Текст книги "Пустые земли"

– Он все еще сердит на меня?

– Еще бы, ведь ты потерял одну из его любимых машин времени!

– Значит, она не вернулась?

– Нет. А что, ты ждешь ее?

– Я надеюсь, что миссис Андервуд воспользуется ей, чтобы возвратиться сюда. Вы сообщите мне, если она все же вернется?

– Конечно, конечно! Ты знаешь, твоя связь с этой зверюшкой – весьма любопытна для меня.

– Благодарю вас. Вы случайно не встречали Лорда Джеггеда Канари?

– Он обещал быть. Лорд намеревался сотворить свой корабль, но скорее всего, поленился или забыл. Вполне возможно, у него очередная стадия ухода в себя? Как ты знаешь, время от времени он избегает общества. О, Миссис Кристия, что это?

Неистощимая Наложница захлопала длинными ресницами. Она нарядилась в дымно-розовое платье, а на золотистые волосы приколола розовую шляпку. На ее руках были розовые перчатки, и она прятала что-то в ладонях.

– Строго говоря, это не совсем по теме, – сказала она, – но я подумала, что он понравится вам.

– Еще бы! Как называется это чудо?

– «Приятный Парусник Венеры», – Миссис Кристия улыбнулась Джереку. – Привет, мой дорогой. Пылает пламя твоей страсти столь же пылко, как и прежде?

– Без чувства моего я не провел ни дня!

– Ты достоин награды.

– Я верю, что дождусь, – Джерек поцеловал ее изящный носик. В ответ она погладила его ухо.

– Где ты раскопал все эти старинные чудесные чувства? – спросила она. – Ты обязательно должен поговорить с Вертером, ведь у него похожие страдания, хотя он и не щеголяет ими, как некоторые. Он рассказывал тебе о своем «грехопадении»?

– Я не встречал его со времен моего возвращения из 1896-го.

Миледи Шарлотина прервала их, приобняв бедро Миссис Кристии.

– Вертер превзошел сам себя, как и ты, Неистощимая Наложница. Но ты не осуждаешь его?

– О, что ты, право! Джерек, я просто обязана поведать тебе о «преступлении» Вертера. Все началось в тот день, когда я случайно сломала его радугу… – И она принялась рассказывать историю, которая показалась Джереку занимательной не только потому, что действительно являлась таковой, но и потому, что она имела касательство к некоторым размышлениям самого Джерека. Он не раз пытался найти общий язык с Вертером, но каждый раз этот мрачный одиночка начинал обвинять его в легкомыслии и бесчувственности. Поэтому весь разговор сводился к нескольким неуместным вопросам Джерека и постоянным упрекам со стороны Вертера.

Пока Миссис Кристия и Джерек Карнелиан, взявшись за руки, шли вдоль берега, на озере корабли занимали свои позиции.

Солнце сияло над голубой спокойной водой, то там, то тут слышалось чье-то оживленное бормотание, и Джерек почувствовал, как возвращается к нему прежний юмор. Миссис Кристия как раз достигла конца истории.

– Я надеюсь, Вертер оценил по достоинству эту шутку, – спросил Карнелиан.

– Да. Он ведь такой искренний, правда, по-своему.

– Я это знаю! Скажи, он… – Джерек осекся, узнав высокого человека, стоящего у самой воды и поглощенного беседой с Эдгаросердным По, на котором, как обычно, была надета высокая варварская шапчонка.

– Прошу прошения, Кристия. Вы не сочтете невежливым с моей стороны, если я скажу пару слов Лорду Джеггеду?

– О чем ты говоришь? Ты сама изысканность!

– Лорд Джеггед! – закричал Джерек. – Как я рад нашей встрече!

Лорд Канари, облаченный в шелковый камзол малинового цвета, повернулся на крик. Он был по-прежнему красив, но тень усталости стерла улыбку с его удлиненного благородного лица, а седины в висках как будто прибавилось.

– О, Джерек, пряность моей жизни, это ты? Эдгаросердный По как раз записывал мне рецепт своего корабля. Он уверяет, что, вопреки сплетням, тот не растает, по меньшей мере, еще четыре часа. Я полагаю, тебе будет интересно послушать, как нашему другу удалось совершить этот подвиг.

