Текст книги "О чём молчали города. Мистические истории"

– Да брось. Не верю я в тоннели под Волгой. Это ж какая технология должна быть, чтоб такое настроить, ты представляешь? В восемнадцатом-то веке?

– В девятнадцатом…

– Да всё равно. Мне кажется, выйдем где-нибудь в бункере Сталина, и всё. Сама же говорила, они соединяются. Пошли.

Он нарисовал ещё одну стрелку на хрупком клочке штукатурки. Они шагали с полчаса, почти не разговаривая. Потом Лёшка остановился, заявил, что голодный как чёрт, сел прямо на пол и достал из рюкзака банку тушёнки с колечком-ключом на крышке.

– Специально такую покупал, чтоб не думать, чем открывать. Давай ешь. На вот, хлеб. Хорошо, что я рюкзак у деда твоего на посту не оставил, а?

– Хорошо, – вяло согласилась Светка.

От мысли о дедушке снова защипало в глазах, и еда стала комом в горле. Но Света заставила себя нормально поесть. Почему-то Лёшкины аргументы её не убедили… Хорошо хоть призрак больше не маячил.

Спустя ещё час стало понятно, что в бункере Сталина они уже не выйдут. Слишком долго, слишком далеко вёл их кирпичный сводчатый ход. К тому же он начал плавно понижаться…

– Лёш, это кошмар.

– Да, как-то… Может, этот тоннель не к Волге шёл, а куда-то вбок? Блин, компас бы…

– Деда рассказывал, этих убежищ по городу далеко не два построили. Ещё одно под Хлебной площадью было, но там всё давно развалено, затоплено и закрыто. Другое на Красной Глинке… Представляешь, сколько туда идти?! Может, лучше вернём… – она вдруг осеклась на полуслове и вскочила. – Ах ты, гад!

Лёшка обернулся и тоже увидел призрака.

– Ты сволочь, ты куда нас завёл?! – заорала Светка так, что дурное эхо метнулось вдоль тоннеля. – Чего тебе от нас надо, Мультик дурацкий?!

Она в бешенстве подхватила с пола кирпичный обломок и метнула в невыразительный столб дыма. Мультик легко увернулся и плавно скользнул к Лёхе. Тот попятился, распластался спиной по стене и не успел отскочить: призрак подлетел к нему, на секунду окутал и… пропал.

– Лёшка!

Света подбежала к другу, схватила за руку и отскочила, пискнув от болезненного щелчка статического электричества. Лёха же остался стоять, как в столбняке, с таким жутким остекленевшим взглядом, что Светка нервно втянула воздух и чуть не заорала.

– Лёшка-а… – позвала она наконец почти шёпотом, потом добавила, начиная сердиться: – Лёш, иди на фиг с такими шутками сейчас, а? Лёш! Лёша, блин! Не смешно!

– И… зви… ннн… – просипел он вдруг диким… не голосом, механическим хрипом, будто сквозь густой шум радиопомех.

Светка попятилась и влепилась спиной в противоположную стену так, что в животе всё неприятно перетряхнуло.

– И… зви… ни… те… – медленно повторил Лёшка, вперив немигающий взгляд туда, где Света стояла несколько секунд назад, словно не увидел, как она отошла.

– Нуж… на… по… мощь… Дол… го… ждал… – с трудом разобрала Света сквозь жуткий хрип и скрежет. – И… ди… те. За… мной. Не… о… пас… но…

Она не выдержала и завопила, зажмурившись и закрыв лицо руками. После оглушительного крика тишина в тоннеле показалась ещё более густой и тяжёлой. Но тут закашлялся Лёшка. Увидев, что его лицо снова приняло живое, осмысленное выражение, Светка подскочила к другу и повисла у него на шее, истерически всхлипывая и невнятно причитая.

– Ладно тебе, – проговорил он через пару минут своим собственным смущённым голосом. – Всё со мной нормально. Он просто хотел тебе ответить, а по-другому не смог…

Придя в себя, Света осознала наконец, что именно услышала.

– Блин, он правда зовёт и просит помощи?..

– Угу, – кивнул Лёшка, вытягивая из рюкзака бутылку минералки. – Он мне… показал кое-что.

