Текст книги "Тайные стражи империи"

Жизнь нашу можно удобно сравнивать со своенравною рекою, на поверхности которой плавает челн, иногда укачиваемый тихоструйною волною, нередко же, задержанный в своём движении мелью и разбиваемый о подводный камень. Нужно ли упоминать, что сей утлый челн на рынке скоропреходящего времени есть не кто иной, как сам человек?

Сочинения Козьмы Пруткова

В данной книге все совпадения с реальными историческими событиями, а также имена, названия и даты случайны и не соответствуют исторической действительности

Начало

1882 год. Где-то в Сибири.

Агата пробиралась сквозь чащу леса. Пухлые щёчки избороздили дорожки слёз. Маленькие ножки увязали во мху и цеплялись за лесные коряги. Чёрные волосы выбились из-под косынки и лезли в глаза. Ей было страшно так, как только может быть страшно маленькой шестилетней девочке, заблудившейся в дремучем лесу. Казалось, что сбывается её самый страшный детский кошмар.

Этот сон преследовал Агату с тех пор, как она себя помнила. Сон был один и тот же. Ей снилось, что она совсем одна бредёт в самой чаще леса и зовёт отца и мать, а ей никто не отвечает. Вдруг она видит их вдалеке, кричит, что есть силы, машет им руками, а они её не слышат и проходят мимо. И тут она оказывается на самом краю обрыва. А на другом краю она видит высокую старуху в чёрном одеянии. Старуха зовет её, машет ей рукой и хохочет. И от этого жуткого хохота Агата просыпалась вся в поту в своей детской кроватки и громко плача звала родителей. Те тотчас прибегали в комнату Агаты, уговаривали её. Мать гладила по голове, а отец говорил ей, что она уже большая девочка, что всё это просто сон и не надо его боятся.

Агата, всхлипывая, кивала им головой и обещала, что больше не будет пугаться. Потом родители сокрушенно вздыхали, переглядывались, целовали её и уходили, а Агата засыпала до утра крепким детским сном.

Но сейчас родителей рядом не было, а был один безмолвный лес.

Как же так получилось, что она оказалась одна в глухой тайге? Вряд ли Агата смогла бы ответить на этот вопрос.

То утро в их деревне началось как обычно. Рано утром Агату разбудил петух. Он кукарекал громко и самозабвенно. Девочка быстро соскочила со своей кроватки, натянула платье и выбежала в горницу.

Мать суетилась возле печки, отец во дворе колол дрова. На столе в тарелке лежала целая гора пышек. От начищенного пузатого самовара шёл пар.

«Проснулась дочка?»,– с улыбкой спросила мать.

«Да, мамочка! С добрым утром!».

«С добрым утром Солнышко!»,– улыбнулась мать.

«Садись скорее завтракать».

Агату долго уговаривать не пришлось. Она с удовольствием вонзила свои зубки в ароматную пышку и прихлёбывала чай из блюдечка.

«Мы сейчас с отцом уезжаем в город, а к тебе придёт Варенька, посидеть с тобой», – собщила мать.

Родители Агаты работали сельскими учителями. Сами они были, что называется из «благородных». Уроженцы Екатеринбурга, дворяне, статные, русоволосые они приехали в глухое сибирское село по велению сердца просвещать народ. 3

Семьи от них отреклись, посчитав, что у знатных древних дворянских родов Войковых и Стрешневых ничего не может быть общего с народовольцами*1, бунтовщиками против царя, пусть даже этими бунтовщиками были их собственные отпрыски.

Местные крестьяне поначалу отнеслись к ним с подозрительностью. Вот, мол, приехали из города наводить свои порядки, агитировать против «батюшки» государя.

Как только Михаил и Анна Войковы появились в селе вместе с малышкой Агатой, к ним в избу пришёл местный староста Лука Аверьянович Архипов. Поздоровавшись, он долго топтался на коврике в сенях, покашливая, вытирая платочком лысину и никак не решаясь пройти в избу. Однако хозяева встретили гостя радушно, пригласили к столу.

После нескольких стаканов чая и ароматного пирога с калиной, староста расслабился и решился на разговор.

