Текст книги "Сердечные тайны"

5

Рано утром Эрнесто Монтес отправился в город, где взял напрокат пикап. Много чего повидавший на своем веку «додж» с автоматической коробкой передач неплохо держал дорогу и был надежен в управлении, что позволило быстро домчаться до виллы.

Припарковав машину недалеко от крыльца, Эрнесто вытащил из нее сумку, набитую летней одеждой, купленной в магазине на набережной.

На веранде в специально оборудованном шезлонге с жесткой спинкой сидела Паола. Девушка заметно приободрилась, повеселела и больше не вела себя как узник, обреченный на вечные муки.

– Привет, – улыбнулась Паола, увидев поднимающегося по ступенькам Монтеса.

Она все еще носила корсет и не могла свободно вращать головой, поэтому глазами показала ему на машину. – Вижу, ты теперь на колесах.

– Да. Машина здесь необходима всем, – весело подмигнул он, хотя был уверен, что вряд ли дождется благодарности от Аделины за свою заботу.

Паола скептически опустила уголки губ.

– Не знаю, понравится ли маме такая устаревшая модель? – язвительно проговорила она.

– Да уж! – Эрнесто почесал в затылке. – У меня был небольшой выбор. Точнее сказать, его не было вообще. – Он пожал плечами. – Если не очень привередничать, то вполне годится для передвижения. Придет время, и ты вспомнишь мои слова.

– Хочешь сказать, что мне тоже можно будет на ней ездить? – Паола притворно закатила глаза. – Ура! Я сейчас расплачусь от счастья.

Он поморщился.

– Можешь продолжать в том же духе, но я бы на твоем месте поостерегся иронизировать. Как ты себя чувствуешь? Вижу, уже можешь сидеть, значит, спина и ребро больше не болят?

Лицо Паолы помрачнело.

– Мне кажется, не все понимают, как тяжело быть калекой. Теперь у меня ноет все тело из-за ужасного массажа. Почему я не могу спокойно ждать, пока мои кости и мышцы сами придут в норму?

– Ты прекрасно знаешь почему, – уверенно и без доли сочувствия отозвался Эрнесто. – Лечебная физкультура и массаж очень нужны.

Ты уже начала осваивать комплекс силовой нагрузки?

– С каких это пор бодибилдинг входит в курс лечения? – угрюмо спросила она. Но, словно поняв, что ведет себя по-детски, решила сменить тему. – Давай лучше поговорим о чем-нибудь более приятном. Сколько времени ты пробудешь у нас? Мама сказала, что ей ничего не известно о твоих планах.

Неужели? Эрнесто не спешил с ответом: неторопливо поставил сумку на пол, сел в свободный парусиновый шезлонг и развернулся лицом к Паоле.

– Я еще не определился окончательно, – ответил он, пожав плечами, что должно было изображать равнодушие. – Как только решу, сообщу тебе обязательно.

– Эй, я же просто так спросила, – беспечно засмеялась Паола. – Вилла не моя, а мамина. К ней и подлизывайся.

– Что это значит? – Эрнесто нахмурился. Что сказала тебе Аделина?

– Вам лучше знать, сеньор Монтес. – На ее лице появилась лукавая ухмылка. – Интересно, что происходит с вами обоими? Хоть у меня и было сотрясение мозга, но я же не в маразме.

Только слепой не заметит, какие искры вы высекаете друг из друга.

Он отвернулся и посмотрел на океан.

– Ты вообразила себе Бог знает что.

– Да? – Паола фыркнула. – Брось, Эрнесто! Мы никогда об этом не говорили, но все знают, что вы с мамой друг друга на дух не переносите. Просто ненавидите. И поэтому все время задеваете…

– Это не так. – Эрнесто взял себя в руки и посмотрел на нее. – Ты говоришь чепуху. Мы с твоей матерью едва знакомы.

– О, конечно… – иронично сказала она, оставаясь при своем мнении.

И Эрнесто это разозлило. Неужели его можно было так легко вычислить? Ему-то казалось, что им проделана серьезная работа над собой.

Значит, что-то все-таки было упущено.

Он принудил себя улыбнуться и поднялся с кресла.

