Текст книги "Фамильное кольцо"

4

Они долго смотрели друг на друга, пока Мария наконец не прошептала:

– Мой ребенок?..

– Ему ничто не угрожает, – отчужденно сказал ей Тео. – Вам повезло.

– А Макс?

– Мой брат мертв, – не колеблясь ответил он.

– О Боже! – в ужасе прошептала девушка. В глубине души она знала это. Затихающий голос, который она слышала в бреду, сказал ей правду, но тем страшнее было слышать подтверждение.

– Сколько времени я здесь? – хрипло спросила она.

– Три дня. Сначала врачи думали, что шок убьет и вас. Но вы выжили.

– А вы бы хотели, чтобы и я умерла? – спросила Мария, испуганная угрюмым выражением его лица.

– Я скажу доктору, что вы очнулись, – бесстрастно ответил он и встал. – Поговорим позже.

Теодора сменила медсестра, и больная снова погрузилась в сон. Несколько дней она то впадала в забытье, то вновь приходила в себя. Тео сидел рядом и не сводил с нее суровых глаз. Даже во сне она чувствовала силу его ненависти. Наконец однажды она очнулась окончательно. Он снова был здесь.

– Мне не приснилось? – спросила она. – Вы говорили, что Максимилиан мертв.

– Мертв, – ровно подтвердил Тео. – Вчера были похороны.

Она заплакала.

– О Боже! Бедный Малыш!

– Да, поплачьте, – презрительно фыркнул он. – Поплачьте о человеке, которого вы убили, но не ждите от меня жалости.

– Я не убивала Макса, – слабо возразила Мария. – Это был несчастный случай…

– Да, несчастный случай, вызванный вашей алчностью, – парировал он. – Вашим желанием схватить все, до чего дотянутся руки, и побыстрее удрать!

– Нет… нет… мы ехали на виллу Хантеров… Макс не хотел возвращаться… он пытался остановить меня…

– Не отягощайте свою вину ложью!

– Я не…

– Вы взяли деньги, которые я предложил вам, взяли кольцо деда и уговорили брата бежать среди ночи. Разве вам пришло в голову подумать о тех людях, которых он любил? Когда дед услышал о смерти Макса, он перенес удар, попал в больницу и до сих пор на пороге смерти.

– Нет! – воскликнула Мария.

Разве может человек вынести столько несчастий сразу? Она отвернулась к стене и зарылась лицом в подушки.

Услышав крик, в палату торопливо вошла сестра.

– Пожалуйста, мистер Хантер, не волнуйте больную, – настойчиво попросила она.

– Не бойтесь! – услышала Мария голос Теодора. – У этой больной нет сердца. Она сеет вокруг себя смерть и разрушение, но сама выходит сухой из воды!

Катастрофа закончилась для Марии шоком и переломом трех ребер, но ребенок каким-то чудом не пострадал. Вскоре она начала замечать окружающее и поняла, что лежит в роскошной палате на одного. За ней тщательно ухаживала немолодая сиделка по имени Джейн. В ответ на вопрос пациентки она сообщила:

– Мистер Хантер велел поместить вас сюда и оплачивает все расходы.

– Какая щедрость… – пробормотала Мария.

– Да, мистер Хантер очень щедрый человек, – кивнула Джейн. – Он попечитель нашей больницы и регулярно делает большие пожертвования.

Но Мария знала, что щедрость не имеет к этому никакого отношения. Тео поместил ее туда, где мог отдавать приказы. Следующие слова Джейн подтвердили это.

– Полиция хочет поговорить с вами о несчастном случае, когда вы оправитесь, – сказала сиделка. – Но им ответили, что это случится не скоро. Так что не волнуйтесь, ничто вас не потревожит.

Джейн хотела ее подбодрить, но Мария поняла, что она здесь пленница… пленница мистера Хантера и ее будут держать в палате, пока он не решит, что с ней делать. Она вздрогнула.

Мария ненавидела чувство беспомощности. Надо было проверить, может ли она ходить. Как только сиделка отлучилась, она сбросила одеяло и опустила на пол ноги. В груди все заныло, закружилась голова. Мария уцепилась за край кровати, медленно встала и перевела дух.

