Текст книги "Мой сводный американец"

Глава 43

Мия

Сегодня просто замечательный день, потому что я наконец покидаю больницу. Конец таблеткам и надзирателям в белых халатах. Конец материнским слезам. Конец расспросам надоедливых следователей. Кстати, им так и не удалось от меня ничего добиться.

Не знаю почему, но я решила оставить все как есть. Если Макс хочет бежать, пусть бежит. Уверена, в этом и будет его наказание. Каждый из этой ситуации вынес свой урок. И как бы трудно мне сейчас ни приходилось, я даже рада, что все закончилось именно так.

Пока мама с Александром разбираются с документацией и благодарят медперсонал, я переступаю порог и вдыхаю запах последнего летнего месяца.

Август. У меня на него было столько планов, а теперь остался лишь пустой лист, который я не представляю, чем заполнить.

Из-за случившегося организацию путешествия по области на себя полностью взял Марк, а Яра и Ника у него на подхвате. Вчера ребята приходили со мной попрощаться. Их ждут две недели интереснейших экскурсий, беззаботных вечеров у костра под рассказы вожатых и, конечно же, вечеринки. Я тоже могла бы поехать, но подумала, что с меня пока хватит приключений. Лучше подготовлюсь к новому учебному году. И то пользы больше будет. Особенно учитывая мое везение находить неприятности на пятую точку.

Звук входящего сообщения вырывает меня из мыслей.Достаю из кармана телефон и провожу пальцем по экрану.

ghost: Тебя можно поздравлять?

angel: Да! Добби свободен)))

ghost: Ну и как тебе ветер свободы?

angel: Прекрасно! Спасибо, что был рядом. С тобой не так скучно пролеживать бока.

ghost: Это меньшее, что я мог для тебя сделать.

Не успеваю ничего ответить, как приходит следующеесообщение.

ghost: Могу я тебя кое о чем попросить?

angel: Звучит как очередная неприятность.

ghost: Возможно.

angel: Так нечестно! Ты знаешь, что я уже заинтересована. И вообще, почему я должна выполнять твои просьбы? А вдруг ты снова обманешь?

ghost: Ха-ха! Я думал, что уже прощен.

angel: Что-то не припомню.

ghost: Мия, я серьезно хочу, чтобы ты сходила в одно место. Для меня это важно.

Свожу брови к переносице.

angel: О каком месте идет речь?

Что он задумал? Новый розыгрыш? Так вроде сегодня первое августа, а не апреля.

Ответ от Призрака долго не приходит. Вот уж любитель поиграть на моих нервах!

Блин, почему он так долго?

Сажусь на скамейку и кусаю губы в ожидании сообщения от этого засранца. Вскоре экран загорается, и на нем вспыхивает информация, которая приводит меня в ужас. По геолокации я понимаю, что это то самое озеро.

Что это значит?

Внутри начинает бушевать тревога. Интуиция подсказывает, что ничего хорошего меня не ждет.

И вообще мне не нравится такой поворот. Очень не нравится.

Сглатываю, барабаня дрожащими пальцами по экрану.

angel: Откуда ты знаешь об этом месте?

ghost: Все ответы на свои вопросы ты найдешь в той самой пещере. Уверен, ты не обманешь моих ожиданий и выполнишь мою просьбу. Мне было хорошо с тобой, Ангел. И прости, что из меня не получилось хорошего друга.

В груди невыносимо щемит. Особенно от последних слов. Это прощание?

Я судорожно набираю сообщение за сообщением, но больше ответа не получаю.

Да и Призрак больше не появляется в сети.

Твою мать, что за чертовщина?!

Боль и разочарование сменяются яростью. Он не может так поступить со мной! Да сколько можно?!

Вся моя жизнь – сплошная череда неудач. Вроде бы начинается рассвет, но его снова закрывает грозовой тучей.

Призрак хочет, чтобы я оказалась в той пещере? Но ведь путь туда только один. И знает об этом месте тоже только один человек.

