Текст книги "Исповедь. Мистический роман. Книга первая"

Вместе 3

Не в силах отвести взгляд от Эрика – священника, молодого, красивого, стройного, одухотворённого, думаю о том, что однажды наши губы соприкоснулись. Всего один единственный раз. От этих воспоминаний на глазах появились слёзы.

Он прочитал евангелие, началась проповедь. Вслушиваюсь в родной голос, так непривычно легко звучащий на другом языке, и, внезапно понимаю, что зря сюда приехала.

Эрик, обращаясь к пастве, говорит так одухотворённо, проникновенно, что в храме образовалась полная тишина. Его внимательно слушают, на него смотрят с любовью все, кто пришёл в этот храм. Мне нужно уйти, исчезнуть, не нарушив этот покой.

Жду удобного момента, всё больше убеждая себя в том, что не нужно вмешиваться в его жизнь. Эрик здесь на своём месте, он нужен этим людям, нужен Церкви, нужен Богу.

Лишь во время причастия появляется возможность сбежать. Встаю, начинаю пробираться к выходу с дочерью на руках. Это трудно сделать, так как основная масса народа двигается в противоположном направлении. На минуту потеряла Эрика из вида, а он в это время приближался в нашу сторону, раздавая причащающимся коммунию. И тут случилось нечто необъяснимое: ни с того ни с сего, Эрика вдруг пронзительно закричала, так звонко, что у меня зазвенело в ушах. В следующую секунду мы встретились с ним взглядом. По его лицу пробежала огненная волна, он сначала покраснел, потом побледнел. Этот взгляд длился короткое мгновение, но для нас прошла целая вечность. Он продолжил раздавать причастие. Всё. Попалась! Бежать уже поздно. Обречённо возвращаюсь на своё прежнее место. Дочка, словно понимая, что она добилась своего, удовлетворённо улыбнулась и, зевнув, сладко задремала.

Почему это произошло? Кто шепнул ей на ухо остановить меня, я не знаю. Остаётся только смиренно ждать, что же будет дальше. Ещё несколько раз Эрик искал меня глазами, но не находил, потеряв из виду, это и не мудрено в таком столпотворении.

«Мог бы подумать, что ему показалось, но – нет! Слишком чутко он всё ощущает!.». – стало стыдно и неловко, словно я уже совершила что-то ужасное.

Служба закончилась. Орган ещё звучит. Люди медленно продвигаются к выходу, будут праздновать дома сочельник, знакомые поздравляют друг друга. Дети, прислуживавшие у алтаря, раздают всем шоколадные конфеты. Эрик долго стоит в дверях, пожимает руки прихожанам, желая всем счастливого Рождества, затем не спеша проходит мимо меня в сакристию, даже не оглянувшись.

Не знаю, что мне делать. Продолжаю сидеть и ждать. Эрика спит. Вот, спрашивается, что нужно было ребёнку? Руки совсем онемели, держать её больше нет сил, болит спина, хочется только одного – провалиться сквозь землю на этом самом месте.

Когда Эрик подошёл, в храме уже почти не осталось людей. На нём уже обычная одежда, и хотя он старается выглядеть спокойным, глаза всё же выдают сильное волнение. Осторожно перенимает у меня из рук спящую Эрику, целует как родной отец, и, лишь потом протягивает мне руку, помогая встать на ноги.

Мы не успели сказать друг другу и слова, как подошёл пожилой священник, присутствовавший на этой службе.

– Moja rodzina55
  По-польски – моя семья.


[Закрыть], – сказал Эрик.

Священник медленно кивнул головой, потом протянул мне руку и крепко пожал.

– Отец Язеп, мой наставник, – представил его Эрик.

– Очень приятно!

Понятно, что они уже говорили о нас, и старец не удивлён. Что-то обсудив между собой на польском, Эрик перевёл мне, что Отец Язеп приглашает нас провести этот праздничный вечер у него. Согласна ли я?

Конечно же, я согласилась. Разве у меня есть выбор?

