Текст книги "Нэнси Дрю. Проклятие"

ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ.

Птица.

Шкафчик Дейзи.

Надпись на окне моей машины.

А теперь еще и это.

– Да что это вообще значит? – сказала я вслух, ни к кому конкретно не обращаясь.

«Ничего хорошего», – ответил внутренний голос.

Дейзи подняла на нас глаза, полные слез.

– Понятия не имею, кто это сделал. И зачем. Когда… Когда я пришла, комната уже была в таком виде. А мне… надо было забрать кое-что… – Она замолкла. Шок был таким сильным, что мешал говорить.

– Тебе ни к чему перед нами оправдываться, – хрипло сказала я. – Мы тебе доверяем, даже не сомневайся. Но творится что-то страшное, Дейзи. Тебя явно пытаются прижать к стенке. Нельзя и дальше делать вид, будто все эти события никак не связаны между собой!

– Даже если бы они и не были связаны, каждое из них уже настораживает не на шутку! – заметила Лена.

– Вот-вот, – подтвердила я. – Но эти случаи связаны, и у нас не осталось ни единого повода считать иначе. Ведь так?

Я осторожно посмотрела на подруг. Я знала, что Дейзи по-прежнему цепляется за надежду с упорством, давно вышедшим за рамки разумного. Но все изменилось. Теперь уже не получится игнорировать произошедшее. Мне вдруг стало не по себе, ведь я так легкомысленно себя повела, пустив ситуацию на самотек и предоставив Дейзи свободу, пускай и не полную.

Я задумчиво молчала. Надо было послушать интуицию, а я…

– Теперь мои друзья в опасности, – сказала я вслух, но осознала это лишь тогда, когда подняла взгляд и увидела, с каким испугом на меня смотрят подруги.

По щеке Дейзи катилась слеза.

– Вы же согласитесь теперь со мной? Не будете больше спорить? – спросила я, нерешительно посмотрев на подруг.

Лена подняла взгляд и кивнула, а потом тронула Дейзи за плечо.

Та заморгала, смахивая слезы, и утерла глаза руками.

– Да, Нэнси, конечно! Ты совершенно права… Просто… мне так совестно… как же долго я пыталась это игнорировать… Надо было принять всерьез это еще тогда, когда птица врезалась в стекло! Надо было сразу попросить тебя заняться этим делом.

– Тебе нечего стыдиться, – сказала Лена непривычно мягким, успокаивающим тоном. – Мы прекрасно знаем, до чего важен тебе этот праздник.

Дейзи шмыгнула носом.

– Это так. Это мечта всей жизни. Подумать только, меня наконец взяли участвовать в именинной постановке! Ох уж эти убогие радости девчонки из крошечного города…

– Ни капли они не убогие, – сказала я, стараясь придать голосу такую же мягкость, как у Лены.

– Ну, самую малость, – упрямо сказала Дейзи, чтобы хоть немного разрядить обстановку, и я была очень ей за это благодарна.

Лена рассмеялась и кивнула.

– Вот на столечко, – сказала она, показав большим и указательным пальцем, о каких незначительных масштабах идет речь. – Но мы тебя прощаем! Мы ведь и любим тебя за эти провинциальные причуды и твое очарование!

– Прощаем, – подтвердила я и продолжила посерьезневшим голосом: – Но с одним условием: что отныне ты будешь помогать мне с расследованием. И мы наконец обо всем расскажем администрации. Как-никак речь идет о целых двух случаях возмутительного вандализма. Уверена, администрации очень не понравится, что кто-то испортил магнитную доску, что и говорить об истории с мертвой птицей и угрожающей запиской в клюве…

– Я всеми руками за. Это даже не обсуждается. Готова даже встать у штурвала. Но только не в буквальном смысле, потому что разрешения на управление кораблями у меня нет.

– Нравится мне эта метафора, – заметила Лена. – Но не переживай: за штурвал корабля мы тебя не поставим. Слишком уж велика ответственность. А вот посадить тебя на весла маленькой шлюпки – еще куда ни шло…

– Ну ты и вредина, – парировала Дейзи, впрочем, безо всякой злобы. В споры она тоже пускаться не стала.

