Текст книги "Чаша Герострата"

Но прежде чем покинуть чердак и спуститься по лестнице, я подошла к чердачному окну.

Это окно выходило на маленький балкончик, который нависал над крышей.

Не говоря ни слова, я перелезла через подоконник и выбралась на балкончик.

Отсюда был виден почти весь город: крыши соседних домов, а за ними – серо-синяя полоса Невы, сверкающий шпиль Петропавловской крепости…

Я оглянулась на своего спутника.

У него было изумленное, растерянное лицо.

– Откуда… откуда вы знаете про этот балкон? – проговорил он вполголоса.

И вдруг в его глазах что-то изменилось.

– Поля?! – выдохнул он.

И тут сквозь внешность взрослого человека проступило детское лицо.

– Митя?! – произнесла я неуверенно. – Но ты же был Сковородников…

– Родители развелись, и мама переписала меня на свою фамилию. Так это действительно ты?

– А это – ты?

– Если это действительно ты, скажи, к какому роду принадлежал Чингачгук!

– К роду черепахи, само собой! У него и татуировка была на груди соответствующая…

– Полька, это правда ты! А как ты меня нашла? И что ты такое говорила про полицию?

– Да, про полицию… – спохватилась я. – Там, внизу, тебя караулят полицейские. Но думаю, что про этот выход они не знают и мы сможем незаметно уйти.

– Почему они меня караулят?

– А ты не знаешь? – прищурилась я.

– Догадываюсь… – Он отвел глаза. – Но ты-то тут каким боком?

– Вот в этом я и хочу разобраться. Скажи, ты ведь посещал коуча по имени Леонид?

– Ну да…

Он снова внимательно взглянул на меня и проговорил:

– А ведь я тебя там видел… ты тоже, что ли, к нему ходила?

– Ходила, ходила… к этому мы еще придем, а пока расскажи, что тебя к нему привело и в чем заключались ваши занятия.

– Ох… мне бы не хотелось об этом говорить… Противно так все…

– Нет уж, давай рассказывай. Дело очень серьезное и касается нас обоих.

– Ну, если так… понимаешь, я был женат… – Он снова отвел глаза и надолго замолчал.

– Ну давай уже, не тяни! Время дорого!

– Да… в общем… я любил жену и думал, что у нас все хорошо, но однажды застал ее с одним таким… ну, не могу я об этом говорить! Как вспомню ту картину – у меня прямо в глазах темнеет!

– Хорошо, пропусти эту часть. Переходи прямо к коучу.

– Ладно… в общем, знаешь, как говорят: «От любви до ненависти один шаг». Вот я этот шаг и сделал. Я так возненавидел Аллу, что не мог дальше жить. Думал, что-нибудь сделаю с собой… или с ней. И тут мне в почтовый ящик положили листовку…

– Ага! Ту самую листовку…

– Ту самую?

– Ну да, мне тоже такую положили… ладно, не будем отвлекаться. Продолжай.

– Ну, мне терять было нечего. Пришел я к этому коучу, и он мне говорит: «Тебя разъедает ненависть к бывшей жене, и чтобы ничего не натворить, попробуй придумать, как ты ее убьешь. Продумай тщательно, в деталях…»

– Угу…

– Я, конечно, сначала очень удивился, а потом подумал: а почему бы и нет? Лучше сделать это мысленно, чем…

Ну да, подумала я, все в точности как со мной… хотя Леонид и не отрицал, что в этом заключается его метод.

– Ну вот, – продолжил Митя, – самое интересное, что мне действительно стало легче.

Я вспомнила свою историю. Да, мне тоже здорово полегчало, когда я продумала убийство Александры…

– А потом…

– Не говори. Давай я угадаю. Потом твою жену действительно убили. Причем именно по тому сценарию, который ты придумал. И ты стал главным подозреваемым.

– Точно… откуда ты знаешь?

– От верблюда…

– Да ну тебя…

– Оттуда, что со мной было то же самое. И меня уже вызывали в полицию…

– Но тебя отпустили?

– Отпустили, потому что у меня было алиби на время убийства. А как у тебя с этим?

– У меня алиби нет.

– Вот поэтому за тобой сегодня и приехали. Тебя хотят арестовать.