Светка вытаращила глаза.

– Как это?

Лёха усмехнулся:

– Ну… телепатически, видимо. Короче. Тоннель правда идёт на ту сторону, за Волгу. Погоди, дослушай! Это не так далеко, как кажется – всего километров шесть, если от Оперного считать. Мы уже почти половину прошли. А может, и не почти. На той стороне есть выход наверх.

– Круто, – отозвалась Света саркастически. – А домой мы оттуда вплавь будем добираться?

– Зачем? – искренне удивился Лёшка. – Дойдём до Рождествено да на пароме переплывём. У меня деньги есть, если что.

– И с чего ты взял, что мы выйдем возле Рождествено?

– Это не я, это он, – Лёха кивнул вперёд по ходу тоннеля, очевидно, имея в виду Мультика.

– Господи… Лёш, кто из нас с ума сошёл? – простонала Светка. – То есть ты хочешь сказать, что Мультик – в самом деле… голограмма?

Лёшка замялся, почесал в затылке, подбирая слова.

– Вообще не совсем. Голограмма нас от обвала вряд ли защитила бы. Он про себя выразился: псевдоматериальная матрица с телепатическим интерфейсом.

– Чего?!

– Ну, такая штука, которая может менять форму и взаимодействовать с предметами, а оператор мысленно ею управляет. Это у них был такой… инструмент. Для работы в труднодоступных и опасных для человека местах.

– У кого это – «у них»? Лёш, ты понимаешь вообще, что говоришь? – она уже почти орала от возмущения, так что у Лёшки от гулкого эха зазвенело в ушах. – Мы это сейчас про кого, про инопланетян разговариваем?! Ушам не верю!..

Лёха вздохнул, спрятал бутылку, затянул завязки рюкзака.

– Знаешь, Свет. Да, я понимаю. Мы тут очень странно встряли. Но, блин, ты же сама его видела. И трогала! И он нас спас вообще-то.

– Ага! Сначала завёл чёрт-те куда, выйти не давал, а потом – спас. Вот спасибочки!

Лёшка опять вздохнул и отвернулся. Помолчав, встал, закинул рюкзак за спину.

– Короче. Какая, нафиг, разница, что такое этот Мультик. У нас всё равно особого выбора нет, кроме как идти туда, куда есть проход. Потому что вернуться и торчать возле завала мне вообще не улыбается. Неизвестно, когда его раскопают. И неизвестно, не будет ли он и дальше рушиться. Оказаться там без Мультика? Чистое самоубийство. Так что можешь верить тому, что я… «услышал» – или забить, но идти всё равно придётся.

– О-фи-генно… – уныло протянула Светка.

Но выбор и правда был не велик, так что она поднялась и зашагала вслед за Лёхой. Минут через десять не выдержала и дёрнула его за рукав.

– Лёш… Извини.

– Да не за что, – улыбнулся он. – Как будто я не понимаю. Если б Мультик тебе в голову влез, я бы, может, тоже не поверил.

– А ты… – она вдруг опять встревожилась, – нормально себя чувствуешь? Не знаю… голова не болит?

– Слегка, – признался Лёха. – Но он сказал, это пройдёт без последствий.

Ещё немного помолчав, Света решилась спросить:

– А он… ну, Мультик… много тебе рассказал?

– Да почти всю свою жизнь.

Светка вытаращила глаза и даже остановилась.

– Как так? За десять секунд?!

– Да? – удивился Лёшка. – Я, честно говоря, не понял, сколько времени прошло. Такое чувство было, как будто вдруг уснул, потом проснулся – и помню огромный подробный сон.

Света заглянула ему в лицо и попросила:

– Расскажи? Обещаю, я больше не буду орать.

– В общем, они тут жили очень давно, ещё когда Жигулёвские горы назывались Яблоневыми. Очень много диких яблонь росло, как будто сад огромный. Он мне показал – весна, и все склоны как в кружевах белых. Красиво! Тебе бы понравилось.

Светка представила и восхищённо вздохнула:

– Жалко, что сейчас не так… Так «они» – это кто?

