Текст книги "Тайные стражи империи"

«Он крови не любит. Брезгует», – пояснила Агата Новосильцеву.

Тот понимающе кивнул. Подошёл к рубашке, аккуратно взял её, и, постучав в дверь камеры, передал показавшемуся в дверях Ничипоренко, что-то предварительно ему шепнув. Затем, обернувшись к Гришке, сказал:

«Попросите, сударь, чтобы родные принесли вам тёплые вещи. И, ещё, Вам придётся оплатить убытки, которые были нанесены трактиру «Сомовъ»». Гришка понуро опустил голову. Затем, все трое покинули камеру.

«Ну, и, что Вы обо всём этом, дамы и господа думаете?», – поинтересовался Новосильцев у Великанова и Агаты, когда они пришли в его кабинет.

«Не убивал он! Парень конечно шебутной, горячий, но не убийца!», – заявил Великанов. «Верно, сказано, Игнат Петрович!», – поддержала его девушка.

« Я тоже не верю, что он убийца, тем более парень не любит вида крови. Но это слабый аргумент. У нас два подозреваемых. И у того, и у другого был мотив. Дело становиться всё запутанней. Нас словно кто-то водит по кругу.

«Мне кажется, я что-то упустила. Нужно побывать в больнице, навестить вдову Павла Ивановича, а, кроме того, ещё раз посетить место убийства Вари», – заявила Агата.

«Ну, что ж, сударыня, будь, по-твоему», – согласился Новосильцев.

«Но, только, вот что, голубушка! Я за вас отвечаю, а потому выходить в город вы будете только в сопровождении либо жандармов, либо меня с Игнатом Петровичем! Ночевать будете в моём кабинете, запершись на ключ». Агата покорно кивнула.

Вся Земская больница гудела как потревоженный улей.

Шутка ли, сначала убийство Вари, арест Сосновского, затем загадочная смерть Павла Ивановича. Даже пожилые врачи, которые повидали на своём веку всякого, и, тем было не по себе, что же было говорить о других.

Кроме того, судачили, кого же назначат на место главного врача. Одни считали, что Матвея Петровича Копёнкина. Пожилого, степенного хирурга, бывшего правой рукой Павла Ивановича, тем более что он в данный момент временно исполнял обязанности Константинова. Другие, напротив думали, что пришлют человека со стороны.

Нужно сказать, что Матвей Петрович выбивался из сил, пытаясь, навести

58

порядок в больнице. Но это ему плохо удавалось. На него навалилась кипа бумажной работы, к которой он не привык. А ведь и плановые операции никто не отменял. А тут ещё визитёры из полиции заявились. Опять всех перебаламутят. «О, Господи, грехи наши тяжкие!», – перекрестился Матвей Петрович, отложив документы.

Когда на пороге кабинета Копёнкина появились Новосильцев, Великанов и Агата, Матвей Петрович досадливо поморщился, однако потом, деловито поздоровался, и, любезно предложил всем присесть. Затем, позвал Сашеньку Селиванову, и, распорядился насчёт чая. Сашенька удивлённо захлопала ресницами, когда увидела Агату вместе с полицейскими. Матвей Петрович тоже немало был удивлён, увидев девушку, и, бросал взгляды, полные любопытства.

«Прежде всего, хочу выразить вам соболезнования», – заявил Аристарх Петрович.

«Да, да, трагедия за трагедией! В больнице царит, простите за каламбур, нездоровая атмосфера», махнул рукой Матвей Петрович. «Это заметно», – подтвердил Новосильцев.

«Все чрезвычайно обеспокоены. Не представляю, что будет завтра», – мрачно произнёс Копёнкин.

«Ну, с убийством Варвары, всё более или менее понятно. Убийца сидит в тюрьме. Хотя, жаль, Сосновский такой талантливый хирург. Мог бы стольким людям жизнь спасти. Но вот, самоубийство Павла Ивановича! Я не понимаю!», – добавил Матвей Петрович.

«Может быть, у него были какие-нибудь неприятности. А может быть тяжело заболел кто-нибудь из его близких, или он сам? Не было ли чего необычного в его поведении », – поинтересовался Новосильцев.

« Да нет, ничего такого. Он ведь всегда презрительно относился к самоубийцам. Считал их слабыми людьми. Может быть, его мучило чувство вины, что не разглядел в Сосновском убийцу? Не знаю», – задумчиво сказал Копёнкин.

