Текст книги "Рубиновый Капкан. Игры кукловодов"

Атлантик Сити, 8.12.2010

Через день после встречи Фокса с Богданом Саша нашел Макса по почтовому ящику. Договорились встретиться через день в Атлантик-Сити. Казино «Тадж Махал» было удобным во всех отношениях: здесь было много народа, можно было поиграть и свободно разговаривать, не привлекая внимания. Крупный бизнес охрану заведения вел за свой счет, своими силами, и здесь агенты спецслужб особо не суетились. Легенда поездки также не вызывала нареканий.

Они встретились в 9 вечера. Оба зашли в ресторан казино под открытым воздухом, и выбрали место вне досягаемости видеокамер заведения. Саша заказал много закуски; виски, пиво и водка были на столе. Вскоре разговор пошел по деловому руслу.

– Вы решили с авиаперевозками?

– Почти… Мне необходимо, чтобы Вы контролировали слив «инфо» через сайт: – он вынул заранее заготовленный конверт, приоткрыл страничку, где было мелко написано «Викиликс», поднес его прямо к глазам Макса. Убедившись, что тот прочел надпись, Саша проворно засунул конверт обратно в карман.

– Вы серьезно?

– Вполне. Действовать будете по команде и через связь моих людей, имена я Вам сообщу.

– М-да…, невероятно, – не сразу проговорил Макс. – Сколько?

– Денег?

– Времени. Ну и денег, конечно.

– Сколько потребуется… Денег…? Это мы обговорим. Вы же в них сейчас не нуждаетесь, верно?

– Это другая работа и риск. Мне кажется, Вы хотите как можно туже затянуть петлю на моей шее, – с сарказмом произнес Макс.

– Но ведь это же шанс, неужели не ясно? В этом случае, возможно, не нужен будет фейерверк в Нью-Йорке.

Саша передал Максу фото работника Джулиана, поляка Леха и его данные, а затем попросил Макса установить с Лехом связь. Студенты хорошо помнят друг друга. Лех, как и Макс был середнячком, Джулиан был в числе одаренных.

Информация, которую получил Макс от Саши, была сильной и невероятной. Слишком велики могли быть последствия. Ну а если так обстояло на самом деле, то еще и отличной комбинацией российских спецслужб. Мир буквально кипел от страстей вокруг публикаций секретных материалов Госдепа США. Вот она, цена мира и сотрудничества сверхдержав: за столом переговоров – друзья, улыбки, широкие жесты, а вне его – руководители стран каждый отстаивают интересы своих государств.

Не блеф ли это? Время, конечно, покажет… А он, оказывается, теперь участник этого процесса. Россияне отводят от себя подозрения, а Макс Вольф, никому не известный экономист, входит в игру. Рано или поздно тайное становится явным, и что тогда? Они могут его сдать. Макс шел по улице, честный перед Всевышним, с открытым сердцем, пытавшийся сделать лишь то, что должен каждый отец. Но дело заходит слишком уж далеко.

Исламабад, 11.12.2011

За день до этого Абдель пригласил к себе Мухтара. Терявший терпение торговец в Намак Манди решил выйти на связь с Максом, чтобы уточнить, когда же с ним расплатятся. По всем раскладкам выходило, что до Нового года. На звонок Макс ответил и быстро сказал, что перезвонит сразу через полчаса или на следующий день. Уточнив у Алекса, Макс через час перезвонил в Пакистан и попросил счет Абделя. Еще раз сверив цифры, Макс сообщил, что переводит 2 миллиона долларов. Информация была доложена по каналам ЦРУ и МРП: оба офиса были удовлетворены результатом, при этом цели у них оставались разнонаправленными, не говоря уже об их несоответствии планам Макса.

Абдель, услышав сумму, потерял дар речи. «Надо же, значит, американец получил намного больше, как минимум 7–8 миллионов, раз так запросто переводит мне 2 миллиона!» – подумал он.

На следующий день к нему пришел связной Улами. Абдель передал ему чек на 1,800,000. Тому это очень понравилось. Они тепло попрощались и Улами сказал Абделю, что скоро тот получит новую партию товара.

