Текст книги "Последняя сделка"

21

Презентация проекта «Тетраком» намечалась на три часа дня, и мое присутствие на ней было обязательным. Я прибыл в офис в час дня, рассчитывая, что в это время все будут на ленче и я смогу спокойно поговорить с Джоном. Но оказалось, что он еще с утра уехал в Лоуэлл улаживать дела с «Нэшнл килт».

Боб Хечт, как и другие руководители «Тетраком», оказались парнями тертыми. Все они в разное время окончили школы бизнеса, и им уже много раз приходилось выступать с презентациями своих проектов. Это было заметно с первого взгляда.

Стиль «Тетраком» являл разительный контраст с отчаянным энтузиазмом и безоглядной решимостью Крэга. Я не знал, чья манера мне ближе. Наверное, все же манера Крэга импонировала мне больше – в ней было много личностного. Презентация «Тетраком» была хороша тем, что являлась примером мастерского шитья ручной работы, скроенного по меркам инвестиционного комитета. Мне казалось, что даже изваяние Пола Ревера прислушивается к словам Боба Хечта в почтительном молчании.

На презентацию, кроме Джона, явились все: Джил, Арт, Дайан, Рави, Дэниел и ваш покорный слуга. Дэниел и я голоса в этом высоком собрании, естественно, не имели. Арт явился позже остальных, и его глаза влажно поблескивали.

Когда Боб Хечт закончил речь, Дайан его поблагодарила и тут же попросила присутствующих задавать вопросы.

Я посмотрел на Арта, но тот увлеченно чертил что-то в правом нижнем углу своего делового блокнота. Джил задал туманный вопрос о возможности сговора традиционных– потребителей продукции «Тетраком». Подобная консолидация, по мнению нашего шефа, могла бы привести к снижению доходов производителя. Хечт ответил в лучшем стиле выпускника школы бизнеса, а я, улыбнувшись про себя, представил, как в ответ на этот вопрос Крэг бросил бы презрительно: «Полная чушь!» Рави поинтересовался, насколько серьезной может быть конкуренция со стороны производителей Дальнего Востока. А Дэниел спросил, не будут ли биржи испытывать избыточного предложения коммуникационного оборудования к тому времени, когда «Тетраком» полностью развернет свое производство. Все вопросы были к месту, и на них последовали исчерпывающие ответы. Дайан выглядела очень довольной.

Когда Дэниел начал задавать уточняющий вопрос, послышалось глухое рычание. Все головы повернулись в сторону Арта, продолжавшего рисовать что-то в блокноте. Линии этого рисунка становились, как мне показалось, все более и более отрывистыми и жирными.

Дайан подняла брови, давая сигнал Дэниелу продолжать. Но все дело испортил Боб Хечт. Он послал Арту улыбку и произнес:

– Слушаю вас, сэр…

Отличник школы бизнеса, видимо, решил, что поступит мудро, позволив всем потенциальным противникам проекта открыто высказать свои претензии. Однако на сей раз он крупно просчитался.

– Это вы мне? – буркнул Арт с таким видом, словно его грубо разбудили. Сонные до этого глаза партнера заблестели, а лицо покраснело сильнее, что означало приближение грозы.

– У вас, кажется, имеется вопрос?

– Да, – откашлявшись, сказал Арт. – У меня имеется вопрос. И не один.

– И что же вы желаете узнать? – спросил Хечт, и по тону я понял, что его желание пообщаться с Артом угасает.

По выражению лица Дайан я догадался, что ее охватывает паника.

– Я желаю узнать, почему у такой вонючей компании, как ваша, хватает наглости клянчить у нас деньги?

– Арт! – выкрикнул Джил.

– Это вполне уместный вопрос, – продолжал Арт. – Отвечайте…

– Мы полагаем, что обладаем уникальным…

– Можете не продолжать, мистер Хечт, – остановил его Джил и, обращаясь к своему партнеру, произнес: – Арт, я был бы тебе очень признателен, если бы ты задавал нашим гостям более конкретные вопросы.

Арт посмотрел на Джила, затем обратил взгляд на Хечта, немного помолчал, самодовольно ухмыльнулся и продолжил:

– О'кей, раз вы этого хотите. К скольким венчурным компаниям вы обращались, прежде чем добрались до нас?

– Вы – первые, – без задержки ответил Хечт. – Мы решили сразу обратиться к самым лучшим.

Дайан послала ему благодарную улыбку.

– Первые с какого, интересно, времени? – не унимался Арт.