Агата, вдруг, встала, провела пальцами по столу, за которым сидел Матвей Петрович, а затем подошла к окну, и, словно замерла около него.

Копёнкин с недоумением взглянул на девушку.

«А, скажите, не навещал ли кто Павла Ивановича?», – задал вопрос Аристарх Петрович. «При мне, нет. Да, вот только…», – начал было говорить Копёнкин, и, осёкся. «Ну, ну, продолжайте», – подбодрил его Новосильцев.

«Да, пустяки, всё это, чепуха», – недовольно поморщился Копёнкин.

«И, всё же, вы должны рассказать!», – потребовал Аристарх Петрович.

«Да, Сашенька Селиванова, сестра милосердия, видела, как вчера вечером из кабинета покойного Павла Ивановича метнулась тень. Она, со страху, крик подняла. Померещилось, наверное», – вздохнул Матвей Петрович.

В это время, в кабинет тихонько постучали, а затем вошла Сашенька

Селиванова с чаем. «А это очень кстати!», – оживился Аристарх Петрович.

59

«А, скажите, сударыня, кто это Вас так напугал вчера вечером?»,– словно невзначай спросил он.

«Меня напугала тень, чёрная тень! Мелькнула из кабинета Павла Ивановича. Да, уж, теперь и не знаю, может, померещилось мне со страху», – смущаясь, пояснила Сашенька.

«А, позвольте спросить, сударыня, тень эта была мужская или женская?», -

спросил молчавший до этого Игнат Петрович.

«Да, уж не в женском платье. Точно мужская. С бородой!», – уверенно сказала Сашенька.

«Ну, и, выдумщица, ты, Селиванова», – покачал головой Матвей Петрович.

«Я правду говорю!», – обиделась Сашенька.

«Ладно, ладно, ступай! Надеюсь, господа, она вам больше не нужна?», – осведомился Копёнкин.

«Ну, что ж, мы узнали всё, что хотели! Спасибо за содействие», – поблагодарил Аристарх Петрович.

«Не смею, вас задерживать!», – ответил Копёнкин.

«Молодец, Игнат Петрович! Ловко про тень вопрос задал! У меня он у самого, надо признаться, на языке вертелся», – похвалил Великанова Аристарх Петрович, когда они вышли из больницы.

«Стараемся», – усмехнулся Игнат Петрович.

«А, что вы думаете обо всём этом, сударыня?», – обратился Новосильцев к Агате. «Убийца был здесь, он что-то искал. Более того, он приходил сюда раньше. Я уловила более старый, едва ощутимый след его присутствия», – заключила Агата.

«Значит, нужно искать таинственного незнакомца с чёрной бородой, которого давно знал Павел Иванович. Но вот, что он искал в кабинете у Константинова, и как всё это связано с убийством Вари, по-прежнему, загадка», – подытожил Новосильцев. «Да, запутанное дельце!», – подтвердил Великанов.

«А, вот, что я подумал, друзья мои, нам просто необходимо навестить вдову Павла Ивановича», – предложил Новосильцев. Возражений не последовало.

Когда Агата увидела Зинаиду Фёдоровну, она её не узнала. Если раньше это была бодрая сухощавая женщина средних лет, то теперь перед ней была высохшая старуха, вся в чёрном.

Новосильцев, Великанов и Агата, выразив хозяйке соболезнования, попробовали утешить её как могли. Зинаида Фёдоровна принялась вспоминать Павла Ивановича.

«Вот уж не думала, что переживу мужа, здоровье то у меня слабое. Болею часто», – пожаловалась она.

«Вот у Павла Ивановича здоровье было отменное. Переживал он сильно из-за

60

смерти Вари. Прямо сам не свой ходил. Всё будто опасался кого-то. Вот, что я вам, скажу! Не мог он сам сброситься с моста. Не такой человек был мой муж. Завтра ведь похороны. Отпеть нужно покойного. Нынче пошла к попу, а он говорит, что самоубийц не отпевают. А я не верю, что он сам на себя руки наложил. Злодей какой-то его ограбил, да с моста и сбросил», – со слезами на глазах произнесла Зинаида Фёдоровна.

«Тоскливо мне без него. Детишек мы не нажили. А дом этот без хозяина пуст, и, мне не нужен. Нынче ночью, лежу, не сплю. Какой уж тут сон.

