Текст книги "Шизопитомник"

Но Ольга, как модератор астрального проекта, забанила выпад, погрозив кулаком флудиле, и от имени доверчивой аудитории спросила:

– Где же мы, по-твоему?

Прежде чем ответить, Ирина переглянулась с Сергеем Николаевичем-Френдом и словно посоветовалась с ним.

– Настоящий друг слышит, о чём ты молчишь, – прокомментировал сцену Рыжий Клоун.

Видимо влюблённые решили, что народ нуждается в некоторой дополнительной информации, и потому Ирина снова начала издалека:

– Когда рухнул «железный занавес», в Россию хлынул поток информации, в котором был тонкий ручеёк сведений о внетелесных путешествиях и сновидящих. В стране быстро сформировалась группа отечественных сновидцев исключительной упертости. С яростью людей, уже не чаявших глотнуть свободы, они принялись шнырять между мирами. Пока на Западе собирали куцые посмертные воспоминания и выдавали их за супер сенсации, наши ломились во всех направлениях. В итоге им удалось обнаружить три глобальных маршрута для внетелесных путешествий. Первый и самый простой – это астральные вылазки в пределах планеты Земля. В отличие от западных астральщиков, наши не искали доказательств своего реального перемещения, чтобы предъявить их мировой науке, а использовали новые навыки сугубо прагматично – для тренировок и личных целей. Они скрывали свои достижения, плюнув на упущенную выгоду от неопубликованных бестселлеров. А потому у них хватило и времени и сил, чтобы обнаружить другие миры. Один из них такой же, как наш, но другой. Второй Астрал. Для непосвящённых – это параллельный мир. Не буду на нём останавливаться, потому что к нашему положению он не имеет отношения. Величайшее открытие наши астральщики совершили, когда обнаружили Третий Астрал, в котором мы сейчас находимся.

Ирина остановилась, чтобы дать время на осмысление.

– Интересно, откуда у тебя эти сведения? – строго спросил Сергей Николаевич-Шеф. – Из-под ногтя выковыриваешь?

– Нет, – просто ответила Ирина. – Прошлой ночью, когда осматривала с астральной высоты нашу улицу Вязов, встретила кое-кого очень осведомлённого.

– Слышь, Шеф, ты бы не мутил на самом интересном месте, – возмутилась Ольга. – Народ Третьим Астралом интересуется. Перспективами и вообще.

Сергей Николаевич-Шеф взглянул на своих приверженцев, но даже они выглядели заинтригованными. Махнув рукой, он дозволил народу самозомбироваться. Ирина тут же воспользовалась его терпимостью:

– Время в Третьем Астрале в прежнем понимании отсутствует. Последовательность событий есть, но время не имеет того значения, что в прежнем мире. Здесь рулит мега-закон: сознание определяет бытие. Здесь каждый только то, что он о себе думает. Наши астральщики считают, что Третий Астрал – это место, куда попадает душа после смерти тела на Земле. Конкретное место в этом Астрале зависит от личной предрасположенности.

– Глупости, – не выдержал Сергей Николаевич-Шеф. – Душа – это субстанция бестелесная, а у меня с телесами полный порядок, и мой рабочий костюм облегает их очень презентабельно.

Ирина улыбнулась, но так сочувствующе, что сарказм Шефа снова стал похож на тупой флуд. Терпеливо, как на уроке с новой темой, она повторила:

– Вам как можно быстрее надо осознать, что в этом мире сознание определяет бытие. Ваше сознание пока не готово принять вас бестелесными и безкостюмными. Из-за ваших порядочных тел вы не можете выбраться за пределы этого города, так надёжно запрятанного внутри чудных гор. Да и попали вы сюда благодаря вашим страхам, склонностям и внутренним мотивациям. Вероятно, когда вы научитесь двигаться в этом мире без телесных оков, вам, тем не менее, не захочется покидать это место. От вас зависит, насколько оно будет приемлемым для каждого.

– Звучит зловеще, – передёрнула плечами Ольга.

