Текст книги "Отборная гадина, или Вы нужны нам, Лилли"

Глава 14

Пока меня отмывали от слоя горной пыли, я думала о том, как тактично и аккуратно советник расспросил о произошедшем. Когда меня облачали в новое лечебное белье, мгновенно убравшее боль в ребрах, я поняла, что он успокоил меня и похвалил. Ну а после того, как бес увидел укус на моей ноге и начал нервно дергать пятачком, стало ясно, что все действительно к лучшему.

Личный доктор Соро посоветовал мне лежать и не волноваться, после выбежал из палаты. Где-то далеко и тревожно заголосили: «Главнокомандующего… немедленно вызывайте главнокомандующего!» Я беспечно вздохнула, удобно устроилась на кровати, как вдруг шторка сбоку дернулась и отодвинулась в сторону.

– И все-таки какого цвета была роза у леди Дандрэ?

– Орран? – Вот уж кого-кого, а его я меньше всего ожидала увидеть. – Ты в соседней палате?

– В этой же палате, Эрга лежит с другой стороны от меня. Все рядом для удобства наблюдения. Так ты ответишь наконец или нет? – Заметил, как я тяну край простыни на себя, весело сообщил: – Перестань стесняться. Для меня ты все так же прекрасна. На тебе плащ, платье и даже туфли, хотя в кровати они ни к чему.

Я дернула простынь сильнее.

– Знаешь, я все понять не мог, кого же ты мне временами напоминаешь, а теперь осознал. Ты злишься точь-в-точь, как Кай. Один из гонщиков, он на арене вытворяет невероятные развороты…

Холодный пот прошиб мое несчастное тело. У меня сын учится в той же Академии Верховных. Но он не зовет себя Каем. Он Гиллиан, коротко Гилл, хотя если взять имя рода со стороны отца и сократить его до трех первых букв, то получится демонов Кай… Нет, я ошибаюсь, меня бы предупредили. Тот же воровской кардинал обещал моего красавца не допускать в подпольный город Оррана.

Заметив, как я изменилась в лице, принц оборвал свое восхищение молодым головорезом, который ездит по сводам скоростной арены, не различая верх и низ.

– …а, не важно. Не томи, признавайся.

– Синяя, у нее была синяя роза. И хочу заметить, леди Таис Дандрэ совсем недавно говорила, что вы уже сделали выбор. – Покосилась ему за спину, где за шторкой лежала десятая, и хмуро произнесла: – Начинаю догадываться, в чью пользу… а еще, у меня и десятой бутоны почернели, к слову, Эрга Оттор беременна, и мне интересно, когда вы успели.

– Выбор сделал. Догадка неверна. И отец не я, – последовал рубленый ответ. Тут Орран зашуршал страницами, тихо проговаривая: – Красный – любовь, оранжевый – заинтересованность, желтый – дружба, белый – раздражение, зеленый – зависть… черный – снисхождение, синий… Синий. Лояльность! – зачитал он громко и затих. – Лоя-ль-но-сть, – повторил медленно. Замолк на несколько секунд и недоверчиво усмехнулся: – Как, после всего, что я делал, она испытывает ко мне лишь это? Как можно? Я восстановил ее книгу, пополнил библиотеку, поделился своими заметками на полях, а она проявляет лишь лояльность. Ко мне?!

– А вас не задевает то, что у четвертой и восьмой цветки распустились и завяли, а в руках седьмой бутон превратился в труху?

– Презрение и ненависть, – хмыкнул он и беспечно пожал плечами. – Это стандартные женские чувства. Меня либо страстно любят, либо ненавидят. Я привык. Но лояльность…

Не сдержала смешка. Какой наивный пятый принц, даже не знает, как много разных чувств он вызывает. Орран смешок расслышал, поднял пытливый взор на меня и нехорошо улыбнулся.

– А напомни, каким цветок стал у тебя.

– Ну, ответ вас вряд ли обрадует, – начала я тактично и на этом закончила.

