Текст книги "Ближе к телу"

Компания тихо беседовала, на лице главврача была написана паника. Седовласый «пуп земли» – могу поспорить, именно так он и ощущал собственную персону – внезапно нахмурился и резко повысил голос:

– Елена!

Девушка встрепенулась и что-то ответила ему. Потом достала сигарету и прикурила, небрежно затягиваясь. Вероятно, это подружка Костика – ну не может быть такого совпадения. Хотя, конечно же, мало ли Лен-блондинок в городе? Тем не менее, я была уверена – это то, что мне нужно. Девица просто должна быть замешана в этой истории.

– Дашенька, а та девица часто здесь бывает? – спросила я, искренне надеясь, что официантка просто должна знать в лицо всех похитителей. – Ты ее раньше видела?

– Да вся эта компания, за исключением того, усатого, – махнула Дашка наманикюренными пальчиками в сторону главврача, – здесь просто постоянно. Я даже удивляюсь, делать им нечего или как? Ну как можно чуть не через день по барам расхаживать, да еще зависать на всю ночь? И главное, не больно-то пьют, гады. Прибыли не так много, особенно чаевых. Да нет, не обижают, иначе кто бы им помещение сдавал. Но сидят базарят, нет чтобы потанцевать, на девчонок посмотреть – у нас тут классное варьете, со стриптизом, так они все базарят. А та девица – дочка этого, представительного, в костюмчике.

– Вот как… – задумалась я. – А кто этот тип, ты не знаешь?

– Нет, но он всегда ведет себя как царь и бог, – язвительно заметила Дашка. – Привык, чтобы ему все подчинялись.

– Что же он в машине такой катается? – ехидно улыбнулась я. – Не мог что покруче прикупить?

– Наверное, нет, – рассмеялась Дашка. – Деньги все в баре промотал.

В девушке Лене было что-то знакомое. Я вновь присмотрелась к блондинистой девице – и поняла, где ее видела. Она же участвовала в подтанцовке у «Жирного праха» – мне еще показалось, что это самая симпатичная девочка из всех. И что это может значить? Объясните мне кто-нибудь!

Вдруг дверь, на которую я опиралась, как-то странно подалась вперед. От неожиданности потеряв равновесие, я плюхнулась прямо в зал бара. Пожилой мужчина, заметив меня, сощурился. Поначалу он, вероятно, принял меня за официантку, например. Приглядевшись внимательнее, пока я старательно поднималась с холодного и грязного пола, он чему-то ужасно обрадовался и заявил своим узколобым, сидевшим вдалеке:

– Приведите ее сюда!

Это он обо мне? Ну уж нет, беседовать с этой личностью я как-то не предрасположена. Стремительно поднявшись, я рванула к дверям и пулей вылетела на улицу. За мной бежали узколобые господа, вслед, перебирая ножонками, чесал седовласый тип. Ему эта суетливость совершенно не шла – не вязалась с обликом благонадежного джентльмена. Он орал вещи совершенно нелицеприятные, суть которых в том, что он жаждал со мной познакомиться и пообщаться. Вот с этой компанией у меня совершенно не было желания беседовать – ужасно хочется увидеть собственных внуков, ну, на худой конец, Ольгиных.

Я добежала до машины и плюхнулась на сиденье. Один из моих преследователей оказался достаточно проворным – он вцепился в дверку моего «Ниссана», не давая ее захлопнуть. Ну, с такими наглыми личностями у меня разговор короткий – и, двинув героя пониже пояса, я спокойно уехала. В зеркальце заднего вида я наблюдала, как братва со скоростью метеора ринулась к своей «девятке» – наивные, чтобы эта несчастная тачка могла тягаться с Полиной Андреевной на «Ниссане» – да раньше рак на горе свистнет! Я благополучно укатила.

Глава 6
Ольга

Уехав от Полины, я достала из сумочки цифры – Поленька сказала, что номером телефона они не являются. Может, это шифр от камеры хранения – например, номер камеры и код дверцы. Я поехала на вокзал, надеясь, что обрадую сестру еще одним триумфом. Но, побродив среди дверок, я убедилась, что мое предположение оказалось ошибочным. Что ж, можно и домой отправиться. Что мне остается делать? Впрочем… А что, если эти цифры – номер счета в банке? Такое ведь тоже может быть. Решив, что теория моя не лишена правдоподобия, я отправилась в ближайший банк. Но и там, просмотрев несколько образцов счетов, я поняла, что мои цифры к банковскому счету не имеют никакого отношения.

