Текст книги "Роковая головоломка"

– Вот оно что!

– То-то и оно! Даже такая простая вещь… если мне понадобится что-то у него подписать, а это часто бывает нужно, где я его искать буду? В каком-нибудь непальском монастыре?

– В непальском монастыре… – повторила за ним Надежда. При этих словах у нее мелькнула какая-то важная мысль, но тут же исчезла, потому что на ее место пришли другие, более актуальные мысли.

Похоже, что Нинкина смерть Сергею действительно невыгодна. Значит, его можно вычеркнуть из списка подозреваемых.

Но если не Сергей, то кто? Кому выгодна Нинкина смерть? Список не так уж и велик.

– Что будешь делать? – спросила она. – Убийца-то сбежал, и что-то мне подсказывает, что он просто наемный киллер, то есть могут и кого-то другого нанять.

– Ну что, – вздохнул Сергей, – Нинка в клинике оставаться ни в какую не хочет. Я им, конечно, устроил скандал, а толку? Значит, завтра ее забираю, в квартире к тому времени все замки сменят, новую сигнализацию поставят. Женщину нанимаю надежную – и медсестрой, и сиделкой, и охранником будет. Пока все.

– Ну так я пойду тогда? – Надежда встала.

– Да, конечно. И… – Сергей тоже встал. – Спасибо тебе, Надя. Знаешь, я тут кое-что слышал…

– О господи! – Надежда закатила глаза. – И ты туда же! Как мне это надоело!

– Так вот, если что узнаешь про это дело или помощь будет нужна, сразу звони, я человека пришлю.

– Только не твоего балбеса! – фыркнула Надежда, вспомнив встречу Павла с Мефистофелем.

– Что ты! Этот так – подай, принеси, привези… У меня солидные люди есть, толковые.

Всю обратную дорогу Павел вел себя идеально и перед Надеждой даже заискивал, а она молчала.

Ей было о чем подумать.

На следующий день позвонила Нинка и ликующим голосом сообщила, что она уже дома и чувствует себя хорошо. Голова совсем не болит, а на ногу поставили маленькую лангетку, так что ходить можно без палки и ходунков.

– Ты не очень-то там бегай! – встревожилась Надежда. – Все-таки после больницы.

– Ой, что ты, Надя, у меня тут помощница, такая женщина славная, кстати, тоже Надей зовут. Она ничего мне делать не дает. В общем, я что звоню-то. Во-первых, Надежда, хочу тебя поблагодарить за спасение моей жизни, вот!

– Да что ты… – засмущалась Надежда, – ну уж прямо…

– И не спорь, я и Сереже так сказала!

– Да мы уж с ним поговорили, – не удержалась Надежда. – Обсудили все…

– Ну да, и я все думаю, думаю… все эти случаи… понятия не имею, что происходит, отчего на меня такая напасть…

– Ты не думай, а то еще заболеешь! – забеспокоилась Надежда.

– Слушай, вот только не надо говорить со мной в таком тоне! – рассердилась Нина. – Как будто я дите неразумное или старуха в маразме! У меня с головой все в порядке, в клинике справку дали!

– Ну, извини… – Надежда тут же пошла на попятную и сменила тему. – Ну ладно, благодарность твою я принимаю. А что ты хотела во-вторых?

– Вот, чуть не забыла! Знаешь, я кое-что вспомнила про первое нападение, когда этот гад меня по голове стукнул. Кстати, Надежда, ты тот пазл никуда не убирала? Я хотела его Наде показать, ну, помощнице своей, только нигде не найду…

– Хм… – Надежда не была готова к такому вопросу. – Видишь ли… а что ты вспомнила-то?

– А я вспомнила лицо того типа. Высокий такой мужчина, вальяжный, одет хорошо, дорого даже. Прямо как Сережа… И понимаешь, того, который в больнице меня душил, я тоже помню. Так вот, это и не он совсем… нисколько не похож…

– Ну да…

– Надя, ты про это что-то знаешь?

– Ну-у… Это не телефонный разговор.