В коридоре раздались шаги. Тяжелые, стремительные, можно сказать, боевые. Высочество, словно предвидя беду, скрылся за шторкой. Я тоже поспешила спрятаться под простыню, и сделала это вовремя – в палату влетел неадекватно злющий Соро.

– Укус. Ногу. Быстро!

Я, видимо, действовала недостаточно быстро, поэтому он сам притянул меня ближе к себе, сам откинул простыню и, схватив за нужную ногу, наклонился к ступне. Тень падала на его лицо, но даже сквозь нее я увидела, как оно изменилось. Главнокомандующий побледнел и присел. На лбу проступили бисеринки холодного пота, а с языка сорвалась столь грязная брань, что удивилась не только я, но и Орран, выглянувший из-за шторки.

– Все так плохо? – спросила с тревогой. – Но сильных повреждений нет. К тому же могу заверить, нападавший помимо шрама от каблука получил и отравление, несовместимое с жизнью.

– Помолчите. – Он говорил так, словно ему было жаль меня. Или жаль себя. Или жаль наше общее дело по проведению слета без вражеских подстав. – Рэн-новенуус. Ас-ар. Асарана. Арга, – зашептал напряженно.

У принца при этих словах вытянулось лицо, у меня мороз прошелся по коже, а главнокомандующий перестал дышать, когда в переплетениях разноцветных нитей, что потекли из его рук, задрожали черные и ярко вспыхнули красные.

Если я правильно помню, он вызывал во мне второе сознание, но откуда, пожри его демоны, взяться второму? Я в обрядах призыва не участвовала, душу никому не продавала, договор аренды тела не подписывала.

– Дарге ши! – требовательно произнес Соро и поймал мой взгляд. – Дарге ши! – повторил, явно кого-то ожидая. Кого-то опасного, поэтому вместо нитей в одной его руке появился пульсар, в другой – клинок экзорциста, тот самый, которым меня уже пытались из «мертвых» вернуть.

Аккуратно потянулась к корсету и иглам в его пазах. Главнокомандующий движение заметил, оценил как положительное и с облегчением выдохнул. Нити, клинок и пульсар исчезли, напряжение снизилось, но иглы я не отпустила.

– А что это было? – вопросил Орран, словно ничего не понял. Хитрый лис и выражение лица сделал недоуменным.

– Обычная проверка, – бросил Соро.

А в следующий миг, отделяя нас от Высочества, в палате появился портал, в который меня унесли без простыни.

Знакомый кабинет с тахтой, множеством подушек и зеркалом из черных металлических чешуек встретил нас храпом. Измученный Дарг Грен Аравски спал на полу, подложив одну из подушек под всклокоченную голову. Никогда ранее я не видела принца-вояку в таком состоянии и, надеюсь, впредь не увижу. У стены сидел Нигье, он старательно тер лицо и пытался не зевать. Лич-дворецкий был самым бодрым, увидев меня, широко улыбнулся и с тревогой посмотрел на Соро. А шагнувший из противоположного портала Волль при взгляде на нас остановился как вкопанный.

Он посмотрел на меня, затем на остальных присутствующих и вновь сосредоточился на мне и Соро, к которому и обратился:

– Присутствие Лилли обязательно?

– Да.

– В этом виде? – скептический вопрос заставил главнокомандующего устыдиться, но не сильно.

– Я спешил, – ответил Соро и сгрузил меня на тахту.

Советник шагнул обратно в свой портал, чтобы вскоре появиться со знакомыми халатом и тапочками, которые протянул мне. Под недоуменными взглядами мужчин я оделась, а Соро со смешком заметил, что ему нравился прежний вариант. Сомнительно. Под иллюзией я и утром выглядела не лучшим образом, а после нагов должна была стать еще более сногсшибательной.

– Итак, – закатывая рукава, протянула я, – с чего начнем это совещание?

– С вас. Расскажите в деталях, что произошло.

В деталях? Я покосилась на советника, встретила его открытый взгляд и поняла, что рассказать придется все или почти все. Повествование начала с ночи, когда принц заявился в мою комнату, попросил двойную дозу обезболивающего и вопреки всему уснул. Рассказала, как провела бессонные часы до утра, как на оглашении тура засмотрелась на мокрые следы, пропустила инструкции для герцогинь, а после поделилась опасениями с Воллем. Далее были переход на горное плато и самая несуразная встреча с представителем контроля.