Хитро прищурив глаз, он заявил: «Вы я вижу, люди хорошие, но всё же пришлые, из благородных, а потому хочу предупредить: народец у нас тёмный, суеверный. Не любит тех, кто его учит уму-разуму. А вот батюшку-царя почитает. Мне, как старосте, неприятности не нужны. А то вот был недавно один такой приезжий. Собрал наших мужиков и начал им вещать, вы, мол, мужики неправильно живёте! Надо царя свергнуть и устроить эту как его – революцию! Ну, наши мужики взяли дрын и здорово его отходили. А потом полиции сдали. И правильно сделали. А я потом к нашему городовому*2 Викентию Кондратьевичу на поклон ездил с подарками от всего села. Ну, чтобы не свирепствовал сильно и мужиков не притеснял. Так что мы батюшку царя, кормильца нашего и его родителя Александра Освободителя*3 очень уважаем, а вот всяких там революционеров не очень!». Закончив свою тираду, он внимательно посмотрел своими лукавыми глазами сначала на Михаила, затем на Анну.

Между тем родители Агаты были очень далеки от политики. Своим долгом они считали просвещение народа. Переглянувшись с женой и слегка усмехнувшись, Михаил сказал: «Вы, Лука Аверьянович, не беспокойтесь. Мы с женой приехали сюда работать в церковно-приходской школе. Будем учить ваших детей».

«Ну, это дело хорошее,– оживился староста. Только вы уж тут детей не сильно шибко учите», – заявил он. «Это как?», – изумился Михаил.

«А вот так»,– ответил Лука Аверьянович. «Был у нас дьячок один. Уж очень ученье любил. А особенно книги уважал. День и ночь всё читал и читал».

Тут Лука Аверьянович вздохнул, задумался о чём-то своём и замолчал.

«И что же дальше?»,– полюбопытствовал Михаил.

«Да ничего хорошего, заговариваться начал и с ума сошёл!»,– трагическим голосом поведал староста.

4

Тут Анна и Михаил не выдержали и рассмеялись.

«Вот вы, господа хорошие, смеётесь, а дьячка жалко! Хороший был дьячок», – обиделся Лука Аверьянович.

«Ну не обижайтесь на нас с мужем», – попросила старосту Анна.

«Обещаю, что очень сильно своим ученьем ваших детей мучить не будем!», – пообещал Михаил.

«Да ладно, уж! Не обижаюсь я»,– заверил староста.

«Однако пора мне,– заявил он. Дел много. Прощевайте хозяева!». И пожав руку Михаилу и поклонившись его жене, вышел из дому.

Пару раз по наводке селян к ним приезжала полиция. Искали запрещённую литературу. Но ничего так и не нашли. Очень скоро супруги Войковы стали своими в селе. И даже те, кто поначалу смотрел на них искоса, и сообщал о «подозрительных» господах в полицию теперь приняли их как своих. Очень часто селяне приходили в их дом, с нехитрыми подарками заявляя хозяевам: « Примите, господа учителя курочку или лукошко деревенских яичек, не побрезгуйте! Да как там мой Петька (Ванька, Федька, Лукерья)? Учится? Вы уж там с ним построже!».

На что родители Агаты неизменно отвечали: «Подарков не надо! Мы получаем казённое жалование. Сын (дочь) учится хорошо». Если же у ребят были проблемы в учёбе, то Войковы говорили следующее: «Ребёнок старается, но ему трудно учится. Мы с ним позанимаемся, и всё будет хорошо».

Крестьяне поначалу обижались, что учителя не хотели брать подарков. Но потом привыкли и даже зауважали. Завидев их издалека, каждый селянин своим долгом поздороваться с молодыми педагогами. Часто пожилые крестьянки или ребятня постарше охотно сидели с маленькой Агатой, пока её родители вели уроки или уезжали в город за учебниками.

Агата страшно не любила отлучек родителей. Несмотря на то, что для своих лет она была девочкой очень развитой и самостоятельной, она остро чувствовала свою связь с родителями и очень страдала от их отсутствия.

Родители много вкладывали в Агату. В шесть лет она уже умела бегло читать, решало простейшие примеры, и знала множество стихов и сказок наизусть. Особенно Агата любила русские народные сказки.