Через сутки состоялась встреча Улами с Усамой бен-Ладеном. Улами был финансистом террориста номер 1 в мире, и обязан был полностью информировать Усаму о поступлениях и расходах в «Аль-Каиде». Когда операция с рубинами была на стадии планирования, он вскользь упомянул о ней бен-Ладену, жившему в пригороде Абботабада. Отключив телефоны, глава «Аль-Каиды» жил со своей семьей и парой телохранителей. Связь с миром поддерживалась через связных, каждому из которых напрочьбыло запрещено упоминать его имя на людях.

Узнав, что американец столь щедро расплатился за небольшую партию товара, оба стали прикидывать возможные перспективы развития бизнеса, и подумывали открыть компанию по сбыту и обработке драгоценных камней в Нью-Йорке. В отличие от нормальных людей, которые радуются хорошей прибыли и готовы тратить её на расширение бизнеса, пользу общества и благополучие своих семей, эти двое стали планировать финансирование и исполнение террористических актов в США за счет поставок рубинов.

После встречи с бен-Ладеном Улами поехал в лавку к Абделю и предложил партию товара в 3 раза большую, чем это было в прошлый раз. Он попросил уточнить, когда приедет Макс, чтобы подготовить камни. Фатальной ошибкой Улами было произнесение приставки «бен-»:

– Абдель, мой уважаемый господин бен-…, да, он был очень доволен и просил уточнить…

Настроенные на телефон Абделя военный спутник и корабль радиоэлектронной разведки США четко зафиксировали эту фразу. Далее пошел трекинг телефона Улами: где и когда он бывает, помимо самих разговоров и обработки текста. Многократное посещение места в пригороде Пакистана позволило установить потенциально возможное местонахождение террориста номер 1. Напротив и по периметру дома Усамы были установлены радиопередатчик направленного действия и видеокамеры дальнего наблюдения.

ЦРУ, получив утвердительные данные о хозяине виллы в Абботабаде, сделало соответствующие выводы и представило докладную по инстанции наверх для принятия решения. После длительного совещания в узком кругу лиц, где обсуждались возможные политические последствия, Вашингтон решил устранить бен-Ладена. Человек, планировавший и осуществивший 11 сентября 2001 года невероятно дерзкую ликвидацию башен-близнецов Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, был уничтожен американскими коммандос из группы SEAL (Sea-Air-Land) Team 6 ВМФ США.

Ряд высокопоставленных лиц в Вашингтоне выступили с заявлением о том, что одиозный символ современного анти-американского, в меньшей мере антисоветского террора в период 1979–1989 годов, основатель и финансовое сердце Аль-Каиды, бен-Ладен был ликвидирован. Он оказался заложником своих принципов, заставивших его поднять оружие против американцев после ухода советских войск из Афганистана в 1989 году. США потеряли смысл его поддерживать, а он привык воевать, нужен был символ врага, и он нашел его в лице своих бывших союзников.

Утверждениям американцев мало кто хотел верить. Как только информация о бен-Ладене просочилась в средства масс-медиа, его последователи, многочисленные журналисты, а также те, кто доверяет только своим глазам и ушам – спецслужбы – предприняли собственное расследование. Блеф или правда, и если блеф, то какова цель, если же правда, где тело и фото, доказательства произошедшего? Свидетелем мог оказаться спецназ США, члены семьи бен-Ладена, выжившие при штурме, т. е. реальные участники инцидента. Фото и видео можно подделать, поэтому последовали публичные выступления членов семьи террориста.

Очевидно, первым заинтересованным ведомством была МРП, пакистанцы ревностно отнеслись к ликвидации Усамы бен-Ладена: произошло нарушение территориального суверенита Пакистана. Если позволить это американцам, то аналогично может повести себя любая другая страна, с кем у Пакистана в силу тех или иных обстоятельств могут сложиться недружественные отношения. МРП потребовало видеоматериалы, частицу его одежды или тела для проведения теста на ДНК. После того, как были представлены неопровержимые доказательства произошедшего, эмоции поутихли, работа сосредоточилась на многоплановом подавлении возможных контрмер Аль-Каиды против американцев.

