Текст книги "Пропавший"

Глава 12

Кэти открыла дверь и обняла меня. Она выглядела великолепно в новом платье, с уложенными волосами и с умеренным количеством косметики на лице. У меня сразу испортилось настроение. Ведь у нас сложилась традиция: покупая новую одежду, прежде демонстрировать ее друг другу и лишь потом надевать на работу, в гости или в ресторан. Иногда одного косого взгляда Кэти хватало, чтобы я тут же бросилась менять купленный наряд на другой, но чаще, увидев меня в обновке, она хватала свой айпад и приобретала через Сеть такую же вещь. Хотя этим вечером мне было не до традиционных показов. Я не смогла сделать над собой усилие, чтобы дать платью оценку, и лишь покраснела, когда подруга посмотрела на меня с сочувствием. Она опять прижала меня к себе, и я не противилась. Само мое тело хотело тепла и ласки.

– Бедная ты моя, – промолвила Кэти, не понимая, видимо, насколько хуже мне становится от таких слов лучшей подруги.

– Как прошла конференция? – спросила я.

Тема меня не особенно интересовала, но я догадывалась, что ей самой захочется поговорить об этом и лишний раз показать мне, насколько хорошо складываются у нее дела на работе. Так уж установилось между нами издавна. Мы всегда измеряли собственные достижения, пользуясь как шкалой успехами, которых добилась Кэти. Пусть даже сегодня вечером у меня не было на это времени.

– Я не могу никому ни о чем рассказывать, – ответила она, понизив голос до театрального шепота. – По пути домой я позвонила маме, и она разрешила мне нарушить правило только для нее, но предупредила, что если начну хвалиться перед Джеймсом, он меня бросит.

– Неужели у тебя все зашло так далеко?

– Да благословит Господь ее мамочку, – произнес Джеймс, входя в холл и помогая мне снять жакет. – Так толково все объяснить. Кэти пыталась поделиться со мной новостями в течение недели, но я ни черта не понял в ее сбивчивом изложении.

Кэти рассмеялась. Она привыкла, что многие люди не понимали ее, когда она пускалась в описание своей работы.

– Если честно, – признала она, – то получалось у меня довольно скучно.

Мы сидели в гостиной, где-то на заднем плане негромко звучала музыка, а дрова в камине заменял мерцавший свет связки кремовых церковных свечей. Это было нечто новое, но я вспомнила, что, когда Кэти в последний раз гостила у нас с Мэттом, я купила именно такие свечи и наполнила ими свой камин. Она пришла в восторг от этой идеи, и теперь, разумеется, использовала сама. В комнате было тепло и уютно, чего так не хватало сейчас моей гостиной. И безукоризненно чисто.

Кэти ушла в кухню, чтобы приготовить напитки. Я ожидала от Джеймса упоминания о приходе ко мне позапрошлой ночью, но он, не сводя глаз с кухонной двери, за которой Кэти звенела бокалами, устанавливая их на поднос, лишь сообщил мне, как, придя домой с работы в пятницу, застал тестя с тещей за укладкой моющего пылесоса в багажник своей машины. Устроили у вас генеральную весеннюю уборку, объяснили они Джеймсу.

– Ты не возражаешь, чтобы они вот так запросто являлись в твой дом?

Он пожал плечами:

– Мне бы пришлось делать уборку самому в выходные дни. Они сэкономили для меня уйму времени. Зачем же мне возражать?

Я покачала головой:

– Терпеть не могу, когда кто-то приходит в мое отсутствие. Меня это пугает.

– Пугает? – спросила Кэти, появляясь с подносом в руках. – Ты боишься собственных родителей?

Джеймс бросил на меня многозначительный взгляд:

– Лично я совершенно не беспокоюсь. Если им хочется заниматься уборкой – милости просим!

– А мне нравятся визиты папы с мамой, – сказала Кэти. – Пусть помогают по мере сил.

Она забралась с ногами в угол дивана, где свет лампы особенно красиво играл в ее светлых волосах, и посмотрела на Джеймса с ненавязчивой немой просьбой в глазах. Он закатил глаза, однако налил нам понемногу вина. Кэти облизала губы и на секунду стала похожа на кошку, перед которой поставили миску сливок. Я видела ее такой очень часто еще с детства. И дело не в том, что Кэти росла избалованным ребенком, хотя ее изнежили изрядно. Она привыкла к обожанию. Родители страстно хотели иметь детей, но только в сорокалетнем возрасте после двадцати лет супружества у них родилась наконец дочь. И со дня своего появления на свет Кэти стала маленькой богиней, у алтаря которой истово молились отец и мать. Когда же она покинула отчий дом, то повергла их почти в траур. Впрочем, они быстро пришли в себя и сумели переключить свое внимание на ее новую жизнь, заводя дружбу с ее друзьями, привозя ей еду, стирая и отглаживая ее одежду, причем так, что она даже не замечала этого. Родители по-прежнему обращались с ней как с маленькой девочкой, а ей нравилось такое отношение к себе, и «богиня» без стеснения принимала от них любые подношения и услуги.