– Дамы, не хочу мешать вашему милому девичнику… – раздался голос с порога, и мы все разом подпрыгнули от неожиданности, – …но у нас экстренная ситуация. Боюсь, сейчас уже не до обмена остротами.

На пороге стоял Тео. Чуть ссутулившись, он обводил взглядом разгромленную редакцию. Черная челка упала ему на глаза, он резким движением откинул ее назад и с вызовом взглянул на меня.

– Ну привет, фанат ты наш, ты, как всегда, вовремя, – сказала Лена. – Мы тут как раз решили, что пришла пора выхватывать пушки.

– Метафорические, – уточнила я. – Насилие я не одобряю.

Тео только отмахнулся. Вид у него был удивительно нетерпеливый.

– Опять вы тут в остроумии упражняетесь. Давайте лучше к сути.

Я закатила глаза.

– Да тут все просто. Редакцию разгромили. Следующими жертвами вполне можем оказаться мы. – Возможно, в тот момент голос мой и прозвучал легкомысленно, но это получилось случайно. – Но мы займемся этим делом. Пойдем прямо к директору и все расскажем. Все без исключения, – сказала я, сделав особый упор на последней фразе. – Даже о во́роне.

– И думать забудьте, – отрезал Тео.

Дейзи его слова явно сбили с толку.

– Но ты ведь сам сказал…

– Забудьте, потому что директор уже обо всем знает. Точнее сказать, кое о чем.

– Ты с ней разговаривал? – удивленно спросила я, борясь с раздражением. Как-никак это было мое расследование, пускай и тайное.

– Пришлось. Во всяком случае, в общих чертах. Уверен, тебе найдется, чем дополнить мой рассказ.

– В каких это еще общих чертах?

Неужто рыцарь Тео и впрямь побывал у директора? С какой стати? Ведь тогда он еще не знал о погроме в редакции, разве не так?

Тео вновь раздраженно отмахнулся от меня.

– Хорошая новость состоит в том, что, в отличие от вас, директриса и впрямь взялась за дело. Она позвонила в участок, и теперь к нам едет шеф полиции, чтобы начать расследование. Может, даже экстренное собрание устроят.

Удивительно, но в его голосе не было и тени циничного восторга, которого вполне можно было от него ожидать. Мало того, вид у него был прямо-таки расстроенный.

Он посмотрел на меня.

– Твоим родителям директриса тоже позвонила. Все-таки отец у тебя адвокат, а мать – соцработник. Администрация решила, что в чрезвычайной ситуации их помощь может понадобиться школе.

Что? Мои родители тоже приедут? И тоже будут во всем этом участвовать?

Я посмотрела на Дейзи и по глазам прочла, что она размышляет о том же. Лицо у нее было белым как мел.

– В какой чрезвычайной ситуации? – спросила я, хотя ответ был совсем рядом – достаточно поднять взгляд на кроваво-красную надпись на доске. – Ты знал о погроме? Знал, что в редакции все вверх дном перевернули? – спросила я. Голова у меня закружилась.

Тео покачал головой.

– Я к этому и клоню. Все куда хуже, чем вы думаете. Вот это все, – он обвел широким жестом разгромленную редакцию, – это даже не верхушка айсберга.

– Сначала редакция, потом кто-то из нас… – охрипшим голосом проговорила я.

– Именно это я и пытаюсь сказать. Ты отстаешь на шаг, Нэнси, – заметил Тео.

Только не это. Я нервно сглотнула.

– Что случилось? И с кем?

Лицо Тео исказила гримаса боли, и у меня внутри все сжалось.

– Никто не знает, что случилось. Вот почему к нам едет шеф полиции. Надо непременно ее найти.

– Кого? – с отчаянием спросила Дейзи. – Кто пропал?

– Мелани, – мрачно ответил Тео. – Никто не знает, где она.