Но Ирина, с жалостью хирурга, продолжила резать по живому:

– В Третьем Астрале реальность строится из ваших чаяний и страхов: если будете враждовать, то будете жить в мире, наполненном ненавистью, и наоборот. Взять, например, меня: дома все мои попытки встретить любимого человека оканчивались разочарованием, а здесь намерение сработало с пол-оборота!

Этот незатейливый аргумент почему-то оказался самым убедительным. Все ещё помнили, сколь далёк был Сергей Николаевич от образа романтического героя. Да что тут помнить, достаточно взглянуть на его двойника Сергея Николаевича-Шефа. Даже Света вычеркнула его кандидатуру из своих стервозно-матримониальных планов.

Добившись почти полного доверия, Ирина продолжила безжалостные откровения:

– Вы должны знать, что Третий Астрал – это не мифический рай для всех, кто честно отпахал свой срок на Земле. Впрочем, и не ад, хотя, по наблюдениям наших астральщиков, пограничные области Третьего Астрала, наиболее близкие к физическому миру, населены странными и даже безумными существами, управляемыми исключительно своими эмоциями. Астральщики считают, что это либо свежие покойники, которые не понимают, где находятся, и боятся всего сразу, либо наркоманы в передозе. Вы сейчас тоже скорее безумны, чем наоборот с позиций этого мира. Вам придётся учиться жить здесь по непривычным пока законам.

– Отучились своё, – буркнул Владимир Кириллович. – У меня высшее образование и довольно! Много будешь знать – не дадут состариться.

– Вот речь не мужа, но вечного троечника, красы и гордости современного российского управленческого аппарата! – не удержалась Ольга.

Ирина посмотрела на Владимира Кирилловича и призналась:

– Честно говоря, я понятия не имею, что происходит с теми, кто не способен учиться жить в этом мире. Возможно, их снова отправляют в один из физических миров – наш или параллельный. Все эти истории про реинкарнации наверняка о таких, как Вы.

– Ату его из нашего Эдема в профилакторий до следующего гипертонического криза! – засмеялась Ольга.

Но Владимир Кириллович не обиделся, а задумчиво спросил:

– Думаешь, у меня приступ был, и я сейчас в коме?

– Не исключено, – поспешил согласиться Рыжий Клоун, чтобы лишить Ольгу более ярких выражений.

Ирина попыталась смягчить суровую правду:

– Вам не стоит волноваться. Каждый человек двуличен от природы: часть жизни он здесь, другую – там.

– На работе? – уточнил Владимир Кириллович.

– В Астрале.

– Там тоже надо ходить на работу?

– Вот там как раз сачковать не удастся, – вздохнула Ольга с преувеличенным огорчением.

В поисках сочувствия Владимир Кириллович грустно посмотрел на своего двойника, но тот о чём-то шептался со Светой. Вероятно, в их планы тоже не входило вкалывать где попало, и они хором спросили:

– Долго мы здесь будем болтаться?

Ирина выразительно посмотрела на Сергея Николаевича-Френда и, счастливо улыбаясь, ответила:

– Это первое, что я выяснила у эксперта. Он заверил, что наслаждаться этим миром можно практически вечно. Так что мои планы на ближайшую вечность вам теперь известны. А вы сами определяйтесь со своими стремлениями. Третий Астрал выполнит любое ваше желание, но расхлёбывать последствия придётся самостоятельно.

– Имеющий уши да развесит их! – усмехнулся Сергей Николаевич-Шеф.

Каждый задумался о своём, не упуская при этом из вида физиономии остальных. С Ириной всё ясно: нашла, что искала, и с восьми до пяти на работе её уже не найдут. А каково другим вечность пялиться на чужое счастье и бессмысленные рожи друг друга?

Первой вышла из ментального ступора Света:

– Что там надо делать для возвращения?

– Категорически не принимать здешних законов и закатывать регулярные истерики, – напомнил Сергей Николаевич-Шеф. – Пожалуй, это не сложно при таком кадровом составе.

