Текст книги "Отборная гадина, или Вы нужны нам, Лилли"

Я поспешила следом. Завернула за угол, сделала несколько шагов, подняла свой «спасательный круг» и вдруг среди гор бутафорного скарба увидела ноги. Это было странное и неудобное место для пряток, особенно если близ мужских туфель на носочках стоит пара женских балеток. Любопытство не порок, я заглянула в просвет между старинным троном и прототипом гроба и застала страстную парочку за поцелуем. Это были они, брюнет и шатенка. Невероятно чуткие друг к другу, невероятно нежные, просто невероятные.

Хватило взгляда, чтобы вновь позавидовать им и порадоваться за них, правда, позавидовать больше. Пока в зале бушевали злобные страсти с грохотом и криками, здесь страсти были ласковые, волнующие и смущающие вместе с тем. Словно я застала слишком интимную форму чужого счастья, слишком ранимую и в то же время прекрасную.

Прижав свод к груди, я тихо отступила назад, потом еще немного, пока не дошла до угла, где и застыла с непонятным чувством тревоги. В прошлый раз моя интуиция била в колокола перед встречей с нагами, а в этот раз – здесь. Раздавшийся из темноты шорох шагов насторожил еще сильней. Интересно, с чего бы? Я знаю шатенку? Я знаю брюнета? Или я только что стала свидетелем той самой проверки?

Тихонько вернулась ко входу в коридор, заглянула за угол и чуть не уронила книгу. С поцелуями пара закончила, вышла из закутка, чтобы застыть друг напротив друга. Это длилось от силы секунды три, но я узнала стоящую вполоборота шатенку, ту самую леди Мирайю Левинс, что разбила Оррану сердце, стала графиней Исабэ и влиятельной персоной во дворце. А ее мужчиной был… был… Пожри меня демоны!

Аффо?!

Неужели это он только что коротко и жадно поцеловал графиню, губами коснулся ее руки и направился в мою сторону? Я прищурилась и обомлела.

Это действительно был Аффо! Наш мглистый королевский советник и мрачный Палач, который сиял, как самый счастливый в мире мужчина. Он улыбался, насвистывал, более того, он сделал два танцевальных па и подпрыгнул, щелкнув каблуками. Он выглядел моложе, разил энергией наповал и был настолько красивым, что я засмотрелась на обсидиановые глаза и гордо развернутые плечи, но… вот еще один шаг, и еще, и советник стал гаснуть. Улыбка сошла с лица, губы поджались, в глазах застыл холодный блеск, плечи напряглись.

Он оглянулся. Я тоже посмотрела в пустую темноту. Исабэ сбежала, остался лишь что-то явно потерявший Аффо. Советник потер подбородок, рукой коснулся груди, в глубокой задумчивости сделал еще пару шагов и окончательно превратился из счастливого Палача в обыкновенного. Жесткого, стремительного, никого не замечающего, в том числе и меня.

Когда он скрылся в ближайшем ответвлении коридора, я еще долго смотрела ему вослед, не зная, что делать. Догнать – не догнать, спросить – не спросить, Аффо – не Аффо? Как-то у меня совсем не вязалась счастливая улыбка мужчины с мглистым, вечно одиноким Палачом.

– И куда вы уставились? – Противный голос леди N потревожил мои раздумья. – Каволлада?! – прошипела матрона и схватила меня за локоток. – Сейчас ваш выход!

– Что?! В смысле «ваш»? Моя очередь еще не подошла, нас ведь восемь.

– Вас пятеро. Трое выбыли.

Меня развернули в направлении сцены, потянули вперед.

– Ка-а-ак выбыли? За что?

– За ложь! – ответила матрона патетично. – Принц Орран никак не мог находиться одновременно в трех местах. Нет сомнений, двое из участниц спора лгут, а третья пыталась сжульничать порочащим ее имя средством.

– Логика в рассуждениях, конечно, есть, но… к выступлению я еще не готова.

– Как удачно! – позлорадствовала леди N и забрала свод законов, а следующей фразой уже представила меня: – Многоуважаемые жители королевства Грен, разрешите представить вам пятнадцатую герцогиню Лиллиан Каволладу.