– Вот и я о том же! Надежда, очень прошу, приезжай к нам! Надя торт испекла, чаю попьем, и ты мне все расскажешь! Знаю ведь, что ты это дело так не оставишь, обязательно до сути докопаешься! А я пока постараюсь того типа нарисовать.

– Ты рисовать умеешь? – удивилась Надежда. – Ну, в смысле…

– В смысле… – передразнила Нина. – А то! В художественной школе три года занималась, потом что-то мне разонравилось. Раньше рисовала только карандашом и только людей, а они там – то горшки, то пейзажи какие-то скучные. Теперь вот вышиваю по своим рисункам, а так забросила это дело. Но вот стоит перед глазами лицо того мужчины, так что я попробую…

– Ну ладно, я приеду, – согласилась Надежда, – только вечером не могу.

Условились на два часа дня.

Сладкого Надежда решила не брать, раз домашний торт будет, купила килограмм апельсинов и пару лимонов, а то с пустыми руками к больному неудобно.

Дверь открыла симпатичная женщина с карими глазами, яркими, как вишенки.

– Я ваша тезка, – улыбнулась она, – проходите, проходите, только у нас еще гости… – И, отвечая на настороженный взгляд Надежды, заразительно рассмеялась: – Да это Андрюшин товарищ зашел проведать, от сына привет передать. Нинель Валерьевна его с детства знает. Вы проходите, я сейчас чай принесу и фрукты помою!

Нина выглядела неплохо – она была в новом домашнем костюме и даже глаза чуть подвела и губы подкрасила. Парень, сидевший рядом с ней на диване, был дочерна загорелый, с выбритыми висками и маленьким хвостиком на затылке. Одет небрежно, но чисто.

– О, Надя, познакомься, это Дима, моего Андрюши приятель! – Нина повернула сияющее лицо к Надежде. – Понимаешь, я Андрею сообщение послала, думала – не дойдет, а оказалось, они находятся в каком-то населенном пункте, где связь есть. И он как раз ответил, что Дима прилетел в Петербург и ко мне зайдет, подарки передаст и фотографии покажет. Да ты Диму, верно, помнишь? Мы как-то детей на елку водили, так я их с Андрюшей вместе брала!

Надежда припомнила то давнее время. Точно, водили они с Ниной детей на новогоднее представление, мальчишки еще что-то нахулиганили, причем этот Дима и был зачинщиком. Надежда помнила только непослушные вихры и нос в веснушках.

Что ж, теперь ни вихров, ни веснушек, но если приглядеться, то узнать можно.

– Как вы там очутились-то, в Непале? – спросила она.

– Да в отпуск поехал, Андрюха очень звал. И правда, там так интересно! Монастыри находятся высоко в горах. И чем труднее добираться, тем интереснее монастырь. Да вот посмотрите… – он протянул телефон.

Снимки и правда были хороши. Величественные горы, раскинувшееся над ними бескрайнее голубое небо, дацан, притулившийся возле скалы. Удивительное, неправдоподобно яркое здание, все в золотых и ярко-красных узорах, словно райская птица, залетевшая в суровые горы. Плетеный мост, связывающий дацан с дорогой, резные, ярко раскрашенные ворота, которые охраняют два фантастических зверя – то ли львы, то ли драконы, а за воротами крошечный садик и огород. Землю в такую даль монахи годами таскали на спине.

– А вот Андрюша, – Нина ткнула пальцем в несимпатичную личность с жидкой бороденкой.

Волосы растрепаны, одет в какую-то хламиду, сидит то на корточках, а то и просто развалившись. Да, ни красы от него, как говорится, ни радости.

Надежда сделала нейтральное выражение лица и рассмотрела остальных членов группы. Вот Дима, еще двое парней. Тоже, конечно, не в парадной форме, небритые и нечесаные, но все же получше Андрея смотрятся.

