Текст книги "Жизнь – безумная штука, Карсон"

Глава 18

Шесть месяцев спустя, декабрь

Грейс

Ветви елки пощекотали мне нос. Я хихикнула и отодвинулась чуть влево, ближе к Джулии. Была полночь, теперь уже официально наступило Рождество. Мы, три сестры, лежали под елкой, глядя сквозь ветви на белые мерцающие огоньки. Это была наша традиция. После того, как отец оставлял для нас подарки, мы крадучись спускались вниз и клали ему под елку наши, а потом лежали под ней и разговаривали, пока нас не начинало клонить в сон и глаза не начинали слипаться.

– Думаю, сегодня Эван сделает предложение, – прошептала Джулия.

– Что? Джулс, боже мой! Ты уверена? – прошептала я в ответ немного громче, чем она.

– Я почти уверена. – Я услышала в ее голосе улыбку. – Он раз пятнадцать подтвердил время, когда он приедет сегодня утром, а пару дней назад я видела название ювелирного магазина на квитанции в его машине, но он тут же схватил ее и сунул в карман.

– Он мог просто купить тебе на Рождество кулон или что-нибудь еще, – предположила Одри.

– Может быть, но мой внутренний голос подсказывает мне, – вздохнула Джулия.

– Вообще-то мне тоже, – сказала Одри. – Этот парень без ума от тебя. Не понимаю, почему он тянет так долго.

Я нащупала руку Джулии и сжала ее.

– Я так рада за тебя, Джулс. Он действительно отличный парень.

– Да, – счастливо вздохнула она, – он просто чудо.

– Боже, теперь я и вправду стану старой девой, – сказала я, помолчав.

Одри хихикнула.

– В двадцать пять? У тебя, сестренка, впереди еще несколько лет, так что не переживай.

Я покачала головой, и ветки заколыхались и снова пощекотали мне нос.

– Пока мы говорим, мои биологические часики неумолимо тикают.

– Прекрати, – сказала Джулия. – В любом случае, если ты хочешь с кем-то познакомиться, тебе придется выходить из квартиры не только на работу. Судя по тому, что ты нам рассказываешь, это единственное место, куда ты ходишь!

Я вздохнула.

– Да, да. Я знаю. Я постоянно слышу это от Эбби. Я слишком устаю к концу дня и, придя домой, могу лишь без сил рухнуть на диван.

Спустя еще пару минут молчания Одри спросила:

– Больше нет никаких безумных уик-эндов с порнозвездами, которые ты от нас утаила? Впрочем, меня теперь уже ничем не удивить. Этой своей историей ты перевернула мой мир.

Я услышала улыбку в ее голосе.

– Ха-ха. И свой тоже. Нет. Это было всего один раз. Обещаю. – Я закусила нижнюю губу. Интересно, где Карсон праздновал Рождество? Я поспешила сменить тему. – Эндрю в этом году было бы двадцать четыре, – тихо сказала я.

– Да, – отозвались обе мои сестры, и мы еще минуту молчали.

– Готово? – спросила я и стала выбираться из-под елки.

Обе сестры последовали моему примеру. Мы сели рядом с елкой, и каждая взяла принесенную с собой маленькую коробку. Это была вторая часть нашей традиции, наш способ сохранить брата живым в наших сердцах.

Я первой открыла свою.

– Эндрю всегда был хорошим учеником. Два года назад я сказала, что он наверняка пошел бы в аспирантуру. В этом году он бы ее закончил.

Я улыбнулась и показала им украшение с маленькой квадратной магистерской шапочкой и дипломом. На елке таких было уже несколько, в знак того, что мы с ним отпраздновали бы окончание колледжа.

Следующей подошла Джулия и открыла свою коробку.

– Два года назад я сказала, что, по-моему, он пошел бы по папиным стопам и после окончания колледжа поступил бы в полицейскую академию. Думаю, в этом году он получил бы свою первую награду за храбрость при исполнении служебных обязанностей.

Джулия улыбнулась, и мы тоже. Она повесила на елку свое украшение – золотую медаль с надписью «Поздравляю».

Мы обе посмотрели на Одри. Она вынула свое украшение и подняла, показывая его нам – пару в свадебных нарядах.

