Текст книги "Единственные дни"

Наталья Бондарчук в короткие минуты отдыха охотно общалась с людьми. Киносъемочный процесс трудоемок. Часами приходится ждать “нужного момента”, репетировать, переснимать. А тем более на этот раз бесплатно для массовки. Меня поразил пожилой мужчина со щетиной недельной небритости. Он долго молча стоял у предназначенного для выноса пушкинского гроба, печально склонив голову на грудь. Я выбрала момент, подошла к нему, познакомились. Анатолий Александрович Степанычев, пенсионер, пришел сюда еще затемно, так хотел участвовать в съемках. Бороду отращивал специально к этому дню. И так понравился режиссеру, что решено было выдать ему костюм ямщика. Обязательно, сказали, попадет в кадр. Вот Анатолий Александрович и настраивался, стоя около гроба и вспоминая все, что знал о гибели поэта.

Встретилась мне здесь и “настоящая Пушкина” – симпатичная женщина средних лет, менеджер строительной фирмы Ольга Пушкина. Говорит, ее дед Александр Александрович был дальним родственником Александра Сергеевича. Собирается, выйдя на пенсию, заняться изучением своей родословной.

Время от времени нам предлагают “зайти в автобус, попить горячего чая”. Но люди не хотят покидать съемочную площадку. Они замерзли, наверняка уже и голодны, но знают, что перерыв, скорей всего, короток. Вот-вот вновь потребуются в кадре их оплакивающие Пушкина глаза. Они не про чай думают. Они о поэте скорбят.

Вот отснят кадр с Сергеем Никоненко, играющим верного дядьку поэта. “Нету больше барина”, – сообщает Никоненко притихшей у дома на Мойке толпе. Произносит свою короткую фразу актер тихо. Но мне почему-то кажется, что она звучит очень громко и долго. Будто колокол ударил набат, и продолжительным эхом несет ветер этот звук к покрытой льдом седой Неве»

Интересны, на мой взгляд, живые портреты участников массовки, записанные корреспондентом Людмилой Безруковой и опубликованные в газете «Труд». Мне они очень дороги, так как в них показано внутреннее состояние обычных людей, участвовать в таких необходимых фильму сценах.

Монтажно-тонировочный период

Весной 2006 года мы вступили в монтажно-тонировочный период. Признаюсь, что я смогла буквально вскочить на подножку последнего вагона уходящего поезда. Дело в том, что в кинопроизводстве за последнее время произошли очень серьезные изменения: внедрение новейшей техники, например, компьютерной графики, – и все это повлияло на сам киноязык. Американские боевики, «фильмы ужасов» и фильмы в стиле экшен на нем и базировались. Для того чтобы принять все новшества непредвзято и перенести их в свою работу, нужно было преодолеть определенный психологический барьер. И тут мне очень помогли мои дети. А также то, что я всегда страстно любила все новое.

Иван и Маша – молодые творческие личности, страстно интересовались современным кинематографом и стали буквально подсовывать мне современные фильмы. Почти всегда извиняясь за «идейное содержание», они настаивали, чтобы я внимательно рассмотрела тот или другой монтажный переход, драматическую связку, игру любимых актеров. Поэтому все монтажные переходы вместе с режиссером по монтажу Александром Хачко мы обсуждали коллегиально. Очень много в этот процесс привнес и Сергей Безруков. Его и Ванин креатив были очень полезен фильму. Ну, а когда дело дошло до музыки, молодой композитор Иван Бурляев получил аплодисменты мосфильмовского оркестра и самого дирижера Сергея Скрипки. Наблюдать за Иваном в момент записи его музыки с оркестром было очень интересно. Завершился этот этап работой со специалистом по dolby-stereo звуку.

Впервые мы с Иваном услышали по-настоящему объемный звук, просматривая наш фильм на большом экране.

