Текст книги "Знак розы"

6

С появлением гостей королевский дворец из тихой обители превратился в бедлам. По коридорам носились горничные и слуги, то здесь, то там слышался шум хлопающих дверей, отовсюду доносились голоса.

Лилиан просидела несколько часов, запершись в детской, и чувствовала себя кроликом в клетке. Ей ужасно хотелось выйти и посмотреть, что происходит, но она знала, что это слишком рискованно. Поэтому она играла с Оливией, когда та бодрствовала, или мерила шагами комнату и мечтала о хорошей книге, когда малышка спала. Под вечер шум стал утихать. Похоже, гости наконец угомонились и, по всей вероятности, собрались сейчас в саду к вечернему чаю – часом раньше Лилиан видела, как лакеи устанавливали в саду столы. Улучив момент, Лилиан решила спуститься в кухню, чтобы пополнить запас детского питания.

Кухонная команда была невыразимо рада видеть Оливию, несмотря на то, что все были заняты, раскладывая крошечные сандвичи и пирожные на серебряных тарелках.

– Я сегодня ездила в центр и купила то детское питание, которое вы просили, – сказала Тина, нежно погладив малышку по спинке.

– Спасибо, Тина. Я хочу попробовать покормить ее кашей из злаков. Думаю, она для этого уже достаточно взрослая.

Тина склонила голову к плечу.

– Интересно, сколько ей? – отважилась спросить она.

– Думаю, примерно четыре месяца, – ответила Лилиан и тут же спросила: – Кстати, кто-нибудь знает, где Густав?

Она с нетерпением ждала последних новостей от него. Может, он наконец узнал что-то о родителях девочки. Но никто не смог ответить на ее вопрос.

– Если кто-то увидит его, предайте, что я хотела бы поговорить с ним, – попросила она. – А теперь, я думаю, мне лучше оставить вас. У вас тут много работы.

Она была уже недалеко от детской, когда услышала громкий смех, доносящийся из сада. Остановившись на лестничной площадке, она подошла к огромному окну и выглянула в сад. На лужайке под деревом стояли празднично украшенные столы. За ними сидели нарядные дамы и, казалось, прекрасно проводили время. Вытянув шею, Лилиан принялась рассматривать их, пытаясь отыскать среди них единственного мужчину – принца Патрика.

– Хочешь присоединиться? – внезапно услышала она голос у себя за спиной.

Она резко повернулась. Принц, которого она только что искала среди женщин, стоял перед ней, прислонившись к дверному косяку. На его лице сияла улыбка. У нее перехватило дыхание. Он был ошеломляюще красив – высокий, элегантный, в парадном костюме и рубашке с расстегнутым воротником.

– Ты похожа на ребенка, которого забыли пригласить на день рождения, – продолжал он. – Почему бы тебе ни присоединиться к ним?

Она смутилась и отрицательно покачала головой. Его появление вызвало в ней целую бурю чувств. Это было дурным знаком.

– Спасибо, но я не могу, – поспешила ответить она. – У меня слишком много дел.

– О, эти вечные заботы, которым нет конца!

Она собиралась продолжить свой путь в детскую, но, побоявшись встретиться с его насмешливым взглядом, снова невольно посмотрела в окно.

– У меня есть предложение, – сказал он, выпрямившись. – Я могу попросить, чтобы тебе поставили столик здесь, у окна. Ты сможешь наблюдать за гостями и пить чай.

Эта идея показалась ей довольно заманчивой и забавной. Маленькие сандвичи, которые она видела в кухне, выглядели такими аппетитными! Она могла символически присоединиться к компании и в то же время избежать опасности быть узнанной.

– Чудесная мысль! – с радостью откликнулась она.

– Вот и прекрасно. Подожди, я позвоню дворецкому.

Он зашел в комнату и уже через минуту снова появился.

– Готово.

Тут Лилиан сообразила, что ей понадобится маленькая раскладная коляска для малышки. Она передала Оливию в руки принца.