Я не ошиблась, по ту сторону портьер действительно располагались зрители, вот только между нами в воздухе висели порталы, охранные круги и кристаллы для усиления голоса. Я видела министров, представителей гильдий, магов всех направлений, ведьм, отцов Сольови, знакомых королевских «псов» и двух «грифонов», которые доставили меня на слет в тот далекий первый раз на ящерах. Последние тоже были, они хоть и находились на приличном расстоянии, но даже оттуда умудрялись радостно скалиться мне.

Я тоже улыбнулась от напряжения и страха публичных выступлений, который после нагов усугубился вдвойне.

– Э-э-эм, они меня уже видят? – спросила тихо, и голос мой эхом разнесся по порталам. – И слышат, – поняла я опять-таки вслух, и лица зрителей расплылись в улыбках. Н-да, наверное, еще ни одна наследница не роняла честь рода К, за исключением той самой дочери лорда, из-за которой он не помнит ничего.

– Несомненно, и слышат, и видят, – прошипела из-за кулис леди N. – Говорите!

– О чем?

– Ваш законопроект, поправку или ряд улучшений для народов, проживающих в Грене.

– А-а-а-а, – протянула я и замолчала. Перед глазами все еще стояли счастливая улыбка Аффо и перечень составов, которые могли ее вызвать, а в душе набирало вес глубинное сожаление о том, как мало мне известно о формировании законов. Советник Волль сейчас бы очень пригодился.

– Каволлада! – поторопила матрона. – Скажите хоть что-нибудь!

– Лилли? – позвала Таис Дандрэ. – Не бойся, мы рядом.

– Оставьте. Графиня лишь смущена, – заметил один из министров.

– Или просто забыла, – прохрипел кто-то басовитый, – забыла, что хотела сказать.

Улыбка сползла с моего лица.

Я не забыла, я, вообще, не знала, что сказать. А вот Аффо, он точно забыл, а не потерял, как показалось вначале. И сдается мне, с этим забыванием не все так просто. Неужели наш Измененный – леди Исабэ! Ненавистная личность для принцев и в то же время влиятельная особа при дворе. Но если так, то… Она могла услышать рассуждения королевы о позолоте на колоннах, она могла увлечь за собой министра иностранных дел Сольови и замуровать его в стене кабинета, она могла навестить нагов и оставить грибные споры. Она могла и сейчас что-то опасное для невест подготовить!

Нужно сообщить… Немедля. Но прежде нужно хоть что-то сказать. Знать бы что?

В другое время я с радостью ратовала бы за освобождение выпускников Военной Академии от пожизненной службы и за выявление экстраординатов с детских лет. Я бы настаивала на страже из Поднебесья для каждого из них, я бы предлагала снизить контроль деятельности ядоведов, травниц и аптекарей. Я бы поддержала формирование «ядовитой» гильдии и раскритиковала недоверие королевских «псов» к нам, таким хорошим. Ну и, конечно, настоятельно посоветовала бы отозвать у населения все запреты на изготовление составов, ибо один такой имелся у меня. Но, взглянув на борьбу с лазутчиками изнутри, оценив их кровожадность и опасность, узнав о Верховном, его возможностях, его страстном желании вернуться и всех под себя подмять, причем необязательно живыми, я поняла, что мне нечего сказать.

И тут мой взгляд уцепился за наглую, покрытую чешуей морду, и я бесстрашно произнесла:

– Свободу потомкам драконов!

Я всегда считала ящеров тупыми зверюгами, недостойными уважения, злобными, жадными, вечно голодными. И тут эти самые зверюги удивленно переглянулись и, пальцами указав на себя и соседа, словно вопросили: «Ты о нас?»

«О вас!» – махнула я им и продолжила излагать свою идею.