Когда я впервые услышала так называемое сведение звука, музыки и шумов, которым руководил Иван, я буквально накинулась на него со словами:

– Ты что сделал?! Это же невозможно слушать, всё грохочет, слов не разобрать…

– Успокойся, мама, – со знанием дела говорил Иван. – Всё будет в окончательном виде корректнее даже для тебя… И таких, как ты…

«Таких, как я» – это все старшее поколение. Мы так и не привыкли к современному грохочущему «саунд-дизайну», по-русски – звуковому оформлению. Но ведь и это также новая и неотъемлемая часть современного кинематографического процесса. Кстати, выпущен отдельный диск с музыкой Ивана: «Пушкин. Последняя дуэль».

Пушкинский фестиваль в Америке

На завершающем этапе к нам в гости приехал очень интересный человек – Александр Александрович Яхонтов. Он оказался дальним родственником Пушкина и живет в Америке. Посмотрев фильм «Последняя дуэль» и несколько серий фильма «Одна любовь души моей», он пригласил меня и Игоря Днестрянского в США на фестиваль, посвященный Пушкину. Так, в октябре 2006 года мы с Игорем оказались в Калифорнии.

Сидя в машине с Яхонтовым, я обмолвилась, что слышала о прямом потомке Пушкина, проживающем в Бельгии. «Вы увидите его через несколько минут», – улыбнулся он (потом мы узнали, что он его троюродный брат). И действительно, когда мы прибыли в дом к Яхонтову, а это был дивный калифорнийский теплый вечер, нас поджидала пара среднего возраста. Когда мы познакомились, выяснилось, что Александр Александрович Пушкин и его супруга Мария Дурново-Пушкина оба являются прямыми потомками Пушкина и происходят от Сашки Рыжего – так в детстве называл любимого сына Александр Сергеевич. Оба Пушкины являются последними прямыми потомками рода Пушкина на земле.

Фестиваль был скромным, но очень красивым. Проходил он с 5 по 8 октября в Karl Anatol Center университета штата Калифорния, расположенном в Лонг-Бич (California State University Long Beach). Вдохновителями и организаторами этого события были Александр Яхонтов (президент Общества русско-сербской дружбы в Америке) и профессор университета Харольд Шефски.

Нас с Игорем поселили в частном доме у добродушной Мэрилин. Ее квартиру украшают картины индейской художницы и вещи индейцев. И это не случайно. Ее род ведет к индейцам, и Мэрилин обоснованно этим гордится. Принадлежность к индейским корням проявляется в жизненной стойкости и независимости взглядов. Игорю показали кабинет одного профессора калифорнийского университета с индейским происхождением, который не без иронии поместил на двери надпись: «Мы боремся с терроризмом с 1492 года». То есть со времени визита Колумба…

Узнав, что мы в Америке, примчался из штата Юта Дэвид Нельсон вместе со своей женой Эмили, преодолев на машине более тысячи километров. Благодаря моему американскому сыну, как я привыкла называть Дэвида с тех пор, как он обучал мою дочь Машу английскому языку, мы смогли увидеть океан и даже искупаться в нем. А на следующий день посетили Лос-Анджелес, прошлись по звездной дорожке и увидели здание, где проходит самый престижный в мире кинофорум.

Фестиваль был задуман Александром Яхонтовым как действо с живым участием образа Пушкина. Поэтому он очень обрадовался, когда понял, что можно пригласить Игоря Днестрянского и соответствующим образом выстроить программу. Появление Игоря в костюме Пушкина было встречено овациями. На протяжении всего фестиваля звучала фортепианная музыка XIX века, романсы на стихи Пушкина, а Игорь читал стихи. Читал на русском, но когда выяснилось, что в зале есть профессора калифорнийского университета, приехавшие из Болгарии, прочел одно стихотворение Пушкина на болгарском. Он был к этому готов, поскольку готовил это для фестиваля в г. Каварна, где мы были с театром «Бэмби».

Но конечно, главным событием этих дней стал показ нашего нового фильма «Пушкин. Последняя дуэль». Правда, пока с DVD-диска, но с английскими субтитрами. Зал на четыреста человек был полон. Когда пошли титры, зал встал и аплодировал стоя. Первым ко мне подошел – а скорее подбежал – Александр Александрович Пушкин. В глазах его были слезы: «Я благодарю вас за этот прекрасный фильм», – сказал Александр Александрович и обнял меня.