– Что ж, мы не сошлись во мнениях, пусть каждый теперь останется при своем. – Тон его был иронично-примирительным. Жизненный опыт подсказывал ему, что в столь щекотливом положении лучше всего отшучиваться. – Может, тебе что-нибудь нужно? Скажи, пока я не ушел.

– Например? – с издевкой бросила она. – Я соскучилась по своему дружку. Привезешь его сюда? – Лицо Паолы перекосилось от злой гримасы.

– Я не это имел в виду, – сухо ответил Эрнесто. – Жарко, и мне захотелось предложить тебе сока.

– Спасибо, не надо. – Паола устало вздохнула, словно осознав, что иметь дело с ней сейчас нелегко. Она печально улыбнулась. – Все в порядке Скоро придет врач. Нельзя много пить перед процедурами, потому что может приспичить, ну. ты понимаешь?

– Полностью разделяю твои опасения, – согласился он. – Ты случайно не знаешь, где Аделина? Лучше сразу поставить ее в известность, что я собираюсь задержаться здесь.

– Точно не могу сказать. – Она раскрыла лежащий на коленях журнал. – Думаю, мама решила, что ты уже уехал.

Эрнесто Монтес вошел с веранды в дом.

Действительно, они с Аделиной еще не виделись сегодня. А поскольку в город он отправился со своей сумкой, то при желании вполне можно было вообразить, что ему просто взбрело в голову незаметно сбежать с виллы.

Какого черта? – подумалось ему. Уж о предстоящем отъезде она бы от него узнала обязательно.

Оказавшись у себя, он швырнул на диван сумку с вещами и некоторое время стоял посреди комнаты успокаиваясь, делая глубокие вдохи и выдохи. Федерико, между прочим, в свое время планировал открыть в столице Сейшел филиал компании «Веласкес ворлд инвестмент». И сейчас Эрнесто подвернулся удобный случай осуществить чужую мечту. Хотя теперь она уже никакая ни чужая, а его собственная… Тогда почему же после прилета в Викторию он не стал заниматься там, на месте, неотложными делами, напрямую связанными с бизнесом, а купил билет на паром?

Если рассуждать здраво, то зачем вообще он отправился на Ла Диг? Жизни Паолы больше ничего не угрожало. На острове она была под надежным присмотром. Ладно, допустим, ему хотелось убедиться в этом лично, хотя они с Паолой и перезванивались через день… Стоп, а приехал бы он сюда, чтобы встретиться с ней, если бы она не была больна? Пожалуй, нет. Значит, следовало признать, что он хотел увидеть Аделину. На долю секунды Монтес почувствовал, как защемило сердце, и это ему совсем не понравилось.

Аделина возвращалась с утренней прогулки по пляжу, когда заметила подъехавший к вилле старенький пикап. Сначала ей показалось, что прибыл врач Паолы, который обычно добирался до них на мотороллере. Но дверца распахнулась, из машины вышел Эрнесто Монтес. Черт, сколько времени он собирается еще пробыть здесь? – с досадой подумала она, замедлив шаг.

Когда вчера вечером ей пришлось предоставить ему ночлег, она не ожидала, что Эрнесто воспримет это как приглашение остаться пожить с ними какое-то время.

Паола была рада его видеть, но в ее теперешнем состоянии девочка обрадовалась бы любому мало-мальски знакомому лицу.

Как бы там ни было, вчера он откровенно попросился остаться у них переночевать. С трудом подавив свое неудовольствие, Аделина согласилась. Ей не хотелось расстраивать дочь. Теперь же она горько пожалела о своем великодушии. И, прижавшись спиной к пальме, упрекала себя за то, что наивно предполагала, будто больше не увидит тут его. Когда сегодня Мария сообщила ей, что Эрнесто ушел из дома очень рано, она свободно вздохнула. Видимо, их гость хотел успеть на утренний рейс парома.

Но все оказалось не так-то просто.

Соскользнув спиной вниз по стволу дерева, Аделина опустилась на корточки. Затем, запрокинув голову и прислонившись затылком к шероховатой коре, она стала смотреть на небо и ждать, пока Эрнесто войдет в дом.

