Текст книги "Осторожно: пуппитролли!"

Глава пятьдесят четвертая

Наверное, Смерчу была уготована судьба Крюшона. Однако, не успел бравый юнга домчаться до клубничной полянки, как наперез ему из густой травы прямо под ноги выскочил смешной коротышка в смятом клоунском костюме и, подняв умоляюще ручки вверх, что-то прокричал визгливым, срывающимся от волнения, голоском.

«Да это же Тупсифокс!» – мгновенно сообразил Смерч и резко остановился.

– Тупси! Привет! Ты жив?! – воскликнул он добродушно и наклонился пониже к мальчишке-пуппитроллю. – А мы уж решили, что вы потонули вместе с этим проклятым золотом!

– Что? – переспросил Тупсифокс. – Кого долбанули молотом?

Он с опаской вытащил из левого уха затычку и, убедившись, что пение волшебной птички стихло, вынул затычку и из другого уха.

– Опасность миновала – теперь можно и поговорить!

Смерч тоже освободил уши от комков травы и повторил свое приветствие:

– Рад тебя видеть живым и невредимым! Жаль, что вы утопили наши сокровища, ну да, что об этом теперь вспоминать!

– Это все дядюшка! – покраснел Тупсифокс. – «Полетим да полетим» говорит… Вот и полетели… – Он вдруг вспомнил о Крюшоне, попавшем под чары коварной певуньи, и, страдальчески морщась, пропищал: – Потом поговорим о сокровищах! Сейчас вашего Крюшончика нужно спасать!

– А что с ним случилось? – Смерч побледнел и впился взглядом своих пронзительных карих глаз в лицо коротышки.

Волнуясь и заикаясь, юный пуппитролль рассказал о загадочной птичке, умеющей своим чарующим голосом обращать невольных слушателей в живые статуи. Рассказал о том, как совсем недавно, всего лишь сутки назад, он сам простоял на солнцепеке глупым пеньком с рассвета до заката, и только с наступлением темноты проклятые чары спали.

– А теперь ей на глаза попался ваш толстяк Крюшон! И сколько времени он проторчит на грядках вместо огородного пугала, увы, никто не знает! Даже мой дядюшка, а уж он-то знает про все на свете!

Выпалив все это на едином дыхании, Тупсифокс громко шмыгнул носом и с мольбой уставился на Смерча.

– Да-а, – протянул юнга, почесывая затылок, – на хорошенький остров мы попали, ничего не скажешь! Из троих членов команды двое уже выбыли. К счастью, временно…

После долгих колебаний и мучительных раздумий он все-таки принял решение.

– Будь что будет: попробую поймать эту птичку! А Крюшона к Морсу перетащу, пусть с ним рядышком полежит, пока не очнется.

Услышав такие слова, Тупсифокс испугался еще больше:

– Ты хочешь поймать это чудо в перьях?! А если ты сам обратишься в статую, что тогда?

– Значит, судьба, – вздохнул Смерч, – но придется рискнуть: у нас совсем не остается времени.

Он достал из кармана брюк мятый, но уже просохший, клоунский колпак и нахлобучил его на голову пуппитролля:

– Держи свою шапочку, Тупсифокс, и больше ее не теряй!

– Спасибо… – Крошка-пуппитролль поправил головной убор и, перебирая быстро-быстро ножками, засеменил за долговязым юнгой.

Вернувшись к спящему Морсу и сидевшему рядом с ним Кракофаксу, Смерч сказал:

– Если хотите вернуться вместе с нами в Гнэльфбург, господин воришка, вы должны мне помочь. Мой друг Крюшон обратился в статую и…

– Я так и знал! – перебил его старикашка и ехидно хмыкнул. – Что ж, съэкономим на продуктах, только и всего!

– Друзей я не брошу в беде. А торчать на этом острове лишний день – непростительная роскошь. Если мы завтра не подойдем к волшебному Гроту Неприятных Сюрпризов, то останемся в Сказочном море на долгие месяцы, а, может быть, и на долгие годы.

– Нет! Не хочу торчать на этом острове! Хочу домой! К маме! – закричал вдруг Тупсифокс, и громадные слезы покатились из его глаз, оставляя на грязном личике глубокие, извилистые овраги.