– Свободные, они ежедневно тренируются, преодолевая огромные расстояния, чтобы один раз в год перелететь с одного континента на другой и вкусить свежую морскую рыбу из залива. – Ящеры брезгливо скривились. – Они ежегодно плодятся и спустя шесть месяцев от рождения становятся на крыло. – С этим спорить не стали, но один смешно изобразил, как в страдании он держится за живот и ходит, раскорячив лапы. А второй сел на хвост и лапами изобразил яйца под собой и то, как солнце восходит и заходит, восходит и заходит, а морда зверюги становится все более кислой и несчастной. – Живут до полных пятидесяти лет высоко в горах, – тут они кивнули, – для низких температур которых и созданы их шкуры. – Кивнули еще раз и ощутимо поежились.

– Что же мы имеем теперь?! – Решила я подвести итог и обвела взглядом притихших слушателей. – Плененные, они живут в два раза меньше, потому что преодолевают меньшие расстояния, едят непригодную для них пищу – злаки и мясо, размножаются раз в пятилетие и спят в теплых хлевах, из-за чего облезают каждый месяц!

Услышав это, драконовские ящеры просияли не хуже Аффо, словно жизнь в услужении была им в радость. Вот тут меня и посетила веселая мысль: они не тупые, они ленивые, и их устраивает ограниченная жизнь. И лучше оставить все как есть или сделать лазейку и для них, и для меня.

– Конечно, не будем забывать, драконовские ящеры – сознательные существа, или кажутся таковыми, – добавила я, когда один из ящеров лапами схватился за голову и начал раскачиваться, как больной, второй от удивления укусил собственный хвост. – Именно поэтому я предлагаю предоставить им свободу выбора – остаться ли в подчинении или покинуть надзирателей и их хлева!

Это была моя лучшая речь. Короткая, емкая, громогласная, а еще, если ящеров законодательно отпустят, мне более не придется на них летать. Миссия выполнена, тур завершен. Я решила, что на этом все, сделала шаг назад и едва не наткнулась на леди N, которая зашипела не хуже рассерженной змеи.

– Куда?! Стойте на месте и слушайте, что вам скажут.

– Вы не предупреждали, – ответила я.

– Нужно было спросить, – парировала она и широко улыбнулась первому, кто решил высказаться насчет моего законопроекта.

– Позвольте возразить, – подал голос представитель горцев. Высокий седовласый мужчина с кривой клюкой в руках. – Несомненно, они меньше летают, плодятся и мало полезного едят, но они теперь и не вредят столь масштабно нашим посевам и стадам. Скажем прямо, сокращение популяции ящеров и их подчинение были единственно возможными методами их сохранения.

– То есть?

– Я хочу сказать, что если хоть одна хищная тварь появится на территории нашей деревни, она не доживет до следующего утра.

– Да! – рявкнула группа мужчин, стоящих позади него.

– Свободные, они уничтожали рыбные косяки в заливе. – Со своего места поднялся упитанный мужчина с судейским значком на отвороте сюртука. – Города всего побережья оставались без еды, а завозимые продукты вдвое возрастали в цене, что привело к обеднению населения.

– Цена на продукты поднялась по другой причине, – возразил кто-то высокий и худой. – Та самая кожа в свободном полете отслаивалась кусками, загрязняла проливы, не позволяя кораблям подняться в порт. Мы немыслимые деньги потратили на мага и на порталы, а возместили потери удвоенной ценой.

– Да, идея отпустить их – не лучшая. Ибо из цельной кожи, что слезает с них в неволе, мы изготавливаем паруса для кораблей, тенты для карет, а также обувь и одежду, – поделился мыслью промышленник. – Драгоценная герцогиня, готов поспорить, на вас пояс нашей выделки.

– Спасибо, он прекрасен, – пролепетала я. Законопроект получился провальный, но в нем также есть плюс. Сейчас меня отпустят, и я незамедлительно свяжусь с Соро.

Но, вопреки моим надеждам, тут из толпы поднялась дородная дама из простых, уверенным движением поправила очки на носу и кашлянула, дожидаясь тишины.

– Как борец за права разумных, – произнесла она, – я поддерживаю вашу идею, Лиллиан Каволлада. Конечно, в неволе они умирают быстрее, чем раньше, но сытая жизнь без ежегодной яйцекладки того стоит. У них больше времени для себя, больше радости, и каждый полет теперь для наслаждения, а не сохранения жизни, которая оборвется, если они не долетят до залива в поисках рыбы.

