виноват. Гарик мог поехать в Краснолиманск вместе со мной, но он этого не сделал. Он во мне не увидел женщины, той самой Алисы, из-за которой он рисковал жизнью. Пусть теперь посидит в СИЗО и подумает обо мне. Ему это пойдет на пользу.

– Ты злая, Алиса. Но я не осуждаю тебя, потому что другим путем ты не сможешь вытащить своего племянника из тюрьмы. Мало того, я готов помочь тебе, если ты останешься ночевать у меня.

– Почему бы и нет. Готовься, жених. Завтра у нас будет первая брачная ночь, а сейчас я пойду к дежурному по УВД за направлением на экспертизу.

Допросы в милиции

Гарика арестовали в полдень. Он еще спал после бессонной ночи. Пришли четыре милиционера с понятыми и экспертами. Они перерыли весь дом. Нашли на диване заколку Алисы и длинный женский волос, потом Барского осмотрел судебно-медицинский эксперт, описал все его синяки и царапины. Следователь у него спрашивал про Алису, была ли она у него в гостях, и что они делали. Гарик на вопросы не отвечал, буркнув лишь однажды под нос: «Я о своей личной жизни никому не рассказываю». Следующую ночь он провел в ИВС в той же камере, где отсидел 15 суток много лет назад.

Первые сутки допросы носили формальный характер. Где был, что делал, с кем дрался, откуда синяки на теле? Гарик молчал и на вопросы не отвечал. Следователь тоже не торопил события. Все изменилось на следующий день. Перед Гариком выложили заключения экспертов.

– В вашей квартире обнаружены отпечатки пальцев Алисы Мамаевой. Объясните, когда она к вам пришла и что вы с ней делали? – задал первый вопрос следователь милиции, 30-летний круглолицый лейтенант Огурцов.

Гарик молчал.

– На диване в спальне обнаружены волосы Алисы Мамаевой. Эксперты утверждают, что они была вырваны насильно. При этом женщине была причинена сильная боль, – продолжал следователь.

Гарик молчал.

– Следующее доказательство. На диване обнаружена женская заколка, которая была сорвана с головы женщины. Волосы на заколке принадлежат гражданке Мамаевой. Кроме этого на одежде Мамаевой обнаружены ваши волосы, ваша слюна и потожировые выделения, а на вашей одежде – то же самое от гражданки Мамаевой. Ну, и главная улика, эксперты признали, что на теле Мамаевой имеется с десяток синяков и царапин, которые она могла получить только при попытке изнасилования, плюс порванное нижнее белье, лифчик, оторванные пуговицы от кофты, платья и куртки.

Всего этого достаточно для того, чтобы суд признал вас виновным в попытке изнасилования гражданки Мамаевой. И лично я выбивать с вас признательные показания не буду. Вами прямо сейчас займутся оперативники, а потом я переведу вас в СИЗО, где для таких борзых насильников существуют особые камеры. В первую же ночь вас опустят, по всем правилам этого искусства, и весь отмеренный судом срок вы проведете под нарами, и вас ежедневно будут насиловать уголовники. Перспективы понятны?

После этих слов в кабинете появились четверо оперативников с противогазом, наручниками и прочими проверенными на других зэках орудиями пыток. До часу ночи его душили, били, пытали, а потом бросили в камеру к уголовникам, которые продолжили издевательство, расписывая все прелести пребывания на зоне зэка по позорной 117-й статье. Рано утром его перевели в одиночную камеру, где Гарика уже ждал давний знакомый Петр Петрович Мухин.

– Наконец-то карающий меч правосудия добрался и до тебя, – радостно потер он руки. – Мы собирались посадить тебя еще там, на прииске. Думали, что ты пристрелишь сожителя Алисы, но ты струсил. Ты смотрел, как это животное, по нашей просьбе, насилует твою любимую женщину и не достал карабин. А мы тебя ждали на выезде из прииска с автоматчиками и собаками, но ты оставил свою любимую женщину этому животному, мерзкому и поганому дебилу, для которого нет ничего святого. Лишь бы пожрать и завалить какую-нибудь бабу на кровать. Причем ему все равно, кого. Под ним побывали все бабы прииска. Что ж ты не заступился за любимую женщину? Если б ты его расстрелял, то ты бы уже свое отсидел за убийство и вышел на свободу с чистой совестью. Но ты решил растянуть удовольствие. Тебе захотелось пойти на зону не уважаемым убийцей, а конченой тварью, опущенным насильником. Вот как я тебя сделал! Выходит, я умный, а ты дурак.

– Скажи, почему ты меня преследуешь? Что я тебе плохого сделал? – еле ворочая языком, спросил Гарик.