Часть вторая. Исчезновение

Некоторые поговаривают, будто Хорсшу-Бэй был основан благодаря принесенной жертве и пролитой священной крови. Очень немногие – те, кто уже давно живет в городе и научился видеть истину сквозь трещины в пышном фасаде, – полагают, что история освоения этих мест напрямую связана с мрачными событиями, случившимися до возникновения Хорсшу-Бэя. Ходят слухи и о трагичных происшествиях, без которых не обошлось празднование Именин города.

В это верят лишь истинные мудрецы, в то время как наивные простаки кличут истории «сказками о призраках», страшилками, которые обычно рассказывают у костра в полуночный час.

Однажды главу одного из старейших семейств в городе нашли утонувшим в собственной ванной. Экспертиза обнаружила в его организме запредельное количество мышечных релаксантов. Наивный народ быстро предположил, что жена подлила ему смертельный препарат в бокал с бренди, который он выпил после ужина.

Мудрецы же высказали свою версию, но никто не захотел называть случившееся проклятием.

А я? Я зову это кармой.

Глава тринадцатая

– То есть это уже не первый инцидент, связанный с праздничной постановкой и этим вашим «проклятием»? – переспросила госпожа Вагнер, директор школы.

В ее голосе в равной степени звучали обеспокоенные, изумленные и гневные нотки. Далеко не у каждого получилось бы вместить разом столько эмоций в вопрос – пускай и такой непростой.

Госпожа Вагнер, как же я вас понимаю.

Меня тоже обуревали самые противоречивые чувства. Не укрылось от меня и странное совпадение: ведь еще вчера я была у Глайннис и слушала ее историю, а сегодня Мелани вдруг пропала.

Посещение кабинета директора и в мирные времена не сулило ничего доброго, что уж говорить о таких поводах, как сегодняшний, который вообще язык не поворачивался назвать мирным или хоть сколько-нибудь радостным. И все же я заняла одно из жестких, жутко неудобных офисных кресел, выставленных широким полукругом перед столом. С одной стороны от меня сидели Тео, Дейзи и Лена, а с другой – мама, папа и шеф Макгиннис. Если на лицах моих друзей отчетливо читалась тревога, то у взрослых – скорее ярость. Да что там говорить, эмоции просто зашкаливали. Родителей Мелани в комнате не было – их недавно оповестили о случившемся, и они сразу поехали в участок.

– Мне было известно только о происшествии со шкафчиком мисс Дьюитт, – продолжила госпожа Вагнер. – А теперь дело получило неожиданное… развитие. – Ее губы дрогнули и изогнулись, мне даже почудилось, что она силится скрыть невольную улыбку.

– Развитие – слишком уж оптимистичное слово для такого случая, – заметил папа терпеливым, взвешенным, ровным тоном, который я так хорошо знала. Сторонний наблюдатель мог бы подумать, что он просто пытается поддержать дружелюбную беседу.

Но это было совсем не так. Я видела, как он скользит цепким взглядом по кабинету, подмечая и оценивая каждую деталь. Госпожа Вагнер хотела помощи адвоката? Что ж, она сделала правильный выбор. Карсон Дрю был в полной боевой готовности.

Директриса прочистила горло.

– Понимаю вас, мистер Дрю, – сказала она. – Тем более, что недавно обстоятельно переговорила с родителями Мелани. Вот только мне бы не хотелось раньше времени сыпать громкими и мрачными определениями. Пока что мы просто собираем все дополнительные сведения, какие только возможно. – Она снова перевела взгляд на меня. Ее лицо сохраняло невозмутимость.

Что ж, в ее позиции есть своя логика. Но и папа тоже прав: как-то уж слишком легкомысленно она подбирает выражения.

Впрочем, госпоже Вагнер и впрямь временами не хватало такта. Возможно, дело в том, что она много лет проработала в школе, где вынуждена была общаться с истеричными родителями и самыми разными учениками – от тихонь-отличников до отбитых на всю голову хулиганов. Наверняка это сильно на ней сказалось.

– Итак, что мы имеем, – продолжила она, вспоров своим голосом тишину, будто осколком стекла. – Мелани пропала сегодня, и сегодня же вы трое, – она кивнула на Дейзи, Лену и меня, – обнаружили погром в редакции.