– Что вы хотите этим сказать?

– Это верно, что вы в прошлом году посетили много венчурных фирм и все они послали вас куда подальше?

Настало время паниковать Хечту. На его привлекательном, дышащим честностью лице на мгновение появилось выражение неуверенности. Но его все заметили. Дайан переводила напряженный взгляд с Арта на Хечта. На морщинистом лице Джила, как мне показалось, появились новые складки, а Арт широко улыбался.

Хечт взял себя в руки и ответил:

– Да, это верно. В прошлом году, когда у нас еще не было работающей модели, мы провели несколько неформальных консультаций с рядом венчурных компаний. Как вы понимаете, это было сделано с целью совершенствования долгосрочного планирования нашей работы.

– Сколько раз вы консультировались?

Хечт умоляюще посмотрел на Дайан, моля о помощи, но та молчала.

– Примерно полдюжины.

– Меня интересует точное число, – настаивал Арт.

– Дайте подумать… – сказал Хечт и после короткой паузы закончил: – Восемь.

– Значит, восемь? И что же это были за фирмы?

Хечт назвал восемь крупнейших венчурных компаний, большая часть которых размещалась на западном побережье. Дайан покраснела. Она понимала, что эти вопросы должна была задать она или, уж если на то пошло, я.

– Понимаю… – протянул Арт.

Все ждали следующего вопроса, но Арт не спешил. Наслаждаясь моментом, он слегка покачивался, откинувшись на спинку кресла. Молчание становилось уже тягостным. Наконец последовал вопрос:

– Почему же вы не вернулись к этим фирмам после того, как у вас появилась действующая модель, мистер Хечт? Вам, видимо, было ясно, что эти разумные люди ни при каких обстоятельствах не рискнут дать вам свои деньги. Я ведь прав, не так ли?

– Нет! – почти выкрикнул Хечт, понимая, что рискует нас потерять. – Я все вам объясню, – продолжил он, оглядывая сидевших перед ним представителей венчурного капитала. – В то время в нашу команду входил еще один человек. Он выступал у нас в роли почетного председателя, поскольку предоставил нам первоначальный капитал. Мне удалось узнать, что именно этому человеку не доверяли венчурные фирмы.

– Любопытно. И как же звали этого человека?

– Мюррей Редферн.

Арт и Джил переглянулись. Мы с Дайан последовали их примеру. Первые двое явно что-то знали об этом человеке, мы же в отличие от них не слышали это имя.

– С Мюрреем Редферном связано несколько весьма шумных скандалов. В конце восьмидесятых годов несколько венчурных компаний потеряли из-за его авантюр огромные деньги, – пояснил Джил. – Даже первый созданный нами фонд понес потери.

– Все это мы, увы, узнали слишком поздно, – сказал Хечт. – Мы выкупили его долю, продолжили разработку продукта и пришли к вам.

– Вы нам соврали, – заявил Арт.

– Нет, я этого не делал, – запротестовал Хечт. – Я сказал вам правду.

– Вы солгали мисс Зарилли. Хечт, казалось, был потрясен.

– Дайан… – сказал он, снова умоляя ее о помощи.

К Дайан тем временем полностью вернулось самообладание, и она успела выработать для себя очень тонкую линию поведения. Ей не хотелось демонстрировать свою слабость ни Хечту, ни инвестиционному комитету, и в то же время она очень боялась загубить проект.

– Я не спрашивала об этом, Арт, – сказала Дайан, – хотя была обязана задать вопрос. В то же время, Боб, следует признать, что вы поступили бы очень мило, если бы рассказали мне все, не дожидаясь заседания инвестиционного комитета.

– Отлично сказано! – прорычал Арт. – А теперь надо сказать этим недоумкам, чтобы они убирались отсюда, так как у нас много работы.

Лицо Хечта залилось краской, а один из его коллег, как мне показалось, уже был готов взорваться.

– Арт! – рявкнул Джил. – Хватит! Благодарю вас, мистер Хечт, – продолжил он с улыбкой. – Ваше выступление было чрезвычайно интересным. Дайан очень скоро сообщит вам о нашем решении.

Пока представители «Тетраком» собирали свои вещи, в помещении висела гнетущая тишина. Затем Дайан повела их в конференц-зал, где они согласно предварительному договору должны были ждать решения инвестиционного комитета.