– Но я же ничего не сделал!

– Они так не считают. Все улики наверняка указывают на тебя.

– Я пойду к этому коучу и разберусь! Ведь, кроме меня и его, никто не знал все детали задуманного…

– Можешь не ходить. Я там уже побывала.

– И что?

– А то, что Леонида там больше нет, в квартире живет какая-то дама… точнее, тетка с собачкой, и она уверяет, что никакого коуча там и близко не было и квартиру она никому не сдавала.

– Как же так? И главное – что делать?

– Пока нужно куда-то тебя устроить. В какое-нибудь безопасное место.

– Не могу же я всю жизнь прятаться!

– Обо всей жизни речь не идет. Нужно спрятать тебя на какое-то время, а пока самим попробовать разобраться в этой истории.

Он наклонил голову и стал похож на того лобастого мальчишку, которого я знала когда-то давно. Тот был упрямый к тому же. Похоже, таким и остался.

– А для начала, – мягко сказала я, – нам нужно убраться отсюда и где-нибудь посидеть в тишине и обсудить наши планы.

– Наши? – переспросил он. – Но ты не обязана мне помогать, а к тебе самой у полиции нет претензий.

– Не болтай ерунды! – оборвала я его. – Во-первых, я хочу разобраться в этом загадочном деле. Оно ведь меня касается напрямую. А во-вторых, мы ведь с тобой дружили в детстве, а такое не забывается!

– Точно, дружили… – сказал он и почему-то вздохнул.

Мы спустились с чердака, вышли на улицу – на другую, гораздо более оживленную, чем Старосельский переулок.

Тут Митька тоскливо протянул:

– Моя машина… что же, я так ее и оставлю?

– О чем ты говоришь! Забудь про машину! Около нее дежурят полицейские. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя арестовали!

– Не хочу… – вздохнул он. – Но документы… они ведь остались в квартире.

– Про них пока тоже забудь. Может, позже мы придумаем, как их достать.

– Ну да, машину я, может, тоже позже заберу. Они ведь не вечно будут там дежурить.

– Забудь про машину! Ты ведь в розыске, значит, твою машину тоже будут искать.

– Но я к ней так привык… не знаю, как буду без нее, совсем не умею пользоваться общественным транспортом.

– Ничего, научишься! В этом нет ничего сложного. Вон, кстати, автобусная остановка…

Мы сели на первый попавшийся автобус, проехали несколько остановок и вышли возле какого-то кафе, которое выглядело прилично и вместе с тем не пафосно.

Это было очень своевременно, потому что я от всех сегодняшних приключений проголодалась.

Заказали кофе и сэндвичи.

Я быстро расправилась со своим сэндвичем, взяла салфетку и проговорила:

– Чтобы снять с тебя подозрения, нам нужно провести собственное расследование. Давай определимся, какие у нас есть пути.

– Какие пути? – переспросил Митя.

– Ну, как мы можем узнать, кто нам подсуропил все наши неприятности. Это знает коуч Леонид…

– Но он исчез.

– Вот именно. Значит, нам нужно найти его.

– Но как?

Я написала наверху салфетки жирную единицу.

– Первый путь – квартира. Я была в этой квартире и ты был, значит, та тетка, которая в ней сейчас живет, на самом деле знает про Леонида, только не хочет говорить. Значит, нужно ее каким-то образом разговорить…

– Но как? Пытать, что ли?

Я посмотрела на Митю с сомнением.

– А что? Помнишь, как гуроны пытали Ункаса, сына Чингачгука?

– Так то гуроны, а ты сам сможешь пытать женщину?

– Вряд ли… – Митя криво усмехнулся, – это же не моя бывшая… ой!

– Вот тебе и ой…

– Можно похитить ее собачку и пообещать вернуть, если она все расскажет…

– Надо же, какой ты стал жестокий! Удивительно, что время делает с человеком!

– Но если нет другого выхода…

– Но это – на самый крайний случай. Давай думать, что мы вообще знаем про этого Леонида.

– Листовка! – выпалил Дмитрий.

– Что – листовка?

– Он же где-то ее печатал. Можно найти на листовке реквизиты типографии и там узнать про заказчика…

– Ну, это нам вряд ли много даст, но все же стоит отработать и этот путь… – Я написала на салфетке крупную двойку, а рядом с ней, помельче – слово «листовка».