Позже в каминной Центра состоялась импровизированная пресс-конференция участников просмотра.

«Фильм Бондарчук рисует личность Пушкина и его общество с тонкостью акварелиста и точностью документалиста, – высказала свое мнение скульптор Ника Щербакова. – Вы создали памятник Пушкину лучше, чем Опекушин, потому что в вашем фильме он живой… Я нахожу очень удачным использование в вашем фильме следствия по делу о дуэли. Такой “детективный ход” дал нам возможность увидеть, что и как вело поэта к гибели».

«…Я пережил потрясение от первого шага к познанию Пушкина через ваш фильм», – признался муж Ники американец Райли Смит.

«Я полностью разделяю вашу концепцию фильма, – сказал Александр Александрович Пушкин, – она соответствует даже тем рассказам бабушек и дедушек нашего рода Пушкиных, которые мы от них слышали. Мы с моей женой Марией мечтаем пригласить вас и вашу группу в Бельгию и будем всеми силами способствовать этому».

«Я смотрел фильм еще в Москве, – рассказывал Александр Яхонтов, – он мне очень близок по духу. Здесь в Америке я посмотрел его во второй раз, и он мне стал еще понятнее и роднее. Этот фильм нужно смотреть несколько раз».

На следующий день мы показали фрагменты фильма «Одна любовь души моей», которые тоже были встречены с огромным интересом. Среди зрителей были – профессора университета, студенты, библиотекари, интеллигенция, интересующаяся русской культурой.

Во время торжественного обеда профессора американцы весьма преклонного возраста говорили о том, что еще во времена холодной войны они призывали изучать русский язык и культуру, говорили о необходимости дружбы с нашей страной, но тогда они встречали лишь недоумение и непонимание. И вот теперь – в голосе их звучала радость – они дожили до нашего времени, до премьеры «Пушкина» в Соединенных Штатах.

Как я стала дистрибьютором

Вернувшись в Москву, я поняла, что обещанная дистрибьюция нашей картины под угрозой. Я воочию убедилась, что такая картина прокатчикам не нужна в принципе. Не буду называть имен, но представитель одной крупной прокатной фирмы мне объясняла: «Вы сняли хороший фильм, но посмотрите на этих ваших потенциальных зрителей» (в этот момент мы находились в одном из крупнейших московских кинотеатров). Те, на кого указала прокатчица, были бойкой молодежной тусовкой, которые пили литрами кока-колу и пиво, поглощали попкорн. «Этому зрителю ваш фильм не нужен. Я сама отбираю для них фильмы, в основном американские и низкопробные. Меня с души воротит, но беру. Потому что вот за это всё, – обвела она руками огромный кинотеатр, – нужно платить, а зритель – в основном молодежь». Я не нашлась что ответить, но сегодня, объездив тридцать российских городов, могу с уверенностью сказать, что у Пушкина есть свой зритель и среди молодежи. Но тогда, в 2006 году, я понимала, что если я лично не возьмусь за прокат фильма, его просто не будет. Так к моим кинопрофессиям: актриса, режиссер, сценарист, продюсер – вынужденно прибавилась новая – дистрибьютор. Я начала с азбуки: узнала, что такое «борды» – большие рекламные щиты, «флаеры» (маленькие листовки, которые бесплатно раздают в кинотеатрах). Также узнала, что в метрополитене нельзя разместить рекламу Пушкина с дуэльным пистолетом, так как это будет считаться пропагандой огнестрельного оружия. А вот плакат Джеймса Бонда с суперсовременным оружием можно! Почему? Только потому, что фильм о Джеймсе Бонде – коммерческий, а наш – нет.

Лучше всего прокат фильма прошел в Беларуси, потому что там нет или почти нет коммерческих кинотеатров. Есть государственные, хорошо отремонтированные, с dolby-звуком. И там на «Пушкина» выстраивались очереди.