– Кроме того, – вставил шеф Макгиннис, – вчера утром некий вандал испортил дверцу шкафчика Дейзи, я правильно понимаю?

Дейзи тихо кивнула. Я подалась вперед и ободряюще погладила ее по колену.

Мама с папой посмотрели на меня с укором – одновременно, будто тщательно отрепетировали этот взгляд дома или в машине по пути в школу. В нем читалось: «Почему же ты нам ничего не рассказала?»

Я – подросток, а у подростков всегда есть тайны, разве не так?

– Госпожа Вагнер, у меня вопрос, – продолжил полицейский снисходительным, почти угрожающим тоном. – Как вы узнали об исчезновении этой девочки из семейства Форест?

По природе своей Макгиннис был человеком придирчивым и подозрительным, но для служителя закона это вполне себе полезные качества.

Но это если говорить в общем. Точнее сказать, теоретически. На практике часто получается иначе. Мне не раз приходилось сталкиваться с его несговорчивостью во время разных расследований. И хотя каждый раз он, безусловно, старался сделать как лучше и просто выполнял свою работу, иногда мне казалось, будто мы с ним находимся в вечном противодействии. Я старалась не ударяться в паранойю и верить, что это лишь совпадения.

– Мы с ней должны были встретиться, – пояснил Тео, подавшись вперед. – В театральном кабинете. Но она так и не пришла.

– И что же вы там собирались делать? – рефлекторно спросила я.

Как-никак, театральный кабинет, по моим представлениям, был последним местом, куда мог забрести Тео.

Госпожа Вагнер со вздохом вскинула руку.

– Мисс Дрю, можно вопросы тут буду задавать я?

Я смущенно посмотрела на нее.

– Да, конечно.

– Благодарю. – Директриса перевела взгляд на Тео. – Так что же вы там собирались делать?

Хм-м-м. Где-то я этот вопрос уже слышала.

Тео залился краской.

– Ну… я собирался взять у нее интервью.

– Интервью?! – переспросила я, не сдержавшись.

– Мисс Дрю… – сказала директриса – на этот раз медленнее и куда выразительнее. – О чем мы с вами только что условились?

– Извините, пожалуйста, – пробормотала я. – Но тут такое дело… – Я повернулась к Тео и уставилась на него, не веря своим ушам. – Интервью?! Да ты ведь в понедельник всех нас высмеивал за то, что мы будем писать об Именинах!

Тео только пожал плечами.

– Ну, было и было. Понимаете… мы с Мелани очень дружили. Точнее, дружим, – он покраснел еще сильнее. – Она ведь не погибла, а только пропала. И непременно вернется. Пропасть – еще не значит погибнуть…

– Мы очень на это надеемся, – вставила госпожа Вагнер.

– Мы найдем ее, – заверил шеф Макгиннис. – Итак, получается, Мелани должна была встретиться с Тео, но так и не добралась до нужного кабинета. Тео обнаружил ее исчезновение, когда пришел туда сам взять у нее интервью.

– Интервью, надо же… – Даже у Лены не получилось промолчать.

Она беспомощно покосилась на директрису и подняла руки в извиняющемся жесте. Госпожа Вагнер только покачала головой, словно не могла поверить в то, что у нее в кабинете и впрямь происходит такое безобразие.

– Она сказала, что будет весело, что я смогу по-новому посмотреть на Именины. Да и потом… Ей хотелось привлечь к себе дополнительное внимание перед спектаклем.

– Но мы ведь даже не утвердили с тобой тему статьи! – воскликнула я, обдумывая его слова.

Честное слово, такого я от Тео точно никак не ожидала.

– Что тут скажешь? Я полон сюрпризов.

– Итак, какие у нас есть зацепки? Есть версии, где Мелани может быть? – машинально спросила я.

– Мисс Дрю, – недовольно процедил Макгиннис, – вы что это, решили вмешаться в мое расследование?

– Нет-нет, что вы! Хочу помочь, только и всего!