Вдруг, слышу, вроде шаги в кабинете Павла Ивановича. Ну, я взяла пистолет мужа, у него он с войны с турками остался, и, пошла поглядеть. Думала, воры залезли. Кабинет открыла, а там и нет никого. Деньги, драгоценности, всё на месте. Видно душа Павла Ивановича попрощаться приходила. Боязно мне в этом доме жить. Неуютно. Уеду к племяннице в Воронеж», – заявила она.

«А не проведёте ли вы нас, Зинаида Фёдоровна, в кабинет покойного?», – спросил Новосильцев, и, глаза его загорелись охотничьим азартом.

В кабинете Павла Ивановича царил идеальный порядок. Стопочки бумаг на столе были разложены строго по размеру. Чернильница заправлена. Стол сиял чистотой. Вот только книги в небольшом шкафу были расставлены не по алфавиту, а вразнобой.

«Странно», – удивилась вдова. «Павел Иванович, был большой педант. Не любил, когда вещи не на своём месте», – пояснила Зинаида Фёдоровна, обратив внимание на книги.

Агата же подошла к книгам, слегка коснулась их корешков пальцами, затем выразительно посмотрела на Новосильцева с Великановым, и, спросила у вдовы: «Скажите, Зинаида Фёдоровна, где Павел Иванович хранил свои бумаги личного характера?».

«Да, в столе и хранил. В верхнем ящике справа. Всегда запирал его на ключ».

«А позвольте ключ от него!», – попросил Аристарх Петрович.

«Да нет его у меня! Муж носил его на верёвочке, на шее. Мне отдали его вещи, но ключа среди них не было», – сказала вдова.

«Вы позволите нам вскрыть ящик?», – спросил Новосильцев.

«Воля, ваша, вскрывайте!», – ответила Зинаида Фёдоровна.

Аристарх Петрович кивнул Великанову. Тот достал из кармана отмычку и ловко, отточенным движением вскрыл ящик. Ящик оказался пуст.

«Ума не приложу, кому понадобились старые письма мужа. Для него они были дороги, но цены как таковой они не представляют», – удивлённо произнесла Зинаида Фёдоровна.

«А скажите, было ли в ящике ещё что-нибудь, кроме старых писем?», – поинтересовался Аристарх Петрович.

«Не знаю, имеет ли это значение, но я видела, как муж доставал из ящика стола фотографический снимок молодой девушки, очень красивой. Это было примерно месяц назад. Я не стала спрашивать, кто эта девушка, потому что видела, что 61

Павел Иванович был очень расстроен. Наверное, это его бывшая пациентка, которую он успешно прооперировал, и она в знак благодарности написала ему, и прислала свою фотокарточку. А потом с ней произошло какое-то несчастье»,– предположила вдова.

«Уверяю вас, то, что вы рассказали очень ценно для нас. Возможно, это поможет найти убийцу вашего мужа. Я настоятельно советую вам уехать к племяннице в Воронеж, и, как можно скорее. Не забудьте оставить нам ваш новый адрес», – сказал Новосильцев.

«Значит, вы тоже не верите в самоубийство Павла Ивановича?», – спросила Зинаида Фёдоровна.

«Признаться, нет», – подтвердил Аристарх Петрович. Агата и Великанов тоже были с ним согласны.

«Вот, что, Игнат Петрович, распорядись-ка о наружном наблюдении за домом вдовы. Не нравится мне всё это», – заявил Аристарх Петрович, когда они распрощались с Зинаидой Фёдоровной, и, вышли на улицу.

«Да, я уже и сам об этом подумал», – кивнул Игнат Петрович.

«Я думаю, убийца больше не потревожит Зинаиду Фёдоровну. Он нашёл то, что искал. Полагаю, именно он перепутал книги в шкафу. Именно он открыл ключом Павла Ивановича его архив, а затем забрал какие-то письма и фотографическую карточку неизвестной нам девушки. От карточки остался едва уловимый след. Я чувствую, что девушка эта мертва. Я думаю, она наложила на себя руки. И это было очень давно. У этой девушки ь сильная связь с человеком, который был в доме покойного Павла Ивановича. И всё – таки, полагаю, Аристарх Петрович прав, для спокойствия вдовы, и, для собственного успокоения нужно последить за домом», – произнесла Агата.

