Текст книги "Адам ищет Еву, или Сезон дикой охоты"

По следу Багиры

Звериное чутье

Антон понадеялся, что все плохое уже позади. Пройдет не так уж много времени, и все наладится, жизнь войдет в привычную колею. Время лечит и не такие раны. Мысль о том, что Алисы больше нет, уже не будет вызывать такую звериную тоску. Алисы нет, зато есть Регина. С которой надо разобраться.

Ее телефон по-прежнему не отвечал, но его это мало волновало. Она прекрасно знает, что делает.

Регина обязательно выйдет на связь, у них сын, они должны подумать, как жить дальше, даже если жить отныне будут врозь.

…Эти странные звонки начались в среду вечером. Антон был измотан проблемами на работе, он сидел в кресле перед телевизором, выключив звук. Тупо смотрел на экран, не понимая, что там происходит. Да и зачем ему это понимать?

Только что он позвонил сыну, выполнив отцовский долг, узнал, что у Алешки все в полном порядке. Купается, загорает, тренируется. Мама пока не объявлялась.

И тут вдруг зазвонил домашний телефон. Антон удивился. А почему не на мобильный? Первым делом он подумал, что этот звонок связан с работой. Возможно, дело сдвинулось и ему спешат об этом сообщить. Он посмотрел на определитель: что за странный номер? Похоже, межгород. Неужели Регина? Звонит из отеля или из бара, чтобы лишний раз не рисковать. Она ведь умная. Умная и осторожная. Антон снял трубку и, собираясь с мыслями, медленно произнес:

– Да. Говорите.

Пауза.

– Я слушаю. Говорите, – повторил он.

В трубке было молчание.

– Или вы будете говорить, или я вешаю трубку.

– Ты убил свою жену.

– Что?!

Гудки.

Он посидел, обдумывая неожиданный звонок. Голос был мужской, но, похоже, измененный. Низкий, глухой, словно с того света. Через носовой платок, что ли, парень говорил? И что бы это могло означать? Антон поначалу не забеспокоился. Не стоит придавать значение всякому бреду.

Он убил жену! Смешно! Да за что ему убивать Регину? Но на следующий день, придя с работы, Антон то и дело косился на телефон. Когда раздался звонок, он посмотрел на определитель и осторожно, словно бабочку ловил, которая могла в любой момент упорхнуть, снял трубку:

– Говорите.

– Ты убил.

– Жену? – спросил он с иронией.

– Да.

– Это все?

– Сто пятьдесят тысяч долларов.

– Что?

– Деньги.

– А иначе?

– Сядешь.

– Откуда вы звоните?

– С юга.

– Вот как? С юга? Вы там, случайно, не встретились с моей женой? На юге? – развеселился он.

– Ты ее убил.

– Не выйдет, юноша. У меня крепкие нервы. Поищите другой способ разбогатеть.

На этот раз Антон сам положил трубку. В этот вечер парень больше не звонил, ждал следующего. В одно и то же время, с точностью до минуты, шантажист сообщал о своих требованиях. Это было похоже на психическую атаку. Но смысла ее Антон понять пока не мог. Никто ведь не видел Регину мертвой. И почему такая сумма? Сто пятьдесят тысяч долларов, не больше и не меньше. Что ж, все любят круглые числа, и шантажисты тоже.

Когда раздался очередной звонок, он, как обычно, сказал:

– Говорите.

– Тебе осталось гулять на свободе пару дней.

– Да ты что!

– Или готовь деньги. Они у тебя есть.

– Никого я не убивал. И платить не собираюсь.

– Посмотрим.

Антону хотелось бы знать, откуда идут эти звонки? Что это за юг, с которого звонит шантажист? Юг большой.

Он достал справочник, нашел код города. Возможно, что звонили с заправочной станции. Почему оттуда? Если с Региной на юге что-то случилось, при чем здесь он, ее муж? Который остался в Москве. Он снова и снова набирал номер Регины и слышал все тоже: «Абонент временно недоступен… Абонент временно недоступен. Абонент временно…»

И тогда он решил сам позвонить следователю. Сидеть и дожидаться атаки – хуже всего. Если у милиции на него что есть, пусть выложат карты на стол. Где же визитка этого Лиховских, куда он ее засунул?