Однажды мать со смехом ей рассказала, как она, будучи совсем малышкой, удивила жену старосты тётку Матрёну. Матрёна была «пышной», румяной женщиной средних лет. Войковы всегда покупали у старостихи молоко. Однажды Матрёна пришла к ним с очередной крынкой молока. Агата в это время сидела тихонько в углу возле печки и перелистывала свою любимую книгу «Русские народные сказки». Читать тогда она ещё не умела, но многие сказки знала наизусть. Память у девочки была отличная. Вот и тогда, сидя с книгой, она декламировала текст наизусть, водя крохотным пальчиком по строчкам.

5

Эта картина так изумила Матрёну, что она казалось, забыла, зачем пришла. Сунув крынку хозяйке в руки, и не сводя ошарашенных глаз с Агаты, она пробормотала: «Это что же? Она у тебя грамоту знает?».

Громко рассмеявшись, уж больно изумлённый вид был у Матрёны, Анна объяснила: «Да нет же! Просто Агата знает многие сказки наизусть».

«Ну да, ну да», – сказала Матрёна, и, попятившись, выскочила за дверь.

С тех пор по селу разнёсся слух, что девочка у Войковых необычная. Такая маленькая, а книжки читает.

А Матрёна твердила на каждом углу: «Не к добру это! Ох, не к добру! Не может дитё таким разумным быть! Тем более девка! Кто ж её замуж такую возьмёт! Помяните моё слово, намучаются они с ней».

Деревенские кумушки сочувственно кивали и охали. Однажды муж Матрёны Лука Аверьянович, проходя мимо и услышав такой разговор, резко осадил сплетниц: «А ну, цыц, глупые бабы! Господам виднее, как своё дитё учить!». Кумушек тотчас, словно ветром сдуло. Матрёна с тех пор не сплетничала про Агату, но смотрела на неё искоса. Недолюбливала она её.

Агата любила, когда родители брали её на свои уроки. Конечно, она многое из того, что объясняли ребятам её родители, не понимала. Но ей ужасно нравилось наблюдать за ребятами постарше. Сидя тихонько на задней парте, она точно могла сказать, кто из ребят не выучил урок и потому не хочет, чтобы его спрашивали. Кто наоборот, очень хочет ответить, чтобы похвалиться своими знаниями. Кто из школьников внимательно слушает учителя, а кто занят своими мыслями. Кто готовит очередную проказу, а кто серьёзен и собран. Как это у неё получалось, Агата, и сама не знала.

Однажды, один из учеников, хулиган и озорник рыжий Гришка Климов ради шутки спросил у серьёзной не по годам учительской дочки: «Ну что, Агата. Спросят меня сегодня?». Внимательно посмотрев на него, девочка ответила: «Батюшка мой тебя спросит. Ты получишь «хорошо»».

«Да уж, «хорошо»! Ничего я сегодня не учил»,– усмехнулся Гришка.

«Знаю»,– сказала Агата. «Ты матушке своей по хозяйству помогал, поэтому урок не выучил», – произнесла девочка.

«Конечно! Батька то мой поехал на заработки и сгинул в городе. Вот и приходится матери помогать. У неё кроме меня ведь теперь нет помощников.

Сёстры ещё малые совсем. Младше тебя», – нахмурился Гришка.

«Да вернётся твой батька!»,– заявила вдруг Агата.

«Он в кабаке все деньги прогулял. Стыдно ему дома появляться. Но он скоро вернётся. Покается. Пить бросит. Хорошо жить будете».

«Ты что такое говоришь малая! Тебе то откуда знать?», – попятившись, прокричал Гришка и опрометью бросился в свой класс. Агата не спеша, последовала за ним. Усевшись тихонько на заднюю парту, она увидела, как Гришка посмотрел на неё, нахмурился, досадливо поморщился и отвернулся.

6

Вскоре начался урок. Михаил Войков вызвал Гришку к доске. Тот уныло поплёлся. Встав у доски, Гришка, вдруг, с удивлением понял, что урок он знает. Как будто перед ним открыли нужную страницу учебника. А ещё Гришка видел, как внимательно на него смотрят с задней парты огромные зелёные глаза маленькой Агаты.

«Ну, молодой человек, я жду ответа!», – произнёс Михаил Войков, постукивая карандашом по столу. А потом, присмотревшись к ученику, встревожено сказал: «Да, что с тобой Гриша? Ты не заболел? Ты очень бледен».

«Всё в порядке Михаил Иванович», – ответил Гриша и начал бойко отвечать урок.

«Ну что ж, я поставлю «хорошо», ты молодец!», – выслушав ответ и удовлетворённо кивнув головой, сказал Войков.