– Что еще мы знаем про Леонида?

– Больше ничего.

– Ну, мы же оба его видели. Ты не заметил чего-то необычного в его внешности, одежде?

– Да нет, ничего такого… невзрачный тип…

– Да, пожалуй, именно невзрачный…

Я на всякий случай написала на салфетке тройку и рядом с ней – «коуч».

Потом взглянула на Митю и сложила салфетку вчетверо:

– Извини, наверное, прежде чем искать пути расследования, нужно подумать, где тебе поселиться на это время. У тебя есть кто-то, кому ты полностью доверяешь и у кого можно пожить?

Он задумался на минуту и покачал головой:

– Пожалуй, что нет… можно ведь просто снять на время квартиру или комнату…

– Не так просто. Наверное, везде спрашивают документы, а у тебя их сейчас нет. Да если бы и были, наверняка их где-то регистрируют. Так что полиция очень скоро узнает, где ты живешь.

– Что же делать?

На этот раз я задумалась.

Как я уже говорила, родственников у меня, можно сказать, нет. Зато у меня есть единственная близкая подруга – Ленка Мелехова. Вот именно, раньше я думала, что у меня нет близких подруг, а теперь поняла, что есть одна.

И работает она риелтором. В конце концов, может, она что-то посоветует насчет жилья…

Я достала телефон, набрала Ленкин номер.

Судя по шуму в трубке, она была не дома.

– Ты сейчас не можешь разговаривать? – спросила я.

– Нет, почему… подожди, я сейчас отойду…

В трубке и правда стало тише.

– Ну, что у тебя случилось?

– Почему ты решила, что что-то случилось?

– Ну, у тебя голос такой… не такой, как всегда.

– Да нет, ничего особенного. Мне просто твой совет нужен. Не знаешь, где можно поселить человека без документов?

– Без документов? – испуганно переспросила Ленка. – Полинка, во что ты впуталась?

– Да не бойся ты, ничего такого! Просто хорошему человеку помочь хочу!

– Хорошему? Что за человек? Я его знаю?

– Нет, не знаешь. Но он друг детства, и у него неприятности… из-за бывшей жены.

Я покосилась на Митю.

– Так посоветуешь что-нибудь?

– От советов немного проку. Я твоему хорошему человеку жилье устрою. Правда, не очень комфортное, но он ведь не капризный?

– Не капризный, – подтвердила я, снова покосившись на Митю.

– Тогда подъезжайте через час к Сенной площади…

Через час мы вышли из метро на Сенной.

На Сенной площади всегда шумно и людно, но Ленка Мелехова не затеряется ни в какой толпе, ее всегда видно издалека.

И сейчас я издали увидела ее темно-рыжую шевелюру и потащила к ней вяло сопротивляющегося Дмитрия.

– Это Лена, моя лучшая подруга… а это Дмитрий, – представила я их друг другу.

– Очень приятно! – проворковала Ленка и протянула руку таким жестом, что не поймешь – для пожатия или для поцелуя.

Митя ее деликатно пожал.

– Ну пошли. – Ленка развернулась и повела нас сквозь толпу, как ледокол – караван кораблей. – Я вам все быстренько покажу и пойду, а то машина у меня тут брошена в не очень хорошем месте.

– Спасибо тебе, – поблагодарила я, – но вообще куда ты нас ведешь?

– Я работу поменяла, – вместо ответа проговорила Ленка, обходя рослого таджика. – Я ведь тебе говорила, что теперь в риелторской фирме работаю. Мы коммуналки расселяем.

– Как, разве в нашем городе еще остались коммуналки?

– Еще сколько! – Ленка сделала характерный жест. – Мы их находим, расселяем, ремонтируем и продаем. Вот, одна тут как раз, неподалеку. Большую часть жильцов мы уже переселили, но трое еще остались. Так что пока квартира в подвешенном состоянии, ремонт в ней начинать нельзя, но вот твоему другу детства вполне можно пожить. Если он не слишком капризный.

– Я не капризный, – торопливо подтвердил Митька, глядя на Ленку так, будто он ходит в детский сад, а она – строгая воспитательница.

– Ну вот и хорошо.