Визитка нашлась в одном из карманов пиджака. Антон никогда не думал, что сам будет искать следователя. Не поздно ли звонить? Он усмехнулся: правду узнать никогда не поздно. К тому же Юрий Иванович сам дал ему домашний телефон.

– Лиховских слушает.

– Здравствуйте. Это Перовский Антон Валентинович вас беспокоит в столь поздний час.

– Очень хорошо, что вы сами позвонили! Я уж собирался вас к нам вызывать, Антон Валентинович.

Голос у следователя был жизнерадостный, но Антону стало не по себе.

– А в чем, собственно, дело? – нервничая, спросил он.

– Ваша жена так и не объявилась?

– Нет, не объявилась.

– Очень жаль. У меня к ней все больше и больше вопросов.

– У меня тоже, – не удержался он.

– Вот как? А что за вопросы?

– Не хотелось бы по телефону. Я могу завтра к вам подъехать?

– Конечно, Антон Валентинович! Дело-то какое интересное получается! Сплошные загадки! И чем дальше, тем больше.

«Щенок, – со злостью подумал он. Развлекается мальчишка, в детектива играет. Вот почему у таких щенков есть право вторгаться в чью-то частную жизнь? И делать какие-то намеки. Интересно ему!»

Он уже хотел дать отбой, но мальчишка-следователь вдруг спросил:

– Антон Валентинович?

– Да, я слушаю.

– А почему вы все-таки вернулись в Большие Выселки в тот вечер, когда погибла Алиса Владиславовна?

– Вам этого не понять.

– Я попробую.

Он молчал.

– Вы подумайте над ответом. Я жду. – И следователь сам дал отбой.

Почему он вернулся? В машине ведь была только одна женщина. Он ехал домой, и вдруг с горечью подумал, что это не та женщина. Которая ему нужна и которую он оправдает в любом случае. И он в панике повернул обратно.

…Эту ночь он почти не спал. Завтра тяжелый день. И на работе не все ладно, начинаются суды, да и с вечерними звонками надо разобраться. Пусть шантажист не думает, что он испугался. Не так-то просто обвинить человека в убийстве при полном отсутствии доказательств.

… – Проходите, Антон Валентинович!

Кроме отвратительного голоса у мальчишки был дурной вкус: он носил слишком уж яркие галстуки.

– Я сам к вам приехал, – напомнил он. Мол, я не виновен, мне бояться нечего.

– Это хорошо.

– Потому что у меня дома каждый вечер раздаются странные звонки.

– Вот как? – Следователь сразу насторожился. – И что за звонки?

– Меня обвиняют в убийстве жены. Требуют деньги.

– А вы уверены, что она жива?

– Конечно.

– Откуда такая уверенность?

– Дело в том, что Регина мне звонила. – Все равно ведь узнают, если уже не получили распечатку звонков на его мобильник.

– Откуда она вам звонила?

– С юга.

– А конкретно? Юг, он большой.

– Сказала, что из-под Анапы.

– А мне сдается, что звонок был из того же пансионата, откуда вас домогается этот загадочный шантажист. Он, похоже, знает только номер вашего домашнего телефона. Но со своего мобильника вам домой не звонит. Причин много: нет роуминга, проблемы с сотовой связью. А самая верная: не хочет светиться. Поэтому он бегает от телефона к телефону. Отель, бар, заправка… Пансионат называется «Звездный», и он не под Анапой, а возле Джубги, километрах в десяти, если следовать вдоль побережья. Я по карте посмотрел.

– Откуда вы все это знаете? – хрипло спросил Антон.

– Ваша жена нам до зарезу нужна. Как важная свидетельница. К сожалению, у меня пока нет доказательств ее причастности к убийству. И мне не дают командировку. Начальство говорит, я на юг хочу за казенный счет прокатиться, на солнышке погреться, в море искупаться, – неожиданно разоткровенничался щенок. – А классно было бы! Но мы – провинция, у нас с бюджетом туго. А тут командировка на море! Опера тоже туда рвутся, а мне не светит. Я тут без году неделя. И улик пока маловато.

– Каких улик?

– Таких. – Антон готов был его убить за этот взгляд. Шерлок Холмс малолетний! Строит из себя! – Между прочим, загадочная она, женщина Регина Викторовна Перовская.

– Что в ней такого загадочного? Жена, мать, домохозяйка. Ни дня не работала. Вышла замуж, родила ребенка. Вся ее жизнь, как на ладони.

