Текст книги "22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка"

«Ещенко» – майор Г. М. Ерёмин[180]180
  Еремин Григорий Михайлович (пс.: Ещенко) 01.12.1904 – дер. Замоно-Кужевка, ныне Льговского района Курской области —01.04.1988-Москва. Русский. Из крестьян. Полковник. В Советской Армии с 1926. Член компартии с 1931. Окончил сельскую школу (1916), вечернюю школу повышенного типа при Любимовском совхозе (1923), полковую школу 65‐го стрелкового полка в г. Новороссийске (ноябрь 1926 – ноябрь 1927), Владикавказскую пехотную школу (октябрь 1928 – сентябрь 1929), специальный факультет Военной академии им. М.В. Фрунзе (1935–1938). Работал в деревне летом, а зимой на сахарном заводе села Любимовка (1916–1924), «был на территории белых, работал на заводе» (1918–1919), сторожил клуб Губернского социального обеспечения г. Курск (ноябрь 1924 – апрель 1925), на различных должностях (от чернорабочего до помощника табельщика) в Кульбакском совхозе Калининского комбината (апрель 1925 – сентябрь 1926). Старшина полковой школы 65‐го стрелкового полка (ноябрь 1927 – октябрь 1928), в составе Владикавказской пехотной школы трижды участвовал в подавлении вооруженных восстаний в районе города. Командир взвода полковой школы 9‐го стрелкового полка в г. Симферополь (сентябрь 1929 – ноябрь 1931), служил в Рыбницком укрепленном районе АМССР на должностях: помощника командира пулеметной учебной роты, командира пулеметной учебной роты, начальник отделения штаба (ноябрь 1931 – апрель 1935). После окончания Академии секретный уполномоченный (сентябрь 1938–май 1939), заместитель начальника 5‐го (Франция, Швейцария, Италия, Испания) отделения (май – июль 1939), начальник 3‐го (Румыния, Балканские страны) отделения (июль 1939–август 1940) 1‐го (западного) отдела РУ штаба РККА, в распоряжении того же управления (август 1940–июль 1941), пресс-атташе (3‐й секретарь) полпредства СССР в Румынии. Участник Великой Отечественной войны (1941–1943) на Южном и Закавказском фронтах. Заместитель начальника РО штаба Южного фронта (август – октябрь 1941), 18‐й армии (октябрь 1941 – ноябрь 1942), Черноморской группы войск Закавказского фронта (ноябрь 1942 – январь 1943), Туапсинского оборонительного района. «За период работы в Штабе Армии Начальником Разведывательного Отдела показал себя хорошим организатором разведывательной службы… В выполнении поставленных заданий проявил решимость и смелость не считаясь с угрозой для жизни» (из Наградного листа, 29.08.1942). Начальник военного отдела Союзной контрольной комиссии в Румынии. Награжден двумя орденами Красного Знамени (1943, 1945), Отечественной войны I‐й ст. (1945), Красной Звезды (1942), медалями. Похоронен на Кунцевском кладбище Москвы.


[Закрыть], назначенный в августе 1940 г. резидентом РУ ГШ КА под прикрытием должности пресс-атташе полпредства СССР в Румынии. Ерёмин прибыл на замену старшего лейтенант И. И. Шемет (псевдоним «Ахилл»), он же В. И. Шевелев, находившегося в стране с апреля 1939 г. на должности атташе полпредства. Именно «Ещенко» удалось активизировать работу «АБЦ» – Курта Велькиша[181]181
  Велькиш Курт (пс.: АВС [АБЦ], Волков)
  29.09.1910-Зорау, провинция Бранденбург, Германия – 20.07.1958-ФРГ.
  Немец. Из семьи торговца. Член КПГ с 1930, НСДАП с 1938. Окончил начальную школу, гимназию, юридический факультет Берлинского университета (1929–1933). Владел французским и польским языками.
  Участник революционного движения в Германии. На нелегальной партийной работе (1933–1934), защитил диссертацию на звание доктора юридических наук (1934), работал в провинции Бранденбург, в городах Зоммерфельд и Губен, потом скрывался от гестапо (1934–1935).
  В распоряжении РУ РККА – ГРУ Красной Армии (май 1935 – июнь 1941), варшавский корреспондент газеты «Breslauer Neueste Nachrichten» (1935–1939), немецкий журналист в Литве (октябрь 1939 – февраль 1940), сотрудник отдела прессы немецкого посольства в Бухаресте, Румыния, там же пресс-атташе (февраль 1940 – август 1944), а также сотрудник «Бюро Риббентропа» на Балканах. Завербовал несколько источников информации в Варшаве, передавал в Центр донесения и материалы политического и военного характера, многие из которых признаны ценными и докладывались высшему руководству СССР. В июне 1941 связь с ним была потеряна, попытки установить ее вновь оказались неудачными.
  Интернирован вместе с женой в Бухаресте (август – сентябрь 1944), в Лефортовской тюрьме в Москве, потом находится там же на конспиративной квартире, слушатель Военно-дипломатической академии Советской Армии (сентябрь 1944 – март 1946), отправлен в Сталиногорский лагерь для интернированных, позднее в Минск, где он и его жена приговорены к 10 годам ИТЛ, отбывали необоснованное наказание в Красноярском крае (март 1946 – декабрь 1955), выехали в ФРГ, где и жили (с января 1956). Курт Велькиш стал сотрудником газеты «Die Welt».
  Его жена – Маргарита Рениш (пс.: LZL, Волкова) родилась 03.06.1913 года в Берлине. Немка, из рабочих. Окончила народную школу (1923) и лицей (1923–1931) в Зорау, работала секретарем‐машинисткой и стенографисткой дирекции текстильной фабрики (1931–1936), окончила двухгодичные вечерние торговые курсы (1931–1933). В 1936 году она перебиралась в Берлин, где и повстречалась с Куртом, училась на курсах фотографии. В январе 1937 году Маргарита стала фрау Велькиш. Принимала участие в разведработе как курьер и фотограф (1937–1942). Вместе с мужем находилась в СССР (1944–1955), жила в ФРГ. Скончалась 18.10.1983.
  Курт и Маргарита Велькиши реабилитированы 27.10.2003. См. Приложение 2.