Сей человек оставался жив потому, что он все еще был нужен могущественным силам Пандоры, в том числе в США, ряде арабских и других стран. Соответственно ликвидация бен-Ладена не изменила по сути ничего в раскладе сил: россияне против американцев, индусы против пакистанцев, израильтяне – за себя и в альянсес другими, если это не вредит их интересам и т. д. Все они – против террористов на территории своих стран, но иногда не против мер устрашения за их пределами.

Сведения о том, кто входит в группу SEAL где она находится, её база, средства коммуникации и передвижения, стали предметом пристального внимания и разработки в заинтересованных ведомствах. При этом неизбежно часть информации стекалась к террористам, деньги делали свое дело. Журналисты в данном случае невольно служили интересам террористов, раскрывая то, что навсегда должно было оказаться сокрытым в недрах Пентагона.

Варшава, 14.12.2010

Лех, поляк из Варшавы, учившийся в Штатах вместе с Максом на одном курсе, оказался близким знакомым Джулиана, членом его команды. Жил в Варшаве, детей было двое, мальчик и девочка, старшему было 18, в этом году он собирался поступать в университет в Варшаве на журналистский факультет. Лех часто наведывался в Испанию, работал маркетологом.

Началась аккуратная работа аналитиков. В течение недели на компьютере Леха стали появляться сведения о Максе, с его фото, через социальные сети, поисковики и просто во время работы. Макс написал Леху пару ничего не значащих писем, получил ответ, оба установили фото друг друга в социальных сетях среди знакомых. Утром следующего дня в офис Леха постучался человек в темно-синем плаще со шляпой, которую он снял после того, как приоткрыл дверь.

– Вы позволите?.. – произнес незнакомец на натурально британском английском. Ростом они были одинаковы, что-то около метр 80. Тот снял шляпу и поправил черные как смоль волосы.

– Да, конечно, прошу Вас, – Лех выдвинул стул.

– Вы Лех Колоницки?

– Да, это я. Чем могу, простите?

– Меня звать Павел Костомаров, я пресс-секретарь российского посольства. Можно просто Пол, – произнес Пол, уже на чистом русском, достал из портмоне визитку и передал Леху. Тот недолго разглядывал её.

– Пол, я слушаю Вас, – Лех продолжал говорить на английском, хотя, как и каждый поляк, он понимал русский.

– Я знакомый Вашего однокурсника, Максима Вольфа. Надеюсь, Вы помните его, вот его фото.

– Ах да, это же Макс. Замечательный малый! Как давно Вы его видели?

– Около недели назад, – произнес Костомаров, но он врал, поскольку не был с ним знаком. Также вымышленной была должность пресс-секретаря посольства. Пол только что прибыл из Лондона транзитом через Испанию, откуда он добирался на перекладных с паспортом на имя гражданина Великобритании Майкла Сваровски.

– Да Вы что?.. Чай или кофе?

– Кофе. Если Вас это не затруднит.

– Ни в коем разе. Так чем я могу помочь?

– Я пришел с просьбой, которая может показаться Вам необычной.

– Ваше кофе, – Пол тем временем снял плащ, который оставил у себя на руках. Он казался бодрым и вел разговор в энергичном тоне.

– Благодарю. Вот фотографии, где Вы в постели с голыми дамами.

В комнате наступила глухая тишина, разрываемая звуком поглощаемого кофе.

– О нет… То дела минувших дней, – Затем на русском с явным польским акцентом Лех продолжал: – Что Ви хотите от меня?

– А вот дело, изъятое из прокуратуры Варшавы о взломе банковской ячейки три года назад. Это Ваша копия, – Пол положил на стол тонкую папку в пластиковом файле. – Как Вы думаете, что будет, если я вышлю эти документы по назначению, например, Вашей польской жене и второй возлюбленной, что живет в Мадриде? Или в Интерпол? Поверьте, я сделаю это, если…

– Вы блефуете, мой друг, – прервал его Лех, он лихорадочно соображал. Его вербуют русские, чего в принципе и стоило ожидать в связи с делом Викиликс. – …Так что там с Максом?