– Легко говорить о тварюшках, если их мертвые туши не падали на ваши поля и дома! – вскричал кто-то громко. – Такие туши тяжело и сжечь, и закопать, а некромантам они без надобности… сколько ни плати.

– Не поймите неправильно, но услуги некромантов в этом деле бесполезны, – встал на защиту темных магов некто в темном плаще. – У ящеров при жизни лень зашкаливает – есть летят один раз в год. А после возрождения они вовсе двигаться не мыслят! Не хочу расстраивать, но вы сжигали зомби.

По толпе прокатился рокот.

– Мать моя! – взвизгнула одна из министров. – Возможно ли, что неработающий фонтан в моем саду, исполненный в виде ящера, тоже труп?!

– Дорогая, его на моих глазах лепили, – попытался успокоить даму ее супруг. Но это не помогло. Она продолжила ругаться, а вскоре вся площадь за ней наполнилась движением.

– Пожалуй, это худший предложенный невестой законопроект за последние годы, – схватилась за сердце матрона.

– Но слет не проводился двадцать лет! – не сдержала я смешка, с неудовольствием замечая, как волнения в одном портале отразились на других.

– Худший, – повторила она тихо и уже громче возвестила: – Голосуем! Зажгите кристаллы кто «за», а теперь – кто «против»…

На краю порталов появились руны, мадам быстро их подсчитала. И, не сходя с места, подвела итог:

– Десять воздержавшихся, восемьдесят противников, десять защитников. Ящеры, я вас вижу, но у вас нет права голоса, – ответила она тем самым потомкам драконов, которые неожиданно решили меня поддержать и затушили ближайшие кристаллы несогласных.

– Какие удивительно непостоянные создания, – умилилась я. И морды мне подмигнули.

– Идиоты! – не согласилась матрона и подтолкнула меня к боковым порталам, открытым для отправки невест. – А теперь леди К возвращается домой!

– Нет, погодите! Мне нужно сказать, нужно предупредить. Мне…

Зеркальная гладь вдруг оказалась слишком близко и сама меня поглотила.

Глава 18

Испуганная мысль: «А не ловушка ли это для одной из невест?» – потонула следом.

Мгновенье спустя я не вышла в доме лорда K и в родной Степи не вышла. Я угодила в вязкую субстанцию темно-серого цвета со стальными переливами, какие бывают у порталов, и застряла в ней. Неприятный холодок предчувствия скользнул по спине, добрался до ног и вернулся на шею, основательно сдавив ее. Рискнула повернуться, позвать на помощь и с ужасом констатировала, что окончательно увязла, руки к корсету не поднять, иглы не вытащить и браслета не коснуться. А ведь в нем защитная сфера повышенной мощности, как мне Даниэль говорил.

С тяжелым сердцем я ощущала свое движение сквозь серость и смотрела на то, как стальные переливы превратились в линии, дополнились радужными кляксами и начали расходиться от центра в стороны, словно меня вначале поймали в капкан, а затем уже решили переместить. Хорошая новость – сразу не убили, плохая новость – они всегда могут это исправить. И вот что больше всего поражает – где Даниэль, где хлыщ Нигье, Соро, сонный Орран и все остальные принцы? Где они? Почему «псы» и те два «грифона» были по ту сторону порталов, а не с нашей стороны? Почему бесценных невест оставили с соровской прислугой, без сомнений, исполнительной, но неспособной опасность предотвратить… только пережить ее. Как и взрыв на Сэтффилд, 433.

Я поморщилась.

Дурная мысль. Дурная. Не стоит думать, что главнокомандующий рискнул проверить на невестах последние разработки Измененных. К тому же браслеты с защитной сферой оказались только у меня и четырнадцатой. Но… но возникает вопрос – где послы, где восседала вся королевская семья и прорва придворных? Куда они запропастились? Прятались в коридорах, за зеркалами, портьерой или вовсе не пришли?