***

Я стою у того самого озера. Потом начинаю метаться туда-сюда вдоль озера. Что все это значит? Единственное логическое объяснение просто уничтожает. Не желаю в это верить. Как такое возможно? Хотя… тогда моя привязанность к Призраку вполне объяснима. Нет! Нет! Нет! Я убью его! Найду и придушу собственными руками, если и эта часть моей жизни окажется фальшивкой!

Тяжело дыша, я останавливаюсь. Упираю руки в бока и закусываю нижнюю губу. Нет, это нереально. Я не полезу в воду! Ни за что на свете.

Не знаю, сколько еще времени я скитаюсь по скалистому берегу, нервно теребя пальцы, но с каждой секундой понимаю, что иного выхода нет. Нужно сделать это, иначе сойду с ума от тысячи вопросов, пульсирующих в моей голове.

– Засранец! Ты гребаный засранец! – шиплю, дергаными движениями избавляясь от обуви и платья.

И вот я уже сижу у озера, поджав колени к груди. Что я творю? Сумасшедшая. Мне и помочь-то будет некому. Я ведь не умею плавать. Зачем он заставляет меня идти на погибель? Или все же умею, но не помню?

Даже не понимаю, в какой момент тело охватывает крупная дрожь, и я медленно соскальзываю в воду…

Меня накрывает волной паники. Мышцы скованы от напряжения. Конечности напрочь отказываются слушаться. Даже дышать не могу: такое впечатление, что грудь со всех сторон сдавливают невидимые стены.

Судорожно молочу руками по поверхности и кашляю, потому что вода усердно затекает мне в рот. Нужно успокоиться. Черт, да я просто должна это сделать, иначе раньше времени уйду ко дну.

Том. Он нужен мне. Сейчас. Я не справлюсь… не справлюсь…

Силы покидают меня, страх отключает мозг, и я оказываюсь не в состоянии искать возможные пути спасения. Все, это конец…

Едва успеваю глотнуть воздуха, как голова скрывается под водой. Еще и еще раз. Принимая неизбежное, просто перестаю сопротивляться и раскидываю руки в сторону. Неважно. Все уже не имеет значения. Остатки кислорода в легких быстро заканчиваются.

И тут неожиданно я слышу его голос, такой теплый и так необходимый сейчас.

«Я хочу показать тебе одно место, но для этого нужно нырнуть под скалу. Я буду рядом. Обещаю».

«Вот так. Умница».

«На счет три. Раз. Два. Три!»

Три…

Тело будто выбрасывает на поверхность, и я судорожно хватаю ртом воздух.

Я жива? Господи… я держусь на воде. Не тону. Как такое возможно? Истерический смех заполняет окружающее пространство, а я устало откидываюсь на спину и, раскинув руки и ноги, просто наслаждаюсь странным умиротворением. Я сделала это. Страх больше не властен надо мной.

Спустя некоторое время я оказываюсь в той самой пещере. Взгляд тут же замирает на сложенном пополам белоснежном конверте. И даже окружающая красота не в силах отвлечь меня от этого жалкого клочка бумажки.

Дыхание частое, но страх давно уже ушел, сейчас мною завладевает неумолимое любопытство.

Я подплываю ближе и взбираюсь на выступ в скале, быстро глотая прохладный воздух. Обхватываю лицо ладонями и собираю мокрые волосы на макушке, все еще часто моргая. Собравшись с мыслями, аккуратно поднимаю желанный объект, который еще и упакован в специальный пакет для защиты от внешних факторов.

Волнение вновь начинает меня накрывать: волна за волной.

Отчаянно пытаюсь успокоить бешеное сердцебиение и сохранить остатки самообладания.

Шумно выдыхаю и наконец вскрываю конверт. Послание от него. Надо же, какой романтик. Идиот! С легкой иронией быстро пробегаю глазами по строчкам, но вскоре улыбка сползает с моих губ. В неверии перечитываю письмо еще несколько раз.