– Он просил Вас передать привет Джулиану. Вот и всё. Моя просьба состоит только в этом.

– Вы уверены? Хм, простите за глупый вопрос… Ваш визит столь неожидан для меня. Я не болван, и не трус… Вы вербуете меня? Шантаж удел неблагородный.

– Вы простите меня. Наверно, надо было немного помягче, но у меня не так много времени… Так мы договорились?

Помолчав, Лех произнес:

– Хорошо. Ваши гарантии?

– Насчет?

– Бумаг и фотографий.

– Вы помогаете мне, а я не делаю того, что просите Вы. Вот и весь наш «контракт».

– А Вы уверены, что Джулиан знает Макса?

– Нет, но есть же Вы! С другой стороны, им не мешало бы когда-нибудь познакомиться. Он знаком с принципом неопределенности[26]26
  Принцип неопределенности Гейзенберга, произведение изменений импульса и координат частиц всегда меньше определенной величины, служит основой волновой теории элементарных частиц.


[Закрыть], ха-ха-ха. Скажите ему, что это химик, который теперь работает по экономике в Нью-Йорке… И то, что Макс добился определенных высот в науке.

Лех не дал ему договорить:

– Наш контракт ограничен по времени?

– А Вы как думаете? – парировал Пол.

На душе у Леха было мутно: его завербовали за неполные 20 минут. Выкрутиться ну никак нельзя было. К американцам или своим пойдешь, так те ждут не дождутся, обвинят в пособничестве Викиликс, закроют и надолго. А ему сына нужно было устроить в этом году, в общем, самая что ни на есть обычная жизнь. На это и рассчитывал Пол, то бишь Павел Костомаров, Майкл Сваровски, на деле нелегал-резидент ГРУ в Великобритании. Дело было сделано.

Контакт Ассанджа с Максом стала поддерживать девушка по имени Салли, работавшая в Южной Корее. Шифр их общения был построен на принципе от обратного. Макс просил отправить документы об отгрузке: в этом случае секретные файлы либо вообще не публиковались, либо количество обнародованных материалов уменьшалось. Отгруженная продукция означала отправку всех файлов Кейблгейтс или значительной их части в независимые газеты мира.

Лиссабон, 3.1.2011

Игнасиосу Сантосу было 55 лет. На вид он выглядел моложе, если бы не седина на висках и немного сгорбившаяся походка. Он был состоятельным человеком: ему принадлежало несколько ломбардов, он играл акциями на биржах, где ему несколько раз крупно повезло.

Утром он проснулся от стука в дверь посыльного, оставлявшего газету у порога дома. Тот вручил Сантосу приглашение на свадьбу к тете Розмари через 15 дней, обратный адрес указывал на Аргентину. Расписавшись в получении заказного письма, Игнасиос пошел в дом. Письмом была весточка от русского резидента в Швейцарии: ехать нужно было немедленно, так как его ждали там через 15 часов.

Прибыв в Лозанну, он прошел по нужному адресу и позвонил в дверь. Здесь в офисе известного нумизмата и библиофила находилась явка русского резидента в экстренных случаях. Ему не сразу, но открыли.

– Здравствуйте, могу ли я поговорить с господином Штраусом? – произнес Сантос на ломаном английском.

– Вы не устали с дороги? Может, чаю? – ответ совпал с паролем, так что можно было проходить внутрь. В комнате рослый хорошо сложенный человек поднялся с дивана и протянул ему руку:

– Давно не виделись. Прости, что потревожил. Присаживайся, – Это был резидент ГРУ в Швейцарии, Виталий Клейменов, Сантос звал его Витто.

– Что так срочно, Витто?

– Понимаешь, у моего друга случились серьезные неприятности. Янки арестовали его товарища, моего однокурсника. Причем, скорее всего, при жизни он оттуда не выберется, т. е. его хотят запереть туда прочно и надолго. Нет, он не наркобарон, не диктатор и не убийца. Он просто мой, да и твой коллега, выполнявший свою работу. Его нужно оттуда вытащить, но Центр на это ни за что не даст добро.