Когда Дайан вернулась, Джил с покрасневшим лицом все еще гневно смотрел на Арта. Он придавал огромное значение имиджу фирмы, и поведение Арта его возмутило. Джил, вне сомнения, и до этого подозревал, что Арт пьет, однако сегодня окончательно убедился в том, что пьянство одного из партнеров может причинить компании серьезный урон.

– Ты не мог бы покинуть нас на то время, пока мы будем обсуждать этот проект? – кисло произнес он, обращаясь к Арту.

– Ни за что, – ответил тот. – У меня имеется свое мнение об этом проекте.

– Как ни странно, но я об этом догадался.

– Если бы я не спросил, вы никогда не получили бы нужных ответов, – заметил Арт. – Кроме того, я пока еще один из партнеров в этой фирме и несу ответственность перед нашими инвесторами. Пока это так, я имею полное право принимать участие в голосовании.

Неожиданно для меня Арт заговорил логично и связно.

– Хорошо, – вздохнул Джил, – можешь остаться. Что ты намерена предпринять, Дайан?

– Во-первых, я хочу принести свои извинения, поскольку сама была должна задать вопросы, которые прозвучали на нашем совещании. Спасибо тебе, Арт. – Она послала коллеге обворожительную улыбку, а тот в ответ пробурчал нечто невнятное. – Несмотря ни на что, я продолжаю верить в успех проекта и поэтому прошу вас согласиться на инвестирование при условии, что объяснения Боба Хечта получат подтверждение в ходе проведенной нами проверки.

– Он сможет скрыть от нас важные факты, – сказал Арт.

– А мне представляется, что Боб говорит правду. Но его версию легко проверить, связавшись с теми венчурными фирмами, которые он упоминал. Это то, что я намерена предпринять.

– Думаю, что смогу тебе помочь, – заметил Джил. – Мне хотелось бы выслушать их ответы лично.

– Спасибо, – сказала Дайан. – Мы с Саймоном хорошо поработали с этим проектом, и я не сомневаюсь, что другие фирмы охотно за него ухватились бы, появись у них такая возможность. Вы познакомились с менеджерами фирмы, вы видели инвестиционный меморандум Саймона, и я прошу вашего одобрения.

– От меня вам его не дождаться, – набычившись, произнес Арт. – Это лжецы и подонки, а такого беспомощного меморандума мне вообще не доводилось видеть, – закончил он, брезгливо держа двумя пальцами мое творение.

– Хватит, Арт! – выпалил Джил. – Переходим к голосованию. Итак, насколько я понял, ты, Дайан, за?

Дайан утвердительно кивнула.

– Рави?

Рави внимательно слушал всю дискуссию. Обычно он старался быть в стороне от споров по внутрифирменной политике, но в то же время никогда не боялся принимать смелые решения в тех вопросах, где речь шла об инвестициях. Он снял очки и, приступив к тщательной протирке стекол, сказал:

– Я хочу быть абсолютно уверенным в том, что Хечт от нас больше ничего не скрывает. Кроме того, хочу просмотреть заметки, которые вы сделаете, связавшись с упомянутыми им венчурными компаниями. Если окажется, что там все в порядке, то мы, как мне кажется, можем вступать в сделку.

– Арт? – повернувшись к коллеге, устало спросил Джил.

– Мне для них и дерьма жалко, чтоб они все сдохли! – глядя в глаза старшему партнеру, воинственно выпалил Арт.

И это было его ошибкой. Джил пока не знал, какое решение принять, и если бы Арт аккуратно разыграл свои козыри, то, возможно, сумел бы убить проект Дайан. Фрэнк бы точно знал, как это сделать.

Джил не мог допустить начала междоусобной войны в своей фирме.

– Мы заключаем договор, – сказал он.

Я пошел вслед за Дайан в конференц-зал, где нас ждали люди из «Тетраком». Дайан сообщила им хорошую новость, а после устроила Хечту вежливую, но суровую взбучку. Я понимал, почему она это делает. Ей хотелось застолбить свое руководящее положение на самой ранней стадии проекта. Хечт, судя по всему, был уверен, что проверка, проведенная Джилом и Дайан, не вызовет каких-либо неприятных последствий, и, исходя из этого, мы приступили к разработке условий сотрудничества.

В девять вечера мы устроили перерыв на ужин и отправились в «Сонси» – шикарный ресторан на Ньюбери-стрит. Дайан была само очарование. Несмотря на то что Хечт и его коллеги были настоящими профессионалами, я видел, что ее тактика приносит успех. Чтобы добиться необходимого результата, Дайан пустила в ход сложный коктейль из женских чар и деловой твердости. Она держалась, как хорошая учительница, которая без нажима убеждает трудных подростков делать все, чтобы вызвать ее расположение. Одним словом, «Тетраком» стал принимать пищу из ее рук.