Он повернулся к Ольге и подмигнул ей, как сообщнице. Для неё это было как ватка с нашатырём под носом:

– Торопишься вернуться к жизни? А какой вариант тебя больше устроит – очнуться в гробу, погребённым заживо, или родиться от твоей жены, став отцом самому себе? Тебе здорово повезёт, если родишься мальчиком. Конечно, безотцовщина она и на золотом унитазе – безотцовщина, но для девочек это в сто раз хуже.

Сергей Николаевич-Шеф задумался. И чем больше думал, тем больше кручинился. В итоге он признал свою неспособность решить эту задачу:

– Как любит повторять моя жена: «Некоторым решениям тараканы в голове аплодируют стоя».

Ирина поспешила его утешить:

– Напрасно Вы так огорчаетесь. Конечно, тут в полной мере работает цыганское проклятие: «Чтоб ты получил всё, о чём мечтаешь!», но в Вашей власти мечтать о чём-то прекрасном, возвышенном. Если будете долго грустить, Ваша жизнь наполнится событиями, которые заставят грустить всё больше и больше. С другой стороны, наши астральщики считают, что все люди во сне иногда посещают Третий Астрал, но забывают о своих путешествиях. Наверняка, Вы бывали здесь, но забыли об этом. Вы ещё при жизни выбрали это место для себя.

– Чепуха, – отмахнулся Сергей Николаевич-Шеф, – уж я бы выбрал место поинтересней. Всегда мечтал жить на берегу океана.

– В жарких странах, – подхватил Владимир Кириллович.

Ольга подняла лицо к зеленоватому небосводу и, сложив молитвенно руки на груди, попросила за себя и остальных:

– Храни нас, Господь, в сухом прохладном месте. Подальше от воинствующих сперматозавров.

* * *

Мёртвая тишина странного городка долгое время нарушалась только вздохами Светы и Санто-Лано, да шлёпаньем губ задумавшегося Владимира Кирилловича. Впрочем, остальные тоже вспоминали подробности астрального ликбеза и пытались найти нестыковки между услышанным и окружающей действительностью. Несмотря на жестокую российскую реальность, никто не хотел умирать. То есть принять свою смерть, как событие из автобиографии. Конечно, жизнь – дерьмо, но к ней уже как-то приспособились. А не-жизнь – что за бяка? Наверняка в новом бытии подлянок ещё больше. Сидят они в засадах и ждут окочурившихся.

Первым со своим мнением определился Сергей Николаевич-Шеф. Он встал на диван и закричал в невидимые объективы вероятных шоу-спутников:

– Поиграли и ша! Пора кончать! Иначе Страсбургский суд будет справедливым и кровавым, а партия Зелёных учинит беспорядки и будет защищать нас не хуже, чем вымерших мамонтов!

– Вот именно! – поддержали его Владимир Кириллович, Света и Санто-Лано. – Мы за свою правду никого не пощадим!

– Ты прямо как Данко-самозванец, – одобрила порыв Шефа Ольга, но Рыжий Клоун мимикой и жестом остановил её наезд на взбунтовавшихся товарищей, бессмысленных и беспощадных, как русский бунт.

Взрывоопасную ситуацию разрядила Ирина. С видом романтической барышни, взломавшей код Страны Чудес, она предложила:

– Давайте назовём каменные колоссы вокруг этого города Стражами Тишины.

– И будем жить под Стражей долго и счастливо, – поддержал её Сергей Николаевич-Френд.

– Не каркай! – рявкнул Сергей Николаевич-Шеф под одобряющий гул остальных.

После общего троекратного сплюнинга все покосились в сторону Владимира Кирилловича, словно собирались трижды постучать по нему, но остатки воспитания и монументальная лень удержали их от суеверного моветона.

Только Сергей Николаевич-Френд не уважил святых предрассудков и, глядя вдаль, спросил:

– Серьёзно, вы хотели бы жить у Стражей Тишины?

– Я хотел бы, – откликнулся Рыжий Клоун.