– Наги уже были на хвостах, а контролирующий агрессивен. Он искал повод для скандала и нашел его в свитке, который Эрга из-за плохого самочувствия обронила. Далее они вознамерились нас съесть. Отбиться мы не успели. Получили ранения и только потом активировали сферу. К сожалению, она, как и свиток, оказалась рассчитана на тритоноподобных, поэтому я очень рада, что принц прислал с вопросом шмеля.

– С каким вопросом? – уточнил Соро.

– С деликатным, – со смешком ответили ему. И все мы только сейчас заметили присутствие здесь золотого. Наглая букашка сидела на подлокотнике тахты, подперев голову лапкой.

Главнокомандующий сверкнул мрачным взглядом.

– Грысова глотка, ты что здесь делаешь?

– Слушаю последние новости. С радостью пришел бы лично, но меня опять… зондируют. – И совсем тихо, на грани слышимости добавил: – Лилли, гадость мелкая, я безнаказанной тебя не оставлю.

Я бы могла сказать, что его реакция на обезболивающее нестандартна, что она напугала меня, советника и докторов, решившихся обследовать принца повторно. Могла рассказать о древнем проклятье, о супруге, о болях, но… Ни в одном документе студентки Военной Академии Лиллиан Горэ не значится, что она была замужем за старшим следопытом, а ныне канцлером безопасности Арена.

Благодаря Осену Нигье и Лиру во всех документах написано, что свои годы под землей я провела в темно-эльфийских катакомбах, где связалась с надзирателем и родила сына вне брака и закона. Вот почему Гиллиан носит мою фамилию Горэ, живет на поверхности и не попадает под действие закона о воссоединении с ушастым родом.

Что же до нашего с Ирдасом брака, еще в момент росписи наделенный властью дипломат зашифровал мое имя. Вместо Лиллиан Горэ в строке «супруга» значится Илаин Рэллиго. Буквы те же, расстановка иная, а смысл неизменчив – я вечная жена. В подарок дипломат вручил мне израсходованный пропуск двухнедельной давности на пересечение границы Грена, Арена и еще пяти ближайших стран. Такие в нашем королевстве выдавались круглым сиротам, которые с наступлением совершеннолетия желали сменить рубежи. Вот и получилось, что в Подземелье я попала раньше нашей группы «грифят», и Ирдас в последние две недели не готовился к отравлению, а встретил любовь всей своей жизни и с завидным рвением завоевывал меня.

Словом, я – Лиллиан Горэ, некогда «грифенок» по прозвищу Гадина, а ныне свихнувшаяся садовница Зеленка, не знаю ничего об Ирдасе Ги Кайери, о его смертельном недуге и о том, что остатки древнего проклятья хранились в архиве Подземелья. Именно поэтому на мстительное обещание золотого шмеля я ответила: «Как вам будет угодно» и вернулась к прерванной теме.

– В общем, нас спасли. Это главное. А теперь ответьте, чем вам не понравился след укуса на моей ноге. Вы уже догадались, кто его оставил?

– Измененный. Судя по прикусу – эльф.

– Темный из Подземелья? – спросил кто-то с надеждой.

– Светлый из Поднебесья, – не стал обнадеживать главнокомандующий.

Всего лишь несколько слов, и в кабинете запахло могильной сыростью, а на лица присутствующих набежала тень. Я единственная не поняла подоплеки, поэтому с несмелой улыбкой выслушала, что Измененный пробудился недавно – это нам на руку, но он является одним из генералов – а это не с руки.

От такой новости присутствующие закаменели, воздух уплотнился и потяжелел. Стало трудно дышать, вернулось застарелое желание без разговоров отправить сына к мужу и сбежать либо к отцам Сольови, либо к ведьмам. Куда подальше от этого слета, от Измененного и самых умных мужчин королевства, чьи лица из пепельно-серых стали белыми.

