Текст книги "ДНК предательства"

Глава 32

Анастасия, когда ей сообщили, что дочка нашлась, успокоилась, хоть и узнала, что она лежит в больнице. Ей удалось поговорить с Кариной по телефону, и теперь она с нетерпением ждала, когда беглянка вернётся в Москву и всё подробно расскажет.

Раздавшийся звонок застал её на рабочем месте в магазине. Анастасия Петровна Митрофанова работала товароведом в магазине «Дикси», правда, сейчас эта должность называлась по-современному «маркетолог-аналитик».

Мужчина, говоривший с ней, представился адвокатом Симоненко Юстинианом Романовичем. Далее он рассказал, что её дочь, находящаяся в данный момент в Анапской больнице, назвалась именем подруги Марины, которая должна была приехать на оглашение наследства. Но, когда выяснилось, что девушку зовут Карина, анализ ДНК показал, что она тоже приходится дочерью его доверителя. Поэтому возникает вопрос, как такое может быть?

Женщина слушала его внимательно, не перебивая, только руки уже тянулись к пачке сигарет. Она закурила и лишь потом произнесла:

– Карина мне неродная дочь.

Адвокат сделал паузу и медленно спросил:

– А вы знаете, кто её биологическая мать?

– Это непростая история. И мы с её матерью не думали, что когда-нибудь откроется правда. Я воспитывала и кормила Карину с первых дней её рождения. Поэтому она мне неродная только генетически, а в жизни у меня нет роднее человека, чем моя дочь Карина.

Юстиниан Симоненко не знал, как реагировать на открывшиеся обстоятельства. Но Анастасии надо было что-то отвечать, и он, взяв ответственность на себя и не посоветовавшись с Нелли Николаевной, ответил:

– Мы сегодня забираем Карину в Краснодар, потому что у неё остались ещё нерешёнными кое-какие вопросы в полиции, поэтому было бы хорошо, если бы вы тоже прилетели сюда. Все расходы мы берём на себя.

Но мама Карины вежливо отказалась, сказав, что теперь, когда она знает, что с её дочерью всё в порядке, она будет ждать её возвращения в Москву.

Когда Катерина Юрьевна Митрофанова закончила работу с анализами в лаборатории московской больницы и сняла медицинские перчатки, зазвонил её мобильный телефон. Увидев, что это адвокат Симоненко, женщина немного смутилась, так как Марина категорически отказывалась от наследства, и она не знала, как ей уговорить строптивую дочь, потому что лишних денег в семье никогда не было. Но то, что женщина услышала от адвоката, повергло её в шок. Катерина машинально отключила телефон и стала собираться домой.

Она ехала в метро и постоянно думала, как отреагирует на эту новость её взрослая дочь Марина и простит ли она свою мать, которая совершила непоправимую ошибку, когда отказалась от второй дочки в роддоме. Мысли путались, сбивались в непонятную кучу, и выхода из ситуации Катерина не видела. Вдруг она ясно представила, как вторая дочь презрительно смотрит на неё, и вжалась в кресло.

Придя домой, Катерина уже понимала, как она должна поступить, чтобы избавиться от позора. В тумбочке в бабушкиной комнате, где сейчас она жила одна, потому что Марина обосновалась в гостиной, лежала баночка с оставшимся снотворным, которое её маме когда-то прописал врач.

Недолго думая, Катерина высыпала таблетки себе в ладонь и пошла на кухню, чтобы запить их водой. Она не стояла перед окном, вспоминая, как ей жилось всё это время с таким грузом на сердце, и не металась по квартире, как это обычно показывают в телевизионных сериалах. Женщина спокойно написала крупными буквами на листе блокнота «прости», выпила таблетки и легла на свою кровать.

Вечером Марина ехала домой с работы под впечатлением разговора с Борисом Александровичем. После передачи дела в суд, он наконец собрался с силами и позвонил девушке своего сына, чтобы рассказать, что случилось с Артуром, когда она уехала в Москву. Марина не стала сообщать маме об этом по телефону, дабы не расстраивать её заранее. Но ей очень хотелось, чтобы она её поддержала и отпустила в Береговое снова увидеться с любимым человеком.