– Подержи ее, пожалуйста, пока я сбегаю за ее коляской. Я мигом, – бросила она и скрылась за дверью, весело напевая что-то на ходу.

Принц опустил глаза и посмотрел на Оливию. Малышка улыбнулась ему, и он не мог не рассмеяться. Несмотря на ее загадочное имя и лоскуток с фамильным гербом, он был уверен, что она не его ребенок. И все же, если у него когда-нибудь будет свой ребенок, то он будет просто счастлив, если его дитя хоть чем-то будет походить на эту славную малышку.

Лилиан сдержала свое обещание и не заставила себя долго ждать. Она очень удивилась, увидев, что принц держит девочку так, словно он был опытной няней. Вскоре появился лакей со столиком, а следом за ним и Повариха с подносом лакомств. Добродушная толстушка бросила беглый взгляд на принца и внезапно залилась смехом.

– Ты всегда умел обращаться с маленькими детьми, – проговорила она сквозь смех.

Принц посмотрел на нее, как на сумасшедшую.

– О чем это ты?

– А ты не помнишь? – спросила она, поставив поднос на столик. – Когда ты был маленький, ты как с куклой носился с Мелиссой и никого к ней не подпускал. Ты был хорошим братом и защитником. Я думаю, что, пережив весь тот ужас… Вы же знаете историю, – обратилась она к Лилиан, и ее лицо неожиданно изменилось. – Поэтому у нашего принца и появилось тогда желание оберегать то, что у него осталось.

Она покачала головой, и ее глаза затуманились. Казалось, они смотрели в глубину ее памяти, в то далекое и печальное прошлое.

– Они были слишком маленькими для такого жестокого испытания, – продолжала бормотать Повариха. – Совсем маленькими…

Она с умилением посмотрела на принца с ребенком на руках, улыбнулась, и Лилиан заметила, как она смахнула слезу.

– Что ж, принимайтесь за свой чай. Надеюсь, вам понравится мое угощение. – И она ушла.

Лилиан на мгновение задумалась. Интересно, что в атмосфере этой семьи связь с Октавией ощущалась намного сильнее, чем в семье, где она выросла. Казалось, прошлое было совсем близко, эти люди говорили о нем так, будто все это произошло только вчера. В ее семье прошлое было прошлым, и все пытались отодвинуть его на задний план, чтобы оно не мешало им смотреть в будущее без боли и печали. Она старалась никогда не вспоминать о бедах и утратах тех дней, как будто так их можно было просто вычеркнуть из памяти.

– Большое спасибо, – сказала она принцу, принимая Оливию из его рук и укладывая ее в коляску.

Она заметила, что у стола стоят два кресла и удивилась еще больше, когда принц сел напротив нее.

– Ты что, не собираешься развлекать своих гостей? – спросила она, разливая по чашкам ароматный чай.

– Им и без меня весело, – ответил он.

– Но ведь они приехали навестить тебя, – решила напомнить она.

Он слегка развернулся и положил одну руку на край кресельной спинки.

– В некотором смысле, – ответил он. – По правде говоря, они приехали, чтобы, так сказать, проявить заботу обо мне. Но поскольку я не собираюсь предоставлять им такую возможность, пусть они получат удовольствие, поговорив об этом между собой.

Она пыталась не рассмеяться, но не смогла. В его голосе и манере говорить было столько иронии!

– И которое из их благих намерений заставляет тебя так решительно сопротивляться? – спросила она, откусывая ломтик хрустящего сандвича с лососем.

– Посмотри сама, – сказал он, привлекая ее внимание к окну. – Видишь, вон там, за крайним столиком слева сидят две девушки.

Лилиан быстро поняла, о ком он говорит. Она обратила внимание на этих девушек, когда они только приехали. Одна из них была блондинкой, а вторая брюнеткой.

– Они молоды, – продолжал он, и его брови при этом изогнулись так, будто эта мысль заставила его задуматься. – В этом есть некоторое преимущество – их еще можно чему-то научить. У женщин постарше слишком много собственных идей и мнений. Как, например, у тебя.