Я даже не чувствую, что по щекам уже во всю катятся горячие слезы, а сердце, кажется, трепыхается из последних сил.

Привет, мелкая!

Если читаешь эти строки, значит ты умница, преодолела свой страх. Он хороший учитель, правда? Я всегда знал, что ты сильная.

Чего не скажешь обо мне.

После всего, что я сделал, смелости посмотреть тебе в глаза у меня не хватило.

Можешь считать меня трусом.

Я не ищу оправданий своим поступками, просто…

Черт…

В голове ужасный бардак. Даже не представляю, как правильно поступить, как найти выход из всего этого дерьма… но абсолютно уверен, что должен написать тебе это письмо.

Я долго думал, с чего бы начать, поэтому начну с главного. А может, и нет.

Я принял решение уехать. Не знаю, разозлит тебя эта новость, расстроит или, наоборот, ты только порадуешься такому исходу. Мне сложно предугадатьтвою реакцию, но поверь, мелкая, это решение далось мне нелегко.

Я буду скучать по тебе. На самом деле, уже скучаю. Начал скучать в тот самый момент, когда окончательно решил исчезнуть из твоей жизни. А мысль, что я оставил тебя в гребаной больнице совершенно одну, буквально сводит меня с ума и заставляет ненавидеть себя еще больше. Ведь я виноват в том, что с тобой случилось. Я не уберег тебя, мелкая. Надеюсь, пройдет время, и ты простишь меня.

Помнишь, ты сказала, что не собираешься играть в мои игры?

Я не поверил, и зря это сделал. Потому что не смог вовремя остановиться. Не заметил, как проиграл. 

Я был ослеплен обидой брошенного ребенка. Мне не хватало отца. В этом я целиком и полностью винил тебя и твою мать. Возненавидел вас обеих. Так мне было проще.

Моей слабостью стало маниакальное желание уничтожить тебя. Только вот уничтожила меня ты, когда смогла пробиться сквозь ненависть и влюбить в себя.

Ты вытащила меня из помойной ямы, в которую я загонял себя столько лет.

А потом я потерял тебя, поверив в ложь отца.

Но когда теряешь одно, находишь другое. Именно тогда я обрел своего Ангела. Мия, прошу, пойми меня. Случайная фраза, брошенная на мой мобильник много лет назад, изменила все. Я не догадывался, что под этим ником скрываешься ты, честно, даже подумать такого не мог. Просто с той девчонкой мне было хорошо. Хорошо в том мире, где я оставался собой, а она принимала меня таким, какой есть. Помнишь, я назначил тебе встречу? Я ведь пришел. Именно тогда и понял, что моя сводная сестра —та самая виртуальная подруга.

Поверь, такого поворота я не ожидал. Как и ты не ожидала узнать, что Призрак – это я, твой сводный кошмар.

Не стану писать здесь заумных речей, строя из себя великого философа, но у каждого в жизни есть точка невозврата. И я довел нас обоих до нее. Приблизил максимально. Наверное, все же мы оба нуждались в этом.

Сейчас я пишу тебе не потому, что должен или хочу загладить свою вину. Просто молчать стало невыносимо.

Я устал.

Уверен, ты не раз задавалась вопросом, почему с первого дня на той самой кухне я вел себя как полнейший кретин.

Ответ банален до невозможности: я вернулся отомстить. Вот только в глубине души я все еще любил тебя, хотя и отчаянно игнорировал этот факт, продолжая вести себя как долбаный эгоист.

К черту оправдания! Сейчас не до них.

Я всегда буду ценить те два дня, что мы провели вместе. Это были лучшие мгновения в моей жизни.

Мия, я причинил тебе столько боли, что теперь просто не заслуживаю твоего внимания. Я должен уехать. ПРОШУ, ПОЙМИ МЕНЯ. Я должен дать тебе шанс жить так, как этого хочешь именно ты. Так, как ты этого заслуживаешь. Черт, чувствую себя гребаным шизофреником, но не смей думать, что в этих строчках нет искренности. Я запрещаю.