Но ее ноги быстро затекли, и пришлось сесть на песок, устраиваясь поудобнее. Она бросила взгляд на свои голые коленки. Надо было надеть платье, а не эту тонкую футболку и трикотажные шорты, уже едва налезающие на располневший зад.

Она зачерпнула горсть песка и тонкой струйкой медленно высыпала его из ладони. Через два дня ей назначено было посетить врача, и оставалось надеяться, что к тому времени этого мужчины уже не будет поблизости. Меньше всего хотелось попасть в ситуацию, когда он предложит подвезти ее в город.

Да, Эрнесто! – вела она воображаемую беседу, отвечая на его предложение. Очень мило с твоей стороны, Эрнесто, спасибо. Да, мне надо сходить к гинекологу… Что? О, разве я не сказала тебе, что беременна? Вообще-то, мне было назначено прийти еще несколько недель назад, но из-за Паолы я пропустила прием у врача…

Ее лицо помрачнело, а руки зарылись глубже в песок. Бессмысленные раздумья. Не мог подобный разговор состояться между ними. Никогда. А если случайно она почувствует раскаяние за то, что обманывала его, то стоит всего лишь вспомнить поведение Монтеса с того момента, как все это произошло, и ее решение будет оправдано.

Посмотрев в сторону виллы, Аделина увидела, что теперь Эрнесто сидит рядом с Паолой. Проклятье, сколько еще это будет продолжаться? В конце концов ей уже хотелось в туалет. Еще одна отрицательная сторона беременности. Как долго они собирались разговаривать?

Неожиданно Монтес резко поднялся. Может, Паола что-то не то сказала? Или они поспорили? Хотя этот мужчина был слишком умным манипулятором, чтобы рисковать потерей поддержки со стороны своей двоюродной сестры.

Что бы там ни произошло, Эрнесто подхватил сумку, обменялся несколькими фразами с Паолой и ушел с веранды в дом.

Наконец-то! – подумалось ей. Аделина облегченно вздохнула и, выждав несколько минут для пущей уверенности, поднялась, тщательно отряхнув одежду от налипшего песка.

По пути к вилле ей пришла в голову мысль, что ее жизнь радикально изменилась за последний месяц. Она уже почти забыла о той свободе, которой наслаждалась, впервые приехав сюда. Теперь ее настигли отголоски былой жизни.

Паола насмешливо взглянула на Аделину, когда та поднялась по ступенькам веранды.

– Как прогулка? – Она отложила в сторону журнал, который пролистывала от скуки.

– Замечательно, – бодро ответила Аделина, превозмогая желание подпереть руками ноющую поясницу. – А ты как себя чувствуешь?

– Нормально. – Паола критически посмотрела на нее. – Однако мне хотелось бы узнать, почему ты пряталась вон за той пальмой? – Ее рука вытянулась в направлении океана.

От неожиданности Аделина растерялась.

– Я… я не пряталась.

– Неужели? – скептически произнесла Паола. – Тогда чем же ты занималась там? Отдыхала перед тем, как преодолеть последние метры перед домом?

Аделина поджала губы.

– А как тебе такой вариант, что я просто не торопилась вернуться?

– Потому что здесь сидел Эрнесто?

Она пожала плечами.

– Может быть. – Ей по привычке захотелось погладить живот и успокоиться. Но, вспомнив, что этого делать нельзя, она отдернула руку. – Он сказал, сколько времени намерен пробыть здесь?

– Первый по популярности вопрос. – Паола поморщилась. – Нет, не сказал. Почему ты сама у него не узнаешь? Уверена, он с радостью обсудит с тобой эту тему.

– Значит, ты его спрашивала?

– А что? Я допустила промашку?

– Почему же… Да меня это и не касается, – колко ответила Аделина. Но тут же сменила тему:

– Зачем он взял машину?

– Решил, что нам необходим свой транспорт, – ответила Паола, осторожно поворачиваясь к стоявшему неподалеку от веранды старому «доджу». – Еще он сказал, что выбирать было совершенно не из чего. Ну и рухлядь!

Аделина тоже так считала. К тому же ее насторожил сам поступок Эрнесто Монтеса. Как-то уж очень серьезно он здесь окапывался. От этого мужчины веяло непривычным для нее постоянством.