Придя домой, Марина увидела, что мама дремала у себя в комнате. Она прикрыла дверь, чтобы не мешать ей и отправилась на кухню перекусить. Дальше всё происходило словно не с ней. На столе она увидела странную записку, на которой стоял стакан с водой. Марина вернулась в спальню и позвала маму, но она лежала, как неживая, без эмоций. Марина взяла её за руку и поняла, что мама уже не здесь. Закричав, будто с неё снимали живьём кожу, девушка выбежала на лестничную площадку и стала звонить соседям. Они, видя бьющуюся в истерике Марину, не сразу поняли, что случилось. Но, когда разобрались, вызвали скорую.

Врачи приехали быстро, но их помощь была уже не нужна. У Катерины остановилось сердце. А Марина с этого дня будто окаменела. Родных в Москве у них не было, а дальние родственники жили в Калужской области, но приглашать их не имело смысла.

Марина не понимала, за что мама просила прощения, и почему она так поступила. Неужели, нельзя было дождаться её и вместе обсудить то, что привело её к такому непоправимому решению.

Звонок мобильного телефона вывел Марину из отрешённого состояния. Это опять был адвокат Симоненко, который отчаялся звонить Катерине и, взяв номер у Карины, позвонил ей. Сначала он долго объяснял, кто он и по какому вопросу звонит, пока, наконец, не сообщил, что не может связаться с Катериной Митрофановой. Марина дослушала его до конца и произнесла уже ставшую сегодня будничной фразу – мама умерла. Симоненко как-то странно хрюкнул или издал какой-то другой звук, но решил переспросить, а с кем он разговаривает. Удостоверившись, что это та самая Марина Митрофанова, законная наследница Анатолия Николаевича, Симоненко пообещал, что скоро перезвонит опять.

Марина подошла к шкафу и достала чёрную блузку, в которой в начале июня они с мамой хоронили бабушку. Эти воспоминания, ещё не поблёкшие в памяти, тяжёлой ношей навалились на неё, и она завыла, не обращая внимания на плохую звукоизоляцию стен. Через некоторое время в её дверь стали звонить и требовательно стучать, но у Марины не было сил встать. Она сидела на полу и выла как подстреленный зверь в лесу. Вероятно, это отняло у неё последние силы, и девушка через некоторое время забылась тяжёлым сном.

Марина проснулась на полу, в комнате было темно. Посмотрев на часы, она удивилась, была полночь. Девушка прошла на кухню, чтобы выпить воды, потому что во рту было сухо. На столе лежал телефон, на котором было пропущено двенадцать вызовов от адвоката Симоненко.

Глава 33

Утром Марина позвонила на работу и в ритуальное агентство. Маму отвезли в морг при больнице, где она работала, поэтому сослуживцы были в курсе и начали собирать деньги на похороны тихой и всегда приветливой Катерины. Они знали, что у неё осталась совсем ещё молоденькая дочь, поэтому связались с девушкой и предложили помощь.

Марина не успела допить чай, когда раздался телефонный звонок, и адвокат сообщил, что он только что прилетел в Москву и скоро приедет к ней на Нагатинскую улицу.

Незаметно пролетели два часа, когда запиликал домофон, и в трубке послышался голос Юстиниана Симоненко. Марина заранее открыла дверь и встала на пороге квартиры. Через некоторое время открылись дверцы лифта, и она увидела сначала полную темноволосую женщину с ярко накрашенными губами, а потом загорелого невысокого, начинающего лысеть, мужчину в красивых затемнённых очках.

– Познакомьтесь, – представил Симоненко свою спутницу, – это Митрофанова Анастасия Петровна, – потом немного подумал и добавил, – мама Карины.

У Марины навернулись слёзы. «Зачем эта женщина пришла сюда? – подумала она. – Мне хватило её предательницы-дочки, из-за которой косвенно пострадал Артур. Что она хочет сейчас сказать? Извиняться нужно перед родителями Артура».

Гости прошли в гостиную и сели на диван возле окна. Девушка расположилась в кресле напротив.

– Марина, – начал разговор адвокат, – то, что сейчас ты услышишь, тебе должна была рассказать твоя мама, но она не успела. Царство ей небесное! – перекрестившись, он продолжил. – Выслушай внимательно эту женщину, но не делай скоропалительных выводов. В жизни ещё не такое бывает, это я тебе, как адвокат говорю. Как ты потом поступишь, тебе решать. Но твоя мама хотела, чтобы ты вступила в наследство.

Марина ничего не поняла из пространного вступления адвоката, поэтому смиренно сказала:

– Хорошо. Я согласна вас выслушать.