– Кто он? – Клейменов назвал имя и фамилию Виктора и продолжил:

– Это сугубо добровольное мероприятие. Если согласишься, я введу тебя в детали операции. – Сантос был неглупым человеком. Если он откажется, по пути в Лиссабон его ждало все что угодно: например, автокатастрофа, неожиданный скачок предынфарктного давления, но только не горячий ужин в теплом уютном доме. Но почему он должен отказаться? Витто не один раз спасал ему жизнь.

– Много платят? – Клейменов взял карандаш и нарисовал пять нулей на лежавшем на столе листке бумаги и добавил:

– Каждому. Аванс 30 %.

– Хорошо. Когда и что нужно делать?

Клейменов встал и крепко обнял Сантоса. Тот был взрывником экстра-класса, ему следовало заминировать после себя при отходе группы, привести в негодность подъездные пути нарядов полиции и спецподразделений, прибывающих в тюрьму в течение 5–10 минут по сигналу тревоги в тюрьме.

– Витто, не сомневайся во мне. Мне ничего не надо – у меня есть бизнес. Всем нам когда-то помирать. Янки в XXI веке совсем обезумели: уничтожили в Ираке около миллиона человек, а Саддама повесили без каких-либо доказательств. Эх!.. Когда были Советы, ничего этого и в помине быть не могло. Я все сделаю.

Они попрощались. Помощник Клейменова передал ему билет из Лиссабона в Филадельфию через 10 дней и буквально всучил в руки плотный пакет, набитый купюрами. Как следует выспавшись, Сантос все следующее утро ездил по своим коммерческим точкам в городе, а после обеда пошел навестить родных: еще живых дядю Мореноса вместе с его женой. Пробыв там три часа, к 5-ти он был у нотариуса: он еще раз внимательно проверил свое завещание и внес туда несколько дополнительных пунктов.

Нью-Йорк, январь 2011

Прибыв в город, Макс первым делом начал с квартиры. Её хозяин, то ли не желавший его узнавать, то ли это действительно было так, сказал ему, что свободных квартир в доме нет. Вконец уговорив его с помощью тонкой пачки с портретами американских президентов, Макс прошел в комнату, принял душ, энергично убрался и вышел в город подышать воздухом.

Он пошел к метро, сел на поезд, вышел в центре Манхэттена, пошел в парк и через него к музею. Там к нему подошла молодая пара, парень спросил на британском диалекте:

– Не подскажите, как пройти к Линкольн-таннел?

Макс вздрогнул, это было немного неожиданно, прозвучал пароль от человека Фокса. «Значит, завертелось, закрутилось» – подумал он и произнес:

– Прошу вас, я покажу.

Они вместе вышли из музея и прошли к автомобилю втроем, молча выехали за пределы города на 50 километров к северу от Манхеттена и остановились возле виллы: кругом был сплошной лес. Парень представился:

– Меня звать Эндрю, мы пара из Лондона. А это Ильза, гример высшего разряда.

– Рад… Располагайтесь, – произнес Макс. Особо раскачиваться времени не было. Через полчаса Макс поручил Эндрю выехать в Бронкс и приобрести три автомобиля, причем один крытый пикап. Затем ему следовало расставить их где-нибудь на тротуаре в городе, а на пикапе встать напротив тюрьмы и телескопическим аппаратом фотографировать крупным планом всех, кто входит и выходит из тюрьмы, фиксируя при этом время.

Сам он выехал в университет, чтобы отметиться. Там его также ждали, причем двое. Сначала появился безмолвный представитель Фокса, то ли испанец, то ли мексиканец, смуглый, он открыл и закрыл перед Максом плотно набитый чемодан в 1 млн долларов. Через 10 минут после его ухода появился Аскар:

– Я к вам буквально на пару минут. Вот вам моя визитка. Звоните в случае чего, – а затем он быстро ушел, растворился так же быстро, как и появился. Как бы напоминание, что они здесь, рядом. Но ведь совершенно бездействуют, а Макс расхлебывай! Ничего хорошего в этом визите Макс не увидел: все еще более запутывалось: тесное взаимодействие и пересечение интересов ряда спецслужб не сулило ничего хорошего в случае промашки любого из агентов одной из них. Но таков Нью-Йорк. Макс стал чаще менять маршрут по пути к вилле.