Кэти испытывала сострадание к любой семье, где детей не возводили хотя бы на полубожественный пьедестал, но на самом деле ее не слишком волновали чужие взаимоотношения. Родители Джеймса переселились в Шотландию, и, думаю, Кэти втайне была очень рада, что ей не приходится делить время между своими и его родственниками. Но, исполняя долг, она строго соблюдала приличия, навещая их с мужем дважды в год, хотя, насколько я знала, ее всегда поражало, до чего спокойно они прощались с сыном после каждого визита. Ее родители тяжело переживали бы перспективу не увидеться с ней несколько месяцев, и Кэти казалось, что родители равнодушны к Джеймсу. Ее бы разубедило только море прощальных слез, мольбы о скором возвращении, пятьдесят фунтов из их скудных пенсий, сунутые в руку Джеймса, и множество сообщений на мобильный телефон, едва они выехали бы из ворот дома.

Что касалось меня, то для Кэти оставалось непостижимым, как можно жить с родителями в одном городе и редко видеться с ними. И объяснять ей что-либо было бесполезно. Даже пока мы оставались детьми, я предпочитала проводить больше времени в ее доме. Стоило мне войти в их кухню, как я сразу же чувствовала себя свободно и расслабленно. Правда, Кэти тоже любила бывать у нас. Атмосфера в нашем доме менялась в ее присутствии, и когда она играла в нашей гостиной или общалась с моими родителями, пропадало напряжение, в котором жила я сама. От подруги словно исходил солнечный свет, столь любимый моей матерью, она много смеялась. Мне самой рядом с ней становилось веселее, и родители испытывали те же ощущения.

На секунду я закрыла глаза. Последнее, чего мне сейчас хотелось, это думать о них. Я протянула руку, чтобы взять бокал с вином, и заметила в одном из пустовавших кресел гитару Джеймса.

– Много играешь в последнее время?

Он кивнул:

– Да, при любой возможности.

– Пока меня нет дома, – сказала Кэти. – Держу пари, ты бренчал каждый день всю последнюю неделю?

Он рассмеялся:

– Чаще, чем в другое время.

– Он предпочитает играть в мое отсутствие.

– Потому что тогда она не пытается тебе подпевать? – с улыбкой спросила я.

Он лукаво усмехнулся:

– О, это просто невыносимо для меня.

И снова память перенесла меня в прошлое, когда нам всем было по семнадцать лет. После занятий в колледже я приходила к Джеймсу, мы ложились рядом на его узкую односпальную кровать, и он играл на гитаре, а я думала, что мой парень – само совершенство. Те месяцы стали самыми счастливыми в моей жизни. Однажды Кэти увязалась за мной, и когда Джеймс заиграл, мы оба чуть с кровати не свалились при звуках ее пения. У нее оказался поистине ужасный голос – тонкий и пронзительный. Мы с Джеймсом переглянулись, а потом хохотали до слез.

– Что такое? В чем дело? – допытывалась тогда Кэти. – Над чем вы смеетесь?

А теперь мы с подругой сидели рядом на диване, а Джеймс вытянулся в кресле у камина. При ровном пламени свечей время, казалось, остановилось.

– Итак, – произнес Джеймс, – значит, он от тебя ушел?

Словно ослепленная внезапной вспышкой, я вернулась в сегодняшний день, причем успела заметить, как Кэти обменялась с мужем многозначительными взглядами. В ту минуту я была для них человеком со стороны. Неприятное чувство, и мной овладел соблазн изменить ситуацию, напомнив Джеймсу, что мы все уже обсудили позапрошлой ночью, но пришлось сдержаться, чтобы не испортить вечер.

– Ушел так, что и следа не осталось. Будто никогда вообще не жил со мной, – ответила я, отхлебнув вина.

Видимо, они даже не подозревали, до какой степени мне тяжело говорить об этом.

– Он удалил из твоего телефона свой номер? – спросил Джеймс.

– Не только номер, – вмешалась Кэти. – Все сообщения и электронные письма тоже.

– Но разве его номер не сохранился в списке принятых вызовов?

Я покачала головой.