– За красивых женщин нужно платить настоящую цену. Ты, ничтожный санитар, затащил к себе в постель красавицу-врача, а на нее положил глаз уважаемый человек, миллионер. Алиса должна была сделать с ним то, что делает каждый день с мужем, а она скандал устроила, потому что полюбила тебя, дурака. Вот за это и превратили мы твою Алису в проститутку, которая по первому требованию раздвигала ноги перед тем, кто сильнее. Пацанёнка-убийцу ей в любовники выставили на прииске, чтобы в нужный момент закрыть в психушке любительницу этого дела. Вот только не успели, сбежала она с прииска с сожителем. И мы вслед за ней мальчонку в Казантип отправили. А теперь оцени красоту игры. Алиса посадит тебя за изнасилование, а потом сама пойдет под суд за развращение 16-летнего сиротинушки. И влепит ей судья за это по максимуму. Страшная статья для бабы. В колонии зэчки бьют таких баб смертным боем. Но это будет после твоего суда. А пока она поработает на нас и отправит тебя со всеми почестями на зону.

– Я никого не насиловал, – возмутился Гарик. – И вы знаете об этом. Это подлость с вашей стороны.

– А ты не нервничай и не кричи на меня, потому что у тебя кроме слов ничего нет, а у нас улики и заявление потерпевшей. От 117-й статьи ты не отвертишься, так что признавай свою вину, пиши чистосердечное, тогда не попадешь в пресс-хату, и опустят тебя не здесь, а на зоне, и до суда в камере сможешь даже спать ночами. Выбирай!

Гарик подошел к Мухину и неожиданно со всей силы ударил его по затылку. Не ожидавший нападения Мухин пролетел метра три по камере и, потеряв сознание, рухнул на заплёванный грязный пол. Минуты через три Мухин с трудом открыл глаза. Над ним стоял бывший санитар психушки.

– Это был мой тебе ответ, Мухин, – громко засмеялся Гарик. – Жизнь свою ты теперь закончишь в дурдоме. Это я тебе как специалист говорю. Но это еще не все. Теперь я сделаю с тобой то же, что народные мстители сделали с твоим гребанным миллионером! Представляешь, тебя, богатого, уважаемого человека, прямо сейчас «опустит» подозреваемый в изнасиловании гражданин, и ему за это ничего не будет, потому что ты не станешь писать заяву о своем позоре.

Гарик несколько раз ударил по голове Мухина и, помочившись на него, стал стучать в дверь камеры.

У ворот ада

Главврач в диспансере вела прием больных, когда к ней прибежала медсестра из мужского отделения:

– Вас уфолог зовет к себе. Он говорит, что вашему любимому мужчине нужна помощь. Он может погибнуть.

Лариса Ивановна поднялась в мужское отделение, вошла в палату и присела на кровать рядом с худощавым молодым парнем с живыми глазами. Ей показалось, что глаза больного жили сами по себе на безжизненном белом как стена лице.

– Вашего любимого мужчину вчера хотели убить, он дрался с убийцей на краю пропасти и чудом остался жив. А сегодня он попал в казенный дом. Ему нужна ваша помощь, только вы можете спасти ему жизнь.

– У меня нет любимого мужчины, которого надо спасать, – удивленно посмотрела на больного Лариса Ивановна.

– Это не правда. Он ждет вашей помощи. Только вы можете его спасти.

– Откуда вы узнали про драку?

– Голоса рассказали. Они мне всегда рассказывают о том, что происходит в мире.

– Спасибо. Вы мне очень помогли. Я теперь буду знать, что мне делать, – пожала руку больному врач.

Покинув палату, Лариса Ивановна подошла к дежурной медсестре.

– Ты зачем меня сюда позвала? Уфолог – психически больной, он несет всякий бред. – Нет у меня любимого мужчины, который станет драться на краю пропасти. Перед тем, как отрывать главврача от приема, надо было самой выслушать этого больного. Ему голоса приказали вызвать в палату главврача.

– Он называл его имя – Гарик, – пристально посмотрела на главврача медсестра.

– Да хоть Иван, ты забыла, где работаешь?!

– Я все помню. Он сказал, что опасность угрожает вашему любимому мужчине Гарику, который у нас работал санитаром.

– Гарик никогда не был моим любимым мужчиной. Я для него всегда была главврачом, он не видел во мне женщину.

– Уфолог сказал, что Гарик арестован и его обвиняют в страшном преступлении.

– Это ему голоса рассказали?

– Скорее всего, Ползунков. К нам ночью из ИВС доставили Ползункова из Москвы. Так они всю ночь о чем-то шептались, – понизив голос до шепота, произнесла медсестра.

– И где этот Ползунков?

– Увезли на экспертизу в Краснолиманск. Вы же сами распорядились, чтобы всех москвичей отправлять в Краснолиманск.