Мелкая, ты навсегда останешься в моем сердце. Я всегда буду любить тебя.

Не грусти. Ты – ангел, благодаря которому в моей жизни появилось что-то светлое теплое и родное.

Я был мудаком. Признаю это. И сейчас я хочу все исправить. Но нужно начинать с малого, верно?

Позволь мне хоть что-то сделать для тебя.

На полке с коллекционными дисками ты найдешь абонемент на занятия в бассейне. Если ты читаешь это письмо, значит, уже на верном пути. 

Надеюсь, в России найдется достойный тебя тренер?

Возьми абонемент и используй. Ты смелая девочка. Ты все сможешь. Не переставай в это верить. Спорт – твоя жизнь, а вода – очень важная часть ее. Не пренебрегай своими мечтами. Наплюй на потерянную память. Начни жизнь с чистого листа. Ради нас обоих.

Прошу, не держи на меня зла. Я обо всем сожалею. Обо всем, кроме тебя.

Твой сводный американец.

Шумно сглатываю остатки горьких слез и ударяюсь затылком о стену, сжав в руках его письмо.

И что мне теперь с этим делать?

Глава 44

Мия

Пребывая в полной прострации, каким-то образом выбираюсь из пещеры, доплываю до берега и вызываю такси. Сердце ноет так, словно в него вонзают мельчайшие иглы, а в памяти до сих пор то и дело всплывают строчки из письма американца.

Он за меня решил, как мне будет лучше, поэтому я не желаю понимать его. Ненавижу! Он дал мне право выбирать свой жизненный путь? А вдруг я не хотела этого права?!

Эмоции бьют через край, меня бросает из крайности в крайность: от полнейшей безысходности до бессильной злости, от глухого отчаяния до пламенеющей ярости.

Призрак… это был он. Он находился рядом все время, пока я лежала в четырех стенах и волей-неволей думала об американце. О том, что он предал. Сбежал, как и его дружок.

Проклятье! Осознание, что это один и тот же человек, совершенно отказывается укладываться в моей голове. Но от мысли, что я больше не увижу этого засранца, внутри все сжимается. Противоречия сводят меня с ума. Хотя, пожалуй,Том спас свою задницу от хорошей порки. Потому что я не спустила бы ему с рук, признайся он мне в этом глаза в глаза.

Господи, почему я сейчас так отчаянно нуждаюсь в нем? Томас ведь совершенно не заслуживает и секунды моих мыслей, но вопреки всему занимает их все до одной. Кажется, он везде: в голове, в сердце, в моей крови. Он словно противная заноза забрался мне под кожу. А сейчас, когда я уже знаю правду, место, куда она воткнулась,начинает ныть и зудеть, провоцируя избавиться от занозы. Только вот готова ли я? А точнее, хочу ли я этого? Хочу ли прожить жизнь без него? Думаю, ответ очевиден.

Тяжело дыша, ударяюсь лбом о стекло. Рассматриваю мелькающие за окном пейзажи, стараясь выбросить из головы все лишнее.

Телефон буквально разрывается от маминых звонков, но сейчас нет абсолютно никакого желания ни с кем разговаривать. Вроде от признаний Томаса и испытываю некоторое облегчение, но в тоже время не желаю принимать такой исход. Осталась масса вопросов, а братец лишил меня возможности задать их ему.

Вот так, погрязнув в невеселых думах, я захожу в дом.

– Мия! – вскрикивает мама, прижимая к груди мобильный, тут же бросается ко мне и заключает в крепкие объятия. – Ты издеваешься? Где ты была? Я места себе не нахожу.

– Мам…

– Подожди… волосы… они мокрые! – Она лихорадочно ощупывает мою голову. – Ты что, купалась?