Кракофакс недовольно поморщился, услышав рев племянника, и даже попробовал, было, прикрикнуть на Тупсифокса, но тот и ухом не повел в ответ, а только еще больше добавил высоких нот в свою серенаду. Наконец старый пуппитролль не выдержал звуковой атаки и сдался на милость победителя:

– Ну, хорошо, хорошо! Я согласен! Только прекрати реветь и дай мне сосредоточиться!

Услышав это, Тупсифокс охотно выключился. В наступившей тишине даже стало слышно ровное дыхание безмятежно спящего Морса.

– Счастливчик! – с завистью покосился на него Кракофакс. – Ему вот не надо рисковать собственной шкурой и лезть к проклятой птице прямо в пасть!

– Туда я полезу, – успокоил его Смерч. – Вы только поможете мне стать невидимым.

– Я должен открыть тебе тайну, как превратиться в невидимку?! Да ни за что! – Кракофакс возмущенно хрюкнул и, вскочив на ноги, забегал по тропинке взад-вперед, заложив по привычке руки за спину. Набегавшись, он вдруг резко остановился и, тыча синим пальчиком в сторону Смерча, прохрипел:

– Я не открою тебе секрет, проклятый гнэльф! Но я… я, так и быть, превращу тебя в невидимку! Что делать, нужно выкручиваться… Ты готов? – И он, не дожидаясь от юнги ответа, громко воскликнул:

– АРРА-ФОРР-УММ! МОРРА-ОФФ-СУММ! ИКС-ФУКС-ЗЕТ! ФУРРА-УММ-ЭТТ!..

Смерч еще несколько секунд смотрел на Кракофакса, а потом машинально перевел взгляд на свои руки, но их уже нельзя было различить.

– Кажется, я стал невидимкой, – прошептал Смерч и с трудом проглотил сухой комок, подкативший внезапно к горлу. – Ну что ж, я сам этого хотел!

Глава пятьдесят пятая

Превратиться в невидимку было только половиной дела, причем, самой легкой. Теперь следовало поймать волшебную птичку, а эта задачка могла оказаться потруднее первой.

– Не отправлюсь же я за ней с пустыми руками, пусть и невидимыми, – проговорил Смерч, когда пришел немного в себя. – Придется мастерить ловушку, а все инструменты на корабле!

– Эта певунья такая маленькая, что ее можно засунуть в карман, – поделился своими впечатлениями о пернатой волшебнице пуппитролль Тупсифокс. – Или запихать в мою курточку!

И он, желая помочь отважному юнге, стащил с себя торопливо кургузый клоунский пиджачок и протянул его Смерчу.

– Спасибо, Тупси, но я все-таки сплету для нее корзинку: так, на всякий случай…

Боцман Кнехт недавно обучил юного моряка вязанию канатов, веревочных лестниц и прочих необходимых в жизни вещей, и теперь это уменье пригодилось как нельзя кстати. Быстро надергав длинных с широкими стебельками травинок, Смерч принялся мастерить из них клетку для птицы. Через полчаса ловушка была готова, и невидимый птицелов отправился на охоту, не забыв, на всякий случай, заткнуть себе уши надежными заглушками.

Когда Смерч приблизился к клубничной полянке и увидел торчавшего на ней, как изваяние, несчастного Крюшончика, у него от жалости чуть не навернулись слезы. «Чур, не реветь! – приказал он тут же себе. – Не хватало еще ее спугнуть!»

Смерч поставил корзинку на землю и, взяв поудобнее в руки клоунскую курточку, стал подкрадываться на цыпочках к тому месту, где находились заколдованный Крюшон и таинственная птичка-певунья.

«Кажется, снова кто-то идет к моему гнезду! Ну, что за безобразие! – подумала раздраженно любительница поспать под клубничным листом и нехотя высунула голову из-под крылышка. Однако никого не увидела и вновь подумала: – Наверное, показалось. Ветер гоняет по грядкам какую-то мятую тряпку, а мне уж мерещатся всякие страсти!»