– Только с внешней стороны, – добавила Ольга. – Чтобы не сужать Вселенную до периметра, а население до племени Вархуилов и Пельзевух.

– Брейк! – крикнул Рыжий Клоун.

Его реакция на очередное Ольгино подзуживание была столь необычной, что ей, наконец, стало стыдно, и она кивнула в сторону диванов противоположной «S»:

– Пардон.

Владимир Кириллович, Света и Санто-Лано промолчали, но им понравилось, как Рыжий Клоун осадил зубоскалку.

– Успехи отечественной дрессуры налицо, – усмехнулся Сергей Николаевич-Шеф. – Уж не ты ли тот самый стерволог, о котором с таким остервенением вспоминали наши женщины?

Рыжий Клоун потупился, давая понять, что он пока не готов к интимным откровениям. Скромность тайного специалиста оценил Сергей Николаевич-Френд:

– Наша маленькая изолированная от всего мира компания рискует превратиться в незаконное формирование инфернальных клоунов.

Весёлый прогноз навёл тоску, и с диванов другой «S» донеслось:

– Домой хочу! Домой хочу! Домой хочу! Домой хочу!.. – Света и Санто-Лано выли рондо-плач на два голоса удивительно ладно и неутомимо.

Владимир Кириллович, глядя на них, едва сдерживался, чтобы не смочить дорогу увесистой мужской слезой. Сергей Николаевич-Шеф отвернулся к лесу и скрыл двойственную реакцию – зубодробительную непереносимость визгливости «подшефных» и утробно-ностальгический вой по своему кабинету. Дождавшись ослабления нытья, Ольга философски заметила:

– Не ценим мы милостей загробного мира. Нет у нас, товарищи, культуры последнего причастия. Разные земные непотребства отвлекли от просветления и прочих полезных процедур и ритуалов. Оттого и воем, как шкодливые коты на мартовском шабаше.

– Сама-то давно в церкви была? – вступился за своего двойника и его подругу Владимир Кириллович. – Я, между прочим, каждую неделю с батюшкой встречаюсь и на дню раз сто крещусь, а тоже домой хочу.

– Ты когда зеваешь, пасть крестом защищаешь? – заинтересовалась Ольга.

– А как же.

– Тогда не всё ли равно, где дрыхнуть? Здесь тебя ни начальство, ни пациенты не потревожат. Подчинённых, правда, тоже опускать не придётся, но что поделать – и в загробном мире, оказывается, нет совершенства.

Рыжий Клоун посмотрел на Ольгу, как педагог на школоту, и с нечеловеческим терпением призвал её к благоразумию:

– Давайте будем людьми хотя бы до тех пор, пока не обнаружится, что мы – нечто другое.

– Наконец-то, – очнулся Сергей Николаевич-Шеф. – Один разумный человек на весь город. Слушайте сюда: мы – люди, а отдельные сумасшедшие задрыги запугивают нас идиотскими потусторонними бреднями.

– Тормози! – вступился за Ирину Сергей Николаевич-Френд. – Ты – неблагодарная скотина! При жизни таким был и сюда во всём дерьме преставился!

– Горячие астральные парни, главное не останавливайтесь, – попросила Ольга. – Ваши кровавые разборки убивают прежде всего смертную скуку.

Но Ирина, в тревоге за Сергея Николаевича-Френда, перебила её:

– Нам нельзя шуметь. Мы в пограничной зоне Третьего Астрала. Здесь орды полусумасшедших хищников носятся в поисках таких, как вы. Каменные пики для них не преграда.

– И что они нам сделают? – насмешливо спросил Сергей Николаевич-Шеф.

– Продолжайте кричать, и у Вас будет шанс узнать это, – ответила Ирина.

Все прислушались, словно рассчитывали, что мерзкие твари Третьего Астрала должны непременно топать при перемещении или хотя бы громко сопеть. Однако тишину нарушила Света. Не так визгливо, но с той же настойчивостью она сказала:

– Я не мёртвая. Я не помню никаких причин для того, чтобы умереть. Я хочу домой.