– Все входящие и исходящие вызовы тоже удалены.

Джеймс наморщил лоб:

– Но ведь таких вызовов должно было накопиться сотни за несколько лет. А остальные звонки все-таки сохранились в памяти?

– Я получила новый мобильный телефон в подарок на Рождество и сменила оператора, но они сохранили все мои контакты, хотя не перенесли полный список звонков и текстовых сообщений. Оставили электронную переписку. Причем только мои письма, а остальное исчезло. Но тогда меня это не обеспокоило. К чему хранить тексты и телефоны людей, которым я в последний раз звонила много лет назад?

– А ты не создала запасной копии?

– Скопировала лишь фотографии. Но он стер и копии тоже.

– На самом деле это не имеет значения, – заметил Джеймс. – Все указывает на то, что Мэтт больше не пользуется прежним телефоном. – Он наполнил наши бокалы вином. – Мэтт оставил свой ключ от дома?

Я кивнула:

– Да, он висит на обычном месте. На крючке в кухне у задней двери.

– Больше того, – поспешила добавить Кэти, смакуя каждое слово, – он поставил ее телевизор и книги туда, где они находились до его переезда к ней.

– Что?

– Комната выглядит так же, как до его появления в ее доме. Правда, Ханна?

Я покраснела. Джеймс лишь на секунду заглянул в гостиную, когда навещал меня, и мне показалось, что он не успел заметить перемены в обстановке. Было понятно, что он специально приехал, чтобы найти Мэтта. И в мои намерения не входило делиться всеми подробностями того, что Мэтт сделал. Ладно, положим, Джеймс уже все мог знать со слов Кэти. Но я сама ни во что не хотела посвящать его. Хотя наши близкие отношения исчерпали себя уже давно, он оставался моим «бывшим», и унижаться перед ним было особенно неприятно.

– Кэти сказала, он забрал все свои вещи, – продолжил Джеймс, избегая смотреть мне в лицо. – Но я даже представить не мог, чтобы он вернул на прежние места твои.

– Так он и поступил, – сказала Кэти. – Вплоть до постельного белья. Просто поразительно, сколько усилий он не пожалел на это.

– Да, – подтвердила я. – Такое в страшном сне не приснится.

После моей реплики Кэти на время замолчала.

– И тогда, – произнес Джеймс осторожно, словно предвидел неловкость своего вопроса, – ты отправилась навестить его мать?

– Я вовсе не собиралась навещать ее. Просто проезжала мимо и решила заглянуть к ней и поговорить. Вообрази, эта женщина провела на Рождество весь день в моем доме, но даже не упомянула, что переехала!

– Может, она не нарочно ввела тебя в заблуждение. Вероятно, хотела выставить дом на продажу перед Новым годом, а покупатель нашелся неожиданно быстро.

– Нет, – возразила я. – Проверено через «Зуплу». Оливия продала дом тридцатого ноября. Съехала оттуда за месяц до того, как явилась ко мне в гости на праздник.

В комнате воцарилась тишина.

– А я не знала, что это так легко установить, – наконец заметила Кэти.

– Информация появляется на сайте «Зупла» сразу после регистрации сделки, – пояснил Джеймс. – Сейчас ничего нельзя сохранить в полном секрете.

– Интересно, куда она перебралась? – спросила Кэти. – Есть способ выяснить?

– По спискам избирателей в округах? – предположил Джеймс.

– Даже не знаю, – отозвалась я, подумав, что следует попробовать.

– Сомневаюсь, что это будет легко, – сказала Кэти. – Помню, когда мы сами переезжали сюда, то специально просили исключить информацию о нас из общедоступных списков. Местный совет пытается на всех нас зарабатывать, и стоит дать сведения о себе, как начнешь получать кучу бесполезных рекламных буклетов. Оливия могла поступить так же.

– Есть возможность зарегистрироваться избирательницей через Интернет, – напомнил Джеймс. – Хотя какой смысл, даже если ты найдешь ее? У тебя ведь нет необходимости беседовать с ней, если я правильно понимаю. У вас с ней сложились не самые лучшие отношения.

– Мы общались как вполне цивилизованные люди, – резко возразила я. – Но ты прав, я не испытываю желания встречаться с Оливией. Мне вот только не кажется простым совпадением ее переезд и уход Мэтта от меня в течение нескольких месяцев.

– Едва ли они поселились вместе, – заметила Кэти. – Да, он с ней прекрасно ладил, но вряд ли хотел жить под одной крышей.

– Да, – кивнула я. – Иногда она умудрялась доводить его до белого каления. Мэтт часто возвращался от нее в плохом настроении. Особенно в последнее время.