Затем, едва переставляя дрожащие ноги, она подошла к большому настенному зеркалу.

Увиденное потрясло Марию. Ее мертвенно-бледное лицо было обезображено кровоподтеками. Она криво усмехнулась и попыталась отвернуться, но вдруг все поплыло перед глазами. Ощутив приступ тошноты, она вытянула руки, пытаясь за что-нибудь уцепиться, однако пальцы судорожно хватали воздух. Когда Мария готова была рухнуть на пол, дверь открылась, кто-то чертыхнулся, и в следующее мгновение ее подхватили сильные мужские руки.

– Черт побери, это еще что за фокусы? – отрывисто спросил Теодор.

– Я только хотела… – Мария осеклась, накатил новый приступ. Радуясь поддержке, она машинально положила голову ему на плечо. Он осторожно обнял женщину за талию, чтобы не коснуться сломанных ребер, и повел к кровати. Затем Тео уложил ее и накрыл одеялом.

– Я позову сиделку, – мрачно сказал он.

– Нет, со мной все в порядке, – прошептала она. – На тумбочке стоит стакан с соком. Если можно…

Он приподнял Марию за плечи и поднес к ее губам стакан. Движения мужчины были мягкими, но голос не содержал и намека на мягкость.

– Я запрещаю вам вставать. Если у вас не хватает здравого смысла, я прикажу сиделке не спускать с вас глаз.

– Какое вам до этого дело? – воинственно спросила она.

– Вы носите ребенка моего брата… или по крайней мере хотите, чтобы я в это верил.

– Но ведь вы не верите этому, правда? Так почему бы не отпустить меня?

– Когда я буду в этом уверен, тогда и решу, что с вами делать.

Эти слова отдались в воздухе зловещим эхом. Мария устало откинулась на подушку. Он заботился о ней, но ничуть не смягчился. И станет делать все, что нужно, пока не «будет уверен». Внезапно Марии стало ясно, почему Максимилиан привык бояться тени брата.

– Когда вы позволите полиции поговорить со мной? – спросила она.

– Когда поговорю с вами сам. Хотя Господь знает, что это вряд ли необходимо. Правда и так достаточно ясна.

– Ив чем же, по-вашему, она состоит?

– Я предложил вам отступного, но вас обуяла жадность. Вы уговорили брата бежать и взяли с собой деньги и кольцо.

– Не правда! – резко возразила она. – Я оставила деньги и кольцо! Их взял Макс. Я обнаружила это только на заправке. Я разозлилась и сказала, что нужно вернуться. Мне хотелось швырнуть эти грязные деньги вам в лицо!

– Ох, перестаньте! – презрительно уронил он. – Придумайте что-нибудь получше. Машина стояла носом на запад. Вы ехали из Лонг-Айленда, а не наоборот. Должно быть, вы слишком торопились и попали в аварию.

От негодования у Марии закружилась голова, но она заставила себя успокоиться.

– Я говорю вам правду. Я была за рулем, и мы ехали к вилле. Макс пытался меня отговорить. Видя, что я не реагирую, он вырвал руль. Машина потеряла управление. Я помню, что мы перевернулись два раза… – Она умолкла и вздрогнула от страшных воспоминаний. – Должно быть, потом… машина встала на колеса и развернулась в обратную сторону.

– Ловко придумано, чтобы свалить вину на Макса! – проскрежетал Теодор.

– Наверняка кто-то видел случившееся.

– Свидетелей нет. На шоссе не было никого, кроме вас. Как вы могли попасть в аварию на прямом и совершенно пустом в столь ранний час участке дороги!

– Я же говорю вам. Малыш…

– О да! Очень удобно, что погибший брат не может выступить в свою защиту. Почему он так боялся вернуться домой?

Силы Марии были на исходе, но она не могла позволить этому человеку запугать себя.

– Наверное, был сыт по горло тем, что вы наехали на него как паровой каток, – спокойно ответила она. – Загляните в свою душу, мистер Хантер, и спросите себя, почему он так боялся снова встретиться с вами.