– Значит, ты умерла внезапно, – сказала Ирина. – Человек – хрупкое существо. Кирпич с крыши, сосудик в голове или, как у Владимира Кирилловича, гипертонический криз. Забыла всё, потому что душа смогла избавиться от непереносимых впечатлений. Иначе в Третий Астрал не попасть.

– А что бывает со злопамятными? – спросил Рыжий Клоун, так и не вспомнивший ничего из своей прежней жизни.

– Известно что, – догадалась Ольга, – вырождаются в призраков и привидения. А потом липнут к живым. Светка, давай отправим тебя назад. Будешь над папкой призрачным облаком висеть. Если догадаешься в колечко над макушкой спрессоваться, его в святые переведут. Персональный почёт и уважуху назначат.

– Дура!

Ольга хотела согласиться, ибо умный человек догадается хотя бы после смерти не вляпаться в компанию административных соотечественников, но, пока она подбирала щадящие выражения, Сергей Николаевич-Шеф подкинул народу новую проблему. Глядя на матовые полупрозрачные дома под затейливыми решётками, он хмуро проворчал:

– Если это не корпуса Сами-знаете-кого, то мне они как-то не в жилу. Мы с любого из них как под лупой. Бери тёпленькими на одних матюках.

Санто-Лано робко согласилось:

– У меня такое неприятное чувство, что вы правы.

Сергей Николаевич-Шеф кивнул в знак того, что прогиб зачтён, и распорядился:

– Надо их прошмонать. Обнаружить угрозу и прочие полезные для жизни вещи.

– Сувениры всякие, – вспомнил о своём Владимир Кириллович.

– Осторожно! – предостерегла Ирина. – Я же говорила, здесь сознание определяет бытие. Если вы склонны искать в этих домах засады, вы непременно их найдёте. Но будет лучше, если войдёте в них, когда смиритесь со своим новым положением. Не как трусливые и жестокие мародёры, а совсем наоборот.

– Клиника! – вздохнул Сергей Николаевич-Шеф. – То мы дохлые, но слишком оживлённые, то дома в кованных решётках под нашу блажь подстраиваются. Ты сначала фильтровать научись, а потом пургу гони.

– А ты, если такой тупой, зайди в любой дом, – предложил Сергей Николаевич-Френд своему двойнику, – только дай нам время в гостинице забаррикадироваться.

– Лучше в ресторане, – посоветовал Владимир Кириллович.

– Вот речь не мальчика, но мужа с приятным аппетитом, – одобрила его совет Ольга.

Сергей Николаевич-Шеф чувствовал, что вновь теряет командные позиции. Казалось бы, так просто доказать безумность двух фурий – войди в любой дом и выйди оттуда лидером. Даже диктатором. С другой стороны, стоит ли искать чёрного добермана в тёмной комнате, особенно если он там есть? Да и не царское это дело в разведку ходить. В стране, где народу как грязи, всегда есть, кого под паровоз пустить.

Пока Сергей Николаевич-Шеф искал способ удержать мину при такой игре, чтобы окончательно не потерять лица, остальные наблюдали за ним с интересом и надеждой. Надеялись, в основном, на то, что он сейчас всё докажет, и всё закончится развозом по домам, где в уютной обстановке приятно писать нетленные мемуары.

Осталось неизвестным, как бы выкрутился Сергей Николаевич-Шеф, потому что Рыжий Клоун, глядя на Ольгу, сказал:

– Пожалуй, я пойду проверю, что в этих домах находится.

Сергей Николаевич-Шеф тяжело вздохнул и кивнул в знак согласия. Ольга тоже согласилась:

– Ну, хорошо, пойдём позырим, пока мы тут все не рэпнулись, не гэпнулись и не перекондубасились. Конфискуем для Санитара сувенирку в обмен на его моральный ущерб.

Она посмотрела на окончательно повеселевшего Сергея Николаевича-Шефа и спросила:

– Дадим нашим упыркам время забункериться или чёрт с ними отныне и во веки веков?