– Приветствую тебя, Эдгаросердный По, – кивнул Джерек толстому и жизнерадостному творцу благоухающего вулкана. – Лорд Джеггед, откровенно говоря, я хотел бы побеседовать с вами…

Но Эдгаросердный По уже удалялся, влекомый под руку щепетильной Кристией.

– …о миссис Андервуд, – закончил фразу Джерек.

– Она вернулась? – Точеное лицо повелителя Канари осталось бесстрастным.

– Вы же знаете, что нет.

Лорд Джеггед чуть-чуть улыбнулся.

– Ты начинаешь приписывать мне способность предугадывать события. Я польщен, но боюсь, что не заслуживаю такой чести.

Встревоженный неуловимыми изменениями, омрачившими их старую дружбу, Джерек склонил голову.

– Простите меня, неунывающий Джеггед. Я полон предчувствий. Я, выражаясь словами древних, «задыхаюсь от возбуждения».

– Возможно, ты подхватил одно из тех древних заболеваний, мое дыхание, которые вызываются словом, попадающим в наш мозг и заставляющим оный атаковать тело…

– Наука эпохи Рассвета скорее ваша специальность, чем моя, Лорд Джеггед. Я полагаю, вы обдуманно ставите диагноз.

Лорд Джеггед искренне расхохотался, что бывало с ним довольно редко, и обнял Джерека за плечи.

– Нет, мой обворожительный, отравленный обожанием озорник, мой золотой гусь, моя печаль, моя молитва. Я уверен, только ты и здоров из всех нас.

И, верный своей обычной загадочной манере, он не стал утруждать себя объяснением сказанного, а вместо этого обратил внимание Джерека на начало регаты. Над мерцающим морем навис скверный желтый туман, солнце потускнело, и оттого все стало вокруг мрачным и сырым. Огромные смутные тени в тумане поползли, беспрерывно гудя.

Джеггед поправил воротничок, не снимая руки с плеча Джерека.

– Мне обещали, что они будут сражаться до победного конца.

Глава третья
ПРОСИТЕЛЬ ПРИ ДВОРЕ ВРЕМЕНИ

– Все ваше прозябание в подражании прошлому не более, чем упадничество, – нудел Ли Пао.

Миледи Шарлотина откровенно скучала. Китаец, как и большинство странников во времени, был крайне утомителен.

– Вы бы хоть имитировали добродетели прошлого, – он раздраженно одернул свой потертый костюм из дешевого материала, снял хлопчатобумажную фуражку и отер пот со лба.

– Добродетели? – негодующе повторила Железная Орхидея. Ей показалось, что она где-то уже слышала это слово.

– Все лучшее, чем обладало прошлое. Обычаи, мораль, принципы, стандарты…

– Штандарты – это флаги? – спросил Гэф Лошадь-в-Слезах, на мгновение оторвавшись от созерцания своего нового пениса.

– Слова Ли Пао всегда трудны для понимания, – пояснила Миледи Шарлотина, которая была хозяйкой этого вечера. После потопления судов все собрались на ужин в ее обширном палаццо под озером, где она потчевала гостей ромом и корабельными сухарями.

– Вы в самом деле имеете в виду флаги, любезный?

– До известной степени, да, – ответил Ли Пао, стараясь не потерять внимание аудитории. – Если под флагами мы будем подразумевать верность идеалам, сплоченность, борьбу за светлое будущее.

Никто не понимал слов луноликого брата, даже Джерек Карнелиан, знаток философии эпохи Рассвета. Когда Железная Орхидея повернулась к нему за объяснением, Джерек только пожал плечами и улыбнулся.

– Я считаю, – немного повысил голос Ли Пао, – вы должны использовать все, что нажили, на благо какой-нибудь великой цели. Чужак Юшарисп…

Герцог Квинский смущенно кашлянул.

– …принес информацию о неизбежном катаклизме. Надо проверить, насколько достоверна эта информация, и не упустить шанс спасти Вселенную, всемерно использовав ваши научные ресурсы.