– Не знаю. Он всё время говорил просто «мы». Местные жители их Подземными Старцами называли. Все знали, что они безобидные, живут в пещерах, стараются без надобности не показываться на поверхности. Но при этом, если было нужно, охраняли природу, зверей. Изредка выходили предупредить про важное – о засухе, например, или особенно высоком половодье, в таком духе. Иногда спасали людей от разбойников. Ходит байка, будто однажды Учитель нашего… хм… проводника… защитил местных рыбаков и охотников от кочевников: вылетел на «летающей лодке» и распугал захватчиков «зелёными лучами». Говорят, он был белым колдуном. Искал вечное счастье и секрет долголетия, создавал волшебные штуки вроде той же лодки или вечных часов, которые нужно было заводить только раз в сто лет, или волшебной печки, которая превращала что угодно в золото. Атомные часы и атомный реактор, короче говоря.

– То есть всё-таки инопланетяне?

Вопрос прозвучал разочарованно, и Лёшка даже слегка обиделся:

– Да что они тебе так мешают-то? Может, инопланетяне. Может, древняя раса. Сказал же – не знаю. Да и какая разница? Сидели в горах, изучали геологию и прочую биологию, пользовались продвинутой техникой.

– Извини, – Света виновато тронула его за плечо. – Ну просто пришельцы – это как-то… избито. Но ты рассказывай, мне интересно, правда!

– В общем, учёные они на самом деле. Образцы собирали. Там, в горах, есть пещеры, где всегда холодно и много льда. Они его улучшили, чтобы не таял и был прозрачнее, и в этих кристаллах сохраняли животных, птиц, растения, начиная с какой-то дикой древности. Мультик сказал, однажды в такое хранилище советский учёный нечаянно попал: геолога отрезало от остальной группы обвалом, и он там пять дней блуждал, пока не набрёл на точку выхода – и его телепортнуло на поверхность.

– А мы-то ему зачем? Надеюсь, не экспонатами в музей? – неудачно пошутила Светка.

– Блин, да того музея уже, наверное, нет давно. Когда Жигулёвскую ГЭС построили, большую часть пещер затопило на фиг. Да и мага этого белого, Учителя, давно в живых нет. Собственно, и Мультика – тоже.

Света даже остановилась.

– Это как?

– Ща расскажу. Призрак же – это не человек, а… ну, инструмент, да, я уже объяснял.

– Но им же кто-то управляет?

– Грубо говоря, сейчас им рулит компьютер. Я не очень понял, как это получилось – то ли Ученик сознание своё в него загрузил, то ли так долго работал с программой, что она «выучила» его привычные действия. Хотя больше похоже на первое. Потому что он нас позвал, чтобы мы его тело похоронили.

– Чего?!

Светка опять встала, а Лёха вдруг рассердился:

– Блин, ты слушать будешь или как?

У неё на языке вертелся ещё десяток вопросов, но Света заставила себя извиниться, и Лёшка продолжил:

– Короче, история такая. Учитель работал тут очень давно, ему, наверное, сотни две лет было, а может, и больше. Но бессмертия они ещё не открыли, поэтому ему прислали Ученика. Он сначала вроде учился, но ему больше хотелось лёгкой жизни. Узнал, что у нас тут золото очень дорогое, а у Учителя – эта их атомная «чудо-печка». Он и стал тайком там слитки делать и продавать. Купил себе дом в городе, стал сбегать туда, жил барином. Учитель когда узнал, разозлился и собрался отослать Ученика обратно. Кончилось тем, что они сильно разругались и Ученик толкнул наставника в «печку»… Золото из него сделал…

– Ой, мама…

– Ну да… В общем, ему довольно быстро пришлось понять, что он натворил. Он же остался недоучкой, поэтому не увидел, что «печка» в тот момент была настроена неправильно, и это золото получилось жутко радиоактивным. Ученик получил такую дозу, что серьёзно заболел. Тем, кто его послал сюда, он, разумеется, сообщил, что Учитель просто умер. Его оставили продолжать и сохранять работу. Про болезнь ему тоже стыдно было признаваться, ну, и опять же, пришлось бы про Учителя объяснять. В общем, он заперся, совсем перестал выходить на поверхность и всё время, что ему оставалось, архивировал собранные Учителем данные и придумывал способ сохранить свой разум. Перед самой смертью – он показал мне, как несколько дней сидел перед компьютером, пока не свалился. Наверное, хотя бы частично у него получилось. Только вся техника уже пришла в упадок, энергии почти не осталось, и он смог только вот этого Мультика выпустить и довести до города. Ну, дальше – понятно. «Призрак оперы». Кто ж его всерьёз воспримет?.. Не знаю, сколько он тут так болтался, пока мы не попались. В общем, он просит, чтобы мы похоронили его тело, а всё, что загружено на комп, – отправили, если получится, в его… ну, институт, наверное.