– Ма, он тебе неприятен, да?

Вопрос дочери застал ее врасплох. Несколько секунд Аделина просто смотрела на Паолу, не зная, что сказать. Потом, собравшись с духом, ответила как можно равнодушнее:

– Понятия не имею, с чего ты это взяла. Я едва знаю этого человека.

Паола уничижающе посмотрела на нее и резко заметила:

– Перестань: Ты разговариваешь со мной, будто с ребенком. Я видела, как ты смотришь на Эрнесто. Словно желаешь ему сквозь землю провалиться.

Аделина испугалась.

– Это не правда.

– Нет, правда! Что такого он тебе сделал?

Аделина почувствовала, что ее щеки заливает румянец.

– Он… он ничего мне не сделал, – торопливо сказала она и, не удержавшись, прижала вспотевшие ладони к пояснице. – Девочка моя, мне кажется, ты становишься слишком мнительной. Это все от бездеятельности…

– Ты так думаешь? – Брови Паолы поползли вверх, и Аделина поспешно опустила руки. – Ты ведь не запала на него? Ведь нет, мама?! – воскликнула она, словно уловив ее панику. – Сразу предупреждаю, ты не в его вкусе.

– Это он не в моем вкусе… Извини, мне нужно в ванную.

– А почему ты его избегаешь? – упорствовала дочь.

– Избегаю? Ничего подобного! – горячо возразила Аделина и чуть не застонала, столкнувшись в дверях с объектом бурного обсуждения. – Видишь, все здесь!

На Эрнесто вместо брюк были шорты и застегнутая на одну пуговицу цветастая рубашка навыпуск.

– Доброе утро. Как спалось? – подчеркнуто вежливо спросила Аделина.

Эрнесто стиснул челюсти. Помнится, вчера вечером ему вообще было отказано в общении, и теперь он растерялся от такого приветливого обращения. Наверное, она перестала видеть в нем злейшего врага. Или опять что-то задумала? Лучше бы ей было вести себя естественно и не нарываться на неприятности.

– Я спал… очень хорошо, спасибо. – Он немного замешкался с ответом. Но Аделина заподозрила, что сказанное было правдой лишь наполовину, поскольку под глазами у него отчетливо виднелись темные круги. Ну и пусть.

По крайней мере, ему, похоже, сейчас было не легче, чем ей самой.

– Вот и отлично. – Обойдя его, она направилась в свою комнату.

– Мам, ты ведь не покидаешь нас? – Озорное лицо Паолы сияло. Аделина отметила, что ее чувство юмора пришло в норму, значит, не за горами и полное выздоровление. Но ее коробил тот факт, что дочь решила поупражнять свое острословие именно на ней.

– Уверена, вам с Эрнесто есть о чем поговорить и без меня, – с наигранной вежливостью ответила она. – К тому же скоро приедет твой врач, а я точно знаю, что ему не понравится, если я буду мешать.

– Тогда прогуляйся вместе с Эрнесто, – не могла остановиться дочь. – Невежливо оставлять без внимания нашего гостя.

– У твоей мамы, наверное, есть дела и поважнее, чем забота о моем досуге, – с напускным безразличием бросил Монтес.

Аделина взглянула на Паолу.

– Видишь, ты зря волнуешься. Ему все понятно. У меня действительно…

– В любом случае, – перебил ее он, показывая, что еще не закончил свою мысль, – хочу сказать, что собирался искупаться. Но сомневаюсь, что твоя мама горит желанием ко мне присоединиться, поскольку выглядит слишком озабоченной. Наверное, во всем виновата жара.

Аделина зло посмотрела на Эрнесто. Черт возьми, трудно было определить, иронизирует тот или говорит серьезно.

– А я как раз собиралась пойти в душ, – ответила она, на всякий случай делая вид, что не заметила его иронии. – Так что, извините, увидимся позднее.

– Странно, – сказала Паола, не желая признавать свое поражение. – Знаешь, Эрнесто, думаю, что сегодня утром Мама впервые не пошла купаться.

У нее перехватило дыхание.

