Текст книги "Роковая головоломка"
Автор книги: Наталья Александрова
Жанр: Современные детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
– Кто здесь?
Может, Надя что-то забыла и вернулась? Хотя у домработницы есть свои ключи, но мало ли что…
Однако это была не Надя. Из-за двери донесся взволнованный, испуганный и расстроенный голос соседки Луизы Прохоровны:
– Ниночка, открой, пожалуйста! Это я, Луиза Прохоровна!
– Что случилось? – спросила Нина, не спеша открывать.
– Ох, такая неприятность… опрокинула черничное варенье, всю скатерть испачкала, так жалко! Черника, она очень плохо отстирывается… Хорошая такая скатерть, натуральный лен… сунулась ее стирать, а уксуса нет… а ведь сама знаешь, полоскать надо с уксусом, иначе залиняет…
– Так вам уксус нужен? – Нина наконец догадалась, чего от нее хочет соседка.
– Да, уксус, уксус! Ты открой, пожалуйста…
Нина помнила, что ей нельзя никого пускать, особенно в отсутствие Нади – но ведь этот запрет явно не распространяется на соседку, которую она хорошо знает. Не слишком приятная женщина, но все-таки лет десять уже рядом прожили…
Нинель щелкнула замком, дверь тут же распахнулась – и в квартиру ввалились незнакомые мужчина и женщина средних лет. Самой Луизы Прохоровны видно не было…
Впрочем, нет, в следующее мгновение Нинель заметила ее – соседка стояла позади незнакомцев с очень несчастным и виноватым видом.
– Прости, Ниночка… – пробормотала она. – Прости, они меня заставили… они Мисюсю мою грозили убить!
Только теперь Нинель увидела Луизину собачку. Мисюсю держала за шкирку женщина с родимым пятном на щеке. Несмотря на такое неудобное и унизительное положение, собачонка выглядела довольной и слизывала с мордочки остатки заварного крема.
– Кто вы такие?! – воскликнула Нинель. – Что вам нужно?
– Ты! – рявкнул мужчина. – Одевайся, поедешь с нами!
– Никуда я не поеду. Луиза Прохоровна, звоните в полицию! Звоните скорее!
– Только попробуй! – зыркнула на соседку женщина с пятном. – Я твою собачонку тут же придушу!
– Я не могу! – всхлипнула Луиза Прохоровна.
Нинель поняла, что рассчитывать ей не на кого. Может быть, Надя вернется? Да что она сможет сделать против этого бугая? Вон шею какую наел! Здоровый, черт!
– Я не могу ходить! – сказала Нина, указывая на лангетку на ноге. – Куда я пойду?
– Слушай, ты меня лучше не зли! – рявкнул мужик. – До двери дошла, так и до машины дойдешь!
Под суровыми взглядами незнакомцев Нина надела пальто и вышла из квартиры. Как назло, внизу не встретился никто из соседей, не было ни дворника, ни управляющего, и мамаши с колясками гуляли далеко в скверике. Не орать же…
Уходя, женщина с родимым пятном спустила Мисюсю на пол, и Луиза Прохоровна бросилась к своей собачонке. Однако та была ей не очень рада, провожая грустным взглядом свою новую знакомую, которая хотя и едва не задушила ее, но зато накормила вкусным пирожным.
Ксения продолжала изучать карту в телефоне. Надежда допила кофе и, собираясь уходить, проверила телефон. Тот оказался отключен. «Надо же, как утром отключила, чтобы никто не мешал уборкой заниматься, так и забыла».
Было сообщение от мужа, что сегодня вернется вовремя, и пропущенный звонок от Нины.
Когда Надежда перезвонила, Нинин телефон не отвечал. Вот куда она подевалась, интересно знать, когда из дому выйти не может?
Еще раз послушав длинные гудки, Надежда почувствовала смутное беспокойство и набрала номер своей тезки, Нининой сиделки, домработницы и телохранительницы.
Надя ответила сразу. Голос ее был напряженным, взволнованным и расстроенным.
– Что случилось? – спросила Надежда Николаевна, представившись. – Я звоню-звоню Нине, а она не отвечает!
– Пропала Нинель Валерьевна! – выпалила Надя. – Говорила я ей, чтобы никому не открывала, да она, видно, не послушалась…
– Пропала? – испуганно переспросила Надежда Николаевна. – Как пропала?