– Думаю, в этом году в нашей семье были бы две свадьбы, – сказала она со слезами на глазах. Мы все обнялись и прослезились, а через несколько минут снова легли под елку и продолжили шептаться, пока наши веки не стали свинцовыми, и тогда вернулись в постель.

Карсон

Было Рождество. В Афганистане это самый короткий день в году. Было шесть часов вечера, и снаружи уже наступила кромешная тьма, со всех сторон доносились лишь звуки зимней ночной пустыни. Я и еще четыре парня сидели на земляном полу заброшенной пещеры в горах недалеко от Кабула.

Ной Дин, мой приятель со времен тренировочного лагеря и самый тихий из нас, получил направление в один взвод со мной. Когда Ной говорил, мы все слушали, зная, что, если он открыл рот, значит, он хочет сказать что-то действительно важное. С нами был и Джош Гарнер из Далласа, на первый взгляд трепло и задира, но на самом деле человек, которому вы при необходимости всегда могли бы доверить свою жизнь. Я знал это по собственному опыту, потому что несколько раз возникала такая необходимость. Четвертым был Лиланд Макманус, наш лейтенант, сын владельца казино из Лас-Вегаса, а пятым Эли Уильямс, которого мы прозвали Проповедником, потому что он вечно нес какую-то глубокомысленную хрень, хотя и любил потрепаться не меньше остальных из нас.

Мы только что открыли наши сухие пайки и устроили себе нечто вроде «рождественского застолья». Джош поднял ложку с чем-то похожим на говяжью тушенку и сунул ее в рот.

– Ура, придурки, с гребаным вас Рождеством! – сказал он, набив рот. Все заржали и подняли кружки с растворимым кофе.

– С Рождеством! – пробормотали мы.

– Боже! – застонал Эли, отведав содержимое пайка и откинув голову назад: – Это даже лучше, чем индейка с соусом моей мамы!

– Выходит, твоя мама готовит дерьмово, – предположил Лиланд.

Эли кивнул ему.

– Кажется, я тебе за такие слова уже разок врезал, придурок? С Рождеством. Считай, что это твой подарок.

Мы с Ноем покачали головами. Я тихонько усмехнулся, а Ной просто улыбнулся.

– Первое, что я сделаю, когда вернусь в США, – это куплю себе самый большой и самый сочный чизбургер, может быть, даже два, – сказал я, подозрительно косясь на блюдо с фруктами.

– Первое, что я сделаю, – это сниму самую большую и сочную телочку, может быть, даже двух, – сообщил Джош, кладя в рот ложку риса.

Эли с отвращением фыркнул. Джош посмотрел на него.

– Что? Только не говори мне, что только потому, что ты женат, тебе не терпится вернуться домой к жене, чтобы сразиться с ней в шашки.

Эли усмехнулся.

– Нет, но я не говорю о близости с женой в вульгарных выражениях. Ведь супружеская близость с женщиной, которую любите, – это вершина любви. Ты понятия не имеешь, жалкий похотливый ублюдок.

Джош пару секунд молчал с выражением ужаса на лице.

– Чувак. Это… это прекрасно. Знаешь, когда мы вернемся домой, там идет один спектакль, и, вот увидишь, он почти так же прекрасен, как твоя речь. Называется «Монологи вагины». Посмотри как-нибудь на досуге.

Мы все засмеялись, даже Эли, но он отреагировал на это словами:

– Да пошел ты, чувак.

– Я лишь хотел… сделать тебе приятно, все эти разговоры о «близости». Мы могли бы поставить песню Шаде, поговорить о наших чувствах…

БУМ! Мы все вздрогнули и умолкли, затем переглянулись и жестами и глазами показали друг другу, что нужно сделать. Автоматная очередь раздалась совсем близко. Мы мгновенно оставили еду и бросились за оружием. Началось.

Глава 19

Год, семь месяцев спустя, июль

Грейс

– Вот же дерьмо! – выругалась я, когда из коробки с книгами, которую я тащила по коридору к моему новому офису, выпало дно, и книги с громким стуком посыпались на ковровое покрытие. Поставив пустую картонку на пол, я присела на корточки и начала складывать книги, чтобы отнести их к своему столу. Я не могла поверить, что я снова здесь, – в Лас-Вегасе, штат Невада, – и приступаю к новой работе.