Мы свернули в какой-то переулок, зашли в дворовую арку, оказались в унылом темноватом дворе, каких немало в старых районах Петербурга. Ни травинки, ни детской площадки…

Ленка уверенно подошла к одному из подъездов, открыла дверь (домофона или замка на ней не было) и начала подъем по крутой полутемной лестнице.

– Лифта нет, – сообщила она на втором этаже. Как будто мы этого не заметили. – И под ноги смотрите, а то тут кошки гадят.

И такое мы тоже заметили, точнее, почувствовали.

Подниматься пришлось не очень высоко – на четвертый этаж.

Ленка подошла к двери, возле которой красовалась куча звонков, достала огромную связку ключей, выбрала один, вставила в замок, повернула…

Замок лязгнул, но дверь не открылась.

– Вот черт, опять они на засов закрыли! – пробормотала Ленка и решительно нажала на кнопку звонка, возле которого было написано «М. Сервантов».

За дверью раздалась хриплая трель, и через минуту из глубины квартиры послышался простуженный голос:

– Кого черти принесли?

– Пенсия! – громко произнесла Ленка.

– Иду, иду! – И за дверью раздались шаркающие шаги.

Вскоре лязгнул замок и дверь открылась.

На пороге стоял обрюзгший, небритый тип в удобных тренировочных штанах и тельняшке.

– Это ты пенсию принесла? – проговорил он, оглядев Ленку с ног до головы.

– Нет. Пенсия еще не сегодня.

– А тогда что же ты людей беспокоишь?

– А зачем вы дверь на засов закрываете?

– А сейчас такое время, что непременно нужно закрывать! Такой народ, что мама не горюй! Вон, у друга моего квартиру на ночь не заперли, так чугунную ванну вынесли! Главное дело, что он сам в этой ванне спал. Проснулся и никак не мог понять, где оказался…

– Как же это они его не заметили? – недоверчиво переспросила Ленка.

– Не знаю, видно, спешили очень. А еще у одного моего знакомого, правда, не сказать, что друга…

– Ладно, я вообще-то тоже очень спешу, – Лена оборвала разговорчивого типа, – вот, я тебе нового соседа привела. Зовут Дмитрий. Ты уж, Михаил, его не обижай.

– Сосед – это хорошо, а то у нас в квартире плохая демография, население неуклонно убывает. А обижать его у меня и в мыслях не было, зачем же его обижать, когда с ним выпить можно…

– Насчет этого тоже не слишком усердствуй! Лучше скажи, подумал ты над моим предложением?

– Это над каким же предложением? Это насчет чего же?

– Насчет того, чтобы поменять свою комнату на однокомнатную квартиру. Хорошая такая квартирка, в Дачном, на первом этаже, со всеми, как говорится, удобствами.

– Э, нет, нет! – Михаил замахал руками, как ветряная мельница. – Насчет этого я свою позицию уже обрисовал. Мне этот район очень нравится, у меня тут все друзья-товарищи, опять же магазины самые нужные в шаговой достукности… то есть доступности.

– Кстати, насчет магазинов. Мы же тебе еще и денег приплатим, приличную сумму…

– Деньги – это, конечно, хорошо, но они, как все хорошее, быстро кончаются…

– Да ты философ! – Ленка махнула на соседа рукой и повернулась к Дмитрию. – Пойдем, я тебе твою комнату покажу! – Лена плечом отодвинула Михаила в сторону и повела нас по коридору.

Коридор был длинный, полутемный. На полу лежал рассохшийся бежевый линолеум, стены до половины высоты покрывала унылая серо-зеленая краска, выше они были побелены когда-то очень давно, во времена диалектического материализма.

А в конце этого коридора возвышалось диво дивное – огромная печь, покрытая блекло-зелеными изразцами с выпуклыми узорами.

– Главный плюс этой квартиры, – бросила Ленка, кивнув в сторону печи. – Большая редкость, такие же изразцы есть только в Строгановском дворце. Не представляете, как трудно было их сохранить. Жильцы, которых мы расселяли, норовили перед отъездом повыковырять. Приходилось дежурить по очереди. Зато цена квартиры сразу повышается. А вот и ваша комната… – Ленка подошла к двери сразу за печью, которую мы сперва не заметили.