– Вот так – пропала, и все! – отрезала тезка и отключилась. Видно, не хотела объясняться с малознакомыми людьми.
– Что случилось? – спросила Ксения, увидев изменившееся лицо Надежды.
– Нина пропала…
– Как пропала?
– Боюсь, что ее похитили. Домработница не стала со мной разговаривать. Кто я такая, чтобы отчет мне давать? Поеду туда, попробую на месте разобраться. Что-то у меня на сердце тяжело, ведь пытались уже Нинку убить, а теперь похитили.
– Я с тобой, – решительно заявила Ксения. – Один ум хорошо, а два – сама знаешь… Тем более я на машине.
Через полчаса женщины подъехали к Нининому дому и поднялись на ее этаж.
Надежда уже хотела позвонить в Нинину квартиру, как вдруг какая-то сила толкнула ее к соседней двери. Прильнув к двери ухом, Надежда услышала шумное, взволнованное дыхание, а затем – тоненькое поскуливание.
– Луиза Прохоровна, откройте! – строго проговорила Надежда Николаевна. – Я знаю, что вы здесь!
Замок щелкнул, дверь открылась.
На пороге стояла Луиза Прохоровна с красными, воровато бегающими глазами. К обширной груди она прижимала вяло вырывающуюся Мисюсю.
– Что случилось? – осведомилась Надежда, переводя взгляд с хозяйки на собачку, словно ожидала ответа от обеих.
– Я… я ни при чем… – пролепетала Луиза Прохоровна. – Я не виновата…
Эти слова и особенно виновато бегающие глаза соседки ясно показали Надежде, что на самом деле Луиза Прохоровна имела к произошедшему самое прямое отношение.
– Говорите! – приказала она, сурово нахмурив брови. – Вам и самой сразу станет легче, когда вы мне все расскажете!
Эту фразу в каком-то старом детективном фильме произносил полковник милиции с благородной сединой на висках. Тогда она подействовала.
Подействовала и сейчас.
Луиза Прохоровна втянула Надежду и Ксению в свою квартиру и тут же бурно разрыдалась:
– Это все из-за нее, из-за Мисюсеньки… они ее задушить обещали, если я что не так сделаю… вот мне и пришлось… у меня не было выхода… я же не могла допустить…
– Не могла, – согласилась Надежда. – А теперь расскажите подробно, что произошло.
– Они со мной в лифт вошли… – начала Луиза Прохоровна. – И тут эта женщина достала пирожное и дала Мисюсе…
При этом воспоминании Мисюся сладко зажмурилась.
– Значит, была женщина… – выделила Надежда из Луизиных слов зерно смысла.
– Да, и женщина, и мужчина…
– А как они выглядели?
– Ну как… обыкновенно…
– Молодые? Старые?
– Не то чтобы молодые, но и не совсем старые… примерно как я.
– Так… А какие-нибудь особые приметы у них были?
– Какие предметы?
– Не предметы, а приметы. Что-то в них было необычное? Запоминающееся?
– Да нет, ничего такого. Хотя… у женщины родимое пятно было на щеке…
– Пятно? – Надежда сделала стойку. – Какое пятно? Большое? Маленькое? Какой формы? На какой щеке?
– Довольно большое, на бабочку похожее… – Луиза покрутила головой, вспоминая. – Щека левая, точно!
– На бабочку? – Надежда переглянулась с Ксенией. – Это она… женщина из библиотеки!
– Вы ее знаете? – тут же отреагировала Луиза Прохоровна. – Чего тогда спрашиваете?
Надежда хотела уйти, но задержалась на пороге.
– Луиза Прохоровна! Вы понимаете, что являетесь соучастницей похищения человека? – отчеканила она. – Если с Ниной что-то случится, вы будете виноваты!
– Да я знать ничего не знаю! – тут же опомнилась соседка. – Мало ли чего я вам наболтала! Ворвались, напугали немолодую одинокую женщину! Не было ничего, куда Нина подевалась, понятия не имею, так в полиции и скажу, они мне поверят!
– В полиции, может, и поверят, – разозлилась Надежда, – а вот как быть с Сергеем Васильевичем? Вы знаете, кто у Нины муж, хоть и бывший?