И она, поерзав по привычке в пыльной ямке, спрятала головку под мягкое пуховое крылышко.

– Ну, Смерч, не робей! – приказал самому себе невидимый юнга-птицелов и резким и точным броском накинул курточку Тупсифокса на крошечную пичужку.

«Все-таки попалась! – испуганно подумала несчастная жертва и попробовала запеть, пытаясь околдовать нахального смельчака. Но вместо чарующих звуков у нее из горла вырвалось лишь жалкое чириканье, и пернатая волшебница, смутившись, замолкла. – Неужели я потеряла голос?! Какой ужас! Придется мне немного потерпеть и помолчать…»

Смерч запихнул птичку в клетку и для надежности накрыл сверху клоунской курткой.

– В темноте ты, надеюсь, не очень-то распоешься, так что сиди и не дергайся! – напутствовал он свою пленницу.

Вытерев со лба пот, бравый птицелов поднял клетку, прижал ее покрепче к груди, чтобы, не дай Бог, не выронить, и подошел к сидящему на корточках окаменевшему Крюшону.

«Как живой! – невольно подумал он, глядя на бедного дружка, застывшего в нелепой и неудобной позе. – Ничего, Крюш, тебе недолго осталось страдать и мучаться: скоро ты расколдуешься, и мы все вместе поплывем обратно в Гнэльфбург».

Смерч вздохнул и пошел к побережью. Тащить на себе бесчувственное изваяние у него не было никаких сил.

Глава пятьдесят шестая

Морс и Крюшон очнулись к вечеру. Когда они узнали, что с ними случилось, Морс нервно хихикнул, а бедный толстячок вновь опустился на корточки – у него от запоздалого страха вдруг затряслись поджилки и подогнулись колени.

– Все позади, все позади! – поспешил успокоить друзей юнга Смерч, который уже давно стал видимым. – Птичка-певунья поймана и теперь молчит как мышка. А волшебных абрикосов, надеюсь, вы больше пробовать не станете!

– Пусть их пираты едят, а с меня довольно! – Морс приподнялся с земли и отряхнул с одежды песок и прилипшие травинки. – Кстати, хорошая мысль: давайте-ка угостим наших славных матросиков абрикосовым компотом!

– Ты думаешь, что они вновь вернутся на корабль? – Крюшон посмотрел на Морса взглядом, полным тоски и печали.

– Я в этом уверен! Кто-то наложил на них проклятие, и теперь они вынуждены появляться на «Бедном Йорике» только по ночам, а утром – исчезать с него как фантомы!

– Тогда нам, наверное, не следует возвращаться на корабль, – тоскливо произнес Крюшон.

Повернувшись лицом к сидевшему за его спиной на мягком листке подорожника хитрецу Кракофаксу, Смерч сказал:

– Придется вам снова поколдовать, господин Пройдоха! На этот раз в невидимок должны превратиться все пятеро.

– Ты думаешь, пираты-призраки испугаются крошечных невидимок? – Пуппитролль презрительно хмыкнул. – Они живо нас раскусят, глупый гнэльф!

Услышав его слова, Тупсифокс вздрогнул:

– Я не хочу, чтобы меня раскусывали! Я хочу домой, в Бербург!

И он приготовился пустить слезу, надеясь разжалобить упрямого дядюшку.

Но Кракофакс был хитер и сразу же разгадал намерения племянника.

– Не вздумай реветь! Это тебе не поможет! – строго прикрикнул он на Тупсифокса и, сорвавшись с удобного кресла, забегал по тропинке от Морса к Крюшону и обратно. – Превращать в невидимок я никого не стану! Это очень вредно для здоровья! Для моего здоровья! – уточнил он, поднимая многозначительно синеватый указательный палец правой руки высоко вверх. – Лучше мы используем то, что имеем, – и тут его палец, указывающий в небеса, опустился пониже и ткнулся в сторону корзинки с волшебной птицей.

– А если она не запоет? – выразил сомнение Смерч.

– Если сдернуть покрывало, запоет! – самоуверенно заявил Кракофакс и тут же добавил: – А для страховки я тоже кое-что придумал. – Он выдержал эффектную паузу и гордо сообщил: – Мы сварим для призраков компот из волшебных абрикосов! И они все уснут! До рассвета! Мы же этим воспользуемся и приведем корабль поближе к проклятому Гроту Неприятных Сюрпризов!