Лицо Теодора исказилось от гнева. Если раньше он просто терпеть не мог Мари, то теперь стал ее заклятым врагом. Он долго молчал, а потом поднялся и вышел из палаты. Мария спала, просыпалась и засыпала опять. Когда она окончательно открыла глаза, стояло утро. Теодор сидел около кровати.

– Я больше не могу скрывать вас от полиции, – холодно заявил он. – Они будут здесь с минуты на минуту. Я должен знать, что вы собираетесь им сказать.

– Только правду.

Хантер поджал губы.

– То есть будете держаться своей версии?

– Я собираюсь говорить только правду, – устало повторила Мария. Всего минуту назад она чувствовала себя бодрой, а теперь вернулась слабость. Так на нее влияло присутствие этого властного человека. Никто не смел перечить ему, но она обязана была сделать такую попытку.

Десять минут спустя в палату вошел молодой полицейский.

– Мисс Санчес еще плохо себя чувствует, – сказал Теодор. – Надеюсь, вы ненадолго.

– Мне нужны только факты, мистер Хантер, – ответил полицейский. Молодой человек говорил с Теодором уважительно – как и все прочие.

Он повернулся к Марии.

– Кто вел машину?

– Я.

Его лицо омрачилось.

– Куда вы ехали?

– На виллу Хантеров.

Полицейский нахмурился.

– Когда мы обнаружили машину, она смотрела в другую сторону.

– Так мне и сказали.

– Кажется, незадолго до этого вы уехали с виллы?

– Мы выехали рано утром и были в пути примерно час. Затем мы остановились у заправки и решили вернуться. Вернее, решила я. Мистер Максимилиан Хантер спорил, но я сидела за рулем. Я развернулась и хотела поехать обратно, а он… он вцепился в руль, пытаясь остановить машину. Машину занесло, и… – Она закрыла глаза.

– Мисс Санчес, почему вы решили вернуться почти сразу после отъезда?

– Мы обнаружили, что случайно забрали чужую вещь. Надо было вернуть ее, а затем продолжить поездку, – сказала она, тщательно подбирая слова.

– А мистер Хантер не соглашался на это?

– Да, он хотел ехать дальше. Мы поспорили, и он… схватился за руль.

– Следовательно, вы утверждаете, – без всякого выражения сказал полицейский, – что катастрофа произошла по вине мистера Максимилиана Хантера.

Она вздохнула.

– Да, именно так… – Ужасно было обвинять в случившемся погибшего Макса, но у нее не было выбора.

– Какая жалость, что он не может подтвердить ваши показания, пробормотал полицейский, и Мария поняла, что он ей не верит. – Я составлю протокол и пришлю вам на подпись.

Теодор проводил молодого человека, через несколько минут вернулся и плотно закрыл за собой дверь.

– Бы спасли свою шкуру, свалив вину на моего брата, – с презрением сказал он. – Довольны?

– Я не лгала! – взмолилась Мария. – Почему вы мне не верите?

– А почему я обязан вам верить? Поставьте себя на мое место. Еще несколько дней назад моя жизнь была безоблачной. Затем явились вы жадная, лживая и готовая сокрушить все на своем пути. Теперь мой дед при смерти, а брат лежит в могиле.

– Перестаньте! – крикнула она и закрыла лицо руками.

– Что, правда глаза колет? – глумливо спросил он. – Теперь вас всю жизнь будет мучить совесть!

– А вас? – спросила Мария, заставив себя посмотреть ему в лицо. – Какая правда колет глаза вам, мистер Хантер?

– Меня правда не страшит.

– В самом деле? Вы не желаете признавать, что брат всю жизнь боялся вас? А ведь именно поэтому он и не хотел возвращаться.

– Хватит! – бросил он. – Вы ничего не знаете, ничего! Вам мало, что вы опорочили перед полицией моего брата, теперь вы хотите опорочить и меня?

– Максимилиана правда не опорочит! – вызывающе заявила она. – Почему вы так боитесь заглянуть в себя?

Теодор бешено уставился на нее.