– Какая разница – утром или вечером! Я не говорила, что вообще не пойду, – фыркнула она. – Разве день уже кончился? Позже, когда спадет жара, я обязательно наведаюсь на пляж. – Аделина заставила себя улыбнуться дочери. – Почему бы тебе не заняться чем-нибудь более интересным, чем мои проблемы?

– Я что-то не так сказала? – Паола посмотрела на нее невинными глазами.

Аделина подумала, что эта хитрющая девчонка заслуживает хорошей трепки за свою выходку. Но лишь сокрушенно покачала головой и удалилась в свою комнату.

Там выдержка окончательно изменила ей.

Бедняжка тяжело опустилась в кресло у окна и с трудом перевела дыхание. С одной стороны, по мнению дочери, она ненавидела Эрнесто. С другой же – «запала на него». Что было хуже?

Аделина безучастно смотрела на океан, но, уловив чуть поодаль какое-то движение, отвлеклась от своих невеселых размышлений. По дорожке к воде шел высокий мужчина. Эрнесто, а это был именно он, на ходу стянул рубашку, кинул ее на куст и, дойдя до пляжа, остановился. Его руки скользнули к поясу на шортах. У нее перехватило дыхание. Сейчас он разденется. О Боже!

Эрнесто скинул шорты и поправил резинку плавок. Что он задумал? Неужели собирался снять и их? Пляж был безлюдным, но правила приличия никто здесь не отменял. А они требовали проявлять уважение хотя бы к жителям расположенной вблизи виллы.

Мужчина оглянулся на дом, и Аделина тут же отпрянула от окна. Вдруг он заметил ее? Наверное, у него было подозрение, что она вовсе не собиралась идти в душ, а лишь использовала это как предлог, чтобы покинуть веранду.

Аделина боялась хоть на секунду допустить мысль, что Эрнесто засек ее в окне. Нет-нет, успокоила она себя, ничего он не видел, потому что солнце светило прямо ему в глаза.

И все-таки она, поднявшись, решила отойти от окна, но не смогла удержаться, чтобы ни взглянуть еще разок.

Ее глаза расширились от удивления. Этот бессовестный тип преспокойно снял плавки и бросил их на песок. Аделина порывисто выдохнула. Как он посмел так поступить? Что возомнил о себе? Ее душило негодование.

Но, стоя в душе под струями теплой воды, она постепенно успокоилась. В ней восторжествовало чувство здравого смысла. Не стоило вести себя так импульсивно и глупо. Разве мог удивить ее вид голого мужчины? Если Эрнесто предпочитал купаться обнаженным, что с того?

Он никого этим не оскорблял. Так поступали очень многие.

Потом Аделина попыталась дать рациональное объяснение своим чувствам. Ей трудно было относиться к Эрнесто Монтесу как к постороннему. Глядя на его сильное тело, она ощущала исходящую от него физическую привлекательность. И сразу же вспоминала, какие чувства он в ней всколыхнул, когда…

Аделина вздрогнула. Известно ли ему об этом? Может, он решил раздеться специально? Если так, то зачем это сделал? Неужели решил вновь соблазнить ее?

Вплоть до той роковой ночи он даже не поворачивал головы в ее сторону. А если и поворачивал, то явно без всякой задней мысли. Одно время Аделине даже казалось, что племянника мужа раздражает ее присутствие. Вероятно, молодой человек считал, что она вышла за Федерико по расчету. И, видит Бог, он был не одинок в своем заблуждении.

Кроме того, все женщины, с которыми встречался Эрнесто, были как на подбор молодыми и красивыми. Федерико подшучивал, что его племянник выбирал таких подружек, чтобы потешить свое тщеславие. Амбиции всегда были для него на первом месте. Аделина знала, что именно из-за этого ее прагматичный муж так доверял Монтесу.

Она задумалась о своем положении и вздохнула. Если Эрнесто и сожалел о случившемся, то вовсе не так, как она сама. Их кратковременная связь получила неожиданное продолжение и поэтому лично для нее уже никогда не сможет остаться в прошлом.