Несколько старушек остановились, раскрыв рот от удивления, когда увидели на руках у Эрика ребёнка, и меня не оставили без пристального внимания. Отец Язеп повернулся к ним и громко, так, чтобы все слышали, сказал: «К нашему отцу Эрику приехала сестра!» – по крайней мере, именно так я поняла его слова. В глазах у женщин погас интерес, приветственно закивав в ответ, они побрели к выходу.

Ксёндз горько вздохнул и, перекрестившись, еле слышно попросил у Бога прощения. Эрик так же тихо его поблагодарил, потом наклонился ко мне и прошептал на ухо: «Что же ты натворила, девочка моя?!» – так ласково и нежно, что я почувствовала его дыхание каждой клеточкой тела, и горячая волна пробежала с головы до пят. Сердце бешено заколотилось в груди, и ватные ноги с трудом удержали меня.

Пообещав Отцу Язепу, что мы скоро придём, Эрик повёл нас к себе. Квартира его находилась прямо напротив церкви, на другом краю площади от гостиницы, где я остановилась.

Малышка проснулась от свежего морозного воздуха и восхищённо разглядывает лицо Эрика, несущего её на руках. Он улыбается в ответ. Лишь в этот миг я поняла, насколько счастлив мой любимый человек, как ребёнок, неожиданно получивший самый желанный подарок на Рождество.

Когда зашли в квартиру, он крепко обнял меня, одной рукой продолжая держать малышку, зарылся лицом в мои волосы.

– Здравствуй, любимая! Я чуть с ума не сошёл, почувствовав твоё присутствие, не мог поверить… – дышит прерывисто и тяжело, глотая слова, словно ему не хватает воздуха. – Что же ты натворила, родная?!

Вместе 4

– Прости, что приехала, не посоветовавшись с тобой, я боялась, что ты скажешь «нет».

– Конечно, нет!..

– Я поступила неправильно?

– Конечно, неправильно. Очень не правильно… Ты сделала меня самым счастливым человеком на Земле.

Мы стоим, обнявшись втроём, в коридоре. Ради такого мгновения стоит родиться и умереть. Опомнились, лишь когда Эрика издала звук протеста, мол: «Хватит уже меня зажимать!» Эрик рассмеялся:

– Да, я очень гостеприимный хозяин, держу вас на пороге… Заходите, мои дорогие, будьте как дома!

Огляделась вокруг, узнавая его стиль жизни, передаваемый одним словом: «минимализм» или, попросту говоря, отсутствие лишних вещей.

– У тебя нет даже ёлки!

– Она есть в костёле. К тому же, я не знал, что вы приедете, ради вас я бы обязательно всё украсил!.. – Эрик сияет от счастья, как рождественская звёздочка. Какое отдохновение для моей измученной сомнениями души!

– А теперь признавайся, вы давно приехали?

– Нет, сегодня, около четырёх дня.

– Я звонил тебе вчера весь день, и не мог найти себе места, не зная, где вы.

– Сюрприз! – изображаю улыбку, всё ещё испытывая неловкость за свой опрометчивый поступок.

Он осторожно положил Эрику на диван, с двух сторон пододвинув подушки, чтобы она не упала, и подхватил меня на руки, крепко прижав к себе.

– Ты моя Снегурочка! Всю жизнь бы тебя носил…

– Эрик, я тяжёлая, отпусти меня!

– Ты – самая прекрасная на свете! – он поцеловал меня несколько раз у виска, но не коснулся губ, хотя именно этого больше всего хотелось.

– Где же ваши вещи? – Эрик поставил меня на ноги, возвращая на землю, но голова ещё кружится.

– Они в гостинице недалеко, на этой площади. Не хотелось тебя компрометировать… Он улыбается, глаза всё ещё возбуждённо блестят:

– Я ценю это, сестричка! Но никуда тебя не отпущу. Придётся вещи забрать и отказаться от номера.

– Сестричка?

– Да. Здесь и сейчас я могу быть тебе только братом. Если бы можно было иначе, я давно б уже всё бросил и вернулся домой. Но я не хочу…

– Чего?

– … тебя потерять.

– Как?

