Текст книги "Жизнь – безумная штука, Карсон"

Глава 12

Грейс

Услышав, как включился душ, я села в кресло за столом, чтобы проверить телефон и отправить Эбби еще одно быстрое сообщение. Я постоянно слала их с того момента, как поговорила с ней и рассказала о том, что я переселилась к Карсону. Она хотела убедиться, что со мной все в порядке. Я не винила ее – если бы мы с ней поменялись местами и она проводила выходные с незнакомцем, я бы ждала от нее того же самого.

Карсон толком не сказал мне, что там произошло с его фанатками, но выглядел он расстроенным. И, если честно, я, услышав о них, тоже слегка расстроилась. Мне нужно было стряхнуть с себя тревогу. Это была наша последняя ночь вместе, и я хотела сполна насладиться ею. С минуту я сидела, закусив губу. Мне понравилась презентация, но я постоянно думала о Карсоне и о том, что утром мы расстанемся. Что, если мы все-таки сможем поддерживать связь? Или это совершенно глупо и нереально? Нам нужно было поговорить об этом, и я с нетерпением ждала, что мы сумеем найти способ никогда не расставаться. Боже, но в каком-то смысле я этого боялась. Я была почти уверена: Карсон скажет мне, что чувствует то же самое, но что, если я ошибалась?

Что, если он по-прежнему планировал быстро разорвать нашу связь, как мы и договорились? Он называл нас «друзьями». Он хотел, чтобы мы остались «друзьями»? Или он… Раздался стук в дверь и прервал мои мысли. Карсон был в душе, поэтому к двери подошла я. В коридоре стоял невысокий лысеющий мужчина средних лет в брюках цвета хаки и спортивной куртке. Он явно удивился, увидев меня.

– Карсон здесь? – спросил он, нахмурив лоб.

– Да, здесь, но он в душе. Хотите его подождать, или…

Он с раздраженным видом вздохнул.

– Я его агент, Тим. – Он, прищурившись, окинул меня взглядом с головы до ног. Почему-то этот взгляд заставил меня поежиться. – Теперь понятно, почему он выключил свой телефон и профукал все мероприятия, запланированные на эти выходные, – наконец сказал он. – Похоже, ты крутая телка?

Я онемела от шока и вытаращила глаза.

– Я…

– Слушай, просто скажи ему, что я заходил, потому что он не отвечает на звонки. Похоже, я проглядел его внизу, во время раздачи автографов на голых сиськах. – Он усмехнулся. – Передай ему, что его съемка завтра утром перенесена на одиннадцать. И, детка, сделай всем одолжение, не слишком налегай на его член сегодня вечером. Вся съемка зависит от того, встанет ли у Карсона. Если ты его измочалишь вконец, никто не будет рад, особенно Бэмби, та телка, которая ждет не дождется возможности потрахаться с ним. Усекла?

Было много всего такого, отчего мое сердце камнем оборвалось вниз. К горлу подкатилась желчь, но я решила, что не позволю, чтобы этот похабный подонок увидел, как мне плохо. Я расправила плечи и изобразила на лице скуку, по крайней мере, я очень надеялась, что вышло похоже.

– Я передам ему, Тим, – сказала я. Мой голос слегка дрогнул, но мой взгляд остался тверд.

– Хорошо, – сказал он и повернулся, чтобы уйти. Затем вернулся назад, и его маленькие крысиные глазки-бусинки вновь забегали по мне. Как будто оценивали. – Знаешь, – сказал он, проводя пальцем по моей щеке. Я отшатнулась. – А ты очень даже ничего, детка… такая сексуальная, и вместе с тем невинная. Ты бы отлично смотрелась на пленке. Когда ты сегодня вечером закончишь с Карсоном, спустись в мой номер. Мы можем поиграть в ролевую игру. Интересно будет посмотреть, каковы твои актерские способности… среди всего прочего.

Его глаза наполнились похотью. Он что-то поправил в штанах, а его взгляд переместился на мою грудь и задержался там. Я испугалась, что меня вот-вот вырвет.

У меня не было слов. Если эти выходные и научили меня чему-то, так это тому, что я куда выносливее, чем я сама думала. Я захлопнула перед его крысиным носом дверь.