– Не заставляйте меня ненавидеть вас сильнее, чем прежде!

– Возненавидеть человека вам раз плюнуть, но в любви вы не смыслите ничего! Я любила Макса, иначе бы не зачала от него ребенка. Я сделала его счастливым. Он хотел быть со мной. Он сбежал от вас ко мне, и за это вы ненавидите меня!

Дрожа всем телом, Тео ударил кулаком по тумбочке, затем поднял голову.

– Перестаньте мучить меня… Зачем вы вообще вошли в нашу жизнь?

– Потому что мы с Максом любили друг друга! – крикнула она.

– А вы хотели того, что он может вам дать.

– Да! – дерзко ответила Мария. – Я хотела того, что он мог мне дать. Любви и нежности. Когда Макс узнал, что я ношу его ребенка, он заставил меня почувствовать себя королевой. Никому другому это было не под силу. Но если бы я знала о вас, мистер Хантер, я бы никогда не приехала сюда. Чем скорее я уеду отсюда, тем лучше. Надеюсь, что больше никогда вас не увижу.

– Это легко устроить, – сказал он, белея от гнева.

– Только позвольте мне еще раз увидеть мистера Франка Хантера.

– Никогда! – Это слово просвистело в воздухе, как удар бича.

– Тогда мне придется уехать, не попрощавшись с ним. А вы забудьте о моем существовании!

– Если бы я мог, – с горечью уронил Тео. – Но теперь в моем доме пусто, и благодаря вам будет пусто всегда.

– Мне очень жаль, – прошептала она. Несмотря на всю свою антипатию к этому человеку, она чувствовала его боль. – Но к чему эти разговоры? Я всегда буду для вас исчадием ада. Вы успокоитесь, когда я перестану мозолить вам глаза.

– А ребенок? Тот ребенок, отцом которого вы называете Макса?

– Забудьте обо мне. Забудьте о ребенке. Это будет лучше всего. И… заберите вещи Макса.

Она вынула из тумбочки визитку Макса и увидела в ней злополучный конверт с деньгами и кольцо.

– Оказывается, это еще у меня, – прошептала Мария. – Я думала, что вы все забрали.

– Пока вы были без сознания? – резко спросил он. – Я не воришка и не роюсь в вещах больных женщин. Кроме того, я не мог отказать себе в удовольствии забрать все у вас на глазах.

– Значит, вы можете сделать это сейчас. – Она протянула ему конверт. – Пожалуйста, возьмите. Я ничего не хочу от вас.

– А на что вы будете растить ребенка?

– Это вас не касается.

– Отвечайте! – злобно приказал он.

– У меня есть профессия, и я всегда найду работу.

– А кто будет заботиться о вашем ребенке, пока вы будете работать? Приходящая Бог знает откуда нянька, потому что вам придется нанимать самую дешевую?

Она пристально посмотрела на собеседника.

– Вы сами сказали, что мой ребенок не от Макса. Какое вам до него дело?

Он вырвал у Марии конверт и швырнул его на пол.

– Признайтесь! Скажите, что это не ребенок Макса, и я обеспечу вас. Но только признайтесь, ради Бога!

На секунду ей стало жаль его. Он не знал, чему верить, был сбит с толку и разрывался от горя. Но гнев пересилил чувство жалости.

– Я ничего не хочу от вас, – хрипло сказала она. – Неужели не понятно?

– Признайтесь! Скажите, что это не ребенок Макса, и вы получите все, что хотите! – Его лицо исказилось от боли.

– Я хочу только одного – избавиться от вас! – крикнула Мария. – Ребенок Максимилиана, но он будет носить мою фамилию, а не его, потому что я не желаю иметь с Хантерами ничего общего! Я постараюсь уехать отсюда как можно скорее и больше не хочу ни видеть, ни слышать вас. А теперь уходите, пожалуйста! Я устала и хочу остаться одна.

Теодор смерил ее взглядом и вышел из комнаты.

