Текст книги "Неудобные вопросы о религии и Церкви"

80. Террористические акты нередко совершаются во имя Аллаха. Разве терроризм совместим с религией?

Терроризм несовместим с религией. Идеология террористов попирает ценности, основополагающие для всех мировых религиозных традиций: милосердие, любовь к ближним, прощение. Экстремисты прикрывают свои преступные деяния исламской риторикой, совершают чудовищные преступления под крики «Аллах акбар!», однако проповедуемая ими идеология ненависти, агрессии, необузданных страстей не имеет права называться религией. Своими действиями террористы служат не Богу, а диаволу.

Особая ответственность в деле противостояния терроризму лежит на религиозных лидерах, которые должны примером собственной жизни утверждать ценности сострадания, доброжелательности и миролюбия, обличая тем самым ложность и греховность человеконенавистнической идеологии экстремистов, какими бы лозунгами они ни прикрывались.

Ведущие российские мусульманские лидеры единодушно осуждают террористов, твердо заявляя, что их идеология не имеет отношения к исламу. Некоторые представители российского ислама за свою бескомпромиссную позицию в отношении радикализма поплатились жизнью. Так, например, муфтий Кабардино-Балкарии Анас Пшихачев был убит в 2010 году за то, что последовательно противостоял экстремистской идеологии. По той же причине были убиты многие другие исламские деятели.

Терроризм является общим вызовом для всех стран мира, включая Россию. И борьба с терроризмом не сводится лишь к ликвидации тех, кто уже совершил преступления. Нужна эффективная система профилактики терроризма, в создании которой должны принять участие и государство, и все здоровые силы общества, включая представителей традиционных религий.

81. На фоне роста террористических настроений раздаются призывы религиозных лидеров ввести преподавание религии в школах. Разве внедрение религиозной пропаганды в школьное образование не приведет к росту межконфессиональной вражды?

Религиозное образование может и должно стать важным фактором противодействия террористической идеологии. Речь не идет о «религиозной пропаганде» в школах. Речь идет о том, чтобы дети и подростки получали знания об основах религиозных традиций от компетентных специалистов. Отсутствие таких знаний – одна из причин роста экстремистских настроений среди молодежи.

Русская Церковь на протяжении многих лет борется за то, чтобы религия изучалась в школах. Пока единственное, чего нам удалось достичь, это введение культурологического предмета, посвященного изучению одной или нескольких религиозных традиций по выбору учащихся или их родителей, но лишь в течение одного учебного года и лишь в объеме одного часа в неделю. С нашей точки зрения, этого недостаточно.

Мы ратуем за расширение преподавания религии в школах не потому, что хотим всех обратить в православие. Каждый – и взрослый, и ребенок – имеет право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Но позаботиться о том, чтобы наши граждане знали, чему учат традиционные религии, в чем отличие реального ислама от терроризма под исламскими лозунгами, мы обязаны. И для этого крайне важно расширять преподавание религии в начальной, средней и высшей школе. Причем детям нужны знания не только в области своей собственной религиозной традиции, но и в области религиозных традиций своих соседей.

Безграмотность в религиозных вопросах способна превратить наших молодых людей в легкую добычу экстремистских и террористических организаций. Достаточно вспомнить случай с московской студенткой, которая была завербована террористической организацией и готовилась вступить в ряды убийц. Это, к сожалению, далеко не единственный пример того, насколько духовно незрелым и беззащитным может оказаться современный человек перед экстремистской идеологией, маскирующейся под религиозные учения. Воспитанные в секулярной среде, некоторые наши молодые люди оказываются не готовы к агрессивному напору экстремистской идеологии.

Необходимо последовательно прививать детям и молодежи знания о традиционных религиях, не ограничиваясь отдельными модулями в начальной школе или религиоведческими факультативами в университете. Светский характер государства не следует трактовать как запрет на преподавание религии в школе.