Пошатываясь, я прислонилась к ней и подавила рвоту. Завтра утром у Карсона съемка. С девушкой по имени Бэмби. Я рассмеялась тихо, истерически. Это какое-то зоофильское порно? К горлу подкатилось сдавленное рыдание, но я проглотила слезы. Я не буду плакать по этому поводу. Такая у него работа. Я это знала. Да, я знала это, но это единственное, о чем я не давала себе по-настоящему думать, пока мы были с ним вместе. Да, я старалась не думать о его работе, не закрывала на нее глаза полностью, просто старалась не зацикливаться на ней. Мы собирались провести эту ночь вместе, сегодня он будет внутри меня, а завтра утром внутри Бэмби. Мое сердце болезненно сжалось. Мне стало нехорошо.

Я подняла глаза. В дверях спальни стоял Карсон, обернутый полотенцем вокруг талии. Выйдя из ванной, он улыбнулся мне, но стоило ему увидеть мое лицо, и его улыбки как не бывало.

– Что такое, Лютик? – спросил он.

– Приходил твой агент Тим, – прошептала я. – Хотел сообщить тебе, что твои утренние съемки с Бэмби перенесены на одиннадцать часов.

Он застыл и на пару секунд закрыл глаза. Потом открыл их и сказал:

– Прости, Лютик.

И в этот момент мое сердце дало трещину.

Карсон

Мое сердце заколотилось в груди, как гром, когда я посмотрел на нее через комнату. Вот дерьмо так дерьмо! Этот мудила Тим! Я не хотел, чтобы Грейс узнала о моей съемке. Я сам избегал думать об этом. Но такова была реальность, и я знал, что в конце концов мне придется посмотреть правде в глаза. Мне было чертовски жаль, что Грейс тоже пришлось это сделать.

– Грейс, – начал я, подходя к ней. Она отшатнулась, и от этого легкого движения мне захотелось врезать кулаком по стене. Я с мольбой в глазах посмотрел на нее. – Грейс, ты знала, чем я занимаюсь…

Она посмотрела на меня глазами, полными боли.

– Я знаю, – прошептала она. – Наверное, я просто не подумала, что от меня ты сразу же перейдешь к кому-то еще.

Она покачала головой.

– Это другое, Грейс. Это работа, – тихо сказал я.

Она кивнула и закусила губу.

– Вот в чем дело, Карсон, как ты их разделяешь? Я не спрашивала тебя о том, что ты делаешь, потому что не хотела думать об этом… честное слово. Но теперь я хочу знать. Как ты разделяешь реальную жизнь и работу?

Я в упор посмотрел на нее и сказал ей правду.

– Я снялся всего в четырех фильмах, Грейс. Как я уже говорил тебе в лифте, не то чтобы это мне нравилось, но для меня это всегда было довольно легко. Раньше.

– Раньше, чем что? – спросила она, глядя мне в глаза.

– До тебя. Ты все изменила для меня. – Слова сами слетели с моих губ, и я понял: так оно и есть. Я не совсем понимал, как и что это значило, но знал, что это правда. Она, растерянно моргая, посмотрела на меня.

– И что ты собираешься делать? – тихо спросила она.

Я потер лицо.

– Что я могу сделать? – спросил я, повышая голос, чувствуя, как меня наполняет бессильный гнев. – У меня двухлетний контракт, и я выполняю его только шесть месяцев. Если я его нарушу, на меня подадут в суд. И что, черт возьми, мне тогда делать, Грейс? Работать на автозаправке? У меня нет высшего образования. У меня нет других перспектив. Мне нечего тебе предложить, – сказал я, и от правды моих слов мне сделалось стыдно. Никогда еще я не чувствовал себя таким ничтожеством. От моих слов ее глаза наполнились слезами. Она опустила голову.

Помолчав несколько секунд, она вздохнула и подошла ко мне.

– Извини, это несправедливо. Я знала, чем ты занимаешься, а теперь попрекаю тебя этим. Просто… два дня назад мне не было больно. А теперь больно, – тихо закончила она.

Я поник. Я потерпел поражение. Ситуация была безвыходной. Я думал, что мы что-нибудь придумаем, но как? И что? Все верно: мне нечего ей предложить. Она не могла мириться с тем, что я делал, и при этом оставаться частью моей жизни, и я не винил ее. Что бы чувствовал я сам, если бы завтра утром Грейс собиралась сниматься в фильме с каким-нибудь другим парнем? Мне было бы наплевать, что это «работа». Я бы вышел из себя от злости.