– Генерал? – прокаркал принц Дарг. Кулаком стукнул себя по груди и глуше продолжил: – Откуда генерал? Их же развоплотили еще двести лет назад.

– Скорее всего, из личных запасов Верховного.

– Но мы все зачистили, – теперь голос подал Волль. – В Подземелье и на поверхности. От Жемчужных сопок не осталось ничего.

– Я сам не представляю, как им удалось, – невесело откликнулся Соро. Помолчал, вгоняя всех в еще большую мрачность, и с кривой ухмылкой сообщил: – Но теперь нетрудно догадаться, чем нормальный эльф отличается от охранника экстраординатов.

– Не-е-е-ет! – дружное неверие вкупе с отрицанием вырвалось у всех мужчин. Промолчали лишь я и Орран. Но если я просто ничего не понимала, то принц думал о главном.

– Кого из девушек они хотели изменить?

– Трудно сказать. Обряд переселения готовился в тупиковой пещере близ капища тритоноподобных. Согласно первоначальному списку, к тритоноподобным должны были попасть четырнадцатая и вторая.

Шмель не дернулся, не издал и звука, но я была уверена, Его Высочество покрылось холодным потом. Не зря же он расспрашивал меня о цветке Таис Дандрэ.

– Вначале коррективы внесла леди N, – спокойно продолжил Соро, – а затем уже сами герцогини из-за сонной невнимательности перепутали свитки.

– Если со свитками вышла случайность, то что вы скажете насчет грибных спор под трибуной нагов?

– Отвлекающий маневр, – задумчиво ответил принцу Волль. И Соро подтвердил его догадку:

– Именно. Пройди все гладко, мы бы ничего не заметили. И сейчас имели бы крупные неприятности с обезумевшими нагами, пару девичьих трупов, пару Измененных и трио герцогинь на выбывание из слета. К слову, – тут главнокомандующий сосредоточил взгляд на мне, – Лиллиан, вам нужно поспешить на оглашение результатов второго тура. Событие назначено на утро, отдохните перед этим.

То есть оглашение будет завтра, а меня выгоняют уже сейчас?!

– А вы… но как же..? – Я недоуменно посмотрела на остальных и вновь сосредоточилась на вроде как работодателе. Скрытое обвинение в ненадежности камнем упало на плечи. – Вы… вы оставите меня в неведении? После того как на меня покусились? Вот так, без объяснений?

– И шмеля заберите, – посоветовал он.

Портал на противоположной стене гостеприимно распахнул свои прозрачные объятия, отразил мою досаду и вид на палату, где моим осмотром занимался бес. Я зло прищурилась, главнокомандующий даже бровью не повел, продолжая смотреть на меня как на помеху, недостойную секретов.

– Пожри вас демоны! – Я подхватила на руки золотую букашку и вышла вон.

Портал закрылся, палата наполнилась моим тяжелым вдохом, а затем и выдохом. Успокоиться не вышло, удержать злость за зубами тоже.

– Уро-о-од…

– Еще какой, остальных моих помощников он тоже нашел, – сдвинув шторку, поделился несчастьем настоящий Орран.

Подтверждая его слова, передо мной открылся мини-портал, а из него появилась рука Соро, который брезгливо выбросил трех шмелей, и донеслось ехидное: «Впредь постарайтесь не раскидывать свои игрушки». И переход закрылся.

– И что теперь делать?

– Ждать.

– Чего? – Я собрала золотых шпионов на тумбочке. Отметила, что вместе с первым их всего четыре, а должно быть пять. – Хочешь сказать, что один из твоих помощников все же присутствует на совещании, и мы можем все узнать?

– Ждать нужно дядю, – ответил Орран, так и не сказав, куда подевался пятый шмель.

Впрочем, он бы не смог рассказать. Стоило мне вернуться в палату, а принцу пожаловаться на боль, бес и еще три обладателя пятачков незамедлительно вывезли его в лабораторию. До самой ночи я оставалась в компании спящей десятой и призрачной горничной, которая каждый час отчитывалась о состоянии Эрги перед кем-то недовольно рычащим. Посетителя я не видела, но, судя по настойчивости и пробирающему до дрожи голосу, это был двуликий, возможно, кто-то из барсов.