Необходимы профессиональные, компетентные специалисты – учителя, преподаватели высших учебных заведений. Мы привыкли, что знания о религии преподаются религиоведами, социологами, политологами, для которых религия является лишь объектом стороннего изучения. Но наряду с религиоведением, изучающим религию как бы извне, отстраненно, существует сформировавшийся тысячелетиями теологический подход, который в наше время оказывается востребованным именно потому, что опирается на мировоззренческое ядро и ценности конкретной религиозной традиции.

Преподавание религии в школах и высших учебных заведениях – вопрос безопасности наших граждан. Это касается как православия, так и ислама и других религий. Пусть лучше молодежь узнает об основах ислама от представителей этой религии, имеющих лицензию на образовательную деятельность от государства, чем она будет узнавать об этом от экстремистов, прикрывающих исламской риторикой человеконенавистническую идеологию.

82. Церковь стремится вернуть себе памятники архитектуры, такие как Исаакиевский собор, борется за возвращение икон из музеев. Разве музейные работники не сохранят церковные ценности лучше, чем это сделают сами церковники? Ведь храмовое здание, находящееся в руках государства, всегда будет под присмотром. И иконы в музее не закоптятся от свечей

На фронтоне Исаакиевского собора красуется надпись: «Храм Мой храмом молитвы наречется». Эти слова произнес Иисус Христос, когда выгонял торгующих из Иерусалимского храма (Мф. 21:13). Строители собора не случайно выбрали именно такую надпись, чтобы ее видел всякий входящий в храм или проходящий мимо. Она красноречиво указывает на предназначение храма – быть домом молитвы, а не музеем.

На протяжении семидесяти лет храмы в нашей стране подвергались поруганию и использовались не по назначению. Многие храмы были разрушены, многие культурные ценности безвозвратно погибли. Надо отдать должное музейным работникам, которые в трудные годы гонений на Церковь самоотверженно боролись за сохранение икон, священных сосудов, церковной утвари. Благодаря их трудам многое сохранилось. Но еще больше было уничтожено по прямому указанию государственной власти, поставившей своей целью полную ликвидацию религии.

Времена изменились, и сегодня власть не противодействует религии. Многие храмы уже возвращены их законному владельцу – Церкви. И это вполне естественно, поскольку храмы созидались Церковью для богослужения и молитвы. Культовые здания других религиозных конфессий также возвращаются их законным владельцам.

В распоряжении Церкви находятся многие предметы старины, включая старинные иконы. Их законное место – в храме, а не в музее. Почему? Потому что они создавались как часть храмового интерьера, их писали для того, чтобы перед ними молились люди во время богослужения.

Если иконы темнеют под действием копоти от свечей, то это вопрос, который в наше время можно решить без особого труда. Во-первых, можно использовать свечи высокого качества, которые не дают копоть. Во-вторых, многие иконы помещаются под стекло, где копоть для них не опасна.

В некоторых случаях за сохранностью иконы следят не только церковные, но и музейные работники. Так, например, знаменитая Владимирская икона Божией Матери, датируемая XII веком, размещена в храме святителя Николая в Толмачах и хранится в специальном киоте, где поддерживается необходимая для ее сохранности температура. А сам храм входит в комплекс зданий Третьяковской галереи. Во время богослужения в храме присутствуют верующие, а во внебогослужебное время там проводятся экскурсии.

Такой же режим будет установлен в Исаакиевском соборе после того, как он будет передан Церкви. Там сохранится музей и будут проводиться экскурсии. Но вход в храм станет бесплатным, и богослужения будут совершаться регулярно.

83. Зачем в Русской Церкви открывают по три храма в день? Лучше бы строили школы и больницы. А чем больше будет храмов, тем меньше в них будет людей. Уже храмы пустеют

Представление о том, что храмы пустеют, является продуктом домыслов и спекуляций тех, кто храмы не посещает. Опыт последних десятилетий показывает, что количество верующих в храмах только растет. И даже если где-то раньше стоял один храм, а теперь вокруг построили еще несколько, количество прихожан в этом храме не уменьшается.