– Я уже ничего не понимаю, – жеманно пожаловалась Миссис Кристия. Она подошла к Гэфу Лошади-в-Слезах, и внимательно рассмотрела его мужское достоинство. – Он чудесного цвета, – одобрила она.

– Здесь немало пленников ваших прихотей, таких, как я, которые, если дать им возможность, могут изучать базис вашего могущества, – продолжал Ли Пао. – Джерек Карнелиан, вы единственный, кто наделен склонностью к воссозданию ранее существовавших добродетелей. Вы наверняка разделяете мою точку зрения?

– Не совсем, – возразил Джерек. – Почему вы настаиваете на спасении Вселенной? Не лучше ли предоставить всему идти своим чередом?

– В мои дни были мистики, – ответил Ли Пао, – которые считали ненужным, как они говорили, «вмешиваться в природу». Но если бы к ним прислушались, вы бы не обладали такой властью.

– Мы все равно были бы счастливы, – проблеял недавно превратившийся в овцу Алый О'Кэла, терпеливо разгрызая твердые сухари. – Чтобы быть счастливым, человеку не нужна власть.

– Это не совсем то, что я пытаюсь доказать, – желтоватая кожа Ли Пао порозовела. – Сегодня вы бессмертны, но погибнете, когда планета разрушится. Лет через двести вы, вероятно, умрете. Вы этого добиваетесь?

Миледи Шарлотина зевнула.

– Многие из нас умирали на какое-то время. Недавно вот Вертер де Гете бросился вниз со скалы. Да, Вертер?

Мрачный Вертер вздохнул, подтвердив тем самым ее слова, продолжая угрюмо прихлебывать ром.

– Но я говорю о постоянной смерти, смерти без воскрешения, – в голосе Ли Пао зазвенела патетика. – Вы должны понять. Вы умные…

– Я не умна, – оскорбленно фыркнула Миссис Кристия.

– Как скажете, – не задерживаясь на этом пункте, продолжал Ли Пао. – Вы хотите умереть навсегда, Миссис Кристия?

– Я никогда серьезно не задумывалась над этим. Полагаю, нет. Но это не составит никакой разницы, не так ли?

– Для кого?

– Для меня. Если я буду мертва. Ли Пао нахмурился.

– Будет лучше, если мы умрем. Мы – бесполезные пожиратели лотоса! – раздался дребезжащий монотонный голос Вертера де Гете из дальнего угла залы. Он с отвращением уставился на свое отражение в зеркальном полу.

– Ваши слова всего лишь поза, Вертер, – пожурил его бывший член правящего комитета Народной Республики двадцать седьмого столетия, – желание потрафить своей безумной музе. Я же говорю о реальности.

– Разве не реальна приверженность музе? – Лорд Джеггед Канари прогуливался по комнате, восторгаясь цветами, растущими прямо из потолка. – Не была ли ваша роль поэтической, возвышенной, Ли Пао, когда вы жили в своем собственном времени?

– Поэтической? Никогда! Идеалистической, может быть. Но мы имели дело с суровой реальностью.

– Насколько мне известно, имеется много форм поэзии.

– Вы просто хотите сбить меня с толку, Лорд Джеггед. Я давно вас знаю.

– О, что вы, я просто хотел уточнить. Возможно, чересчур метафорически, – согласился он. – Увы, метафора иногда страдает неточностью, зато всегда обладает образностью.

– Я думаю, вы стараетесь опровегнуть мои аргументы лишь потому, что во многом согласны с ними, – Ли Пао явно чувствовал свое превосходство в споре.

– Я во многом согласен с любыми аргументами, – в улыбке Лорда Джеггеда появилась усталость. – Все реально. Или может стать реальностью.

– Да уж, с такими ресурсами, какие имеются в вашем распоряжении… – протянул Ли Пао.

– Я не совсем это имел в виду. Скажите, вы в своей Республике сделали мечту реальностью?

– Она и была основана на реальности.

– Мое слабое знакомство с периодом вашего обитания не позволяет мне сколько-нибудь уверенно судить об этом. Чья же мечта, хотел бы я знать, легла в основу вашей реальности?