Конечно, беременность можно было и прервать. Однако, что бы Аделина ни чувствовала к отцу ребенка, она никогда не решилась бы на аборт. Слишком долго она мечтала о своем собственном малыше. Слишком отчаянно стремилась к материнству. Поэтому так опасалась любого вмешательства Эрнесто Монтеса в дальнейшую свою жизнь.

Размышления о физических достоинствах этого мужчины и о его поразительной способности ослеплять ее разум подтолкнули Аделину к мысли о предстоящем посещении врача. Из-за этого несносного Эрнесто не стоило откладывать визит к гинекологу. Но как сказать ему, чтобы он оставил ее наконец в покое?!

6

Габриэль, медсестра Паолы, присоединилась ко всем за обедом, и это немного разрядило напряженную обстановку. Хотя девушка почти не разговаривала, ее присутствие сыграло роль буфера между Эрнесто и Аделиной.

Он знал, что хозяйку дома вовсе не радовало его появление, но в силу странного упрямства не собирался уступать ее недвусмысленным намекам и покидать остров. Ему не хотелось признавать, но, чем больше времени он проводил рядом с ней, тем сильнее она заинтриговывала его.

Кроме того, Монтес понял, что ему самому уже давно требуется отдых. Организация дела была поставлена хорошо. Энрике Рибера в отсутствие своего босса отлично справлялся со всеми проблемами, хотя раньше Федерико никому, кроме Эрнесто, не Доверял бразды правления корпорацией. Похоже, теперь у его преемника появился надежный помощник, а заодно и подходящий случай оценить, на что вообще способен Рибера. Связь они поддерживали по телефону, и у Эрнесто не было нужды торопиться с отъездом.

Да, впервые он не спешил возвращаться к своим обязанностям, и это здорово удивляло его самого. Итак, именно о внезапной трансформации собственных интересов размышлял Эрнесто за обедом, то и дело бросая изучающие взгляды на Аделину. Узнай она об этих странностях, происходящих с ним, удивилась бы не меньше самого сеньора Монтеса. Ведь Аделина всегда считала, что лишь заботы о делах корпорации управляют его жизнью. Как она ошибалась!

Ближе к вечеру Монтес закрылся в своей комнате и долго разговаривал по телефону с Энрике. Потом вытянулся на кровати, надеясь хоть немного восполнить недостаток сна после ночных бдений. Что бы там Аделина ни думала, он отнюдь не воспринял ее предложение переночевать как само собой разумеющееся гостеприимство. Он знал, что все это делалось ею исключительно ради дочери.

Следовательно, полночи он убил на обдумывание причин, пригнавших его на остров и побудивших остаться здесь вопреки желанию хозяйки. И дело здесь было вовсе не в настырности и желании досадить упрямице…

Холодная и неприступная… Может быть! Но почему ее так задела их невинная болтовня с Габриэль? Неужели Аделина действительно ревновала? Да нет же! Просто она защищала свои владения, только и всего. В своем воображении Монтес живо представил ее кошкой, дерущейся со всеми, кто посмел претендовать на ее собственность.

И все же почему Аделина считала его своим врагом? Это не давало Эрнесто покоя. Он же не был какой-то там темной лошадкой. Дядя, например, взяв его на работу, безоговорочно поверил ему и практически сразу посвятил во все секреты «Веласкес ворлд инвестмент». С тех пор Эрнесто неоднократно доказывал свою преданность. У него не однажды появлялась возможность оставить компанию, но он ни разу даже не заикнулся об этом.

Контакты Эрнесто с женой Федерико Веласкеса были крайне редкими и непродолжительными. Большую часть времени Аделина проводила дома и лишь эпизодически посещала офис корпорации.

Разумеется, Эрнесто Монтес был в курсе ее истории. Дядя рассказывал, что Аделина, оставшись после смерти родственников одна, вынуждена была искать работу. Она имела музыкальное образование, но в агентстве ей смогли предложить лишь вакансию няни, и девушке не оставалось ничего другого, как согласиться.

Так она попала в дом к Федерико. Тот сразу проникся к ней симпатией, стал относиться как к члену семьи. И, лишь познакомившись с ней лично, Эрнесто понял причину: Аделина обладала необыкновенным шармом.