Но до этого был фестиваль «Листопад»…

«Листопад»

18 ноября 2006 года, в 17 часов, на церемонии открытия XIII Минского международного кинофестиваля «Листопад» был показан наш фильм «Пушкин. Последняя дуэль». Его посмотрело одновременно пять тысяч человек. Кроме меня на фестиваль были приглашены Виктор Сухоруков, Анна Снаткина и Иван Бурляев. К моему и Ваниному сожалению, в огромном зале Дворца Республики не было dolby-системы, и звук был неполный. В большом зале физически ощутимы все реакции зрителей. Мы сидели вместе с Анной Снаткиной и, взявшись за руки, переживали. При первых аплодисментах мы попытались уйти, но нас буквально окружили люди со своими эмоциями и добрыми словами, особенно запомнились поздравления наших любимых актеров: Гостюхина, Пороховщикова… Со слезами на глазах наши дорогие мастера делились своими впечатлениями, говорили много теплых слов Анне Снаткиной, Виктору Сухорукову и заочно Сергею Безрукову.

Главная премьера в кинотеатре «Пушкинский»

Первого декабря состоялась мировая премьера нашего фильма в кинотеатре «Пушкинский». Пожалуй, этот показ стал главным событием последних лет и моей мечтой. Увидеть огромный плакат, растянутый во всю длину любимого кинотеатра с названием фильма «Пушкин. Последняя дуэль», постоять рядом с великолепным памятником Пушкину и вновь перенести взор на кинотеатр, носящий его имя, дорогого стоит.

Этот вечер мы с Ваней Бурляевым начали с того, что возложили цветы к памятнику Александру Сергеевичу Пушкину.

Двухтысячный зал был полон до отказа. Анна Снаткина, Евгений Стычкин, Инна Макарова и даже Маша Бурляева давали интервью. Сергей Безруков ответил только на вопросы телеканала «Россия» и убежал на поезд.

Начался просмотр. На огромном экране шел наш Пушкин. А я буквально ощутила дыхание двухтысячного зала, его напряжение. Да, были аплодисменты в конце фильма, даже крики «браво», но не это главное… Главное – это дыхание зрительного зала, напряженного и сострадательного… Именно ради этих мгновений мы живем.

Египет

Луксор

Когда-то я мечтала побывать на Алтае, посетить сокровенное место – гору Белуху. Затем мечтою стали Гималаи – долина Кулу. И это сбылось. Но была еще одна мечта – Египет, царство загадочных пирамид и тайны Сфинкса…

Никогда не думала, что буду встречать Новый, 2007 год, в Египте!

Но вот оно – солнце в декабре.

Сверкающее красное море и дивный пляж Хургады.

Я встретила со своим мужем Игорем Днестрянским удивительный Новый год, наблюдая зажигательные этнические танцы. А на другой день уже плавала с маской вдоль рифа.

Я думала, что такое возможно лишь с аквалангом, но вот детская мечта увидеть своими глазами экзотическую красоту подводного царства исполнилась!

И кого тут только нет: пестрые рыбы-попугаи, поражающая своей формой рыбка Пикассо, вытянутые рыба-игла и рыба-флейта. Вдруг появившаяся из ниоткуда пузатая рыба с огромными, почти по-человечески, грустными глазами. А с другой стороны – голубая бездна с таинственными лучами и неясными силуэтами огромных и немного страшноватых рыбин. И все это видишь сама, без акваланга и наутилуса. Просто чудо!

А вдоль берега можно проехаться верхом на добрейшем верблюде по имени Оскар. Да, да, именно этот знаменитый кинематографический приз я получила под Новый год в виде горы меха, мягкого носа и губ. И выглядел мой Оскар ничуть не хуже известной золотой статуэтки.

Кругом – кустарники бегоний всех цветов: от белого до ярко-красного и сиреневого. Мимо тебя разгуливают бело-серые цапли…

Но, конечно же, впечатление было бы далеко не полным, если в такой стране, как Египет, наблюдать только экзотическое морское побережье с силуэтами непривычных европейскому глазу пальм и манящую глубину прозрачной волны.