– У меня такое чувство, словно об идее сварить компот я уже где-то слышал, – сказал Крюшон, поскреб в затылке пальчиком, но ничего не вспомнил, и немного невпопад произнес: – А пираты любят сладкое? По-моему, они предпочитают вместо компота пить горький бром.

– Не бром, а ром! – поправил его Смерч. – Но от компотов они тоже не отказываются.

– Я сварю им очень хороший компот! – с жаром пообещал Крюшон. – Вот увидите, я не пожалею фруктов! Я знаю рецепт, как сделать так, чтобы абрикосы не разваривались, а оставались в компоте как свеженькие!

– Крюш, мы не сомневаемся в твоих кулинарных способностях. Надеюсь, пираты тоже оценят их по достоинству.

Морс бережно поднял корзинку с волшебной птичкой и, поглядев на друзей, спросил у них:

– Ну что, возвращаемся на корабль?

– А разве у нас есть выбор? – вопросом на вопрос ответил Крюшон.

Глава пятьдесят седьмая

Поднявшись на палубу «Бедного Йорика», Крюшон заявил:

– Как хотите, но в трюм я больше не полезу! Хватит, натерпелся страха!

И он, поддерживая обеими руками сумку, набитую до отказа волшебными абрикосами, помчался в камбуз готовить ужин для пиратов.

– Пузанчик прав, – улыбнулся Морс, – сидеть в холодном погребе в обществе крыс и летучих мышей – удовольствие небольшое!

– Нам только не хватало подхватить воспаление легких, – поддержал его Смерч. – Ближайшая аптека находится в порту Острова Миражей, а до нее еще нужно добраться.

Услышав их разговор, Тупсифокс заволновался:

– Про каких-таких летучих крыс они говорят? Предупреждаю, дядюшка, я тоже не хочу лезть ни в какой погреб!

Юный пуппитролль ухватил Кракофакса за пиджачную пуговицу и стал нервно ее откручивать, пытаясь хоть таким образом привлечь внимание равнодушного дяди к своим словам.

И это ему удалось – фиолетовый старичок ударил ладошкой по руке племянника и, когда тот прекратил истязание несчастной пуговицы, лениво произнес:

– В трюм мы, конечно, не полезем. Но я сделаю так, что пираты-призраки нас не увидят.

– Ты все-таки превратишь нас в невидимок? – перебил его Тупсифокс.

Старый пуппитролль недовольно поморщился:

– Нет, я сказал же, что это вредно для моего здоровья. Придется мне соорудить небольшой волшебный купол, под которым мы с тобою спрячемся.

– А гнэльфы?!

– Что ж, приютим и этих лоботрясов. Кому-то нужно будет управлять судном, когда мы им завладеем!

Кракофакс вскарабкался по ступенькам на капитанский мостик и, взглянув сверху вниз на бескрайний морской простор, тяжело вздохнул:

– Сколько усилий потрачено на поиски сокровищ… И все пошло прахом. Ну, ничего, когда-нибудь я еще вернусь сюда и разыщу мое золото! Не будь я пуппитролль Кракофакс, если не сделаю этого!

И он, спустившись вновь на палубу и выбрав уютный закуток, тихо прошептал:

– ФЕРРИ-ГЛУММ! МЭРРИ-ТУММ! ФЭРРИ-МЭРРИ-ДУММ! МЭРРИ-ФЭРРИ-СУММ!

После чего радостно хихикнул, самодовольно потер фиолетовые ладошки, быстро шагнул вперед и… исчез!

– Дядюшка, – испугался Тупсифокс, – вы где?

В ответ – молчание.

Тупсифокс метнулся туда, где секунду назад стоял его зловредный дядя, и чуть было не расшиб себе нос о невидимую, но крепкую преграду.

– Ой! – вскрикнул мальчишка-пуппитролль. – Что это?!

Он боязливо протянул вперед руку и коснулся твердой и гладкой, как стекло, стены.