– Не скажи́те. Например, такой фактик. Чуть больше года назад Регина Викторовна чинила новенькую машину, «Пежо 206». Мы навели справки. Машина из салона, на гарантии, а ваша жена не обратилась в сервис-центр, где ее покупала, нашла частника, заплатила большие деньги.

– Ну и что?

– Вам это не кажется странным?

– Может, она хотела побыстрее починить машину? Не хотела меня расстраивать.

– Очень не хотела, – подтвердил следователь. – Этот мастер-умелец живет в вашем же доме. Мы опрашивали соседей и чисто случайно на него наткнулись. Мужик тут же заявил, что он ни в чем не виноват, просто хотел подработать. Загнал машину к себе в гараж и там, на месте, все сделал. Золотые руки у человека, вот, телефончик взял. Авось пригодится. Хотя машины у меня пока нет, – с сожалением заметил следователь.

– А зачем вы опрашивали моих соседей?

– Как же, Антон Валентинович? Ведь женщину убили!

– И при чем здесь моя жена?

– Она исчезла. А почему?

– Моя жена просто отдыхает на юге, – отчеканил он. – Это никому не запрещается. Как только она вернется, сразу же даст показания. Но прерывать ее отдых из-за того, что в какой-то деревне нашли обгоревший труп, это, это, это… Неразумно, – нашел он, наконец, подходящее слово. – Она ведь проехала полторы тысячи километров! Простудилась, устала. Может, у нее температура поднялась! И что ж, мчаться обратно сломя голову? Чтобы рассказать о том, как ее подруга испугалась мужа и отказалась ехать вместе с ней на юг?

– На машине вашей жены была кровь.

– Какая кровь?! Когда?!

– Когда она ее чинила у частника, вместо того чтобы обратится в сервис-центр. Крыло было помято, а на нем следы крови. Она плохо вымыла машину. Должно быть, очень испугалась, нервничала. И мастер это заметил. Его бы привлечь к уголовной ответственности, но сначала неплохо было бы найти вашу супругу. Кстати, как у нее со зрением?

– Небольшая близорукость.

– Вот видите!

– Она могла сбить собаку.

– Метр в холке? Очень может быть. У нас по дорогам гуляют огромные пятнистые доги. Или сенбернары, – развеселился вдруг следователь.

– Вы хотите сказать, что Регина сбила человека? Какая чушь! Это же невозможно скрыть! И потом, она бы мне сказала, попросила денег.

– А своих у нее не было? Какой-нибудь счет.

– Своих…

Он тут же вспомнил о банковском счете жены. Он открыл его на имя Регины, но с правом докладывать любые суммы и получать по нему информацию. Значит, можно наведаться в банк и посмотреть остаток.

– Так что, Антон Валентинович? Вспомнили?

– У нее был счет в банке на крупную сумму. Около ста тысяч долларов. За три года набежали проценты.

– В каком банке?

Он подумал с полминуты, якобы вспоминая, и назвал банк. Все равно ведь найдут. И какое это имеет значение? Тайна вклада есть тайна вклада. Дадут ли санкцию на ее разглашение Юрию Ивановичу Лиховских? Нужен веский довод. Подумаешь, кровь на машине! А где потерпевший? А заявление? Вдруг и в самом деле собака.

Следователь сидел напротив и что-то торопливо записывал.

– Как вы говорите, называется этот пансионат? – спросил Антон.

– Что? – Щенок поднял голову от своих записей. Антон со злостью заметил веснушки на носу и длинные пшеничные ресницы. Пинкертон, мать его! Сопли вытри!

– Откуда звонят ко мне домой?

– «Звездный», десять километров от Джубги по побережью. Частный пансионат… Отдохнуть собрались?

– У меня дела в Москве.

– Я в курсе. А ведь и вам нужны сейчас деньги, Антон Валентинович. Я справлялся.

– Это мои проблемы. – «А глубоко они копают», – с досадой подумал он.

– Я удивляюсь, как все замкнулось на этих деньгах! Всем они нужны. Господину Митрофанову нужны, вашей жене нужны, вам нужны. И звонившему из пансионата парню. Так нужны вашей компании эти деньги, что они просто не имели права сгореть! Так где же они, Антон Валентинович?

– Понятия не имею. И с чего вы взяли, что они так уж до зарезу нужны моей жене? У Регины все есть, она ни в чем не нуждается. И в крайнем случае она могла попросить денег у меня.