Мальчишка удивлённо глядел на него, не веря своим ушам.

«Ты можешь сесть на место Гриша!»,– сказал учитель.

Эти слова, наконец, вывели мальчика из ступора. Он очнулся и быстрым шагом прошёл на своё место. А на задней парте сидела Агата и улыбалась во весь рот.

После уроков Гришка нашёл Агату и, нахмурившись, спросил: «Ну, говори, малая, откуда знала, что меня спросят?»

«Просто знала, и всё тут», – пожав плечами, ответила Агата, и, увидев родителей выходящих из класса, бросилась бежать им навстречу.

А через две недели вся деревня была взбудоражена новостью. Вернулся домой Егор Климов. Пропавший Гришкин отец. Бухнулся на колени перед женой и детьми, покаялся, что пропил всё заработанное до копеечки, сказал: «Вы уж простите меня детушки, и ты Таисья, дурака непутёвого. Зарок вам даю! Больше эту водку, проклятую в рот не возьму!». Поклявшись на иконе и дав зарок, Егор действительно больше спиртного в рот не брал. Мужики и бабы на деревне только удивлённо разводили руками. Бывают же на свете чудеса! Чтобы последний пьяница на селе, да пить бросил!

Вскоре после этих событий Агата гуляла в саду возле своего дома. Была весна. Буйно цвела сирень перед домом и девочка с удовольствием вдыхала душистый аромат цветов. Мимо проходил Гришка Климов. Остановившись возле палисадника Войковых, и опёршись на него, Гришка крикнул: « Эй, малая, пойди сюда!».

Агата подбежала к забору палисадника. Внимательно посмотрев на девочку, Гришка сказал: «Вот что, малая! Обо всём том, что ты мне говорила, ты молчи! Так лучше будет. И я никому не скажу!».

«Почему?», – удивилась Агата.

«Дар у тебя! Не знаю хорошо это, или плохо. Только ты его скрывай пока. Люди разные бывают. Есть хорошие, есть и плохие, такие могут тебе зло причинить. Ты ещё очень маленькая, потом поймёшь. Поняла?».

«Хорошо!», – кивнула Агата, – «Я постараюсь!».

7

«Вот и отлично!», – обрадовался Гришка, и озорно подмигнув, сказал:

«Ну, покедова, малая!»,– и тотчас убежал.

С тех пор Агата молчала о своём Даре. Она по-прежнему оставалась жизнерадостной шестилетней девочкой, правда, иногда, излишне серьёзной для своего возраста. Очень любила русские народные песни, которые пели по праздникам всем селом под гармошку, но особенно ей нравились русские народные сказки. Агата могла часами сидеть летними вечерами перед костром и слушать байки деревенских ребятишек про Василису Прекрасную, Ивана– дурака, Кощея Бессмертного и Бабу-Ягу.

Однажды она спросила у ребят: «А в нашем лесу тоже Баба-Яга живёт?». Все засмеялись, а рыжеволосая, румяная Варя, дочка старосты, сощурив глаза, и сделав серьёзное выражение лица, сказала: «А ты как думаешь?! Конечно, живёт. Да ещё, какая лютая! За детьми охотится. Попадёшься ей, сразув к себе в избушку уволокёт и в печи изжарит и съест! И косточек не останется!».

«Да ладно тебе заливать, Варька, нет никакой Бабы-Яги!», – рассмеялся Гришка Климов. «А вот и есть! Я сама её в лесу видела!», – воскликнула Варя. «Страшная, аж жуть! Вся в чёрном, а волосы белые!».

«Ну и когда же ты её видела?», усмехнулся Гришка.

«Да намедни ходила за грибами. Зашла далеко в лес. Смотрю, а она из-за дерева выходит. И ко мне идёт. Руками машет! А глаза так и светятся! Ну, я и дала дёру! С тех пор боюсь одна в лес ходить», – сделав «страшные» глаза, сообщила девочка.

«А не приснилось ли это тебе ночью, Варька?»,– рассмеялся Гришка. За ним расхохотались и ребята. Одна Агата не смеялась. Она чувствовала, что Варя говорила правду.

«Смеётесь? Не верите?», – надулась Варя.

«Посмотрю я на вас, когда сами Бабу-Ягу встретите». Но ребята в ответ только ещё громче рассмеялись.