Она снова достала свою связку ключей, выбрала из нее один ключ, открыла дверь, а ключ отдала Мите.

– Ну вот… – Она распахнула дверь. – Не бог весть какие хоромы, но ты же вроде не капризный…

– Конечно, спасибо вам большое! – опомнился Дмитрий. – Я вам так признателен! Вы меня буквально спасли…

Комната, куда привела нас Ленка, оказалась неожиданно большой и светлой.

В ней были два высоких окна, за которыми виднелись петербургские крыши. Кроме того, в комнате, к моему удивлению, присутствовала кое-какая мебель: диван-кровать, накрытый коричневым выцветшим пледом, два кресла и хлипкий небольшой столик. Одна ножка у столика отсутствовала, вместо нее кто-то приспособил палку от швабры.

– Прежние хозяева не стали забирать, сказали, что купят все новое, – прокомментировала Ленка. – Если ненадолго, то можно этим обойтись, чтобы новое не покупать. А уж белье, одеяла…

– Это я принесу! – поспешила я.

– Ну, тогда я побегу, у меня правда дел много…

– Ох, спасибо тебе, Ленусик! – Я чуть не прослезилась.

– Да, большое вам спасибо! – отвлекся Дмитрий от созерцания своего нового жилища.

– Ладно, мне не трудно… – И Ленка упорхнула.

Едва за ней закрылась дверь, я опустилась в одно из кресел и перевела дыхание – только теперь я осознала, как устала от сегодняшних приключений. Но отдыхать было некогда.

Я строго взглянула на Митю и проговорила:

– Ну вот, теперь нам никто не помешает, так что можешь мне рассказать свою историю.

И не успела я сказать эти слова, как дверь комнаты со скрипом открылась и на пороге появился Михаил.

– Ушла она? – опасливо осведомился он, оглядев комнату.

– Лена? Да, ушла, – успокоила я его.

– Страшная женщина! – произнес он с трепетом.

– Чем же она такая страшная?

– Да вот, соблазняет меня жизненными благами. Деньгами, квартирами… боюсь, не выдержу когда-нибудь и соблазнюсь, променяю родные четырнадцать метров на удобства!

– Извините, Михаил, но мы вообще-то заняты…

– Заняты? – Михаил замахал руками. – Ох, виноват! Но только тут есть один архиважнейший вопрос.

– Какой еще вопрос?

– Вы ведь в нашей квартире жить собираетесь…

– Недолго! – поспешно уточнил Дмитрий.

– Ну, долго или недолго – это уж как получится. Я вот тоже думал, что ненадолго сюда вселяюсь, а было это… – Он некоторое время что-то считал, загибая пальцы, и наконец выдал: – А было это в одна тысяча девятьсот семьдесят втором году. Так вот, возвращаюсь к своему вопросу. При вселении на новую жилплощадь жильцу положено устраивать новоселье. Или по-простому – проставляться, ставить всем соседям выпивку…

– Ах, насчет новоселья… так, может, вы сами купите что нужно, а я денег дам?

– Само собой! – оживился Михаил. – Конечно, я сам все куплю! Я знаю, где что и что почем. И продавцы меня все хорошо знают, так что можешь не сомневаться: все будет в лучшем виде!

Дмитрий полез в карман, достал кошелек, отсчитал несколько купюр и протянул Михаилу:

– Столько хватит?

– Даже и много… – Михаил хотел было вернуть одну купюру, но передумал, – я тогда еще и закуски куплю…

– Тогда вот еще что, – спохватился Дмитрий, – купите для девушки «Рябину на коньяке», она ничего другого не пьет.

– Всенепременно!

Наконец он вышел из комнаты, деликатно притворив за собой дверь, но тут же снова открыл ее и проговорил:

– Только вот, сосед, зря ты мне «выкаешь». Мы же теперь, считай, свои люди, надо проще, надо на «ты» переходить!

Он снова закрыл дверь, на этот раз, кажется, надолго.

Я облегченно вздохнула и тут же удивленно взглянула на Митю:

– А что это было… насчет «Рябины на коньяке»? С чего ты взял, что я ее пью?

– Извини… я подумал, что он будет ее искать по разным магазинам и надолго задержится.