– Мам…

– Ты замерзла. Нужно срочно в горячую воду. Саша,набери ванную! – бросает, повернувшись в сторону лестницы. – Как после случившегося отпускать тебя куда-то? – шепчет, все сильнее прижимая к себе.

– Мааам… – Пытаюсь заглянуть ей в глаза, но она уже начинает рыдать на моем плече. Боже, вот где невыносимая женщина и паникерша! Хотя с такой дочерью, как я, это вполне оправданно. – Мам, – вырываюсь и обхватываю ее лицо ладонями, заглядывая в заплаканные глаза, – я дома. Со мной все в порядке. Успокойся. Еще раз повторю: то, что случилось, всего лишь случайность, на заброшку я больше ни ногой. И да, я плавала.

– Но ведь ты боишься воды? И почему не предупредила? Это же очень опасно!

– Мамуль, ну хватит, лучше бы накормила, от больничной еды у меня атрофировались все вкусовые рецепторы. Хочу твою пюрешку и котлетку. Надеюсь, ты подготовилась к выписке любимой дочери? – хитро щурюсь и одариваю родительницу улыбкой, чтобы она наконец успокоилась.

Смахнув пальчиками слезы, мама быстро кивает.

– Ну конечно! – Целует меня в лоб и направляется к зеркалу, собираясь привести себя в порядок. – Иди, прими горячий душ и переоденься, а я пока накрою на стол.

С минуту я наблюдаю, как она подтирает тушь и аккуратно поправляет слегка растрепавшуюся шевелюру.

– Что? – шутливо спрашивает мама, замечая мой интерес.

– Ничего. Просто ты у меня красавица.

– Ой, подлиза, иди уже, – закатывает она глаза, едва сдерживая улыбку.

Подбегаю и крепко чмокаю родительницу в щеку, немного подпортив ее идеально уложенную прическу.

– Ты прекрасна даже с выбившейся прядью, – произношу так ласково, что у мамы снова начинают блестеть глаза.

– Я люблю тебя, малышка, – отвечает она и нежно гладит меня по щеке.

– И я тебя.

Целую ее в ладошку и убегаю на второй этаж. Не хватало еще и мне расплакаться. С меня достаточно слез.

– Мия, – окликает Александр, и я оборачиваюсь, замечая его в дверях кабинета, – мы можем поговорить?

Сглатываю. Я, конечно, тоже планировала провести с ним беседу, но не прямо сейчас. Мне определенно потребуется какое-то время, чтобы принять поступок его сына. Однако ноги сами направляют меня в сторону отчима.

– Прости, не отвлекаю? – интересуется он.

– Нет…

В воздухе повисает неловкость. Смотрю на Александра и не понимаю, как после случившегося он относится ко мне. К нам. Наверняка ведь ему все известно. Или нет?

– Мия, присаживайся.

Он жестом указывает на противоположное от себя кресло. Теперь наши глаза находятся на одном уровне, и от этого я еще больше чувствую себя не в своей тарелке.

Хотя мне нечего стесняться, я никого не обманывала. Поэтому распрямляю плечи и стараюсь придать уверенности голосу.

– Вам ведь все уже известно?

В ответ отчим лишь кивает.

– Почему он уехал?

Я злюсь, мне хочется нападать, хочется получить ответы.

Но внезапно губы обжигает одинокая соленая слеза.

Быстро смахиваю ее рукой и взглядом утыкаюсь в пол.

– Не стоит, милая. Достаточно слез в этом доме.

Александр подается вперед и, в попытке успокоить, бережно накрывает мозолистой ладонью мое запястье. Только плотина самообладания уже прорвана. Кажется, безудержный поток слез вот-вот снесет все на своем пути.

– Я знаю, девочка моя, тебе сейчас непросто, ну же, хватит. Нужно забыть все ужасное, что произошло, и пытаться жить дальше.

– Я хочу знать правду. Ту правду, что знаете вы!

И по-хорошему я больше не хочу ничего забывать. Хочу помнить… помнить все. Каждое прикосновение, каждое слово, каждый взгляд. И я буду все помнить. Больше никогда не забуду.