Сейчас, бродя по этому страшному лесу, Агата вспомнила рассказ Вари о страшной Бабе-Яге. Ведь в тот день всё началось именно с неё. Перед тем, как уехали родители, в избу к Войковым прибежала запыхавшаяся Варя, её попросили посидеть с Агатой, и выпалила с порога: «Михаил Иванович, Анна Петровна, я не опоздала?».

«Нет, Варенька! Мы как раз успеем доехать до города и вернуться засветло. Кузмич уже запряг Звёздочку», – сказала Анна. Агата выглянула в окно. Во дворе нетерпеливо гарцевала Звёздочка – лошадь Войковых. Кузмич, школьный сторож, деловито поправлял подпругу.

«Ты, Варя, садись к столу, самовар ещё горячий. Пей чай, ешь пышки! Да, получи денежку «на бусы»», – улыбнувшись девочке, сказала Анна. Варя не заставила себя ждать. Получив монетку, и положив её в платочек, который она спрятала в карман, Варя села за стол, и налив чаю стала деловито его пить в прикуску с ароматными пышками.

8

Войковы поцеловали на прощанье дочь, приказали девочкам не скучать помахали им на прощанье, и отправились в город.

Очень скоро Агата заскучала по родителям. Она пододвинула стул к окну и стала смотреть на дорогу, на виднеющийся вдалеке лес. За окном было настоящее «бабье» лето. Стояла тёплая, безветренная погода. Ярко светило солнце. Деревья переливались в солнечных лучах всеми оттенками жёлтого и багряного цветов.

Допив чай, и неодобрительно поглядев на Агату, Варя сказала: «Хватит, Агатка, тоску наводить. Что в окно утюпилась? Давай делом займёмся. Так и время быстро пройдёт. Не успеешь оглянуться вернутся твои маменька с папенькой». «Каким делом?», – удивилась девочка.

«Да хотя бы порядок наведём. Со стола уберём. Подметём в избе и полы помоем», – предложила Варя. «Давай», – охотно согласилась Агата.

Сказано – сделано! У девочек закипела работа. Наведя чистоту в доме, они вышли в палисадник и присев на скамейку, стали любоваться осенним пейзажем.

Вскоре к ним подбежала стайка деревенских ребятишек под предводительством Гришки Климова. Радостно гомоня, они объяснили девочкам, что собираются в лес «по грибы».

«А заодно и твою, Варька, Бабу-Ягу поищем», – пояснил Гришка.

И, подмигнув, сказал: «Айда с нами!».

«Никуда я не пойду! Да и куда я Агатку дену? Что я матушке её с батюшкой скажу?», – сердито воскликнула Варя.

«А мы Агату с собой возьмём. Засветло вернёмся. Никто и не узнает ничего», – заявил Гришка.

«Не пойдем мы никуда! Отстань Гришка!»,– отмахнулась Варя.

«А, по-моему, ты просто боишься!»,– подначил Гришка. Варя, надувшись, отвернулась, а стайка ребят весело гомоня, направилась дальше по тропинке в лес.

Агате, вдруг, страшно захотелось пойти в лес. Это желание было настолько острым и нестерпимым, что она начала с силой теребить Варю за рукав, упрашивая её пойти вместе с ребятами в лес: «Варя, ну, пожалуйста, пойдём! Наберём грибов! Я так хочу посмотреть лес!».

Наконец, Варя, сдалась, и сказала Агате: «Ладно, пойдём! Только, чур, родителям не рассказывай, где мы были! Побежали догонять ребят!».

«Хорошо!», – радостно кивнула Агата, и девочки вскочив со скамейки, и прихватив из дома кошёлки, стремглав бросились догонять ребятишек.

Стайка детей встретила их одобрительными возгласами. До леса шли весело, с песнями, подшучивая друг над другом. Кто-нибудь из ребятишек заводил грустную, «жалостливую» песню, но на весёлый мотив. Другие подпевали.

Наконец показалась опушка леса.

Агата, с восторгом, несмотря на усталость, смотрела на лес. Он раскинулся прямо перед ними синеватый, окутанный дымкой и загадочный. «Так вот ты какой, – лес!»,– подумала девочка.