Женщина заговорила не сразу. Она полезла в сумку, достала сигареты, но спохватилась и положила их обратно. И, вцепившись в ручки сумки, как за спасительную соломинку, начала свой печальный рассказ:

– Мариночка, я тебя помню ещё совсем крошечной малышкой. Так получилось, что нас с твоей мамой поместили в одну палату в роддоме. Из-за того, что у нас была одинаковая фамилия, случались существенные недоразумения. Как-то меня дважды отвели на УЗИ, и врач сильно ругалась, что ей больше делать нечего, как весь день исследовать одну и ту же Митрофанову. А, когда принесли кормить Карину и отдали её мне, я не смогла отказаться, потому что молока у меня было много, а мой ребёнок умер при родах. У Катерины молока еле-еле хватало на одного ребёнка, поэтому так и повелось, пока мы лежали в роддоме, я кормила Карину, а твоя мама тебя. Мне в то время было тридцать четыре года, и я считалась старородящей. Будут ли у меня ещё дети, гарантии никто не давал.

Когда наступил день выписки, Катерина расплакалась и поделилась со мной, что не знает, как ей быть дальше, потому что мужа у неё нет, и она живёт вдвоём с мамой на небольшую зарплату лаборанта и пенсию мамы. Домашнего бюджета с трудом хватает на оплату ЖКХ, продукты и лекарства. Поэтому мама Катерины советует ей оставить одну из девочек в роддоме.

Я ухватилась за это предложение, вынула из ушей бриллиантовые серьги и отдала Катерине. Она не соглашалась со мной, но тут пришла врач и попросила нас поторопиться с выпиской.

Я переговорила с врачом, которая была к тому же зав. отделением, и за хорошую сумму она переписала документы, согласно которым, я родила девочку Карину, а Катерина дочку Марину и моего умершего сына.

Через неделю после выписки твоя мама пришла ко мне, умоляла вернуть дочь и совала мне обратно подаренные ей бриллиантовые серьги. Но я прогнала её, сказав, что она должна радоваться тому, что дочка попала в хорошую семью, и у неё будет обеспеченное будущее. Катерина вроде бы согласилась, но попросила оставить дочери отчество Анатольевна.

Я боялась, что она не даст нам спокойно жить, а мы проживали на соседней улице. Поэтому быстро продала квартиру и купила новую в другом районе. Я знала, что Катерина долго искала меня с Кариной, но время заставляет жить будущим, а не прошлым, поэтому со временем она оставила свои попытки забрать дочь, и мы стали жить каждый своей семьёй.

Анастасия замолчала. Адвокат переводил взгляд с одной женщины на другую и не знал, как ему вести себя в данной ситуации. Марина также, не нарушая молчания, встала, подошла к входной двери и только там крикнула:

– Вон!

Мама Карины напоминала нашкодившую собачку, которая, поджав хвост, пятилась из квартиры. Марина вернулась в комнату и, еле сдерживая нервную дрожь, спросила:

– Как вы думаете, это правда?

– Думаю, что сомневаться не приходится. Мы провели ДНК тест между Кариной и Анатолием Николаевичем, и он подтвердил полное родство между ними.

– А что мне теперь делать? – растерянно, посмотрев на адвоката, сказала Марина.

– Девочка, поверь старому еврею, у тебя впереди счастливая полная радости и печали жизнь. У тебя будет семья, дети, и ты встретишь с ними свою старость.

– Когда это ещё будет, – отмахнулась от него Марина.

– Всему своё время, – резюмировал адвокат и поднялся с дивана.

Глава 34

Похоронив маму, Марина была настолько опустошена, что решила принять приглашение адвоката Симоненко и улететь с ним на несколько дней в Краснодар. На работе пошли ей навстречу и не стали препятствовать внеочередному отпуску.

В аэропорту Марину с Юстинианом Симоненко встретил водитель на дорогой иномарке. Несмотря на середину августа, погода в столице Краснодарского края была жаркой, только ночи стали прохладнее. Марина впервые была в Краснодаре, но город ей понравился. Красивые улицы утопали в цветах, и было заметно, что власти города не только следят за озеленением и благоустройством столицы Кубани, но и не скупятся выделять на это хорошие средства.