Хотя на самом деле я, конечно, хотела вмешаться. Но, как говорится, на мед слетится больше мух, чем на уксус…

– Ах вот как. То есть теперь вы хотите содействовать, – заметил он. – А раньше, когда у вас на руках были сведения, которые могли бы нам помочь предотвратить всю эту ситуацию и защитить Мелани, вы знали себе помалкивали.

– Все было не так! – возразила я. – Точнее, я, вернее, мы, и впрямь молчали – но мы искренне верили, что история с вороном – это всего лишь розыгрыш!

На самом деле я с самого начала подозревала неладное, но поддалась на уговоры подруги. И теперь сожалела об этом куда сильнее, чем можно было представить.

– Это я всех попросила молчать! – вставила Дейзи. Голос у нее дрожал. – Я решила, что кто-то просто решил над нами подшутить. Точнее, мне хотелось в это верить. Все-таки «проклятие Именин» и впрямь звучит… по-дурацки.

– Неужели вы не заподозрили, что это никакие не шутки, когда ваш шкафчик испортили? – спросила госпожа Вагнер.

– Были такие мысли, – тихо призналась Дейзи. – Но я гнала их от себя.

– Отрицание, – подытожил Тео. – Страшная вещь.

– Это, конечно, прекрасно, что у вас была возможность принимать такие судьбоносные решения, – мягко продолжила директриса, несмотря на обличительный смысл ее речи. – Увы, Мелани оказалась лишена такой роскоши.

Ой. Директриса решила не скупиться на выражения. Конечно, она была права. Мое тайное мини-расследование и сбор информации о проклятии вполне могли сыграть в судьбе Мелани роковую роль.

Я совершила ошибку. Не надо было слушать Дейзи и занимать ее сторону, пускай и на денек-другой. И если с Мелани случится что-то страшное, я никогда себе этого не прощу. Вдруг она ранена? Или того хуже…

«Не думай об этом», – сказала я себе.

И поклялась, что буду двигаться только вперед, не цепляясь за прошлое. И слушать внутренний голос, куда бы он меня ни завел.

– Вы ведь поговорите с Кэролайн Марк? – встревоженно спросил Тео. – Допросите ее?

– Учитывая все, что я от вас узнал, в моем списке подозреваемых она пока занимает одну из верхних строк. У нее – одной из немногих – был реальный мотив, – ответил шеф Макгиннис с мрачным и серьезным выражением лица.

Стоп, подождите.

– Мотив, может, и был, но есть и алиби, – возразила я. – Она рассказала мне, что в тот день была у мистера Стефенсона, и он подтвердил эти слова.

– Спасибо за ценное уточнение, мисс Дрю, – сказал шеф полиции, хотя в его голосе не слышалось ни капли благодарности. – И все же я нанесу Кэролайн визит, пообщаюсь с ней. Если вы, конечно, не против того, чтобы я вел свое собственное расследование, как мне видится правильным.

– О чем разговор, сэр, – ответила я, зардевшись. Я была скорее против того, чтобы он устремлялся по ложному следу. – Просто понимаете… Даже если сбросить со счетов это алиби и Стефенсона…

– Если я их сброшу, вы первой об этом узнаете, – прервал меня Макгиннис. – Надеюсь, такой расклад вас устроит?

– Ни к чему столько сарказма, – встрял папа, подняв руку.

– Если представить, что вы решили не учитывать это алиби, – упрямо продолжила я, стараясь говорить как можно спокойнее, – Кэролайн Марк никак не могла похитить Мелани. Она ведь просто школьница!

– Интересный тезис, Нэнси. Особенно забавно услышать его от «просто школьницы», которая уже не в первый раз требует, чтобы я относился к ней серьезно, как к профессиональному детективу, – парировал шеф, не раздумывая ни секунды.

Я сжала губы и отвела взгляд, решив, что не стану ему отвечать и не дам повода для злорадства. Но я ощущала на себе пристальный сочувственный взгляд мамы.

– Если появятся новые зацепки, заслуживающие внимания, – будьте так добры, сообщите мне о них. Обещаю, я все проверю.

– Обещаю ничего не утаивать, – со всей серьезностью ответила я.