Принца не вернули в палату даже утром. С одной стороны, мне повезло, его взгляд обещал все муки мира, с другой – он же позволял не думать, почему опасный обряд готовился для четырнадцатой и второй, а укусили в итоге пятнадцатую. Я показалась самой опасной, самой красивой? Или дело в том, что Орран вернул меня на слет после первого тура? Воспоминание о том, что я ему вроде как руку сломала и не получила за это тюремный срок, пришло после завтрака вместе с чувством досады и Королевским Бликом.

– Готовы?

Волль. Он действительно пришел. Застыл в дверях палаты, скользя по мне внимательным взглядом.

– Устали, – произнес по итогу осмотра и протянул руку. – Обещаю, после оглашения результатов второго тура у вас будут сутки на сон. И, возможно, еще один час, если вы оставите свое обезболивающее для Оррана.

Выходит, причину его болей они не обнаружили. Я постаралась не унывать, выудила из платья нужную жемчужину и с улыбкой протянула ее советнику.

– Всего-то час? А я рассчитывала как минимум на два.

Его губы дрогнули и расплылись в улыбке.

– У нас не мирное время.

– Да-да, принцы спят на полу, главнокомандующие вообще стоя. Один час в таких условиях – уже роскошь, а я замахнулась на два. Какая наглость! – укорила саму себя. – Советник, могу ли я надеяться, что вы пришли не только за обезболивающим и одеждой?

Несколько раз взмахнула ресницами и взглядом указала на тапочки и халат.

– Можете.

– Тогда расскажите, что происходит, Волль.

– Грефран, – поправил он, предлагая свой локоть.

– Лилли, – подхватила я, но, как двадцатилетняя кокетка, на все уступки не пошла, – пока согласна на «вы».

– Принимается. Итак, с чего начать… – В задумчивости он провел перед собой рукой, и вместо окна с видом на внутренний закрытый двор перед нами распахнулся портал в королевский парк. – Думаю, начать нужно с небольшой прогулки и экскурса в темные времена.

– Они настолько дальние или просто темные? – Моим вниманием завладела цветущая полосатая лилия, и я без зазрения совести потянула Волля к ее кустам.

– Темнее черного. История произошла чуть менее шести сотен лет назад, когда многолетняя война всколыхнула мертвую энергию и в нашем мире появился первый некромант. Не могу сказать, что он был слишком плох, первый экзорцист и тот же стихийник в свое время натворили больше бед. Но некроманта отличала наглость. Еще не осознав, как работает его магия, и не удостоверившись, что сильнее него противника нет, новоявленный темный провозгласил себя богом. А в подтверждение собственной мощи поднял десяток древних захоронений и направил их обитателей на ослабевшие в войне страны.

Я оторвалась от лилий.

– В книгах старой истории этого нет.

– И не будет, – ответил Волль. – Ради сохранения чести некромантов лишь в архивных рукописях королей значится, что мертвые воины и на сотню шагов не отошли от собственных могил. Бог выгорел. – Тут советник взял невыносимо долгую паузу.

Я думала, он нагнетает мрачности рассказу, оказалось, старается не рассмеяться.

– У вас на носу остатки пыльцы от лилии, Лиллиан, – сообщил, протягивая мне платок. В очередной раз пожалела, что советник видит сквозь иллюзию Соро, но, оценив разводы пыльцы на платке, печалиться не стала.

– А дальше? – спросила я, пряча тканое изделие в карман юбки. – Что было дальше?

– Очередное дипломатическое недопонимание, столкновение войск и всплеск мертвой материи. В этот раз темная магия пробудилась у четверых. Более слабые, но не менее амбициозные, они прозвали себя сынами бога и поступили мудрее «папаши». Лошадьми добрались до столицы, подняли все кладбища за городской стеной и…

– Тоже выгорели? – Я перестала обращать внимание на цветы, целиком сосредоточившись на Волле.

– Перессорились за право быть главным, – улыбнулся советник. – В ходе драки лишились и войска, и сил.