«Спасибо, что поддержали, сударыня», – усмехнулся Новосильцев.

«Не знаю, как вы всё это делаете, но верю Вам», – добавил он.

«А скажите, сударыня, вы по-прежнему не видите лица убийцы?», – поинтересовался Великанов. «К сожалению, лицо его от меня скрыто», – грустно сказала девушка.

«Нам необходимо выяснить, кто была эта девушка на снимке. И как она связана с убийцей. Нужно узнать прошлое Константинова и Сосновского. И обязательно найти мальчишку, который выдел убийцу. Игнат Петрович, не в службу, а в дружбу, привлеките своих информаторов», – попросил Новосильцев. «Будьте, спокойны, Аристарх Петрович, всё сделаем как надо», – обнадёжил Великанов.

«Вот и хорошо. А я, в свою очередь, буду искать в архиве сведения о Константинове и Сосновском», – деловито сказал Новосильцев.

На следующий день Павла Ивановича похоронили. На похороны пришло много народа. Покойного в Н-ске любили и уважали. Многим он, будучи талантливым хирургом, спас жизнь. Агата, Новосильцев и Великанов тоже пришли, проводить в последний путь Константинова.

Когда все уже начали расходиться, Агата, вдруг вцепилась в рукав Аристарха Петровича и прошептала лишь одно слово: «Он!».

62

Проследив за взглядом девушки, Новосильцев увидел вдалеке фигуру

мужчины в чёрном, выходящим с кладбища». Аристарх Петрович моментально всё понял, сделал знак Великанову, и, тот своим мощным телом стал прокладывать дорогу в людском потоке, следом за ним, очень быстро шёл Аристарх Петрович. Агата едва поспевала за мужчинами. Народ вокруг смотрел на них с недоумением. Однако, людской поток был слишком большим, а убийца находился слишком далеко.

Когда все трое пробрались к воротам кладбища, злодея и след простыл. На углу улицы, неподалёку от кладбища находилось несколько старых домов, барачного типа. Там жили фабричные с семьями. Новосильцев, Великанов и Агата попытались, было выяснить у их обитателей, видели ли они убийцу, однако безуспешно. Обитатели бараков большей частью были на работе, на фабрике. Оставшиеся дети были слишком малы. Ну а немногочисленные взрослые были пьяны до непотребного состояния.

Наконец, удалось найти одну молодуху, ещё державшуюся на ногах. В ответ на расспросы она, икнув и поправив платок, пробормотала: «Был тута какой-то мужик в чёрном. С бородой и в шляпе. Шляпу на глаза надвинул. Прошёл через проходной дворик. У нас тута можно выйти аккурат на Дворянскую»».

«Ну, вот упустили», – досадливо поморщился Аристарх Петрович.

«Слышь, господа хорошие, может, деньгу дадите на опохмел», – начала клянчить молодуха. «Обойдёшься, тебе и так хватит!», – рявкнул на неё Игнат Петрович. Молодуха обиженно поджала губы, но видимо любопытство взяло верх, и, вдогонку им она крикнула: «А что за мужик-то был? Бомбист что ль?». «Бомбист, бомбист!», – невесело усмехнулся Великанов.

«Ну, Игнат Петрович! К вечеру все обитатели барака на ушах стоять будут! Полиция бомбиста ищет!», – недовольно протянул Новосильцев.

«Простите, Аристарх Петрович, не сдержался!», – виновато ответил Великанов. «Ладно, чего уж там. Главное, чтобы убийца не знал, что мы ищем именно его», – примирительно сказал Аристарх Петрович.

«А пока, преступник ускользает от нас, и, это прискорбно. Он опережает нас», – заключил Игнат Петрович.

«Аристарх Петрович, Игнат Петрович, разрешите мне вновь осмотреть место, где нашли Варю и Сосновского», – попросила Агата.

«Что ж, мысль дельная», – поддержал Аристарх Петрович.

«Я думаю, что мы что-то упустили. А чуйка меня редко подводит», – заявил Великанов.

Всю следующую ночь шёл снег. Снег был густой и пушистый. Снежинки были удивительной красоты, искрясь в лунном свете. Агата ворочалась на неудобном диване из кожи в кабинете Новосильцева.