Тот, кто хорошо был знаком с сеньором Веласкесом, не удивился бы, узнав, что тот всерьез увлекся молоденькой няней, которую нанял для ухода за дочерью. Однако брачные узы по настоянию девушки стали непременным условием их близких отношений.

Как бы там ни было, к моменту приезда племянника Федерико уже успел несколько охладеть к Аделине. И все же он не преминул предупредить своего молодого протеже, чтобы тот не смел и думать о какой-либо вольности в отношении его жены. Пусть даже маломальской…

И, пока дядя был жив, Эрнесто не помышлял об Аделине.

Смерть Федерико… Эта новость дошла до него около двенадцати часов ночи. Большую часть времени накануне вечером Эрнесто провел в офисе, занимаясь анализом документов одного из филиалов компании. Из-за этого ему пришлось вытерпеть кучу телефонных упреков от своей подружки, рассчитывавшей на совместный ужин. И когда, вернувшись домой, он заметил мигающую лампочку автоответчика, то почувствовал сильное нежелание прослушивать оставленные сообщения. ;

Но ему пришлось пересилить себя. Как оказалось, не зря. Зафиксированный в двадцать три сорок пять звонок был от последней любовницы Федерико. Взбалмошная дочка мэра, Мануэла Делибес в истерике визжала в трубку:

– Он мертв! – Голос ее изменился до неузнаваемости. – Черт, Монтес, где же ты?! Федерико мертв, ты слышишь? Боже Всемогущий, что мне теперь делать?!

Позже до него дошло, почему Мануэла прежде всего позвонила ему, а не вызвала ни «скорую помощь», ни полицию. Несмотря на молодость, эта девчонка научилась быть осторожной. А его она считала поверенным Федерико.

Когда автоответчик отключился, Эрнесто некоторое время продолжал сидеть неподвижно, тупо глядя на аппарат. Первым его порывом было вывести из гаража машину и помчаться в дом дяди. Но не в тот особняк, где он проживал вместе с женой, а в тайные апартаменты, арендованные исключительно для развлечения партнеров по бизнесу и высокопоставленных клиентов. В офисе многие знали о существовании этого вертепа, но, естественно, помалкивали, дорожа рабочим местом…

Он немного посидел и решился набрать номер телефона, трубку которого должен был снять Федерико, если бы был жив.

В ответ поползли лишь бесконечные гудки.

Черт!

Ругаясь, Эрнесто Монтес вышел из квартиры и на лифте спустился в подвал, где находилась автостоянка.

Он был почти в шоке, но машину вел уверенно, как робот, и домчался до места без каких-либо происшествий. Все мысли его были о Федерико. Ему казалось, тот все еще нуждался в нем. Что бы там ни говорила Мануэла, только дядя имел сейчас для него значение. Черт побери, сеньор Веласкес не мог так нелепо отправиться на тот свет!

Эрнесто едва пробрался сквозь толпу зевак. Этот район считался респектабельным.

Местная публика не привыкла к таким происшествиям. А приезд полицейских лишь усугубил ситуацию. Увы, Мануэла не ошиблась.

Одного взгляда на тело, лежавшее поперек огромной кровати, оказалось достаточно, чтобы подтвердились самые худшие опасения.

Федерико был мертв. Видимо, сердце не выдержало дикой погони за наслаждениями, к которым он стремился всю жизнь. У Эрнесто защемило в груди. Один Бог знает, как сеньора Веласкес сумеет справиться со всем этим безобразием…

Мануэлы, конечно, в этом вертепе уже не было. Та быстро сориентировалась, осознав опасность своего положения, и улизнула. Но истошные вопли, на которые она поначалу не скупилась, привлекли внимание соседей. Кто-то из них вызвал полицию.

Медэксперт, пожилой седовласый старик, сразу определил, что сеньор Веласкес в момент смерти был сильно пьян. В предварительном заключении написали, что он умер от инфаркта. Инспектор стал расспрашивать Эрнесто Монтеса о ближайших родственниках покойного. И тот с замиранием сердца подумал, что известие о смерти мужа, да еще столь ужасной, убьет Аделину. Поэтому попросил у офицера разрешения самому все объяснить вдове. Разве можно было допустить, чтобы она услышала подобную новость из уст абсолютно постороннего человека?