– Правильно распорядилась. Нам москвичей тут еще не хватало, потом понаедут московские родственники, мало не покажется всем. Жалобами забросают. У меня уже опыт есть с московской поэтессой Охлобыстиной. 120 жалоб. Я три месяца отписывалась всяким литературным критикам и поэтам. Она душу свою поэтическую на пляже демонстрировала, а ее в психбольницу. Я спрашиваю у этих поэтов с критиками, нельзя ли свою душу в трусах и лифчике демонстрировать, а не абсолютно голой? Так они меня еще ретроградом обозвали. Повторяю еще раз. Если москвичей по «Скорой» ночью привезут, сразу в Краснолиманск. Это мой приказ. И еще, этому уфологу – четыре кубика аминазина.

Лариса Ивановна быстрым шагом вернулась в диспансер. К ней на прием записалось около двадцати человек. Последним у самого выхода сидел лейтенант милиции.

Лариса остановилась возле милиционера.

– Вы тоже ко мне?

– Да, нужна ваша подпись на справке о том, что я у вас не лечился.

– Насколько я помню, вы работаете в ИВС?

– Да. Нашему начальнику тоже нужна такая справка, – сообщил он, понизив голос до шепота. – Вчера вечером к нам в ИВС доставили вашего бывшего сотрудника Гарри Барского. Его арестовали за попытку изнасилования Алисы Мамаевой.

– Этого не может быть, – громко сказала главврач.

– Вы не верите в то, что его арестовали? Это правда. Мне незачем вас обманывать, – возмутился милиционер.

– Как раз в то, что его могли арестовать, я верю. Но он не мог изнасиловать Алису. Она сама ему вешалась на шею, но он ее разлюбил. Между ними все кончено. Лейтенант, а что, если я сама принесу начальнику ИВС справку от психиатра, я обследую его прямо в ИВС. Как фамилия вашего начальника?

– Сизарев Антон Петрович, – расплылся в улыбке милиционер. – Вы хотите переговорить с вашим бывшим работником?

– Именно так.

Через десять минут Лариса Ивановна уже спускалась в подвальное помещение, где содержались арестованные преступники.

– Я могу вас впустить в его камеру на две минуты, – сообщил Антон Сизарев. – В любой момент за ним могут прийти следователи. Его сейчас прессуют по-черному, а в ближайшие дни хотят отправить в СИЗО. Там уж его точно сломают. Насильники в СИЗО вне закона.

– Двух минут мне вполне хватит, – кивнула головой Лариса Ивановна, передавая справку о психическом здоровье начальнику ИВС.

Милиционер открыл дверь в камеру Барского и впустил туда врача.

– У меня две минуты. Что случилось?

– Алиса написала заявление в милицию о том, что я ее пытался изнасиловать.

– Что было на самом деле?

– Она приставала ко мне, но я не захотел с ней спать. В три часа ночи я отвел ее на вокзал. Она захотела ехать в столицу. Похоже, что по дороге ее изнасиловал таксист, а теперь она валит все на меня.

– Номер машины?

– Не помню. Он похож на Мефистофеля. И еще, Мухин хочет посадить Алису за совращение несовершеннолетнего. Они круглые сутки бьют ее племянника, он дико орет, но пока ничего не подписал. Предупредите Алису. Это очень серьезно.

– Хорошо. Я разберусь с этой драной кошкой. Будет ей изнасилование.

– Здесь ты как?

– Ничего нового. Повторилось то, что было до армии. Прессуют по полной.

– Гарик, держись, мы тебя вытащим.

Лариса вернулась в диспансер, но продолжить прием больных ей не дали.

– Вас баба казенная ждет у кабинета, – сообщила регистратор Кравчук. – Она тут скандал устроила, что главврача нет на работе в рабочее время.

– Почему, казённая? – пристально посмотрела на регистратора Лариса Ивановна.

– Так она в костюме сером, в очках, тощая, как вобла, и орет, пугая всех большим начальником. Вы поговорите с ней, вдруг проверяющую из горздрава прислали. Ночью по «Свободе» сказали, что в Казантипе запланирован шабаш ведьм. Может, она по этому поводу приехала?

Лариса Ивановна подошла к своему кабинету. У двери на стуле сидела женщина в очках.

– Вы ко мне? – спросила Лариса Ивановна, открывая дверь.

– К тебе. Давно хотела посмотреть на распутную бабу, которая мужа у меня увела! – зло выпалили женщина.

– Вы лечились у нас? – пропустив мимо ушей оскорбления, спросила Лариса. Женщины с бредом ревности среди пациентов составляли процентов двадцать, и на подобные обвинения Лариса Ивановна реагировала вполне спокойно.