– А вы проверьте ее счет.

– Спасибо за совет, – сухо сказал он. – Ко мне вопросы закончились?

– Если вы ничего не знаете про аварию, то закончились.

– Первый раз об этом сегодня услышал.

– Скажите, а если бы вы узнали про свою жену нечто плохое, стали бы вы ее с таким рвением защищать? Или вы уже все знаете? И подготовились? Как-никак, она вам жена, у вас сын.

– Моя супруга – идеальная женщина, – отчеканил он. – Мы прожили вместе четырнадцать лет, я прекрасно знаю, на что способна Регина, а на что нет. И ничто не изменит моего мнения о ней.

– Очень на это надеюсь. Тем не менее до встречи, Антон Валентинович.

– Всего вам хорошего.

Вечером он снова сидел перед телевизором, выключив звук, и думал о том, что сказал следователь. Оказывается, у Регины есть тайны. И какие тайны! Он опять набрал ее номер. И вновь: «Абонент временно недоступен». Антон разозлился. Да включи ты телефон!

«Ну, пожалуйста, включи!» – взмолился он.

И в этот момент в квартире раздался звонок. Антон посмотрел на часы: как всегда точен.

– Говорите.

– Ты надумал что-нибудь?

– Я не собираюсь платить.

– Тогда увидимся в кабинете у следователя.

– Кто вы?

– Какая разница?

– Я просто хочу знать, с чего вы взяли, что Регина мертва?

– А где она? Ты знаешь?

– Она на юге. Отдыхает.

– А ты попробуй, поищи ее. И милиция пусть поищет.

В трубке были гудки. Он какое-то время сидел, держа в руке молчащую телефонную трубку. Что вообще происходит?

Антон прошел в спальню и, нервничая, долго искал в ящиках шкафа-купе и прикроватных тумб ключ от сейфа. Потом вспомнил, что сунул его под одну из лежащих на столе книг в тот день, когда искал пистолет Регины.

Он достал ключ, отпер сейф и с полчаса перебирал лежащие в нем бумаги. Никакой сберегательной книжки на имя жены в сейфе не было. Перепрятала? Но куда? И зачем перепрятала? Не было в сейфе и денег. Видимо, перед отъездом Регина выгребла все подчистую.

Пришлось на следующий день наведаться в банк и сообщить о потере сберкнижки. Антон объяснил, что хотел бы доложить на счет деньги, жена в отъезде, а сберкнижка утеряна. И поэтому нельзя ли как-нибудь решить возникшую проблему? Он знал, что если человек хочет расстаться с деньгами, то проблем для этого не существует. Вот отдавать деньги будут со скрипом, проверять и перепроверять и цепляться за любую мелочь, чтобы затормозить процесс, а берут их всегда с улыбкой.

Его паспортные данные были в компьютере, подпись тоже засвидетельствована по всем правилам. Девушка долго изучала его документы, потом с некоторым напряжением спросила:

– Какую сумму вы хотели бы положить?

– Пару тысяч долларов, если все будет в порядке.

– То есть?

– Если сегодня вы выдадите мне дубликат сберкнижки.

– Этот счет оформлен на вашу жену. Если она потеряла сберкнижку, пусть сама придет и получит дубликат. Вы имеете право только докладывать деньги. Но не снимать. Хотя снимать-то, собственно, и нечего. На счету осталось сто двадцать долларов.

Он сделал вид, что все в порядке, так и должно быть.

– Сумму снимали сразу или по частям?

– По частям. Разве жена вас не информировала?

– Все в порядке, – пробормотал он. – Знаете, я, пожалуй, зайду завтра. Или поговорю с женой. Вдруг она вспомнит, куда задевала эту книжку?

– Хорошо. – Девушка была недовольна. Как же! Клиент отнял столько времени, и чем закончилось!

Он улыбался. Всего хорошего, наилучших пожеланий. Как только Антон пришел домой, он сделал звонок своему партнеру по бизнесу. Поговорили о делах, потом о погоде, о жаре, об отсутствии дождей, о том, что в Москве становится невыносимо.

– Я хочу уехать на пару дней, – сказал он.

– Куда?

– На юг.

– С семьей?

– Они уже там, на юге. Алешка в спортивном лагере, Регина в частном пансионате.

– А почему не за границей?