Пожри меня демоны! Возможно ли, что третий тур – это одна большая ловушка, в которой наживкой были я и Таис? Да что там были, меня, судя по всему, как наживку заглотили и теперь собирались переварить. Движение завершилось, линии и пятна исчезли, и серость перешла в темноту, обладающую звуками и голосами. Различила раздосадованный женский голос, на разный лад помянувший Грыса, и мужской, который тактично вопросил на древнем альге:

– Исс, ты все еще уверена, что леди N слушается тебя, а не преследует собственные цели? Она не отдала Соро свою Ирвинию и уже дважды вместо четырнадцатой отправляет нам эту лапочку.

– Я не понимаю… не понимаю, как она посмела! Я столько ведомы на нее извела… Неужели сработал накопительный эффект? Но тогда, тогда это катастрофа!

Ведома? Надо бы запомнить. То есть это ведомой меня обрызгали на балу, частично подавив волю. Получилось бы и полностью, не будь в моей крови низших ядов.

– Брось. Это знак судьбы, – ответил кто-то третий голосом, от которого мне стало не по себе. Глухой и давящий, звучащий словно из глубины.

– Ты сошел с ума, Ликой! – О-о-о, имя вполне соответствовало голосу. – Из-за нее Шаагр беспробудно спит, Гиссарь лишился сил, а Сюр – аптекаря!

– Допустим, еще не лишился, – загадочно ответил этот Ликой, и в комнате, где происходила беседа, на несколько мгновений стало настороженно тихо. Ликоя опасались даже соратники.

– Да протрите вы глаза, она – агент главнокомандующего!

– К чему сопротивления, Исс? Если она агент – тем лучше, у обладателей ключа будет больше доверия к ней.

– Хочешь сказать, что она сумеет подобраться к хранилищу через одного из советников? – спросил второй.

– Конечно, Сюр, раз наша графиня до сих пор не смогла…

– Я смогла! – прошипела Исс. – Смогла. Свыше трех раз я подбиралась к цели!

– И поэтому мы до сих пор здесь, а Верховный – там, – прозвучало в ответ издевательски.

– Замолчите вы! Замолчите! – Ее голос сорвался на визг. – Это не вам, а мне пришлось, ломая тело, через щели выбираться из Подземелья на последних остатках сил. Не вам довелось кинуться под колеса маготранса, мчащего на всех порах. Мне! И вы никогда не смогли бы за одну ночь под надзором врачевателей переделать черты лица, тело и структуру крови, чтобы стать шестнадцатилетней дочерью лорда K.

Пожри меня демоны! То есть это не она на него вышла, это врачеватели связались с новоявленным отцом и передали ему псевдодеточку. Однако какой удобный метод.

– Дочерью ты, может, и стала, – усмехнулся Ликой, – но ключ к Верховному не получила.

– Старикан лишь притворялся добрым простаком, а ночами пытался изгнать меня из тела. Ликой, Грыс тебя задери, не улыбайся! Он действительно чуть меня не вытряс. Я испугалась!

– И стерла ему память вместе с ключом. То есть прокололась ты сразу. Как и с принцем Орраном, – подвел он неутешительный итог.

И что-то загудело, зазвенело, разбилось почему-то рядом со мной. Звук расколовшегося на многочисленные осколки стекла раздался справа.

– Не смей! Он меня обожал. Он влюбился. Он признался в способностях артефактора, создал для меня жетон допуска, был готов сделать все! – произнесла Исс сквозь зубы, словно не в первый раз пыталась оправдаться. Теперь ясно, почему выздоровление Оррана – это первоочередная задача.

– И он сорвался с крючка, когда увидел тебя и… С кем ты там целовалась? С Аффо? Впрочем, не вспоминай, – милостиво разрешил он. – По слухам, дочь лорда Каволлады успела побывать во всех спальнях дворца, а безродная помощница архивариуса – только в двух: у младшего принца и графа Исабэ, которого женила на себе. Как я понимаю, в этом последнем преображении ты подустала.

– Это не я! Это все перепуганная девчонка в попытке ощутить немного тепла. Она урвала только поцелуи.

– Но репутацию подпортила, – заметил Сюр.

– Иными словами, ты переводишь стрелки, – издевательски припечатал обладатель жуткого голоса.

– Чтоб ты провалился, Ликой!

Очередной звон оглушил меня и справа, и слева. Словно кто-то разбил стеклянные колбы над моей головой.