Нелли Николаевна сдержанно встретила московскую наследницу и, предупредив, что обед через час, попросила горничную Анну проводить гостью в её комнату на втором этаже. В таких домах Марина ещё не была, поэтому с интересом разглядывала мебель, картины, необычные обои и лестницу с красивыми деревянными перилами. «В таком доме люди не просто живут, а наслаждаются жизнью», – подумала она мимоходом.

Марина прошлась по большой комнате и, остановившись у окна, стала рассматривать уютный внутренний двор, в котором находился бассейн. Какой-то молодой человек уверенно скользил по воде от бортика к бортику, размашисто орудуя руками. Девушка засмотрелась на эту картину, потому что она была не только красивой, но и напомнила ей, как они с Кариной вот так же плавали в море в первые дни приезда в Береговое.

Прошло меньше месяца, как она приехала из отпуска, а жизнь её за это время кардинально изменилась. У неё появились новые родственники, но не стало мамы. Эта мысль для неё была пока невыносимой, поэтому на глаза сразу навернулись слёзы.

Чтобы отвлечься от грустных воспоминаний о маме, Марина набрала номер Бориса Александровича. Она поинтересовалась самочувствием Артура и сообщила, что находится по делам в Краснодаре. Отец Артура слегка удивился, но обрадовался этой новости. На завтра была назначена перевозка сына из Темрюка в Краснодарскую больницу, где ему предстояла серьёзная операция.

Тут в дверь постучали, и та же горничная напомнила, что Марину ждут в столовой. «Хозяйка не любит, когда опаздывают», – прошептала Анна и повела её на первый этаж, показывая, где находится столовая.

Такое Марина видела только в кино. За большим длинным столом сидело пять человек, и каждый занимал своё определённое место. Во главе стола сидела Нелли Николаевна, по правую от неё руку – адвокат Симоненко с Кариной. А с левой стороны сидел молодой человек, которого Марина уже видела в бассейне, и рядом с ним – ухоженная женщина примерно такого же возраста, что и хозяйка дома. Стол был уже сервирован. Нелли Николаевна молча показала Марине на стул рядом с Кариной и пожелала всем приятного аппетита. Обед проходил молча. Горничная постарше, чем Анна, беззвучно скользила по столовой, меняя тарелки и принося новые блюда с едой.

Когда обед закончился, Нелли Николаевна объявила, что завтра в это же время адвокат Юстиниан Романович ознакомит присутствующих с завещанием её брата.

Марина была шокирована соседством Карины за столом, поэтому даже не почувствовала вкуса еды. При всей своей мягкости она не прощала сильной обиды. И если говорила, что больше не будет общаться с человеком, с которым поссорилась, то обычно так и было. Но Карина этого не знала, потому что она была другая.

У Марины появилось чувство, будто она задыхается в присутствии Карины, поэтому девушка поспешила из столовой на улицу. Ноги сами понесли её во внутренний дворик, где находился бассейн. Сев в шезлонг, Марина глубоко вздохнула и закрыла глаза. Но недолго она просидела в одиночестве, потому что скоро появилась Карина и села рядом.

– Ну что, подруга, – с присущей ей язвительностью, сказала скандальная брюнетка, – будем налаживать родственные связи?

– Из родственников у меня никого не осталось, мама умерла, – ответила Марина и отвернулась.

– Да, я в курсе, как она продала меня за бриллиантовые серьги, а потом её совесть замучила, – в своём духе произнесла Карина.

– Немедленно замолчи, – задыхаясь от гнева, крикнула Марина. – Ещё не прошло сорока дней, а ты оскорбляешь душу моей мамы.

– Ой, какие мы нежные! А ты вообще в курсе, что Нелли Николаевна проводила ДНК тест, согласно которому я тоже являюсь наследницей Анатолия Николаевича, вернее нашего отца. Ты ведь также приехала за наследством?

– Я приехала сюда, чтобы увидеть Артура, которого избил твой знакомый Валентин, и он теперь находится в больнице, где ему предстоит сложная операция, – чеканя каждое слово, произнесла Марина.

– Ну, так это ж не я его избила, а Валёк, – поджав губы, сказала недовольная Карина.

– Ты вообще понимаешь, что говоришь? – начиная распаляться, выкрикнула подруга-блондинка. – Ты бросила меня перед самым отъездом и укатила в Анапу. Потом ты не появилась на вокзале, и Артур, по моей просьбе, решил выяснить у Валентина, что с тобой случилось. А музыкант, чтобы избавиться от свидетеля твоего исчезновения, жестоко избил Артура и сбросил с холма на берег.