– Проблемы, сам знаешь. Да и лагерь, куда поехал сын, хороший.

– Все наладится, – сказал любимую мантру партнер.

– Переживешь, если несколько дней меня не будет в Москве?

– Сказать по правде, не знаю. Проблемы серьезные. Но ты и в самом деле не в себе, по голосу чувствую. Съезди, развейся. Все равно эти несколько дней ничего не решают. Вот потом будет битва. Одним судом не обойдемся, будет и второй, и третий. Так что ты готовься, набирайся сил. Загорай, купайся. Я тоже грешным делом в Турцию собрался. Пока в тюрьму не сел, – он нервно рассмеялся, – надо бы хлебнуть пол-литра свободы. Хотя перед смертью не надышишься. Ха-ха!

– Если что-то срочное, звони.

– Да и ты держи руку на пульсе. Ты ведь на машине поедешь?

– Да.

– Тогда осторожнее, не гони. Ты мне нужен. Вдвоем, авось, и выстоим.

– Непременно. Удачи!

– Тебе тоже.

Он дал отбой и перевел дух. Завтра можно отправиться в путь.

Он еще помнил, как в первый раз ездил с женой на юг. Помнил и все последующие их поездки. На наш юг они ездили трижды, прежде чем стали выбирать для отдыха заграницу.

Регина была консервативна. По принципу: от добра добра не ищут. Останавливаться на ночлег предпочитала всегда в одном и том же месте, перекусывать по пути в одних и тех же кафе, заливать бензин на одних и тех же заправках. «Раз и навсегда установленный порядок продлевает жизнь», – любила говорить жена. Регине казалось, что, поддерживая установленный порядок, она поддерживает саму жизнь, разгадав секрет бессмертия. Раз сегодня, завтра и послезавтра одно и то же, изо дня в день, значит, так будет и всегда.

Антон посмеивался над этим, но предпочитал не возражать. У нее своя епархия: дом, хозяйство, ребенок, у него своя – деньги.

Оказалось, что все это миф. Была у жены и тайная жизнь. Интересно, а там тоже идеальный порядок? Или порядок у нее был только для мужа? Чтобы не путаться?

– Я должен ее найти, – вслух сказал он. – Не то меня и в самом деле обвинят в ее убийстве. Люди не исчезают бесследно.

Он хотел во что бы то ни стало доказать, что женщина, в смерти которой его обвиняют, на самом деле жива. На ночь она останавливается все в тех же кемпингах и все в тех же кафе обедает днем. Ее там недавно видели. Антон хотел собрать все доказательства ее существования. И после этого не будет никаких звонков, и никто уже больше не скажет: «Ты убил свою жену».

Заповедными тропами

Антон хотел выехать часов в семь, чтобы выспаться перед дальней дорогой. Но не получилось, потому что раньше полуночи уснуть он так и не смог, а уже в три часа ночи открыл глаза и почувствовал, что оставшееся до утра время промучается впустую. Уснуть ему так и не удастся. Снотворного, как и прочих таблеток, Антон не признавал, поэтому мучился бессонницей, которая пришла, как только на работе начались проблемы, словно послушный мальчик, наказанный за серьезную провинность. Накосячил – терпи.

Он выпил две чашки крепчайшего кофе, наскоро запихал в спортивную сумку кое-какую одежду и спустился в гараж за машиной. Уже без пятнадцати четыре он сидел за рулем и утешал себя тем, что на дорогах сейчас пусто. А поспать можно и днем, в каком-нибудь мотеле.

Июньский рассвет был стремителен, как сигнальная ракета, и так же ярок. Минут через сорок Антон уже по светлому съехал с Кольцевой дороги на трассу Дон и помчался в сторону Ростова. Впервые этот долгий путь на наш юг он проделал вместе с Алешкой и Региной. Тогда еще и машина у них была старенькая, и денег в обрез, и долгое путешествие в никуда, потому что отель они так и не забронировали, и это пугало привыкшую к порядку Регину.

Антон усмехнулся, вспомнив, как жена то и дело подсчитывала наличные, гадая, правильно ли информировали ее знакомые насчет тамошних цен. Теперь Регина уехала на юг одна, на собственной иномарке, имея в кармане крупную сумму в долларах. Антон почему-то был уверен, что у нее с собой большие деньги. И что она очень рискует. В ее положении надо бы гнать без остановки. Хотя кемпинг, где они все время останавливались на ночлег, надежно охраняется. Это ведь семейный бизнес, а репутация, как известно, дороже всего. В кемпинге Регине ничто не угрожает, там она на сто процентов и остановилась на ночлег.

