Текст книги "Проба пера"

* * *

В какой-то момент все придворные опускаются на пол и лежат минут пять, а то вдруг начинают носиться по замку, словно бегство куда-то внезапно наметилось. День-другой лихорадит весь двор, на следующий день ведут себя, как ни в чем не бывало. Поскольку моего советчика нет, получить правдивый ответ на то, что случилось, невозможно. На простой вопрос, как зовут, отвечают «забыл». Только под хлыстом начинают вспоминать, да и то норовят приврать. Донести на другого, тут они мастера! Все равно привирают, но обязательно вставят толику правды. У кого узнать, что происходит?

* * *

– Вот, кто ответит мне на вопрос! Что происходит, барон?

– На земле меня звали Семен, здесь Симон Рассказчик. Меня направили к вам с ультиматумом.

– И ты, Брут!

– Нет-нет, я не предаю вас, меня просто просили передать их условия.

– Что происходит, скажи мне в начале?

– Хаос, вызванный вашим отказом участвовать в ритуалах. Вы сказали неистовой маркизе и канцлеру, что подумаете. Время пришло дать ответ.

– Какое отношение к хаосу имеет задержка ответа?

– Когда вы дали согласие на ритуал, вспомните какая случилась буря при вашем отказе.

– Меня очень ловко подвели к согласию.

– Сказавший «а», дойдет до «я». Только не торопитесь сразу отказываться. Выслушайте вначале условия. Они очень простые. Но прежде в очередной раз проведу вступительную лекцию о гедонизме. Как вы знаете, из нашего Овала вскоре выделится Треугольник, представляющий из себя во много раз более прекрасный мир, чем наш. Достаточно будет протянуть руки, и в ваши ладони в зависимости от вашего желания опустятся плоды райского дерева, или те, что произрастают на теле самой прекрасной женщины, какую можете представить. Захотите взлететь, подниметесь усилием воли. И так бесконечное количество лет.

– Надоест лет эдак…

– Пять тысяч или более того.

– Кто туда попадет?

– Все те, кто прибыл с земли. Все, кто хотели стать виконтами, маркизами и королями, то есть дворянство, а таких не так уж и много.

– Неужели нельзя обойтись без меня?

– Предварительное полу-согласие вы уже дали: подумать, во всяком случае, остается за малым. Прежде чем сказать «нет», выслушайте предложение противной стороны. Вам предлагается дать согласие не проведение одного из трех ритуалов. Первый проведут без вашего согласия. Я уже вызван на дуэль, и меня убьет лучший фехтовальщик в Баварии уколом в сердце. Во все остальные места бесполезно тыкать шпагой, выздоровление займет три-четыре дня. Вместо лицезрения моего жертвоприношения, вы можете совершить одно из двух ритуальных действий. Одно не очень привлекательное, а именно жениться на прекрасной маркизе…

– Так она же ведьма, по вашим словам.

– Да, ведьма, с кем не бывает, дело житейское. Не вы первый, и не вы последний. Есть более привлекательное предложение.

– Что же вы замолчали?

– Надеюсь на ваше благоразумие. Войдите в мое положение. Я вовсе не предаю вас, я только борюсь за свою жизнь. Вы меня понимаете?

– Понимаю и очень сочувствую.

– Желаете выслушать?

– Если мое согласие выслушать, не станет поводом для полу-согласия, как в прошлый раз.

– Не будет.

– Вам предлагают в награду тело вашей возлюбленной Лил.

– Что значит тело?

– В тело вашей возлюбленной внедрена душа Марты Мартини – актрисы. У нее пунктик, она все время играет роли, которые переиграла за всю свою долгую жизнь. Не нужно обращать на это внимание. Ее отношение с вами и будет необходимым ритуалом на долгое время. У вас, – достает Ратенау часы и бьет по крышке, – одна минута на согласие. В противном случае, ритуал начнется без вашего участия с убийства меня там на поляне, чтобы было наглядней. Что скажете?