Ну да, они в отпуск приехали, ненадолго, а он уж сколько лет там смысл жизни ищет! И вроде бы ничего плохого не делает – не пьет, не колется. Человек сам решает, как ему жить, но не на родительские же деньги. Заработай – да и вали хоть в Непал, хоть на Бали, хоть в Индию и постигай там все, что хочешь. А если из родителей тянуть, то получается не постижение смысла жизни, а сплошные лень и эгоизм. Надежда так эту ситуацию понимала.

Но в конце концов, это не ее дело, пускай сами разбираются. Она вовсе не собиралась кого-то критиковать и давать советы. Тем более что ее никто не спрашивал.

– Надя, ты на что загляделась? – насторожилась Нина. – Что тебя так заинтересовало?

– Да вот, смотрю на девчонку, которая на всех фотографиях возле твоего сына находится. Это как понимать, Дима?

– Да у них отношения! Уж пару месяцев вместе!

– Надо же! – ахнула Нина. – А я и не разглядела! Ну, Надежда, у тебя глаз – алмаз!

После этого дамы засыпали Диму вопросами: кто такая, как зовут, сколько лет, откуда родом и так далее.

Дима, посмеиваясь, отвечал, что зовут девушку Елена, что примкнула она к их группе уже в Непале, а приехала из России, вот из какого города, он точно не знает, не спрашивал. Лет ей, пожалуй, столько же, сколько Андрею, может, чуть постарше, он, Дима, естественно, спросить постеснялся, да и зачем ему. Так вроде ничего девчонка, нескандальная, с Андреем обращается хорошо.

– Ой, подарок чуть не забыл! – и Дима развернул перед женщинами шелковый платок шафранового цвета с вышитой стилизованной мандалой. Шелк заиграл при дневном свете, и было такое чувство, что мандала состоит из маленьких кусочков, которые сами складываются в причудливый узор.

– Ой! Как похоже! – вскрикнула Нина.

– Очень красиво, – сказала вошедшая с чаем Надя.

Дима от второй чашки отказался, сказал, что торопится, и пояснил, что платок этот Андрей купил в самом дальнем дацане, находящемся в почти недоступном горном ущелье. Там вообще очень строго, пускают только женатых, какие-то у них там свои особенные правила. Поэтому Дима туда не попал.

– А как же Андрей смог? – вскричали хором Нина с Надеждой.

– Так они с этой Леной женаты. При входе какую-то бумагу показали, их и пропустили.

– Как – женаты? Ты не говорил.

– Да как-то из головы вылетело…

Дамы переглянулись и вздохнули – мужчина, что с него взять…

После ухода молодого гостя Надежда уставилась на снимки, которые под нажимом Нины Дима переслал на ее телефон. Но не все, а только на те, где Андрей был вместе со своей молодой женой.

– Мелко очень, не разглядеть… – Нина увеличила экран до максимума, но теперь изображение стало размытым.

– Ну, как она тебе?

– Да что тут скажешь… – осторожно заговорила Надежда. – Что одета просто и не причесана, так они все там такие. Лицо совершенно без косметики, блеклое – так это тоже ни о чем не говорит. А больше-то и не разглядеть ничего.

– Надо же, женился, а мне даже не написал ничего… Вот, Надя, хоть есть сын, хоть нет, разницы никакой. Хорошо тебе, у тебя дочка. Свадьба небось была хорошая, шумная, гостей много, у невесты платье белое, фата… И внучка у тебя есть, а я… сижу одна как перст, подушки вышиваю… или пазлы эти самые…

– Ну что делать, раз у тебя сын родился, по заказу в таком деле ничего не бывает! А ведь эта Елена тоже чья-то дочка, может, ее мать тоже сокрушается, что свадьбы не было…

– Честно говоря, я смирилась уже с мыслью, что сын никогда не женится, – призналась Нина, – не такой он человек.

– А сколько ему?

– Тридцать скоро. Они нынче считают, что это и не возраст даже, тридцать теперь – как раньше двадцать.

– Ну, так, может, это девушка захотела замуж… – неуверенно заметила Надежда.

Нина покачала головой в сомнении, и Надежда была с ней согласна. Если девушка захотела бы замуж, то не за такого, как Нинкин сын. Толку с него в семейной жизни не будет никакого. Как говорится – ни любви, ни денег. И детей от такого в здравом уме заводить никто не станет… Ну не для того же они официально поженились, чтобы в монастырь пустили!