9

Неведомая сила манила Агату. Когда ребятишки вошли в лес, он показался Агате совсем не страшным, а зелёным и наполненным жизнью. По деревьям деловито сновали белки, наблюдая за чужаками и запасая орехи на зиму. Птицы оглашали всё вокруг переливчатыми трелями. Варя между тем, вздрагивала от каждого шороха, но вскоре освоилась и перестала бояться.

Ребята всё дальше уходили в лес. Наконец они нашли место, где росло видимо-невидимо грибов. Радостно воскликнув, ребятишки начали наполнять свои лукошки. Рядом с Агатой была Варя, которая показывала ей, какие грибы съедобные, а какие ядовитые.

Уставши, Агата присела на старый, мшистый пенёк и вытянула ножки.

«Варя, можно я тут посижу? Я устала!», – попросила девочка.

«А как же ты думала грибы собирать?», – с усмешкой спросила Варя, но потом, смягчившись, сказала: «Ладно. Маленькая ты ещё. Сиди тут. Никуда не уходи! Пойду, догоню ребят. Там ещё много грибов. Когда их соберём, вернёмся за тобой». «Хорошо!», – кивнула Агата, и Варя побежала догонять подружек. Агата сидела на пне и болтала ногами. Ей не было страшно. Ребята были рядом. Она слышала, как они переговариваются. Верхушки деревьев шелестели от лёгкого ветерка.

Вдруг внимание Агаты привлёк огромный чёрный ворон сидящий на ветке дерева, которое стояло прямо рядом с Агатой. Ворон чистил своё чёрное, переливающееся в отблесках света крыло. Агата затаила дыхание. Она боялась, что ворон улетит. Между тем, ворон, кончив чистить пёрышки, заметил Агату, наклонил голову, и пристально уставился на неё своим чёрным блестящим глазом, словно оценивая девочку. Агата вцепилась руками в края пня и замерла. Громко каркнув, ворон перелетел на дерево подальше. Агата побежала за ним. Птица словно звала девочку за собой. Ворон перелетал с ветки на ветку, всё дальше и дальше, насмешливо посматривая на девочку и громко каркая. Агата не отставала. Она сама и не заметила, как оказалась в глухой чаще. А ворон вдруг исчез, словно растворился в воздухе. Агате стало очень страшно. Она попробовала кричать, звать на помощь, надеясь, что кто-нибудь из ребят её услышит и ответит. Но ей отвечало только собственное эхо. Охрипнув от крика и громко плача, Агата пошла вперёд, надеясь выйти на тропинку, протоптанную людьми, а по ней уже добраться до деревни. Но время шло, а Агата всё плутала по лесу, и, сама того не зная, уходила всё дальше и дальше. К вечеру девочка совсем выбилась из сил, но продолжала идти вперёд. На лес надвигались сумерки. Наконец, совсем обессилев, Агата упала под раскидистой елью и, от усталости, заснула крепким сном.

Разбудил девочку солнечный луч, который светил ей прямо в лицо.

Агата потянулась и протёрла сонные глазки кулачками. Лес теперь не казался ей таким страшным. С дерева, под которым сидела Агата, на девочку с любопытством смотрела рыжая белка. «Белочка, белочка, покажите мне путь к дому», – попросила Агата. Белка скрылась в дупле.

10

«А я всё равно найду дорогу домой!», – решила Агата. Встав и отряхнув платье, она пошла по лесной тропинке.

Вскоре она увидела, как из-за деревьев показалась

поляна. По поляне были разбросаны кочки, на которых росли кусты с красными ягодами.

«Вот здорово!», – подумала Агата,– «соберу ягод, поем, а там и сил прибавится, и дорогу назад найду!». Когда Агата наступила на кочку, под ногой у неё захлюпала вода. «Это ничего! Высушу ботинки потом!», – решила девочка. Агата стала собирать ягоды. На вкус они были кислые, но голодная Агата, словно не замечая этого, пригоршнями отправляла их в рот. Она ловко переходила от кочки к кочке. Вокруг кочек уже была не вода, а какая-то мутная жижа. Вдруг из недр этой жижи поднялся, и, с громким хлопком лопнул воздушный пузырь. От страха и неожиданности нога Агаты соскочила с кочки, и она рухнула прямо в мутную, зловонную жижу. Одной рукой Агата успела схватиться за корягу, которая лежала неподалёку, однако сил выбраться у неё не было. Болото засасывало девочку всё глубже и глубже. Все её члены сковал жуткий холод и страх. Собрав последние силы, она громко закричала, не надеясь, что её услышат. Это был крик отчаяния.