– Но мне же тоже досталось, – вдруг, поменяв тон, произнесла Карина.

– Так ты же сама к этому стремилась. Вспомни, как я умоляла тебя не делать этого. Я до последнего надеялась, что ты вернёшься, и мы вместе поедем в Москву.

– Ну что теперь-то посыпать голову пеплом, – сказала Карина с вернувшейся к ней уверенностью. – Смотри, как замечательно всё получилось. Завтра мы станем наследницами своего богатенького папочки и будем отдыхать не в каком-то Береговом, а на берегу Тихого, а может Атлантического океана.

– Боже мой, что ты говоришь? Какого океана? – Марина встала. – Завтра будет решаться вопрос о дальнейшей судьбе Артура, которого привезут в Краснодар на консилиум к нейрохирургам.

– У него есть родители. Вот пусть и решают его проблемы, – спокойно произнесла Карина.

– Ты чудовище! Нет, ты отвратительное бездушное чудовище, которому наплевать на всех вокруг. В кого ты такая? – теряя самообладание, спросила Марина.

– Даже не знаю, что тебе ответить, подруга, – прищурившись, глядя на солнце, сказала Карина. – Мне, наверно, надо было сделать тест на ДНК предательства, чтобы выяснить, от кого я получила этот нехороший ген. Ведь подозреваемых трое. Первый – папашка. Он отказался от меня, когда я была ещё в утробе матери. Вторая – это моя биологическая мать, которая продала меня за пару бриллиантовых серёжек. А третья – моя теперешняя мать, которая меня вырастила во вранье. Все трое предали меня, когда я была ещё маленькая и глупая и свято верила в сказки.

Марина смотрела на кровную сестру с ужасом. Она понимала, что в чём-то она права. Но разве такой ценой должна доставаться правда?

– Теперь понятно, почему ты и со мной поступила так же. Предала и даже глазом не моргнула, – решительно сказала она.

– А что мне оставалось делать, любоваться, как твой Артур вокруг тебя на задних лапках бегает? – Карина сделала характерное движение ногами, поджав кисти рук.

– Это ты хорошо заметила, но почему же ты тогда не увидела, что твой знакомый Валентин настоящий упырь и отморозок.

– Ты ещё забыла добавить – наркоман, – спокойно произнесла Карина.

– И ради этого ублюдка ты предала нашу дружбу? – не сдержалась Марина.

– Зато обрела наследство и родную сестру, – последовал ехидный ответ.

– Ты ошибаешься, ты потеряла совесть, а с ней и всё остальное, – сказала Марина и встала.

– Посмотрим, – крикнула вслед уходящей подруге разозлённая Карина.

Глава 35

Утром позвонил Борис Александрович и сообщил, что они уже в Краснодарской краевой больнице, и после обследования сына врачи вынесут свой вердикт.

– Артур всё так же без сознания? – уточнила Марина.

– Врачи колют ему какие-то препараты и не пускают нас с матерью, поэтому не могу ничего сказать, – с досадой ответил мужчина.

Марина немного подумала и пошла искать хозяйку дома. На лестнице ей встретилась Анна, которая умело полировала тряпкой вычурные изгибы лестничного пролёта.

– Барышня, – обратилась она к Марине, – вы, наверно, позавтракать хотите? Так не стесняйтесь, идите в столовую, Оксана вас покормит.

– А все уже там? – испугалась, что нарушила правила дома, Марина.

– Нет, что вы. Валерий с хозяйкой уже давно уехали в офис, а Ирина Геннадьевна обычно завтракает у себя комнате, – успокоила девушку словоохотливая горничная.

– А кто такой этот Валерий? – догадавшись, что речь идёт о молодом человеке из бассейна, спросила Марина.

– Это сын вдовы Ирины Геннадьевны, – тихо ответила Анна.

– А Карина уже позавтракала? – спросила девушка, спустившись с лестницы.

– Не могу знать, – произнесла горничная и принялась тереть перила.

Когда Марина вошла в знакомую столовую, там никого не было. Она огляделась и позвала:

– Оксана! Можно мне позавтракать?

Из дверей возле окна показалась полная женщина, которая вчера кормила их обедом, а вечером приносила ей в комнату ужин. Женщина улыбнулась и пожелала Марине доброго утра. Потом скрылась за дверью и через некоторое время вернулась с подносом, на котором стояла тарелка с сырниками, сметана и горячий кофе.