Я вышла из банка и направилась к остановке. Вдруг ко мне подошел какой-то тип и сказал:

– Привет.

Я сощурилась, обдумывая, откуда могу его знать – очки были в сумочке, а без них я вижу довольно плохо. Тип подхватил меня под руку. Я от растерянности ничего не могла сказать или сделать. По крайней мере, поначалу. Но этого хватило – меня запихнули в машину и куда-то повезли. Едва я приготовилась завизжать и позвать на помощь, к моей шее прикоснулось что-то очень холодное, да так, что я вжалась в сиденье. Кстати, сиденье было очень мягким и удобным – машина, не знаю уж какая, была иномаркой. Мне прошипели в ухо:

– Молчать, или ты труп.

Господи, как в мелодраме! Ну кому нужна мать семейства Ольга Андреевна! Кому, спрашивается, я могла помешать? Что же все на мою голову-то сваливается?

– Что вам нужно? – испуганно пролепетала я. – Кто вы?

Мои спутники заржали, как лошади в стойле. Один из них, тот, который сидел рядом со мной на заднем сидении и держал пистолет у моей шеи, сказал сквозь смех:

– Скоро узнаешь. А пока сиди и не рыпайся.

В машине были тонированные стекла, так что я понятия не имела, куда же, черт возьми, меня везут. Господи, я начинаю уподобляться Полине. Вот что делает с интеллигентными людьми общение с подобными деградатами.

Меня вытащили из машины под самым настоящим конвоем – прижимая к ребрам пистолет. Я еле шла от волнения и мечтала лишь об одном – снять стресс в компании знакомого и безопасного Дрюни Мурашова, а потом выслушать Полины упреки. Мне было очень страшно – кто знает, что со мной сделают. Вдруг убьют или еще что похуже – Господи, я же не переживу этого. Оглядевшись, я поняла, что понятия не имею, куда же меня привезли. Передо мной стоял частный дом, точнее, коттедж. Шикарное трехэтажное строение, окруженное высоченным забором. Меня под конвоем завели в дом. Мои грязные сапоги оставляли мокрые следы на красивом ковре. Но на это никто внимания не обращал.

Держа под прицелом, меня провели на второй этаж. Я прищурилась, пытаясь разглядеть похитителей. Честно говоря, мой конвоир был совершенно обыкновенным – не смогла бы узнать его в толпе. Он, не поворачиваясь ко мне спиной, постучал в обитую серой кожей дверь. Оттуда донесся глуховатый голос:

– Войдите.

И мы вошли – я, рядом высоченный парень, держащий пистолет у моей шеи, за ним еще трое – два мужика, бывшие со мной в машине, и еще один – присоединившийся в доме. В кресле, спиной к окну, сидел еще один человек. Он внимательно посмотрел на меня и усмехнулся, а парень с пистолетом заявил:

– Мы ее привезли.

– Отпустите ее и – все вон, – тихо и очень мягко сказал хозяин кабинета, восседавший за столом из полированного дерева и нагло оглядывавший меня с ног до головы. Все быстренько ретировались, закрыв за собой дверь. Мужчина был очень симпатичным, но не внушал доверия. Коротко стриженные темные волосы и невероятно красивые зеленоватые глаза, идеальная фигура и сверкающая полоска белоснежных зубов – кинозвезда, да и только.

– Присаживайтесь, Полина Андреевна, – вежливо предложил мужчина. Я повиновалась – опустилась в довольно удобное кресло напротив. Он с интересом смотрел на меня.

– Кто вы и что вам надо? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и бесстрашно. Мне это не слишком удалось. Единственное, что меня успокаивало – держали не в камере пыток и не под прицелом, значит, убивать пока не собирались. Но что со мной намерены сделать? Вот в чем вопрос. Мужчина напротив посмотрел на меня с легким удивлением, потом присмотрелся внимательнее – и устало вздохнул.