Он бросил на нее дразнящий взгляд.

– Постарше?! – возмутилась она. – Ты хочешь сказать, что я уже не так молода?

Но он ничего не ответил и жестом снова привлек ее внимание к девушкам на лужайке. Девушки о чем-то оживленно разговаривали и периодически наклонялись друг к дружке, как будто делились секретами. Они были милы как весенние цветы и беззаботны как дети.

– Богатый выбор, как ты находишь? – спросил он, склонив голову набок.

– О чем это ты?

Его взгляд скользнул по ее лицу. Она ощутила его почти как прикосновение и невольно приложила руку к щеке. Тень улыбки пробежала по его губам.

– Я не люблю, когда мною пытаются управлять, – тихо произнес он.

– Я заметила, – сказала она и сделала глоток из своей чашки. – Кто-то из них пытается управлять тобой?

– Абсолютно верно, – согласился он. – Похоже, у моей тетушки Камиллы только одна цель в жизни – прибрать меня к рукам и слепить из меня то, что ей хотелось бы.

Лилиан знала, о ком он говорит. Эта женщина занимала видную позицию в октавианском светском обществе.

– И что же эта тетушка пытается заставить тебя сделать? – сказала она, глядя прямо ему в глаза.

– Она хочет, чтобы я женился на одной из этих очаровательных девушек.

– Но ведь ты же помолвлен! – возмутилась она.

Он вздохнул и покачал головой.

– Знаешь, эта помолвка в свое время помогла мне удержаться от многих глупостей. Но теперь многие считают, что в ней нет никакого смысла. По их мнению, к настоящему времени я должен был уже жениться, но, поскольку я не сделал этого, то мне следует расторгнуть брачное соглашение и сбросить со своих плеч бесполезный груз.

– Но почему? Разве такое возможно?

Лилиан была крайне возмущена. Одно дело, когда она сама приняла решение расторгнуть помолвку, но совсем другое дело, когда другие, посторонние люди, пытаются решить за нее, что ей делать. И за нее, и за него.

– А ты как думаешь? – задумчиво спросил он. – Мне кажется, что время помолвок прошло. Как по-твоему?

– Я с тобой не согласна, – решительно заявила она. – В брачных договорах есть смысл. И последние исследования показывают, что браки по договору намного прочнее, чем браки по любви.

Ей не верилось, что все это слетает с ее языка. К этим доводам обычно прибегала ее мать, когда Лилиан горячо пыталась осуждать какие-либо старые порядки и уклады. Но как ее мать ни старалась, она не смогла ее переубедить. Почему же теперь она сама решила, что сможет переубедить Патрика? И вообще, почему она вдруг захотела его переубедить? Лилиан поглядела на него и поняла, что с тех пор, как узнала его, она сама незаметно и сильно изменилась.

– По правде говоря, мне нравилось быть помолвленным, – продолжал он. – Это заставляло меня быть осторожным в отношениях с девушками, когда я был моложе. Если какая-нибудь юная особа заговаривала о женитьбе, я мягко напоминал ей о том, что я помолвлен, и на этом все заканчивалось.

Лилиан выслушала его спокойно. Его слова не вызвали в ней бурю возмущения. Похоже, она становится мудрее.

– Скажи, почему ты так настойчиво пытаешься убедить меня в том, что ты грубиян?

– А ты не веришь? – с притворным удивлением спросил он.

Она наградила его таинственной улыбкой и отвернулась.

– Подожди. Скажи, что мне сделать, чтобы ты поверила?

– Что бы ты ни делал, я на это больше не куплюсь, – заявила она. – Мне кажется, я успела тебя хорошо узнать. Можешь стараться сколько угодно, но тебе не удастся вызвать у меня неприязнь. Ты все равно нравишься мне.

– Нравлюсь? – удивленно переспросил он. – Правда?

В его тоне слышалось не только удивление. Похоже, ее слова глубоко тронули его.