– Ну, скорее, мечты…

– Поэтическое вдохновение?

– Вроде того…

Лорд Джеггед поправил мантию.

– Простите, Ли Пао, я отвлек вас от вашей проповеди. Пожалуйста, продолжайте, я умоляю!

Но с Ли Пао уже сошел раж, и он погрузился в угрюмое молчание.

– Говорят, величественный Лорд Джеггед, что вы путешествовали во времени. Ваши слова о периоде Ли Пао основаны на прямых впечатлениях? – бросила Миссис Кристия, отвлекшись от созерцания фаллоса Гэфа.

– Я расцениваю слухи, как особый род искусства, – мягко ответил Лорд Джеггед, – и посему мне пристало подтверждать или отрицать любую сплетню, сладкая Миссис Кристия.

Неистощимая Наложница кивнула и углубилась в изучение анатомии Гэфа.

Джерек с трудом поборол в себе желание подробнее порасспросить Лорда Джеггеда по этому поводу. Тем временем Лорд Джеггед продолжил:

– Кое-кто считает, что времени не существует в действительности. По их мнению, это наш примитивный ум навязывает событиям определенный порядок. Другие идут дальше и утверждают, что все события в настоящем и прошлом происходят одновременно.

Джерек силился не выказать интерес к этой теме и налил себе еще рюмку рома, но все же не удержался и вставил.

– Как вы считаете, возможно ли сотворить новую машину времени Шаналорна или другого Города…

– Пустое! – раздался ворчливый голос Браннарта Морфейла. С тех пор, как Джерек в последний раз встречался с ним, он добавил дюйм или два к своему горбу. Ученый усиленно хромал, пересекая зал в своем халате в пятнах от лабораторных химикалий. – Бывал я в этих Городах. Они дали нам власть, но утеряли мудрость. Я послушал, что вы тут говорили, Лорд Джеггед, и скажу вам, что эта теория придумана невеждами. Уверяю вас, что никто ничего не сделает со временем, если не будет рассматривать его как некую линейную величину.

– Браннарт, это вы! – обрадовался Джерек. – Рад нашей встрече!

– Это опять ты, Джерек? Я не забыл, что из-за тебя потерял одну из своих лучших машин времени.

– Значит, вы ее так и не обнаружили?

– Нет! Мои инструменты слишком грубы, чтобы засечь ее. Я подозреваю, что она попала далеко назад, в какой-нибудь пред-Рассветный период.

– А как насчет циклической теории? – спросил Лорд Джеггед. – Как вы к ней относитесь?

– Именно так, как она того заслуживает!

– А та информация, которую принес Юшарисп? Она помогла вам чем-нибудь?

– Я надеялся задать Юшариспу несколько вопросов и сделал бы это, но вмешался Джерек.

– Я сожалею, – сказал Джерек, – но…

– Ты – живое доказательство неизменности времени, – сказал Браннарт Морфейл. – Если бы ты мог отправиться назад и исправить то, что сам накуролесил… Но ты этого не можешь, так что лучше помолчи!

Браннарт Морфейл демонстративно отвернулся от Джерека и, криво улыбаясь, обратился к Лорду Джеггеду:

– Так что вы там говорили о циклической природе времени?

– Я полагаю, вы несправедливы к Джереку, – ответил Лорд Канари. – Ведь все это затеяла Миледи Шарлотина.

– Не будем больше говорить об этом. Вы хотели знать, имеет ли касательство к циклической теории сообщение Юшариспа о смерти космоса, о Вселенной, заканчивающей один цикл и начинающей другой.

– Пустое, – в тон ему сказал Лорд Джеггед и, оглянувшись назад, подмигнул Джереку. – Вы, Браннарт, должны быть добрее к мальчику. Он может принести вам сведения, так сказать, из первых рук. Потом, мне кажется, что вы сердитесь на него потому, что его приключения опровергают ваши теории!

– Чепуха! То, что он говорит, очень наивно. Никому не дано прохаживаться по времени, как по лужайке.

– Нет, Морфейл, – сказал Джерек тихим голосом. – Миссис Андервуд обещала мне, что вернется, вы это знаете. Я уверен, она выполнит свое обещание.