– Не злись на Томми, – тяжело вздыхает Александр, – и на меня тоже. Мы оба наделали много ошибок. В особенности я. Я очень виноват перед тобой, Мия. И перед твоей мамой. Вы с Томом действительно хорошо ладили. Я не мог этому нарадоваться. Что может быть лучше, когда дети из разных семей готовы принять друг друга? Но я упустил момент, когда ситуация вышла из-под контроля. Это неправильно, Мия. Мы одна семья. И в России люди этого точно не поймут. Однако я все же не имел права никого обманывать. Надеюсь, ты простишь меня. Когда ты получила травму, я все скрыл от вас. Но знаешь, чего мне это стоило? Чтобы уберечь нашу семью, я, можно сказать,ни за что отказался от сына. Именно этим поступком я возродил в мальчике ненависть к тебе. И к себе тоже. Сейчас я вижу, сколько ошибок допустил и рад бы все исправить, но Томас принял решение, к которому я не был готов. Он уехал. Поверь, ему это непросто далось. Он любил тебя, дорогая. А этот поступок доказывает, что и сейчас любит. Потому что впервые Томас сделал что-то во благо другого человека. Однако есть одна золотая истина. Если любишь, то поймешь и простишь. Ты готова понять его, Мия?

Слова Александра жалят и в тоже время успокаивают.

– Да. Наверное… не знаю… – выдыхаю, стараясь сдержать слезы.

– Вот возьми, – протягивает мне пачку салфеток отчим, – быстренько приведи себя в порядок. Я пока выйду, а ты успокойся. Не будем травмировать маму. Она и без того сейчас вся на нервах. А ты подумай над моими словами и прими правильное решение.

Александр одаривает меня усталой улыбкой и выходит из кабинета, оставляя один на один с собственными мыслями.

Спустя неделю

Стою перед дверью в кабинет отчима, полностью сосредоточенная на принятом решении. И, чтобы не передумать, резко выдыхаю из легких воздух и тут же стучусь, заглядывая внутрь.

– Александр… – как-то после всего не поворачивается язык назвать его папой. И я вижу, как своими заминками причиняю ему боль.

– Слушаю, Мия. Я могу чем-то помочь?

Прохожу и присаживаюсь в кресло, стараясь не выдать своего волнения.

– Вообще-то можете. Я все обдумала и приняла решение, – говорю с уверенностью в голосе. – Я хочу улететь жить в Америку.

Такого поворота он явно не ожидал, поэтому отвечает только после короткой паузы.

– Что ж, это можно устроить.

– Я не буду рассказывать ни о чем маме. Ни к чему ей это. Пока что. Может, у нас с Томом ничего и не получится. Но мне кажется, стоит попробовать. Вы поможете мне убедить маму насчет переезда в другую страну? Я планирую вновь заняться спортом. Думаю, там для меня откроются большие возможности.

– Конечно, милая. Чем могу, помогу. Найду тебе лучших репетиторов, чтобы помогли быстрей освоить язык. Жилье, учеба все устрою. С мамой поговорю, не переживай, – с мягкой улыбкой добавляет он.

– Спасибо, и еще… поможете найти адрес своего сына? И прошу вас, ни слова ему.

– Я больше ничего не сделаю, что могло бы навредить вам, мои дорогие.

***

Слезные прощания мамы сворачивают внутренности узлом, который с каждой минутой становится только туже. Осуществить задуманное оказывается сложнее, чем я рассчитывала. Я никогда не уезжала далеко от дома и не жила одна, тем более, в другой стране. Сомнения собираются в голове, словно грозовые тучи. И на секунду я даже готова сорваться с места и выскочить из самолета.

Однако решение принято, и нужно следовать ему, а не вести себя как неуравновешенный подросток. Если мой сводный засранец думает, что после всего спрячется от меня на своей территории, то глубоко заблуждается.

