Текст книги "Фракс и пляска смерти"

– Возможно, Сарина решила, что Гликсий окажется более щедрым?

– Не исключено. Эта женщина всегда действует энергично и весьма результативно, но мне не раз приходилось журить ее за продажность.

– От кого Сарина получила подвеску? – спросил я.

– Насколько я понимаю, поиски ответа на этот вопрос находятся в центре твоего расследования, – сказал Хорм, – и чтобы не лишать тебя удовольствия, делиться этими сведениями не стану.

К этому времени мы уже подошли к небольшим воротам в городской стене. Ворота охранял обалдевший от скуки солдат.

– Люди, насколько я понимаю, умирают по всему Тураю, – задумчиво произнес Хорм. – И это для меня тоже загадка. Узнав о первых смертях, я решил, что они связаны с кулоном. Нетренированный ум очень быстро становится жертвой зеленого камня. Но поскольку люди сейчас мрут повсюду, эти смерти, или, во всяком случае, их большая часть, не имеют никакого отношения к подвеске. Камень, бесспорно, обладает волшебной силой, но находиться одновременно в нескольких местах он не может.

– Да, Хорм, для меня это тоже тайна. А твои слова о том, что ты не понимаешь, что происходит, меня не очень убедили.

Хорм едва заметно вскинул бровь, словно удивившись тому, что кто-то осмеливается заподозрить его во лжи.

– Скажи, сыщик, почему ты думаешь, что не свихнешься, если по какой-то случайности наткнешься на магический камень?

– Меня спасет сила воли.

– Ты так полагаешь? Особой силы воли у тебя я как-то не заметил. Да и слова Сарины о том, что она видела тебя валяющимся в сточной канаве, о силе воли тоже не говорят.

– Сарина – лгунья!

Хорм обернулся и посмотрел в сторону моря. Затем он показал на стоящие у кромки воды скалы.

– Еще три тела, – сказал я.

– Неужели? У тебя хорошее зрение, сыщик.

– Парни из Сообщества друзей, как мне кажется. Видимо, следили за Гликсием, и все закончилось тем, что они друг друга перебили.

– Гликсий Драконоборец, – задумчиво протянул Хорм Мертвец. – Я трижды вступал с ним в схватку и каждый раз одерживал победу. И несмотря на это, он никак не желает успокоиться. Возможно, кого-то подобное упорство и восхищает, но меня оно только утомляет. Боюсь, что при следующей встрече мне придется его убить.

– Ты большой мастер раздавать подобного рода обещания, Хорм.

Мои слова, похоже, привели его в изумление, и он снова едва заметно вскинул бровь. Легкий ветерок с моря играл полами его мантии. Я помирал от зноя, а этому колдуну-полуорку несусветная жара была хоть бы хны.

– Неужели? Кого же еще я угрожал убить?

– Меня, например.

– Думаю, что подобное маловероятно, – сказал Хорм. – С какой стати мне тебя убивать? У тебя нет и никогда не было ни малейших шансов помешать реализации моих планов. Ты настолько ниже меня, Фракс, что даже не в силах представить то расстояние, которое нас разделяет. Ты всего лишь жалкий сыщик и при этом до того туп, что даже не смог завершить курс обучения искусству магии. – Хорм улыбнулся своей зловещей улыбкой. – Передай, пожалуйста, мой почтительный привет твоей прекрасной подруге Макри. Если мне придется срочно покинуть Турай, не попрощавшись с этой великолепной женщиной, то пусть она знает – когда принц Амраг придет с огромной армией, чтобы стереть с лица земли этот город, я сделаю все, чтобы ее спасти.

Хорм Мертвец отвесил мне официальный поклон и двинулся вдоль городской стены. Я вошел в ворота, и на меня сразу обрушились все ароматы округа Двенадцати морей.