В ту ночь ей приснился сон, что она тонет. Она пытается всплыть, чтобы вдохнуть воздух, но у неё ничего не получается. Вверху сплошная корка льда. Она бьётся об эту корку головой, но всё без толку. Наконец, в её лёгкие

63

врывается ледяная вода, и, она погружается всё глубже и глубже.

Агата проснулась вся в липком холодном поту. Теперь она поняла, что она упустила, что её беспокоило. Едва в управлении появились Новосильцев и Великанов, как она заявила, что необходимо немедленно выехать на лесную поляну, где нашли тело Вари.

Новосильцев и Великанов возражать не стали, видя взволнованное состояние девушки. Когда они приехали на место, никаких прежних следов, разумеется, не было. Всё было занесено снегом, который шёл накануне ночью. Несколько раз Агата обошла место, где были найдены Варя и Сосновский, затем подошла к деревьям на краю поляны. Она переходила от одного дерева к другому, подолгу стояла около них, прижималась к ним, словно спрашивая о чём-то. Аристарх Петрович и Игнат Петрович тихо стояли в сторонке, наблюдая за девушкой.

Вдруг, Агата, обернувшись к ним, махнула рукой, призывая следовать за собой, а сама стала быстро пробираться вглубь леса. Новосильцев и Великанов последовали за ней, проваливаясь по щиколодку в снег. Вскоре они вышли к небольшому пруду. Пруд был покрыт толстой ледяной коркой, и, лишь ближе к середине водоёма была довольно обширная полынья.

«Тут, горячие ключи бьют, пэтому не замерзает», – произнёс Игнат Петрович, когда они с Новосильцевым догнали Агату, и, все трое стояли у пруда. Агата, меж тем, словно встрепенувшись, стала ходить по берегу пруда, словно чего-то ища. Наконец, остановившись, она объявила подоспевшим Новосильцеву и Великанову: « Здесь ищите!», – и указала направление рукой. Пройдя несколько шагов по льду, Аристарх Петрович и Игнат Петрович с ужасом увидели, как на них из-под толщи замёрзшей воды смотрят глаза мертвого человека.

Подо льдом было тело мужчины средних лет, в тулупе и с бородой.

«Вот те на!», – только и смог сказать Великанов перекрестившись. Потрясённый Аристарх Петрович не смог вымолвить не слова.

«Я почувствовала едва уловимо, там, на поляне, где нашли Варю и Сосновского ещё одну смерть где-то вдалеке. Сначала я думала что, ошиблась, что мне показалось. Но потом мне приснился сон, и я точно знала, где искать тело. Я думаю, это кучер, который вёз Сосновского и Варю. И убил его наш злодей», – пояснила Агата.

Спустя некоторое время тело было выловлено приехавшими жандармами из прорубленной проруби с помощью багров. На следующий день покойный был опознан как Гордей Иванович Скорин, крестьянин близлежащей деревни «Вышки». Зимой он подрабатывал извозчиком в Н-ске.

«Я думаю, что дело обстояло так! Очевидно, кучер отошёл по нужде. А когда вернулся, то увидел, как убийца расправляется с Варей. От испуга он вскрикнул, но убийца его заметил и настиг, оглушил и сбросил в прорубь. Судмедэксперт указал при вскрытии, что покойному была нанесена закрытая черепно-мозговая травма головы тупым твёрдым предметом. Но он был ещё

64

жив, когда его сбросили в прорубь. В лёгких нашли воду. Да, кстати, тюремный врач осмотрел Сосновского. Тот жаловался на боли в затылке. И обнаружил у него на голове огромную шишку. Очевидно, что его оглушили », – сообщил Аристарх Петрович, Великанову и Агате, когда они собрались у него в кабинете.

«Это что же, получается! Если подозревать Сосновского, то значит, он сначала зарезал скальпелем девушку, затем догнал кучера, оглушил его, сбросил в прорубь. Затем вернулся на место преступления, напился, пардон, как свинья, а в довершении всего вытащил скальпель из тела мёртвой девушки, и, сам себя ударил по затылку, что весьма затруднительно», – развёл руками Великанов.

«Очевидно, что Сосновский невиновен. Но отпускать его нельзя, пусть убийца думает, что у нас есть подозреваемый. А с учётом Климова у нас, их целых два», – подытожил Аристарх Петрович.