Он поднял глаза к небу, многозначительно показав наверх, и тяжело вздохнул:

– Нужно исполнить все условия, только так я смогу уберечь тебя.

Ничего не поняла кроме того, что ему известно что-то, о чём я даже не догадываюсь.

– Так что, пока мы – брат и сестра, как бы нам не хотелось чего-то большего! – Эрик смутился и опустил глаза.

– Понимаю… – по моему лицу пробежала горячая волна от одной мысли о «чём-то большем». Он заметил это, ласково окинув меня взглядом, но больше не прикасаясь. Чувствую, как нас тянет друг к другу, и чего ему стоит остановиться.

– Мы совсем замучили бедного ребёнка! – он потянулся к Эрике, освобождая её от комбинезона. – Что у тебя нового?

– Я получила согласие на развод, Виктор подписал все бумаги.

– Слава Богу! Теперь дело за мной.

– Эрик, я хотела с тобой поговорить об этом. Я не вижу твоего будущего без Церкви.

– Не волнуйся за меня, я справлюсь.

– Это твоё призвание, твой дар, ты не сможешь жить обычной, мирской жизнью.

– Смогу!

– Я не хочу ломать твою жизнь.

– Наташенька, ради Бога!

– Вот, ради Него и есть!..

– Давай отложим тяжёлые мысли на потом, я хочу насладиться вашим присутствием!

Сегодня – Рождество! В мир пришёл Бог и принёс нам любовь и спасение! Доверимся Ему и не будем мучить себя, хорошо?! Я кивнула в ответ:

– Пусть будет так! Мы скоро пойдём к Отцу Язепу?

– Через полчаса, нужно, чтобы в начале он выпроводил помощницу. Она готовила стол.

– У тебя тоже есть помощница? – спрашиваю не без ревности. Эрик хмыкнул и загадочно посмотрел на меня:

– Ты бы этого хотела? – он с хитрицой приподнял одну бровь. – Нет. Я в состоянии поухаживать за собой сам! – и опять засмеялся, услышав мой вздох облегчения. Ещё никогда я не видела его таким счастливым, никогда прежде.

– Прости, я без подарка! – вспомнились его слова, когда он приехал ко мне.

– Твой приезд – лучший подарок для меня! – Эрик ответил моими словами.

– Спасибо!

– За что? Разве за любовь говорят «спасибо»?

Эрика не сводила с нас внимательных глаз, смотря то на меня, то на Эрика, словно пытаясь понять, что же это такое, всё-таки, происходит?

– А ведь, я чуть не сбежала из церкви…

– Я знаю. Ты – моя СПАСИТЕЛЬНИЦА! – он поднял Эрику несколько раз к потолку. Она заливисто засмеялась, счастливая, что её, наконец-то, заметили, обнажая беззубые дёсенки.

Счастье переполняло мою душу. Рядом с ним весь мир «ласкался во мне котёнком».

Вместе 5

К отцу Язепу мы отправились чуть позже назначенного им времени, потому что никак не могли налюбоваться друг другом. В объятьях Эрика оживает моя душа, наполняясь всё глубже энергией любви, нежностью, равной которой я ещё не испытывала, желанием, с которым так трудно бороться. Вспомнились мои мысли о том, что я согласна не прикасаться к нему, лишь бы быть рядом, сейчас понятно, что это совершенно невозможно, ведь нет большего наслаждения, чем прижаться к любимому человеку, взять его за руку, провести ладонью по его волосам…

Отец Язеп – преклонных лет старец (даже не рискну определять его возраст) очень обрадовался нашему приходу.

Говорят, именно в старости сущность человека отражается визуально, как по карте можно определить, каков человек, как много он пережил, какими эмоциями был полон. У людей бывают разные морщины, у кого-то порочные и злые, у кого-то добрые и весёлые, задумчивые, меланхоличные… Одним словом, во внешности с годами проявляется суть.

У этого священника черты лица особенно благородные, мудрые, как у святых на иконах.