[Закрыть] – сотрудника отдела прессы посольства Германии в Румынии, в последующем – с февраля 1941 г. – пресс-атташе посольства. Руководство агентом и получение информации от него осуществлял не имевший опыта ни военной службы, ни службы в органах военной разведки, ни, тем более, опыта агентурной работы воентехник 2‐го ранга М. С. Шаров (псевдоним «Корф»), прибывший в страну в январе 1940 г. на должность прикрытия – корреспондента ТАСС. Информацию от «АБЦ» «Корфу» передавала жена Велькиша – Маргарита Рениш («ЛЦЛ»)[182]182
  8 февраля 1940 г. «Директор» дал указания «Ахиллу»: «Для усиления Ваших позиций я решил перебросить к Вам в Шарманщину (Румынию – М.А.) одного нашего старого ценного и проверенного клиента АБЦ и шнуровщицу (связную – М.А.), его жену ЛЦЛ. … АБЦ будет работать в Вашем городе в колбасном метро (немецком посольстве), очевидно на такой же должности, как и в Спесии (Польше. – М.А.). АБЦ дал согласие продолжать нашу работу. АБЦ будет собирать все необходимое для нас и в письменном виде передавать Вам, или лично или через свою жену ЛЦЛ. Единственная трудность заключается в том, что он разговаривает только на колбасном языке, то же самое и ЛЦЛ, и поэтому лично Вы с ним встречаться не можете. … пока единственным кандидатом для встречи с АБЦ остается Корф. После тщательного обсуждения предполагаемой операции с Корфом сообщите быстрыми средствами свое мнение и Корфа. Смущаться плохим знанием языка не следует, так как об этом знают и АБЦ, и его жена».


[Закрыть].

В телеграмме, поступившей из Бухареста 4 сентября, содержались сведения о том, что гарантии границ Румынии, данные ей Германией и Италией, «направлены исключительно против СССР. Эти гарантии дополнены военным соглашением между Германией и Румынией. Германские войска займут в первую очередь нефтяные районы. Всю необходимую подготовку для ввода войск уже закончил германский генштаб. Между Венгрией и Германией заключен военный союз против СССР». В телеграмме также сообщалось, что «Германия пока опасается действовать открыто против СССР и хочет внешне поддерживать германо-советскую дружбу. Война против Англии уже не актуальна». На сей раз начальник Разведупра наложил на телеграмму резолюцию: «Передать Наркому через ГШ срочно. Голиков. 5.9».

Из Заметок о совещании начальника штаба командующего армией резерва по вопросу о комплектовании, формировании и переформировании сухопутных войск и планируемых перебросках сил на Восток от 5 сентября 1940 г.:

«Совершенно секретно.

Только для командования.

…

Б.

Развертывание сил на Востоке:

1. В генерал-губернаторстве находятся: 20 дивизий, – перебрасываются дополнительно: 10 дивизий (Здесь и далее выделено мной. – М.А.), – сверх того предстоит перебросить: 20 дивизий.

2. 35 дивизий располагаются на отдыхе, 40 дивизий остаются на Западе, 8 дивизий в Норвегии.

3. Всего к весне на Востоке должно быть сосредоточено: 120 дивизий.

…

Г.

Для действий в направлении Петсамо [Печенга] сосредоточены в Норвегии: две дивизии из Остмарка [Австрия] и еще две дивизии дополнительно.

Д.

Политическая обстановка:

1. Румыния: неспокойно.

Сильное коммунистическое брожение под влиянием России. Аналогичное явление в Финляндии. Предположительно сюда придется ввести 40‐й армейский корпус.

2. Англия: Операция против Англии под вопросом.

Очень хорошие результаты бомбовых налетов: Лондонский порт, от использования которого ранее отказались, уже четыре дня снова принимает прикрытые сильным охранением конвои, прибывающие со стороны северного побережья Шотландии. Это делается потому, что порты на южном побережье сильно разрушены. В Ливерпульском порту разбит шлюз, вход в порт невозможен. Последние четыре дня наблюдаются полеты английских учебных истребителей самых старых образцов»[183]183
  Дашичев В.И. Указ. соч. – Т. 2. – С. 72.


[Закрыть].

6 сентября штаб Верховного главнокомандования вермахта направляет указание руководству Управления военной разведки и контрразведки (абвера) о мероприятиях по маскировке предстоящих перебросок на Восток:

«В ближайшие недели концентрация войск на Востоке значительно увеличится. К концу октября необходимо добиться положения, указанного на прилагаемой карте.