– Поосторожнее, Исс…

– Я осторожна! – выдохнула она со свистом. – Я всегда осторожна, но из-за экспериментальных обрядов Каволлады я с каждым днем все больше теряю власть над телом. И все чаще это происходит рядом с Аффо…

Хороший знак. Означает ли это, что всякий раз, когда я видела парочку – шатенку и брюнета, Палач нечаянно нарушал планы Измененных. Какой он молодец!

– Исс, ты теряешь не только тело и власть над окружающими. Пораскинь мозгами, если у настоек аптекаря действительно есть накопительный эффект, Аффо вскоре перестанет тебя забывать. Твои просчеты требуют изменить правила игры.

– Не нужно. Я отравила Соро. И сегодня на слете нет ни его, ни доверенного лича, ни хлыща Нигье. Бюро Тайных знаний гудит, как пчелиный рой. Ликой, ты меня слышишь? Ликой… Ты не посмеешь!

– Я не спрашиваю разрешения.

Понятия не имею, о чем он говорил, но едва я ощутила свое тело, потянулась к браслету и активировала сферу. Вернее, это я подумала, что активировала, на самом деле меня уже выдернуло порталом назад, в ранее заявленное пространство. Я оказалась стоящей у знакомой стены, лицом к кладке, под взглядом вредного отзовика. Он во всеуслышание сообщил, что с визитом прибыла внучка лорда К Лиллиан Каволлада, которую с треском выдворили из дворца и какого-то подвала.

Я изумленно воззрилась на отзовика, он на меня и, словно сам для себя, повторил:

– Только что прямой наводкой из подвала под главным столичным дворцом Его Величества прибыла внучка милорда Лиллиан Каволлада и… Лиллиан Каволлада и… и…

– Отзовик, заткнись! Лилли, хватит загораживать проход, отойди от портала! – скомандовали нам.

Птица вспорхнула с насеста, я резко развернулась.

Соро, Нигье, лич-Даниэль, принц-вояка Дарг, магистр магии принц Клив и две группы вампиров, облаченные в защитные плащи Тайного бюро, под руководством двух агентов-«грифонов» слаженно уносили из холла запыленные сундуки, расчищали пол и устанавливали стойки с кристаллами, от которых в разные стороны тянулись магические путы. Много пут. Часть нитей оплетала помещение, часть уходила в пол и в стену, на которой красными всполохами пульсировала огромная пентаграмма переноса. Не сразу, но я признала в ней старый вид пентаграммы, что использовался до портальных арок. Она была мощной и быстро создавала переход, но имела дефект. Она затягивала не только объект, совершающий путешествие порталом, но и все, что было за ним: предметы, людей, животных, дома…

Собственно, после того, как один из пространственников не рассчитал свои силы и из чистого поля в столицу перенес часть посевов и гномьих поселений, расположенных в пещерах в сотне шагов от места перемещения, от этой пентаграммы маги отказались во избежание проблем.

– Окна перекрыли? Отражающие поверхности заматировали? Надеть защиту, активировать щиты… Где Орран? Орран, Грысова глотка! – рявкнул Соро в кристалл связи.

– Он разбирается с леди N и последним туром слета, – ответил кто-то из старших принцев. – Сюда доберется порталом.

– Порталом? – прошептала я, тяжело увернувшись от вампира и сундука, который он уносил. – Не надо порталом. Я только что в один портал вошла…

– Знаем, – ответил Соро и подвинул меня в сторону, чтобы клинком вырезать на полу малое подобие пентаграммы переноса.

– И там были голоса…

– Знаем.

– У Ликоя самый жуткий.

– Да, – в очередной раз ответили мне и снова подвинули в сторону. В этот раз, чтобы установить ритуальный чан для изгнания лишних сущностей из тела. То есть воевать с Измененными они не собирались, решили сразу их выдворить из тел.

– Мы все слышали через твой браслет и намерены вскрыть проход в их подвал. – Нигье протянул мне защитный плащ и перчатки с плотной вязью защитных рун. – Осталось лишь дождаться…

– Орран! – не отрываясь от вырезания по камню, рявкнул Соро в кристалл. – Чтобы через секунду был здесь!