Мы разошлись в одиннадцать часов, клятвенно пообещав друг другу встретиться ровно в восемь утра. Когда я останавливал такси, чтобы отправиться домой, из ресторана вышла Дайан.

– Я знаю, Саймон, что час уже поздний, но мне хотелось бы еще раз взглянуть на финансовые статьи договора. Надо убедиться, сможем ли мы ужиться с теми цифрами, которые нам предлагает «Тетраком». Не мог бы ты пожертвовать получасом во славу своей фирмы? Это нам очень поможет завтра утром.

Дайан была права – предварительное углубленное изучение цифр пошло бы нам на пользу. Я устал и хотел спать, но Дайан была моим боссом. Кроме того, у нас на руках был горячий проект, а любой представитель венчурного капитала в подобной ситуации просто не имеет права на сон. Вообще-то я полагал, что это не обязательно, но правила игры на рынке устанавливали другие.

– О'кей, – сказал я. – Такси подано.

– Ехать в офис нет никакой нужды, – ответила она. – Я живу здесь за углом.

Я подозрительно на нее покосился, но Дайан мой взгляд предпочла проигнорировать. Слишком устав для того, чтобы спорить, я промолвил:

– О'кей. Показывай дорогу.

Дайан действительно жила близко. Дочь электрика из Нью-Джерси устроилась совсем неплохо. Жилье было обставлено дорогой мебелью. Правда, попадались не очень удобные, но все равно весьма ценные предметы – доставленный из Европы антиквариат. Цена украшающих помещение предметов искусства тоже внушала уважение. Среди них преобладал модерн, а также восточные и американские мотивы. Одним словом, квартира была отделана с большим вкусом и успокаивающе действовала на нервы.

– Кофе?

– Естественно.

Бросив свою копию проекта договора на столик черного дерева, Дайан скрылась в кухонной нише, а я открыл свой ноутбук и погрузился в цифры.

Кофе сварился, и Дайан, сбросив туфли, села рядом со мной.

Чисто юридическая документация включала в себя определенный минимум финансовых положений. «Тетраком», если их нарушит, будет вынужден передать нам значительную часть своих активов. Финансовые обязательства компании, с одной стороны, должны быть для нее справедливыми, а с другой – давать нам возможность вмешаться до того, как фирма окончательно обанкротится. Переговоры прервались как раз на этом вопросе, поэтому надо было окончательно определиться с нашей позицией до того, как мы снова встретимся утром.

Фрэнк, насколько я его знал, не стал бы заниматься финансовой стороной сделки на столь ранней фазе переговоров. Он вообще полагал, что вся цифирь – всего лишь фикция. Дайан смотрела на проблему по-иному, а поскольку это был ее проект, к нему и следовало подходить так, как она того желает.

Менее чем за полчаса мы решили проблему. Я откинулся на спинку древнего обеденного стула, растер слезящиеся глаза и сказал:

– У меня такое ощущение, словно меня кастрировали.

– Какое изящное выражение, – улыбнулась Дайан.

– У меня есть и иные, столь же тонкие. Но они, увы, совсем непристойны. Поэтому ограничусь скромными словами: я чувствую себя измочаленным. А ты разве никогда не устаешь?

Дайан выглядела такой же свежей и энергичной, как на состоявшейся несколькими часами ранее и едва не закончившейся катастрофой презентации.

– Иногда устаю. Но подготовка проекта меня возбуждает. А ты этого не ощущаешь?

– Пытаюсь, но ничего не выходит. Работа в позднее время вгоняет меня в сон. Я думаю, что властям штата Массачусетс следует издать закон, согласно которому все соглашения и договоры, заключенные после восьми вечера, признаются недействительными. Это сохранило бы для экономики те огромные средства, которые сейчас уходят на гонорары адвокатам.

Дайан улыбнулась и отпила кофе. Я с удивлением обнаружил, что она сидит в опасной близости ко мне. Или в приятной, если вам это больше нравится.

– Саймон…

– Да?

– Помнишь, как в Цинциннати мы обсуждали дела фирмы?

– Конечно.

– Процесс пошел дальше, и я думаю, что ты должен об этом знать. Давай посидим. Может быть, ты что-нибудь выпьешь?