– Дядюшка Кракофакс! Вы где? Отзовитесь скорее, или я умру от страха!

– Скажи «МЭРРИ-ФЭРРИ-СУММ!» и смело шагай вперед! – раздался приглушенный, будто из бочки, голос старого пуппитролля.

– МЭРРИ-ФЭРРИ-СУММ! – повторил Тупсифокс и снова протянул дрожащую ручонку в сторону невидимой преграды.

Теперь его рука свободно прошла сквозь таинственную стену и скрылась за ней почти по локоть!

– Может быть, ты прекратишь хватать грязными лапами мой волшебный купол и зайдешь сюда сам? – глухо прозвучал из чудесного укрытия голос Кракофакса.

Тупсифокс вздрогнул, торопливо шагнул вперед и оказался рядышком с дядей-чародеем.

– Согласись, здесь не так уж и плохо! – весело проговорил Кракофакс, гордясь своим архитектурным сооружением. – Отсюда прекрасно все видно и совсем не дует! Лучшего местечка, пожалуй, и не придумать!

Пока пуппитролли искали укрытие от пиратов-призраков, Морс и Смерч успели вытащить из воды якорь и поставить на мачтах паруса. Жалобно поскрипывая, «Бедный Йорик» медленно двинулся из тихой гавани в открытое море.

– Какой сегодня день? – спросил приятеля Смерч, становясь к штурвалу. – Все время боюсь забыть и сбиться со счета!

– С утра было воскресенье, – ответил Морс и почему-то слегка помрачнел.

– Значит, понедельник завтра? тогда у нас в запасе еще уйма времени!

И добродушный юнга-рулевой весело и задорно улыбнулся своему погрустневшему дружку.

Глава пятьдесят восьмая

Гнэльфы не ошиблись: пираты появились на борту корабля ровно в полночь.

– проклятье! – заорал долговязый предводитель морских разбойников, как только приобрел телесную оболочку, а вместе с ней и возможность горланить. – Мы снова заплыли неизвестно куда! Хитрюга Бим, не стой столбом, марш к штурвалу! Пегий Лис, Кривой Красавчик, пока я вас не вздернул на рею, быстро меняйте паруса на грот-мачте! Неужели не видите, как судно заваливается на правый борт?!

Вожак корсаров пинками разогнал команду по местам и, пулей влетев в рулевую рубку, торопливо развернул карту.

«Так и есть: мы снова отклонились от нужного курса! Проклятая судьба опять мешает нам добраться до заветного острова!»

Обозленный, он резко смял карту и сунул ее в широкий карман камзола.

В этот момент в рубку поднялся пиратский кок и, заметно робея, доложил:

– Простите, кэп, но ужин готов… Когда прикажете кормить команду?

– Как: ты уже все состряпал?! Когда ты успел, Мопс? – удивился капитан, позабыв на время о своих несчастьях.

Толстяк смущенно развел руками:

– Все было уже готово, кэп. Даже компот…

Горизонтальная морщина пересекла узкий лобик предводителя корсаров:

– Кажется, на «Бедном Йорике» завелись таинственные невидимки…

Немного покрасовавшись перед единственным зрителем, морщинка со лба вожака исчезла.

– Придется мне самому заняться их поисками. От вас, балбесы, все-равно нет никакого толку!

– Вы хотите ловить невидимок на пустой желудок, кэп?

– Нет, Мопс, сначала я, конечно, подкреплюсь. Но после этого я задам вам такого жару, что ад покажется вам настоящим ледником!

И предводитель корсаров, считая разговор с корабельным коком законченным, снова громогласно скомандовал:

– Хитрюга Бим, закладывай два румба влево! Ушастик и Простофиля, крепите фалы на грот-мачте! Живо, живо, лентяи, а то я отправлю вас всех на завтрак акулам!

Пираты, услышав новую угрозу своего сердитого вожака, еще быстрее забегали по кораблю, выполняя его приказания.

Смерч, наблюдая из удобного укрытия за действиями оживших призраков, тихонько усмехнулся:

– Пока все идет по намеченному плану. Одно лишь сомнение гложет мне душу: понравится ли им твой компот, Крюшончик?