Надежда даже удивилась: оказывается, Нина прекрасно знала своего сына. Отчего же тогда раньше никаких мер не принимала, чтобы он такой не вырос? Или только сейчас поумнела, после того, как по голове получила?

– Кстати, насчет пазла… – Она вспомнила, зачем пришла. – Ты нарисовала портрет того мужчины?

– Ну смотри… – Нина порылась в столе и положила перед Надеждой листок.

Мужчина лет пятидесяти, может, чуть больше, солидный, ухоженный, чисто выбритый. Волосы лежали пышной волной, брови широкие, темные, взгляд прямой, серьезный, видно, что привык повелевать. И голос небось – баритон вальяжный.

– Никак не похож он на убийцу. И на грабителя тоже, – сказала Надежда, фотографируя рисунок на телефон. – Если ты ничего не напутала, конечно.

– Так и стоит перед глазами его лицо. И пальто у него такое… серое в елочку, сидит хорошо, и ботинки… хорошие, итальянские, ручной работы.

– Размер какой? – Надежда вспомнила про следы.

– Большой, не меньше сорок пятого. Крупный мужчина, солидный, вальяжный… А почему ты сказала, что он грабитель? Это он пазл украл?

– Ну да…

– А знаешь, я не удивляюсь, – сказала Нина. – Понимаешь, пазл этот явно необычный, непростой… когда я его собрала, меня охватило какое-то удивительное чувство…

– Верю. – Надежда вспомнила, как, рассматривая фотографию мандалы, присланную Ниной, едва не провалилась куда-то, спасибо коту, вонзил в нее все когти, она и очнулась.

– Надя, ты ведь так просто это дело не оставишь, я знаю. Потом расскажешь мне все?

– Только помалкивай пока!

– Слушайте, вы чай будете пить или нет? – Надя в который раз вошла в комнату с чайником. – Ведь торт заветрится!

Торт и правда оказался выше всяческих похвал, и Надежда съела два куска, чего не позволяла себе очень давно.

На улице сильно похолодало, и, придя домой, Надежда включила телевизор, чтобы узнать прогноз погоды. Начинались выходные, так что неплохо было бы съездить за город или погулять в центре, а то муж и правда выглядел усталым.

Выпуск новостей заканчивался, и ведущая с унылым лицом проговорила:

– А сейчас новости культуры. Сегодня в библиотеке имени Пржевальского состоится встреча с известным писателем и историком Петром Петровичем Линдтом, который представит читающей публике свою новую книгу «Черный легион»…

Надежда подумала, что где-то слышала фамилию этого писателя, но вспомнить помешал кот, который в самых грубых выражениях потребовал еды.

– Надо же, Бейсик, – подсыпав в миску корм, Надежда обратилась к коту за неимением другого собеседника, – оказывается, у нас в городе есть даже библиотека имени Пржевальского! Про лошадь слышала, а про библиотеку нет. Как говорится, люби и знай свой край…

Кот всем своим видом дал понять, что ни лошади, ни библиотеки, ни сам Пржевальский его нисколько не интересуют, но корма нужно положить побольше.

– Приземленное ты создание… Бездуховное… – проговорила Надежда и добавила чисто из вредности: – Лошадь Пржевальского и то небось духовнее тебя!

На что кот выгнул спину и просемафорил ей желто-зелеными глазами: «Сама ты лошадь!»

Обидеться Надежда Николаевна не успела, поскольку неожиданно вспомнила, где и от кого слышала про Петра Линдта. Священник из буддийского дацана сказал, что этот самый Линдт больше всех может рассказать о черношапочных буддистах Тибета.

– Я должна непременно пойти на эту презентацию! – заявила Надежда коту.

Бейсик посмотрел на нее с явным неодобрением, потом вроде как пожал плечами и вышел. «Что с тебя взять…» – говорил его поднятый хвост.