Поздно вечером он сидел в саду и не сводил глаз со струи фонтана, переливавшейся в лунном свете. Подошла Кларисса и сказала, что полицейский просит принять его. Но Тео так глубоко ушел в свои невеселые мысли, что ей пришлось повторить это дважды. Он взял себя в руки и попросил узнать фамилию посетителя. Лейтенант Симпсон, одногодок и одноклассник Теодора, занимал слишком крупный пост для простого визита.

Тео вышел в холл и сердечно поздоровался.

– Рад видеть тебя, Фил…

– Извини, что так поздно, но я подумал, что тебе не терпится узнать хорошие новости.

– Какие новости?

– Нашелся свидетель аварии.

Теодор ликующе вскрикнул и со стуком поставил бокал.

– Наконец-то! Теперь правда обнаружится. Никакой лжи! Почему этот свидетель не объявился раньше?

– Он боялся жены. Малый посещал даму сердца.

Тео фыркнул.

– Парень выбрался от нее на рассвете и шел по шоссе, когда заметил приближение белой спортивной машины. Его заявление дословно совпадает с рассказом мисс Санчес. Он говорит, что машина ехала на восток, в сторону вашего дома…

– Что?! – недоверчиво переспросил сбитый с толку Теодор. – Ты уверен?

– Совершенно. Он говорит, что за рулем была женщина, а рядом сидел мужчина. Малый видел, как мужчина схватился за руль, машина пошла юзом, дважды перевернулась и встала на колеса капотом в обратную сторону. Он бегом вернулся к подружке, вызвал полицию и исчез… Должен признаться, я считал рассказ мисс Санчес в высшей степени не правдоподобным… Да, но почему Макс схватился за руль? Это значит, что…

– Неважно, – резко перебил его Теодор.

Лейтенант откашлялся.

– Так что теперь дело заводить не будем. Я понял, что эта женщина… ну, скажем… близкий вашей семье человек, и решил первым сообщить тебе эту хорошую новость.

– Да, – удрученно сказал Теодор. – Что и говорить, новость отличная…

Марию тревожило состояние старого Хантера. Старик искренне радовался ее приезду, а она причинила ему горе. По словам сиделки, мистер Франк Хантер чувствовал себя так, «как и следовало ожидать», и она поняла, что сиделка выполняет указания Теодора.

Но с ночной сиделкой ей повезло больше. Та была любительницей поболтать и проговорилась, что старик лежит в дальнем конце здания, этажом выше. Мария сделала вид, что это ей безразлично, но на рассвете выскользнула из палаты и поднялась по лестнице на следующий этаж.

Она проходила коридор за коридором, читая таблички с именами на дверях палат. Сердце колотилось от дурных предчувствий. Что будет, когда она найдет Франка? Девушка знала только одно: она должна попросить прощения у доброго старика.

Наконец она добралась до двери, на которой было написано «Мистер Франк Хантер». Решимость на мгновение оставила ее, но Мария пересилила себя и осторожно повернула ручку. В палате было почти темно, однако она различила лежавшую на кровати хрупкую фигуру. Глаза больного были закрыты, на лице читались боль и слабость. Слезы обожгли веки: она вспомнила, каким радостным и полным жизни был старик в последний раз. Казалось, желание жить покинуло его, и виной тому была она, Мария.

Вдруг она поняла, что, вторгшись в палату, сделала ужасную глупость. С чего она взяла, что старик захочет видеть ее? Она повернулась, едва не столкнувшись с Теодором, и ахнула от испуга.

– Какого черта вы здесь делаете? – вспыхнул он. – Неужели от вас нигде нет спасения?

– Я хотела сказать ему, что мне искренне жаль…

– А что изменится от ваших крокодиловых слез?

– Но я действительно очень тепло отношусь к нему, – торопливо и настойчиво проговорила девушка. – И если… если он поймет… может быть, это облегчит его горе.

– Вы сами не знаете, что говорите. Уходите, пока я не вышвырнул вас!

Фигура на кровати слабо зашевелилась. Теодор быстро подошел к Франку.

– Все в порядке, дедушка… – Мягкость голоса Тео показалась Марии странной. Как будто он только что не грубил ей… – Все в порядке. Я здесь.