Египет для меня – таинственная страна Атлантов с высочайшей, более никогда не достигнутой, культурой, высокая цивилизация древности. Здесь чувствуешь себя сопричастной к великой тайне. Поэтому я с нетерпением ожидала возможности увидеть храмы и пирамиды.

Путешествовать нам с Игорем не в новинку. Вместе мы исследовали Непал и даже Гималаи. Результатом этих путешествий стал сериал «Гималаи – обитель Богов».

Но в Египте мы впервые.

И вот в пять утра, воткнув подушку между спиной и жестким сиденьем туристического автобуса, в тесной компании жаждущих этого необыкновенного путешествия мы отправились в Луксор.

Компания оказалась не на шутку тесной: более трехсот автобусов со всей Хургады и ее окрестностей были собраны в единый гигантский караван, и в сопровождении военной охраны он двинулся, вздымая сухую пыль, по обагренной первыми лучами солнца пустыне. Такого давно не видел даже гид-египтянин.

И вот она, древняя столица Египта! Перед нами – легендарные Фивы (ныне Луксор).

Здесь нет пирамид. В Новом царстве фараоны уже не строили их. Опыт прошлого показывал, что очень часто содержимое подвергалось грабежу, а значит, покой усопших мог быть нарушен, и вечная жизнь под угрозой. Поэтому стали поступать по-другому: погребальные храмы строились в одном месте, а гробницы, тщательно замаскированные, уже в другом. Их вырубали в скалах.

Современный Луксор расположен на правом берегу самой длинной в мире реки – Нила. Это «город живых». И именно здесь – грандиозные комплексы храмов – Карнакский и Луксорский. Мы уверенно ступаем по истертым камням аллеи сфинксов с бараньими головами. По ней когда-то проходило торжественное шествие в дни ежегодного праздника Опет, который устраивался во время половодья Нила и продолжался несколько недель. Его кульминацией была торжественная процессия, во главе которой жрецы несли из Карнакского храма статуи богов «фиванской триады» – Амона, его жены Мут и их сына Хонсу.

Но вот аллея сфинксов подводит нас к мощному сооружению – пилону. Это церемониальные врата. До сих пор ученые спорят, была ли у этого колоссального храма крыша. Скорее всего нет. Ведь храм был посвящен богу солнца, и его лучи должны были беспрепятственно проникать во все уголки. Казалось, мы стали частью некой мистерии, продвигаясь вдоль мудрых и видавших виды стен с многотысячелетней историей. Сменились только одежды, настрой, да и сами люди…

Все колонны и стены украшены выразительными барельефами. Они повествуют о жизни и подвигах фараона. Капители колонн выполнены в форме папируса, свернутого в бутон, и мы как бы проходим сквозь гигантский папирусный лес.

А ведь папирус – это символ Египта. И наш интерес влечет нас далеко вглубь, к самой сердцевине. Невольно вспоминается пастернаковское: «…во всем мне хочется дойти до самой сути…»

Если папирус – символ Нижнего Египта (то есть северного), то символ Верхнего (южного) – лотос. Этот цветок открывается на восходе, а закрываясь, в лепестках своего бутона он сохраняет любовь.

В одной из частей храма возвышается внушительный обелиск, посвященный богу солнца Амон-Ра. Установила его единственная женщина-фараон, царица Хатшепсут. Она носила мужские одежды и даже накладную бороду фараона. Ее муж, Хотмус II, умер в 27 лет, и она стала регентшей-опекуншей при Хотмусе III. Но чтобы мальчик не мешал ей править, она с десяти лет ссылает его. Им занимаются жрецы, а она единовластно правит двадцать шесть лет: расцветает торговля, возводится множество храмов. Время ее правления считается самым мирным в истории Древнего Египта. Она завозила товары, необычные растения, впервые привезла в Египет хну, по ее древним рецептам и сейчас готовятся лучшие косметические средства. Исчезла Хатшепсут мгновенно и таинственно.