Из этих наших перегруппировок у России ни в коем случае не должно сложиться впечатление, что мы подготавливаем наступление на Восток. В то же время Россия должна понять, что в генерал-губернаторстве, в восточных провинциях и в протекторате[184]184
  Протекторат Богемии и Моравии (нем. Protektorat Böhmen und Mähren; чеш. Protektorát Čechy a Morava) – зависимое государственное образование, учреждённое властями Третьего рейха 16 марта 1939 после германской оккупации Чехословакии на оккупированных территориях Богемии, Моравии и Силезии (Чешская Силезия), населённых этническими чехами. Существование протектората подошло к концу с капитуляцией Германии в 1945 году.


[Закрыть] находятся сильные и боеспособные немецкие войска (здесь и далее выделено мной. – М.А.), и сделать из этого вывод, что мы готовы в любой момент и достаточно мощными силами защитить наши интересы на Балканах против русского вмешательства.

Для работы собственной разведки, как и для возможных ответов на запросы русской разведки, следует руководствоваться следующими основными принципиальными положениями.

1. Маскировать общую численность немецких войск на Востоке по возможности распространением слухов и известий о якобы интенсивной замене войсковых соединений, происходящей в этом районе. Передвижение войск обосновать их переводом в учебные лагеря, переформированием и т. п.

2. Создать впечатление, что основное направление в наших перемещениях сдвинуто в южные районы генерал-губернаторства, в протекторат и Австрию и что концентрация войск на Севере сравнительно невелика.

3. Преувеличивать состояние и уровень вооружения соединений, особенно танковых дивизий.

4. Распространять соответствующим образом подобранные сведения для создания впечатления, что после окончания западного похода противовоздушная оборона на востоке серьезно усилилась за счет трофейной французской техники.

5. Работы по улучшению сети шоссейных и железных дорог и аэродромов объяснять необходимостью развития вновь завоеванных восточных областей, ссылаясь при этом на то, что они ведутся нормальными темпами и служат главным образом экономическим целям.

В какой мере отдельные подлинные данные, например, о нумерации полков, численности гарнизонов и т. п. могут быть переданы абверу для использования их в контрразведывательных целях – решает главное командование сухопутных войск»[185]185
  Дашичев В.И. Указ. соч. – Т. 1. – С. 692.


[Закрыть].

Воевать Германия пока еще не собиралась, поэтому и предписание: «Из этих наших перегруппировок у России ни в коем случае не должно сложиться впечатление, что мы подготавливаем наступление на Восток». И вместе с тем следовало дать понять «России», что в генерал-губернаторстве и в Восточной Пруссии «находятся сильные и боеспособные немецкие войска», готовые защитить «наши интересы на Балканах». Это делалось для того, чтобы у СССР не возникло «соблазна» напасть на Германию. В тексте отсутствует термин «дезинформация». Из указаний абверу следовало, что имело место сотрудничество разведок двух стран, которое Верховное главнокомандование вермахта прерывать не собиралось.

6 сентября главнокомандующий сухопутными войсками Браухич отдал приказ командующему группой армий «Б» «отражать любое нападение противника» и продолжать работы «по инженерному оборудованию местности»:

«1. Командование группы армий «Б» отвечает за оборону восточной границы Германии на протяжении от Словакии (исключительно) до Балтийского моря.

Приказываю отражать любое нападение противника в непосредственной близости от границы, чтобы тем самым обеспечить условия для последующих наступательных действий наших войск.

2. Работу по инженерному укреплению местности продолжать в соответствии с прежними указаниями; но, учитывая возрастающее количество сосредоточенных на Востоке войск, главные усилия перенести с собственно оборонительных работ на строительство дорог и мостов, а также совершенствование сети связи.

3. Переходящие в распоряжение группы армий войска размещать с таким расчетом, чтобы не вызвать у русских подозрения в угрозе нападения с нашей стороны»[186]186
  Дашичев В.И. Указ. соч. – Т. 2. – С. 75 – 82.


[Закрыть].

Вечером 7 сентября по Лондонскому радио прозвучал кодовый сигнал «Кромвель», обозначавший «Вторжение неминуемо» и вызвавший хаос. Четыре дня спустя, 11 сентября, в своем выступлении по радио премьер‐министр Великобритании Черчилль предупредил, что если вторжение должно состояться, оно не может «долго откладываться». «Поэтому, – сказал он, – необходимо рассматривать ближайшие дни как очень важные в нашей истории»[187]187
  Ширер У. Указ. соч. – С.153.


[Закрыть].

11 сентября приказ о начале операции 21 сентября (т. е. за 10 дней) отдан не был, а через три дня высадка была перенесена на 27.9 с возможным проведением 8.10.

На совещании в Берлине 14 сентября 1940 года Гитлер вынужден был признать, что «предпосылки для операции «Морской лев» еще не созданы» однако это не означало все еще отказа от проведения высадки на территорию Англии:

«Фюрер:

I. Успешный десант с последующей оккупацией Англии приведет к быстрому окончанию войны. Англия умрет с голоду.

Несмотря на необходимость десанта, он не может быть обусловлен определенным сроком, в который его следует во что бы то ни стало провести. Хотя, конечно, нельзя отрицать, что длительная война связана с обострением обстановки, в особенности в области политики. В политической жизни нельзя рассчитывать на стабильное положение. В любой момент возможны неожиданности.