– Откуда вы знаете Константина Хорькова? – хмуро вопрошал эффектный мужчина лет тридцати пяти, не соблаговоливший представиться. Видимо, он был боссом – все вокруг слушали его беспрекословно.

– Да не знаю я его, честное слово, – искренне ответила я, воздев руки к потолку. – Я его даже ни разу не видела.

– Ну конечно, Полина Андреевна, вы его не видели, – ехидно усмехнулся мужчина, – только нашли его почему-то в вашей квартире.

Ах вот в чем дело! Меня просто перепутали с Полиной. И что мне теперь делать? Пока неизвестно, что нас двое – хоть какое-то преимущество на нашей с Полей стороне. А потом…

– Вы похитили моих детей! – вдруг поняла я, испуганно глядя на человека. – Да как вы могли!

Он легко махнул рукой, потом нахмурился.

– Мы говорим не об этом. Рассказывайте, что вам сказал Костя?

– Да ничего мне никто не говорил. А что вам надо-то? Мы вообще не разговаривали, – не покривив душой, призналась я. Мужчина не поверил. Ну прямо как Полина, когда я клянусь, что не пью. Их бы свести – убойная парочка получится. Тем не менее, подложить такую огромную свинью собственной сестре я не решилась.

– Господи, ну неужели так сложно рассказать, о чем вы общались с Хорьковым? – явно начиная терять терпение, вздохнул мужчина.

– Да ничего мне никто не говорил! – я возмутилась – никогда не обманываю чужих людей, а здесь мне не верят! – И вообще, что вы ко мне прицепились?

– Вы должны отдать нам то, что передал вам Хорьков, тогда вам ничто не грозит, – пообещал мне мужчина. Если бы еще знать, что я должна отдать и что мне дал этот самый Хорьков…

– Я ничего не знаю и не брала, – честно сказала я, в очередной раз прикладывая руки к груди. – Могу поклясться, я вообще не знаю, о чем вы говорите!

– Тогда найдите. Костя вам что-то рассказал, и вы должны отдать нам все! Через день мы снова встретимся, – и мужчина, подняв трубку телефона, рявкнул:

– Отвезите ее обратно.

Я обрадовалась, что мне ничего не сделали. Но радовалась я рано.

– Через день мы с вами будем разговаривать по-другому, – пообещал мне мужчина. – Если вы не выполните моих требований.

Меня снова погрузили в машину, как чемодан какой-то, и отвезли прямиком к Полининому дому.

Знать бы еще, что именно я должна найти и отдать этой бандитской личности. Это интересно.

Что же делать – я отправилась к Полине, надеясь, что она дома. Можно посоветоваться со «старшей сестрой», как она говорит. Вот самомнение у людей! Ведь Поля старше меня всего на несколько минут. Тем не менее, в некоторых случаях она гораздо умнее и рассудительнее. По крайней мере, она умеет принимать решения и следовать им. В отличие от меня.

Учитывая, что я не знаю – что искать… Впрочем, теперь ясно, что убили Костю не просто так. И нет сомнений, что кому-то очень надо получить какой-то предмет. Только какой…

– Ольга, где тебя носило? Где можно так долго мотаться? – так меня встретила любимая сестренка.

Если бы она только знала, что мне пришлось пережить! Ну ничего, сейчас узнает. Полина смотрела на меня и ждала объяснений. Я сразу же приступила к рассказу о злоключениях. Полина терпеливо выслушала меня, смоля одну сигарету за другой. Ну нельзя же так много курить! Потом сестренка приступила к допросу. Порой я поражаюсь, насколько четкие вопросы задает Полина – истинный следователь. Ей бы не тренером по шейпингу работать, а в милиции уголовные дела вести. Могу поспорить, уровень преступности сразу же упал бы до нижней отметки.

– Ольга, опиши мне твоих похитителей, – потребовала Полина. Я грустно посмотрела на нее.

– Полечка, я была без очков. Привезли меня обычные парни, коротко стриженные и узколобые.

– То есть гоблины, – уточнила Полина.

Да, кажется, подобные личности носят эту кличку.