Надежда быстро нашла в Интернете сайт библиотеки имени Пржевальского, где выяснила адрес и узнала время начала презентации. До начала оставалось два часа.

Кое-как переделав домашние дела, без пяти семь Надежда Николаевна уже входила в красивый голубой особняк на Литейном проспекте, фасад которого украшали пышнотелые кариатиды.

Зал библиотеки оказался почти полон – видимо, у Петра Линдта было немало почитателей. А может быть, не только почитателей, но даже читателей, что куда важнее.

Большую часть присутствующих составляли тянущиеся к культуре дамы раннего пенсионного возраста, посещающие мероприятия такого рода парами. Попалось и несколько унылых мужчин, один бодрый военный отставник и даже одна довольно немолодая супружеская пара. Муж, которого жена явно затащила на лекцию силой, чувствовал себя не в своей тарелке, то и дело вертел головой и поправлял тесный воротничок рубашки. Жена смотрела на него строго, дергала за руку и шипела что-то сквозь зубы.

Надежда нашла свободное место поближе к выходу и приготовилась слушать, как вдруг заметила во втором ряду удивительно знакомую фигуру. Приглядевшись к ней повнимательнее, она узнала Ксению. Та снова загримировалась: навела на глаза черно-синие тени, надела иссиня-черный парик и шаль в ярких цветах, но обмануть наметанный глаз Надежды не сумела.

«Нет, с переменой образа у нее явно проблемы, – подумала Надежда Николаевна, в свою очередь, надевая очки и прикрывая волосы шарфом. – Это надо сообразить – явиться в библиотеку в таком виде! Она же сразу в глаза бросается! Сюда такие не ходят».

Надежда попыталась вспомнить, во что была одета при последней встрече с Ксенией. Вроде бы в куртку… ну да, она еще измазала ее грязью, когда по лестницам да по трубам лазила. А сегодня на ней было стеганое пальтишко, которое Ксения точно не видела, да еще очки… так что, если близко к ней не соваться, она Надежду не опознает.

В эту минуту в помещение быстрой летящей походкой вошел высокий худощавый человек неопределенного возраста. Его можно было принять как за моложавого шестидесятилетнего мужчину, так и за рано состарившегося сорокалетнего. Седые волосы были коротко подстрижены, под мышкой он сжимал портфель.

Увидев его, сотрудница библиотеки, которая вела вечер, засияла и проговорила с придыханием:

– Разрешите представить вам известного востоковеда, историка и писателя Петра Петровича Линдта!

Читатели робко захлопали. Линдт театрально поклонился, поздоровался с читателями и начал красивым, хорошо поставленным баритоном:

– Когда в мае сорок пятого года советские войска вошли на улицы Берлина, красноармейцы с удивлением увидели множество мертвых людей явно азиатского происхождения в черной эсэсовской форме без знаков различия… – Он сделал выразительную паузу и оглядел присутствующих, чтобы увериться, что до них вполне дошел смысл его слов. – Вскоре выяснилось, что эти люди – тибетцы, жители огромного, труднодоступного района в горах Центральной Азии. Представители армейской разведки попытались выяснить, как тибетцы оказались в Германии и почему на них была эсэсовская форма. Долгое время это не удавалось узнать – живых тибетцев в Берлине не нашли, а немцы, которым задавали вопросы на эту тему, или ничего не знали, или не хотели ничего говорить. Однако со временем крупицы информации начали просачиваться то там, то здесь, и вскоре картина стала вырисовываться. Как выяснилось, в недрах СС с начала тридцатых годов существовала секретная, тщательно законспирированная организация «Аненербе», или «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков». У ее истоков стояло немецкое оккультное и политическое общество Туле, созданное в Мюнхене в тысяча девятьсот восемнадцатом году и занимавшееся изучением германской древности. Также на создание организации «Аненербе» повлияла книга немецкого историка Германа Вирта «Происхождение человечества: исследование по истории религии, символики и письменности древней атланто-нордической расы». В этой книге Герман Вирт утверждал, что у истоков человечества стоят две проторасы: нордическая – высокодуховная раса с Севера, иначе – раса гиперборейцев, и раса с Юга, пришельцы с древнего южного материка Гондвана, которые живут под влиянием низменных, первобытных животных инстинктов. Вирт считал, что пришельцы с Гондваны – это особый вид существ, в принципе отличный от человека и скорее близкий к зверям. Он противопоставлял духовного человека Севера и южного человекозверя, которого считал не только нечеловеком, но и античеловеком, то есть ставил его на лестнице эволюции даже ниже обычных животных. Причиной всех разрушительных процессов в обществе, созданном представителями нордической расы, причиной войн, бедности, классовой вражды Вирт считал преступное расовое смешение между гиперборейцами и низменными, примитивными, звероподобными выходцами с другого континента – Гондваны. Эти бесчеловечные взгляды впоследствии стали научным обоснованием для проведения нацистами так называемой «расовой гигиены»… Кроме Вирта, у истоков общества «Аненербе» стоял оккультист Фридрих Хильшер – возможный прототип Оскара Лаутензака, героя романа Фейхтвангера «Братья Лаутензак», профессор из Мюнхена Хаусхоффер – его ассистентом какое-то время был видный нацист Рудольф Гесс, который позднее познакомил своего наставника с Гитлером, а также шведский исследователь Свен Гедин – специалист по Востоку, много путешествовавший по Тибету…