Противная тетка побледнела и прижала руки к сердцу. Надежда же вышла из ее квартиры, хлопнув дверью как можно сильнее.
Домработница Надя открыла сразу, видно, ждала кого-то.
– От Сергея Васильевича обещали приехать… – пояснила она.
– Вы не волнуйтесь так… – начала Надежда разговор.
– Да что я? Выскочила всего-то на полчаса в магазин да в аптеку еще зашла. Прихожу, а ее нет, и дверь нараспашку…
– В чем она ушла? Каких вещей не хватает? Может, в розыск придется объявлять… все равно вас спросят…
– Ну… – Надя быстро просмотрела вещи в прихожей, – значит, пальто надела синее, сапожки короткие без каблука, высокие-то ей не налезут… Сумку не взяла, вон она стоит.
– Телефон?
– Не знаю… – Надя охнула и кинулась к своему телефону, который залился такой сердитой мелодией, что стало ясно: звонит сам господин Скоробогатов, и мало домработнице и телохранительнице сейчас не покажется.
Надежда же по наитию набрала Нинин номер и пробежалась по квартире. В гостиной раздавались приглушенные звуки, и Ксения вытащила Нинин мобильник из диванных подушек.
Надежда убрала его в карман без зазрения совести и заторопилась уходить, чтобы не столкнуться с людьми Скоробогатова, потому что сказать им ей было нечего.
– Что будем делать? – спросила Ксения, выруливая поскорее из двора на проспект.
– Я так понимаю, что раз Нину эти люди твоего загадочного шефа похитили, – начала Надежда, – то и отвезли они ее туда, куда Линдта собирались везти, то есть на какую-то третью дачу. Больше ведь некуда, если они ее допросить хотят. А точнее, не допросить, а заставить пазл собрать. Этот шеф допер, что если она один раз собрала, то и второй раз сможет…
Тут в душе Надежды заскреб червячок, который напомнил, что одного кусочка пазла не хватает. А вдруг мандала тогда не соберется? Ну, будем надеяться, что Нина сообразит время потянуть. Пазлы собирать – дело долгое…
Ксения сосредоточилась на дороге, прислушиваясь к навигатору, а Надежда достала Нинин телефон. Хорошо, что включался он без кода, нужно было просто провести пальцем по экрану.
«Вот идиоты эти похитители, – подумала она. – Ведь у Нинки есть снимок этой самой мандалы собранной. А они не догадались телефон проверить…»
Ксении про это она на всякий случай не сказала.
Первое, что попалось ей на глаза, был снимок из непальского монастыря. Вот вся группа у стен монастыря, вот четверо друзей на фоне гор, а вот и девушка с Андрюшей.
Надежда тихонько покачала головой, все-таки сынок Нины какой-то противный – рыхлый, бледноватый, лицо как непропеченная ватрушка, да еще эта бороденка жиденькая, клочковатая… Непонятно, что в нем эта девица нашла.
Надежда пригляделась к девушке более внимательно. Так, ничего особенного… А вот это что такое? На щеке девушки проглядывало какое-то пятнышко. Дефект фотографии? Или… Она максимально увеличила лицо и поняла, что это – не грязь, и не дефект, и не тень, а родимое пятно. В форме бабочки. На левой щеке.
Вот так вот. Как говорится, приехали.
– Приехали! – сказала Ксения, словно прочитав мысли Надежды. – Вон мост, а вон там гипермаркет виднеется!
Они проехали еще немного, и гипермаркет остался позади.
– Вот он, Пасторский Ручей! – Надежда показала на дорожный указатель перед съездом с шоссе.
Ксения свернула с магистрали, они проехали несколько минут по приличной гравийной дороге и увидели разбросанные справа и слева от нее аккуратные небольшие домики, выкрашенные одинаковой светло-зеленой краской.
Приглядевшись, Надежда заметила на них таблички с номерами. «Дача № 6», «Дача № 9», «Дача № 12»…
– Третьей дачи что-то не видно, – озабоченно проговорила Ксения.
– И я этому ничуть не удивляюсь, – ответила Надежда. – Тут все на виду, даже заборов между домами нет, где здесь спрячешь похищенного человека? Третья дача наверняка находится где-то в стороне…
– И как же мы ее найдем?