Противнику станет ясно, что его расчеты провалились. Ожидавшегося Россией “истощения” [Германии в войне на Западе] не произошло. Мы достигли величайших успехов без больших потерь. Отсюда вытекает новая оценка обстановки нашими противниками. Прежние расчеты Москвы оказались неверными. Осознание этого уже оказало тормозящее влияние на поведение России в отношении Финляндии и на Балканах. Мы заинтересованы в том, чтобы воспрепятствовать изменению обстановки на Балканах. Мы также заинтересованы в том, чтобы не допустить создания в бассейне Балтийского моря такой обстановки, которая могла бы ослабить наши стратегические позиции в этом районе.

Фюрер не считает это обострение критическим. Об отказе от наших интересов не может быть и речи. В настоящее время все еще не существует твердой уверенности в стабильности положения на длительное время. Возможно быстрое изменение обстановки (например, в Норвегии). Военный потенциал Америки в полной мере может дать о себе знать лишь в 1945 году.

Длительная война для нас нежелательна. Того, что для нас имеет практическую ценность, мы уже достигли. Захваченные нами базы вполне удовлетворяют нас в политическом и экономическом отношении.

II. Самым быстрым способом окончания войны явилась бы высадка десанта в Англии. Предварительные условия для этого, которые должен был создать военно‐морской флот, созданы (похвала флоту!). Укрепление побережья закончено. Действия авиации заслуживают всяческой похвалы.

Необходимо четыре-пять дней хорошей погоды, чтобы перейти к решительным действиям. Необходимы самые энергичные действия на территории противника с целью создания для него всевозможных трудностей. Шансы на то, что удастся провести тотальный разгром Англии, очень велики. Результаты нашего воздействия на Англию потрясающи. Однако решающий успех, который зависит от четырех-пяти дней хорошей погоды, пока еще не достигнут. Малейшее промедление идет на пользу противнику. Авиации необходимо использовать свои успехи так же, как это делают сухопутные войска в ходе преследования. Однако это возможно лишь при продолжительной хорошей погоде. Отсутствие ее означает значительное истощение сил авиации. В настоящее время главные силы британской ПВО переместились в Лондон. Расход боеприпасов для заградительного огня огромен.

Полностью ликвидировать истребительную авиацию противника еще не удалось. Наши донесения о потерях, нанесенных противнику, не создают достоверной картины. Но, несомненно, противник понес тяжелые потери.

Однако, несмотря на все успехи, предпосылки для операции “Морской лев” еще не созданы (здесь и далее выделено мной. – М.А.).

III. Выводы из вышесказанного:

1. Успешная высадка десанта означает победу, но это требует полного господства в воздухе.

2. Неблагоприятные условия погоды, существовавшие до сих пор, помешали достижению господства в воздухе!

3. Все другие факторы благоприятны.

Поэтому решение: В настоящий момент мы еще не отказываемся от проведения операции. Наши воздушные налеты оказали очень сильное воздействие, хотя, возможно, главным образом психологическое. К этому присоединяется также страх перед высадкой десанта. Угроза высадки десанта не должна исчезать. Даже если мы будем продолжать непрерывные воздушные налеты только в течение десяти – двенадцати дней, в Англии может возникнуть массовая паника. Если мы за десять – двенадцать дней в основном достигнем господства в воздухе, тогда высадка десанта вынудит противника бросить в бой свои эсминцы, чтобы помешать десантированию. Противник в этом случае понесет потери, и у него не останется сил для конвоирования морских караванов.

Наш отказ от намерения высадить десант не останется в тайне, и это дает противнику психологическое облегчение. Поэтому в настоящий момент мы не должны прекращать подготовки.

Редер разделяет мнение фюрера. Риск очень велик. Положение в воздухе существенно не изменится до ближайших благоприятных для десантирования дней: 24–27.9. Поэтому срок должен быть перенесен. Следующий благоприятный срок – 8.10. На него и следует ориентироваться. Если к тому времени авиация одержит полный успех, можно будет даже отказаться от проведения десанта.

Фюрер: Сначала ориентироваться на 27.9. Так что ближайший срок для принятия предварительного решения – 17.9. Только после этого – ориентироваться на 8.10.

Браухич соглашается с этим, но предлагает не связывать себя сроками, предложенными военно‐морским командованием, а произвести высадку десанта под прикрытием дымовой завесы. Указал на угрозу с воздуха портам, забитым судами и войсками. Поставил вопрос о подавлении батарей противника артиллерийским огнем.

…

Фюрер: Решающим является непрерывное продолжение воздушных налетов»[188]188
  Гальдер Ф. Указ. соч. – Том 2. – С. 139 – 142.


[Закрыть].