На этом месте лекция была прервана самым неожиданным и беззастенчивым образом: на все помещение раздался оглушительный, богатырский храп. Это храпел мужчина, которого против воли на лекцию затащила жена.

Линдт насмешливо взглянул на заснувшего слушателя и проговорил с легкой укоризной:

– Боюсь, наш уважаемый коллега невольно подтвердил справедливость некоторых утверждений Германа Вирта. Хотя, возможно, он просто показывает мне, что я слишком увлекся материалом и далеко ушел от темы своего выступления…

Женщина, покраснев от стыда, толкнула своего мужа локтем. Он проснулся и, хлопая глазами, завертел головой, видимо безуспешно пытаясь вспомнить, где находится.

Жена довольно громко прошептала:

– Какой позор! Немедленно уходим!

– А что я сделал? – оправдывался мужчина. – Разве я заснул? Ничего я не спал, только глаза прикрыл… у меня глаза устали…

– Дома поговорим! – многообещающим тоном произнесла жена и выволокла своего вяло упирающегося спутника из зала.

Когда они проходили мимо Надежды, та пригляделась и заметила на левой щеке женщины небольшое родимое пятно в форме бабочки.

Проводив семейную пару насмешливым взглядом, историк откашлялся и продолжил:

– Итак, наш застенчивый друг дал мне понять, что нужно держаться ближе к теме. Мы начали с того, что на улицах Берлина обнаружили множество мертвых тибетцев в эсэсовской форме и стали искать причину этого необычного факта. В поисках этой причины мы пришли к организации «Аненербе». Какое же отношение «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков» имеет к Тибету?

«Ну, наконец-то до дела дошел, – подумала Надежда, которой вертеться и ерзать на стуле не позволяло хорошее воспитание. – Ох, и любят эти лекторы растекаться мыслью по древу!»

– Так вот, у этой псевдонаучной организации были весьма значительные финансовые возможности, потому что ее поддерживали многие крупные немецкие финансисты и промышленники, вставшие на сторону нацистов. На эти средства организация осуществляла многочисленные экспедиции в Центральную Азию, а именно – в Тибет. Дело в том, что идейные руководители «Аненербе» считали, что именно в Тибете формировалась древняя арийская раса и там могли сохраниться следы ее культуры. Не знаю, нашли ли немецкие исследователи следы арийской культуры, но они вступили в контакт с последователями древней религии бон, особенно с одной из радикальных сект…

«Ага! – подумала Надежда, которая наконец заинтересовалась лекцией. – Наверняка это та самая секта, о которой говорил буддийский священник. Как он ее называл… кажется, юнгдрунг-бон».