– Их боссу лет тридцать пять, обаятельный мужчина, но очень властный. У него короткая стрижка и зеленые глаза. И он хочет получить какую-то вещь, которая должна была быть у Кости Хорькова. Он надеется, что эта вещь у меня, и требует вернуть ее через день.

Полина, немного помолчав, кивнула и сказала:

– Оля, я тоже думаю, что тебя перепутали со мной. Но у меня тоже ничего нет. И что из этого следует? Нам с тобой нужно во что бы то ни стало найти эту вещь, спрос на которую столь высок, тебе не кажется?

– Еще как кажется, – ответила я. – Поленька, а чем ты сегодня занималась?

– Я ездила в больницу. Около здания увидела серую «девятку» и поехала за ней. В машину сел главврач больницы. Мы приехали в бар на Набережной. Там главврача поджидали двое – представительный тип преклонного возраста и очаровательная блондинка… по имени Лена. Их беседу мне подслушать не удалось. Но эти личности, заметив меня, ужасно чему-то обрадовались. Мне с трудом удалось сбежать от них. Да, до этого я побывала на дополнительной работе Костика, в ночном клубе в Солнечном. Костя там исполнял роль личного медбрата певца. Да, и вот еще что. В этом самом клубе в подтанцовке работает Лена.

– Полечка, а может быть, нас с тобой приняли за тебя совершенно разные люди? Согласись, такое возможно.

– Ну конечно же, я об этом тоже подумала. Выходит, Костя нужен двоим людям сразу, не так ли?

Мне тоже так показалось.

– Поля, а что если эта Лена что-то знает? – предположила я нерешительно.

– Я почти уверена, что ей кое-что в самом деле известно, – усмехнулась Полина.

– Слушай, она работает только в ночном клубе или как? – спросила я.

В голове моей вызревал план. Не план – легкие наметки.

– Дашка сказала, что как-то видела эту девицу в косметическом салоне. Но, Ольга, нам туда соваться не стоит. Помни, мы с тобой на одно лицо, а она видела меня. И отец Лены пытался меня догнать.

– Полина! – возмутилась я. – У нас же есть Евгения Михайловна!

Наша бабушка даст фору любому элитному косметологу-визажисту. Она может настолько изменить внешность человека, что даже сама себя не узнаешь. Я уже опробовала на себе магические способности бабушки, помогая Полине в расследовании какого-то дела. И готова была вновь обратиться за услугами к бабе Жене. Не могу я просто сидеть без дела.

Поля вертела в руках обрывок снимка. Что-то гнездилось на краю моего сознания. Обрывок фотографии. Фотография.

Ой, как же я забыла-то! Фотография! Я же взяла у Александры Михайловны, Костиной матери, фотографию – кажется, такую же, как и обнаруженная Полиной, только целую.

Я сказала об этом Полине, сестренка посмотрела на меня с немым укором.

– Оля, ну почему ты такая непутевая? – вздохнула Полина. – Дай мне ее, посмотрю.

Разумеется, я оставила сумку дома. К тому же понятия не имею, нужная это фотография или бесполезная бумажка.

Вдруг я ахнула и взглянула на часы. Совсем забыла – сегодня вечером я же назначила встречу одной из своих клиенток. У Зои психологические проблемы носят надуманный характер, но она платит мне деньги – и приходится переливать из пустого в порожнее. Нельзя же каждый раз просить денег у Полины. Тем более, деньги мне не помешают. Раз уж я не успела вовремя отменить встречу, надо провести сеанс. Отвлекусь заодно.

А по поводу Лены – я обязательно обдумаю все варианты проникновения во вражеский лагерь. Только куда лучше направиться? В клуб в Солнечном или в косметический салон?

Зоя позвонила и заявила, что не может прийти – у нее возникли какие-то проблемы. И я задумалась на тему похищения моих детей. После небольших размышлений идея Полины о том, что Олег Русанов мог похитить моих малышей, не казалась уже столь неправдоподобной. Этот несчастный мужчина был одержим идеей обзавестись чадом. Но пеленки и прочие прелести, а также супруга, его совершенно не привлекали. Соответственно, он решил просто усыновить ребенка лет пяти – самый идеальный, на его взгляд, возраст. Олег с огромной симпатией относился к Артуру и Лизе, они его тоже любили. И он постоянно расспрашивал о них. Так почему бы ему не похитить моих малышей?