Рыжий Клоун покачал головой:

– Ты не поняла, я один пойду. А ты уведи всех от греха подальше.

Он встал и направился к ближайшему дому под фигурной решёткой.

– Стоять! – закричала Ольга. – В бой идут старики, женщины и дети. Нас принято беречь меньше других. Это ещё вождь мирового пролетариата настоятельно советовал своим соратникам.

Рыжий Клоун обернулся и жестом велел Ирине увести остальных. Из остальных уводить пришлось только Ольгу. Сил Сергея Николаевича-Френда как раз хватило, чтобы запихать орущую пофигистку в ресторан и толкнуть её к окну, у которого уже столпились остальные.

– Надеюсь, следующая часть «Марлезонского балета» окажется томной! – крикнул Рыжий Клоун и вошёл в разъехавшиеся двери загадочного дома.

* * *

Зал ресторана без столов, вынесенных на проезжую часть для построения буквы «О» в слове «SOS», выглядел неуютно. Зелёные мягкие кресла стояли в беспорядке, словно тоже собирались улизнуть при случае. Сложенная в углу сувенирка добавляла чемоданные ноты в общее уныние. Мир в этом замкнутом пространстве казался временным и ненадёжным.

Устав торчать у окна, все разбрелись по залу и устроились, кто как мог. Каждый ждал Рыжего Клоуна по-своему: Света и Санто-Лано молились, чтобы он обнаружил в жутком строении телефон или другой способ связаться с папой; Владимир Кириллович старался ни о чём не думать, и это у него отлично получалось, но для имитации волнения он регулярно бегал на кухню для заедания обострившегося хронического стресса; Сергей Николаевич-Шеф прикидывал варианты событий и свою реакцию при любом раскладе – как бы не сложилось, он должен удержать руководящие позиции; его двойник Сергей Николаевич-Френд с Ириной шептались о своём.

Ольге было и тошно, и весело. Тошно от дурных версий, которые могли объяснить её попадание в это странное место. Весело от того, что унылый рабочий день пропал из-за необыкновенного приключения, что компания подобралась пёстрая и не скучная, что есть с кем разыгрывать эпические сцены «Плач княгини Ольги при прощании с князем Рыжим Клоуном».

Чтобы выдержать трагическую роль и не сорваться на оборзевшего от застарелого аппетита Владимира Кирилловича или завывающих Светок во всех обличиях, Ольга придвинула кресло к окну и замерла, наблюдая за зданием, поглотившим рыжего партнёра. Ей нужно было первой увидеть его, чтобы взять верный тон в следующей сцене. Однако время шло, продовольственные запасы уничтожались, Светланы начали выдыхаться, а Рыжий Клоун не торопился порадовать остальных открытием века – новым набором спальных комнат.

«Похоже, апартаменты там не только персональные, но и многозвёздочные, – решила Ольга. – Я бы на его месте тоже не спешила. Уж меня эти неврастеники замучались бы ждать».

Ольга обернулась и, обращаясь к Владимиру Кирилловичу, спросила:

– Санитар, ты когда в своём профилаке пузо чесал, пасть крестом защищал, да над подчинёнными куражился, думал, что после смерти в рай попадёшь?

– А куда же? – удивился Владимир Кириллович. – Я почти двадцать лет Главный в профилаке, куда же меня девать после этого? Подумаешь, тупых скотов и дармоедов называл гнидами и тварями. Они такие и есть. Мне за правду причитается. И потом, я свои грехи не коплю. Батюшка мне их все по субботам отпускал.

– По оптовым ценам, – кивнула догадливая Ольга. – Ты прямо как Афродита: сполоснулась в море и опять девственница.

Владимир Кириллович что-то такое слышал от пациентов и с видом продвинутого эрудита подтвердил:

– Вот именно!

Ирина не удержалась от замечания:

– Индейцы Великих Равнин говорят, что если человек молится один день, а потом грешит шесть, то Великий Дух гневается, а Злой Дух смеется.