– А язык нам на что?
По дорожке между домами шла бодрая старушка с палками для скандинавской ходьбы.
– Женщина! – окликнула ее Надежда. – Извините, можно вас спросить?
Старушка остановилась, сделала руку козырьком и, внимательно взглянув на Надежду, после небольшой паузы ответила:
– Спросить всегда можно. А вот будет ли ответ, это зависит… так что вы хотите спросить?
– Мы знакомых ищем… – начала Надежда издалека.
– Знакомых? – перебила ее старушка. – А они фундаментальные или гуманитарные?
– Что? – растерянно переспросила Надежда.
– Ну, это же дачный поселок Академии наук, здесь – сектор гуманитарных наук, а если ваши знакомые занимаются математикой, физикой или, допустим, астрономией, то это за Сосновкой…
– Гуманитарии, они гуманитарии! – торопливо сообщила Надежда. – Мы даже знаем номер дачи, где они живут…
– Так что же вы тогда спрашиваете?
– А мы как раз эту дачу не можем найти.
– И какой номер?
– Третий.
Старушка снова пристально взглянула на Надежду, пожевала губами и процедила:
– Ошибаетесь. Наверное, вы перепутали номер.
– Нет, почему же? Я не могла перепутать, я даже записала… – Надежда сделала вид, что заглядывает в блокнот.
– Тогда, значит, они перепутали.
– Почему вы так в этом уверены?
– Потому что на третьей даче давно никто не живет. Раньше, много лет назад, там завхоз здешний жил. Хотя и тогда это место считалось нехорошим…
– Почему?
– Потому что рядом с третьей дачей находится старое финское кладбище. А кому понравится жить рядом с кладбищем? Говорили, что по ночам на могилах можно было наблюдать блуждающие огоньки.
– Но завхозу, выходит, понравилось? И блуждающих огней он не побоялся!
– Завхозу, может, и понравилось, потому как эта дача самая большая. А еще потому, что она в стороне от остальных…
Надежда с Ксенией переглянулись.
– А он, по слухам, какими-то левыми делами занимался, так что ему хорошо было, что дача на отшибе. Только для него тоже все плохо кончилось, – продолжила словоохотливая старушка. – Повесился он… и трех лет не прошло, как повесился.
– Повесился? – удивленно переспросила Надежда.
– Да. То ли у него дела плохо пошли, то ли просто крыша поехала, только повесился наш завхоз прямо на воротах. После этого вообще никто не хотел туда въезжать, боялись все. Говорили, что призрак завхоза по ночам вокруг той дачи ходит. Но потом Рудольф Варламович все же въехал…
– Рудольф Варламович? – переспросила Надежда. – Кто такой?
– Ох, молодость, молодость! – вздохнула старушка. – Уже таких титанов начали забывать! Рудольф Варламович Сусоев был большим человеком в советские времена, профессор, заведующий кафедрой диалектического материализма в Высшей партшколе. Кафедру к тому времени давно закрыли, но регалии при нем остались и влияние тоже. Так вот, он и въехал на третью дачу вскоре после смерти завхоза. Я, говорит, материалист и ни в какое это мракобесие вроде призраков и нехороших мест не верю. Только хоть он и не верил, а все же для него это тоже плохо кончилось…
– Что, тоже повесился?
– Нет, зачем же? Не такой он был человек! Материалист… материалисты не вешаются!
– И что же с ним случилось?
– Утонул. Ловил рыбу на лодке, да, видно, задремал и упал в воду. Ну, после этого все уж боялись этой дачи, считали, что над ней какое-то проклятие тяготеет. А потом самое главное случилось… – Старушка огляделась по сторонам и понизила голос: – Выяснили, что возле третьей дачи еще в советские времена закопали радиоактивные отходы. Или ядовитые – я точно не знаю, но только вокруг поставили специальные запретные знаки, и уж с тех пор туда никто не совался.
– Да что вы? Разве такое могло быть, чтобы в таком населенном месте захоронили опасные отходы?
– Не знаю, может или не может, а только приехала комиссия, понаставила знаков и сказала, что туда ходить запрещается. И уже лет десять никто туда не ходит. Так что ваши знакомые наверняка что-то перепутали.