– О'кей. – Мне очень хотелось услышать последние новости. – Виски у тебя найдется?

– Конечно.

Я пересел на диван, и Дайан вручила мне стакан шотландского виски с большим количеством льда. Приготовив для себя стакан бурбона, она уселась в кресло. Мы сидели друг против друга, что обеспечивало мою полную безопасность. Дайан, откинувшись на спинку кресла и вытянув длинные ноги, внимательно смотрела на меня поверх своего стакана.

– Сегодня Арт крепко надрался, – сказала она.

– Я заметил.

– И это не в первый раз. У него вдруг откуда ни возьмись возникли проблемы с алкоголем. Парень быстро катится под откос.

– Джил, видимо, тоже это знает.

– Да. И очень обеспокоен.

– Он все еще намерен уйти?

– Да. Он даже думал о том, чтобы направить Арта в клинику либо в крайнем случае отложить на год формирование нового фонда.

– Но это же не решит проблемы. Избрание Арта на пост старшего партнера равносильно подписанию смертного приговора фирме. Он и раньше был совершенно невыносим. Теперь же к этому добавляется алкоголизм. Джил может приступать к ликвидации «Ревер партнерс» уже сейчас.

– Еще одна интересная точка зрения, – едва заметно улыбнулась Дайан.

– Перестань, Дайан. Это же очевидно. И ты думаешь точно так же. Да и наши инвесторы тоже.

– В последнем ты совершенно прав, – промолвила она, а на ее губах играла все та же улыбочка.

Вспомнив про завтрак Дайан в отеле «Меридиен», я продолжил:

– Догадаться об этом было проще простого. Ты наверняка обсуждала проблему Арта с Джилом и Линетт Мауэр, не так ли? Да и с другими инвесторами тоже.

Дайан в ответ промолчала.

– Хочешь избавиться от Арта и стать старшим партнером?

Молчание.

– И думаешь, это у тебя получится?

– Да, думаю, получится, – позволив себе широко улыбнуться, ответила она. – Линетт входит в совет управляющих. Джил колеблется, но я продолжаю с ним работать. Мне надо сколотить команду.

– Понимаю…

– Мне потребуется со стороны опытный специалист в области венчурного бизнеса на роль партнера. Кроме него, в команду войдут Рави и ты.

– Я?

– Да. Мне нужна твоя помощь.

– В качестве партнера?

– Да. Не сомневаюсь, что ты справишься. Мне нравится, как ты работаешь. Лизинг персональных компьютеров оказался классным проектом. Я думаю, что тебе удастся вытащить «Нет Коп», несмотря на то что мы все ее уже списали.

Я спокойно отпил виски, но мои мысли кружились в бешеном водовороте. Мне очень хотелось стать одним из партнеров в «Ревер». Нет смысла работать в венчурном капитале, если у тебя нет шансов стать партнером. Только в этом качестве там можно сделать по-настоящему хорошие деньги, и лишь партнеры принимают серьезные решения. Я мечтал об этом с момента поступления в фирму.

Но политические игрища в фирме были мне глубоко противны, а Дайан как раз втягивала меня в дебри корпоративной политики. Она просила моей поддержки в борьбе с Артом. На это я еще мог согласиться, однако в случае выступления против Джила она моей поддержки не получит.

– Неужели ты колеблешься? – спросила она, видя мою нерешительность.

– О… Прости. Я просто задумался. Все это звучит весьма привлекательно, и передо мной открываются великие возможности. Но я не хочу ни в каком виде участвовать в заговоре против Джила. Я слишком многим обязан этому человеку.

– Джил – хороший парень. И ты ему очень нравишься. Арти со страшной силой давил на него, требуя твоего увольнения. Но Джил хочет видеть тебя в компании. Так же, как и я.

Итак, Арт хотел от меня избавиться, но я этой новости почему-то совершенно не удивился. Во время нашей последней встречи в субботу он, похоже, мне поверил. Но с понедельника он стал меня избегать и через пару дней снова стал самим собой. Мне очень не понравилось его заявление в связи с моим меморандумом.

– Не беспокойся, – продолжала Дайан, – Джил и я – в одном лагере.

– А как же следствие? – спросил я. – Неужели ты хочешь видеть партнером человека, которого подозревают в убийстве?

– Я знаю, что ты не убивал Фрэнка, – с улыбкой ответила она. – Скоро в этом убедятся и все остальные.