– Иду-иду, – долетело в ответ.

– То есть вы знаете, что там должно быть четверо эльфов и женщина, и это графиня Исабэ? – спросила я, быстро снимая мантию и надевая предложенное. Хотелось расставить все точки над i, и я бы с радостью расспросила уравновешенного Волля, но его здесь нет. К огромному сожалению. – Исабэ, которая раньше была помощницей архивариуса, а до того дочерью Каволлады, а еще раньше маленькой помощницей Верховного…

– Мы знаем! – пригвоздил ответом главнокомандующий.

– И про Аффо тоже? Про то, что рядом с ним графиня Исабэ теряла голову и забывала о вражеской миссии.

– Да!

– Что ж так просто-то? – удивилась я.

Мне не ответили, на меня осуждающе посмотрели пятнадцать пар глаз, которые не считали ситуацию простой. Наоборот, все были напряжены как пружины и сосредоточены до невозможности. И только трое смотрели с теплотой и поддержкой: лорд Каволлада, его здоровяк-вампир и отзовик, который, махнув крылом, вдруг сообщил:

– Кого-то ждут большие проблемы!

Поначалу я недоуменно переспросила: «В смысле?» Потом подумала, что у меня весь слет – одна большая проблема, так что удивляться нечего. Но отзовик, противная птица, по-своему был прав. Проблемы начались, едва Орран шагнул из портала и участники предстоящей схватки выстроились в одну линию напротив стены с пентаграммой. Меня, лорда K и вампира-здоровяка оттеснили в самый дальний угол холла, откуда мы могли наблюдать и не мешать. На простой вопрос, а нельзя ли нам пойти где-нибудь в безопасности погулять, получила короткое: «Нельзя. Все выходы заблокированы». Ну, а чтобы я не спорила, нас на всякий случай скрыли щитами, причем сразу двумя, от мощности которых загудел и воздух, и каменная кладка стены.

В напряженном молчании главнокомандующий в очередной раз пустил по холлу поисковые нити, удостоверился, что в помещении более нет пространственных щелей для побега, и дал добро на активацию пентаграммы. Он, принц Клив и два «грифона» слаженно взмахнули руками, произнесли: «Бран-ге Гарши Ри!» И кристаллы вспыхнули, нити налились силой, а следом слепящий свет разошелся от центра пентаграммы во все углы, превращаясь в одно белое солнце.

– Дан де-ри аша! – Очередная команда, и вместо двух малых пентаграмм в полу появились не переходы, а провалы. Из первого вверх ударил столб воды, из второго полетели камни, какие-то книги, громоздкие артефакты столетней давности и совершенно неожиданно три безвольных тела. Два светлых эльфа и двадцатилетний парень, чистокровный человек, и время будто замедлилось.

– Граят! – Принц Клив распахнул руки, встряхнул ими, и ловчие петли, покорные его пальцам, устремились к телам.

Я успела заметить, как петли сворачиваются коконами вокруг Измененных, как подтягивают их к чаше, где Соро, вооруженный клинком экзорциста, вспарывает над ними воздух и произносит ритуальное «Рэн-новенуус. Ас-ар. Асарана. Арга. Дарге ши!» В холле еще звучит требовательное «ши», Соро только-только приступает к разрыву связи между сущностью генерала и первым оккупированным телом, когда из главной пентаграммы переноса на каменные плиты шагнула графиня.

Нежные черты лица искажены злобой, волосы хлесткими змеями извиваются над головой. Кажется, что она обнажена, но нет, на ней доспехи, что льнут к телу, как вторая кожа, а может, это и есть кожа, которую она видоизменила до состояния стальных пластин. Не обращая внимания на десятки магострелов, выпустивших в нее снаряды, на пентаграммы, загоревшиеся под ее ногами, она обвела холл черным от ненависти взглядом, нашла меня и поклялась:

– Я убью тебя, тварь!

– Господи, кто-нибудь позовите Аффо…

Это было дельное предложение, отличная мысль. Потому что опасное обещание, в которое несложно поверить, подстегнуло мое сердцебиение и нещадно ускорило временной поток.