– Ах вот в чем дело! Но это вряд ли сработает, он же сказал, что у него все продавцы знакомые.

– Ну я хоть попытался…

– Ладно. В любом случае, пока его нет, нужно воспользоваться временем…

Я поняла, что эти слова прозвучали двусмысленно и поспешно добавила:

– Нужно обсудить наши дела. А для начала – расскажи мне о своих сеансах с Леонидом.

– Ох… – Митя тяжело вздохнул. – Значит, придется начать с самого начала…

– Придется!

– Я был женат…

– Это ты мне уже говорил.

– И жену свою очень любил.

– И это говорил.

– Ну ладно… про то, что я ее застал с другим, я тоже говорил. Не говорил только, сколько гадостей она мне тогда наговорила. И еще передо мной вертелась и смеялась: «Ну побей меня! Вижу же, что хочется! Побей! Нет? И этого не можешь? Совсем ты не мужик!»

Я промолчала, но подумала, что, если женщина так себя с мужем ведет в пикантной ситуации, стало быть, совершенно им не дорожит и твердо решила разводиться.

– И что, побил ты ее?

– Да нет, – с досадой ответил Митька. – Я тогда еле сдержался, чтобы ее и правда не побить. Ушел и в тот же день подал на развод. Ну не мог я с ней больше жить, понимаешь?

– А она не против была, так?

– Ну да… знаешь, мне потом рассказали, что она нарочно всю эту историю замутила. Что мужик этот… ну, с которым она… он очень денежный был, какой-то чиновник крупный. И она хотела за него замуж, а он женат был и менять ничего в своей жизни не хотел. Так она нарочно решила события ускорить, все разъяснить. Только у нее ничего не получилось: мужик тот на повышение шел, ему развод и скандал не нужны были, он ее и бросил. И она тогда прямо озверела и всю злость на мне вымещала.

Я хотела спросить, кто же ему все это объяснил, но решила пока помолчать.

– Развелись мы очень быстро, но еще какое-то время жили в одной квартире. В той, родительской, где я сейчас живу, жильцы были, так бы я туда сразу переехал. Я уж старался как можно меньше дома бывать, на работе задерживался, завтракал в кафе, чтобы на кухню не выходить…

Так она в один вечер нарочно разорвала платье, ударилась лицом об кухонный шкафчик, чтобы синяк получился, и вызвала полицию, мол, я ее избиваю…

Ну, полицейские на первый раз обошлись внушением, потому как бывшие супруги, дело семейное и так далее… Но я понял, что она на этом не остановится. Снял ненадолго комнату, а потом все же переехал в родительскую квартиру, еще неустойку жильцам заплатить пришлось. Но она меня и там в покое не оставила…

Я ненароком посмотрела на часы. Однако время неумолимо бежит к вечеру, а мне домой надо, а потом обратно вернуться, чтобы ему вещи кое-какие привезти. С другой стороны, и прерывать Митьку сейчас нельзя, а то еще потом передумает рассказывать.

Митя перевел дыхание и продолжил:

– Я когда-то был альпинистом. Хорошим, умелым альпинистом. И потом, когда я женился и мне нужно было найти денежную работу, чтобы оплачивать ипотеку и капризы жены, я поговорил с одним старым знакомым – больше чем знакомым, мы с ним вместе ходили в горы, а это очень сближает.

Так вот, Федор, так зовут моего знакомого, в то время как раз создал крупную фирму, которая занималась всякими высотными работами. От монтажа сложного электронного оборудования до установки спутниковых антенн, рекламных постеров и даже окраски фасадов и мытья окон в высотных зданиях.

Поначалу он взял меня рядовым сотрудником – хоть и знал меня давно, но работа есть работа, – а потом, когда убедился, что я хочу и умею работать, повысил до менеджера.

Работа была хорошая, денежная.

Но тут как раз случился скандал с женой. И сразу после развода она пришла к моему шефу и стала жаловаться, что я ее бью, крупно обделил при разводе и вообще веду себя по-свински. А самое главное – краду и продаю ее фамильные украшения.