Конечно, не самая лучшая версия, но утопающий, как известно, хватается за соломинку. И я решила на всякий случай проверить это. Я набрала номер телефона Олега. Он сам поднял трубку:

– Алло-о? – протяжно проговорил он. Надо сказать, этот Русанов – человек очень обаятельный. Только вот в роли своей супруги он не представляет ни одну женщину. Предпочитает случайные связи, уверен, что женщины совершенно неспособны хранить верность, и истинную любовь могут подарит только дети. Это мешает ему в жизни и испортило нервы многим девицам, которые клюнули на удочку его обаяния.

– Олег, это Ольга Снегирева, – представилась я.

– Здравствуйте, – вежливо откликнулся Олег, но особой радости в его голосе я не ощутила. И это меня очень даже насторожило. Странно, сейчас еще не поздно, с Олегом мы всегда были друзьями – или мне так казалось.

– Вы меня совсем забыли, не заглядываете. Мы с вами уже давно не общались, – мягко сказала я ему. – У вас все в порядке?

– Да, Оля, все хорошо, спасибо, – вежливо и лаконично откликнулся Олег. – Вы поэтому позвонили?

– Да… но не только. Помните, вы приглашали меня на чай? Так вот, если ваше предложение все еще в силе…

Одно время Олег и впрямь пытался за мной ухаживать, даже цветы дарил, но я мягко и вежливо прекратила его притязания. Теперь же настала необходимость воспользоваться его былыми предложениями.

– Ну… Оля… – неуверенно промямлил Олег. Я же решительно – и откуда во мне столько наглости – заявила:

– Так я сейчас приеду, ждите, – и положила трубку.

Телефон надрывался, но я проигнорировала назойливые звонки – не хотелось давать Олегу путь к отступлению. И, быстро одевшись, я отправилась к бывшему клиенту. Полину я решила не предупреждать – ну что может быть опасного в человеке, с которым я так долго общалась? В нем нет ни капли агрессии, только легкое недовольство несовершенством жизни, и все. Не более. Так что я не думаю, что Олег Русанов может причинить мне неприятности, визит к нему вряд ли будет особо опасным. Но если только он похитил моих детей – вот тогда он у меня поплатится. Устрою гипноз – и все сам расскажет.

Тем временем я добралась до дома Русанова, поднялась на третий этаж и нажала на кнопку звонка. Дверь мне открыли не сразу, но все же открыли – это уже обнадеживает. Я вошла, пристально разглядывая бывшего клиента – Олег побледнел и несколько осунулся за месяц, что я его не видела.

– Оля, здравствуйте еще раз, – целуя мне руку, произнес он. На лице появилась усталая полуулыбка. – Входите, пожалуйста.

Я не преминула воспользоваться приглашением и сбросила шубу. Потом очаровательно улыбнулась, как смогла, и сказала немного напористо:

– Надеюсь, я не оторвала вас от срочных дел?

Я не рисковала нарваться на грубый ответ – Олег Русанов человек очень мягкий и истинный джентльмен. Он никогда не скажет женщине резкого слова, поэтому его так любит противоположный пол.

– Да нет, входите же, – мило улыбнулся Олег. – Чай, кофе?

– Чай, пожалуйста, – попросила я.

– Может быть, ликер? Оля, вы не стесняйтесь, прошу вас.

А почему бы и нет? Вообще, слегка захмелевший человек значительно более податлив, из него можно вытянуть такие факты, которых на трезвую голову никто не скажет. Не заставит же Олег меня пить в гордом одиночестве, правильно? И я спокойно сказала:

– Да, пожалуйста, если вам не сложно.

Через несколько минут наша беседа потекла веселее. Я внимательно наблюдала за Олегом и не могла понять, он или не он похитил моих детей. Честно говоря, если бы это сделал Олег, в безопасности малышей я могла бы быть совершенно уверена. Русанов очень любил детей. И теперь я напряженно ожидала от него вопроса о моих малышах. Раньше он постоянно интересовался ими. С одной стороны, если бы этот вопрос последовал, я бы могла полностью отказаться от своих подозрений – не мог же человек осведомляться о людях, о которых ему известно все. С другой стороны, он мог оказаться хитрее, чем я думаю.