Светка несколько минут топала молча, потом попросила:

– Дай-ка мне водички. А то что-то… нехорошо.

Лёха вытащил бутылку, протянул ей.

– Да. Невесёлая история…

Света сделала несколько жадных глотков, плеснула немного в горсть и умыла лицо. Вернула воду Лёшке, спросила, сосредоточенно хмуря брови:

– Значит, отправить информацию и похоронить напортачившего бедолагу? Ну ладно. Надеюсь, он сумеет нам объяснить, как это сделать…

– Смог же он всё это мне рассказать, – кивнул Лёха.

– Ладно. И сколько нам ещё идти?

– Да вроде уже недолго.

Лёшка оказался прав: минут через пятнадцать впереди показалась лестница. Призрак скользнул вверх и пропал из виду. Светка вздохнула устало:

– Интересно, сколько теперь подниматься?

– Ну считай, на какой мы глубине: убежище было на сорок два метра, потом ещё тоннель вниз спускался.

– Вот зачем, кстати? Как будто мало было, – проворчала Света.

– А между прочим, мало. Ты представь, допустим, Оперный на одном уровне с площадью Славы, а от неё спуск-то к Волге какой! Метров тридцать пять, кажется, до Волжского проспекта, потом ещё Набережная тоже спускается аж в три яруса. Вот они, все наши сорок с хвостиком. Если бы глубина осталась та же, тоннель упёрся бы прямо в воду. Так что, наверное, десятка полтора метров можно добавлять.

Когда впереди забрезжил зеленоватый отблеск на стенах, Светка не поверила глазам: уже? Но Лёха выключил фонарик, и сомнений не осталось. Через несколько минут они оказались в тамбуре, залитом диковатым травянисто-зелёным сиянием от двух ламп на стенах. Сначала ребятам показалось, что это просто тупик. Потом Лёшка вгляделся в стену напротив входа и заметил сбитый рисунок кирпичной кладки – перед ними определённо была потайная дверь. Правда, запертая.

– Эй! – возмутился Лёшка, обращаясь к исчезнувшему Мультику. – Тебе, конечно, хорошо сквозь стены летается, а мы так не можем! Как открыть-то?

Он стукнул кулаком по стенке, и… рука нырнула в неё аж по плечо. Светка пискнула и дёрнула Лёху за куртку обратно. Он без малейшего труда освободил руку.

– Техника, блин, на грани фантастики, – проворчал Лёшка недовольно и добавил громче: – Предупреждать надо, блин! Наставили голограмм… Пошли, короче. Обманка это, а не стена.

Света опасливо протянула руку: пальцы погрузились в «кирпич», не встретив сопротивления и вообще ничего не почувствовав. Но всё равно входить в «стену» было ужасно неуютно, и она зажмурилась, уцепившись за Лёшкин рукав. Позади фальшивки оказался тёмный проход, словно вырубленный в камне.

– Пещера, что ли? Или опять декорации?

Лёшка посветил фонариком и потрогал влажную стену – оказался обычный камень.

– Прощения просим за неуют, – прозвучал вдруг над головой густой, окающий мужской голос. – Извольте следовать прямо.

– Мамочки, – выдохнула Светка, крепче стискивая Лёшкино плечо.

А ему хоть бы что! Усмехается да бормочет что-то про подключение к голосовому интерфейсу. Умник, блин. Начитался фантастики, думает, круче всех теперь? Но тут Лёха обернулся, они встретились глазами, и Света поняла, что ему тоже ой как не по себе. Но разве ж мальчишка в таком признается?