От одной только мысли меня охватила ревность. Я сказал ей, что мы друзья, и мы ими были, но не только… кем именно, я не был уверен, и у нас не было возможности это выяснить. Тот факт, что мы жили в разных городах, был наименьшей из наших проблем.

Что касается работы, то у меня было мало, а по большому счету – вообще никаких вариантов, кроме того, чем я занимался сейчас. Я сильно поиздержался в Вегасе, о чем я ей никогда не скажу, и мне, чтобы пополнить мой банковский счет, позарез требовался положенный по контракту аванс, который принесет мне завтрашняя съемка.

– Неужели ты не думал заняться чем-то другим? – осторожно спросила она. – Не поверю, что ты планировал вечно сниматься в порно.

– У меня нет плана, Грейс! План есть у тебя! – выкрикнул я, ненавидя себя с такой силой, что выплеснул эту ненависть на нее. Мой голос казался надломленным и неприятным даже для моих собственных ушей.

Она печально посмотрела на меня. Я хотел сделать как лучше, но не смог. Я был никчемным и бессильным, а девушка, которая была мне дорога, стояла передо мной со слезами на глазах, и я ни черта не мог с этим поделать.

Я глубоко вздохнул и ненадолго закрыл глаза.

– Я не хочу тебя терять, Лютик, но у меня нет плана, – убитым голосом признался я. – Мне очень жаль, поверь мне. – Я обеими руками взъерошил волосы, поморщился и отвернулся от нее.

– Приезжай в округ Колумбия, Карсон. Можешь пожить у меня. Мы что-нибудь придумаем. – Услышав ее слова, я вновь повернулся к ней. – Может, ты поступишь там в колледж… или… – Она умолкла. Из ее глаз исчезло отчаяние, которое было в них мгновение назад. Теперь она хмурилась, выглядела печальной и неуверенной.

Я пристально смотрел на нее. Мой сладкий Лютик.

– Я не могу валяться на твоем диване, бездельничать, жить за твой счет, Грейс. Если это, – я обвел рукой мой гостиничный номер, – самый маловероятный способ начать что-то реальное, то такая ситуация была бы худшей идеей в истории идей плохих отношений. Что подумает твой отец? Я бы не стал так поступать с тобой… с нами обоими.

Наши взгляды встретились, и мы долго смотрели друг другу в глаза. Я видел, что у нее тоже нет идей. От нее исходила грусть.

Она тяжело вздохнула и опустила взгляд.

– Если я останусь с тобой до завтрашнего утра, будет только больнее, – тихо сказала она. – Я просто не вынесу большей боли, чем сейчас.

Я кивнул и стиснул зубы. Внутри меня как будто что-то оборвалось.

– Знаю, – сказал я.

Она снова кивнула, встала и начала собирать свои вещи. Я сидел молча, глядя перед собой, ненавидя жизнь, ненавидя себя и свой глупый выбор, и больше всего ненавидя тот факт, что мы никогда не сможем заново пережить то, что расцветало между нами.

Закончив, она подошла ко мне и опустилась передо мной на колени, как я перед ней вчера. Она посмотрела на меня, и в ее больших голубых глазах блестели слезы.

– Я всегда буду вспоминать тебя, входя в лифт или наблюдая восход солнца, – тихо сказала она, и ее голос сорвался на последнем слове.

Я посмотрел на нее и заставил себя улыбнуться. Мое сердце глухо колотилось в груди. Я никогда не узнаю, что могло быть между нами дальше, и это чертовски несправедливо. Я подумал обо всех вещах, которые пробудили бы во мне тоску по ней, но их было слишком много, всех не перечислить

– Я всегда буду думать о тебе, когда буду смотреть «Титаник»… или увижу где-нибудь лютик, – сказал я.

Она печально улыбнулась, медленно встала и, прижав ладонь к моей щеке, нежно поцеловала меня в губы. Она отвернулась слишком быстро, и я не увидел ее лица. Затем она открыла дверь и тихо закрыла ее за собой.

Я встал, схватил со стола вазу с цветами и швырнул ее в стену.