Весьма содержательная беседа и чрезвычайно вежливая. Итак, Хорм, сбросив меня со счетов, стал изъясняться на вполне приемлемом языке, размышлял я, шагая к «Секире мщения». Однако, несмотря на все свое могущество, он так же, как и я, не знал, где кулон. Хорм Мертвец не смог его обнаружить даже с помощью всей своей, магии. Так что в конечном итоге мое положение было ничуть не хуже, чем его. А в некотором смысле – даже лучше. Ведь я все-таки детектив. Первая спица в колеснице, когда надо что-то найти. А он всего лишь могущественный чародей, которому посчастливилось иметь свое королевство. Кроме того, восстав из могилы, он приобрел особую магическую силу. Меня очень занимали слухи о том, что он, по существу, мертв. Жаль, что я его об этом не спросил. Впрочем, тема беседы была совсем иной, и этот вопрос был по меньшей мере неуместен. Я обратил внимание на то, что Хорм снова упомянул о Макри. Он явно был ею увлечен. Видимо, прошло много времени с того дня, когда Мертвец получал от дамы пощечину. Не исключено, что именно этого он и искал, строя свои отношения с женщинами. У меня возникла тревожная мысль. Вполне вероятно, что Хорм почерпнул свои взгляды на идеал женщины в стране мертвых. Однако попытка превратить Макри в этот идеал наверняка вызвала бы у моей подруги серьезные возражения. И у меня тоже. Макри, конечно, меня частенько напрягает, но я еще не дошел до того, чтобы желать ей смерти.

Но – жив ли Хорм или умер (не исключено, правда, что он пребывает между этими двумя состояниями) – я все равно найду кулон. А на его высокомерие мне ровным счетом плевать.

Когда я, задыхаясь от жары, шагал по пыльной пустыне, именуемой улицей Совершенства, мне на ум пришли слова, сказанные накануне Одуванчиком. Она видела вспышки света над побережьем. Интересно, не собиралась ли она поведать мне еще нечто любопытное, прежде чем я заткнул ей пасть? Я поискал ее в таверне, и там мне сказали, что она наверху, в комнате Макри.

Я постучал в дверь. Ответом было молчание. Я постучал снова и, не дожидаясь результата, вошел в комнату. Дандильон сидела на полу посреди комнаты, и в руке у нее маятником качался кулон с драгоценным зеленым камнем. Одуванчик словно завороженная смотрела на сверкающий амулет.

– Отдай немедленно! – взревел я.

Но она, видимо, пребывая в иной реальности, качала головой и тупо помаргивала. Я вырвал кулон у нее из рук и мгновенно сунул себе в сумку. Если у Дандильон поехала крыша, я был готов хорошенько ей врезать, чтобы привести в чувство. Но разве можно, имея с ней дело, точно определить, в своем она уме или свихнулась?

– Красивый цвет.

– Да. Очень красивый.

Дандильон улыбнулась и легла на пол вздремнуть. Судя по ее виду, никаких опасных глупостей она совершать не собиралась. Я был поражен. До этого все те, кто смотрел на камень, становились агрессивными психами. Может, чтобы стать буйно помешанным, надо для этого иметь врожденную склонность? Не исключено, что кулон не может сделать вас сумасшедшим, если вы обожаете цветочки и беседуете с дельфинами.

Покинув спящую Дандильон, я отправился к себе. Следовало хорошенько поразмыслить, как поступить с камнем. Я испытывал почти неодолимую тягу взглянуть на свой трофей. Просто для того, чтобы получше узнать, как он выглядит. Преодолев с огромным трудом смертельно опасное искушение, я бросил сумку с камнем в ящик стола.

Итак, я сумел вернуть кулон. Отличная работа, сказал я самому себе, понимая, что мне просто чудовищно повезло. Но рассказывать кому-либо о своем везении я не собирался. Пусть все знают, что я первая спица в колеснице, когда дело доходит до расследования. А о том, что Дандильон Одуванчик слоняется по берегу и роется в вонючих лужах, знать никому не обязательно. Итак, мне известно, кто увел кулон из-под самого носа Хорма Мертвеца.