– Фух! Хорошо.

– Не совсем, – ответил он. – Честолюбие не позволило бездействовать. Один создал шестиэтапный сложный обряд, способный влить вторую сущность в тело живого человека. Его назвали обрядом переселения. Второй просчитал, сколько времени и жертв необходимо для очередного всплеска, третий и четвертый в отдельности занимались теорией распределения сил. И установили, что количество энергии, затраченной на подъем солдата, зависит от его свежести. То есть чем свежее, тем меньше магии расходуется на подчинение. Все же более древних солдат по частицам приходилось собирать, – охотно пояснил он, неверно истолковав мой ошарашенный взгляд.

– Постойте! Обряд переселения, время до всплеска, да еще теория распределения сил… Их что, отпустили на волю?

– Не отпустили. Именно поэтому эти знания сохранились в королевском архиве. Однако не образумили королей. Еще один всплеск, и на территории воюющих государств появилось двенадцать одаренных.

– Внуки?

– Варвары. Даже на первых порах они не сумели договориться между собой. В ходе драки в живых остался один, опытным путем подтвердивший теорию свежести. Он назвал себя Верховным, а поднятых собратьев – генералами. И как гласят свитки тех лет, маги семи королевств потратили год на то, чтобы разбить мертвое море его войск, уничтожить командующих, развоплотить генералов и свергнуть Верховного.

– Всего лишь свергнуть? – мой голос стих.

– На тот момент они не знали, как его уничтожить. Или не успели узнать, занялись обучением последующих появившихся некромантов. Верховный сбежал. На нашу удачу, он спустился в Арен, где тела не хоронят, а распыляют. Он не сумел в кратчайшие сроки пополнить свой запас, выгорел. Но об амбициях не забыл, – произнес советник и в задумчивости взял мою руку в свою.

А дальше я с удивлением узнала, что за две сотни лет затишья Верховный сумел из небытия призвать сущности ста командующих и всех своих генералов, создал библиотеку темных обрядов, архив древних проклятий, а одно смертельное плетение сумел возродить. Проклятье Древуна. Знание ушедших в небытие дриад почти стерлось в нашем мире, однако целеустремленный некромант сделал все, чтобы напитать его и уничтожить эльфийскую королеву вместе с ее родовым артефактом защиты.

– Напитать? Как?

– Он создал клан Отверженных. Знаете, в Подземелье эльфов нередко отлучают от рода. Был бы повод. Одиночки могут выжить, но не хотят, считают себя позором рода и уходят из жизни. К чему я… Верховный их собирал в единый клан и обещал свободу. Тотальную. – Советник нахмурился, почесал бровь. – Но проклятье не получило нужную силу, молодой следопыт Ирдас Ги сорвал обряд жертвоприношения и бесстрашно закрыл собой королеву.

Да, муж у меня еще тот сорвиголова и заполошный трудоголик. Кто-то берет работу на дом, а он на себя. Интересно, за каким демоном его потянуло в клан Отверженных. Тоже пришел за тотальной свободой?

– Некромант опять сбежал, – продолжил Волль, в задумчивости перебирая мои пальчики в своей руке. – Что интересно, в Арене к тому времени назревала талантливо организованная смута. Возможно, организованная Верховным. Гибель королевы, уничтожение артефакта и, как следствие, ослабление правящей ветви привели бы к масштабной войне за трон. Так, помимо четырех сотен жертв обряда некромант, не утруждая себя, получил бы десятки тысяч трупов, массу темной энергии и возможность возродить своих верноподданных.

Я нервно сглотнула, подняла лицо к солнцу, зажмурилась. Одиннадцать генералов, сотня командующих, море управляемых трупов и рвущийся к власти Верховный… Лучше такое не представлять.

– Да. Нам невероятно повезло, что Ирдас Ги вышел на некроманта и не дал завершить обряд. Остаточная магия следовала за беглецом, не позволяя скрыться. Спустя пять месяцев мы настигли Верховного в предгорье Жемчужных сопок. В ходе схватки горы превратились в степь, а я…

Тут он отвлекся на какое-то пятно в тени низкорослых золотистых кленов, поэтому я весело закончила мысль:

– А вы приобрели бесценный жизненный опыт!