Она неожиданно смутилась. Ее признание было слишком откровенным. Надеясь скрыть свое смущение, она повернулась к Оливии, но малышка сладко спала в коляске, тихонько посапывая. Глядя на спящую малышку, Лилиан мгновенно успокоилась, и на ее губах появилась улыбка. Разве можно не улыбаться, глядя на это прелестное дитя?

Она посмотрела на принца, надеясь, что он разделит с ней чувство умиления спящим ребенком, но обнаружила, что он смотрит не на ребенка, а на нее. Его взгляд был таким упорным, что она испугалась.

– Не нужно, – сказала она.

– Что не нужно?

– Не нужно так смотреть на меня.

– А можно мне вместо этого поцеловать тебя?

Она сделала вид, что пропустила его слова мимо ушей, и попыталась выглядеть невозмутимой.

– Почему меня? Почему ты не хочешь поцеловать одну из них? – спросила она и кивнула в сторону юных красавиц на лужайке.

– А они хорошенькие, не правда ли? – не спуская с нее глаз, сказал он.

В эту минуту его интересовала только она – эта необыкновенная, дерзкая и откровенная няня. Он даже передвинул кресло, пытаясь быть поближе к ней.

– Да, красивые девушки, – ответила она, едва дыша. – Выбирай любую и целуй ее.

Он медленно покачал головой, потянулся к ней и нежно прикоснулся пальцем к ее щеке.

– Я не хочу целовать одну из них. Я хочу целовать тебя.

Как она ни старалась, но ее затуманенный разум отказался прийти ей на помощь и придумать хоть какой-нибудь повод, чтобы возразить ему.

Он наклонился к ней еще ближе, и она не отпрянула. Осторожно обхватив рукой ее плечи, он притянул ее к себе.

– Потому что мне нужна ты, – пробормотал он, зарывшись носом в ее роскошные локоны.

– Я… я думала, что мы решили не делать этого больше, – взволнованно проговорила она.

– Я не помню, – прошептал он, приблизившись к ее лицу.

Он прикоснулся губами к ее губам и стал слегка покусывать их, пытаясь возбудить ее. Она вздохнула и почувствовала, как по ее телу прокатилась дрожь. Он снова целовал ее, и она льнула к нему, жаждала его теплых прикосновений. Его поцелуи опьяняли, зажигали, волновали. Ей казалось, будто она растворяется в потоке чувств, теряя всякую связь с окружающим миром.

Внезапно из комнаты послышался телефонный звонок, но ни он, ни она не отреагировали на него. Телефон продолжал настойчиво звонить. Наконец Патрик вздохнул и отодвинулся от нее. Посмотрев на нее долгим взглядом, он нехотя встал и прошел в комнату.

– Слушаю!

Она закрыла глаза, все еще ощущая тепло его объятий.

– Хорошо, – снова послышался его голос из комнаты. – Я сейчас спущусь. Скажите Камилле, что я прошу прощения за опоздание, что меня задержали более важные дела. Да, так и передайте. Я буду через пару минут.

Он вернулся на лестничную площадку. Его губы изогнулись в усмешке, а глаза были полны сожаления.

– Мы ужинаем в семь часов в Обеденном зале. Ты присоединишься к нам?

На ее губах еще горел его поцелуй. Ей хотелось быть с ним, она была готова последовать за ним куда угодно и разделить с ним все даже его дыхание. Но, видимо, наступил момент спуститься с заоблачных высей на землю.

– Это невозможно, – тихо проговорила она. – Я буду ужинать в детской. Ты сам знаешь, что место няни – в детской.

Ей пришлось напомнить об этом и ему, и самой себе.

– С каких это пор ты решила стать идеальной няней? – спросил он, усмехнувшись.

– У тебя есть ко мне претензии?

– Ни единой. Но я заметил, что твое поведение больше похоже на поведение леди. Ты совсем не похожа на няню. – Он загадочно посмотрел на нее. – Разве ты сама не замечала этого?

Она взглянула на него и промолчала.