– Надо же! – Надежда покачала головой. – А все же, где эта третья дача находится?
– Так говорю же вам, туда ходить нельзя!
– А мы издалека посмотрим.
– Ну если только издалека… вот, поезжайте по этой дороге, примерно через километр будет то финское кладбище, там вы машину оставите, потому как дальше дороги нет. А слева от кладбища будет тропинка, рядом с ручьем. Она, эта самая тропинка, и приведет к третьей даче. Только, наверное, давно заросла…
– Спасибо вам! – поблагодарила Надежда старушку и взглянула на Ксению: – Ну что, посмотрим?
– Машину возле кладбища оставьте! – крикнула им вслед старушка. – И вообще, привыкли всюду на машине разъезжать, а нужно больше пешком ходить, для сердца полезно! – И она бодро зашагала в сторону соснового леса.
Через несколько минут машина действительно подъехала к старому, заброшенному кладбищу. Покосившиеся каменные надгробья заросли ежевикой и дикой смородиной, на камнях с трудом можно было разглядеть готические буквы имен и даты жизни.
Дальше дороги и правда не было. Выйдя из машины, Ксения и Надежда услышали веселое журчание и увидели убегающий в лес ручей, а рядом с ним – тропинку, которая вела дальше, через густые заросли. Посреди этой тропинки в землю был вбит колышек с круглой табличкой, на которой был изображен череп со скрещенными костями на выцветшем красном фоне и шла грозная надпись черными буквами: «Проход категорически запрещен! Опасная радиация!»
– Ну и что мы будем делать? – мрачно проговорила Ксения. – Старушка не соврала, здесь действительно опасная зона.
– Ты думаешь? – с сомнением в голосе проговорила Надежда.
– Ну вот же, видишь – стоит знак…
– Да вот в том-то и дело, что знак этот неправильный, не настоящий!
– Откуда ты знаешь?
– От верблюда! – фыркнула Надежда. – Между прочим, прежде я работала в научно-исследовательском институте, и там у нас периодически проводили инструктажи по технике безопасности, а после них мы сдавали экзамен. Так что все эти предупреждающие знаки я очень хорошо запомнила и скажу тебе, что этот – липа.
– Да неужели?
– Ага. Во-первых, все предупреждающие об опасности знаки не круглые, как дорожные, а треугольные. Во-вторых, они не красного цвета, а желтого. И, кроме того, настоящий знак радиоактивной опасности – это не череп со скрещенными костями, а три черных лепестка, исходящих из одного центра. Таким образом как бы показано невидимое глазу опасное излучение. А череп со скрещенными костями обычно изображают там, где высокое напряжение. Под тем знаком еще пишут: «Не влезай – убьет!»
– Да, я такие знаки часто видела.
– Ну, вот видишь! Так что этот знак – явная липа и поставлен здесь, чтобы отпугнуть посторонних. Кроме того, я сразу не поверила, что радиоактивные отходы могли захоронить так близко к населенным местам. Да еще и рядом с ручьем, который наверняка впадает в какую-то речку. Нет, не могли их в таком месте захоронить.
– Ну, это же когда было…
– Как раз в советские времена к требованиям техники безопасности относились очень строго.
– Может быть, ты и права.
– Да точно тебе говорю – права!
Надежда внимательно пригляделась к тропинке и добавила:
– Кроме всего прочего, если здесь давно никто не ходил, тропинка должна была зарасти, а она довольно утоптанная. А вот тут вообще кто-то прошел совсем недавно, вон отпечаток ботинка…
– Но это еще не доказывает, что Нинель привезли именно сюда.
– Зато вот это доказывает! – Надежда подняла с земли какой-то маленький предмет. – Видишь?
– Что это такое? – спросила Ксения, приглядываясь к находке.
– Деталь от пазла! Я же тебе говорила, что Нинель очень увлекается пазлами, ни дня без них не может прожить. И сегодня тоже какой-то пазл собирала, а когда ее увели из квартиры, успела горсть деталек сунуть в карман, чтобы потом бросать по дороге… Вон, видишь – впереди еще одна деталька, и дальше еще одна… Молодец Нинка! Бросала их по дороге, как Мальчик-с-пальчик бросал крупу, только крупу склевали птицы, а пазлы никто не тронет. Нет, ну точно после удара по голове она поумнела! Так что теперь можно уже не сомневаться, мы на правильном пути! И этот знак – точно фальшивый, иначе Нинины похитители не пошли бы по этой тропинке, им ведь тоже не хочется схватить дозу облучения!