– Невозможно, или, по крайней мере, маловероятно. Время не разрешает парадоксов. Теория Морфейла гласит: раз путешественник во времени посетил будущее, он не сможет вернуться в прошлое. И далее: любое пребывание в прошлом ограничено, так как может изменить ход будущего и вызвать хаос. Эффект Морфейла – мой термин для обозначения этого феномена. И то, что твое пребывание в эпохе Рассвета было необычайно долгим, не дает тебе права критиковать мою теорию. Шансы твоей подружки из девятнадцатого века вернуться в эту точку времени ничтожны – миллион к одному. Ты можешь поискать ее и, если повезет, привезти сюда. Учти, у нее нет своей машины времени, и перенестись в будущее она не может.

– У них в те времена были примитивные машины времени, – возразил Джерек. – В литературе имеется много ссылок на них.

– Возможно, но мы никогда не встречали ни одной из того периода. Непонятно, как вообще она сюда попала.

– Вероятно, ее привез какой-нибудь странник из другого времени? – предположил Джерек, обрадовавшись, что наконец привлек внимание Браннарта. – Она однажды упомянула фигуру в капюшоне, которая появилась в ее комнате незадолго перед тем, как она очнулась в нашем веке.

– Опять ты за свое, – вспылил Морфейл. – Я сто раз говорил тебе, что у меня нет данных о машине времени, прибывшей в то время. После разговора с тобой, Джерек, я еще раз все проверил. Или ты ошибаешься, или она солгала тебе…

– Она не могла солгать мне, так же, как и я ей, – сказал просто Джерек. – Ведь мы любим друг друга.

– Да! Да! Играй в любые игры, которые забавляют тебя, Джерек Карнелиан, но не за счет Браннарта Морфейла.

– О, мой почтенный создатель чудес, не можете ли вы заставить себя проявить немного больше великодушия к нашему отважному Джереку? Кто еще среди нас посмеет погрузиться в эмоции эпохи Рассвета? – проворковал Лорд Джеггед.

– Я посмею, – сказал Вертер де Гете, приблизившись к ним, – и весьма осмысленно, смею вас уверить!

– Но твой характер, мрачный Вертер, – улыбнулся Лорд Канари, – не веселит других так, как характер Джерека!

– Мне дела нет до мнения толпы, – отрезал Вертер. – Элита поддерживает меня. А Джерек почти не коснулся концепции «греха»!

– Я не смог понять его, тщеславный Вертер, даже после твоего объяснения, – извиняющимся тоном произнес Джерек. – Я старался, особенно потому, что миссис Андервуд разделяла твое мнение.

– Старался, – презрительно передразнил Вертер. – Если старался бы, то не потерпел бы неудачу. То ли дело – я. Спроси Миссис Кристию.

– Она рассказала мне. Я был восхищен…

– Ты позавидовал мне? – свет надежды мелькнул в мрачных глазах Вертера.

– Конечно.

Вертер улыбнулся и вздохнул с удовлетворением. Он великодушно похлопал Джерека по плечу.

– Приходи как-нибудь в мою башню. Я постараюсь помочь тебе понять природу греха.

– Ты добрый, Вертер.

– Надо же сеять разумное, доброе, вечное!

– Это нелегкая задача, – сказал злорадно Браннарт Морфейл. – Исправь его манеры, и я буду вечно благодарен тебе.

Джерек рассмеялся.

– Браннарт, вы не боитесь, что ваш «гнев» зайдет слишком далеко? – он сделал движение по направлению к ученому, который поднял шестипалую руку.

– Пожалуйста, избавь меня от просьб. Делай свою собственную машину времени. Думай себе на здоровье, что твоя женщина из эпохи Рассвета вернется. Делай, что хочешь, только меня не трогай! Твое невежество раздражает, и, раз ты не веришь прогрессивным теориям, я больше не хочу иметь с тобой ничего общего. У меня есть своя работа. – Он помолчал немного и продолжил: – Если, конечно, ты вернешь мне назад машину времени, которую ты потерял, я смогу уделить тебе немного времени! – С этими словами, ухмыляясь, он заковылял в свою лабораторию.