Однажды Том разрушил до основания мою размеренную жизнь, теперь я имею полное право сделать тоже самое. До сих пор потряхивает от его письма. Такой правильный, аж бесит! Уж кому-кому, а ему благородство точно не к лицу! Казалось бы, я должна его ненавидеть.Только вот эта ненависть словно отравленный кусок мяса, который я с жадностью проглотила, и теперь он начал разлагаться, а противоядие находится в Америке.

Наверное, глупо скучать по человеку, который причинял мне боль, но все же я скучаю.

Правда разрушает жизни. Но порой каждому человеку необходимо пережить собственный шторм. Выстоять и больше никому не позволять рушить свой мир. Я по осколкам соберу его обратно. Заплатив немалую цену, я стала сильней. Смирившись со всеми ошибками, я смогла разобраться в ситуации. Только это позволило мне принять Томаса после всего, что он натворил. Хочу ли я прожить с ним всю жизнь? Без понятия. Но знаю точно, что хочу просто быть рядом. Ведь каждому демону нужен ангел?

Безусловно, мое тело его желает, мозг же ненавидит до чертиков. А душа тоскует по нему так дико, что я едва не вою.

Все у нас как-то сумбурно началось, так же и закончилось.

Одно могу точно сказать: в те дни, что проводила рядом с кудрявым засранцем, я ощущала себя живее, чем за всю свою жизнь. Естественно, ту часть, которую я помню. И да, судя по всему, мне нравятся проблемы. Без них жизнь скучна и однообразна. Мы не можем исправить прошлое, но будущее вполне. Не знаю, в какой момент я это поняла. Впрочем, жизнь продолжается, и это главное.

Череда перелетов закончена. Я еду на такси к своему счастью. А может, и несчастью.

Вдруг он не будет рад увидеть меня? Или еще хуже. Что, если он не один? Вдруг я найду в его постели другую девушку?

Я убью ее. А потом и его. Прямо своими чемоданами забью до смерти. От абсурдности собственных мыслей звонко смеюсь.

Точно сошла с ума.

Когда оказываюсь перед нужным зданием, моя бравада предательски испаряется, словно капля дождя на горячем асфальте.

Осматриваюсь вокруг, отмечая, что райончик так себе. Надеюсь, я успею пробраться в дом, прежде чем нарвусь на очередные неприятности.

Конечно же, дверь заперта. Да и свет в доме не горит. Постучаться? Слишком банально для нас. Я должна появиться эффектно. Поэтому мне остается только один путь. Окно. Я придушу американца, если и оно закрыто. К счастью, тут мне улыбается удача. Использую чемодан в качестве подставки и с кряхтением забираюсь внутрь и громко приземляюсь на пол.

– Черт… – бормочу я, растирая ушибленное место, и поднимаюсь на ноги.

С трудом нахожу выключатель, а когда загорается свет, понимаю, куда попала. Кухня. Как символично. Пожалуй, подожду его здесь. Правда, долго ждать и не приходится.

Вскоре на пороге застывает Томас. Сонный и с битой в руках. Видимо, сюрприз удался…

– Мия? – знакомый голос проникает в самую глубь, пробирая до мурашек по коже. – Твою мать! – бросает спортивный атрибут, запуская пальцы в кудрявые волосы, и тут же разводит руки в стороны. – Что ты здесь делаешь?

Пожимаю плечами, сохраняя на лице каменное выражение. Пусть не думает, что от его присутствия я растекусь тут лужицей под ногами.

– Говорят, в Америке хорошие тренеры.

– Издеваешься? – Он сжимает челюсти, и на них начинают играть желваки.

– Нет. – Тяжело сглатываю и предпринимаю попытку пошутить. – Боишься, что распугаю твоих подружек?

– Что? – Его лицо искажает мучительная гримаса. – Боже, Мия, ты серьезно? Что ты здесь делаешь?!

Я уже готова разрыдаться, но вовремя беру себя в руки.

– Один хороший человек помог мне определиться, чего я хочу.