На престол поднимается некогда сосланный ею Хотмус III. При нем Египет становится самой большой и мощной империей в мире. Но при этом он разрушает всё, что связано с царицей-матерью. И только обелиск из громадного куска розового асуанского гранита он тронуть не смеет, потому что он посвящен богу солнца Амон-Ра, а фараон не может идти против бога. Но в бессильном мщении он приказывает закрыть обелиск от глаз египтян сорокаметровой стеной! Время разрушило стену, а обелиск продолжает славить бога солнца Амон-Ра и царицу Хатшепсут.

У южной пристройки находится озеро, на берегу которого установлен большой каменный жук-скарабей. Толпы туристов, загадывая желание, семь раз обходят вокруг него. Древние египтяне считали жука-скарабея священным. Ведь он появляется на восходе солнца, возникая сам собой, из ниоткуда. И никогда его не увидишь на закате. Вырезанная из камня статуэтка скарабея – традиционный амулет, божество возрождения.

С помощью небольших, броско украшенных, быстроходных катеров нас переправляют на левый берег Нила. Крокодилов Чуковского никто не увидел. Лошадь Пржевальского тоже.

Древние захоронения и гробницы Луксора – некрополь фараонов Нового царства – расположены в гористой местности.

Здесь же, чтобы далеко не ходить, находятся поселения современных грабителей. Как нам объяснили, египетские цыгане, живущие в малоприметных с виду лачугах и недостроенных домах, напоминающих бараки, промышляют поиском захоронений, нелегальными раскопками и продажей за границу в частные руки бесценных свидетельств истории. Если повнимательнее вглядеться в силуэты их жилищ, то даже издалека можно видеть, например, тарелки спутниковых антенн. Внутри неказистое жилье может быть обставлено последними достижениями цивилизации, у них есть хорошие машины и квартиры в Каире. Переселить «старателей» из этих мест правительству не удается. Единственным практическим шагом, предпринятым для пресечения этого бизнеса, стала военная охрана возможных областей раскопок. Но солдат получает немного, а цыгане за одну бессонную ночь – месячный заработок.

Молодой сержант с автоматом Калашникова, встреченный нами у гробницы Ха Имуа Сета, сына Рамзеса II, приветлив и обаятелен, он даже был не против сфотографироваться с туристами. Внутри захоронений фотографировать запрещено. Может, поэтому краски фресок сохраняют еще свое великолепие…

Но иногда гробницы закрывают, чтобы дать им «отдохнуть» от туристов. Едва ли не самая роскошная по своему оформлению во всем Египте – гробница Нефертари, жены фараона Рамсеса II. Мы киваем на прощание очаровательному солдату, делаем несколько снимков скальных отрогов, в которых вырублены гробницы, и спешим в автобус. Нас ждут «Поющие статуи».

Это две впечатляющие каменные фигуры сидящего фараона Аменхотепа III (XIV век до н. э.), высотой около 20 метров. За двадцать семь лет до нашей эры во время землетрясения разрушилась верхняя часть правой статуи. После этого от ее оставшейся части на восходе солнца начал исходить звук, похожий на человеческий голос. К статуе устремились паломники, дабы послушать «голос низвергнутого бога». Греки назвали ее Мемнон. Так звали одного из персонажей Гомера, воспевавшего свою мать – богиню Аврору. Пение на рассвете продолжалось около двух веков. Но вот римский император Септимий решил «подремонтировать» колосс. Осколки собрали и установили вновь. И статуя замолчала… Природу исходивших от нее загадочных звуков до сих пор не могут разгадать. Ученые думают, что быстрое испарение утренней росы создавало эффект «голосовой вибрации» в трещинах смещенных каменных блоков. Ну, пусть думают. На то они и ученые… Когда смотришь на этих колоссов, невольно обращаешься к легендам об Атлантах. Есть версии, что колоссальные гиганты существовали 18 миллионов лет назад – титаны, способные сразиться с гигантскими чудовищами воздушной, морской, сухопутной стихий.