– Вот, хоть что-то позитивное! – воскликнул Джеймс. – Есть преимущества и в одинокой жизни. Не приходится подстраиваться под чьи-то дурные настроения.

Я не нашла вежливых реплик на подобный вздор, но в этот момент Кэти подала кари, и разговор оборвался.

Вечером мы сидели и слушали музыку. Любовались причудливым танцем теней, отбрасываемых то вспыхивавшими, то почти угасавшими свечами. Я чувствовала, что слегка опьянела. У Кэти тоже начал заплетаться язык, и стало понятно: она выпила лишнего. Джеймс пил гораздо меньше нас. Он зашел в «Фейсбук» со своего телефона и просматривал страницы, отпуская различные комментарии. Я все не могла хотя бы ненадолго унять злость на Мэтта.

– Ох, узнать бы, где он сейчас находится! – в который раз воскликнула я.

– Ты уверена, что у вас все складывалось хорошо? – спросила Кэти.

Я уловила в ее голосе раздражение, и это рассердило меня.

– Уверена, – заявила я. – В наших отношениях ничего не изменилось. В том-то все и дело. Мы даже не ссорились с Мэттом.

Я задумалась о нашей с ним жизни в последние несколько месяцев. Мне было вполне комфортно. На работе я добивалась успехов, а с Мэттом не возникало ни малейших проблем. Не существовало причины, чтобы он вдруг так внезапно ушел. По крайней мере, я ничего не знала о ней.

Кэти поднялась и стала собирать тарелки, чтобы вынести из комнаты. Когда же из кухни донесся звук полившейся из крана воды, Джеймс неожиданно спросил:

– Вы действительно не ссорились?

Неожиданно я покраснела:

– Нет, не ссорились! – Возможно, я произнесла эту фразу громче, чем следовало.

– Вот только в таком случае… Странно, что Мэтт просто взял и ушел… Зачем ему бросать тебя, если он был с тобой счастлив?

Мне казалось, что горела вся моя кожа от макушки до пальцев на ногах.

– Откуда мне знать? Он не пожелал присесть на дорожку и объясниться со мной!

– Догадываюсь, что тебе не придутся по душе мои слова, но я уверен: здесь замешана другая женщина.

Разумеется, я размышляла над такой причиной, но, услышав слова Джеймса, отреагировала остро:

– Так и знала, что ты это скажешь!

– Почему?

– Только такое объяснение неизменно находят люди, узнав о чьем-то уходе из семьи. Сбежал к другой! Иного варианта они просто не предлагают. А ты даже не задумываешься, каково мне понимать, что никто не станет даже искать другой, подлинной причины.

Джеймс пожал плечами и снова принялся возиться со своим телефоном.

– Ты о ком? – спросила Кэти, вернувшись в гостиную. – Кому ты рассказывала о случившемся?

Я лишь покачала головой, не желая услышать вновь версию, выдвинутую Джеймсом.

– Только Сэму, – наконец ответила я, – и он тоже ушам своим не поверил.

– Сэм не очень хорошо знал Мэтта, если не ошибаюсь, – заметила Кэти. – И потом: Сэм даже представить не смог бы, что кто-то бросил такую женщину, как ты.

Они с Джеймсом дружно рассмеялись над старой шуткой, что Сэм влюблен в меня.

– А отцу и матери ты по-прежнему ничего не говорила?

– Нет.

– Кто-нибудь видел, как он уезжал? – спросил Джеймс. – Например, твои соседи? Не мог кто-то из них даже помочь ему?

– Шейла и Рэй гостили у дочери в Девоне. А в дом с противоположной стороны в тот день заселились новые жильцы. Кажется, это молодая супружеская пара, и у них маленький сын.

В этот момент я услышала сигнал о поступившем сообщении на мой телефон. Открыв сумку, принялась искать его. Кэти снова собиралась выйти из комнаты, но задержалась в дверях:

– Не знала, что в тот дом уже кто-то въехал. А они ничего не заметили?

– Я с ними пока не общалась. И к тому же неизвестно, в какое именно время они переехали туда. Видела только, как они сами привезли какие-то мелочи около восьми часов вечера, но вполне могли провести там целый день.

– Ты собираешься расспросить их? – Джеймс поднялся с кресла, потягиваясь и зевая с откровенным намеком, что мне пора уходить.

– Мы с ними не успели познакомиться. Им может показаться странным, если я начну общение с подобных вопросов.

– Я бы не стала, – высказала свое мнение Кэти. – Они решили бы, что я немного не в себе.

– Спасибо на добром слове!