– И правда, почему бы тебе ни присоединиться к нам? Мне будет очень приятно, – продолжал упрашивать он. – Ты сядешь справа от меня и составишь мне компанию.

Она представила себе вытянутые лица всех этих надменных барышень, когда они увидят, что справа от принца, на почетном месте, сидит простая няня. Эта мысль развеселила ее. Но такая шутка была бы слишком рискованной. Лилиан представила, как герцогиня, вскочив со своего стула, ткнет в нее пальцем и выкрикнет: «Ваше Высочество, эта девушка – самозванка!» Вывести из себя эту влиятельную даму в ее планы не входило. Кроме того, ей необходимо решить судьбу Оливии.

Лилиан решительно покачала головой.

– Я лучше останусь с малышкой. У меня еще много дел.

Он понимающе кивнул и перед тем, как уйти, долго не мог оторвать от нее взгляд.

Она смотрела ему вслед и чувствовала, как кровь струится по ее жилам, вызывая приятное возбуждение и, в то же время, нагнетая тревожные предчувствия. Неужели Стелла права? Неужели она влюбилась? И если это правда, то готова ли она что-либо предпринять? Как ей быть?

После ужина неугомонная компания гостей переместилась в гостиную. К этому времени Лилиан наконец удалось убаюкать Оливию. Сама она была бы счастлива тоже лечь в постель – прошлую ночь она спала всего несколько часов, и усталость давала о себе знать. Но прежде, чем лечь спать, она хотела взять что-нибудь в королевской библиотеке почитать. Оливия могла разбудить ее посреди ночи, так что иметь под рукой книгу было бы очень кстати. Чтобы попасть в библиотеку, нужно было пройти мимо гостиной, но она была уверена, что сможет проскользнуть незамеченной.

Проходя мимо гостиной, она услышала щебечущие голоса женщин, их кокетливый смех, и среди них – низкий голос принца – единственного мужчины в их компании. Лилиан улыбнулась. Похоже, он был на высоте.

Но тут она вспомнила о двух милых молодых барышнях, которых ему пытались сосватать, и ее улыбка увяла. Они были прелестными юными созданиями, и теперь он, по-видимому, развлекает их. Эта мысль показалась ей невыносимой.

Она почувствовала, как что-то кольнуло у нее под сердцем и сдавило грудь. То, что она сейчас испытывала, было очень похоже на ревность.

О, как все это странно и нелепо!

Какую замысловатую паутину мы сами для себя плетем, подумала она, торопливо проходя мимо гостиной.

Как она и предполагала, в библиотеке было пусто. Быстро оглядевшись, она нашла полки с книгами по истории и стала просматривать их содержимое. Ее внимание привлек ряд объемных томов по истории Октавии. Еще со вчерашнего дня она несколько раз задумывалась о том, как мало знает об истории своей страны. Она сняла с полки три тома, уселась на стоявший спинкой ко входу мягкий диван, по обеим сторонам которого горели яркие лампы, и решила пролистать книги, чтобы выбрать одну из них для чтения.

Первым делом она решила просмотреть историю Великого раскола, который произошел в 1860 году. Благодаря этому расколу страна поделилась на две части – Восточную и Западную. Королевское семейство разделилось на две половины. Семья Вильмар-Дювалей осталась у власти, выделив для семьи Пэрроу-Дювалей узкую, длинную полоску земли на западе страны, где они могли править самостоятельно. Лилиан имела некоторое представление об этом событии, но не знала, что именно послужило причиной для этих перемен. Сгорая от любопытства, она отыскала описание этих событий.

Оказывается, ее и Патрика прапрадед, король Марк Первый, был глубоко разочарован в своем сыне и наследнике Марке Втором, который проводил свои дни в компании распутных друзей, пируя или охотясь на лис. По ночам королевский наследник занимался по большей части тем, что соблазнял местных девушек. За описанием его жизни следовала цитата одного из королевских министров, которая гласила: «Если он станет продолжать в том же духе, то половина детей, рожденных в королевстве, будет называть коронованного принца своим отцом и претендовать на престол».