Когда стало ясно, что в суде по делам несовершеннолетних в округе Колумбия мне светит работать еще очень и очень долго, я начала без особого энтузиазма подавать заявки на работу в других городах. Не то чтобы я ожидала, что из этого что-то выйдет, но я была удивлена, когда почти сразу же получила ответ от окружного прокурора округа Кларк. После длительного собеседования мне предложили место прокурора в уголовном отделе этого округа, в который входит и Лас-Вегас. Работа моей мечты. Мне с трудом в это верилось. Я не знала, как возвращение в город, в котором я провела тот незабываемый уик-энд, изменивший мою жизнь, повлияет на меня.

Впрочем, я напомнила себе, что Карсон здесь не живет, он живет в Лос-Анджелесе. По крайней мере, насколько я знала, он все еще жил там. Но даже просто проезжая мимо «Белладжио», когда я прилетела в Вегас, на личное собеседование, я ощутила в животе порхающих бабочек. Оставалось лишь надеяться, что эта реакция со временем исчезнет, ведь в конце концов с того уик-энда прошло почти пять лет. Просто я впервые вернулась сюда, и далекие воспоминания всплыли на поверхность. Вот и все. Довольно скоро, когда я привыкну к городу, это будет просто очередной отель на бульваре.

Было странно снова оказаться здесь, ведь отчасти работа в этом городе была прямым продолжением проведенного с Карсоном уик-энда – он убеждал меня следовать своим собственным мечтам, делать то, что приносило мне радость и счастье. И посмотрите, где я оказалась. Жизнь непредсказуема.

– Вам помочь? – спросил мужской голос. Я подняла глаза. На меня смотрела пара самых голубых глаз в моей жизни. Я улыбнулась в ответ, взяла одну из двух стопок книг, которые я уже сложила, и встала.

– Спасибо, было бы здорово, – сказала я.

Незнакомец наклонился, поднял вторую стопку и пошел следом за мной в мой офис, футах в пятидесяти дальше по коридору. Я положила стопку книг на свой заваленный бумагами стол, он положил рядом свою.

Я повернулась к нему, вытерла о джинсы ладони и протянула ему руку.

– Грейс Гамильтон, – представилась я и вновь улыбнулась.

– А! Я наслышан о вас, Грейс. Добро пожаловать в нашу команду, – сказал он. Его красивое лицо осветила теплая улыбка, и он протянул мне руку.

– Я Алекс Кляйн. Я тоже здесь прокурор.

– Приятно познакомиться, Алекс. Рада, что попала сюда. – И я вновь улыбнулась. Мы с ним только и делали, что улыбались. Я поставила коробку на стол и посмотрела на него. Он снова улыбнулся, я рассмеялась и покачала головой. И он тоже рассмеялся.

– Что ж, Грейс, не буду мешать вам распаковывать вещи. Я работаю допоздна и чуть позже собирался заказать пиццу. Не хотите составить мне компанию? Могу поделиться с вами. – Он указал по коридору туда, где, как я предположила, находился его кабинет. Он попятился за дверь, и я обернулась.

– Понятно, э-э-э…

– Я мог бы просветить вас по поводу того, с кем вам предстоит здесь работать, – он снова улыбнулся, – с кем следует ладить и все такое прочее.

Он улыбнулся.

– Хорошо, конечно, Алекс. Спасибо.

– Тогда договорились. Как только доставят пиццу, я приду за вами.

С этими словами он повернулся и зашагал обратно в свой офис. Я посмотрела ему вслед и улыбнулась. Пройдя половину коридора, он оглянулся и тоже улыбнулся. Я рассмеялась, повернулась и с улыбкой начала распаковывать вещи.

Карсон

Мы подошли ближе. Лиланд прижал палец к губам и наклонил голову влево, показывая, что наша цель находится в соседней комнате. Мы все кивнули и вошли, все как один беззвучно. Неподвижно застыли по обе стороны от двери.

Джош считал на пальцах и на счет три пнул ее ногой. Дверь влетела внутрь, и мы ворвались в комнату, где застали врасплох четверых мужчин, державших в руках оружие, но сидевших на стульях, задрав ноги, и явно не ожидавших неприятностей.

Мы открыли по ним огонь, прежде чем они успели даже поднять оружие, и мгновенно уложили всех.