Указание ОКВ об операции «Зеелёве»:

Во время совещания с главнокомандующими видами вооруженных сил 14.9 фюрер принял следующие решения:

1. Операция “Морской лев”:

а) Начало операции отодвигается на новый срок. Соответствующий приказ (согласно совершенно секретному документу штаба оперативного руководства ОКВ, отдел обороны страны, № 33255/40 от 3.9.1940 г., пункт 2) будет отдан 17.9.1940 г. Все приготовления продолжать;

б) подавлять английские батареи дальнобойной артиллерии, ведущие огонь по французскому побережью, с помощью военно-воздушных сил, как только будет завершена соответствующая подготовка;

в) при нынешнем положении нет необходимости уже теперь осуществлять в полном объеме предусмотренные для прибрежных районов особые мероприятия (совершенно секретный документ ОКВ № 2332/40, абз. III (в) от 29.8.1940 г.). Напротив, следует усилить необходимые меры по введению противника в заблуждение и контрразведке в пределах, определенных для отдельных прибрежных районов между ОКВ (отдел контрразведки) и ОКХ, т. е. между соответствующими командующими.

2. Налеты авиации на Лондон.

Налеты авиации на Лондон и в дальнейшем производить главным образом на важные в военном отношении и жизненно необходимые для большого города цели (включая вокзалы), до тех пор пока еще будут сохраняться такие цели. При этом необходимо расширять районы боевой деятельности авиации.

Массированные терроризирующие налеты исключительно на жилые кварталы должны сохраняться как последнее возможное средство давления, и поэтому в настоящее время их пока еще не производить.

Начальник штаба

верховного главнокомандования вооруженных сил

Кейтель»[189]189
  Дашичев В.И. Указ. соч. – Т. 1. – С. 695 – 696.


[Закрыть].

При налете обоих воздушных флотов 15 сентября над Лондоном произошли большие воздушные сражения, которые завершились для немецких ВВС, из-за недостаточного истребительного прикрытия, потерей 56 самолетов. Противник потерял около 70 машин. Тремя днями позже вблизи британской столицы имели место бои истребителей, которые показали, что британское истребительное прикрытие значительно усилилось[190]190
  «Это объяснялось тем, что британцы забрали из летных школ весь имеющийся контингент, даже до окончания подготовки, а с самолетостроительных заводов – все только что построенные истребители, иногда даже неокрашенные. Но и потери британских истребителей после начала активной воздушной войны были чрезвычайно высоки. Британский министр авиации в середине сентября упомянул о потере 621 машины». Грайнер Х. Указ. соч. – С. 116.


[Закрыть]. В период с ночи на 6 сентября до утра 19 сентября, то есть меньше чем за 14 дней, на Лондон было сброшено 5187 тонн фугасных бомб и 6907 кассет зажигательных бомб по 36 штук в каждой. Для того времени это было весьма впечатляющее количество[191]191
  Там же. – С. 117.


[Закрыть].

Германской авиации так и не удалось выиграть «воздушную битву» за Англию и установить свое господство в воздухе. Достигнув апогея 15 сентября, наступление люфтваффе пошло на убыль.

«15 сентября следует считать кульминационным моментом. – Напишет в своих воспоминаниях У. Черчилль. В этот день германские военно-воздушные силы после двух ожесточенных налетов, проведенных 14 сентября, совершили крупнейший массированный дневной налет на Лондон. Это была одна из решающих битв всей войны, и, подобно битве при Ватерлоо, она произошла в воскресенье… 15 сентября явилось переломным моментом в битве за Англию. Той же ночью наша бомбардировочная авиация совершила массированный налет на суда в портах между Булонью и Антверпеном. Особенно тяжелый ущерб был нанесен противнику в Антверпене. Как мы теперь знаем, 17 сентября фюрер решил отложить на неопределенный срок операцию “Морской лев”. Лишь 12 октября вторжение было официально отложено до следующей весны. В июле 1941 года оно снова было отложено Гитлером до весны 1942 года – “когда будет завершена русская кампания”»[192]192
  Черчилль Уинстон. Вторая мировая война. Кн. 1. Т. 1 – 2. С. 448.


[Закрыть].

В период с начала августа до середины сентября 1940 г. верховное главнокомандование вермахта до предела повысило военное и психологическое воздействие на Англию в надежде сломить волю ее народа и правительства к сопротивлению. Одновременно для возможной реализации успеха этой акции вооруженные силы, предназначавшиеся для проведения операции «Морской лев», приводятся в состояние наивысшей готовности. Помимо своей основной задачи – броска в Англию – они призваны были выполнять и другую роль – непосредственной угрозой вторжения усилить общую деморализацию противника. Однако все эти средства имели обратное действие: смертельная угроза, нависшая над страной, варварские бомбардировки английских городов ожесточили англичан, вызвали у них прилив сил, укрепили их стойкость и решимость бороться до конца.

Разработка плана нападения на СССР была продолжена в Генеральном штабе сухопутных войск (ОКХ) под руководством генерал-лейтенанта Ф. Паулюса, который к этому времени получил должность первого обер-квартирмейстера, и параллельно – в штабе оперативного руководства Верховного главнокомандования начальником группы «Сухопутные войска» штаба ОКВ подполковником Бернгардом фон Лоссбергом.

«Целью кампании против Советской России, – отмечалось в разработке Лоссберга, представленной 15 сентября 1940 г.[193]193
  Дашичев В.И. Указ. соч. – Т. 2. – С. 75 – 82.


[Закрыть], – является: стремительными действиями уничтожить расположенную в Западной России массу сухопутных войск, воспрепятствовать отводу боеспособных сил в глубину русского пространства, а затем, отрезав западную часть России от морей, прорваться до такого рубежа, который, с одной стороны, закрепил бы за нами важнейшие районы России, а с другой, мог бы послужить удобным заслоном от ее азиатской части».