Они шагали по всё расширяющемуся каменному коридору минут пять. Потом стены резко разошлись в стороны, а над головой вспыхнул густой зелёный свет.

– Эй, как тебя… Ученик! Твои лампочки, надеюсь, не радиоактивные? – окликнул Лёшка.

– Свет сей совершенно безвреден, – убедил их голос.

– Круто. Ну, показывай, чего делать теперь? Светка, пусти уже, неудобно.

Она заставила себя отцепиться от Лёхиной руки и осмелилась оглядеться. Помещение оказалось скорее большим залом пещеры, чем комнатой. Но тут, в отличие от коридора, было тепло и сухо. И даже пахло не мокрой извёсткой, а луговыми цветами и свежескошенной травой. В центре зала сгрудились столы с непонятными предметами. Слева Света заметила ещё один неосвещённый проход.

Пока она озиралась, Лёшка уже подошёл к одному из агрегатов и под окающие указания голоса принялся нажимать кнопки. Агрегат замигал, развернул над столом голографический экран и запищал непонятными сигналами. Лёха окончательно перестал нервничать и явно получал удовольствие от происходящего – поминутно охал и восклицал то «офигеть!», то «кру-уть». А Светка почувствовала себя не у дел и слегка обиделась. И зачем тогда надо было её тоже сюда тащить, если Лёшка и без неё отлично справился?

И тут в дальнем углу, справа, она заметила на полу что-то… Подойдя ближе, Света наклонилась и тут же шарахнулась в сторону: перед ней лежал ничком скелет в тёмной, покрытой пылью одежде. Точнее, не скелет, а всё-таки мумия. «Как, оказывается, в играх их похоже рисуют, – мелькнула у Светы неуместная мысль, и по спине хлынули мурашки. – В жизни больше в такие играть не буду!»

– Лёш… Я нашла его, – позвала она, не решаясь прикоснуться к останкам.

– Ага, отлично. Я почти закончил, – отозвался он, не поднимая головы.

– Лё-ош…

– Ну чего?

– А нам что, придётся его наверх нести?

– Зачем?

– Ну… похоронить же…

Она содрогнулась от этой мысли и попятилась ещё дальше.

– Да нет, – отмахнулся Лёха. – Ща, погоди, он мне всё сказал… Вот. Короче, тут есть специальная капсула. Надо его туда положить и отнести в… блин, не знаю, как это по-нашему будет. Короче, туда, где они экспонаты во льду хранят.

Значит, всё-таки придётся его трогать… Брр! А если он… развалится?!

– Эй, помоги! Эта штука тяжёлая.

Капсула против Светкиного ожидания не была похожа ни на гроб, ни на каменный кокон, какой она однажды видела в древнем фантастическом фильме. Длинный обтекаемый прозрачный контейнер. Светка подумала, это пластик, но весила капсула столько, что они едва дотащили её до останков. Лёшка потянулся было поднять мумию, но тоже замешкался, не решаясь прикоснуться…

– Фу, блин… первый раз в жизни настоящего мертвеца вижу, – признался он.

Наконец собрался с духом и перевернул тело. Лучше бы он этого не делал. Светка с воплем шарахнулась при виде оскаленного черепа, обтянутого иссохшей плотью. Лёшка пробормотал что-то нецензурное, но всё-таки осторожно поднял бедолагу и опустил в капсулу. Только почему-то не закрыл, а наклонился и…

– Ты чего делаешь? – спросила Светка, не решаясь подойти.

– Вот, – он разогнулся, вытянул руку с качающимся на тёмном шнурке то ли медальоном, то ли амулетом и сказал в потолок: – Ты ведь не против, если я его возьму? Я ж потом сам себе не поверю, что тут был, если ничего в руках не будет настоящего, реального.

– Возьми, – коротко отозвался Ученик.

Лёшка закрыл контейнер, и они потащили его в тёмный коридор слева. Тащить пришлось довольно далеко, и чем дальше, тем становилось холоднее, так что начали неметь пальцы на руках, а гладкая капсула норовила выскользнуть. Наконец Лёха остановился, приподнял капсулу за верхний край и так, стоя, прислонил к стене.

– Всё. Он сказал – тут.