Стекло разбилось, вода и цветы полились дождем, а я тяжело сел на кровать и обхватил руками голову.

Орел

Глава 13

Грейс

Я закрыла за собой дверь. По моим щекам текли слезы. Я знала, что поступаю правильно… я не могла оставаться там ни на минуту, зная, куда он поедет утром. Мое сердце этого не выдержало бы. Но это не отменяло того факта, что я заставила себя уйти силой. Это не отменяло того факта, что уезжать было больно. Это не отменяло тех душевных мук, которые отразились на его лице, когда он понял, что я ухожу. Я вошла в лифт и, когда двери за мной закрылись, вытерла щеки и бессильно прислонилась к стене.

Здесь все началось. В лифте. И вот я снова в лифте – но только на этот раз здесь все заканчивалось. Я же этого не желала. Мне хотелось вернуться в прошлое и пережить все заново, даже зная то, что я знала теперь, просто чтобы провести с ним еще пару дней.

Я вышла и направилась к своему номеру. Войдя, я рухнула на кровать, свернулась клубочком и дала выход рыданиям. Когда те слегка утихли, я встала, пошла в ванную и умылась. Затем переоделась в джинсы и футболку и начала собирать вещи. Я никак не могла провести ночь в этом отеле, зная, что Карсон находится на пару этажей выше меня. Для этого было несколько причин, и главная заключалась в том, что я за себя не ручалась. Вдруг я сбегу обратно в его номер и наброшусь на него? Но с какой целью? Я грустно покачала головой. Я сама заманила себя в ловушку. Но откуда мне было знать, что я влюблюсь в Карсона Стингера, красавчика-порноактера? Это был полный бред, даже теперь, когда реальность была именно такова. Но такая мысль пришла мне в голову пару дней назад. А сейчас? Сейчас мне было совсем не смешно.

Потому что тогда я не знала, что он мог быть невероятно нежным, что он был чудесным, храбрым и щедрым во всех отношениях. Хотела бы я этого никогда не знать? Хотела бы вернуться в то время, когда я могла легко от него уйти, если бы я согласилась никогда не испытать красоту этого уик-энда? Мне было слишком больно и грустно, чтобы прямо сейчас отвечать на эти вопросы.

Я перекинула свою большую сумку через плечо, потянула вверх ручку чемодана и выкатила его за дверь. Я быстро выписалась из отеля и вышла, чтобы подождать автобус, идущий в аэропорт. Я молилась, чтобы там был рейс, которым я могла бы улететь прямо этим вечером. Если же нет, я заночую в аэропорту. Не самый лучший план. Я едва не рассмеялась, но подавила смех. Тогда я едва не разрыдалась, но на этот раз подавила слезы, закусив губу.

Автобус подобрал меня через пятнадцать минут, и я через плечо оглянулась на «Белладжио». За эту пару дней я стала другим человеком. Карсон изменил меня, сделал другой, и я подозревала, что теперь это заставит меня по-другому взглянуть на все мои решения, заставит переоценить все мои «хорошо продуманные» планы. Я увозила это чувство с собой, думая о Карсоне как о подарке судьбы, хотя мое сердце разрывалось от потери. Это единственное, что удержало меня от того, чтобы потребовать водителя автобуса остановиться и выпустить меня, чтобы я могла бегом вернуться к нему. Я села и откинула голову на сиденье. Горе и надежда тотчас нахлынули на меня, омывая мое сердце и тьмой и светом.

На следующее утро в семь тридцать я вкатила чемодан в свою квартиру, разбитая и измученная во всех отношениях. Я смогла сменить свой рейс на ночной и несколько часов просидела в аэропорту, ожидая начала посадки. Сев в самолет, я попыталась уснуть, но не смогла. Мои мысли, слишком бурные, чтобы отключиться, не позволили мне сомкнуть глаз.

Я мысленно прокручивала каждую минуту, проведенную вместе с Карсоном, пытаясь определить момент, когда я отдала ему свое сердце. Неужели в тот первый вечер, когда мы ели хот-доги? После потрясающего секса? Смеясь в бассейне? Когда он сказал мне, что ревнует меня к Паркеру? Когда признался, что он тоже испытывает ко мне чувства? Или это случилось раньше?