– Некрещёные, – отмахнулся Владимир Кириллович. – Ни черта не знают наших божьих законов, а туда же!

Ольга задумчиво посмотрела на Сергея Николаевича-Шефа, но тот предпочёл скрыться в кухне. Вздохнув, она вернулась к прежней игрушке:

– Слышь, Санитар, а если твои холопы тоже в рай попадут? Встретят они тебя, вспомнят все твои гнусные измывательства и захотят не то чтоб убить, но как-то выразить своё отношение к кровососу?

– Глупости, – отмахнулся Владимир Кириллович, – зачем мне в рай для нищебродов? Нет уж, я попаду в рай к начальникам.

– Как в тюрьме, что ли? – удивилась Ольга. – У ментов своя зона, у остальных своя. Ловко ты придумал. Или это тебе поп подсказал?

– Отстань от него, – приказал Сергей Николаевич-Шеф, выглядывая из кухни.

Ольга даже обрадовалась новому дискутёру:

– А твои подчинённые что с тобой в раю сделают? – спросила она с искренним интересом. – Охотиться будут, как за бывшим гестаповцем, или от райских щедрот простят мироеда?

– Моих подчинённых в рай не пустят, – отрезал Сергей Николаевч-Шеф.

– Почему?

– Они все смерти моей хотят, а это грех!

– Как сказать, – задумалась Ольга. – Представляю, как ты мудачил, если невинные девицы впали у тебя в грех смертожелания.

– Когда это в управленческих структурах девицы были невинными? – заржал Владимир Кириллович.

Ольга подумала и поправилась:

– Да, тут я погорячилась.

Придя к согласию в пустячном вопросе, философский диспут постепенно перетёк в пустопорожний трёп:

– Интересно, Сами-знаете-кто уже догадался пропусками в Рай соратников награждать?

– Ему бы свой кто уступил, – хмыкнул Сергей Николаевич-Френд.

– Ирина, а ты не пробовала астральничать к президенту или премьеру?

– Я нет, но те, кто пробовал, получили по соплям с большим довеском. У всех наших эгрегорных сограждан хорошая астральная стража выставлена.

– Эгрегорные? – переспросил Владимир Кириллович. – Что за звери?

– Долго рассказывать. Как правило, это успешные политики. Президенты, диктаторы и прочие сатрапозавры.

Ольга хмыкнула и обратилась к Ирине за подробностями:

– Странно, я думала астральщики – люди с лёгкой и любопытной душой. Откуда тогда у эгрегорных мизантропов астральные стражи?

– Это трудно доказать, – предупредила Ирина, – но эгрегор, похоже, сам себя защищает. Есть мнение, что человеческие эгрегоры – это сплав душ. У политиков – это сплав честолюбивых душ и прочей шушеры, среди которой обязательно есть незаконное астральное формирование по защите эгрегора.

– Какие же вы зануды, – пробурчал Сергей Николаевич-Шеф, чтобы остальные не забыли, у кого тут основное мнение обо всём.

– Занудство – это экскременты нашей харизмы, – объяснила Ирина и продолжила свои эгрегорные концепции.

Странные теории прервало сопение Светы и Санто-Лано. Владимир Кириллович тоже недолго крепился, и вскоре его мощный храп был признан психическим оружием с хорошими поражающими характеристиками. Сергей Николаевич-Френд с Ириной придвинули другое кресло и уложили Владимира Кирилловича на бочок, как зародыша в материнской утробе. Храп стих, и Сергей Николаевич-Шеф позволил себе забыться тревожным сном. Сергей Николаевич-Френд с Ириной отправились на кухню, чтобы вдосталь поболтать, никого не тревожа.

Ольга решила немного подождать и, когда все заснут, сходить в дом, где посреди царского уюта застрял Рыжий Клоун. Чтобы скрасить досуг полезным делом, она закрыла глаза, намереваясь вспомнить, чем занималась, перед тем, как попала сюда. Её намерение исполнилось без промедления.