Вдруг, на краю болота Агата увидела старуху, одетую во всё чёрное.

Увидев тонущую в болоте девочку, старуха всплеснула руками и, поспешила на помощь. Она схватила валявшийся рядом засохший ствол берёзы и бросила один его конец девочке, другой же она крепко удерживала обеими руками. «Хватайся за ствол детка! Отпусти корягу!», – прокричала старуха. В это время рука Агаты соскользнула с измазанной зловонной болотной жижей коряги, но в последний момент она успела ухватиться за сучок берёзового ствола. Коряга же с противным чавкающим звуком погрузилась в недра болота. «Держись, детка, держись!», – крикнула старуха и начала изо всех сил тянуть берёзовый ствол вместе с Агатой на себя. Агата держалась из последних сил. Когда старуха вытащила её из болота на сухую землю, девочка потеряла сознание.

Сквозь забытье она чувствовала, как чьи-то сильные руки укутали её чем-то мягким. Потом её долго куда-то несли. Как сквозь дымку Агата помнила, что старуха принесла её в какую-то ветхую деревянную избушку, долго мыла её в корыте с теплой водой, натирая при этом какими-то пенящимися корешками. Затем она дала ей горькую, противную настойку на травах и Агата снова провалилась в забытьё. Девочка время от времени приходила в сознание. Её то колотило в ознобе, то бросало в жар. Старуха заставляла её пить противную настойку и куриный бульон, а на лоб клала полотенце, смоченное в холодной воде. Наконец, однажды утром, девочка почувствовала себя совсем здоровой. Агата заметила, что старуха сняла с неё её грязное платье и одела в свою длинную сорочку, рукава которой были закатаны. Агата отважилась встать с кровати. Она соскочила с мягкой перины и попробовала сделать несколько шагов.

Сначала ноги у девочки подгибались, Агату пошатывало от слабости, но

11

затем шаги её сделались всё увереннее. Длинный подол сорочки волочился за девочкой по полу. Оглядевшись, она увидела, что находится в небольшой

горнице. В комнате царил полумрак. Единственное окошко было затянуто слюдой. Из мебели в комнате был только грубо сколоченный деревянный стол со стульями, да широкая лавка, служившая кроватью. На столе в глиняной вазочке стоял букет из пурпурных осенних листьев. В печке весело потрескивали берёзовые поленья. Дверь из горницы в сени была полузакрыта.

Вдруг, Агата увидела, как в дверную щель просунулась большая чёрная кошачья лапа. Затем, дверь со скрипом распахнулась, и на пороге возник здоровенный пушистый чёрный кот. Он уставился на Агату огромными изумрудно-зелёными глазами, дёрнул кончиком хвоста и вопросительно мяукнул, словно спрашивая: «Ты кто, мол, такая?».

«Котик, котик, иди сюда!», – позвала его Агата и попробовала подойти к нему ближе. Кот сначала попятился и хотел убежать, но потом передумал, позволил девочке подойти к себе. Девочка осторожно погладила кота по голове. Тот, довольный лаской, выгнул спинку и громко замурлыкал.

«Хороший котик, хороший!», – приговаривала Агата, гладя кота.

Вдруг он насторожился, замер, навострив ушки. «Наверное, старуха возвращается», – догадалась Агата.

Вскоре хлопнула входная деревянная дверь. Кот опрометью бросился встречать хозяйку. Девочка слышала, как старуха ласково сказала коту: «Ну что, Уголёк, заждался? Как там наша гостья?». Затем старуха вошла в комнату. Увидев девочку, стоящую в ночной рубашке босой на полу, старуха всплеснула руками; «Сейчас же ложись в постель! Ты можешь простудиться!».

Агата послушно прошлёпала босыми ступнями и легла в кровать.

Старуха подошла к ней и укрыла её тёплым одеялом до самого подбородка.

Внимательно посмотрев на старуху, Агата произнесла: «Ты не Баба-Яга. Баба-Яга злая, а ты добрая!». Старуха усмехнулась, погладила девочку по голове, а затем спросила; «А ты откуда знаешь?».