Теперь следовало решить, что делать с камнем. Оставлять его здесь слишком рискованно. Лучше всего как можно скорее вернуть его Лисутариде. Я отважился на то, чтобы спуститься вниз, выпить пива и заодно попросить Гурда присмотреть за Дандильон.

– Неприятности?

– Скорее всего нет. Она пялилась на вещь, на которую смотреть не следовало, но я думаю, что особого вреда это ей не принесло. А где Макри?

– Ищет деньги.

– Вот как?

– Хочет сделать еще одну ставку у Моксалана.

Умница. Три новые смерти довели число жмуриков до тридцати, и дело закончится, как только я верну подвеску Лисутариде. Нам действительно надо как можно быстрее раздобыть денег. Жизнь вдруг предстала предо мной в новом, гораздо более радостном цвете. Я спасу Лисутариду, успешно завершу дело и получу неплохой навар у Моксалана. Лето окажется вовсе не плохим, если, конечно, наш город не погибнет от нашествия единорогов и кентавров. Я поднялся наверх, чтобы поискать там Макри, и обнаружил свою подругу стоящей рядом с письменным столом в моей комнате.

В одной руке она держала кулон, а в другой – обнаженный оркский меч. Глаза ее пылали диким огнем.

– Я – Макри. Я – великой полководец, командующий непобедимой армией.

– Положи кулон обратно в стол, Макри.

– Готовься к смерти! – прорычала Макри и взмахнула мечом.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Лет двадцать назад я выиграл соревнования по фехтованию, проводившиеся в далеком Самсарине. Каждый год туда со всех концов мира съезжаются самые лучшие бойцы и гладиаторы. Я сумел победить кучу отличных воинов. О жестокости этих соревнований слагаются легенды, но я все же оказался лучшим из лучших. Конечно, в то время я был значительно моложе, существенно тоньше и гораздо более голодным. Но и за прошедшие с той поры годы мне редко приходилось встречать человека, способного противостоять мне в схватке один на один. Однако Макри определенно была на это способна. Мне иной раз приходилось видеть, как она владеет мечом.

Сейчас она находилась под влиянием камня, и это несколько замедляло ее движения. Если так, то я мог ее победить. Но мертвая Макри – тоже не очень хороший выход из положения. Я мог попытаться убежать, но Макри скорее всего всадит мне нож в спину еще до того, как я доберусь до дверей. Поэтому я поднял меч просто для того, чтобы держать оборону. Я проклинал небо, землю и все три наши луны, надеясь, что действие кулона скоро выветрится.

С мечом в правой руке и с кинжалом в левой я был вооружен несколько лучше, чем Макри. Мне несказанно повезло, что у нее с собой оказался всего один меч. Ее техника владения двумя мечами походила одновременно на ураган и на работу механической сенокосилки. Даже сражаясь одним мечом, она довольно быстро вынудила меня прижаться спиной к стене.

– Прекрати! Это все камень! – выкрикнул я.

Мои слова не возымели никакого действия. Макри продолжала наступать. По ее отрешенному взгляду и некоторой странности движений я сделал безошибочный вывод, что она дерется значительно ниже своих обычных возможностей. Но даже и в этих условиях я с трудом отбивал ее атаки. На какую-то долю секунды она открылась, но я воздержался от смертельного удара и продолжил оборону. Макри зацепила мое лезвие клинком и сделала выпад. Удар черной оркской стали был настолько силен, что гарда моего меча разлетелась вдребезги, а из раненой руки полилась кровь. Я снова заорал на свою подругу, но докричаться до ее сознания мне опять не удалось. Я всегда подозревал, что она меня в конце концов прикончит.