«Я полагаю, что Аристарх Петрович прав, когда описал картину убийства извозчика. Видимо, настоящий убийца надеялся, что мы не найдём тело, и решим, что кучер был сообщником Сосновского, именно он ударил его по затылку, чтобы создать ему алиби, а потом, от страха, что Сосновский от него избавится, залёг на дно», – задумчиво сказала Агата.

«Тем более что за кучером этим числилось много разных грешков. Жаловались, что он пьяных пассажиров своего экипажа грабит. Но доказательств не было. Да и в драках он был неоднократно замешан», – подтвердил Великанов.

«Настоящему убийце не повезло, что мы нашли тело. Если бы не Агата, возможно, его отнесло бы течением, оно попало бы под корягу, и, мы бы так его и не нашли», – заключил Аристарх Петрович.

«Да, недавно мои филёры*1 сообщили мне, что возле нашего покойного извозчика Скорина в день убийства тёрся весьма подозрительный тип. И было это аккурат возле театра. Это местные кучера сказали», – сообщил Игнат Петрович.

«Так что же ты молчал! Как он выглядел?», – набросился на него с расспросами Аристарх Петрович.

«Так в том то и штука, что было темно, они его не разглядели», – погрустнел Великанов. «Но то, что у него была чёрная борода, это точно», – добавил он.

«А вот это кое-что. Опять этот таинственный убийца с бородой. И чем ему так насолил Сосновский? Чувствую я, разгадка в прошлом этого господина», – заключил Новосильцев. На том и порешили.

Несколько дней провёл Аристарх Петрович в городском архиве, но результатов не было. Судьбы Павла Ивановича и Павла Капитоновича нигде не пересекались. Разный возраст, разные интересы, разные города. Вместе они стали работать всего полгода назад. К этому времени, Павел Иванович Константинов был известной личностью в Н-ске. Талантливый хирург, прошедший русско-турецкую войну, человек смелый и

65

великодушный, он пользовался заслуженным уважением в обществе.

Сосновского же все рекомендовали, как подающего надежды молодого хирурга, но человека скрытного, себе на уме. Никаких конфликтов между Константиновым и Сосновским не было. И жалоб ни на Константинова, ни на Сосновского никто не писал. Игнат Петрович тоже особо не порадовал.

«Филёры мои носом землю роют, а толку никакого. У дома вдовы Константинова никто не появлялся. Кучера все говорят одно и тоже. Да, мол, был мужик в чёрном, но они его не разглядели, о чём они разговаривали со Скориным, не слышали. Видели, как выскочил Климов из театра, сел в свой экипаж и уехал, а через некоторое время вышли Сосновский с Архиповой и тоже уехали. Видели, как человек в чёрном, завернул за угол дома, а куда потом делся, пёс его знает», – развёл руками Игнат Петрович.

« Не густо. вот, что Игнат Петрович. Ты все показания этих кучеров и их фамилии аккуратно запиши. Вдруг кто из них чего вспомнит», – распорядился Аристарх Петрович. «Так, уже сделано», – отрапортовал Великанов.

« Я думаю, Сосновский дозрел для повторного допроса. Да, и, нам просто необходимо будет присутствие Агаты. Эта девушка нам здорово помогает», – деловито заключил Новосильцев.

«Она творит удивительные вещи. Мне иногда даже не по себе делается», – подтвердил Великанов.

«Не вам одному, мой друг!», – усмехнулся Аристарх Петрович: «Эта девушка настоящий уникум!».

Агата живо откликнулась на предложение присутствовать на допросе Павла Капитоновича.

« И что это женщины находят в Сосновском, не понимаю!», – рассуждал Игнат Петрович, когда они шли на допрос. «Да, малый он симпатичный, но заносчив и самолюбив без меры». «Женская душа потёмки», – глубокомысленно заметил Аристарх Петрович.

Сосновский выглядел подавленным и заметно нервничал.

«Ну, что! Нашли убийцу? Долго я тут ещё буду находиться?», – набросился он на вошедших. И, заметив Агату, удивлённо сказал: «Эта девушка подруга Вари, Агата. Они вместе работали в больнице, но что она делает здесь, не понимаю?».

«Находиться здесь вы будете столько, сколько идёт следствие! Кстати, вы только вредите сами себе, скрывая информацию. Что касается, Агаты, то, пусть она вас не смущает».