– Боже мой, Патрик, – прошептала Лилиан, усмехнувшись. – В тебе, оказывается, течет кровь твоего распутного прадеда.

С другой стороны, ее прадед Кристоф, второй сын короля Марка Первого, был человеком серьезным и ответственным. Он стремился к знаниям и основал первый Национальный университет. Глядя на своего никчемного сына Марка Второго, в руках которого была вся страна, король Марк пришел в отчаяние и издал указ о разделе территории страны между двумя братьями вдоль реки Танны. Так, Кристоф стал королем своей собственной страны, территория которой занимала менее чем четверть всех земель Октавии, была мало населена, заброшена и покрыта горами. Но правительство отказалось передать всю власть управления в руки Кристофа. Поэтому его страна осталась частью Октавии и только внешне казалась независимой. Лилиан хорошо знала, что с тех пор Западная Октавия стала щепкой в глазу королевского семейства, и ее брак с Патриком был задуман для того, чтобы срастить две расколотые части семьи. Но разве теперь это кого-то заботило?

Она отложила книгу и собиралась взяться за другую, как вдруг услышала приглушенные женские голоса за спиной. Похоже, в ее убежище кто-то вторгся. Поскольку диван, на котором она сидела, стоял спинкой ко входу, она погрузилась в него поглубже и притаилась. По голосу Лилиан узнала герцогиню Таливскую. Ее сердце заколотилось. Как глупо, что она должна вот так прятаться от них. Но что ей оставалось делать? Только сидеть тихо и надеяться, что они скоро уйдут.

– И все же, я считаю, ему не стоит так цепляться за эту помолвку, – говорила собеседница герцогини. – Я знаю, что вы испытываете симпатию к королевской семье Западной Октавии, и я уверена, что они – милые люди, но все дело в том, что они давно утратили свою влиятельность и положение в обществе.

Лилиан чуть не задохнулась от возмущения. Они говорили о ее семье! Какая наглость! Что эта женщина о себе возомнила? Внезапно она обнаружила, что может видеть отражения обеих дам в большом зеркале, стоявшем в конце библиотеки. А это значит, что они тоже смогут ее увидеть, если повернутся к зеркалу! Ее пульс участился – с одной стороны, ей хотелось остаться незамеченной, но, с другой стороны, ее просто подмывало подняться и посмотреть в лицо этой глупой курице.

– Кого сейчас интересует Западная Октавия? – продолжала женщина. – Сплошные горы и пастбища. Никакой промышленности, никакого светского общества… А эти милые крошки, которых я привезла, чтобы познакомить с принцем, дочери очень богатых промышленников. И смею вам заметить, что деньги нам в Октавии очень нужны. Нам понадобятся весьма приличные средства, чтобы восстановить свою былую славу и роскошь, поверьте мне.

– Я с вами согласна, Камилла, – ответила герцогиня. – Но одного я не могу понять: почему вы делаете такие большие ставки на принца Патрика? Ведь он не коронованный принц.

Камилла вздохнула.

– Я вам открою свою тайну, дорогая. Я всегда испытывала к Патрику особые чувства. Мне приходилось присматривать за мальчиками, когда они были детьми. Еще тогда я заметила, что Патрик очень одаренный ребенок. – Она снова вздохнула. – Кроме того, он единственный, кто унаследовал фамильный знак на своем теле. Знак розы.

– Много лет назад мне кто-то говорил об этом знаке, но я думала, что это своего рода легенда. Это что – родимое пятно?

– Да. И оно напоминает бутон розы, готовый распуститься. У моего брата короля, упокой Господь его душу, тоже был такой знак на груди. Он был и у нашего отца, но из детей его унаследовал только Патрик. И, знаете, я не могу избавиться от мысли, что того, кто носит на теле этот знак, ждет великая судьба.

Лилиан вспомнила, как выглядело родимое пятно на теле Оливии. Оно тоже имело форму бутона розы и находилось чуть выше сердца. Невероятно! Какая тайна скрывается за всем этим?