– Да, ты права… Ну, теперь звони Нининому мужу, пускай присылает своих людей.
К счастью, сигнал в этом месте был, хотя и очень слабый. Надежда Николаевна дозвонилась до Скоробогатова и в ярких красках обрисовала ему ситуацию, коротко рассказав, куда похитители привезли Нинель и как они нашли ее след.
– Мои люди скоро приедут! – пообещал Сергей. – Только вы их дождитесь, сами не суйтесь к черту в пекло!
– Дождемся, дождемся, – пообещала Надежда, однако, озабоченно взглянув на Ксению, проговорила: – Не знаю, что будет с Нинкой, пока они приедут… Нужно пойти посмотреть, что это за третья дача и много ли там людей. Вдруг мы и сами сможем ее оттуда вытащить?
– Может, все-таки дождемся тех людей?
– Ну, ты как хочешь, а я пойду.
– Нет уж, тогда и я с тобой!
И женщины направились по тропинке, которая углублялась в лес.
Вскоре лес кончился, ручей свернул влево, а тропинка взбежала на невысокий холм. Надежда остановилась.
– Осторожно, вдруг у них там наблюдатель? Нужно выглянуть так, чтобы нас не заметили!
Пригнувшись, она выглянула из-за вершины холма и увидела небольшой одноэтажный дом, окруженный еще голыми кустами. Со стороны дом выглядел довольно обжитым. На окнах трепетали занавески из дешевенького ситца, из трубы поднимался дымок. Чуть в сторонке имелся сарай, дверь в который была распахнута. Из окон доносились приглушенные голоса.
– Удивительное легкомыслие, – тихо проговорила Надежда, – даже часового не выставили! Понадеялись на слухи о призраках и на знак радиоактивной опасности. Я подберусь к дому и проверю, там ли Нинель.
– Может, лучше я? – Ксения оценивающе покосилась на Надежду. – У меня одежда темная, незаметная…
– Ну, пойдем тогда вместе!
Женщины осторожно спустились с холма и, пригибаясь, подошли к дому.
Надежда узнала доносившийся из окна мужской голос – именно его она слышала, когда пряталась в шкафу в «Сансаре».
– Тут он, ваш шеф! – шепнула она Ксении.
– Да уж слышу!
– Я сказал тебе – соберешь эту мандалу, и мы тебя отпустим! – проговорил шеф с раздражением. – Один раз ты ее собрала, значит, сможешь сделать это снова!
– Первый раз я ее два дня собирала! – ответила ему Нина.
– Двух дней у нас нет! Скоро полнолуние! Второй раз у тебя должно получиться быстрее!
– Ну да, как же! Первый раз мне никто не мешал, я работала спокойно, в собственной квартире, а тут у меня руки трясутся… думаете, легко работать в таких условиях?..
Надежда осторожно приподнялась и заглянула в окно.
Посреди просторной темноватой комнаты стоял стол, на котором грудой лежали детали пазла, а за столом – Нинель Скоробогатова собственной персоной. Напротив нее застыли трое – мужчина и женщина из библиотеки, и еще один мужчина, высокий и крупный, одетый в дорогой костюм, явно не подходящий к сельскому интерьеру дома. Пальто в елочку валялось рядом на стуле. Хорошо подстриженные волосы лежали свободной волной, виски серебрились, а лицо…
Оно было внушительное, властное, но все дело портила нижняя губа, которая неприятно оттопыривалась, придавая лицу брезгливо-презрительное выражение.
Нина выронила кусочек пазла, нагнулась за ним и уронила еще несколько.
– Да она нарочно все делает! – заорал мужик из библиотеки. – Придуривается, издевается! Шеф, вот если ей вторую ногу сломать, может, тогда она поймет, что мы не шутим?
– Да пошли вы! – заорала в ответ Нина. – Стоят тут над душой, в спину дышат! От этого вообще чесноком несет! Если ты тут главный, – бросила она вальяжному типу, – то скажи ему, чтобы в сторонку отошел. И не пугайте меня, не действуйте на нервы. Ногу он сломает! Давай еще и руку, тогда точно ничего не соберу!