«Не понимаю, какую это информацию я скрываю?», – удивился Павел Капитонович. «А это вам виднее. Только вот что я вам скажу. Очевидно, что вы очень сильно насолили преступнику. Он ненавидит вас, Сосновский лютой ненавистью. И Варю, он убил, чтобы отомстить вам. Чтобы сгноить вас в тюрьме. Да, кстати, в пруду нашли тело кучера, который вёз вас в ту ночь. Кто знает, что сейчас на уме у убийцы! Вспоминайте, кому вы перешли дорогу!», – потребовал Аристарх Петрович.

66

«Боюсь, что список окажется весьма внушительным», – криво усмехнулся Сосновский.

«Наверное, следует попросить Игната Петровича, чтобы он встряхнул вас как следует, чтобы освежить вашу память», – предложил Аристарх Петрович. Великанов сложил руки на груди, и, весьма красноречиво посмотрел на Павла Капитоновича.

«Да, как вы смеете!», – взбеленился Сосновский.

«Смею, сударь, смею. На воле расхаживает опасный убийца, а вы не желаете помочь следствию! Так, что советую вам, напрячь свою память!», – строго сказал Аристарх Петрович.

Сосновский сник, задумался, затем потребовал бумагу и чернила. Вскоре у Аристарха Петровича оказался в руках список, сплошь состоящий из женских имён. «Почему только женщины?», – удивился Новосильцев.

«Я указал тех женщин, с которыми расстался, так сказать, не очень хорошо. Их мужей, я не указывал, да признаться, я мало чего о них знаю, они меня не интересовали. Ну, а, всех своих дам, я и не упомню», – пояснил Сосновский.

«Однако!», – сказал Аристарх Петрович, прочитав список.

«Кто такая, Матильда?», – вдруг спросила Агата, глядя прямо в глаза Сосновскому. «В списке её нет!», – удивлённо сказал Аристарх Петрович, посмотрев на листок. Павел Капитонович побледнел как полотно.

«Откуда, сударыня, вы знаете про Матильду? Кто вы на самом деле, Агата?», – прошептал он.

«Сестра милосердия, и, подруга убитой Вари. Вы это прекрасно знаете, Павел Капитонович, сами же пригласили меня работать в Земскую больницу. Откуда я знаю про Матильду, неважно. Знаю одно, это единственная женщина, которая заставила вас страдать», – произнесла Агата.

«Вы настоящая ведьма, невольно в это поверишь! Хотя, до сих пор я считал себя атеистом, и не верил в мистику. Да, я действительно очень любил эту женщину. До этого я только позволял себя любить дамам. Пользовался ими, признаюсь. Их деньгами, положением в обществе. А тут. Матильда женщина необыкновенная. Она очень красива, очень. Кроме того, она умна. Есть в ней какая то тайна. Она буквально притягивает к себе, очаровывает. И ты уже готов на всё ради неё. Мы познакомились случайно в парке, на прогулке. Закрутился роман. Боже, как я был счастлив! Она стала моей невестой. Мы готовились к свадьбе. А накануне свадьбы она просто исчезла, вместе с моими деньгами, которые в тот момент находились дома, в сейфе».

«Она использовала вас так же, как вы до этого использовали других женщин», – кивнула Агата.

«С той, лишь разницей, что они добровольно давали мне деньги, а она обокрала меня. Хотя, может быть, вы и правы. Если бы она попросила всё, что у меня было, я, не раздумывая, отдал бы ей это. Несмотря ни на что, я всё

67

ещё её люблю», – признался Сосновский.

«Прямо таки роковая женщина», – хмыкнул Великанов.

«Вот, именно, роковая. Это слово подходит к ней, как нельзя лучше», -

воскликнул Павел Капитонович.

«Вы её искали?», – спросил Новосильцев

«Да, но безуспешно. Именно поэтому, я приехал сюда, в это богом забытое место, чтобы навсегда вычеркнуть её из своей жизни », – ответил Сосновский.

«Ну и как, получилось?», – поинтересовался Аристарх Петрович.

«Как видите, не очень!», – мрачно ответил Павел Капитонович.

«Мне непонятно одно. Если эта женщина охотилась за вашими деньгами, то почему она не вышла за вас замуж, а довольствовалась жалкими крохами? Ведь наверняка у вас есть и недвижимость, и, весьма внушительный банковский счёт. При разводе она получила бы кругленькую сумму», – спросил Новосильцев.