– Он упорствует в своем заблуждении, – пробормотал Джерек Лорду Канари. – Ведь наши предки имели машину времени уже в 1896 году, и вы знаете это! Именно по вашим инструкциям меня поместили в одну из них и вернули сюда.

– Да-да, – рассеянно промолвил Лорд Джеггед, стряхивая пылинку с рукава. – Ты уже говорил это прежде.

– Я неутешен! – сказал вдруг Джерек. – Вы не дали мне прямого ответа. Браннарт отказывает в помощи. Что мне делать, Джеггед?

– Развлекаться, мой юный друг!

– В эти дни я очень быстро устаю от развлечений. Мой мозг устал, воображение утеряно навеки!

– А твои приключения в прошлом разве не принесли тебе утешения?

– Я уверен, что в 1896 году были вы, Джеггед. Непонятно, почему вы это отрицаете!

– О, Джерек, мой дерзкий ребенок, какие интересные намеки! Как мы близки с тобой по темпераменту! Ты должен развить свою теорию! Подумать только, бессознательные похождения во времени! – Лорд Джеггед взял Джерека за руку и повел его обратно к гостям.

– Я полагаю, – не унимался Джерек, – что мы хорошие друзья, и вы не станете намеренно…

– Позже! Я выслушаю тебя позже, моя любовь, когда наш долг по отношению к гостям будет выполнен!

И Джереку показалось, что под беззаботным видом Лорда Джеггеда Канари скрывалось смущение, впрочем, не меньшее, чем у него самого.

Глава четвертая
К ТЕПЛЫМ СНЕЖНЫМ ГОРАМ

Епископ Тауэр прибыл поздно. Он выглядел величественно в своем огромном головном уборе в три человеческих роста, в форме каменной башни эпохи Рассвета. Длинные красивые волосы недурно сочетались с большими кустистыми красными бровями на лице с медвежьими чертами. Он был одет в платье из золота и серебра, и держал в руках огромный резной магический жезл забытого религиозного ордена двадцать первого века. Приблизившись к Миледи Шарлотине, он поклонился.

– Я оставил свой сюрприз наверху, самая прекрасная из хозяек. Там никого нет, только какой-то мусор плавает на поверхности воды. Наверное, я пропустил регату?

– Боюсь, что пропустили, – Миледи Шарлотина подошла к нему и взяла за руку. – Но вы должны разделить с нами наш морской паек, – она потянула его к бочонкам с ромом.

– Вы предпочитаете горячий или холодный? – спросила она. Пока Епископ Тауэр смаковал ром, Миледи Шарлотина описывала ему битву на озере Билли Кид.

– …способ, которым «Бисмарк» Безголосой Леди потопил мою «Королеву Элизабет» был, по меньшей мере, гениальным…

– Нашпиговали до нижней палубы! – отчеканила Сладкое Мускатное Око, произнося со вкусом бессмысленные для нее слова. – Загружены все трюмы. Закрепить снасть на носу! Вздернуть на рею! – ее малахитовое мохнатое лицо заметно оживилось. – Пробоина, – добавила она, – ниже ватерлинии.

– Да, дорогая. Твое знание морских тонкостей восхитительно.

– Адмирал! – хохотнула Сладкое Мускатное Око.

– Постарайся меньше налегать на ром и больше – на сухари, дорогая, – посоветовала Миледи Шарлотина, подводя Епископа Тауэра к своему диванчику. Он с трудом уселся рядом, не давая своему головному убору опрокинуть его вверх ногами, и, заметив Джерека, махнул жезлом в дружеском приветствии.

– По-прежнему ищешь свою любовь, Джерек?

– Делаю все, что в моих силах, могущественный из епископов, – Джерек отошел от Лорда Джеггеда. – Как поживают ваши гигантские совы?

– С глубоким прискорбием сообщаю – распылены! Я намеревался создать город Ватикан того же времени, что и твой Лондон – я раб моды, как ты знаешь – но единственные источники, которые мне удалось отыскать, помещали его на Марсе примерно на тысячу лет позднее. Совесть художника заставила меня признать, что он не существовал в девятнадцатом веке. Кстати, из Голливуда, который я начал строить, тоже ничего не получилось. Но когда ты будешь уходить, взгляни на мой корабль, я надеюсь, ты одобришь мои тщательные исследования.