– Да я же… – Мужик налился кровью, как клоп, но шеф грозно рявкнул:
– Отставить!
– Ладно, – сказал второй недовольно, – я пойду тогда в магазин схожу, хоть жратвы куплю, а то если мы тут два дня просидим, можно и с голоду помереть.
Надежда с Ксенией видели, как он вышел, и через минуту услышали удаляющиеся шаги и посвистывание.
– Хорошо, что один ушел… – прошептала Надежда, и Ксения согласно кивнула.
В комнате наступила тишина, Нина сосредоточилась на пазле.
В мутное окошко было видно, как женщина с родимым пятном вытащила из кармана мобильник, но шеф покосился на нее сердито и что-то буркнул – мол, не мешай, нашла время по телефону болтать. Нина даже не повернула головы, сосредоточенно вглядываясь в рассыпанные кусочки пазла.
Женщина с пятном накинула куртку и вышла на крыльцо. Надежда решительно оставила свой пост у окна и перебралась ближе ко входу. Хорошо, что кусты росли у самого дома, так что если сесть на корточки, то можно за ними и схорониться.
Впрочем, эти двое ничего не боялись. Шеф был занят наблюдением за Ниной, а его помощница взволнованно кричала в мобильник:
– Лена? Ленусик, ты откуда звонишь? Так слышно хорошо, даже не верится, что ты так далеко…
Внезапно Надежда увидела, как сквозь кусты проскользнула чья-то тень и одним прыжком оказалась на крыльце.
– Не ори! – сказала «тень» на ухо женщине. – Вовсе незачем сообщать всей округе, что я здесь!
– Лена? – Женщина с пятном повернулась и едва не выронила мобильник. – Доченька, ты как здесь оказалась?
Надежда дернулась от неожиданности, под ней треснула сухая ветка, и девица тут же крутанулась на пятках, настороженно уставившись в ее сторону. Надежде пришлось за долю секунды плюхнуться на четвереньки прямо в весеннюю грязь. Снизу было плохо видно, однако она все же смогла определить, что девица чем-то похожа на ту, с фотографии из Нинкиного телефона. Вот, значит, на ком Нинин сыночек женился, на родной дочери этой заразы.
Ну да, Надежда примерно так и думала, когда увидела на щеке девицы такое же родимое пятно, как и у этой похитительницы людей. Сначала Линдта пыталась выкрасть, теперь вот Нину. Предана своему шефу до невозможности, на все ради него готова!
– Лена, все же объясни, что ты тут делаешь? Ты же уехала в Непал, чтобы…
– Чтобы болтаться там по монастырям и постигать смысл жизни? – насмешливо закончила дочь. – Слушай, ты, конечно, здорово повернута на всей этот несусветной чуши, но не до такой же степени, чтобы поверить, что я действительно решила так кардинально изменить свою жизнь?
– Ну да, я так радовалась, когда узнала, что ты нашла свой путь! Я думала, мы теперь будем близки…
– Мама, извини, но ты дура! – прервала ее доченька.
– Но что тебя заставило тогда так поступить? Ведь тут у тебя были работа, друзья…
– Работа? – усмехнулась дочь. – Быть девочкой на побегушках, знать, что тобой затыкают все дыры, и радоваться, когда тебе прибавят зарплату на жалкие пять тысяч? Да еще и хамят все, кому не лень! Нет, это не для меня! Я хочу все и сразу! И для этого согласна потрудиться, а не ждать, когда мне принесут все на тарелочке. Это глупо.
– Но объясни, какой план? Зачем же ты поехала в Непал?.. – пробормотала мать.
– Когда я работала секретаршей у Скоробогатова, то выяснила там много интересного, – начала дочь, а Надежда едва не подпрыгнула на месте от тычка подползшей Ксении.
– Так вот, секретарши вхожи куда угодно, они со всеми общаются, в курсе всех дел и сплетен. Так я узнала, что солидная доля в компании Скоробогатова принадлежит его бывшей жене. А одна баба из юридического отдела проболталась о завещании, у нее нотариус был знакомый. В общем, чем мельче сотрудник, тем больше он может узнать, потому что его мало кто замечает. Мы для них вместо мебели или бытовой техники, секретарша-то уж точно ходячая кофеварка. Так я и узнала, что солидная доля в фирме после смерти экс-мадам Скоробогатовой перейдет к ее сыну, который полный идиот, раз променял безбедную жизнь на скитания по непальским монастырям.