Мне по-прежнему было не по себе от мысли, будто в исчезновении Мелани есть и моя вина, хотя страшно раздражало, что Макгиннис постоянно подчеркивает этот факт. А еще пробуждало тревогу.

– Рады слышать, – с неизменной чопорностью проговорила госпожа Вагнер.

– А от нас еще что-нибудь нужно? – спросил папа.

Вид у него был взвинченный, казалось, он готов вскочить со стула и выбежать из комнаты. И дело было вовсе не в случившемся. Просто он на дух не переносил госпожу Вагнер и ее непростой характер, как он уклончиво его называл.

Мама положила ладонь ему на колено.

– Если появятся вопросы, сразу же свяжитесь с Карсоном, – сказала она.

Из них двоих именно она умела поддержать практически любой разговор, даже самый неловкий.

Как, например, этот.

– Да, разумеется, – подтвердил папа. – Но сразу скажу, что школа не понесет ответственности за исчезновение Мелани.

– Не факт. Это будет зависеть от того, какие улики мы найдем, – уточнил Макгиннис.

Папа склонил голову набок, неохотно обдумывая его замечание.

– Ну конечно. Из любых правил бывают исключения.

– Действительно, о чем сейчас беспокоиться, как не об ответственности школы! – съязвила Лена. В ее глазах плясали гневные огоньки. – У нас, между прочим, человек пропал!

– Вы закончили свою проповедь, мисс Бэрроу? – спросила директриса. – Мы переживаем за мисс Форест не меньше вашего.

– Я заметила, – процедила Лена.

Я многозначительно и шумно прочистила горло, давая ей понять, что сейчас не стоит лезть на рожон, и она, вздохнув, скрестила руки на груди.

– Так вот, – продолжил папа, – если в ближайшее время полиции потребуется моя помощь, пожалуйста, дайте знать. Вот, собственно, и все, что я хотел сказать.

Лена снова нервно заерзала на стуле, покрепче прижав к себе скрещенные руки, но на этот раз сумела удержаться от язвительных замечаний.

– А я, в свою очередь, готова встретиться со школьным психологом, чтобы дать ему инструкции по работе с молодежью в кризисной ситуации, – со всей искренностью предложила мама. – А еще я могу устроить серию консультаций для учеников. Или провести общее собрание… На ваше усмотрение. Уверена, у ребят появится много вопросов и эмоций в связи с ситуацией, и помощь будет им просто необходима.

Я с нежностью посмотрела на маму. Если я всегда обращала внимание на тайны, которые непременно нужно разгадать, то она – на людей, нуждающихся в поддержке. Замечательное качество.

– Спасибо, миссис Дрю, – сказала директриса, и на ее лице впервые за всю нашу встречу появилась искренняя улыбка.

Моя мама очаровывала всех без исключения. Увы, мне этот талант не передался.

– Я обсужу этот вопрос с психологом, и кто-то из нас непременно с вами свяжется.

– Что ж, прекрасно, – сказал шеф полиции, поднявшись с места. – Если мы закончили, то пойду тогда поищу Кэролайн Марк. Никто не подскажет, где она может быть?

– Спросите у секретаря – у нее есть расписание всех занятий и личные дела учеников, – сказала госпожа Вагнер.

– У Кэролайн сейчас окно, кажется, – вставил Тео. – Но вроде бы в школе ее нет. Она как-то упоминала, что ей нужно отогнать машину в ремонт. Мы можем сходить на парковку и посмотреть, уехала она или нет.

– А что случилось с ее машиной? – уточнил шеф Макгиннис.

Этот же вопрос крутился на языке и у меня.

Тео пожал плечами.

– Подробностей не знаю. Она вскользь упомянула об этом в классе. Кажется, фары пошаливают. Или только одна…

У меня перехватило дыхание. Фары.

Два ярких луча светят мне вслед, один начинает мигать, а потом гаснет.

Я одна посреди дороги, спешу домой из Стоун-Ридж.

Бледные, перепачканные грязью лодыжки в зеркале заднего вида, опутанные лозой.