Отчаяние заставило меня отбросить все предрассудки, и я принялся биться в полную силу, решив, что мертвая Макри все же лучше, чем мертвый Фракс. Однако, несмотря на все мои усилия, она продолжала меня теснить, и очень скоро, отступая вдоль стены, я оказался припертым к письменному столу. Я уже был готов метнуть кинжал в ее незащищенный торс, но Макри каким-то неуловимым движением захватила кинжал острием своего меча и отправила его в полет через всю комнату. Вторым столь же быстрым движением она нанесла рубящий удар, который я едва успел парировать. Однако черный клинок разрубил мой меч, и я остался безоружным. Она занесла меч для последнего удара.

– Тебе пора на экзамен, – сказал я.

Эти слова сбили ее с толку.

– Что? – неуверенно спросила она.

– У тебя начинаются экзамены. Тебе предстоит встать перед классом и рассказать все, что ты знаешь. Это очень важно. Приступай немедленно.

Рука с мечом опустилась на несколько дюймов.

– Я не хочу стоять перед классом, – сказала она. – Мне страшно.

– Но ты должна это сделать. Прямо сейчас.

Макри опустила меч, медленно прошла через комнату и тяжело опустилась на кушетку.

– Не буду я этого делать, – сказала она. – Это нечестно.

Я задыхался. Мне казалось, что я вот-вот умру от недостатка воздуха. Кроме того, так жарко мне не было никогда. Я поднял кувшин с водой и сделал огромный глоток. Вода оказалась теплой и затхлой. Я протянул кувшин Макри, и она неловко отпила из него.

– Ну как, я сдала экзамен? – спросила моя подруга. Ее лицо приобрело обычное выражение. Во всяком случае, частично. Помолчав секунду, она вдруг потрясла головой и совершенно нормальным тоном спросила:

– Что произошло?

– Ты слишком долго смотрела на камень, – ответил я, поднимая кулон с пола.

– Выходит, я не командую армией?

– Боюсь, что нет.

– А я думала, что командую. Это было так приятно. Мы уничтожили всех врагов.

Макри отпила еще воды, а остатки вылила себе на лицо.

– Ну так как, я сдала экзамен?

– Ты к нему еще не приступала. У тебя в голове был полный кавардак из-за камня.

– Даже не приступала?

От огорчения она сгорбилась. Печаль моей подруги выглядела несколько комично.

– Экзамен не сдала. Армией не командовала. Ну конечно. Я всего лишь официантка. До чего же мерзкий денек!

К этому времени я уже смазал лосьоном порезанные пальцы. Лосьоны и примочки готовит для меня местная целительница Чиаракс. Особенно хорошо удается ей лечение всякого рода ран.

– Это я сделала?

– Да. Но настоящей схватки, по правде говоря, не было. Я давал тебе возможность прийти в себя. Как ты понимаешь, я не хотел пользоваться твоим ослабленным состоянием.

– А мне кажется, я хорошо помню ход сражения, – сказала она, глядя на обломки моего меча.

Я предпочел сменить тему.

– Зачем ты полезла в мой стол?

– За деньгами.

– Естественно. Как я не догадался? Ведь ты же считаешь мои деньги своими.

– Я хотела сделать ставку за нас обоих, – сказала Макри, демонстрируя своим видом, что в нашу обычную пикировку пускаться не намерена.

Она тяжело поднялась на ноги – камень, видимо, продолжал оказывать действие. Ее роскошные волосы слиплись от пота, и из-под прически торчали острые кончики ушей.

– Спасибо, что ты меня не убил, – сказал она, легонько чмокнула меня в щеку и вышла из комнаты.

– Всегда к твоим услугам! – крикнул я ей вслед.

Кулон был в моих руках. Он был очень красив. Серебряная оправа эльфийской работы и прекрасный зеленый камень средних размеров очень хорошей огранки. Он играл зелеными искрами, отражая солнечные лучи, проникающие через жалюзи на окне кабинета. Этот камень несет смерть. Если задержать на нем взгляд больше, чем на миг, скрытая в камне магическая сила полностью завладеет вами. Не поддавшись соблазну, я оторвал край старой, служившей мне полотенцем туники, завернул в него камень и сунул сверток в сумку. Пока он не натворил новых бед, его следует вернуть Лисутариде.