Рост числа храмов начался в 1988 году, когда Церковь праздновала 1000-летие Крещения Руси, и продолжается до настоящего времени. В 1988 году у Русской Церкви было 6893 прихода, из которых лишь 2300–2400 находились в России, 3791 в Украине, 477 в Белоруссии, 196 в Молдавии. За тридцать лет общее количество приходов увеличилось приблизительно на 32 тысячи и к концу 2018 года составило 38 649, из которых в России 17 231, в Украине 12 122, в Беларуси 1567, в Молдове 1231, в других странах ближнего зарубежья около тысячи, в дальнем зарубежье столько же. Таким образом, общее число храмов Русской Церкви выросло более чем в пять раз, в России – в семь раз.

В 1988 году у Русской Православной Церкви был 21 монастырь. Сейчас их около тысячи. В каждом монастыре есть как минимум один храм, в некоторых – по 2, 3 и более храмов. В общей сложности в монастырях проживает около 15 тысяч монашествующих.

Общее количество духовенства Русской Церкви, включая епископов, священников и диаконов, перевалило за 40 тысяч. При этом заметно понизился средний возраст духовенства.

Формула «три храма в день» относится к Русской Церкви в целом, не к Церкви в Российской Федерации. В России ежегодно открывается около 500 храмов.

Важно понимать, что открытие храмов в течение всех этих лет не было результатом какого-то продуманного плана или разнарядки, спускаемой сверху. Храмы создавались там, где в этом возникала потребность. Как правило, сначала создавалась община, она начинала молиться в съемных помещениях, в нее назначался священник, и лишь по прошествии определенного времени начиналось строительство храма. Так было в России, в ближнем и дальнем зарубежье.

Темпы роста числа духовенства, монашествующих, мирян, храмов и монастырей в Русской Православной Церкви беспрецедентны. Они не имеют аналогов ни в мировой истории, ни в современной ситуации. Эти темпы являются особенно впечатляющими на фоне того упадка религиозной жизни, который характерен для многих христианских общин на Западе, где регулярно снижается число верующих и количество священнических призваний, а храмы и монастыри все чаще закрываются.

Относительно школ и больниц – это вопрос не к Церкви, а к государству. Храмы строятся не на государственные деньги. Многие из более тридцати тысяч храмов, построенных за последние тридцать лет, возводились на пожертвования простых верующих. Для строительства некоторых привлекались благотворительные средства, поступавшие, в том числе, от крупных промышленных предприятий, нефтяных и газовых компаний, банков и торговых центров.

Каждый храм, будучи местом богослужения и молитвы, является еще и важным социальным центром. При некоторых храмах действуют благотворительные учреждения, включая сиротские приюты, дома престарелых, столовые для бездомных. При многих храмах существуют воскресные школы для детей, центры для различных категорий взрослых, в том числе для одиноких матерей с детьми, для лиц, борющихся с алкогольной или наркотической зависимостью.

В зарубежье приходы Московского Патриархата нередко становятся центрами приобщения к русскому языку и русской культуре, местами, где соотечественники могут после богослужения пообщаться друг с другом в неформальной обстановке.

84. Зачем Русской Церкви удерживать при себе Украинскую Церковь? Ведь Украина – независимая страна, там много миллионов православных. Отпустили бы уже их с Богом в свободное плавание, и им стало бы легче, и в России свободно бы вздохнули

Украинская Православная Церковь является неотъемлемой частью единой Русской Церкви. Предоставление ей автокефалии, то есть полной независимости, в настоящий момент невозможно – прежде всего по причине твердого желания епископата, духовенства и верующих Украинской Церкви сохранить единство с Русской Церковью.

У истоков русского Православия стоит святой князь Владимир, который крестил Русь в 988 году не в Москве и не в Санкт-Петербурге, а в Киеве. На протяжении нескольких веков существовала единая митрополия всея Руси с центром в Киеве. Подчинялась она Константинопольскому Патриарху. Митрополиты всея Руси носили титул Киевских даже после того, как церковная столица была перенесена сначала во Владимир, а затем в Москву.