– Я не больная, я здоровая. Теперь я знаю, кто у меня украл мужа! – с угрозой в голосе произнесла женщина.

– Продолжайте, мне интересно будет послушать, – улыбнулась Лариса. – Может, имя мужа назовете, а то я не в курсе.

– Зато я в курсе. Два раза в неделю с 11 до 13 в любую погоду.

– Что в любую погоду? – продолжила Лариса Ивановна. Она уже поняла, кто перед ней, и теперь пыталась найти правильные слова, чтобы чужая жена не устроила скандал прямо в больнице.

– Ты спишь с моим мужем с 11 до 13! – неожиданно заорала женщина.

– Нет, я не сплю с твоим мужем, потому что спишь с мужем ты, с двадцати двух до семи.

– Меня не надуришь. Я проверила журнал в приемной. Как он пошел на повышение, два раза в неделю, стабильно, в одно и то же время, к нему на прием приходит главврач психбольницы. Спрашивается, зачем? Я этот журнал отвезу в Краснолиманск. Пусть и там узнают, чем занимается в рабочее время председатель исполкома.

– И чем же он занимается? – с издевкой в голосе спросила Лариса Ивановна.

– Он спит с тобой с 11 до 13 два раза в неделю.

– Он не спит со мной. Он любит меня, а не спит. Это с тобой он спит, потому что ты не на что не способна.

– Я преподаю в институте политологию! – гордо задрав вверх подбородок, прокричала женщина.

– Политологией ты мужика не удержишь, – покачала головой Лариса Ивановна. – Мужику в постели баба нужна, живая, активная, страстная и любимая. А ты тощая вобла.

– Мы с мужем прожили вместе всю жизнь, и он всегда был доволен мной. Меня награждали, я кандидат наук, а сейчас работаю над докторской диссертацией по политэкономии капитализма.

– А от меня вы что хотите? Я рецензию на вашу «докторскую» писать не буду. Это не мой профиль.

– Я поговорить пришла. Я хочу знать, почему мой муж изменяет мне с какой-то старухой? Я его еще могла бы понять, если б он завел двадцатилетнюю любовницу. Но ты же старая и потасканная.

– Хороший вопрос, можно сказать, вечный, – Лариса Ивановна достала сигареты и протянула пачку неожиданной посетительнице.

– Спасибо, не курю, – отмахнулась жена предисполкома. – Порядочная женщина не должна курить. Курят только проститутки.

– А я закурю, – улыбнулась Лариса Ивановна. – Вас как зовут?

– Альбина Васильевна Денисова.

– Так вот, Альбина Васильевна, с мужиком, чтоб он от вас не сбежал, надо не спать в одной постели, а любить его в постели так, чтобы ему уже больше ничего не хотелось.

– Я люблю его по субботам, утром, – ответила Альбина Васильевна. На самом деле она хотела понять главное, почему ей изменяет муж с этой старухой. Она бы еще простила ему молоденькую секретаршу, но пятидесятилетнюю бабу простить не могла.

– И как этот процесс происходит? Ложишься на спину, закрываешь глаза и ждешь, когда он закончит?

– А как иначе, ему уже не восемнадцать лет, получил свое, и идем завтракать. Это в молодости можно было еще терпеть всякие эксперименты, а сейчас это никому не нужно. Три минуты, и все.

– И зачем вы ко мне пришли. Рассказать про эти три минуты? Да с вами ни один мужик не захочет жить. Я удивляюсь, почему он вас еще не бросил?!

– Куда он денется, разведется с женой – потеряет должность. Так вот я пришла предупредить вас, если вы не прекратите разврат на рабочем месте моего мужа, то я с этим журналом поеду в Краснолиманск, и его тут же выгонят с работы. Вы не забывайте, кто мой отец!

– Не удержишь ты мужика возле себя должностью, – с презрением осмотрев женщину с ног до головы, бросила Лариса Ивановна.

– Это почему же? – вскочила со стула Денисова.

– Потому, что мужик не собака, он на кости не бросается.

Лариса вышла из-за стола и подвела ее к зеркалу.

– Сравни, я старая, но у меня ни одной морщинки, у меня ничего не висит, и мужику есть что подержать в руках. А у тебя – кожа и кости, и морщин на лице, как у древней старухи, и не лежу я на спине с любимым мужчиной египетской мумией.

– Но мне этого не нужно, – с ужасом посмотрела на Ларису Ивановну женщина.

– Если тебе мужик не нужен, так отдай его мне и по кабинетам не ходи, не позорься. Ты сама во всем виновата. Не я его в постель к себе тащила, а он меня, потому что ему женщина нужна была любимая, ласковая, страстная, а не мумия вечно живая.