Может, в лифте, когда он пел мне, чтобы я не паниковала? Когда я обнаружила, почему он храбрился? Можно ли так быстро проникнуться чувствами к другому человеку? Мне хотелось кричать! Отключись, мозг! Почему это вообще имело значение? Я была похожа на героя Дастина Хоффмана из «Человека дождя», раз за разом повторяющего «Кто на первой базе?».

– Эй, Стручок! – я услышала голос из кухни и, оставив свой чемодан и сумку у двери, вошла, чтобы поздороваться с Эбби.

– Привет, Эбс, – сказал я голосом, который показался мне мертвым. Эбби, в спортивных штанах и футболке с длинными рукавами, сидела за нашим маленьким кухонным столиком. Темно-каштановые волосы наспех собраны в пучок на макушке, на столе чашка кофе, какие-то бумаги и ручка.

Увидев меня, она испуганно вытаращила глаза. Лицо сделалось озабоченным.

– Что он с тобой сделал? – прошептала она, встав и подойдя ко мне.

Я покачала головой. При виде реакции моей лучшей подруги я не выдержала и дала выход накопившимся эмоциям.

– Он ничего не сделал со мной, Эбби. Я сама сделала это с собой. Я… – Я задохнулась, и из моих глаз хлынули потоки слез.

Эбби притянула меня к себе и, поглаживая мою спину, молча обнимала, пока я не взяла себя в руки. Когда мои слезы утихли, она отстранилась и укоризненно посмотрела на меня.

– Не могу поверить, что ты так поступила с нами, Грейс, – сказала она.

Из моей груди вырвался смех.

– С нами? – переспросила я. – Как именно, по твоему мнению, я поступила с нами?

Она заправила мне прядь волос за ухо.

– Потому что, дорогая, я люблю тебя, и поэтому мы вместе разберемся с последствиями этих выходных. Я занята. И у меня по-прежнему зуд. У меня почти нет на это времени. – Она приподняла брови, и уголки губ поползли вверх. Она пыталась заставить меня улыбнуться. Это сработало. Я обожала ее.

– А теперь сядь. Я сделаю тебе чашку кофе, и ты расскажешь мне все подробности. Мне на занятия к одиннадцати. – Эбби училась в одном из лучших кулинарных институтов округа Колумбия. За приготовленные ею блюда можно было отдать жизнь. Когда мне хотелось побаловать себя, достаточно было попробовать один из ее шедевров. Я еще ни разу не разочаровывалась. Мы познакомились на сайте поиска соседей по комнате, когда я впервые переехала в округ Колумбия, и не только поладили как соседки по комнате, но и стали лучшими подругами. Эбби была веселой, милой и порой слегка безбашенной. Мне с ней было комфортно. Она стала моей третьей сестрой.

Она налила мне чашку горячего кофе, добавила в него сливки и сахар и поставила передо мной. Обхватив руками теплую кружку, я поднесла ее ко рту и сделала небольшой глоток.

Эбби пристально наблюдала за мной.

– По крайней мере скажи мне, что ты не влюбилась в него, – тихо сказала она.

– Это был уик-энд, Эбби, – так же тихо ответила я, глядя на нее.

Она заглянула мне в глаза.

– Черт. Ты идиотка. Ты в него втюрилась! Ты влюбилась в порнозвезду! – Она простонала, откинулась на спинку стула и соскользнула вниз. – О боже, это хуже, чем я думала. Стоит тебе куда-то вырваться, как ты пускаешься во все тяжкие, да, подруга? Это надо же!

– Эбби, я не влюбилась за два дня. Просто… он мне дорог. Я не хотела расставаться, – добавила я с горечью.

– Начни с самого начала, дорогая. Хочу услышать все подробности, шаг за шагом, я знаю, что тебе грустно, но выкладывай все, не стесняйся.

Я засмеялась и шмыгнула носом.

– А ты, оказывается, извращенка, ты это знаешь?

– Ага. Я не извиняюсь. А теперь валяй.

Мы говорили долго, до тех пор, когда ей надо было принять душ и пойти на занятия. Я еще немного всплакнула, а потом ушла в свою комнату, рухнула лицом вниз на кровать и не просыпалась, пока Эбби в шесть вечера снова не вошла в дверь.

Карсон

Из аэропорта я прямиком отправился в отель, где проходили съемки, зная, что там можно принять душ. В любом случае им нужно будет подготовить меня к съемочной площадке. Я привык к распорядку.