– Кушайте, Мариночка. Вы такая худенькая. Приятного вам аппетита!

Пока кухарка не ушла, Марина решила поинтересоваться, надо ли приходить на обед. Оксана сделала большие глаза и то ли со страхом, то ли с удивлением произнесла:

– Завтрак и ужин у нас проходят в свободном порядке. А обед, – кухарка подняла вверх указательный палец, – это святое! Не вздумайте прийти в халате или шортах, вас просто выгонят. Да, и старайтесь не опаздывать. Это правило ввёл ещё покойный Анатолий Николаевич, – женщина перекрестилась.

– А от чего он умер? – спросила, уминая за обе щёки вкусные сырники, Марина.

– Да сейчас многие от этой онкологии умирают, будь она неладна, – вздохнула Оксана. – Надо было лечиться у врачей, а Анатолий Николаевич такие деньги чёртовым знахарям отдавал. Но ему становилось всё хуже и хуже, потому что кто же эту заразу грязевыми натираниями и массажем лечит. А когда уже Нелли Николаевна обратилась к опытным врачам, они только руками развели.

– А что же его жена молчала и ничего не делала? – решила поинтересоваться Марина.

– Ой, – махнула рукой кухарка, – Ирина Геннадьевна в этом доме вообще слова не имеет. Вот её сын Валерий Дмитриевич, тот да, очень серьёзный человек. В ихнем строительном бизнесе сильно разбирается. Даже наша хозяйка к нему прислушивается и всегда советуется с ним. Ох, заболталась я с вами, – спохватилась Оксана, – может, ещё чего желаете: омлетику или молочной лапшички?

Но Марина поблагодарила Оксану за вкусный завтрак и спросила, где у них находится церковь. Кухарка слегка удивилась, но подсказала, что через несколько кварталов располагается красивый Екатерининский собор и чуть дальше церковь иконы Божией Матери.

– А вы что, сходить, что ли куда собрались?

– Да, хочу поставить свечку за упокой души моей мамы Катерины и за здравие любимого человека. Ему операцию должны сделать в вашей Краснодарской больнице.

– Ох, ты, – посочувствовала женщина. – Сейчас я позвоню начальнику охраны, пусть он распорядится дать вам машину. А то ещё заблудитесь.

Водитель по имени Юра быстро довёз девушку до церкви. Марина купила свечки и, взяв платок из корзины по совету женщины торгующей в церковной лавке, подошла к иконам, где молились за ушедших в мир иной. Девушка поставила зажжённую свечку в церковный подсвечник и перекрестилась. Она не знала, что нужно говорить в такой ситуации и оглянулась. Рядом у стены стояла скамеечка, и Марина решила на неё присесть.

Как только она села и успокоилась, мысли сами потекли своим чередом: «Ах, мама, мама. Почему ты не дождалась меня в тот день? Как ты могла пожертвовать жизнью ради такого чудовища как Карина? Я оберегала тебя и старалась не говорить лишнего, и ты решила, что я не прощу тебя. Ну как ты могла бросить меня одну?»

Марина не замечала, что сидит и плачет, всхлипывая как ребёнок. Женщина во всём тёмном подошла к ней и протянула молитвенник со словами:

– Почитай, доченька. Матерь Божия услышит тебя и поможет.

Марина взяла потрёпанную книжицу и начала читать, всхлипывая и с трудом произнося незнакомые ей слова:

– Царице моя преблагая, надеждо моя Богородице, прибежище сирых и странных предстательнице, скорбящих радосте, обидимых покровительнице! Зриши мою беду, зриши мою скорбь, помози ми яко немощну, направи мя яко странна. Обиду мою веси, разреши ту, якоже волиши: яко не имам иныя помощи разве Тебе, ни иныя предстательницы, ни благия утешительницы, токмо Тебе, о Богомати, яко да сохраниши мя и покрыеши во веки веков. Аминь.

Марина посидела ещё некоторое время, потом положила молитвенник на скамейку и подошла к иконе святого Пантелеймона. Она поставила свечку перед иконой и попросила здоровья и быстрого выздоровления Артуру.

Девушка не могла объяснить почему, но, когда она вышла из церкви, тяжесть, которая была у неё внутри, ушла. Марина тряхнула волосами и пошла к машине.