* * *

«Господи Иисусе Христе, – возопил я, – да, когда же закончится весь этот бред?!» И этого оказалось достаточно, чтобы в мгновение ока возвратится в точку исчезновения, в которой начинали звенеть часы на стене, и дозвенели только при моем возвращении. Я пролетел на сорок лет вперед и увидел, что произойдет в дальнейшем, на что потребовалось две-три фазы дозвона, но какой-то магической силой был возвращен назад.

* * *

Сколько усмешек я наслушался после моего возвращения на то, что случится с нами в будущем. Когда же случались предсказанные мною события, говорили: «Пальцем в небо ткнул и случайно попал». Разве что, не крутили пальцем у виска. Может быть, за спиной и крутили. Люди вообще заспинных дел мастера. Иные утверждали, что ничего подобного от меня вообще не слыхали. О Срединном мире я промолчал, разве что разместил насмотренные сцены фрагментами в своих текстах, которые никто не читает, кроме одной почитательницы моего творчества, романтической дамы, заказавшей любовную историю, да двух-трех академиков, в Бозе ныне почивших, недаром вначале я хотел назвать текст «Отчет для академии», но остановился на «Самозванце».

Предисловие

Что же я написал? Куртуазный роман «Самозванец» («текст», скорее всего) в стиле Лесажа, а вовсе не экзистенциальную драму об одиночестве человека в мире. Кроме того, данный текст – часть эпопеи под общим названием «Коридоры судьбы», размером в десять-двенадцать томов. Разумеется, квази-философию, которые излагают персонажи, не отражает мои взгляды на мир. Идея о переселения душ из одного тела в другое, а также реинкарнация является литературным приемом. Впрочем, последнее слово еще не сказано. Привожу вырезанную из текст цитату одного из героев по поводу часто встречающейся фразы на Земле.

«Сталкиваясь с событиями мистического характера профанное мышление большинства на Земле не позволяет верить в происходящее, рассматривая непредвиденные явления как обман слуха и зрения, а то и вовсе за нечто несуществующее. „Этого не может быть, – любимая присказка обывателей, – потому, что не может быть никогда!“ Не понимая, сколь фантастичен мир на Земле, её обитатели принимают реальность… оттого, что привычная… за нечто незыблемое, а во вселенной нет ничего, чего не может быть!»

Писать для меня развлечение, а еще лучше читать, потому что ленюсь. К сожалению, современные писатели не успевают создавать то, что мне нравится, приходится ждать, пока не появится что-либо стоящее. Не дождавшись очередного шедевра, сам начинаю писать. Будучи работником библиотеки, годами просматривал толстые журналы, повторяю просматривал.

«О, Боже, какое убожество!»

Дело в том, что я ничего не придумываю и не сочиняю, в отличие от тех, кто трудится, не покладая рук, исписывая тонны бумаги, а сейчас на «компе», и это еще те, кто старается, в основном – левой ногой, а пишу под диктовку из мира Идей. Едва успеваю записывать. В результате получаются не люди, фантомы, как мне говорят. Других не имею, куда заглядываю, то и описываю. В том же, впрочем, обвиняют и Белого, и Набокова и немногих других: Гоголя, к примеру, а также Роб-Грийе. Прославленные, прошу прощения, православные могут сказать: «Прелесть все это». Может быть, так оно и есть, за что и каюсь. Смешно звучит «и каюсь». «Самозванец» последнее произведение, дальше писать не намерен, не-для-кого, для двух-трех читателей, разве что, включая себя самого. Возраст к тому же, буковки стал путать на, как они там называют, «на клаве». (Не спутайте с Клавой, несмотря на то, что руки на неё налегают). К счастью, ошибся. Когда над тобой дыра в ментальном пространстве образуется, никаких сил нет отвязаться от слов, поступающих свыше. Пришлось «Сожженные места из переписки с друзьями» заново переписать. Дело за правкой. «На том Ку!»