«В войне против Германии у России есть в общем следующие три возможности. – отмечал подполковник Лоссберг. -

I. Русские захотят нас упредить и с этой целью нанесут превентивный удар по начинающим сосредоточиваться у границы немецким войскам.

II. Русские армии примут на себя удар немецких вооруженных сил, развернувшись вблизи границы, чтобы удержать в своих руках новые позиции, захваченные ими на обоих флангах (Балтийское и Черное моря).

III. Русские используют метод, уже оправдавший себя в 1812 г., т. е. отступят в глубину своего пространства, чтобы навязать наступающим армиям трудности растянутых коммуникаций и связанные с ними трудности снабжения, а затем лишь в дальнейшем ходе кампании, нанесут контрудар.

Относительно этих трех вариантов можно сказать следующее.

Вариант I.

Представляется невероятным, что русские решатся на наступление крупных масштабов, например, на вторжение в Восточную Пруссию и северную часть генерал-губернаторства, пока основная масса немецкой армии не скована на длительное время боевыми действиями на другом фронте. Видимо, на это не будут способны ни командование, ни войска. Более вероятны операции меньших масштабов. Они могут быть направлены либо против Финляндии, либо против Румынии. Однако удар по Финляндии при напряженных отношениях с Германией никак не улучшил бы стратегическое положение русских. Наоборот, силы русских, вторгшиеся в Финляндию, оказались бы в результате наступления северного крыла немецких армий вдоль побережья Балтийского моря в большой опасности и могли бы быть отрезаны от России.

По-иному сложилась бы обстановка в случае вторжения русских в румынские нефтеносные районы. Целью этого вторжения было бы разрушить одну из главных опор немецкой базы тылового обеспечения. При известных обстоятельствах было бы достаточно для достижения этой цели даже действий одной только русской авиации. А если наступательные действия развернутся также на земле, то можно ожидать использования сравнительно многочисленных и, как утверждают, хорошо обученных русских воздушно-десантных сил. Для ликвидации этой опасности целесообразно использовать немецкие “учебные части” и организовать противовоздушную оборону силами румын. В подготовке соответствующих оборонительных мер на указанный случай и будет состоять ближайшая задача немецкой военной миссии в Румынии. Эту миссию следует рассматривать как “передовой отряд” южного крыла немецких армий.

Вариант II.

Это решение представляется наиболее вероятным, поскольку нельзя предположить, что столь сильная военная держава, как Россия, без боя уступит свои богатейшие, в том числе и недавно завоеванные области. Кроме того, по имеющимся сведениям, русские развернули западнее Днепра особенно хорошо оборудованную сеть наземных сооружений военно-воздушных сил. При отступлении в глубь страны русские вскоре лишились бы этой сети.

Если русские остановятся на варианте II, то расположение их сил будет, видимо, иметь известное сходство с теперешним. При этом скорее всего еще более крупные силы сосредоточатся на территории Русской Польши, а главные резервы останутся в районе Москвы, что обусловлено уже хотя бы структурой русской железнодорожной сети.

Для нас такое решение, при котором противник уже на раннем этапе примет бой крупными силами, было бы благоприятным потому, что после поражений в приграничных сражениях русское командование вряд ли сможет обеспечить организованный отход всей армии (Здесь и далее выделено мной. – М.А.).

Вариант III.

Если русские будут заранее строить свой план ведения войны на том, чтобы сначала принять удар немецких войск малыми силами, а главную свою группировку сконцентрировать в глубоком тылу, то рубежом расположения последней севернее Припятских болот может быть скорее всего мощный водный барьер, образуемый реками Двина [Даугава] и Днепр. Этот барьер имеет разрыв шириною всего приблизительно в 70 км – в районе южнее Витебска.

Такое неблагоприятное для нас решение следует также учитывать как возможное. С другой стороны, совершенно невероятно, что южнее Припятских болот русские без боя оставят почти незаменимые для них области Украины».

Боевые действия планом Лоссберга планировалось вести тремя группами армий на трех стратегических направлениях. «Предлагаемый план предусматривает нанесение главного удара на севере [севернее Припятских болот] при следующем порядке проведения операций.

Наступление двумя группами армий с общего рубежа восточнее линии Варшава – Кенигсберг. Главное направление – в полосе южной группы армий, сосредоточенной в районе Варшавы и в юго-восточной Пруссии. В состав этой группы армий следует ввести основную массу танковых и моторизованных соединений. В течение зимы необходимо будет подготовить для них базу снабжения в районе сосредоточения.

Южная группа армий, нанося главный удар в промежуток между Днепром и Двиной [Даугавой], рассеет силы русских в районе Минска и затем будет наступать в общем направлении на Москву (здесь и далее выделено мной. – М.А.). Нанесению главного удара через Минск на Москву с участием мощных моторизованных соединений будет благоприятствовать то обстоятельство, что единственная до конца сооруженная русскими автомобильная магистраль ведет от Минска к Москве.

Северной группе армий предстоит наступать из Восточной Пруссии на рубеж Двины [Даугавы] и форсировать эту реку в ее нижнем течении.

…

Действующей южнее Припяти группе армий была бы поставлена задача, охватив с обеих сторон войска противника на участке от Припятских болот до Черного моря, уничтожить их, овладеть в ходе преследования территорией Украины, форсировать Днепр и, выйдя на рубеж восточнее Припятских болот, установить непосредственное соприкосновение с северным крылом.