«Да, вы правы. Я сам думал об этом. И не находил ответа. Почему она сбежала именно перед свадьбой?», – задумчиво сказал Сосновский.

«Дайте мне её вещь, она находится у вас!», – вдруг потребовала Агата.

Все удивлённо посмотрели на неё, а Павел Капитонович, молча достал из потайного кармана своего пиджака маленькую заколку в виде розочки, и, протянул её девушке. Агата взяла заколку, положила её на ладонь, и, стала осторожно поглаживать её своими длинными тонкими пальцами, затем вернула заколку Сосновскому. Сначала она молчала, а, затем, заговорила.

«Эта женщина жива и благополучна. Сейчас она далеко отсюда», – заключила она. При этих словах Павел Капитонович облегчённо выдохнул.

«Она действительно необыкновенная. Очень красивая, умная и расчётливая. У неё дар притягивать мужчин. Её чарам невозможно сопротивляться. Но в её сердце не к кому нет любви. Она бежала от вас из-за страха за свою жизнь»,– произнесла Агата.

«Она не могла бояться меня, ведь я её очень любил и не причинил бы ей зла», – возразил Сосновский.

«Она не вас боялась, а убийцу, того, кто убил Варю, Павла Ивановича и подставил вас», – ответила девушка.

«Как, Константинов убит!», – воскликнул Павел Капитонович.

«Увы! Его тело было найдено на днях возле моста, носящего в народе прозвище чёртов, через речку «Липовку»», – подтвердил Новосильцев.

«Вот уж право, меткое название. Нехорошее место», – поёжился Великанов.

Сосновский молчал. Новость, казалось, оглушила его. Наконец, он, словно очнулся и спросил: «Вы полагаете, что убийство Вари и смерть Павла Ивановича связаны между собой?», – спросил он.

«Не могу сказать вам ничего определённого», – уклончиво ответил Новосильцев.

«А скажите, Павел Капитонович», – вдруг обратился Аристарх Петрович к Сосновскому, когда они уже

68

уходили из камеры: «Нет ли, среди ваших знакомых мужчины с чёрной

бородой?».

Сосновский на минуту задумался, а затем уверенно сказал, что не припомнит такого.

«Опять тупик», – разочарованно сказал Великанов, когда они шли по коридору полицейского участка.

«Не стоит опускать руки. Убийца мог изменить внешность. А опознать человека только лишь по чёрной бороде практически невозможно. Будем работать по списку, составленному Сосновским. Кроме того, нужно попытаться найти эту загадочную Матильду. Ведь Агата ясно сказала, что она как-то связана с убийцей. Да, Игнат Петрович, брось все силы на поиски мальчика, который видел убийцу», – распорядился он.

«Агата, ваши способности за гранью разума!», – обратился Новосильцев к девушке. «Это не моя заслуга», – ответила она.

«Не скромничайте! И как только вы узнали про Матильду?», – спросил он.

«Не думаю, что это её настоящее имя. Я просто почувствовала её. Это очень трудно объяснить. Вещь несёт в себе частичку своего хозяина. Мне помогла заколка девушки», – ответила Агата.

«И, всё же я вами сегодня недоволен!», – заметил Аристарх Петрович.

«Кажется, я понимаю почему. Я не должна была сообщать Павлу Капитоновичу о смерти Константинова», – смущённо сказала Агата.

«Вот именно, сударыня, вот именно. И давайте договоримся, впредь, прежде чем делать такие заявления, сначала посоветуйтесь со мной», – строго сказал Аристарх Петрович.

«Простите, больше такого не повториться», – ответила девушка. «Вот и хорошо», – смягчился Аристарх Петрович.

«А вы заметили, дамы и господа, как отреагировал Сосновский на сообщение о смерти Павла Ивановича?», – спросил Новосильцев у Игната Петровича и Агаты.

«Как?», – дружно переспросили они.

«Для него это был удар. Он не знал о его смерти. И был искренне опечален. Такую реакцию сыграть очень трудно. Если предположить, что он убийца, то в таком случае у него должен быть сообщник, который убил Константинова. А, значит, Сосновский должен был знать о смерти Павла Ивановича, или, хотя бы предполагать. А он действительно был удивлён и расстроен, узнав, что Константинов мёртв», – заключил Аристарх Петрович.