– Оригинальное название для полного облысения. – Волль оторвал взгляд от резных теней, с улыбкой посмотрел на меня. – Впрочем, это было неминуемо. Я бы, как ясень, облетел еще трижды. Например, когда опытным путем убедился, что Верховный неубиваем. Когда мы нашли его архив и поняли, что большая часть библиотеки хранилась в кристаллах, которые дважды беглец раскидал вместе с сосудами сущностей во время нашего боя.

Я нахмурилась, мысленно подсчитывая.

– Но это только два пункта: он не убился и разбросал свои труды. А каким был третий?

– Мы нашли не все сосуды и кристаллы. Многие рассыпались на осколки, чтобы их уничтожить, пришлось выжечь степь.

– Теперь ясно, откуда у этого края столь оригинальное название. – Я мягко улыбнулась, вспомнив о пятачке зелени в красных песках Выжженной степи, о черных ушах кролика и о самонаводящемся однозарядном арбалете. Но улыбка сползла с лица, стоило советнику продолжить:

– Сказать по правде, я бы выжег степь еще раз и вдвое увеличил площадь. – Волль вновь коснулся головы, пальцами растер брови и задержал дыхание, как перед прыжком в воду. – Всему причиной обряд переселения, который разработал Верховный. Нам не достались его разработки, только дневник, где он написал, что командующие усиливают физические и умственные способности жертвы, а генералы могут захватить над телом власть и менять его по своему усмотрению…

Менять?

Стоило осознать его слова, и мир перед моим взором как-то разом выбелился, сильнее зазвенел трелями птиц, сквозь которые глухо прорывался голос Волля.

– … Результат эксперимента был назван Измененным. И единственное, что отличает его от жертвы, – две пары внутренних клыков. Тех самых клыков, которые явственно отпечатались на вашей коже.

Мне не нужно было задирать платье, чтобы вспомнить, как именно выглядел укус. Так что я лишь поежилась и обхватила себя руками, прежде чем спросить:

– То есть обряд у тритоноподобных готовился для того, чтобы подселить генерала… в одну из невест. – Я не смогла сказать «в меня», язык не повернулся. – А сколько этапов обряда они провели?

– Все, – огорошил советник. – Но ничего не получилось. Скажите, насколько ядовита ваша кровь?

Я замялась с ответом, не говорить же, что не проверяла. Вернее, пожалела всех желающих ее отведать. Невинно взглянула на Волля, взмахнула ресницами и поспешила сменить тему:

– Хм, Гре-е-ефран, а давайте сосредоточимся на том, сколько игроков в команде Измененных. Четверо эльфов-охранников исчезнувших экстраординатов и их неуловимая помощница из придворных. Итак, нам уже встретились: лакей, который задвинул меня в колонну, дама, которая ему помогала, неизвестный увалень, укусивший меня на плато, и…

– Погодите! – остановил меня Волль. – Я сомневаюсь, что дама входит в их число, а вы причислили и ее? Разве помимо четырех эльфов-охранников был изменен кто-то еще?

– Наверняка. Вспомните о жертве самого-самого первого эксперимента. Не мог же Верховный пустую теорию записывать в своем дневнике. Скорее всего, он делился впечатлениями от проделанной работы.

Советник задумчиво посмотрел вдаль. Нахмурился, что-то вспоминая. И воспоминания эти были мрачны и тягостны.

– В допросах эльфов, что вступили в клан Отверженных, встречалось упоминание о восьмилетней девочке человеческой расы, которая помогала Верховному. Но обрывки ее одежды были найдены возле богровок, и девочку признали погибшей.

Стандартная схема, мы с сыном приблизительно так же сбежали. Только нас, по официальным данным, сожрали лавовые агры.

– Возможно, это та самая дама, что помогала Измененному на балу. Выросла, пленила какого-то лорда сетями брачных уз и на всех правах вошла в число придворных. Или же как бедная сиротка подалась в дочки-внучки и получила допуск во дворец по наследству, – предположила я.