Камилла продолжала:

– Вот почему для меня так важно, чтобы принц Патрик сделал правильный выбор в браке. Мы живем в новом веке, и нашему роду необходимо обновить кровь. Обе эти девушки из хороших, здоровых семей. Их отцы – энергичные, умные люди, которые успели многого добиться. Я считаю, что любая из них сможет составить достойную пару принцу, если только мне удастся уговорить его расторгнуть помолвку.

В этот момент в дверях библиотеки появился сам принц. Он на секунду задержался, удивляясь встрече с дамами, потом глянул в зеркало и увидел Лилиан. Заметив, что она сидит на диване, сжавшись в комок, он сообразил, что она прячется. С обаятельной улыбкой на лице он повернулся к гостьям.

– Милые дамы, я пришел, чтобы сообщить вам, что десерт подан, – объявил он. – Будьте любезны, поторопитесь в гостиную.

Женщины слегка смутились и переглянулись, когда принц сделал широкий жест рукой, указывая им на дверь.

– О! А как же ты? Ты разве не собираешься к нам присоединиться? – прокудахтала тетушка Камилла.

– Разумеется, собираюсь, – ответил он. – Но немного позже. Мне нужно кое-что обдумать.

– Конечно, конечно, – в один голос заворковали дамы, направляясь к двери.

У самой двери тетушка внезапно остановилась и обернулась.

– Скажи мне, мой милый, что ты думаешь об этих двух девушках?

– Девушках? – переспросил он. – Ах, вы имеете в виду этих двух юных красавиц?

Дамы часто заморгали и закивали головами.

– Что ж, они милы и… очаровательны, – быстро добавил он и широко развел руками, давая им понять, что путь обратно в библиотеку для них закрыт.

Дамы заметно оживились и жадно уставились на него, ожидая услышать больше. Но принц лишь рассеянно улыбался. Наконец тетушка Камилла не выдержала.

– Я бы хотела, чтобы ты поближе с ними познакомился. Так что не теряй времени, ведь завтра утром мы уезжаем, – тоном заговорщицы проговорила она и лукаво улыбнулась.

– Очень, очень постараюсь, – ответил он и, едва сдерживая нетерпение, положил руку на спину тетушки и стал легонько выталкивать ее за дверь. – Увидимся через пару минут.

Наконец, плотно закрыв за ними дверь, Патрик повернулся и посмотрел в зеркало на Лилиан.

– Кто-нибудь может мне сказать, что здесь происходит?

Она выбралась из своего убежища и встала перед ним. Ее щеки пылали, глаза искрились, подбородок подрагивал.

– Я бы тоже хотела это знать, – резко ответила она. – Насколько я поняла, ты собираешься покончить со своей помолвкой и жениться на одной из этих смазливых кукол?

Он сердито нахмурился.

– Слушай, кто сказал тебе, что я собираюсь это сделать?

– Камилла.

– Ох уж эта тетушка! – почти простонал он, закатив глаза. – Она из кожи вон лезет, чтобы заставить меня расторгнуть помолвку! Но со мной ее штуки не работают. Я терпеть не могу, когда кто-то пытается манипулировать мною и указывать, что я должен делать. Неужели ты не поняла, что я не собираюсь жениться ни на одной из этих пустоголовых кокеток!

– А-а-а, – протянула она. – Что ж, это хорошо.

Она хотела выйти, но он ухватил ее за плечо и развернул к себе.

– А какое тебе дело до этого? Почему ты так интересуешься моими делами? – спросил он, заглядывая ей в глаза.

Она подняла голову и свысока посмотрела на него.

– Мне просто не хотелось бы видеть, как ты растрачиваешь себя на этих… этих… – Она запнулась, не в состоянии найти нужный эпитет.

Стоп. Что она такое говорит? Что плохого в этих девушках? Они молоды и красивы. Если она будет продолжать в том же духе, то станет похожа на ревнующую любовницу.