– Как дела? – спросила я. – Вы решительно отказываетесь от нашего с вами общения, Олег? Вы меня совершенно забыли, – с кокетливой улыбкой заметила я.

– Ну что вы, Оля, как вы могли так подумать. Просто… У меня работа, совершенно нет времени на визиты. Простите.

В таком же духе мы проговорили еще с полчаса. Наконец Олег сказал смущенно:

– Знаете, Оля, вы не поверите – я, кажется, решил жениться.

Мои несчастные глаза едва не вылезли из орбит – Русанов женится? Господи, человек с таким предубеждением к браку – и женится?! Это невероятно! Я даже онемела на некоторое время. Олег прекрасно понял мою реакцию:

– Вот именно, Оленька, у меня такое же ощущение. Знаете, как когда долгое время терпеть не можешь, скажем, кофе, а потом обнаруживаешь, что этот напиток даже ничего.

– Вы – жениться?! Простите, я конечно же, за вас очень рада, но Олег, кто бы мог подумать!

– Вот именно, я и сам никогда бы не подумал, что такое возможно. Представляете, я женюсь! Но знаете, это даже интересно. И у меня будут родные дети!

– Но им же не сразу исполнится пять лет, – слегка насмешливо заметила я.

– Ах, да что там! Подумаешь! Но… это просто удивительно.

Вот теперь я поняла едва не на сто процентов, что Олег к похищению моих ребятишек не имеет никакого отношения.

– Оленька, совсем из головы вылетело. Как ваши-то ребятишки? Артур, наверное, подрос. А Лиза? Совсем невеста стала!

Ну, обычная лесть. За месяц ничего такого не могло произойти. Произошло… гораздо хуже.

– У меня украли детей, – с трудом сдерживая слезы, сказала я. Олег сразу же накинулся с вопросами: где, как, почему. Я рассказала ему все, что могла. Он сочувственно смотрел на меня несколько мгновений, потом лицо его потемнело.

– Как же я раньше не догадался? Вы за этим и пришли, да?

Я покраснела до корней волос.

– Оля, я вас понимаю, конечно, но как вы могли так подумать? Я – похитить ваших детей! Да что вы! Оленька, мне так жаль!

– Простите, – устало выдохнула я, а Олег, поняв мое состояние, подлил ликера. Я залпом выпила душистую тягучую жидкость и запила чаем – слишком уж сладким был напиток. Потом выпила еще. В итоге, когда я вышла из квартиры Олега Русанова, то была готова на любой подвиг – хоть к тигру в пасть бы прыгнула, если бы таким образом могла вернуть детей.

Ехать домой совершенно не хотелось. Там сейчас тишина и пустота. Лучше уж отправлюсь в этот клуб в Солнечном – «Эйфория», кажется, так говорила Полина. Ужасное название, мне заранее было страшно увидеть это место. Но делать нечего, надо расследовать преступление. А раз Полина сказала, что все может быть связано с этим клубом, я должна это узнать. Пускай Полина отдыхает в собственной квартире, умная Ольга придет к ней и поделится своими сведениями. Вот только как мне проникнуть в клуб и помимо этого познакомиться с Еленой? Впрочем, не так уж это сложно. Попрошусь в подтанцовку – благо танцевать я умею, и достаточно неплохо для непрофессионалки. Но сначала необходимо обратиться за помощью к Евгении Михайловне.

Бабушка открыла мне дверь сразу же.

– Оля, что случилось?

– Все в порядке, – ответила я. Еще не хватало бабушку волновать из-за детей. Мало ей забот. – Мне просто очень нужна твоя помощь. Надо сделать так, чтобы меня никто не узнал. Кроме того, желательно, чтобы я выглядела лет на десять помладше.

– То есть как девчонка. Оля, рассказывай, для чего тебе это надо? – потребовала Евгения Михайловна.

Я отрицательно помотала головой, как бы говоря, что это неважно.

Бабушка махнула рукой:

– Да поняла, с Полей опять расследуете что-то. Но согласись, одно дело – девочка-первокурсница, совсем другое – богемная красавица, дочка богатых родителей, или девчонка с дискотеки с диким боевым раскрасом. Так что именно тебе требуется?