Годы жизни оставили свой неповторимый, уникальный отпечаток. И в этом возрасте он очень внимателен, зрит в глубину, замечая не только то, что видно на поверхности, но, кажется, заглядывая в самую глубину души своего собеседника. Каждый жест и взгляд, каждое слово не остаётся им незамеченным. Такого человека не обманешь, и бесполезно притворяться.

К Эрику отец Язеп относится с большой отеческой любовью, как к родному сыну. Он – его надежда и опора, дар божий, посланный ему на старость лет в утешение Господом Богом.

Мы говорили о разном: в основном о жизни, какие изменения произошли в мире и на постсоветском пространстве в частности, какое будущее ждёт отделившиеся страны, как сегодня живёт народ в Прибалтике, какие у людей перспективы, много ли верующих в нашем городе. Его интересовало и наше с Эриком школьное прошлое и последующая жизнь обоих. Он изучал нас, наблюдал, словно пытаясь понять, насколько серьёзные между нами отношения. Я рассказала всё как было, умолчав только о своих неизлечимых чувствах к его преемнику.

Эрику пришлось поработать переводчиком, что он делал старательно, с любовью сближая дорогих ему людей, сглаживая языковой барьер.

Вечер прошёл очень хорошо в спокойной семейной атмосфере, еда была вкусная, некоторые польские блюда я попробовала впервые. Очень понравился маковый рулет – традиционное, как мне объяснили, рождественское блюдо. Хорошее вино тоже сыграло свою роль в общении. Одного бокала оказалось мне достаточно, чтобы исчезло первоначальное смущение и зажатость.

Эрик и отец Язеп говорили на одном языке, я не имею в виду польский, а то, что они понимают друг друга с полуслова. Стараясь не мешать их общению, я наслаждалась звучанием голоса любимого человека, возможностью видеть Эрика, находиться рядом с ним в эту чудесную рождественскую ночь.

Моя малышка, утомлённая дорогой, не причиняла никому особых хлопот, большую часть времени мирно проспав в соседней комнате. Мы пробыли в гостях почти до двух часов, а когда собрались уходить, отец Язеп тепло обнял меня как родную и что-то с большим чувством сказал Эрику. Что именно, я не поняла, а перевода так и не последовало.

Попрощались до утра, потому что утром двадцать пятого декабря должна состояться ещё одна праздничная служба.

Выйдя на свежий воздух, я обняла Эрика за плечи. Тихая ночь, лёгкий морозец, в небе сияют таинственным светом бесконечно далёкие звёзды. Под ногами скрипит свежевыпавший снег.

– Проводи меня, пожалуйста, до гостиницы, тебе нужно отдохнуть, да и мне с дороги необходимо выспаться.

– Я тебя не отпущу. Думаешь, я смогу уснуть, зная, что ты так близко?

– Что изменится, если я буду совсем рядом?

– Буду слушать твоё дыхание… и улетать в небеса, – он поправил у Эрики шапочку и таинственно мне подмигнул.

Кругом ни души, тихо и безлюдно, словно, весь город уже спит. Мы больше не говорили, просто держали друг друга за руку, переплетя наши пальцы. На душе было так блаженно и легко, как в волшебном сне. Даже ветер куда-то исчез, чтобы ничто не нарушало единение двух любящих сердец.

«Вот бы так было всегда! Господи, не разлучай нас, – молило мое сердце, – только рядом с ним я ощущаю себя в гармонии с миром и с самой собой!»

Вернувшись в дом Эрика, мы первым делом оборудовали постель для ребёнка, соединив два кресла вместе, получилась импровизированная кроватка с бортиками по краям, теперь я была уверена, что моя радость не упадёт во сне.

Покормив дочурку перед сном молоком, которого у меня, к счастью, достаточно много, я поцеловала Эрику и, оставив приоткрытой дверь, вошла в спальню, где меня ждал мой самый любимый и желанный на земле человек, но я хорошо помнила его слова о том, что мы, как брат и сестра, не должны нарушать запреты.

Кровать односпальная, легли прямо в одежде, крепко обняв друг друга. Моя голова – у Эрика на груди, и я с упоением слушаю, как стучит его сердце, эта музыка погружает меня в глубокий райский сон, ведь рядом со мною – Ангел.