– Давай оставим это, – грустно добавила она, пряча от него глаза. – Будет лучше, если ты вернешься к гостям.

На самом деле ей хотелось, чтобы он поцеловал ее!

Он отпустил ее руку, и она почувствовала, что он собирается уходить.

– Подожди, – внезапно сказала она и на этот раз сама схватила его за плечо. – Ты не знаешь, где сейчас Густав? Я не видела его весь вечер.

Принц пожал плечами.

– Наверняка где-то в доме, – ответил он. – Он приготовил для меня этот костюм.

Она окинула его взглядом. На нем был изысканный, модный, идеально сидящий костюм, который подчеркивал линии его прекрасного тела.

– Надо заметить, ты в нем выглядишь очень привлекательным, – призналась она.

– Спасибо.

Он улыбнулся, и она снова захотела, чтобы он поцеловал ее. Неужели он не замечает этого? Глупый вопрос. Если бы заметил, то наверняка поцеловал бы ее.

Внезапно она снова вспомнила о знаке – о том родимом пятне в форме розы, о котором говорила тетушка Камилла.

– Патрик, твоя тетя сказала, что у тебя на теле есть знак в форме розы, – быстро проговорила она. – Это что, татуировка?

– Нет, это родимое пятно, которое передается по наследству членам моей семьи. Если дать волю воображению, то можно увидеть, что оно похоже на бутон розы. У Марка и Мелиссы его нет. Но оно есть у меня.

– Иметь это пятно считается каким-то особенным знаком?

Он кивнул.

– Так говорят. Считается, что тот, кто унаследовал этот знак, обладает особой силой. А что?

История малышки Оливии становилась все более таинственной и значительной. Она крепко сжала его руку.

– Я должна тебе что-то показать, – торопливо заговорила она. – Пойдем со мной.

– Что случилось?

Она покачала головой и направилась к двери.

– Пожалуйста, пойдем со мной. Скорее… – говорила она на ходу.

Он пытался поймать ее взгляд, но она стремительно увлекала его за собой по коридору. Наконец, когда они приблизились к гостиной, он остановился. Из комнаты доносились голоса, смешивающиеся со звоном китайского фарфора и серебра.

– Подожди, Лилиан, – сказал он. – Прости, но сейчас не совсем подходящее время. Я обещал гостям вернуться в гостиную.

Она глубоко вздохнула. Да, да, конечно, он прав.

– Тогда приходи в детскую, как только освободишься.

– Ладно, договорились, – ответил он и с любопытством посмотрел на нее. – Я буду там не позднее, чем через час.

И он сдержал свое слово. Ожидая его, Лилиан беспокойно мерила шагами детскую. Наконец она услышала стук в дверь. Он вошел, и она сразу же почувствовала облегчение. И все же ее волнение было настолько сильным, что она не могла ничего сказать. Она молча подвела его к колыбели.

Оливия крепко спала. Стараясь не разбудить малышку, Лилиан завернула на ней распашонку и показала Патрику родимое пятно на детском тельце, чуть повыше сердца. Оно очень напоминало розу.

Он словно окаменел. Потом, не произнося ни слова, медленно сбросил с плеч пиджак, повесил его на спинку кресла и стал расстегивать рубаху. Она напряженно следила за ним, чувствуя, как бешено колотится ее сердце. Принц обнажил свой великолепный торс. И Лилиан увидела, что родимое пятно на его груди было увеличенным вариантом родимого пятна на тельце Оливии.

Ее предчувствия оправдались. Она едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. Роза на его груди была восхитительна. Он сам был восхитителен. Словно околдованная, Лилиан приблизилась к нему, дрожащими пальцами прикоснулась к его груди и взглянула в его глаза.

Он взял ее за плечи, притянул к себе и крепко поцеловал. Его обнаженное тело пылало, и ей казалось, что этот жар обжигает ей кожу. Но поцелуй длился всего несколько секунд. Принц резко отстранился от нее, быстро надел рубаху, схватил пиджак и поспешно вышел. За все время ни он, ни она не произнесли ни слова.