Главные удары следовало бы при проведении такой операции наносить на обоих флангах. Главная ударная группировка могла бы сосредоточиться в южной части генерал-губернаторства (район Люблина), сконцентрировав крупные силы на левом фланге. Она нанесла бы удар в направлениях на восток и юго-восток, а в ходе дальнейших операций продвигалась бы вдоль железной дороги Росно (северо-восточнее Лемберга [Львов]) – Екатеринослав [Днепропетровск], стремясь опереться открытым флангом на Припятские болота, позднее на Днепр. …

Одновременно с началом наступления было бы целесообразно перебросить группу соединений, включая моторизованные, из Остмарка [Австрия] по железным и шоссейным дорогам через Венгрию в район севернее устья Дуная. При этом румынам, которые здесь рассматриваются как союзники, будет поставлена задача прикрывать переброску, а находящиеся в Румынии немецкие подвижные войска могли бы использоваться для удержания рубежа реки Прут. Задачей упомянутой группы соединений было бы прорваться – правда, по трудной из-за водных рубежей местности между Черным морем и Трансильванскими Альпами – на север и отрезать отход на восток русским силам, действующим южнее Припятских болот».

Многое из предлагаемого Лоссбергом нашло закрепление в последующем в Директиве ОКВ № 21 от 18 декабря 1940 г. и Директиве ОКХ от 31 января 1941 г. Лоссберг дал своему плану кодовое обозначение «Фриц», а позже предложил Йодлю название – «Барбаросса».

Проведение «Зеелёве» делалось все более неоднозначным. Невозможно было поддерживать в боевой готовности рассредоточенную армаду, орудия, танки и средства материального обеспечения, собранные на французском побережье Ла-Манша для вторжения, отложенного на неопределенный срок.

В сентябре капитан 1‐го ранга М.А. Воронцов[194]194
  Воронцов Михаил Александрович 15.11.1900-с. Гнилицы, ныне Нижегородской области—16.02.1986-Москва. Русский. Вице-адмирал (25.01.1951). В ВМФ с 1918. Член компартии с 1924. Окончил военно-фельдшерскую школу (1918–1920), подготовительную школу училища комсостава флота (ноябрь 1921-октябрь 1923), Военно-гидрографическое училище (октябрь 1923-ноябрь 1926), гидрографический факультет Военно‐морской академии им. К.Е. Ворошилова (ноябрь 1931‐март 1934). Участник гражданской войны. Санитар Нижегородского военно‐морского порта (ноябрь 1918—март 1919), лекпом плавмастерской «Урал» (март 1919—декабрь 1920), делопроизводитель санчасти Центрального нижегородского экипажа Волжской военной флотилии (декабрь 1920—июнь 1921), Главного управления судоподъема Северного порта (июнь – октябрь 1921), Центрального флотского экипажа в Петрограде (октябрь – ноябрь 1921). После окончания училища прораб (ноябрь 1926—апрель 1929), старший прораб (апрель 1929—март 1930) гидрографического отряда Северной гидрографической экспедиции г. Ленинграда. Командир гидрографического судна “Азимут” и начальник судовой гидрографической партии (март 1930—ноябрь 1931). Закончив академию, направлен на Дальний Восток. Начальник гидро-штурманского отдела Управления по обеспечению безопасности кораблевождения на Дальнем Востоке (март 1934—май 1938), помощник начальника гидрографического отдела флота (май 1938—февраль 1939), ид заместителя начальника штаба Тихоокеанского флота (февраль – сентябрь 1939). Военно‐морской атташе при полпредстве СССР в Германии (сентябрь 1939—август 1941 по документам, фактически по июнь 1941).
  Заместитель начальника (август – сентябрь 1941), начальник 1‐го (РУ) Управления Главного Морского штаба ВМФ (сентябрь 1941—апрель 1945).
  Начальник Бакинского военно‐морского подготовительного училища (апрель 1945—апрель 1946), 3‐го управления ГРУ Генштаба ВС (апрель 1946—июнь 1947), заместитель начальника 1‐го управления Комитета информации при Совете Министров СССР (июнь 1947—март 1949), начальник 2‐го управления ГРУ Генштаба ВС (март 1949—март 1950), ид заместителя начальника Морского Генерального штаба, начальник 2‐го Главного управления (РУ) Морского Генерального штаба ВМФ (февраль – апрель 1950), 2‐го Главного управления и заместитель начальника Морского Генерального штаба (апрель 1950—апрель 1952), в распоряжении Управления кадров ВМС (апрель – май 1952).
  Старший преподаватель кафедры стратегии и оперативного искусства (май 1952—ноябрь 1953; сентябрь 1956—март 1957), заместитель начальника кафедры стратегии (ноябрь 1953-сентябрь 1956) Высшей военной академии им. К.Е. Ворошилова, ныне Военная академия Генштаба ВС. Заместитель начальника по науке и учебной работе Военно-дипломатической академии СА (март 1957—сентябрь 1959), в распоряжении главкома ВМФ (сентябрь 1959—февраль 1960), 2‐го отдела Главного штаба ВМФ (декабрь 1959—апрель 1964). Контр-адмирал (22.2.1944).
  С апреля 1964 в запасе.
  Награжден орденом Ленина (1945), двумя орденами Красного Знамени (1944, 1949), Отечественной войны 1‐й ст. (1943, 1985), орденом Красной Звезды (1938), медалями, иностранным орденом.
  Похоронен на Кунцевском кладбище.