Вместе 6

Рано утром, часам к восьми, раздался звонок будильника. Эрик быстро его отключил точным движением руки и крепко обнял меня. Я посмотрела ему в глаза, – в них безмятежный покой.

– Доброе утро, любимая!

– Доброе! – солнце светило не в окно, оно было рядом.

Мы провели всю ночь в одной кровати, тесно прижавшись друг к другу, но в этом не было греха, ни одно наше движение, ни одно прикосновение не переступало черту дозволенности. Возможно ли это? Когда любишь по-настоящему, возможно всё.

– Мне пора, если хочешь, поспи ещё, – его голос был нежным и таким ласковым. Я закрыла глаза, не отпуская его от себя:

– Ещё мгновение, пожалуйста! Эрик засмеялся:

– Ты же не уедешь сегодня, правда?!

– Нет.

– Вот и славно! А мне нужно быть в храме заранее. Вдруг какая-то душа попросит исповеди, а меня нет. Представляешь, что будет?!

Печально вздохнув, мы поднялись, Эрик ушёл принимать душ, а я в это время занялась дочерью. Нужно было срочно вернуться в отель, чтобы переодеться, вся одежда на мне помялась.

Эрик появился причёсанный и побритый, весь такой светящийся от любви, подошёл и поцеловал меня в лоб, как ребёнка:

– Ты придёшь на мессу?

– Да, конечно! Теперь уже не будет так страшно. Он улыбнулся ласково и тепло:

– Начало в десять. Ты останешься здесь?

– Нет, пойду в отель, там все наши вещи.

– Хорошо, вот тебе ключи, сдай свой номер и перебирайся ко мне!

– Ты уверен? Я не смогу жить у тебя всё это время, что скажут люди?

– То, что «к отцу Эрику приехала сестра», – повторил он слова отца Язепа. – Мы не делаем ничего предосудительного. Ты – моя сестра во Христе. Я отношусь к тебе со всем уважением и осторожностью. Разве не так? Так почему же я тогда должен думать о том, что скажут люди, если перед Богом мы чисты? Я кивнула в знак согласия.

– Главное, чтобы это не повредило тебе.

– Чему быть, того не миновать. Ведь так? Мне дорого каждое мгновение рядом с тобой.

– Мне тоже. Эрик, ты сможешь ответить мне на один вопрос?

– Да, конечно, спрашивай!

– Что тебе вчера сказал отец Язеп, когда мы уходили? Эрик задумчиво заглянул мне в глаза:

– Он сказал, что за свою долгую жизнь повидал много влюблённых, но не часто встречал такое… Ты – моё отражение. Если я потеряю тебя, то потеряю себя самого.

Для меня это было так неожиданно, что я потеряла дар речи. Эрик ещё раз поцеловал меня в щёку и ушёл. Я смотрела в окно, провожая его взглядом, пока он не скрылся из виду. Часы на храме пробили девять. Открыв шкафчик на кухне, я нашла кофе.

«Ты – моё отражение. Если я потеряю тебя, то потеряю себя самого». – прокручивалось в голове раз за разом.

Мудрый отец Язеп, от тебя ничего не спрячешь, но, чтобы сказать такое любимому ученику, своему преемнику?! Неожиданно. Я думала, что он посоветовал: «держите себя в руках», или «не грешите», а тут ТАКОЕ!.. Воистину дивны дела твои, Боже!

Вместе 7

Эта служба воспринималась совсем иначе: ушёл панический страх, который вчера преследовал меня, что я здесь не должна быть и поступаю не верно, и Эрик за это не похвалит… Слова мудрого старца утешили мою душу, развеяли сомнения. Одна его фраза изменила моё отношение к происходящему полностью. Мы – отражение друг друга! Мы должны быть вместе.

Эрик часто смотрел в мою сторону, и его взгляд был сегодня каким-то особенно умиротворённым, светлым, радостным, безмятежным. Без тревоги, без мучительных раздумий.