По мере того как проходило вызванное схваткой возбуждение, я начинал все больше и больше восхищаться собой. Вы знаете, что произойдет, если вы попросите Фракса найти пропавший кулон? Он найдет для вас этот пропавший кулон. В то время, когда орды злобных колдунов, армии правительственных чиновников и беспощадные убийцы и бандиты тщетно тратили силы на поиск пропавшей драгоценности, я, Фракс, нашел кулон без помощи магии или хорошо укомплектованной разведывательной службы. Просто серьезный профессиональный подход и желание честно трудиться. Это неизбежно. Так или иначе, но это должно было случиться. У вас возникли проблемы? Обращайтесь к Фраксу. Этот человек делает то, что обещает. Думаю, что во всем Турае не сыщется другого человека, который смог бы найти кулон.

Раздался стук в дверь, и в мой кабинет вошла секретарь Лисутариды Авенарида.

– Лисутарида нашла кулон, – заявила она.

– Неужели? – спросил я, вскинув брови.

– Да. Сегодня утром. Она поручила мне сказать вам, чтобы вы прекратили поиски. А также выплатить ваш гонорар.

С этими словами Авенарида положила на стол деньги. И, как всегда, я заметил, что секретарь волшебницы сильно нервничает. Было видно, что она хочет покинуть мой кабинет как можно скорее.

– И каким же образом ей удалось обнаружить кулон?

– Она мне этого не сказала.

– А вы не проявили любопытства?

– Мне пора. Помните, вы никому не должны рассказывать об этом деле.

– Верно. Не стоит огорчать тех немногих, которые о нем еще не слышали.

Меня очень интересовала эта нервная особа, на защиту которой горой вставала Лисутарида.

– Вам известно, каким образом пропал кулон? – спросил я.

– Что?

– Вы меня прекрасно слышали. Вам поручили хранить сумку Лисутариды, и подвеска тотчас исчезла. Мне с самого начала это казалось весьма странным.

– Не понимаю, почему Лисутарида наняла такого человека, как вы! – выпалила Авенарида.

– Потому что я очень хорошо замечаю всякие мелочи. Я, например, всегда вижу, когда люди нервничают сильнее, чем того требуют обстоятельства. Почему Лисутарида так старается вас защитить? Вы действительно нуждаетесь в защите?

– Нет.

– Она относится к вам хорошо?

– Лисутарида всегда была очень добра ко мне. Мне действительно надо идти.

У нее опять начало подергиваться лицо. Я только сейчас заметил, насколько она тоща. Кожа да кости. Макри в этом отношении ей и в подметки не годится. Совсем не похожа на молодую женщину, наслаждающуюся изысканными деликатесами. Перед моим мысленным взором почему-то возник лежащий на койке и жадно хватающий воздух широко открытым ртом Барий.

– Кто-нибудь когда-нибудь называл вас наркотой? – жестко спросил я.

Легкое подергивание превратилось в сильнейший тик, и Авенарида прикрыла лицо ладонями.

– Нет! – выкрикнула она. – И перестаньте меня допрашивать! Лисутарида вам это запретила!

С этими словами она выбежала из кабинета. Я еще размышлял о возможных последствиях этой встречи, когда через порог переступила Сарина Беспощадная, на сей раз без наведенного на меня арбалета.

– Я очень разочарован, – сказал я.

– Чем?

– Я так надеялся, что ты погибла, когда развалился пакгауз.

– Как видишь, я этого не сделала, – ответила Сарина.

Эта женщина явно не расположена к шуткам.

– Итак, что тебе надо?

– Я хочу продать кулон.

– Кулон?

– Тот, который принадлежит Лисутариде. Мне удалось его добыть. Вначале я намеревалась продать его Хорму Мертвецу, но обстоятельства изменились, и теперь я готова продать его либо Лисутариде, либо правительству. А ты выступишь в качестве моего агента.