«Я так вижу!», – ответила Агата. Старуха отошла к окну, долго молча смотрела сквозь слюдяные оконца, затем пробормотала что-то вроде «Неужели это она…», – и, повернувшись к Агате, сказала; «Мы с тобой поговорим позже! Сейчас тебе надо отдохнуть. Но прежде скажи мне, как тебя зовут?». «Агата», – ответила девочка и провалилась в сон. Она не видела, как старуха платочком вытирала хлынувшие у неё слёзы.

Агата проснулась только следующим утром. Открыв глаза, девочка увидела, что старуха сидит около её кровати на старом, грубо сколоченном стуле и ласково смотрит на неё. Увидев, что девочка проснулась, старуха погладила её по руке и произнесла: «Ну, вот ты и здорова, Агата, домой тебе пора!». «Это ты меня вылечила?», – спросила девочка.

«Не я, а травы!», – ответила старуха. Она одела Агату в её выстиранное чистое платье, и крепко взяв за руку, повела из избы.

12

На прощанье Агата погладила кота Уголька по шелковистой шёрстке, и они отправились через лес. По дороге старуха рассказывала Агате, как ориентироваться в лесу. Девочка узнала, что мох на деревьях растёт с северной стороны, что лес живой, что по следам можно определить, что за зверь, а может быть человек, проходил по лесу. Она подвела Агату к небольшому ручью и показала на отпечатки копыт. «Видишь, Агата»,– сказала она: «Здесь лось на водопой приходил. Копыта большие, крупные! А здесь лиса пробегала»,– сказала старуха и показала на отпечатки небольших лап. Они шли всё дальше и дальше. Девочка уже порядком устала. Увидев берёзку, старуха велела Агате подойти к ней и обнять ствол дерева. Девочка послушалась. Когда Агата приникла к берёзе, она почувствовала, как внутри дерева бежит сок, почувствовала, как тепло дерева струится сквозь неё.

«Хорошее дерево берёза, она силу даёт»,– сказала старуха. И правда, Агата ощутила, как усталость, словно рукой сняло. «Бабушка, если есть деревья, которые силу дают, то есть те, которые отнимают?», – спросила девочка.

«Конечно, есть, сказала старуха, осина, например»,– ответила старуха и показала на неприметное серое дерево.

Наконец они пришли на опушку леса. Сгущались сумерки. Старуха показала девочке на дорогу и сказала: « Иди по ней, не сворачивая, и выйдешь прямо к своей деревне!». «А как же ты бабушка?», – спросила Агата. «А я обратно пойду! Ты за меня не тревожься, детка, лес мне дом родной», – ответила старуха, и, погладив девочку по голове, сказала: «Меня Софьей зовут».

«Я тоже хочу лечить людей травами! Я обязательно к тебе вернусь! Дорогу я знаю! До свиданья бабушка Софья!»,– прокричала девочка, и, помахав старухе рукой, опрометью побежала по дороге в свою деревню. А Софья ещё долго стояла на опушке леса и глядела девочке вслед, а потом тихо сказала: «Ты вернёшься, ты обязательно вернёшься».

Уже стемнело, когда Агата подходила к своему дому. Заглянув в окошко, Агата увидела заплаканную мать, сидящую за столом, отца стоящего рядом и гладящего её по голове. Лицо отца было окаменевшим от горя. Агата что есть силы, застучала кулачками в стекло. Войковы подбежали к окну, и, увидев Агату, всплеснули руками и кинулись отпирать засов на двери. Агата вбежала в распахнутую дверь и сразу же попала в объятия родителей. Какое то время они стояли, обнявшись, все втроём молча, затем Анна сквозь слёзы радости произнесла: «Девочка моя, какое счастье, что ты жива…».

Родители долго расспрашивали Агату, что же с ней случилось. Девочка рассказала, что она заблудилась в лесу, что долго бродила в поисках дороги, и, наконец, попала домой. Про старуху и про болото Агата умолчала.

Когда Агата закончила рассказ, её отец произнёс: « Дочка, ты, у нас

в рубашке родилась! Однако ты устала и выбилась из сил!

13

Ложись спать, но сначала ты должна пообещать, что никогда больше не

пойдёшь в лес без нашего разрешения и без взрослых!». Агата кивнула в знак согласия, хотя далеко не была уверена, что выполнит это обещание. Через пять минут девочка уже спала глубоким сном в своей кроватке.