В конце комнаты была еще одна маленькая дверь. Джош открыл ее ногой. Мы вошли. На полу в углу съежился какой-то человек.

– Мехран Макар? – потребовал ответа Эли.

Мужчина прищурился, выругался, назвал нас грязными свиньями. Эли выстрелил в него и убил.

Возможно, было холодно, но я ничего не почувствовал. Наша миссия была выполнена.

Мы осмотрели остальную часть комнаты и лишь тогда слегка ослабили бдительность, когда убедились, что здесь больше никто не прячется. Согласно имевшейся у нас информации, охранников было всего четверо, но мы не могли полагаться на нее на все сто процентов, пока не убедились в этом сами.

– Чисто? – спросил Ной, возвращаясь в комнату.

– Ага, – сказал я. – Там тоже все чисто?

– Да. Давай проверим еще раз.

Позади большого склада, который сейчас прикрывал Лиланд, стояло небольшое здание. Была только одна дверь и никаких окон, так что стрелять оттуда никто не мог. Но входить нужно было осторожно, на тот случай если кто-то ждал внутри. Десять минут спустя мы открыли дверь и вошли внутрь этого небольшого строения.

На первый взгляд там было пусто. Джош щелкнул выключателем на стене, и мы с Лиландом шумно втянули в себя воздух.

– Ни хрена себе, – выругался Ной.

– Гребаный ублюдок, – пробормотал Эли.

В задней части комнаты располагался самый большой склад оружия, какой я только видел: российские ракеты класса «земля – воздух» и реактивные гранатометы. Это был настоящий арсенал.

– Блин, у этого сукина сына были серьезные планы, – сказал Джош.

Услышав тихое царапание у задней стены, мы замерли. Осмотрев ее, я заметил рядом с полками с оружием небольшую дверь. Она почти сливалась со стеной.

Я кивнул остальным, желая убедиться, что они тоже ее заметили, и мы двинулись к ней.

В этот раз дверь пнул Ной, а Джош осветил темное пространство фонариком. Мы тотчас отпрянули от жуткого зловония.

– Черт побери! – Джош закашлялся. Зрелище, представшее нашим глазам, как будто перенеслось сюда прямиком из фильма ужасов.

– Ты в порядке, приятель? – тихо спросил Ной. Я оторвал голову от рук, оперся на колени и посмотрел на него.

– Думаю, да. А ты?

Он дернул подбородком.

– Похоже, что да.

Я кивнул в ответ, глядя, как остальные четверо наших парней поднимаются к нам по каменистому склону.

– Другая команда будет здесь примерно минут через двадцать, – сказал Эли.

Когда мы накануне вечером связались со штабом, нам было приказано оставаться в этом арсенале, пока другая команда не доберется туда, чтобы составить опись оружия. Солнце уже взошло.

Мы с Ноем кивнули.

– Мы должны быть на месте встречи через шесть часов, – тихо сказал Ной, держа рацию.

– Мы будем готовы уйти, как только сюда прибудет другая команда, – бесстрастно произнес Лиланд, и его отсутствующий взгляд мне не понравился. Даже Джош был мрачен и лишь похлопал Лиланда по спине, когда проходил мимо него.

Через полчаса мы проинструктировали вторую команду и были готовы уйти. Я встал, поднял свое снаряжение и закрепил его за спиной, как и все остальные. Мы двинулись в путь. Я оглянулся только однажды.

Чтобы преодолеть расстояние до места встречи, нам потребовалось больше времени, чем мы думали. Нам оставался примерно час пути, когда солнце начало опускаться за пустынный горизонт. Был конец октября. В это время в Афганистане по ночам уже бывает очень холодно. Мы шли бесшумно, и лишь наше дыхание вырывалось короткими белыми облаками. Мы, как нас и учили, зорко следили за окружающей местностью, но каждый из нас был погружен в свои мысли.

Внезапно Джош, шедший впереди, остановился и поднял руку, давая нам знак тоже остановиться. Мы тотчас замерли, прислушиваясь. Когда никто ничего не услышал, мы вновь двинулись вперед. Шагов через пятьдесят Джош снова остановился. Все последовали его примеру и взяли оружие на изготовку. Мы были хорошо обучены и потому знали: один хрустнувший прутик в пустыне может ничего не значить, а вот два – однозначно не могут. Став спина к спине и прищурившись, чтобы как можно дальше видеть в темноте, мы медленно кружились на месте.