Он рассчитывал, что приедет туда рано, часам к пяти, даже если не будет гнать с такой скоростью. Надо успокоиться и взять за среднее километров сто пятьдесят. Это до Оки, пока дорога хорошая, а потом сотню, не больше. Трасса загружена, на юг караваном идут фуры, мчатся курортники, мечтающие поскорее окунуться в море. Надо быть острожным, идя на обгон. Сколько уж на этой трассе народу побилось, мечтая о юге!

Дорога немного сняла с него напряжение. Это было здорово: ехать и ни о чем не думать, только ехать. Если бы еще забыть о цели путешествия.

Почему отключен ее мобильник? Почему шантажист обвиняет его в смерти Регины? Ведь был же этот звонок с юга! Антон говорил со своей женой, она была жива. Откуда она все-таки звонила? Сказала, что из-под Анапы, но это ложь. Эта женщина может быть где угодно. Кем бы она ни была, он должен ее найти. Лишь бы она поехала именно на юг.

Он протянул руку и нашарил в бардачке атлас автомобильных дорог России. Надо будет отмечать крестиками всякое упоминание о красивой брюнетке на голубом «Пежо». Не такое уж частое это явление даже на оживленной трассе. На юг таким способом ездят либо одинокие мужики, искатели приключений, либо влюбленные парочки, либо семьи. А для красивой одиночки-женщины это опасно. Да еще с такими деньгами! Что же заставило ее так рисковать?

Километров через двести будет первое кафе, где они всегда останавливались на «пип-стоп». Традиция. Бутерброды в дорогу Регина предпочитала брать из дома, но Алешке на трассе покупала всякие приятные мелочи: чипсы, «Колу», мороженое. Ровно через двести километров она говорила мужу: «Тормози. Надо выйти, размяться».

На этот раз Регины рядом не было, но он, увидев знакомые березки и аккуратный домик, покрытый малиновой черепицей, машинально затормозил. Было восемь утра, но мангал уже дымился. Туристы, кто ночевал в машинах возле кафе, собирались позавтракать, чтобы снова отправиться в путь. Антон вспомнил, что не ужинал и можно было бы перекусить.

Он вылез из машины и, разминая затекшие плечи, не спеша, направился в кафе. Грузная женщина, зевая, делала подсчеты на видавшем виды калькуляторе.

– Доброе утро, – поздоровался он.

– И вам всего хорошего. Что будете заказывать? Вот меню.

– Порцию шашлыка и бутылку минеральной воды, – заказал он, не глядя в меню. Регина всегда так делала.

Женщина кивнула и, зевнув, выписала счет. Антон пригляделся к ней, прикидывая, как она реагирует на красивых одиноких брюнеток за рулем иномарки? Настолько, чтобы запомнить, или мало ли вас тут таких?

– Здесь будете кушать? – доброжелательно спросила женщина.

– На улице.

– Коля! Еще порцию шашлыка! – крикнула она.

Паренек внушал Антону больше надежды. Он крутится здесь постоянно, разглядывая проезжающих. Молодой, смазливый, нагловатый. Одинокая красавица на дорогой иномарке пила здесь кофе. Кто ж не мечтает устроить свою судьбу? «А не одиноко ли тебе, девица? Не одиноко ли тебе, красная?»

– Парень, не уделишь мне минуту внимания? – решился он.

– Ну, чего?

– Ты без выходных работаешь?

– Как придется, – буркнул паренек.

– Моя жена неделю назад ехала на юг по этой трассе. Потом звонила, жаловалась, что ее обсчитали в кафе. Одинокая женщина, такая красивая, но такая беззащитная. Как тебе не стыдно?

– Чего-о?! Ма! – заорал он.

– Что такое? – выбежала на крик хозяйка.

– Иди сюда, ма!

Она примчалась на зов, как разъяренная тигрица. Антон аж попятился: порвет! Сынок-переросток, обиженно сопя, заныл:

– Ма, клиент недоволен. Жалуется, что обсчитываем.

– Может, моя жена говорила вовсе не о вас, – смягчил ситуацию Антон. – Я не уточнял, в каком именно кафе ее обсчитали.