– Так вот, идеи этой радикальной секты показались нацистам очень созвучными их собственной идеологии. Кроме того, у последователей этой секты они нашли удивительные методики развития человеческих способностей. Тибетцы якобы могли часами находиться на морозе без одежды, сутками без остановок бежать по крутым горным тропам, месяцами обходиться без еды.

«С трудом верится», – усмехнулась Надежда.

– Не знаю, что из этого правда, но нацисты привезли в Германию множество тибетцев, из которых сформировали легион СС – так называемый Черный легион Гитлера. Деятельность этого легиона была строго засекречена, так что до сих пор неизвестно, что конкретно делали тибетские эсэсовцы, но они точно не были рядовыми солдатами на фронте. Скорее всего, нацисты использовали их оккультные и мистические способности. В частности, многие считают, что тибетцы специально для Гитлера проводили ритуалы защитной магии. Действительно, на фюрера было совершено больше сорока покушений, но ни одно из них не увенчалось успехом, как будто Гитлер был заговорен…

Линдт сделал паузу, чтобы слушатели осознали всю важность этого факта, и продолжил:

– Когда судьба Третьего рейха была окончательно предрешена и до падения Берлина остались считаные дни, а может быть, и часы, от верховного командования СС поступил секретный приказ – немедленно уничтожить всех тибетцев. Вы спросите: зачем? – Линдт обвел слушателей взглядом, как будто ждал, что кто-то из них задаст этот вопрос, но все скромно молчали.

– Ответ очевиден: нацисты боялись, что, попав в руки победителей, тибетцы выдадут им свои тайны. Значит, эти тайны действительно были! Значит, солдатам тибетского легиона было что скрывать! Приказ эсэсовского руководства немедленно привели в исполнение, все тибетцы были застрелены. Все до одного. Поэтому тайна Черного легиона так и не была раскрыта. В чем же она заключалась? К сожалению, большая часть материалов о немецких исследованиях Тибета или безвозвратно утрачена, или настолько надежно спрятана, что вряд ли их когда-нибудь найдут. В открытом доступе имеются только документы официальной экспедиции, отправленной на Тибет обществом «Аненербе» в начале лета тридцать восьмого года и вернувшейся в Германию в августе тридцать девятого, так называемой экспедиции Шеффера. Действительно, руководителем экспедиции был известный ученый Эрнст Шеффер, а ее негласным патроном – рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. Именно Гиммлер своим огромным политическим влиянием обеспечил финансовую поддержку экспедиции и настаивал на том, чтобы она нашла на Тибете подтверждение лженаучной космологической «теории вечного льда», разработанной в начале двадцатого века австрийским инженером Гансом Хербигером…

«Ну вот, – подумала Надежда уныло, – совсем в какие-то дебри ушел… Сыплет немецкие имена, как горох в корзину, в голове все спуталось. И никакой ясности. Может, я вообще зря сюда пришла?..»

Однако Ксения сидела тихо и слушала вроде бы внимательно, так что Надежда решила подождать, что будет дальше.

Лектор как будто услышал ее мысли и бодро проговорил:

– Не буду запутывать вас изложением этой антинаучной теории, тем более что экспедиция Шеффера не уделяла ей большого внимания и занималась совсем другими исследованиями. Официально экспедиция занималась изучением климата, географии и культуры Тибета. Но, поскольку была организована на средства СС, ее участники занимались исследованиями расологии, в частности – антропологическими измерениями тибетцев, стремясь доказать их принадлежность к древним арийцам. Когда экспедиция вернулась в Германию, ее участников встретили как национальных героев. Гиммлер лично вручил Шефферу кольцо «Мертвая голова», которые были только у высшего руководства СС, и почетный кинжал. Шеффер в ответ передал Гитлеру в подарок тибетского мастифа, редкую золотую монету и парадную мантию, принадлежавшую далай-ламе. Многие исследователи задавались вопросом: почему вокруг этой экспедиции был поднят такой ажиотаж? Неужели только из-за нескольких сотен фотографий, сделанных в Тибете, и из-за собранных образцов тибетских растений и насекомых?