Грянул одиночный выстрел.

– Твою мать! – ругнулся Лиланд. Одна его нога подогнулась, и он упал рядом со мной.

Все слилось в размытое пятно из выстрелов, крови, взрывов и боли. Сильной, мать ее, боли. До меня донесся чей-то далекий стон. Всего на секунду сознание прояснилось. Треск перестрелки вновь взорвался в моем мозгу. Я очнулся и поднял голову. Как оказалось, я распростерся на земле.

Лиланд лежал рядом со мной, и я сумел разглядеть его ногу, или то, что от нее осталось: часть кости была сломана и торчала наружу из кожи. Он стонал и пытался подтянуться ко мне.

Я оттолкнулся от земли и закусил губу, чтобы не закричать от боли. Мои руки были в крови и волдырях, кожа в нескольких местах свисала клочьями. Ощутив прилив адреналина, я вскочил на ноги, взял Лиланда под мышки, поднял так, чтобы его вес лег мне на предплечья, и потащил прочь, подальше от пуль, которые все еще били по камням слева от нас, где, как я слышал, кричали Эли, Джош и Ной, ведя ответный огонь. Затем глаза мне заволок дым, и я больше не видел, что происходит. Моя задача теперь заключалась в том, чтобы оттащить Лиланда с линии огня. Отходя, я споткнулся обо что-то, и мое тело странно дернулось. По-прежнему держа Лиланда, я с трудом смог устоять на ногах и продолжил движение.

Лиланд застонал от боли, но я потащил его дальше, и мои стоны смешались с его стонами. Я оглянулся и увидел большой камень, за которым, как мне показалось, мы могли спрятаться, и прибавил скорость. Пару секунд спустя я обогнул этот камень, уложил Лиланда и рухнул справа от него, а в следующий момент автоматная очередь снесла верх камня. На нас посыпались осколки, и мы поспешили прикрыть головы.

Лиланд, бледный, посмотрел на меня стеклянным взглядом и вновь потерял сознание. Увидев, как по его куртке течет кровь, я распахнул ее шире. Слава богу, она была не застегнута.

– Бля! Бля! Бля! – простонал я. Он был ранен и в грудь. Кровь медленно растекалась, пропитывая его рубашку. Я снова посмотрел на свои искалеченные кисти: они опухли до такой степени, что были совершенно бесполезны. Я склонился над ним, надавил предплечьями на пулевое ранение и, закрыв глаза, представил единственное, что приносило мне истинное спокойствие, – восход солнца. В своем воображении я представил, как оно медленно поднимается над горизонтом, заливая мир вокруг себя светом и надеждой.

Мир вокруг меня поплыл. Я услышал стрекот вертолета, потом еще несколько выстрелов, следом крик и еще один взрыв, и наконец наступила тишина. Я посмотрел вниз. Мои руки полностью пропитались кровью Лиланда. Если он потеряет еще чуть больше крови, он не выживет.

Вертолет приземлился, и я услышал, как кто-то бежит в нашу сторону.

– Сюда! – крикнул я. – Ему нужен медик. – Почему я так чертовски продрог и валился с ног от усталости? Почему мне казалось, что стоящий передо мной на коленях спецназовец двигался все дальше и дальше назад от меня по длинному туннелю? Я моргнул, моя голова была как будто налита свинцом. Последнее, что я услышал, было:

– Он тоже ранен… он вот-вот вырубится.

Кто он? Кто вырубится? Окружающий мир потемнел.

Глава 20

Три месяца спустя, октябрь

Грейс

Я посмотрела на бриллиант у себя на пальце и, невольно улыбнувшись, взяла служебную записку, над которой работала.

В дверь моего кабинета постучали.

– Войдите! – крикнула я.

Дверь открылась, вошел Алекс и закрыл за собой дверь.

– Привет, великолепная невеста, – сказал он.

– Привет, – ответила я, улыбаясь, но не вставая.

Он обошел мой стул, положил руки мне на плечи и, начав массировать их, наклонился и поцеловал меня в макушку.

– А-а-а, – простонала я. – Не останавливайся, это так приятно.

– Заканчиваешь? – спросил он.

Я нахмурилась.

– Наверное, нет. Еще час?