Статуи были установлены перед входом в поминальный храм фараона. Ныне он полностью разрушен. Из этого храма перекочевали в Петербург, на набережную Невы, напротив академии художеств, два сфинкса. Их нашли в 1828 году и выставили в Александрии на продажу. А наш соотечественник А.Н. Муравьев, остановившийся в Египте по пути в Палестину, увидел их и предложил российскому посланнику купить сфинксов. Посланник направил письмо Муравьева в Петербург, императору Николаю I, а тот передал его в академию Художеств с запросом: «Полезно ли будет сие приобретение?»

Академия ответила утвердительно. В июне 1832 года сфинксы были привезены в Петербург, а установили их через два года, сделав такую надпись: «Сфинкс из древних Фив, в Египте, привезен в град Святого Петра в 1832 году». Казалось бы, совсем недавно я стояла рядом с этими сфинксами на набережной Невы… А сейчас стараюсь запомнить то место, которое они сторожили около трех с половиной тысяч лет…

Мы покидаем Луксор – гигантский музей под открытым небом. Автобус погружается во мрак пустыни… Звезды разгораются ярче, становятся ближе, и вот он, самый почитаемый в Египте, – пояс Ориона. Мы возвращаемся в двадцать первый век.

Каир

Конечно же, нам не терпелось увидеть Великие Пирамиды и Сфинкса. Мы приезжаем в Каир. Расположен он в основном на правом, восточном берегу Нила. Мы обратили внимание на туманную дымку, обнимающую удаленные дома – стало ясно, что это смог. Этим объясняется некоторая общая сероватость города.

Мы побывали в каирском музее, который был основан в 1902 году. В свое время его посетили и Ф.И. Шаляпин, и Великий князь Константин Романов, и художник Иван Билибин… Думаю, их никто не торопил. А в нашем случае, из-за огромного наплыва туристов, посещение носило характер броуновского движения. Одним словом, «галопом по Египту». Где чуть освобождалось место, к тем экспонатам и прижималась наша группа, пытаясь услышать гида сквозь вавилонский разноязыкий гул. За одно посещение внимательно осмотреть все просто невозможно (как и в нашем Эрмитаже). Основные экспонаты относятся ко времени правления фараонских династий. Кстати, слово «фараон» буквально означает «дом бога» и появилось в 18-той династии. Экспозицию выстраивали в хронологическом порядке. Едва переступаешь порог, видишь две статуи Рамзеса II, который известен тем, что стирал надписи со статуй предшественников и ставил на них свои, пытаясь закрепить свое имя в истории. Поразили «живые», пронзающие тебя реальным взглядом, глаза писца (2600 г. до н. э.). Они сделаны из кварца и обведены крашеной медью. Даже красноватые прожилки видны. Вот прекрасная Нефертити («Красивая, которая пришла»), жена Эхнатона; саркофаги разных эпох, статуи фараонов… Конечно же, зал Тутанхамона, в который мы с трудом протиснулись: там выставлена его посмертная золотая маска весом в 16 кг.

Захоронение Тутанхамона напоминает матрешку: в каменном саркофаге находится три других – один в другом. Первые два деревянные, покрытые сусальным золотом, и лишь третий – целиком из чистого золота весом 120 кг, в котором и покоилась мумия фараона. В музее ее нет, она оставлена в гробнице. Статуя фараона Хефрена более всего привлекает наше внимание – ведь это прототип знаменитого Сфинкса, с которым у нас, по планам, будет очное знакомство.

Интересно, что в сосудах для хранения вина, благовоний и т. д. до сих пор, вот уже на протяжении 4300 лет, эссенции находятся в жидком состоянии!

Не знаю, как других, но меня более всего поражают сохранившиеся бытовые детали, кожаные сандалии, вязаные носки, куски одежд… А также изящество и утонченная красота линий: будь то ваза или колесница, царская кровать или скромное украшение.

Все археологи пришли к соглашению, что чем глубже мы удаляемся в историю, тем прекрасней становится мастерство Египта.

Древние папирусы свидетельствуют, что наши современные шиньоны, пудры, туалетная вода, зубные порошки не были секретом для египтян. А медицинские книги Гермеса и сегодня полезны. Даже в 21-м веке, несмотря на претензии на мастерство в науках и искусствах, никто не только не в состоянии построить что-нибудь подобное пирамидам Древнего Египта, но и открыть наименьшее из утерянных искусств древних.