Накануне я не спал и двух часов, прислушиваясь к каждому звуку в коридоре, в напрасной надежде, что Грейс решит вернуться. Сам я никак не мог пойти к ней после того, как мы расстались… мы попрощались.

Не хотел усложнять ей жизнь. Но я подумал, вдруг она передумает и решит остаться со мной еще на одну ночь. И поэтому вместо того, чтобы поехать в аэропорт, как я думал, я остался в номере, где, как она знала, я буду до утра. Но она не вернулась. Я понял. Ей все еще было больно. И хуже всего было то, что я тосковал по ней так, как никогда раньше не тосковал. Каждая клеточка тела подсказывала мне броситься за ней следом, объявить ее своей.

Но мы это прошли. И потому это исключалось. Наши жизни не совпадали, и мы ничего не могли сделать, чтобы они совпали.

Я думал о ней всю ночь, гадая, что именно в ней так быстро и так глубоко проникло в мое сердце. Может, я пытался понять это, чтобы избавиться от чувства потери, которое не отпускало меня. В конце концов я решил, что ответ на этот вопрос найти не сумею. Она – это она, вот и все. В любом случае это не имело значения. Но мои мысли продолжали вертеться, пока я не решил, что схожу с ума.

Я постучал в дверь номера, который Кортни сообщила мне утром. Оператор, с которым я работал раньше, впустил меня внутрь.

– Привет, Джо, – поздоровался я.

– Привет, Карсон, как дела? – он пожал мне руку.

– Гримеры там? – спросил я, указывая на закрытую дверь, ведущую туда, где, похоже, находились спальня и ванная комната.

– Да. Они ждут тебя.

– Окей, – сказал я и шагнул к двери. Когда я ее открыл, меня встретила Кортни. Прикрыв рукой сотовый телефон, по которому говорила, она одними губами шепнула мне «привет».

– Привет, Карсон! – услышал я высокий, писклявый голос. – Я Бэмби, – сказала обнаженная блондинка с большой, явно искусственной грудью, сидевшая у окна в кресле для макияжа. Женщина-гример маленькой кисточкой что-то наносила ей на соски.

Я натянуто улыбнулся. Скажу честно, душа моя к этому не лежала.

«Просто сделай, что от тебя ждут – и получи деньги», – напомнил я себе.

– Привет, Бэмби, приятно познакомиться, – сказал я, подходя и пожимая ей руку.

Она хихикнула.

– Это лучшее, что ты приготовил для меня, дорогой? – спросила она, вставая. Отпихнув гримершу в сторону, она наклонилась, нежно поцеловала меня, провела языком по моей нижней губе и отстранилась с улыбкой, которую – я в этом уверен – она считала соблазнительной. Я не знал, зачем ей все это. Мне казалось, что было совершенно очевидно: на камеру я всегда делаю свое дело, нравится мне это или нет. Черт. Почему мне вдруг стало плохо?

Я снова улыбнулся.

– Это твоя первая съемка? – спросил я.

– Да, и я специально просила в первый раз тебя, – сказала она, похлопав ресницами. – Я влюбилась в тебя в ту секунду, как увидела на сайте Кортни твое фото. Это будет прикольно!

Интересно. Я попятился.

– Знаешь, мне нужно принять душ, но я выйду через несколько минут, – сказал я и повернулся, чтобы уйти.

– Я буду готова для тебя! – крикнула она мне вслед.

Я пошел в ванную, быстро принял душ, а затем спросил гримеров, не могут ли они втащить в ванную стул. У меня не было настроения болтать с Бэмби или кем бы то ни было. Мне требовалось время, чтобы, так сказать, погрузиться в игру. Или, по крайней мере, моему телу.

В отличие от более длинных фильмов, это была всего лишь однодневная съемка, так что, по крайней мере, после сегодняшнего дня все закончится. К счастью, на съемках вроде этой много грима не требовалось, особенно для меня. Все, что наносилось на кожу, просто стиралось в процессе, так что у гримера работы было немного. Кортни вошла и поцеловала меня в щеку.

– Привет, малыш, – сказала она. – У тебя усталый вид. – Она посмотрела на девушку-гримера. – Нанеси ему на веки тональный крем, Марсия.