В тот вечер меня не оставляло чувство, что за мной следят. Да еще надпись на лобовом стекле, исчезнувшая так же быстро, как появилась. Неужели это лишь игра воображения? Или кто-то и впрямь хочет меня запугать?

Я открыла было рот, чтобы рассказать всем об этом.

«Слушай интуицию», – пронеслось в голове.

А интуиция подсказывала оставить это в тайне, хотя бы ненадолго. Да, Мелани пропала, а ставки пугающе высоки, и больше их нельзя оставлять без внимания. Но я верила в то, что именно Кэролайн Марк спланировала и организовала похищение человека примерно так же слабо, как в призрак висельника, который видела накануне в зеркало заднего вида.

Внутренний голос подсказывал, что сейчас разумнее всего не мешать шефу Макгиннису – пускай проверяет любые версии, какие ему только заблагорассудится. А я тогда смогу выгадать время для своего расследования. Если Кэролайн Марк больше не главная подозреваемая, то кто? В самом ли деле меня вчера преследовал автомобиль с мигающими фарами? Что это было за видение – лишь плод разыгравшегося воображения или куда хуже?

Что именно могло значить это самое «хуже», я старалась не думать. Ситуация и без того стремительно выходила из-под контроля. А я ухитрилась нарушить обещание ничего не скрывать от госпожи Вагнер и шефа Макгинниса, не успев даже выйти из директорского кабинета.

Что я могу сказать в свое оправдание? У меня никогда не получалось жить по чужой указке. Такой уж я человек.

Когда мы с родителями вышли из директорского кабинета, то столкнулись с мамой Дейзи.

– Ты что тут делаешь? – побледнев как мел, спросила Дейзи.

Ее матушка – маленькая и хрупкая, если не сказать истощенная (когда мы с ней виделись в прошлый раз, она не произвела на меня такого болезненного впечатления), была одета в шерстяную юбку, длинную не по сезону (а ведь на дворе уже стояла весна), и простую белую блузку. Шею она обвязала платком с изображением ярко-красных птиц. Помнится, Дейзи как-то упоминала, что ее матушка любит малиновок, и больше о пристрастиях миссис Дьюитт я не знала ничего.

– Меня вызвали к директору в связи со всем этим… проклятием… – тихим голосом ответила она.

Дейзи бросила на меня испуганный взгляд.

– Миссис Дьюитт, – нерешительно начала я. Что предпринять, я не знала, но мне очень хотелось помочь Дейзи. – Директор в курсе всего происходящего. Вам не о чем беспокоиться.

Она одарила меня холодной, едва заметной улыбкой.

– В курсе всего происходящего, учитывая, что никто толком не понимает, что же происходит? Как же такое возможно?

Удар засчитан.

– Иди на урок, Дейзи, – мрачно велела миссис Дьюитт. – Когда закончу с делами, сама тебя найду.

Дейзи вновь подняла на меня глаза, но помочь ей я была не в силах.

Паркер: «Это ты только что вышла из главного здания с родителями и шефом Макги?»

Нэнси: «*краснеет* А ты зоркий!»

Паркер: «Все в порядке?»

Нэнси: «У меня – да».

Нэнси: «А вот у Мелани Форест – нет. Это девочка из нашей газеты».

Паркер: «Да-да, я ее знаю. И, конечно, слышал, что случилось».

Нэнси: «Такие новости быстро разносятся».

Паркер: «А чего от тебя хотел шеф полиции?»

Паркер: «Погоди, он что, думает, это как-то связано со шкафчиком Дейзи? И с вороном?»

Нэнси: «Тут трудно не заметить взаимосвязь. А еще кто-то разгромил редакцию».

Паркер: «Стоп, а вот об этом я впервые слышу».

Нэнси: «Выходит, именно мне выпала честь сообщить тебе грустную новость…»

Паркер: «Встретимся у школы в обеденный перерыв? Поговорим с глазу на глаз».

Нэнси: «Если в школе не устроят экстренное собрание, то с удовольствием».

Паркер: «Об этом мне тоже расскажешь».

Паркер: «Буду рад тебя увидеть. Несмотря на плохие новости».

Нэнси: «Взаимно. Скоро увидимся».