Египтяне изготавливали такую высококачественную бумагу, которая не поддавалась разрушительному влиянию времени. Открылось также, что умение египтян писать и их система письма были совершенны и, раз сложившись, уже не претерпевали изменений в дальнейшем.

В легкокрылых колесницах древних египтян были обнаружены металлические пружины, они служили для предохранения от тряски при быстрой езде. Что касается математики и геометрии, то еще до возникновения Греции науки Египта были сложившимися и развитыми. Геродот признает, что все, что греки знали, они получили от египтян. Гелиоцентрическая система так же, как и шарообразная форма земли, была известна египетским священнослужителям с незапамятных времен.

Священнослужители носили башмаки, сделанные из папируса, и одежды из тончайшего полотна, секрет которого утерян. Полотно ткалось и окрашивалось в ярчайшие цвета, метод также не восстановлен. Египетское полотно славилось по всему миру. Все мумии закутаны в эту ткань, и она прекрасно сохранилась. Кажется, все декоративные искусства были известны египтянам. Тончайшие ювелирные изделия из золота и серебра, драгоценных камней, грубые подделки которых можно увидеть в современных магазинах Каира.

Египет – родина и колыбель химии. Химия красок, не увядающих тысячелетиями, красок, поражающих и сегодня своей чистотой и насыщенностью. Бальзамирование и фресковая живопись не являлись случайными открытиями у египтян. В Египте делали виноградное вино и даже… варили пиво. Здесь было развито музыкальное искусство и понимали воздействие музыки на человеческий дух. Музыка применялась также как исцеляющее средство для лечения нервных расстройств.

Они знали искусство дирижирования и закон гармонии. Лира, арфа, флейта, гитара, свирели и кастаньеты, барабаны и трубы – все уже было в Древнем Египте. На стенах дворца в Фивах царь изображен играющим в шахматы с царицей.

Но вот мы в Гизе – это еще один район Каира, но уже на левом берегу Нила. В трепетном ожидании мы приближаемся к тому месту, где более четырех с половиной тысяч лет назад возникли Великие пирамиды: Хеопса, Хефрена и Микерина.

И вот он – взгляд Сфинкса…

Вернее, первый наш взгляд на него издалека. Мелкие торговцы утварью, полицейские у ограды, толпы фотографирующих туристов, ремесленники, презрительно жующие верблюды, равнодушные ослики, занятые своими делами местные жители, завернутые в паранджу мусульманки, велосипедисты и снующие подростки – все сразу исчезло, потонуло, ушло… Поверх всего – тысячелетний взгляд Сфинкса…

Сфинкс ориентирован точно на восток: в дни весеннего и осеннего солнцестояния направление его взгляда встречает первые лучи солнца. Его голова – это голова фараона, а фараоны считали себя сыновьями бога солнца – Ра. В начале XIX века у Сфинкса отвалилась борода, заплетенная косичкой. Предприимчивые британцы отвезли ее к себе и отдавать не намерены.

Говорят, что Большой Сфинкс был создан во времена фараона Хефрена (XXVI век до н. э.) и его лик должен напоминать лицо этого фараона. Это самая крупная монолитная скульптура в мире, ей более 4,5 тысяч лет. Символ грандиозного сочетания высшего разума, мудрости и львиной мощи.

Тысячелетиями каменные глазницы сфинкса всматривались в тех, кто приходил к ним. Возможно, это были атланты, цивилизация которых скрылась на века в океане. Видел Сфинкс и мудрого Моисея, и Клеопатру. Приветствовал он взглядом Иисуса, странствовавшего в поисках мудрости Востока, прежде чем отправиться в мир с божественной проповедью любви и сострадания. С предостережением встречал Сфинкс Наполеона. Все видел Сфинкс, зная, что все события земной жизни заранее предопределены в Великом сценарии космической жизни и неотвратимы. Сквозь столетия Сфинкс несет в себе тайну, предназначенную для избранных.