«Тут, как ни странно, я с этой девицей согласна, – подумала Надежда. – Наверное, есть люди, которые делают такое сознательно и обдуманно, но только не Нинкин сыночек…»
Мать Елены молчала, прижав руки к лицу. Видно, до сих пор не могла опомниться. Надежда осторожно передвинулась ближе и смогла разглядеть девицу получше. В общем, даже и ничего себе, стройная, гибкая, вот только лицо… то есть лицо было бы тоже ничего, только его портил оскал. И глаза злые, близко посаженные.
– Дальше все было проще простого, – продолжала девица. – Я подсмотрела в бухгалтерии адрес, куда каждые два месяца папа Скоробогатов посылал сыночку деньги. Он ведь и это дело поручал подчиненным. Короче, я выяснила, в каком конкретно районе находится сыночек, уволилась с работы и полетела в Непал. Найти сыночка не составило труда. Еще легче было убедить его, что я – женщина, предназначенная ему самим Богом, то есть Буддой, или как там это у вас называется.
– Лена, не нужно так говорить! – мать отняла руки от лица.
– Да ладно тебе! – отмахнулась дочь. – В общем, этот идиот влюбился в меня без памяти с первой же встречи, и самое трудное было вытерпеть его рядом с собой. Просто ужас какой-то: как он ко мне лезет – меня тошнит! Толстый, грязный… бр-р-р… И пить-то ведь чего покрепче нельзя, они же там только зеленый чай употребляют! Ну, притерпелась как-то, лимон всегда рядом держала.
– Но, Лена, зачем? Для чего ты все это делала? Ведь его мать – вовсе не старая женщина, и ждать, когда она умрет, придется очень долго…
«И правда, она дура, – подумала Надежда, – настолько не знать собственную дочь!»
Как видно, до матери все же что-то дошло.
– Неужели ты… – она поглядела на дочь с ужасом, – неужели ты решилась на…
– А зачем тогда я вышла замуж за этого придурка? – прошипела дочь. – Мой план был прост, как все гениальное. После смерти мадам Скоробогатовой Андрей получает в наследство долю в фирме и сразу же продает ее конкурентам, с них можно и денег побольше слупить. Я сама к ним обратилась бы, знаю кое-кого. В общем, фирму поглощают, а самому Скоробогатову остаются только жалкие остатки. Короче, он разоряется, что меня вполне устраивает, потому что воспоминания о работе в его фирме самые неприятные. А потом, через какое-то время, можно устроить так, чтобы Андрюша, например, попал в аварию или сорвался в пропасть в непальских горах. В общем, я прилетела в Россию и наняла одного типа, чтобы он… ну, ты понимаешь. Все чисто и аккуратно: я плачу – он делает. Нашла его в Интернете, но, несмотря на рекомендации, он оказался неспособным совершить такое простое действие – отправить на тот свет одинокую немолодую женщину. Ни охраны у нее, ни родственников, собаки и той нет!
«Сволочь какая!» – подумала Надежда.
– Тут еще этот твой шеф вмешался, приперся к ней, дал по голове, да не добил. А как было бы здорово! Мне и киллеру не пришлось бы платить… Но – не вышло. И в больнице тоже не получилось.
– Боже, что ты говоришь!
– Как сказал один умный человек, хочешь, чтобы дело было сделано, как надо, – делай его сам!
– Неужели ты сама хочешь ее убить?
– Именно! Впрочем, хватит уже болтовни! – проговорила Елена, встрепенувшись. – Пора делать дело…
Она бросилась в стоящий поодаль сарай и тут же снова появилась с канистрой в руках. Подбежала к дому и щедро плеснула на крыльцо содержимым канистры. Сильно и резко запахло бензином.
– Доченька, ты что задумала? – воскликнула мать, прижав руки к груди.
– А на что это похоже? – огрызнулась Елена и двинулась вдоль дома, поливая бензином стены.
– Мы должны ее остановить! – прошипела Надежда.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.