Франк пытался что-то сказать, но Мария поняла, что он парализован. Она посмотрела на старика с беспомощной жалостью и попятилась к двери. Однако тот заметил ее и сразу преобразился. Из искривленного рта вырвались громкие невнятные звуки. Наверное, он сердится, подумала Мария, но потом заметила, что старик силится дотянуться до нее.

Не обращая внимания на недовольство Теодора, она шагнула вперед, взяла руку больного и улыбнулась.

– Я так волновалась, – мягко промолвила она. – Мне сказали, что вы здесь. Я должна была прийти и увидеть вас…

Марию душили слезы.

– Я знаю, как вы любили Малыша. Я тоже любила его. – Она не притворялась. – В этот миг ее чувство к погибшему юноше воскресло вновь, то, что заставило Марию отвернуться от него, полностью забылось. – Я бы хотела, чтобы все было по-другому… Хотела бы, чтобы вы были здоровы… Хотела бы… – Она не могла продолжать.

Смягчившийся взгляд Франка сказал Марии, что старик не сердится на нее. После ненависти Теодора это прощение стало бальзамом для ее измученной души.

– А теперь уходите… – тихо, но твердо сказал Тео. – Дедушка устал.

– Но он хочет что-то сказать, – возразила Мария, не сводившая глаз с лица Франка.

Тот прикладывал огромные усилия, но издавал лишь нечленораздельное мычание, Марии показалось, что она услышала слово «ребенок».

– С ребенком все нормально, – сказала будущая мать, по засиявшим глазам Франка она поняла, что догадалась правильно, и положила руку старика на свой живот. – Он по-прежнему здесь. Вашему правнуку авария нипочем!

Тео оцепенел. Мария понимала, что слова «вашему правнуку» прозвучали для него вызывающе, но это ее ничуть не заботило. Она сказала правду.

Франк опустил веки, и его лицо вновь посерело. Теодор коснулся руки Марии и кивком указал на дверь. Перед уходом она порывисто наклонилась и поцеловала старика в щеку. За дверью Мария обернулась к Тео, ожидая выговора. Но выражение его лица было непроницаемым.

– Ничего не понимаю, – промолвил он по возвращении в палату Марии. – Дед лежал как мертвый. А когда появились вы – причина его горя, – он неожиданно вернулся к жизни. В этом нет никакого смысла.

– А я понимаю, – ответила Мария. – У него любящее сердце. Он не так ожесточен, как вы. Кроме того, он верит, что я ношу ребенка Макса, – не в пример вам, – и это возвращает его к жизни. – Она отвернулась, пытаясь справиться с ощущением подавленности, которое всегда испытывала в присутствии этого человека.

– А кто будет возвращать его к жизни после вашего отъезда?

– Придется вам.

– Я не смогу, – хмуро сказал он. – Это всегда было по части Малыша.

– Если вы позволите, в будущем я могу привозить к нему ребенка. Я знаю, вы думаете, что я лгу, но, клянусь…

Тео прервал ее, подняв руку.

– Вчера вечером ко мне приходили из полиции… Нашелся свидетель происшествия.

– И что же? – с вызовом спросила она.

– Я не верил, что вы говорите правду. Но, кажется, теперь придется поверить. Он подтверждает, что вы ехали в сторону имения, и… и все остальное тоже.

Мария опустилась на кровать. Внезапность этого заявления выбила ее из колеи. Она подняла глаза и увидела, что выражение лица Теодора ничуть не смягчилось. Обостренное чувство чести заставило его признать свою не правоту, но враждебность осталась непоколебимой.

– Значит, теперь ничто не мешает моему отъезду, – сказала девушка.

– Наоборот, мешает все, – резко, ответил он. – Вы носите ребенка моего брата. Теперь я должен это признать.

– Потому что я сказала правду про аварию? – сердито спросила она. – Не вижу связи.

Но они оба знали, что связь есть. Представление Теодора о Мари как о хитрой обманщице поколебалось, он больше не был уверен в своей правоте. Женщина должна была ликовать, но ощущала лишь желание оказаться отсюда как можно дальше и поскорее вернуться к себе на родину. Когда-то Мария страстно мечтала об Америке. Теперь эти мечты пошли прахом. Бежать, бежать отсюда!