[Закрыть] смог проинформировать Центр из Берлина о том, что Германия не сможет провести операцию «Зеелёве»[195]195
  ⁹⁵ Владимиров О.В. Деятельность советской военно‐морской разведки в Германии. 1939–1941 годы //Отечественная история. – 2004. № 3. – С. 18.


[Закрыть]. Причина тому, отмечал Воронцов, не только нехватка десантных судов для организации переправы через Ла-Манш, но и повреждение большого количества переправочных средств в результате шторма.

17 сентября не последовало приказа о начале операции через 10 дней (отдача предварительного приказа) – 27 сентября.

17 сентября миновало, а Гитлер так и не принял окончательного решения – отдача предварительного приказа за 10 дней, в случае начала операции 27 сентября. Двумя днями позже он счел необходимым, ввиду угрожающе больших потерь тоннажа судов в портах отправления из-за налетов британской авиации, отдать приказ рассредоточить тоннаж и остановить дальнейшее развертывание транспортного флота. При этом обеспечивалась возможность своевременного «воссоединения» тоннажа при благоприятных погодных условиях в течение десятидневного срока после отдачи предварительного приказа до начала десантной операции (срок которой уже не был конкретизирован).

Указание ОКВ от 19 сентября 1940 г.:

Содержание: Операция «Морской лев».

Фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами принял следующее решение:

1) Передвижения транспортных судов для развертывания, если еще не закончены, остановить (Здесь и далее выделено мной. – М.А.).

2) Во избежание лишних потерь от налетов вражеской авиации в исходных портах не допускать скопления судов, рассредоточивая их за пределами портов. Однако необходимо помнить, что в случае благоприятной погоды их снова надлежит подтянуть в исходные порты, строго соблюдая намеченные сроки – день “S” минус 10 дней (отдача предварительного приказа).

3) Выделенные для операции “Хербстрайзе” [высадка в Ирландии] 10 судов из Норвегии должны быть возвращены и использованы по своему основному назначению. 6 других судов, предназначенных для операции «Морской лев», следует незаметно, в разное время, оттянуть и до дальнейшего распоряжения использовать для ускорения снабжения XXI группы.

4) Главнокомандующему ВВС по возможности усилить противовоздушную оборону в исходных портах.

Начальник штаба

верховного главнокомандования вооруженных сил

Кейтель»[196]196
  ⁹⁶ Дашичев В.И. Указ. соч. – Т. 1. – С. 696.


[Закрыть].

За победное завершение войны против Англии, переместив ее центр тяжести на «периферийные» театры, выступил немецкий главнокомандующий кригсмарине гросс-адмирал Э. Редер. Условием этого он считал сближение с Россией, тем самым поддержав позицию командования сухопутных войск – Браухича и Гальдера – «укрепление дружбы с Россией», – высказанную ими еще 30 июля 1940 г. «Мы должны, – говорил Редер Гитлеру 24 сентября 1940 г., – постараться всеми средствами усилить нашу войну против Англии, и без промедления, пока Соединенные Штаты еще не вступили в борьбу. При этом я еще раз указал на Гибралтар, Суэц, а также Ближний Восток и Канарские острова. Ослабление английских имперских позиций могло бы иметь решающее значение. Мы ни в коем случае не должны нарушать заключенного с Россией пакта, так как он спасет нас от войны на два фронта. Нельзя же себе представить, – сказал я Гитлеру, – чтобы он решился развязать войну на два фронта; ведь ранее он постоянно подчеркивал, что не повторит ошибки правительства 1914 г. По моему мнению, заявил я, ни при каких обстоятельствах нельзя брать на себя такую ответственность. Наоборот, мы должны сконцентрировать все силы на разгроме Англии… Для этого нам надо с величайшей энергией вести морскую войну, опираясь на порты Атлантики, расширить во взаимодействии с французами систему опорных пунктов до западного побережья Африки и завоевать с помощью Италии и Франции господство на Средиземном море и над африканским побережьем до Суэцкого канала. Тем самым для Англии путь в Индию окажется отрезанным, а Северная Африка будет подключена к европейской экономической системе, что важно для снабжения Европы. Проблема продовольственного обеспечения Европы за счет Востока отпадает сама собой»[197]197
  ⁹⁷ Там же. – С. 649.


[Закрыть].

30 сентября Гальдер сделал запись в своем военном дневнике:

«… Фюрер направил Сталину извещение о заключении пакта с Японией за 24 часа до его подписания (Имеется в виду телеграмма Риббентропа временному поверенному в делах Германии в СССР от 26.9.1940 года, а также телеграмма Риббентропа от 2.10.1940 года – Прим. нем. изд.). Теперь отправлено новое письмо Сталину с целью заинтересовать его в английском наследстве и добиться его поддержки против Англии. Если это удастся, то полагаю, что можно будет начать решительные действия против Англии»[198]198
  Гальдер Ф. Указ. соч. – Т. 2. – С. 165 – 166.


[Закрыть].

Добиться поддержки от Советского Союза в борьбе против Англии по убеждению Гитлера можно было за счет привлечения СССР к готовившемуся к подписанию Тройственному пакту.