– Как он называется?

– «Спасжилет»! – ответил Епископ Тауэр. – Я полагаю, ты знаешь, что это такое.

– Нет. И это усиливает интерес.

К ним присоединилась Железная Орхидея. Ее черты были почти неразличимы в сияющей белизне.

– Мы обсуждали пикник в Теплых Снежных горах, Шарлотина. Ты хочешь присоединиться?

– Великолепная идея! Конечно, я приду. Я думаю, что мы уже исчерпали сегодняшние развлечения. А ты, Джерек, пойдешь?

– Я думаю, да! Если только Лорд Джеггед… – он повернулся к своему другу, но Джеггед исчез. Джерек смиренно пожал плечами. – С удовольствием. Прошли сотни лет с тех пор, как я посещал эти горы. Я не знал, что они все еще существуют.

– Это не Монгров ли сделал их, находясь в более легкомысленном состоянии, чем обычно? – спросил Епископ Тауэр. – Между прочим, что с ним стало?

– Никто не видел его с тех пор, как он исчез в космосе вместе с Юшариспом, – сообщила Железная Орхидея, оглядывая зал. – Где Герцог Квинский? Я думала, он пожелает отправиться с нами.

– Один из его путешественников во времени, он называет их «вассалами», пришел к нему с сообщением, которое взволновало его. Когда он покинул зал, глаза его блестели. Может, еще один странник во времени забрел в наш век?

Джерек постарался не подать виду, что заинтересован новостью.

– Лорд Джеггед ушел вместе с ним?

– А разве он ушел? – подняла изящные брови Миледи Шарлотина. – Странно, что он не попрощался. Вся эта торопливость и загадочность возбуждает мое любопытство.

– И мое, – сказал с чувством Джерек, с трудом пытаясь казаться безразличным. Он восхищался собственным самообладанием.

* * *

– Разве этот пейзаж не пикантен? – сказала Железная Орхидея, по-хозяйски оглядывая окрестность. Со склона, где они расположились на пикник, открывался великолепный вид. Перед ними раскинулись равнины, озера и реки в пастельных тонах. – Какой первозданный ландшафт! Ничья рука не касалась его с тех пор, как Монгров создал это чудо.

– Я должен отметить, что предпочитаю более раннего Монгрова, – сказал Епископ Тауэр, проводя чувствительным пальцем по сверкающему снегу, который покрывал склоны огромных возвышенностей.

Снег был почти белый, с изящной бледно-голубой нотой. Несколько маленьких цветков высунули деликатные головки из-под снежного покрова. В основном это были уроженцы подобной же альпийской местности – оранжевые маки и желтые мальвы.

Джерек узнал еще одно растение – разновидность рододендрона. Сладкое Мускатное Око, которая увязалась с ними, катилась вниз по склону в лавине теплого снега, смехом и криками нарушая спокойствие пейзажа. Снег прилипал к ее меху, и она, вместо того чтобы подняться, катилась дальше, непрестанно хохоча, пока не повисла над пропастью, по меньшей мере, в тысячу футов глубиной. Мгновение она балансировала на краю, а затем с испуганным воплем рухнула вниз.

– Что побудило Монгрова отправиться в космос? – полюбопытствовала Миледи Шарлотина, глядя с деланой улыбкой в сторону исчезнувшей Сладкого Мускатного Ока. – Я не могу поверить, что это существо было твоим отцом, Джерек. Как ни маскируйся, а сущность не изменишь.

– Одно время ходили слухи, – согласилась Железная Орхидея, гладя сына по голове. – Ты права, Шарлотина, это было не совсем в стиле Сладкого Мускатного Ока. Как ты думаешь, с ней все в порядке?

– О, конечно! Надеюсь, она позабыла использовать свой гравитатор и мы воскресим ее чуть позже. Лично я рада тишине.

– Насколько я понял Монгрова, он считает своим предназначением сопровождать Юшариспа, – спросил Епископ Тауэр, – и вещать о грозящей опасности?