– Выходит, изменились обстоятельства? Попробую догадаться, каким образом. Хорм Мертвец подозревает тебя в двойной игре и намерении продать кулон Гликсию Драконоборцу. И теперь ты опасаешься, что станешь жертвой заклинания Инфаркта. Я не ошибаюсь?

Сарина ответила молчанием.

– И почему ты решила, что я соглашусь быть посредником?

– Ты уже выступал в этой роли, – сказала Сарина, и ее слова соответствовали истине, хотя обстоятельства тогда были совсем другими.

Сарина была готова расстаться с кулоном за пять тысяч гуранов.

– Надеюсь, за шкуру Лисутариды это не чрезмерная цена, – сказала она.

– Возможно, Сарина, возможно. Но наступит день, когда ты горько пожалеешь о том, что вмешиваешься в дела магов. Ведь все они не втюрятся в тебя наподобие Таса Восточной Зарницы. Да, кстати, что ты с ним сделала? Просто воткнула кинжал в спину?

– Что-то типа того, – ответила Сарина Беспощадная. – Даю Лисутариде время до завтрашнего дня. И настоятельно советую ей выкупить камень. Если она этого не сделает, я направлюсь прямиком во дворец. Они пойдут на все, чтобы камень не попал в лапы орков.

– Неужели ты сможешь продать кулон нашим врагам?

– Естественно.

– Но если орки пойдут войной на запад, то тебя они не пощадят.

Сарина посмотрела на меня пустыми глазами, и мне вдруг показалось, что Беспощадная ищет смерти. Не желая продолжать разговор, она выскользнула из кабинета, оставив меня размышлять над ее предложением. Ее наглость меня восхищала. Даже не имея кулона, она затевает аферу, чтобы выжать из этого дела прибыль.

Чувствуя необходимость освежиться, я спустился вниз, чтобы опустошить громадную кружку, именуемую «Веселая гильдия». Гурд по-прежнему выглядел несчастным, как ниожская шлюха, а Макри отдыхала наверху, оставив никчемную Дандильон бороться с бочонками эля. К тому времени, когда она наконец плюхнула передо мной на стол «Веселую гильдию», я уже выпил бы не одну кружку, дошагав до близлежащей таверны.

– Ты о чем-то задумался, – сказала Одуванчик, узнавшая от Гурда, что клиенты иногда любят перекинуться парой слов с официанткой.

– Слишком много кулонов...

– Что?

Я недоуменно потряс головой. Если я дошел до того, что обсуждаю профессиональные проблемы с Дандильон, мне пора на покой.

– Что ты видела, когда смотрела на камень?

– Массу красивых цветов и переливы дивных красок.

Итак, кулон не причинил ей никакого вреда. У всех остальных поехала крыша. А Дандильон созерцала лишь переливы дивных красок. Может быть, в хождении босиком все-таки имеется какой-то смысл? Я сказал ей, чтобы она ни с кем не делилась своими впечатлениями, и попросил принести еще кружечку после того, как она справится с большим заказом парусных дел мастеров, громогласно требовавших выпивки. Парни только что закончили оснастку большой триремы и получили кучу бабок. В «Секиру» ввалилась еще одна команда специалистов по изготовлению парусов и с порога принялась кричать, требуя эля. При этом они продолжали хвастать друг перед другом, сколько денег огребли. Хорошее дело шить паруса, когда торговля процветает. А сейчас она как раз процветала. Много судов – много работы. Почему я не учился шить паруса?

Я прикончил еще одну кружку и поднялся к себе. Я пока не знал, как поступить. Наверное, стоило начать с визита к Лисутариде. Она утверждает, что вернула кулон. Но этого быть не могло. Кулон у меня. И почему она мне сообщила явную неправду? Я понимаю, Властительница Небес могла соврать консулу, но с какой стати ей врать мне?

Прежде чем я успел сесть, на пороге возник Казакс – босс местного отделения Братства. Мой кабинет вдруг стал необычайно популярным местом. Думаю, пора требовать с клиентов увеличения гонорара.