– Я рада, что вы, наконец, поверили мне, – пробормотала она. – Но это ничего не меняет.

Теодор пристально смотрел на нее.

– Нет, меняет. Неужели вы считаете, что я позволю ребенку брата, возможно, сыну, а значит, наследнику нашего рода, родиться вне брака? И думать не смейте. Это было бы бесчестьем.

– Макс мертв. Я не могу ничего изменить.

– Нет, можете, – не моргнув глазом ответил Теодор. – Нужно, чтобы вы вышли за меня.

Мария уставилась на него во все глаза.

– Это самая неудачная шутка, которую я когда-нибудь слышала…

Тео посмотрел на нее с таким видом, словно Мария говорила по-китайски.

– Я не шучу, – ровно промолвил он.

– Значит, вы сошли с ума.

– Я никогда не был в более здравом уме. Это единственно возможное решение.

– Ничего подобного! Я возвращаюсь в Мексику!

Лицо мужчины напряглось, и Мария решила, что он будет спорить. Но тот вдруг успокоился.

– В таком состоянии? И как же вы поедете?

– Не сейчас. Через несколько дней…

– Очень хорошо. Через несколько дней и поговорим. Советую вам серьезно подумать над моим предложением.

– Так это было предложение? – иронически спросила она. – А я думала, ультиматум.

– Я ведь не могу заставить вас, правда? – холодно ответил он. – Могу только предложить и попросить вас подумать. Если мы поженимся, ваш ребенок родится в законном браке. Ваша собственная жизнь будет устроена. Зачем вам отказываться?

– Зачем? – повторила ошарашенная Мария. – Затем, что вы с первой минуты стали моим врагом. Затем, что между нами никогда не будет мира. Затем, что я вас терпеть не могу!

Он пожал плечами.

– Я тоже не испытываю к вам особой симпатии. Все дело в приличиях. Я не хочу, чтобы маленький Хантер был незаконнорожденным. У нас в Америке такие вещи имеют значение.

– Но ни меня, ни его здесь не будет! – решительно напомнила она.

Тео нетерпеливо вздохнул.

– Очень хорошо. Сменим тему. Кстати, не слишком торопитесь с отъездом. Ваше сегодняшнее посещение пошло дедушке на пользу. Если вы повторите визит, может быть, он пойдет на поправку. Вы перед ним в долгу.

– Да, это верно, – тут же согласилась она. – Я с радостью сделаю для него все, что могу. Он был так добр ко мне!

– Вот и хорошо. Я вернусь позже.

После ухода Теодора у Марии голова пошла кругом. Ужасное состояние Франка, его теплое отношение к ней, показания свидетеля и, наконец, дерзкое, возмутительное предложение руки окончательно вывели ее из равновесия.

Но предательская память раз за разом воскрешала сцену, о которой Марии хотелось забыть. В ту первую ночь, когда они сидели у фонтана, Тео сказал, что она никогда не будет принадлежать Максимилиану.

«Вы знали это с первой минуты нашего знакомства…»

Теодор прикасался к ее лицу кончиками пальцев, заставляя тело гореть огнем, и вполголоса произносил слова, которых она боялась и жаждала одновременно: «Вы не девочка, а женщина. Вам нужен мужчина». – «Только не вы», – возражала тогда она.

Не правда. Этот человек мог овладеть ее душой и телом. Если бы все сложилось по-другому…

Она потрясла головой и вернулась к действительности. Слишком поздно. Все было решено еще до их встречи. А теперь они враги, короткий миг предательского влечения канул в Лету. Мария принадлежала только Максимилиану, который любил ее как мог и в смерти которого она винила себя куда сильнее, чем думал Теодор.

Да, катастрофа произошла по его вине, но если бы она повела себя по-другому, Макс бы не впал в панику. А если бы они вообще не узнали друг друга, молодой Хантер был бы жив. Это бремя ей придется нести всю жизнь. И она будет ощущать его тяжесть при каждом взгляде на Теодора Хантера.