При этом нужно добавить, что никаких фамильных украшений у нее отродясь не было. То есть дарил я что-то ей, конечно, на день рождения, на годовщину свадьбы, но она сама говорила, что все это дешевка, барахло, в общем, полное. Но это потом уж, когда развелись. А тогда рада была любому колечку или браслетику. Потому как была из бедной семьи, родители ничего ей не дали, я так понял, что сами еле концы с концами сводили, да папаша еще и пил без просыпу, потом помер.

Так что когда услышал я про фамильные украшения, то буквально в голос заржал.

Однако, когда хотела, моя бывшая умела выглядеть убедительной и бить на жалость, так что произвела на Федора впечатление.

Слушая Дмитрия, я подумала, что пока его история не выглядит такой уж необычной. Многие пары тяжело разводятся.

Митя выпил водички из бутылки, что оставила нам Ленка, и продолжал:

– Федор вызвал меня к себе и поначалу смущенно сказал: мол, не хочу вмешиваться в ваши семейные дела, не хочу выяснять, кто прав, кто виноват, но разберись как-нибудь с женой. Я не хочу, чтобы у нас в фирме создалась нездоровая обстановка. То есть чтобы она сюда ходила и рассказывала в подробностях, какой ты подлец. Никому это не нужно.

Я сказал, что все это чистой воды вранье, ни слова правды, и пообещал разобраться, но когда сказал жене, чтобы не вмешивала работу в наши отношения, она только посмеялась надо мной и пообещала, что это еще цветочки. И что у меня все впереди, что она еще только прикидывала да приглядывалась, но вот скоро…

Я не придал этому большого значения, она поговорить-то всегда умела, а я хотел поскорее все забыть, новую жизнь начать.

– И как, получилось? – спросила я, чтобы что-то сказать, потому что слишком долго уж Митя молчал.

– Не получилось, – вздохнул он, – потому что вскоре случился грандиозный скандал.

К нашей фирме обратился очень богатый и влиятельный человек. Ему нужно было установить в квартире, точнее, на стене за окнами квартиры кое-какое сложное электронное оборудование.

Сам он в это время куда-то на несколько дней уезжал вместе с семьей и хотел, чтобы мы все сделали в его отсутствие.

Федор попросил меня заняться этим заказом – мол, на меня он может полностью положиться, мне доверяет как самому себе… опять же обещал приличную премию.

Я взялся за эту работу.

Выполнил ее быстро и качественно, и уже ждал премию… как вдруг шеф вызвал меня к себе в кабинет.

Когда я вошел, я его просто не узнал.

Федор был буквально багровый от ярости и, казалось, готов был меня убить.

«Я тебе доверял! – проговорил он тихо, но буквально клокоча от гнева. – Я тебе доверял как самому себе, а ты…»

«Да в чем дело?» – спросил я удивленно.

«Ты еще спрашиваешь? – прошипел он. – Так меня подставил! Лучше бы ты меня самого обокрал… Даю тебе последний шанс. Отдай то, что украл, и тихо увольняйся по собственному желанию!»

Тут уже я переменился в лице: «О чем ты говоришь? Что я украл? Ты меня знаешь много лет, неужели можешь поверить…»

А он мне: «Твоя жена мне еще когда говорила, но я тогда ей не поверил! Выходит, зря! – И снова: – Отдай украденное, или я с тобой разберусь!»

Я вылетел из кабинета как ошпаренный.

Попытался спросить у секретарши Федора, в чем дело, но она только замахала на меня руками. И смотрит с таким презрением: «Идите, – говорит, – поскорее из приемной от греха подальше».

Наконец добился правды от одной девчонки из бухгалтерии. Она мне все и рассказала.

Оказывается, после того как я установил все оборудование у того большого человека, он вернулся домой и обнаружил, что его крупно обокрали.

Из квартирного сейфа украли бриллианты его жены на огромную сумму. При этом двери квартиры не были вскрыты, а на подоконнике он нашел следы ботинок.

Естественно было предположить, что кражу совершил альпинист, который устанавливал аппаратуру. То есть я.

Тот важный человек пришел к Федору и устроил скандал. Но сказал, что в полицию не будет обращаться, если получит обратно бриллианты – ему, мол, не нужна огласка.

Федор снова вызвал меня, топал ногами, грозил всевозможными карами, требовал вернуть бриллианты – но что я мог? Я их в глаза не видел!

– И чем все это кончилось?