Женщина бросила на него внимательный взгляд, и гораздо дольше смотрела на его машину. Потом горячо кинулась на защиту своего бизнеса:

– Да мы на этой трассе десять лет людей кормим! Нас все знают! И дальнобойщики останавливаются, и семейные, и местные заезжают. Мы своей репутацией дорожим!

– Молодая красивая женщина, брюнетка. В красной кожаной куртке. Голубая машина. «Пежо 206». – Антон с надеждой посмотрел на хозяйку придорожного кафе: – Яркая женщина, запоминающаяся. Вся такая холеная. Видно, что при деньгах. И одна.

Хозяйка наморщила лоб.

– Ну, как же, ма! – встрепенулся вдруг парень. – «Пежо 206»! Дамская машинка! Я, ма, тебе рассказывал! Дамочка была такая нервная, все никак не решалась из тачки своей выходить! Я потому ее и запомнил. Тут как раз мужики останавливались, дальнобойщики. Стемнело уже, вот они заночевать и остановились. Так они бы ее и не тронули. Такая телка им не по зубам. Они больше по плечевым, – хмыкнул он. – А эта, сразу видать, порядочная. Она еще сотню мне сунула и попросила принести бутылку минеральной воды. А из тачки так и не вылезла.

– Какой именно воды? – напряженно спросил Антон.

– «Боржоми» в пол-литровой стеклянной бутылке. Именно в стеклянной.

Другую Регина и не признавала. Когда появились деньги, она перестала экономить и покупала то, что считала нужным. Хорошо, что «Эвиан» не попросила.

– Она что-нибудь ела? – уточнил Антон.

– Да, но свое. Похоже, брезгует дамочка кафешками. Культурная. Как будто мы из собачатины шашлык делаем! Из машины она так и не вышла. Вроде, симпатичная, но в черных очках. В них все симпатичные. Да, на чай мне дала! Мало кто дает, а эта дала. Я еще ей говорю: «Куда же вы, на ночь глядя?» А она все на дальнобойщиков косилась.

«Регина косилась на дальнобойщиков?! Так на нее не похоже! Она раньше вообще «людей второго сорта» не замечала! Что ей какие-то водилы! А что приставать будут, так моя жена за словом в карман не полезет. Здесь что-то не то…»

– Так и не осталась, – продолжал тараторить парнишка, видимо, в надежде на чаевые. Его мать успокоилась и опять начала зевать. – Уехала. И из машины не вышла, – в который раз повторил он.

Антон прикинул: неужели она ехала всю ночь? Побоялась ночевать на трассе.

– А вы говорите, обсчитали! – закончил свою речь Коля. – Да она и не покупала ничего! Только бутылку воды!

– Да, я понял, – кивнул Антон. – Я, похоже, ошибся.

– Сейчас шашлычок будет. Свинина еще вчера бегала. Пальчики оближете!

Антон дал парню сотню. Пока несли шашлык, он разложил на столе дорожный атлас, достал авторучку и поставил первый крестик. Написал: «Суббота, вечер».

Хозяйка сама принесла тарелки, старательно расставила их на столе и все выравнивала их, чтобы стояли в ряд, аккуратно раскладывала салфетки, хлеб. Репутация важнее всего. Как же! Клиент пожаловался! Антон не выдержал:

– Спасибо большое. Мне все очень нравится.

Потом на всякий случай спросил:

– А обратно она не проезжала?

– Нет, не видела. – Женщина с сожалением покачала головой. – Да и не вспомнила бы я эту женщину, если б не Колька. Тот все заглядывается на красивых да одиноких. Особенно, если богатые.

– Так я и думал, – удовлетворенно кивнул Антон. – И вот еще что. Если вас об этой женщине будет спрашивать милиция…

– Милиция? Почему милиция?

Хозяйка сразу заволновалась и засуетилась.

– Да вы не волнуйтесь так, – успокоил ее Антон. – Просто скажите им то же, что и мне. Да, проезжала. Остановилась, купила бутылку минеральной воды. Из машины не вышла. Взяла воду и уехала.

– Но почему вдруг милиция? Ее ищут, да?

– Может быть, и не спросят. Это я на всякий случай. Спасибо вам большое за шашлык. Очень вкусно!