Краем глаза заметила нечто золотистое, аккуратно перелетающее с ветки на ветку поближе к нам. Орран прислал шпиона или у меня прогрессирует подозрительность? Королевский Блик тоже покосился на букашку, но акцентировать на ней внимание не стал.

– За все это время при должном подходе она могла получить статус фрейлины, – поделился он соображениями. – В таком случае для нее не составило труда услышать, как королева говорила о нехватке золота на колоннах бального зала, затем подсыпать споры грибов под кристалл на трибуне нагов, а после под видом помощи снять камень активации со свитка тритоноподобных, который достался вам.

– Ну надо же, какая активная дамочка, – поразилась я. Да ее медалью надо наградить. В сердце. Болтом из арбалета. Если бы у меня из-за проживания в степи не проявилось магическое зрение, я бы не увидела руну света и не активировала сферу.

– И тем досаднее, что даму никто не помнит. Ни образа, ни голоса, ни запаха, ни даже отблесков ауры.

– То есть она как невидимка. – Реальное положение дел раздосадовало. – Или как люди в стенах, которых хранитель дворца Силль в упор не видел.

– Вы уловили суть! – похвалил меня советник. – А вот вам еще одна ниточка. Хранитель – это некогда внутренний зверь оборотня, по собственной воле ставший зверем дома.

Сказав это, Волль замолчал и выжидательно уставился на меня. А я с таким же рвением посмотрела на него. И стояли бы мы так долго и нудно, если бы не мое признание, тихим шепотом слетевшее с губ:

– Не ждите догадок, я слишком ошеломлена историей об Измененных.

– Перефразируем! – не сдался советник. – Оборотень не видит, не слышит и не чувствует, что происходит под его носом. Есть какие-нибудь ассоциации?

Задумалась. В жизни мне со слепыми и глухими оборотнями без нюха сталкиваться не приходилось, только на слете буквально пару дней назад.

– Ну конечно! – Я всплеснула руками. – История Жизоли Харс из клана Снежных! Она, сильная оборотница, не чувствовала измен супруга.

– Именно.

– Но чтобы сделать подобный настой, нужно время. Много времени на расчеты. Скорее всего, волчица была подопытной на протяжении нескольких лет. Нам нужен тот аптекарь! Умный аптекарь, очень умный. Возможно, экстраординат.

– Экстраординат, – подтвердил Волль, прежде чем огорошить, – и он убит.

– Но как? У него же личный охранник, лучшие охранные системы, да и сам он не дурак?! – спросила я. Но встретив чистый взгляд напротив, сама себе ответила: – Охранник.

Спасибо советнику, добавлять он ничего не стал. И появилась нехорошая догадка, что об аптекаре стало известно незадолго до моего возвращения на слет, когда принц лежал без чувств на земле, ящер облизывался на принца, а королевские «псы» в очередной раз пытались обвинить меня в покушении.

– К слову, помните лазутчика, пробравшегося на бал? – поинтересовался мой собеседник. – От рождения он был светлым эльфом. Сейчас легко предположить, что помощник, которого он шантажировал пополнением склепа, был экстраординарным мастером пространств.

Я бы могла подумать, что кто-то обманул наивных светлых и воспользовался их жаждой власти, но… То, как лопоухие использовали золотых шмелей, пространственную ловушку и метадею для обнаружения артефакторов, говорило само за себя. Они – негодяи. Или даже подлецы, из-за которых в младшем Высочестве прорастают корни смертельной древесной гадости.

– Эльфы хоть знают, кого покрывают?

– Судя по оттоку мастеров в Поднебесную, они не просто знают, они активно этим пользовались последние пятнадцать лет. Вероятно, к ним попали кристаллы с записями некроманта и пара-тройка сосудов с сущностями, которых они удачно пристроили в охрану. Но не заметили разницы между командующим и генералом, рвущимся в бой. Они уже недосчитались четверых экстраординатов – аптекаря, пространственника, рунолога и некроманта, проживающих в Грене. В содеянной глупости еще не признались, однако о помощи уже попросили официальным письмом.