«Мы – отражение друг друга, – я мысленно повторяла эти слова как молитву, молитву о нашей любви. – Какое счастье, что я приехала сюда, Господи! Что познакомилась с отцом Язепом, что смогла подарить Эрику радость этой встречи. Теперь мне ничего не страшно, это – навсегда. Нет никакой ошибки, всё правильно, всё верно. Мы – отражение друг друга. И это правда. Без тебя, любимый, меня больше нет! Я умру, если ещё раз потеряю тебя. Буду ждать, хоть всю жизнь, но верить, однажды ты вернёшься в свой дом, и будешь знать, что любим и не одинок… Твоя мама благословила нас, уходя. И твой наставник не зря сказал об этом. Мы – созданы друг для друга, и никто не сможет нас разлучить! Какое счастье, Господи! Какое счастье просто знать об этом. Мы не оскорбим тебя низменными порывами, обещаю, что буду держать себя в руках. Пусть он будет мне как брат, я согласна и на это, лишь бы видеть его, слышать этот голос, ощущать тепло его сердца, дышать с ним одним воздухом!.».

Играет орган. Красиво поёт хор. Эрик ведёт богослужение. Рядом сидит отец Язеп, совсем седой и старенький, кажется, что он вот вот уснёт, голова опущена, он о чём-то глубоко задумался. Кто бы знал, какая благодарность переполняет меня к этому человеку! Вспомнились слова из писания:

«Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко»66
  От Матфея 11 (28:30).


[Закрыть].

Какой мир пришёл в мою Душу! Всё в одно мгновение стало на места. Конечно, нам предстоит пройти долгий путь, но он уже определён, как теперь мне кажется, самой судьбой. «Милосердный Боже, да будет воля Твоя!» Эрика всю мессу общается на своём младенческом языке с какими-то невидимыми друзьями и улыбается, время от времени издавая громкие, восторженные возгласы, словно тоже радуется вместе со мной.

«И Дух и невеста говорят: прииди! И слышавший да скажет прииди! Жаждущий пусть приходит, и желающий пусть берет воду жизни даром»77
  Откровение (22:17).


[Закрыть]. Эрик читает проповедь. Я слушаю его голос, пытаясь улавливать смысл сказанного. И вдруг начинаю понимать, что это и есть настоящее. Только сейчас я начинаю жить, дышать полной грудью. Этот храм, эта любовь, эта вера наполняют меня счастьем. Я испытываю непередаваемый восторг просто от того, что живу, и в этой жизни у меня есть любимый.

Когда служба закончилась, и все получили Рождественское благословение, народ стал расходиться по домам. Отец Язеп подошёл ко мне, протянул руку для рукопожатия, а я не удержалась и поцеловала её с благодарностью. Мне так хотелось сказать ему спасибо, но Эрика не было рядом и мы с трудом понимали друг друга. Он что-то пытался спросить, а я только пожимала плечами и улыбалась. Когда Эрик освободился и подошёл, мы смогли, наконец, пообщаться. Я поблагодарила его наставника за вчерашний ужин и за ту доброту, с которой он нас принял. Скорее всего, мой переводчик добавил что-то от себя, потому что отец Язеп внезапно заулыбался и вновь спросил о чём-то. Эрик перевёл, что он интересуется, какой я веры. Я ответила, что крещена в православии. Старец ушёл в глубокие размышления после моих слов, и, спустя какое-то время, сказал:

– Возможно, я знаю, как вам помочь, дети! – после этого он быстро с нами попрощался и ушёл.

Эрик радостно подхватил малышку на руки, они понимали друг друга с полувзгляда, ему достаточно было пощекотать её личико кончиком носа, и Эрика таяла, заливаясь смехом, как маленький звонкий колокольчик.

– Ваша племянница, Отец Эрик, очень милая девочка! – сказала проходившая мимо пожилая женщина.

Меня слегка передёрнуло от этих слов… Да, мы были сейчас как брат и сестра, не только на людях, но и наедине друг с другом. И всё же, так долго продолжаться не могло, мы оба это хорошо понимали.

– Благодарю Вас, пани Лора! – вежливо ответил Эрик.