Уверенность Дайан произвела на меня сильное впечатление, хотя я ее до конца не разделял. Я никак не ожидал от нее такого доверия и был теперь за это бесконечно признателен. Со стороны Лайзы поддержка была бы вполне естественной, с неожиданным раздражением подумал я, но ничего подобного я от своей супруги не дождался.

– Спасибо за доверие и предложение. Чем мне предстоит заниматься?

– Ничем особенным. Делай прибыльные инвестиции. Избегай неудачных проектов. Разберись до конца с «Нет Коп» и…

– Постарайся избежать тюрьмы.

– Было бы прекрасно, если бы тебе это удалось, – кисло улыбнулась Дайан. – Но пока ты на воле, я хочу быть уверена в твоей полной поддержке, когда она мне потребуется. Это сейчас самое главное.

– Считай, что ты ее имеешь.

Дайан одарила меня улыбкой, которая наполнила теплом мое усталое тело.

– Итак, кто же все-таки убил Фрэнка? – спросила она. – У тебя есть хоть какие-нибудь предположения?

– Нет. Полиция до сих пор уверена, что это сделал я, и лезет из кожи вон, собирая необходимые доказательства.

– Знаю. Мне даже показалось, что они считают, будто между нами что-то есть. – Ее глаза лукаво блеснули.

– Да, – ответил я, стараясь изобразить ледяное спокойствие. – У Фрэнка тоже возникали подозрения на этот счет. Незадолго до его гибели мы даже повздорили с ним из-за этого.

Выражение лукавства исчезло, сменившись искренним сочувствием.

– Тебе в последнее время так много пришлось пережить, – сказала Дайан. – Умер Фрэнк. Полиция села тебе на шею. Тебя оставила жена.

– Да, время не из легких, – согласился я, бросив на нее быстрый взгляд.

– Это, конечно, не мое дело, – продолжала Дайан, – но как она могла покинуть тебя в беде?

– Ей крепко досталось, – попытался я вступиться за супругу. – Убили ее отца, и она считает, что это сделал я. Правда, мне до сих пор не ясно, почему она так решила.

В моем голосе вдруг совершенно неожиданно прорвался гнев. Дайан была права. Лайза в это трудное для меня время была просто обязана остаться со мной!

– Ты выглядишь ужасно. Позволь мне налить тебе еще виски.

Мне следовало бы выразить протест, но я этого не сделал. Инстинкт самосохранения, видимо, переставал действовать. Лайза свалила в Калифорнию, так почему же я не могу пропустить еще один стаканчик с красивой женщиной, которая так внимательно меня слушает?

Дайан ушла, вскоре вернулась с новой порцией виски и включила музыку. Это был Моцарт или кто-то на него похожий.

Сев рядом со мной на диван, она подняла свой стакан и сказала:

– За тебя.

Я залпом выпил виски.

Дайан медленно склонилась ко мне и принялась развязывать мой галстук. Ее ладонь легла на мое бедро.

– Расслабься, Саймон. Тебе надо расслабиться. Дайан была рядом, и я думал только о ней. Аромат ее духов, который всего лишь за мгновение до этого был едва уловим, теперь, казалось, заполнил все помещение. Я слышал, как шуршит шелк ее блузки. Я повернул голову и увидел маленькое изящное личико, безукоризненную кожу, полные, чуть-чуть приоткрытые губы. Затем Дайан меня поцеловала. Это был ласковый, нежный и многообещающий поцелуй. Я ответил ей поцелуем. Мне хотелось большего.

– Пойдем, – промолвила она с улыбкой и, поднявшись с дивана, направилась к закрытым дверям спальни.

Я тоже встал и двинулся следом за ней, но в этот момент охвативший тело жар вдруг исчез, и я с ошеломляющей ясностью вдруг понял, на что иду.

– Нет, – сказал я.

Дайан оглянулась и изумленно вскинула брови. На ее губах по-прежнему играла улыбка.

– Прости, Дайан, но это нехорошо. Я ухожу. Немедленно.

С этими словами я вернулся к дивану, схватил галстук и отправился на поиски пиджака и кейса. Дайан стояла, прислонившись к стене.

– Не уходи, Саймон, – попросила она. – Ведь ты тоже этого хочешь. Останься.

– Прости, но я не могу… И вовсе не потому, что это ты… Дело в том, что… – Я замолчал, не в силах внятно объяснить свои действия. Я просто знал, что должен уйти.

Найдя кейс и пиджак, я ринулся к дверям, бросив на ходу:

– До завтра…

Оказавшись на улице, я припустил бегом к своему дому.