Когда в 1439 году Константинопольский Патриарх подписал унию с Римом, это вызвало широкое недовольство в православной среде и стало катализатором процессов, приведших к отделению Русской Церкви от Константинополя. На Поместном Соборе 1448 года епископом Русской Церкви был избран митрополит Московский Иона, и это было первое избрание, совершившееся без согласия Константинопольского Патриарха. В качестве ответного шага Константинопольский Патриарх в 1458 году отделил Киевскую митрополию от Московской и поставил в Киев самостоятельного митрополита. Эта параллельная митрополия просуществовала до 1686 года, когда она вошла в состав Московского Патриархата с согласия Константинопольского Патриарха Дионисия, издавшего по этому поводу специальный акт.

Такова история. Она показывает, что на протяжении более тысячи лет, за исключением отрезка в 228 лет, Киевская и Московская Церкви составляли единый церковный организм. Это единство признавалось всеми Поместными Православными Церквами вплоть до 2019 года.

С 1992 года в Украине действует раскол, который был создан под лозунгом «Независимая страна – независимая Церковь». Идеологи раскола поставили своей целью полное отделение Украинской Церкви от Русской. Долгое время Константинопольский Патриарх их не поддерживал, но в 2019 году поддержал, отменив акт Патриарха Дионисия от 1686 года и даровав «автокефалию» раскольникам.

Украинская Православная Церковь, входящая в состав Московского Патриархата в качестве самоуправляемой части, не поддержала это деяние Константинопольского Патриарха. Наоборот, она заявила о своем желании оставаться в единстве с Московским Патриархатом. Сегодня в составе Украинской Православной Церкви 100 архиереев, более 12 тысяч приходов, более 250 монастырей. Это самая многочисленная религиозная конфессия Украины, многократно превосходящая по численности так называемую автокефальную церковь, созданную Константинополем на базе раскольников.

В годы правления президента Порошенко Украинская Церковь подвергалась открытому давлению со стороны государственной власти. Была инициирована кампания по ее дискредитации, был принят закон, обязавший ее переименоваться в «Российскую Церковь на Украине», несколько десятков храмов было у нее отнято. Но Украинская Церковь выстояла и не дрогнула. Ее епископат, духовенство и верующие лишь еще более сплотились и укрепились в твердом желании сохранить единство с Русской Церковью.

В ситуации, когда Украинская Церковь не только не просит об отделении от Русской Церкви, но, наоборот, всячески противится этому, «отпустить ее в свободное плавание» означало бы предать ее, бросить в беде.

Не только в Украине, но и в России, а также в других странах есть политические силы, которые заинтересованы в том, чтобы Русская Православная Церковь была ограничена пределами Российской Федерации. Но многонациональный и наднациональный характер Русской Церкви – то, что дано ей от Бога, что сложилось в ходе ее более чем тысячелетней истории. На протяжении веков политические границы менялись и передвигались, но единство Церкви сохранялось. И Церковь не вправе изменять свои границы в угоду политической конъюнктуре и вопреки воле своих верующих.

85. Патриарх встречался с папой Римским, а некоторые церковные иерархи призывают к созданию «православно-католического альянса». Если православные не могут без католиков решить свои проблемы, это свидетельствует об их слабости. Да и внутри Православной Церкви вся эта «экуменическая» деятельность вызывает критику

Патриарх встречался с Папой Римским не для того, чтобы при его помощи решить какие-то проблемы Православной Церкви, а для того, чтобы вместе обсудить, как помочь страдающим и гонимым христианам Ближнего Востока. В начале XXI века в странах Ближнего Востока развернулся подлинный геноцид христиан. В Ираке после американского вторжения количество христиан уменьшилось в десять раз – от полутора миллионов до 150 тысяч. В Ливии христианство почти полностью уничтожено. Значительно снизилось в результате действий террористов число христиан в Сирии.

И Папа со своей стороны, и Патриарх со своей неоднократно обращали внимание мирового сообщества на эту трагическую ситуацию. Однако западные политики и средства массовой информации замалчивали проблему, поскольку одной из главных причин массового исхода христиан из стран Ближнего Востока стало вмешательство западных держав во внутреннюю ситуацию этих стран. Осуществленное якобы во имя демократии, оно не привело ни к демократии, ни к свободе. Наоборот, прямым следствием его стал разгул терроризма. И первыми жертвами террористов стали христиане.