– Я подожду. Мы закажем поздний ужин.

– Хорошо. Я зайду за тобой, как только закончу. – Я посмотрела через плечо и улыбнулась ему. Он еще раз поцеловал меня в макушку, затем направился к двери и закрыл ее за собой.

Я снова взглянула на кольцо. Я еще не привыкла видеть его на пальце – с того момента, как Алекс сделал предложение, прошло всего три дня. Я откинулась на спинку стула, вспоминая вихрь последних трех месяцев. Я нашла новую работу, которую любила, и встретила Алекса, моего милого Алекса. Мы встречались всего три месяца, но, как я сказала Эбби и моим сестрам, что-то понимаешь сразу. Мне было двадцать семь лет. Я знала, чего я хочу.

И когда во время ужина в ресторане «Жоэль Робюшон» Алекс опустился на одно колено, я, не раздумывая, сказала «да». Мы еще не назначили дату, но я хотела устроить свадьбу осенью. Еще с минуту полюбовавшись кольцом, я вернулась к работе.

Карсон

Я допил остатки пива и поставил бутылку на стойку напротив себя, Лиланд сидел справа от меня, прислонив костыли к стойке. Он жестом приказал бармену принести еще две бутылки.

Бармен поднял палец.

– Погоди, чувак, – сказал он с улыбкой.

Лиланд кивнул и посмотрел на меня.

– В последний раз я слышал эти слова, когда был в вертолете, истекая кровью, – усмехнулся он.

Я невесело усмехнулся.

– Да. Не могу сказать, что помню многое из того полета.

Мы задумчиво помолчали. Бармен поставил перед нами наши бутылки. Я благодарно кивнул.

– Итак, Карсон, – сказал Лиланд, – говорят, ты решил уволиться по состоянию здоровья? – Он вопросительно посмотрел на меня и сделал глоток пива.

Я на минуту закрыл глаза.

– Думаю, я останусь, – сказал я. Я был благодарен флоту за то, что мне хотя бы предоставили выбор. Как оказалось, пуля чудом не задела мне сердце. Сантиметр правее, и я бы умер на месте. Ожоги на руках почти зажили, за исключением небольших шрамов в нескольких местах на пальцах и ладонях, но исцеление нервов займет намного больше времени. Пройдет по крайней мере год, прежде чем мне можно будет снова доверить оружие. Все это время мне светило сидеть на базе и чистить чужие стволы, пока мои приятели будут приходить и уходить, но что делать? У меня не было другого выхода.

Лиланду повезло меньше. Внутренние травмы от пулевых ранений зажили, но его нога была изуродована так сильно, что его списали по медицинским показаниям, и точка. По крайней мере, ему ее не отрезали. Теперь он до конца своих дней будет хромать, но все же ходить на своих двоих.

Лиланд кивнул и на минуту глубоко задумался. Наконец он посмотрел на меня.

– Будь у тебя работа, что-то значимое, к чему ты мог бы вернуться, что бы ты выбрал? – спросил он.

Я нахмурился.

– Я не боюсь не найти работу, когда вернусь. Я ведь «морской котик» и с моим резюме мог бы заняться чем угодно. Мне лишь нужно решить для себя, чем именно. Кстати, у тебя тоже есть все эти возможности, парень.

Он кивнул.

– Дело в том, что меня уже ждет работа. Мой отец хочет, чтобы я, когда вернусь, управлял отелем. Я много думал эти последние три месяца, чувак, и я знаю, что и ты тоже. – Он провел рукой по темным волосам. – Черт, о самых разных вещах… о том, как ты сказал, что нам нужно чем-то заняться, Карсон. Ты сказал это первым.

Он еще несколько секунд молчал. Я кивнул, подтверждая, что действительно это говорил, и причем серьезно.

– Кстати, если ты не против, у меня есть для тебя предложение, от которого ты вряд ли откажешься, – тихо сказал он.

Я усмехнулся.

– У меня уже есть работа моей мечты, Лиланд. Ты это знаешь.

Он в упор посмотрел на меня.

– Даже ради Ары?

Я застыл. Теперь он завладел моим вниманием. Ара. Милая Ара. Он знал, что ради нее я готов на все.

Все парни это знали.

– Я слушаю, – тихо сказал я, и тогда он заговорил.