– Хороший? И кто же он? Зачем ты вообще приехала? – Том взвинчен. Вижу это по тому, как он глубоко дышит.

– Прекрати орать! Боже, какая же я идиотка!

В надежде цивилизованно выйти через дверь устремляюсь мимо него, но меня останавливает резкая хватка на локте. А потом Томас притягивает меня к себе. Мягко. Я не сопротивляюсь. Лишь стараюсь справиться с комом в горле, что растет, делая болезненным каждый вдох. Как же я скучала по его рукам, завлекающим меня в свой сладкий плен! Сил не осталось даже слово произнести.

– Прости. – Братец опаляет горячим дыханием шею, притягивая меня к себе еще ближе. А я, околдованная запахом его тела, готова уже забыть обо всем. – Я просто… просто не был готов к этой встрече.

Томас

Боль в груди разрывает меня на части. Она здесь. Я снова вижу ее, и это не бред. Потому что прямо сейчас мои легкие заполняет аромат карамели. Ее запах. Твою мать, как же я скучал по ней!

Я уехал потому, что не заслуживал ее, а сейчас Мия здесь, доказывая мне обратное.

Обхватываю ее лицо ладонями и заглядываю в зеленые глаза, зная наперед, что больше ни за что на свете не откажусь от нее. Кажется, я могу смотреть в ее омуты вечность. Прислоняюсь ко лбу Мии и ловлю губами частое и чертовски горячее дыхание мелкой.

Ее жар проникает в меня с бешеной скоростью, будоража внутренности как штормовой ветер.

Эта девушка каждый раз находит мое уязвимое место. Как ей это удается? Постараться все забыть и жить дальше теперь уже не получится. Какой же я придурок! Я реально думал, что смогу жить без Мии? Столько лет не мог выбросить эту девчонку из головы…

Плевать, теперь все это не важно. Единственное, чего я хочу сейчас – это заполнить себя ее вкусом.

Зарываюсь пальцами в шелковистые волосы и накрываю ее губы своими. Черт, от этого буквально сносит крышу. Целую так глубоко, что Мия впивается ногтями мне в шею, едва удерживаясь на ногах. Оттягиваю нижнюю губу зубами и тут же ловлю ртом ее стон.

– Черт… Я люблю тебя, Мия. – За секунду замираю и вновь сталкиваю нас лбами, массируя пальцами ее затылок. – И уже очень давно.

На самом деле, всегда.

– А я совсем недавно, – улыбается мелкая, и из ее глаз скатываются первые слезы.

Я притягиваю ее за талию и зарываюсь носом в мягкие пряди. Мы так крепко сжимаем друг друга, что словно превращаемся в единое целое. Сплелись так же крепко, как и наши жизни друг с другом. Я проклинаю себя за то, что позволил себе отпустить ее. По крайней мере, попытался это сделать. Но я не готов. И никогда не буду готов.

– Было страшно? Там… в воде? – шепчу я, часто дыша и сминая руками ее спину.

Даже представлять не хочу, через что мелкая прошла. Хотя я как раз и добивался, чтобы Мия почувствовала, что только она имеет власть над собственной жизнью.

Судя по всему, она ощутила это в полной мере, если решилась приехать в совершенно незнакомую страну.

Сумасшедшая девчонка.

Не могу сдержать улыбки и заглядываю ей в глаза, поглаживая большими пальцами нежные щеки.

– Очень. Только вот еще страшнее было осознать, что ты мне нужен. – Мия на секунду прикусывает губу и прячет взгляд, соскальзывая пальчиками мне на грудь. – Я очень хочу плавать, Том, – произносит она едва слышно, – но без тебя не получается.

Проклятье! Внутри все скручивается тугим узлом.

Приближаюсь к ее лицу так, что наши губы замирают в миллиметре друг от друга.

– Я не заслуживаю тебя. – Трусь своим носом об ее нос.

– Знаю, поэтому ты нравишься мне еще больше.