В своем совместном заявлении Папа и Патриарх призвали положили конец гонениям на христиан, сделать все возможное для сохранения христианства в том регионе, где оно зародилось. Затронуты были и многие другие вопросы, в том числе вытеснение христианства из общественной жизни в странах Европы.

Когда говорится о «православно-католическом альянсе», то не имеется в виду какое-либо административное слияние двух Церквей или компромиссы в области богословия. Речь идет о том, что в современном мире, где само существование христианства поставлено под угрозу, мы должны научиться жить и действовать не как соперники, а как союзники.

Перед христианами всех конфессий стоят одни и те же вызовы. Это вызов воинствующего безбожия, которое в разных формах противостоит миссии Церкви, желая вытолкнуть Церковь на обочину общественного бытия. Это и воинствующий исламизм, нередко перерастающий в террор против христиан, как это было в Ираке и Сирии, когда значительную часть территории этих государств захватили террористы, выступавшие под исламскими лозунгами.

В России об этом мало знают, но для христиан Ближнего Востока солидарность и сотрудничество между разными христианскими конфессиями – вопрос выживания. Для многих христиан, живущих в Европе, это тоже насущный вопрос – хотя бы по причине смешанных браков, где одна сторона принадлежит к одной христианской конфессии, другая к другой. В этой ситуации нужно учиться, не допуская компромиссы в области вероучения, жить и действовать в духе союзничества, а не соперничества.

Критика в адрес «экуменизма» раздается внутри Православной Церкви как от людей, искренне озабоченных сохранением чистоты вероучения, так и от тех, кто пытается эту тему использовать для подрыва авторитета священно-началия.

Само слово «экуменизм», зародившееся сначала в протестантской среде, обозначает движение за единство христиан, появившееся после Второй мировой войны. Если это единство понимается как слияние всех существующих христианских конфессий в одну «сверхцерковь», то такое понимание Православной Церковью отвергается. Если же речь идет о диалоге, направленном на то, чтобы лучше узнать друг друга, то в таком диалоге нет ничего предосудительного.

Напротив, участие в таком диалоге для Православной Церкви является выполнением ее миссионерского призвания. От кого инославные христиане узнают о нашем вероучении, о нашей Церкви, если не от нас самих? Если же какой-либо диалог превращается в поиск компромисса вместо поиска истины, то из такого диалога Православная Церковь выходит.

Точно так же она выходит из диалога, если позиции партнеров становятся полностью несовместимыми с ее позицией. Так, например, Русская Церковь прервала диалог с Епископальной Церковью США, Церковью Швеции и рядом других западных протестантских общин после того, как они признали однополые союзы одной из разновидностей брака.

В своих контактах с католиками, протестантами и представителями иных христианских конфессий Церковь руководствуется документом «Основные принципы отношения Русской Православной Церкви к инославию», принятым на Архиерейском Соборе 2000 года. В нем говорится: «Важнейшей целью отношений Православной Церкви с инославием является восстановление богозаповеданного единства христиан (Ин. 17:21), которое входит в Божественный замысел и принадлежит к самой сути христианства. Это задача первостепенной важности для Православной Церкви на всех уровнях ее бытия. Безразличие по отношению к этой задаче или отвержение ее является грехом против заповеди Божией о единстве».

В документе отмечается, что «Русская Православная Церковь ведет богословский диалог с инославием уже более двух веков… Представители Русской Православной Церкви ведут диалоги с инославными на основе верности апостольскому и святоотеческому Преданию Православной Церкви, учению Вселенских и Поместных Соборов. При этом исключаются всякие догматические уступки и компромиссы в вере».

Свидетельство об истине Православия перед лицом инославного мира – важнейшая составляющая миссионерского служения Церкви, подчеркивается в документе. Однако «свидетельство не может быть монологом – оно предполагает слышащих, предполагает общение. Диалог подразумевает две стороны, взаимную открытость к общению, готовность к пониманию, не только “отверстые уши”, но и “расширенное сердце”» (2 Кор. 6:11)».