– Только не забудьте сказать сеньоре Веласкес, что ей тоже придется дать показания полиции, – предупредил детектив в конце разговора. – Кстати, нам потребуются опросить всех, включая и вас. – Он задумался и добавил, кивнув на спальню:

– А также и подружку сеньора Веласкеса… Впрочем, с этим можно подождать до утра. Сомневаюсь, что на данном этапе расследования мы сможем обвинить кого-либо в убийстве…

И не на каком этапе не сможете, горько подумал Монтес. Если мэр возьмется за дело, то предпримет все, что в его силах, чтобы замять скандал, в котором замешана его дочь. Это было бы на руку и Аделине. Прессе и без пикантных подробностей хватало материала для разоблачений.

Надо заметить, дворецкий Бласко сильно удивился, увидев его за воротами особняка посреди ночи. Но деликатный старик ни о чем не стал спрашивать, а повел себя так, словно принимать ночных гостей было для него обычным делом.

Вместе они поднялись по мраморным ступеням, обставленным цветочными горшками, к парадному. Соцветия олеандра пламенели в свете фонарей. Словно брызги крови, мельком подумал Эрнесто и передернул плечами, отгоняя неприятное сравнение.

Бласко отправился звать хозяйку, оставив его одного. Эрнесто стоял в просторной гостиной особняка своего почившего родственника.

Строго говоря, дом больше не принадлежал дяде, и это казалось невероятным. Черт, надо быть сильным, безмолвно приказал он себе.

Федерико ожидал бы от своего племянника именно такого поведения. Ему ведь предстояло встретиться с женщиной, не скрывавшей к нему своей антипатии, и сообщить ей шокирующую новость. Этого было достаточно, чтобы у Эрнесто на какой-то момент исчезло ощущение реальности: сон наяву, да и только!

Дворецкий, впустивший его, не стал выключать фонарь над входной дверью. За окном виднелось освещенное крыльцо, а вдалеке – темные очертания подстриженных кустов.

Эрнесто Монтес огляделся. Чужая комната показалась ему оазисом спокойствия посреди сумасшедшего мира. Однако теперь с трудом верилось, что каких-то пару часов назад он и сам предвкушал долгожданный отдых и сладкий сон у себя дома. После всего пережитого вряд ли ему удастся скоро заснуть.

Услышав какой-то шорох, он обернулся и увидел Аделину, стоявшую в дверях и молча наблюдавшую за ним. Ее неестественно бледное лицо выражало такой страх, что Эрнесто заподозрил, будто она уже все знает. Но нет, та находилась в полном неведении. Просто ее охватило смутное предчувствие беды. Сердце у него разрывалось от жалости к ней.

– Эрнесто… – Обычно она не только не называла его по имени, но и вообще избегала обращаться к нему. – Что-нибудь случилось?

Он не представлял, с чего начать. Знала ли Аделина о любовных похождениях мужа? Страдала ли от этого или ей было все равно? Надо полагать, страдала. Ведь она – жена Федерико.

О, нет! Уже вдова. Боже, как он хотел оградить ее от кошмара!

– Паола? Что-то случилось с Паолой? – едва слышно спросила Аделина.

Он отрицательно покачал головой. Нервно облизав пересохшие губы, она вопросительно посмотрела на него и уже немного громче произнесла:

– Значит, Федерико.

Эрнесто молча выругался, потому что вел себя довольно глупо, отвечая ей молчанием. Но тому виной был навалившийся на него ступор.

– Что с ним? Несчастный случай? Он сильно пострадал?

– Мне очень жаль… – Спазм сжал горло, но Эрнесто постарался взять себя в руки. Аделина глубже запахнула полы бордового шелкового халата, словно инстинктивно пытаясь закрыться от угрожающей ей опасности. – Мне очень жаль, Аделина, но Федерико умер! – мрачно закончил он.

И тут же увидел, как женщина недоуменно заморгала. Она смотрела на него, отчаянно стараясь не заплакать. Ее побледневшее лицо и стиснутые на груди пальцы напомнили Эрнесто о собственном состоянии, когда из автоответчика до него донеслись вопли Мануэлы Делибес.