– Я никогда не могла оценить по достоинству его склонности к подобным развлечениям, – поморщилась Миледи Шарлотина, – это может посеять панику, не так ли? Вспомните-ка тех робких существ, которые посещали нас. Многие из них так пугались вида людей, что улетали обратно, так и не погостив в наших питомниках. Я подозреваю, что Монгрову сильно поднадоела его мрачная роль, но он слишком горд, чтобы поменять ее на более жизнерадостную.

– О, как вы проницательны, сирена с шестью конечностями, – сказал Джерек. Он улыбнулся, вспоминая как провел гиганта, когда миссис Амелия Андервуд обитала в питомнике Монгрова.

– Тебе не нравится наша прогулка, Джерек? – озабоченно спросила Миледи Шарлотина.

– Здесь лучше, чем в любом другом месте, – ответил он тактично.

Железная Орхидея прошептала сыну.

– Я склонна сожалеть об одновременном появлении Юшариспа из космоса и твоей миссис Андервуд. Может быть, я заблуждаюсь, но мне сдается, что они добавили определенной пикантности нашему обществу, которое порядком мне надоело. Только ты был радостью для всех, Джерек, из-за энтузиазма, который пылал в тебе.

– Уверяю тебя, самая заботливая из матерей, что мой энтузиазм все еще пылает во мне. Просто пока нет объекта для его применения, – он погладил ее руку. – Я обещаю быть забавным, как только вернется мое вдохновение.

Железная Орхидея легла на снег и вдруг, заметив что-то в небе, воскликнула:

– Смотрите, смотрите, это Герцог Квинский!

Любой мог узнать аэромобиль, настоящий орнитоптер в форме гигантской курицы, который, бряцая и кудахча в небе, то падал вниз, а то взмывал ввысь так, что становился почти невидимым. Его широкие крылья мощно били по воздуху, механическая голова сверкала глазами то в одном, то в другом направлении. Клюв открывался и закрывался, производя странный клацающий шум. Из летающей машины виднелась голова Герцога в огромной широкополой шляпе с плюмажем. В руке он держал серебряное копье, на плечах развевался малиновый плащ. Герцог, заметив своих друзей, резко спикировал. С трудом приземлившись, он вылез из агрегата и подбежал к ним.

Борода его буквально встала дыбом от возбуждения.

– Охота, мои дорогие! Мои егеря уже недалеко отсюда. Вы должны присоединиться ко мне!

– Охота, дорогой Герцог… на кого? – спросил Епископ Тауэр, поправляя свой головной убор.

– Приземлился еще один космический корабль. Мы нашли его, но инопланетянин куда-то ушел. Ничего, мы скоро найдем его! Должны! Где ваш аэромобиль? А… Джерек? Едем! Скорее, погоня близится к концу!

Все переглянулись.

– Поедем? – спросила Миледи Шарлотина.

– А почему бы и нет? Это может оказаться забавным, – ответила Железная Орхидея. – Не так ли, Джерек?

– Несомненно! – Джерек побежал к своему ландо, остальные последовали за ним.

– Веди нас, упорнейший из охотников. Скорее! В воздух!

Герцог Квинский постучал серебряным копьем о металлический гребешок своей курицы. Орнитоптер закудахтал хриплым голосом, и его крылья снова начали бить по воздуху.

– Хо-хо! Вот это спорт!

Гигантская птица поднялась на несколько футов и рухнула на землю. Снег облаками вздымался вокруг орнитоптера, из метели доносился раздраженный голос Герцога и обескураженное кудахтанье. Ландо Джерека уже кружилась в воздухе, когда Герцог, наконец, управился со взлетом.

– Он всегда жалел, что позволил мне забрать Юшариспа, – сказала Миледи Шарлотина. – Можно понять его удовольствие от открытия еще одного. Надеюсь, ему повезет. Мы должны отнестись к охоте серьезно.

– Конечно! – согласился Джерек. Он волновался больше остальных.

– Интересно, этот тоже станет нас пугать Концом Времени? – сострила Железная Орхидея, которая явно относилась к предстоящему действу весьма скептично.