– Но ты же понимаешь смысл сказанного мной. Тебе придется в дальнейшем жить с ними рядом. Хочешь, чтобы первой информацией, полученной ими о тебе, стало известие, что тебя бросил возлюбленный? Первое впечатление всегда самое важное.

Мне доводилось слышать, что репутация жертв может пострадать от преступлений, совершенных против них же, но до сих пор я не могла поверить, что сама оказалась в подобной ситуации. Мне не следовало рассказывать соседям об исчезновении своего парня, чтобы они не посчитали меня странной особой.

– Наверное, ты права, – кивнула я. – Не стану с ними ничем делиться.

Две мили до дома Кэти и Джеймса я прошла пешком, а такси, чтобы вернуться, заказала заранее, зная, что после нескольких бокалов вина тащиться на своих двоих мне не захочется. Водитель посигналил с улицы, и Джеймс вышел, чтобы помочь мне надеть жакет. Я достала телефон и посмотрела, какой текст появился на дисплее. Прочитав его, чуть не подпрыгнула.

– В чем дело? – нахмурилась Кэти. – От кого сообщение?

Она стояла рядом, и мне пришлось чуть развернуть ладонь, чтобы она тоже могла разглядеть слова на дисплее: «Я дома».

– Как? Неужели? Это прислал Мэтт? – затараторила Кэти.

– Не знаю. – Я снова посмотрела на телефон. – Неизвестно, от кого это сообщение.

Джеймс подошел сзади, взглянул мне через плечо и произнес:

– Кто-то глупо шутит. Это не может быть Мэтт. – Он сверился с собственным телефоном, а потом показал мне его. – Видишь, номер другой.

Я не знала, что мне думать, пребывала в полнейшем замешательстве, но вскоре мне все стало ясно.

– Нам же известно, что он сменил номер, – сказала я, крепко обнимая Кэти на прощание. – Он вернулся, Кэти. Он вернулся!

Глава 13

Поездка на такси до моего дома тянулась, как мне показалось, целую вечность. По пути я посылала ответы Мэтту, отправляя текст за текстом, исполненная надежды и самых радостных предчувствий.

Буду через минуту.

Мэтт, дождись меня. Вернусь домой скоро.

Дождись непременно! Я уже почти дома!

Когда мы подъехали к воротам, я отдала водителю деньги, и он умчался, оставив меня одну на тротуаре. Я колебалась, но не более секунды. Окна в передней части дома оставались темными. Как же Мэтт вошел без ключа? Никаких доводов разума я уже не воспринимала. Быстро достав из сумки собственный ключ, я открыла дверь и включила лампу, стоявшую на тумбочке в холле.

– Мэтт! – крикнула я. – Мэтт, я уже дома!

Опрометью бросилась из холла в кухню. Там тоже царила тьма. Когда же включила люстру, залив комнату светом, то увидела, что и здесь никого нет. Взбежала по лестнице наверх, перепрыгивая через две ступеньки, и распахнула дверь спальни. Снова передо мной предстала затемненная комната, а покрывало на постели лежало так же ровно, каким я оставила его, уходя в гости. Заглянула в ванную. Пусто.

Я села на кровать, тяжело дыша. Телефон еще сжимала в руке и снова посмотрела на сообщение:

Я дома.

Мое сердце бешено колотилось, с лица стекал пот. Зачем он послал такое сообщение, если здесь его нет? Я медленно спустилась вниз. Открыла дверь гостиной, но, разумеется, и там Мэтта не оказалось. Уже понимая, насколько глупо себя веду, я проверила шкаф под лестницей и подсобку при кухне, а потом вышла через заднюю дверь, убедиться, что без ключа ему не пришлось дожидаться меня в саду. Вернувшись в дом, я проверила гостевую и вторую ванную комнату, опасаясь упустить хоть что-нибудь. Снова на первом этаже чувствовала, что просто сгораю от стыда за себя.

Мой телефон издал сигнал, и я схватилась за него в надежде на новое сообщение от Мэтта, но текст прислала Кэти:

Он действительно дома?

Я тупо смотрела на дисплей. Понятно, что Кэти и Джеймс сейчас говорили обо мне. Телефон пропищал снова.

Он вернулся?

Чтобы больше не получать от них вопросов, я отправила исчерпывающий тему ответ:

Вероятно, произошла ошибка. Его здесь нет. Спокойной ночи.

Позднее я несколько часов провела в постели, посылая одно сообщение за другим на этот новый номер, объясняясь Мэтту в любви, горячо умоляя вернуться ко мне.

Ответа, как и следовало ожидать, не поступило.