– Кончилось тем, что тот богатый человек нанял частного детектива. Тот оказался толковым мужиком, дело свое знал и связи имел. В общем, перешерстил он всех подпольных перекупщиков и торговцев краденым в городе и наконец нашел украденные бриллианты.

Их удалось выкупить за полцены и хозяин бриллиантов заставил часть этих денег заплатить Федора.

Тот едва не разорился, но заплатил, чтобы замять скандал.

Правда, когда частный детектив выкупал бриллианты у перекупщика, тот намекнул, что к краже имеет отношение одна известная шайка. И то сказать: сейф-то у того типа был суперсовременный, такой не всякий человек откроет, а только специалист. А я, конечно, в квартиру-то мог войти, но с сейфом вряд ли справился бы. Стало быть, сообщник у меня был, а такого человека найти непросто, абы к кому он не пошел бы. Но кого это интересует?

В общем, с меня подозрения все равно не сняли.

Федор меня уволил, и по всем фирмам города, занимающимся высотными работами, прошел упорный слух, что со мной нельзя иметь дело, уж он постарался. Так что для меня эта работа была навсегда закрыта, а больше я ничего не умею.

Кроме того, мне с тех пор никто из прежних знакомых не подает руки – считают меня вором… Тут уж женушка бывшая вовсю постаралась: всех обошла, со всеми поговорила, такие подробности про меня выдумала – мама не горюй!

Дмитрий немного помолчал, затем добавил:

– А как вишенка на торте, когда все это закончилось, бывшая позвонила мне. Судя по голосу, она была здорово пьяна.

«Ну, как тебе – понравилось?» – спросила она.

Я в первый момент не понял, о чем она говорит: «Что понравилось?»

«История с бриллиантами. Я ведь тебе на нашу свадьбу ничего не подарила, так вот, считай, это тебе от меня свадебный подарок!»

Рассмеялась и повесила трубку.

Дмитрий тяжело вздохнул.

– Понимаешь, каково мне было после такого звонка и как я относился к своей бывшей?

– Еще бы! Мне это очень знакомо!

– Да? – Он посмотрел на меня недоверчиво.

– Ну, у меня не совсем такая история, но похожая.

– Ну допустим. В общем, я после этого стал сам не свой.

Хорошо, что успел я к тому времени ипотеку выплатить за новую квартиру, так что я решил оставить все этой стерве, пускай подавится и от меня отстанет. Просидел пару недель в квартире родительской, никуда не выходя, стыдно людям в глаза смотреть было.

– Пил, небось? – спросила я, мужики вечно стресс снимают только одним способом.

– Было дело… – Митька отвел глаза. – Тут дружки бывшие, еще с детства некоторые остались… ну и… Только у меня деньги быстро кончились, и они отстали. А я думаю: нужно работу искать, не то тут в четырех стенах либо сопьюсь, либо повешусь.

На приличную работу меня не брали, но, к счастью, подвернулась вот эта – доставка кормов.

Конечно, деньги не те и работа муторная, монотонная, но зато я почти не сталкиваюсь с людьми. Но одному-то тоже тошно, а тут еще эта… Антонина на мою голову…

– Это еще что за личность? – Я даже подпрыгнула. – Ты что, любовницу завел?

– Если бы ты ее видела, ты бы так не говорила. – На этот раз он вздохнул особенно тяжко. – Эта Антонина, она подруга моей бывшей. Такая с виду растелепа губастая, некрасивая в общем. Но они со школы дружили.

– Ясно, твоя бывшая специально такую некрасивую подружку возле себя держала, чтобы на ее фоне еще лучше быть…

– Ну да, да там у этой Антонины семья по тем временам была не бедная, они подружку и привечали. Так-то я подруг бывшей не знаю, она без меня с ними встречалась, а эту Антонину не скрывала. И вот, как развелись мы, так стала мне Антонина названивать. И все рассказывает про жену – как она да что. От нее я и узнал всю историю про того чиновника, за которого бывшая замуж хотела. И что она при Антонине сказала, что добьется того, что меня либо посадят, либо я сам с собой что-то сделаю. И что теперь у нее, бывшей, знакомые какие-то криминальные, и что ей только попросить – меня мигом прирежут и в Неву спустят, никто не найдет.