Переводя дух, ребята оглянулись и… потеряли дар речи. Перед ними раскинулся просторный зал, заросший огромными прозрачными кристаллами. Лёшка подошёл к ближайшему, посветил фонариком и заметно дёрнулся: из прозрачной глубины скалилась волчья морда! В соседнем, ещё большем, кристалле застыл на задних лапах медведь. В следующем – лось, в другом – бобр, дальше заяц, лиса, сокол. И ещё сотни, нет, тысячи кристаллов с разными животными, птицами, насекомыми и даже растениями.

– Нехилую они тут базу данных собрали, – выдохнул Лёшка, разглядывая какого-то уже совсем непонятного звероящера. – Вот бы археологов сюда!

Света оглядела удивительное хранилище. Блики от Лёшкиного фонарика прыгали по граням кристаллов, выбивая из них то белые, то радужные всполохи. Это было так красиво, что у неё перехватило дыхание.

– Нет, – прошептала она. – Ни за что. Они же всё сломают! Так красиво…

Лёшка обернулся и огляделся удивлённо, только сейчас сообразив, что зрелище и в самом деле потрясающее.

– Да. Правда, – согласился он после недолгого созерцания. – Но бросать всё вот так под землёй – тоже жалко. Надеюсь, те, кому мы отправим архив Ученика, сумеют всё это как-то забрать и сберечь.

Они бродили по хранилищу, пока совсем не замёрзли, а когда выходили обратно, Света заметила, что снизу вокруг капсулы с мумией уже начал нарастать слой прозрачного льда.

В зале с аппаратами было так тепло и сухо, что даже уходить не хотелось. Но Лёшка снова подошёл к полупрозрачному экрану.

– Ну что? Отправляю?

– Да, – отозвался Ученик. – Благодарствую.

– Ладно… Тогда – пока…

Лёшка решительно нажал какую-то кнопку. Экран свернулся и погас. Аппарат ещё некоторое время тихо шуршал, потом выдал серию писков, смолк и выключил все индикаторы.

– Пока, Мультик, – прошептала Светка.

– Всё, – выдохнул Лёха и потрогал амулет в кармане. – Пошли. Он мне сказал, где точка выхода. Ещё полчаса тут всё будет работать на автомате, а потом вырубится. Надо успеть! Не то придётся по пещере вылезать…

Они пересекли зал и зашагали по тёмному прямому коридору с выглаженными стенами. Света оглядывалась всё время, пока позади виднелось зелёное свечение из зала. Ей почему-то было ужасно грустно…

Коридор привёл их в маленький круглый зал, полный сырого воздуха, запаха мокрой извести, камня и растительной прели. С потолка капало, свисали тонкие известковые сталактиты, под ногами тянулись им навстречу сталагмиты. Или наоборот. Светка вечно их путала.

– И что?..

Она хотела спросить, что они должны были найти в этой промокшей пещере, как вдруг – её будто ударили под коленки. Она рухнула… в пустоту и непроглядную тьму, да так стремительно, что не успела ни вскрикнуть, ни ухватиться за Лёшку…

Ребята пришли в себя на краю поля, под огромным дубом. Они лежали в нескольких шагах друг от друга, на мокрой от росы траве. Вроде бы ничего не болело, только немного вело, как бывает, когда разбудят раньше, чем выспишься.

Небо уже посветлело, кажется, вот-вот взойдёт солнце. За полем виднелись деревенские дома. Опомнившись, Светка схватилась за телефон, всё это время бесполезным куском пластмассы провалявшийся в кармане.

– Дедулечка, милый, со мной всё хорошо!.. Спасатели всё разобрали, да? А надпись нашу видели?! Слава Богу… И что, до пещер уже дошли? Как тупик?! Там проход был, пещера огромная!.. Да, мы за Волгой вышли. Лёшка говорит, около Рождествено… Да, с первым паромом приедем. Я всё расскажу! Ой, надо маме… Что? Почему?.. Сказал, я у тебя ночую?! Ужас, она тебя прибьёт… Деду-уля…

Светка всхлипнула и разревелась в трубку. А Лёшка сидел в траве, вертел в руках не то медальон, не то амулет на старом вощёном шнурке и счастливо улыбался.