Лектор снова сделал выразительную паузу, обвел аудиторию взглядом и продолжил:

– Вскоре после войны два французских исследователя выпустили книгу, посвященную связям нацистов с тайными тибетскими сектами. В этой книге выдвигается гипотеза о том, что экспедиция Шеффера встретилась в Тибете с лидерами радикальной секты религии бон, и те открыли немцам некие древние тайны, которые хранили в горных убежищах несколько тысяч лет. Это были тайны древней расы, которая жила значительно раньше египетской и вавилонской цивилизаций, раньше Ассирии и Шумера и владела удивительными знаниями, впоследствии утраченными. Знаниями, которые могли принести тому, кто ими владеет, власть над миром, господство над всем человечеством. Это объяснило бы, почему в Германии так чествовали тибетскую экспедицию. Что это были за знания? Что передали тибетские отшельники Эрнсту Шефферу и его спутникам? Об этом можно только гадать, эти тайны умерли вместе с черными легионерами, убитыми весной сорок пятого года в Берлине. Но авторы французской книги задаются таким вопросом: если Шеффер и его спутники привезли из своей экспедиции такие важные материалы, почему нацисты не воспользовались тайнами древней цивилизации, чтобы переломить ход войны?

«И правда почему?» – подумала Надежда.

Но в это время дверь открылась и в зал вошел мрачный тип в синем рабочем комбинезоне и в оранжевой кепке-бейсболке, со складной стремянкой в руках. Не обращая внимания на лектора и слушателей, он прошел в дальний конец комнаты, поставил стремянку и, взобравшись на нее, принялся разбирать потолочный светильник.

Сотрудница библиотеки, которая до сих пор сидела молча, не сводя с лектора восхищенного и зачарованного взгляда, вскочила и обратилась к электрику:

– Мы еще не закончили! Вы нам мешаете!

Электрик, не оборачиваясь и продолжая свою работу, невозмутимо ответил:

– Вы не закончили, а я начал! Это вы мне мешаете! А если вы еще час провозитесь, когда я домой вернусь?

– Это хамство! – жалким голосом воскликнула библиотекарь. – Я буду жаловаться директору!

– Да хоть Господу Богу!

– Не волнуйтесь, – с примирительной улыбкой проговорил Линдт, – я уже почти закончил. Если у кого-то есть вопросы или, возможно, кто-то хочет приобрести мою книгу с автографом, пожалуйста, подходите, не стесняйтесь.

Слушатели поднялись и, негромко переговариваясь, начали расходиться. Несколько человек направились к столу историка, на который он выложил стопку книг.

Надежда тоже встала, весьма недовольная. Вот умеют эти лекторы наводить тень на плетень! Ведь ничего же не сказал, одни вопросы сам себе задавал. И в его книге наверняка ответов тоже нет.

Она хотела задать Линдту несколько конкретных вопросов, то есть прижать его к стенке, чтобы не болтал попусту, а если не знает, то так бы прямо и говорил. Но лучше было это сделать без свидетелей, к тому же и за Ксенией следовало проследить. Баба хитрая, явно не просто так на лекцию пришла.

Надежда тихонько проскользнула за стеллаж с книгами и оттуда стала наблюдать за происходящим.

Когда основная часть посетителей схлынула, в зал вошла супружеская пара, которая опозорилась во время лекции. Муж плелся, смущенно уставившись в пол, а строгая жена его подгоняла.

Они пристроились в конец редеющей очереди из желающих получить автограф.

Когда все, кроме них, разошлись, женщина проговорила виноватым голосом:

– Простите… мой муж хотел бы перед вами извиниться. Так неловко получилось.

– Да, извините меня, – забормотал мужчина. – Я… это… задумался… задремал…

– Ничего, ничего! – примирительно проговорил Линдт. – Ничего страшного, бывает! Я вас понимаю! Может быть, вы хотите приобрести мою книгу с автографом?

– Да, книгу хочу, – мужчина подошел ближе, – книгу я, конечно, хочу, но я хотел еще у вас спросить. Вы что-нибудь знаете про мандалу «Царство света»?