На следующее утро, созвонившись с Алексом, Макс поспешил в лавку на 47-й, просмотрел каталог колец и видов огранки, и уточнил, как скоро можно будет забрать готовый товар. Хозяин, пожилой еврей, ювелир с именем Аврам Борисов, посмотрел на него умными добрыми глазами и произнес:

– Сынок, не спеши, не торопи меня. Работа должна быть качественной. Тебе максимальный выход, или обработка автоматом?

Макс промолчал.

– Во-о-т видишь. Главное – выручить хорошие деньги. А товар у тебя неплохой. Так что огранка будет нестандартной. За 10–15 дней должны справиться. Если возникнут проблемы, я позвоню. Делаю это из уважения к Алексу. Поверь, у меня своей работы хватает. Денег на детей и внуков тоже достаточно. И мой тебе совет – никому не говори, что был у меня и зачем. Так что иди с миром.

Макс усмехнулся. Кто надо, и так уже все знает. Время шло, в команде Макса появлялись все новые люди. Аллен Клейн прибыл из Техаса, по внешнему виду: профилю лица и телосложению – он хорошо сливался с толпой. Ему Макс поручил раздобыть сирену, униформу и другие аксессуары полицейских автомобилей, а также фото спецмашин, посещающих и вывозящих осужденных из тюрьмы. Такие машины следовало изготовить.

Из Израиля прилетел Альберт Финкельштейн, по образованию геммолог, его легендой было посещение знакомых на 47-й улице в Нью-Йорке и бриллиантовой бирже в Лос-Анджелесе. Он занимался наружкой и выяснением информации, а также поддержанием контактов с внешним миром.

Немцев в команде было двое, оба прилетели из Германии, по паспорту Марк Дорнброк и Людвиг Боклен. Они занялись поиском доступа к тюремному кабелю, чтобы записать и сделать клип для установки внутри во время операции.

Говарду Шустеру было поручено заняться оружием, пистолеты, автоматы, мины, гранаты, включая противотанковые для подрыва помещения, тихие и бесшумные при установке. Этот спец по оружию был родом из Голландии, долгие годы работал на контору в ЮАР, посещая арабские и африканские страны. Помимо всего, ему следовало раздобыть особые пистолеты, а точнее, пули, куда можно было бы залить снотворное с действием в 36 часов.

Ильзе из прибывающих нужно было подбирать лиц с ростом и телосложением, примерно соответствующим тем, кто служил внутри тюрьмы. На следующий день прибыл Френсис Маккензи, 32–34 лет, сказавший, что он из Торонто. Так это было или не так, выяснять времени не было, диалект был похож, равно как и его развязные манеры. Он привез с собой данные со вскрытого сайта Департамента исправительных учреждений США: они касались офицеров и сержантов внутренней службы, их адресов, семейного положения, личных привязанностей, а также распорядка смены караулов и плана этажей тюрьмы, включая камеру, где мог находиться Виктор.

Макс снял еще три виллы, на расстоянии 3–4 километров друг от друга, связь между ними была запрещена. На ночь Макс выставил посты в автомашинах, расположившихся напротив вилл. Френсису он поручил изготовить удостоверения спецагентов АНБ или ЦРУ, лучше добыть настоящие.

У них было двое суток, чтобы выбрать двух-трех офицеров, чтобы раскачать их на предмет получения паролей, порядка прохождения постов и т. п. и ликвидировать офицеров, без права на ошибку. Времени на кач у них было 36–40 часов, учитывая, что те работали через день. Офицерами тюремной охраны были Самуэль Фитч и Роберт Дейл. У первого было двое детей, второй жил с пожилой матерью. Стали внимательно изучать их личные дела, для чего пришлось вскрыть внутреннюю базу данных их ведомства.