– Я в порядке, Кортни. Просто приглушите свет.

– Даже тусклый свет не скроет мешки под глазами, котик. Что ты делал? Не спал всю ночь, оттягиваясь на вечеринках?

Я фыркнул.

– Хотел бы я.

Марсия втерла что-то мне под глазами и промокнула, а затем подала знак, что все готово. Кортни посмотрела на мои «боксеры».

– Тебе нужно немного побыть одному, котик?

– Да, – ответил я, уже задаваясь вопросом, смогу ли я вообще заставить мой член подняться.

– Хорошо, по сценарию Бэмби в течение нескольких минут удовлетворяет себя на кровати, а затем ты присоединяешься к ней, готовый начать вечеринку, понятно? Затем вы через несколько минут перейдете на балкон и продолжите там.

– Да. Я понял.

– Отлично. – Она посмотрела на меня пару секунд, потом вышла и закрыла за собой дверь. Я пару минут стоял неподвижно. Вскоре я услышал, как в спальне заиграла музыка. Я снял «боксеры», откинулся на раковину и попытался поднять себе настроение и не только.

Это не сработало. Тогда я представил наш с Грейс секс в эти выходные. Возможно, я переусердствовал. Грейс. Мой член пошевелился, а когда я представил, как она на каблуках и в стрингах склонилась над кроватью, умоляя меня взять ее, полностью затвердел. Я представил себе все способы, какими я трахал ее в течение этого уик-энда, и через пару минут был в полной боевой готовности.

В дверь тихонько постучали, мол, пора на выход. Я вышел и с минуту наблюдал, как Бэмби корчилась на кровати и, держа руку между ног, неестественно стонала. Я почти потерял эрекцию. Я закрыл глаза, снова представил Грейс и шагнул к кровати. Я присоединился к Бэмби, и, когда сел рядом с ней, она слегка приподнялась и принялась целовать меня, энергично пихать мне в рот язык и громко стонать. Я едва не поморщился. На вкус она была далеко не солнечный свет и сладость. Я открыл глаза и посмотрел на ее тело. Ее кожа была не бледной и кремовой, а темной, чересчур загорелой.

Я быстро закрыл глаза и попытался вспомнить Грейс. Если я собирался это сделать, я должен был держать перед моим мысленным взором ее лицо и тело. Я дотронулся до волос моей партнерши, и вместо тяжелого шелка моя рука ощутила совсем другое – сухое и хрустящее от лака. Мы продолжили целоваться, и она поднесла к моей щеке руку, ту, которой удовлетворяла себя, я ощутил на ней запах смазки – и на этом все кончилось. Я отстранился от нее и встал.

– Извини, – пробормотал я. – Не твоя вина, но у меня не работает.

– Стоп! – услышал я крик.

Я вошел в ванную, взял одежду и начал одеваться, когда в дверях раздался голос Кортни.

– Карсон, малыш, если тебе нужно немного больше времени или, может быть, синяя таблетка, я тебя прикрою.

Я открыл дверь и, надев ботинки, шагнул мимо Кортни.

– Извини, Кортни, честное слово. Но я больше не могу это делать. – Я оглядел комнату и увидел надутую Бэмби, натягивающую на себя халат. – Извини, что я потратил впустую все ваше время. Я не знаю, что сказать. Мне просто… извини.

С этими словами я подошел к двери номера, открыл ее и тихо закрыл за собой.

Я направился обратно к лифтам и нажал кнопку «вниз». Что, черт возьми, я только что натворил? На меня подадут в суд, и я больше никогда не буду сниматься. Но почему в данный момент мне это было по фигу? Я был практически без гроша в кармане и без работы, и я чувствовал себя… нормально.

И что ты намерен теперь делать, черт возьми? Как насчет гребаного плана, прежде чем взять и хлопнуть дверью? Я громко рассмеялся. План. Я поднял обе руки вверх, сцепил пальцы, положил их себе на лоб и откинул голову назад. Я постоял так минуту, пока не услышал, как звякнул лифт и его двери начали открываться. Я опустил руки и шагнул к нему, но увидел, что из него кто-то выходит. Вот дерьмо! Тим.

Он явно растерялся.

– Карсон, – сказал он, нахмурившись, – ты не можешь взять и уйти.