– Скоро мы в этом убедимся. Но на месте пиратов я не стал бы капризничать, – ответил юный повар.

Внезапно Тупсифокс испуганно пискнул и еще сильнее прижался спиной к ноге храбреца Морса:

– Смотрите, сюда кто-то идет! И в руках у него, кажется, острый меч!

Все, кто сидели в волшебном куполе, невольно посмотрели в ту сторону, куда указывал мальчишка-пуппитролль.

– Это – Ушастик, – узнал лопоухого джентльмена удачи глазастый юнга. – А в руках он держит не меч, а обыкновенный кухонный нож!

– Для гнэльфов это нож, а для нас, пуппитроллей, меч! – смущенно сказал Тупсифокс, однако быстро успокоился и стал наблюдать за пиратом.

Подойдя к тому месту, где прятались путешественники, Ушастик вдруг остановился и, торопливо оглянувшись на капитанский мостик, по которому прохаживался долговязый громила в роскошном камзоле, быстро шагнул в сторону.

Бумм! – раздался в куполе приглушенный звон.

Ушастик отпрянул назад и, ничего не понимая, уставился в пустоту. Потом, осмелев и немного придя в себя, сделал вторую попытку пройти сквозь невидимую преграду.

Бумм!! – еще громче прозвучал удар о стены купола.

– Интересно, на каком по счету синяке он остановится? – спросил Смерч у Морса после того, как колокольный гул слегка затих.

– На третьем, Смерч, на третьем. И этот третий синяк я поставлю Ушастику сам!

Морс протянул вперед правую руку и изо всей силы щелкнул настырного пирата в лоб.

– Ай! – вскрикнул Ушастик и сел там, где стоял. – Вы зачем деретесь, господин Привидение?!

Кракофакс высунул наружу фиолетовую физиономию и сердито рявкнул фальцетом:

– А зачем вы лезете в чужой дом без спроса? Я вас, кажется, не приглашал!

И он снова спрятался в надежном волшебном куполе.

Ушастик потер ушибленный лоб шершавой, как наждачная бумага, ладонью и виновато пробубнил:

– Я лез не к вам, господин Привидение. Я только хотел достать свою бутылочку рома…

– У меня нет вашего вонючего рома! – Кракофакс швырнул в назойливого пирата грязным сухариком. – Немедленно убирайтесь отсюда или я превращу вас самого в привидение!

– Подумаешь, напугал! – фыркнул насмешливо Ушастик. Но тут же спохватился и принялся жалобно ныть, прижимая руки к груди: – Вы посмотрите под оторванной доской. Одна доска плохо прибита, и под ней я храню мое сокровище. Отдайте мне его, и я исчезну!

– Если мы отдадим ему бутылку, он не станет пить мой компот! – с жаром зашептал на ухо Морсу взволнованный Крюшон. – Этого нельзя допустить!

– Ты прав, его нужно заставить поужинать. – Морс высунул наружу правую руку и многозначительно повертел указательным пальцем перед носом растерянного пирата: – Пить ром на голодный желудок очень вредно! Ступай немедленно в кубрик и хорошенько поешь! И не забудь про десерт: сегодня для вас приготовили отличный компот!

– А после ужина вы отдадите мне мою бутылочку? – Ушастик с мольбой посмотрел на раскачивающийся перед его носом палец-маятник.

– Так и быть, мы ее вернем. Но учти: я проверю! – И рука загадочного привидения исчезла за невидимой стеной.

Пятясь и подобострастно кланяясь, Ушастик удалился. Проводив его взглядом, Смерч облегченно вздохнул:

– Кажется, пронесло. Я уж подумал, что нам придется всю ночь отбиваться от вооруженных призраков!

– Подождите радоваться: они еще не выпили ваш компот. – Кракофакс насмешливо хмыкнул и покачал головой. – Кто знает, как он подействует на пиратов? Ведь они – фантомы!

«Об этом мы, точно, не подумали, – мелькнуло в голове у Смерча. – Но ничего: у нас еще в запасе имеется тяжелая артиллерия!»

И он с любовью и благоговением коснулся клетки с пернатой певуньей.