Вскоре он уехал, оставив их в легком недоумении. Во всяком случае, в активе у него алиби номер раз. Пусть попробуют доказать, что это была не Регина. Маленькие неувязочки в поведении женщины не в счет. Это можно списать на волнение и пережитый стресс. Хотя не мешало бы иметь документальное подтверждение, что это именно Регина. Кто-то же должен был видеть ее права или паспорт? Надо ехать дальше. Надо искать.

…Километров через сто он подъехал к заправочной станции. «ТНК». Регина почему-то предпочитала именно «ТНК». Она любила сочетание белого и синего цветов, хотя ей не шло ни то, ни другое. Вот Алисе необыкновенно шел голубой цвет. И белый. У нее были золотые волосы и синие глаза. Синие, как небо… Нет, васильки. Много лет назад он тонул в этих васильках, словно бежал по ржаному полю и вдруг споткнулся, увидев васильковое море цветов. И упал среди них, думая: умру, но не встану.

Антон невольно скрипнул зубами. К черту воспоминания!

Он подъехал к бензоколонке, над которой висела табличка с синими цифрами «95». Если Регина заливала бензин, то только «95». К машине Антона метнулся мужик в униформе, проворно схватил шланг и начал отвинчивать крышку бензобака, поскольку клиент не торопился вылезать. «Буржуй недорезанный, – понял Антон по выразительному взгляду мужика. – Но буржуй с деньгами».

Всем нужны чаевые.

Он все-таки вылез и стал разминать ноги.

– Сколько вам бензину заливать? – угрюмо спросил мужик. Надежда на чаевые таяла.

– Двадцать литров. Я сейчас оплачу.

Он не спеша рассчитывался в кассе, приглядываясь к заправщику, а вернувшись, негромко позвал:

– Мужик!

– Что вам? – откликнулся тот.

– У меня любимая девушка потерялась.

– Понимаю. – Он оглядел Антона с ног до головы и еле заметно усмехнулся. «Что, богатые тоже плачут?» – понял эту усмешку Антон. Но ему было все равно, что подумает о нем какой-то мужик на заправке где-то между Каширой и Воронежем. Он тут останется навсегда с этой своей усмешкой.

– Может быть, вы ее вспомните. Яркая брюнетка в красной куртке. На голубой «Пежо 206». Очень красивая.

– Машина?

– Девушка. Проезжала здесь неделю назад.

– Неделю назад! – присвистнул мужик. – Да вы знаете, сколько здесь таких проезжает!

– Представляю. Девушка приметная. Брюнетка, куртка красная, машина голубая. Я ее очень люблю.

– Машину?

– Девушку.

– Бывает. Нет, не помню такую, – с сожалением сказал заправщик.

– Что ж, понимаю.

Для мужика, который большую часть жизни проводит на этой заправке, машины имеют особые приметы, а люди нет. Он замечает треснутое лобовое стекло на дорогой иномарке, заляпанный грязью крутой джип, новенькую импортную резину на старых «Жигулях». Он живет машинами, заправляя их и попутно разглядывая. Мечтая. Эх, мне бы такую. А я бы ее мыл…

Что ему красавица на голубой иномарке? Антон все-таки дал ему чаевые. Мужик сунул деньги в карман и вздохнул:

– Вот бабы! От хороших мужиков сбегают! И чего им надо? Небось и тачка у нее дареная. На девку плюньте, а машину заявите в угон. Обе сразу найдутся.

– Что ж, спасибо за совет.

Он сел в «БМВ» и медленно вырулил с заправки. А мужик-то не дурак! Почему милиция не заявила в розыск машину, если им так уж нужна Регина? Как там сказал следователь Лиховских? Улик пока маловато? И не будет у них больше улик. Уж он-то, Антон Перовский, постарается.

Дорога плохая, да и ехать было скучновато. Сильно не разгонишься, а по сторонам глазеть – интереса мало. Чем дальше, тем меньше лесов, в основном поля, поля, поля… Единственное развлечение – стихийные рынки вдоль трассы. Как деревенька у дороги, так на обочине расселись пестро одетые бабы, выставив перед собой ведра с картошкой, банки с соленьями, пучки зелени на импровизированных прилавках. И непременное кафе с именем хозяйки на вывеске: «Валентина», «Наташа», «Ольга», «Татьяна»… Приветливые женщины сидят за столиками на открытых верандах или прямо на улице, поглядывают на дымящиеся мангалы…