Он посмотрел на часы и нахмурился еще сильнее. Двери лифта закрылись за ним, и он подошел ко мне на шаг.

Я сделал глубокий вдох.

– Съемки окончены, Тим. Но только потому, что я ухожу.

Его брови опустились к самой переносице.

– Ты уходишь? Что, черт возьми, происходит?

Я слегка покачал головой.

– Послушай, Тим, я бы позвонил тебе позже, чтобы сообщить. Но я завязал. Я больше не собираюсь сниматься в фильмах.

Секунду с прищуром посмотрев на меня, он издал резкий смешок, лишенный всякого добродушия.

– Черт побери. Эта телка, должно быть, горячая штучка, раз ты решил из-за нее отказаться от карьеры. Теперь мне и вправду жаль, что она не приняла мое предложение составить мне компанию в моем номере.

Я вздрогнул.

– Твое предложение? – спросил я, сверля его взглядом пару мгновений. – Твое, черт возьми, предложение? – повторил я. И тут до меня дошло: Тим сделал Грейс предложение, когда накануне заявился в мой номер.

Прежде чем он понял, что происходит, я двинулся на него, схватил за рубашку, повел назад и наконец ударил об стену. Ярость бурлила в моей крови. Я встал перед ним, глядя ему в глаза.

– Ты больной, упоротый извращенец. Как ты посмел так с ней разговаривать! Как ты посмел, мать твою, смотреть на нее!

– Какого хрена ты себе позволяешь? – взвился он, переходя на крик. – Потерял голову из-за смазливой телки, Карсон? Из-за пары аппетитных булочек?

Меня как будто сковал холод. Я с прищуром посмотрел на него, сжал кулак и врезал ему по физиономии. Из его носа брызнула кровь. Я отпустил его. Он повалился на пол и ошеломленно уставился на меня.

Я отступил назад и снова нажал кнопку лифта. Мое тело тут же охватил холод, у меня возникло ощущение, будто я наблюдаю за происходящим сверху. В этот момент внутри меня что-то как будто щелкнуло и встало на место. Я слегка вздрогнул.

– Я больше не нуждаюсь в твоих услугах, Тим, – бесстрастно сказал я. Я ничего не чувствовал к этому грязному засранцу, истекающему кровью на полу передо мной, ничего, кроме тупого презрения. Двери лифта открылись, и я, все так же в упор глядя на него, шагнул внутрь. В следующий миг двери между нами закрылись.

Я запрыгнул в свою машину, черный «Ниссан Патфайндер», который я купил шесть месяцев назад после подписания контракта с Кортни, и сидел, не заводя ее, пару минут, невидящим взглядом уставившись в окно. Затем наклонился вперед, стукнулся головой о рулевое колесо и с минуту не поднимал ее, пока она не прояснилась. Тогда я выпрямился, включил газ и покатил к выезду на автостраду. И пока ехал, мой взгляд зацепился за рекламный щит, который, проезжая через эту часть города, я видел, наверное, тысячу раз. Но сегодня мои глаза словно увидели его впервые, с другой точки зрения. Меня охватило чувство, которое я не мог объяснить – странная энергия, что внезапно запульсировала по моим венам от зародившейся в мозгу идеи. Недолго думая, я вытащил телефон и поискал в Интернете адрес. А когда нашел, включил GPS и следовал инструкциям, пока минут через двадцать не прибыл в пункт назначения в Санта-Монике. Я припарковался и, прежде чем смог отговорить себя от этой затеи, вышел из машины. Открывая дверь, я взглянул на вывеску: «Вербовочный пункт военно-морского флота».

Последний шанс передумать, Карсон. Я остановился на секунду, затем широко распахнул дверь и вошел.

Внутри меня встретил мужчина в форме цвета хаки, с биркой на груди и несколькими нашивками на рубашке.

– Чем могу вам помочь? – спросил он.

Неужели я собираюсь это сделать? В моей голове тотчас всплыло лицо Грейс.

– Я пришел записаться во флот, – ответил я.

– Тогда вам ко мне, – сказал он с широкой улыбкой. – Пойдемте со мной. Я старшина первого класса, Дуэйн Митчелл, – сказал он, быстро пожимая мне руку, а затем направился к своему столу. Сев за стол, он указал на стул с другой стороны. Я сел.