– Хочешь купить подвеску, за которой сейчас все гоняются? – с места в карьер спросил Казакс.

– Почему ты этим интересуешься? – осторожно поинтересовался я.

– Да потому, что она у меня, – сказал босс преступного мира. – Один из моих парней нашел ее в Кушни. Но я – патриот и не хочу, чтобы камень попал в руки чужаков. Я верну его тем, кому он принадлежит, рассчитывая получить приличное вознаграждение.

– Мне ничего не известно о пропавшей подвеске.

– Я знаю, что ты ничего не знаешь о пропавшей подвеске. Но если бы ты знал о пропаже кулона с камнем, который способен заранее предупредить наших магов о наступлении врага, ты бы его купил?

– Коль скоро ты ставишь вопрос таким образом, я не стал бы исключать возможность покупки. Сколько ты за него хочешь?

– Три тысячи гуранов. Золотом.

– Но это – куча золота. Для патриота.

– Мне тоже надо жить, – ответил Казакс.

Я попросил показать мне кулон.

– Он спрятан в надежном месте.

Казакс рассчитывал, что я ему поверю. И рассчитывал, видимо, правильно. Босс Братства не станет транжирить время на то, чтобы толкнуть мне предмет, которого у него нет. В таком случае – почему он продает кулон? Я не мог найти этому объяснения. Кулон находился в моей сумке. Мне это точно известно, поскольку я проверял его наличие всего минуту назад. Может быть, все эти люди участвуют в какой-то грандиозной афере? Не исключено, впрочем, что это один из плодов того магического бедлама, который творился на улицах нашего города. Может, Казакс действительно верит, что кулон у него? А может, он уже научился говорить с единорогами?

– Вчера вечером в мою таверну заходил кентавр, – сообщил босс преступного мира, заставив меня подумать, что мое предположение не очень далеко от реальности.

– Неужели?

– Точно. Я раньше никогда не видел кентавров. По-моему, это противоестественно – быть наполовину лошадью и наполовину человеком. Но кентавр против этого, кажется, ничего не имел.

– И что же дальше?

– Он выпил пива и исчез. Может, теперь, когда найден кулон, все это кончится? Как ты думаешь? Странные события происходят по всему городу, и это скверно отражается на бизнесе. Мои люди начинают забывать о своих обязанностях. Вчера вечером я направил пару парней получить небольшой должок, и они вернулись ни с чем, что-то бормоча о русалках в фонтанах. Я убил бы их на месте, если бы в таверну не зашел кентавр. Появление четвероногого придало их рассказу достоверность. Но для бизнеса это, как ни крути, плохо.

Я признался, что мне неизвестно, кончатся ли все эти странности или нет, и что я не знаю, связаны ли все события с кулоном или не имеют к нему никакого отношения.

– Нам, простым людям, этого не понять, но думаю, что Гильдия чародеев разберется, – утешил я Казакса, добавив, что передам его предложение Лисутариде.

Интересно, что скажет Лисутарида, когда это услышит? Не понимаю, почему они все врут. Я не мог как следует думать. Мысли мешались. Впрочем, причину этого явления я прекрасно знал. Дело в том, что вот уже несколько дней я не вкушал ни пирога с олениной, ни рагу все из той же оленины. С того момента, как «Секиру мщения» покинула Танроз, у меня во рту не было ничего, что пришлось бы мне по вкусу. Нормальный человек в таких условиях работать не в состоянии. Ну, короче, я решил навестить Танроз. Не исключено, что мне удастся убедить ее вернуться в «Секиру мщения». А если и не удастся, то поужинать с ней она мне все равно предложит.

Однако прежде чем уйти, мне пришлось потревожить покой Макри.

– Я ухожу. Сделай ставку на сорок покойников. Их число еще будет расти.

– Хорошо.

– Я собираюсь к Танроз. Не хочешь, чтобы я принес тебе кусок пирога?

Макри с видимым отвращением покрутила головой. У нее по-прежнему не было аппетита.