Одним махом измененная до состояния монстра графиня отбила снаряды магострелов, увернулась от четверки вампиров, от магических разрядов принца Клива и от ловчей, которую главнокомандующий бросил, не прерывая свой обряд. Холл окрасился в кроваво-красный. Вампиры снесли собственных соплеменников, разряды вернулись к магистру магии, петля, опавшая на пол, хищно устремилась к главнокомандующему. Раздался взрыв, от которого у меня волосы встали дыбом. На ногах остались только Клив, Соро и Даниэль, прикрывший собой принца Дарга и Нигье, остальных приложило об стены, так что путь от графини ко мне стал абсолютно свободным.

Она не преминула этим воспользоваться, прицельно швырнула три снаряда и ударом ответила на удары Даниэля, принца Дарга и… пожри меня демоны, неужели за ее спиной действительно стоит Аффо?! Я не увидела продолжение их смазанного от скорости боя. Перед нами с треском лопнул первый щит, затем второй, после осыпалась осколками сфера, которую я активировала через браслет. А секундная передышка закончилась рыком:

– Клив, справа! – Соро указал на третьего Измененного, эльфа, который появился из столба воды. Посланник смерти в каменных доспехах не тратил слов впустую и времени тоже. Еще два разряда полетело исключительно в меня под громкое: «Памогит-тя!»

Прожигая пространство, верная погибель летела, оставляя черный магический след. Хотелось бы знать, откуда у поднебесных эльфов такие разработки, а еще хотелось бы знать, сдержит ли главнокомандующий слово, когда меня убьют? Впрочем, если барон Нигье на него не повлияет, то Грефран Волль вполне.

Короткая мысль о бликующем советнике вспыхнула и исчезла. Не время думать о светлом будущем, если впереди лишь беспросветная… спина.

Я моргнула. Передо мной действительно оказалась спина Даниэля, следом появилась спина здоровяка-вампира, который так и не представился по имени, после спина лорда Каволлады, и вдруг у самого носа – железное оперение отзовика. Удивленно покосилась на вредную птицу, которая независимо вскинула клюв:

– Я тоже так могу!

Вот и все, что я услышала перед оглушающей вспышкой, которая накрыла нас световой волной.

Удар о камни и острые обломки, наводящий ужас хруст, падение и тишина. Защитный плащ помог, я не ударилась сильно, сама смягчила падение лорда Каволлады и отзовика. И все же в вихре острых ощущений все слилось воедино: запах гари и родниковой воды, шорох камней, стук многочисленных капель, треск дерева, свет поисковых нитей, сияние пентаграмм, истеричные женские рыдания, успокаивающий голос Палача. Глубокий, против воли подчиняющий, ласкающий слух, он терялся в командах раздраженного Соро, перешептывании принцев, в очередной раз заключавших пари, и сбивчивых вопросах пятнадцатого герцога.

Я не знала, сколько времени прошло, но, казалось, много. Так много, что Ольф Каволлада позабыл о склерозе и как заведенный расспрашивал об Измененных, о раненых вампирах герцогства, о внучке, которая, как смерть, страшна и бледна.

– Она жива? Скажите, что она жива?

– Что-то в ней живо, – заметил отзовик, переступая холодными лапками на моей груди.

– Милорд, отойдите, – потребовал Соро. – Она жива, она вам не родная. И заберите отзовика, он мешает.

Холодные лапки исчезли, их место заняли не менее холодные руки, они скользнули от груди по шее, прижались к вискам. Ощущение, что меня без спроса магически сканируют, неприятно царапнуло внутри.

– Пусть она не родня мне, – бросил лорд Каволлада, – зато у нее есть сын, мой правнук.

– И он вам тоже не родной.

– Это не проблема, дело пары нестираемых строк.

– Я бы попросил вас не спешить. С парой ваших нестираемых строк я уже столкнулся и чуть не лишился рук, – рыкнул Соро, после чего обратился ко мне: – Лилли, согласно данным корсета, у вас лишь небольшой ушиб правого плеча и гематома в области затылка. Так что хватит лежать, поднимайтесь. Вы нам нужны.