– Чтобы меня взяли в подтанцовку к эстрадному певцу, – лаконично ответила я, в который раз поразившись мудрости Евгении Михайловны. Она уверенно кивнула, усаживая меня в кресло:

– Значит, несколько вызывающий эффектный макияж, этакая девчонка, которая жаждет казаться старше своих лет, но ей это мало удается. Сейчас сделаем.

Я прикрыла глаза, пока бабушка колдовала над моим лицом. Так будет гораздо лучше – одно дело видеть весь процесс, а потом узреть в зеркале собственное измененное лицо, и совсем другое – открыть глаза и увидеть нечто совершенно необычное. Мне очень нравится это ощущение – смотреть в зеркало и не узнавать себя. Вроде бы ты, а может быть, и не ты. Вот и разберись, что верно.

Бабушка расспрашивала меня о Полине, но я отвечала односложно – расслабилась так, что даже говорить было лень.

– Оленька, как ребятишки? – спросила Евгения Михайловна, проводя напудренной пуховкой (я ощущала мягкое прикосновение) по моему лицу. При этом вопросе я с трудом сдержала слезы, но взяла себя в руки и ответила:

– Все в порядке, бабуль.

– Чай будешь?

– Нет, – отрицательно покачала я головой.

Я едва не заснула, настолько легкими были прикосновения умелых бабушкиных рук к моему лицу и волосам. И очнулась от легкой полудремы только когда Евгения Михайловна заявила:

– Полюбуйтесь на себя, Ольга Андреевна.

Я распахнула глаза – и не узнала собственного лица. Из зеркала на меня смотрела девчонка лет двадцати с ярким макияжем и чувственным ртом. Милое и очень сексуальное создание. Бабушка как-то так уложила мои волосы, что они казались значительно короче, чем на самом деле. Помимо этого, Евгения Михайловна щедро полила мою голову оттеночным лаком, который придал моим русым волосам легкий красноватый блеск. Я выглядела юно, почти не вульгарно и очень эффектно. А главное, не была сама на себя похожа. Причем совершенно. Только глаза мои остались, все остальное – совершенно чужое. Теперь я понимала, что значат слова «влезть не в свою шкуру».

– Ой, бабушка, спасибо тебе большое. Это просто бесподобно, – чмокнула я ее в щеку. Теперь могу отправляться устраиваться на работу.

Попрощавшись с бабушкой, я отправилась в Солнечный. Вошла в ночной клуб. Странно, Евгения Михайловна изменила мне только лицо, но мои ощущения также преобразились. Теперь я чувствовала себя не квалифицированным психологом и матерью семейства, а очаровательной и немного нахальной девчонкой из варьете. Почти без трепета я потянула на себя дверь клуба. Ко мне подошел охранник:

– Девушка, вы к кому?

– Я хочу устроиться в подтанцовку. Могу я поговорить с Господином Вано?

– Выступление уже скоро начнется, – охранник окинул меня оценивающим взглядом. – Но вы попробуйте. Я провожу вас.

Певец, о котором мне рассказывала Полина, и впрямь оказался отвратительным. Но это не так уж важно. Значительно важнее то, что ему понравилась я. Он спросил пискляво:

– Вы умеете танцевать, милое созданье?

– Да, – гордо и решительно ответила я, отметая все возможные вопросы. И он поверил! Спросил только:

– Как вас зовут?

– Оля, – очаровательно улыбнувшись, представилась я.

– Идемте, познакомлю вас с девочками из группы, – и исполнитель ввел меня в гримерную – большую комнату с зеркалами на стенах и толпой девчонок лет по двадцать – не больше. Я сразу же увидела личность, из-за которой оказалась здесь – по крайней мере, так решила. Блондинка среди девушек была одна, и она выделялась не только цветом своих волос. По сравнению с раскрашенными под индейцев малолетками, едва не пускавшими слюнки при виде «Жирного праха», она казалась уверенной в собственной привлекательности и даже несколько высокомерной. Певец представил меня. Имя блондинки он назвал самым последним:

– А это гордость нашей эстрады – Элен.

– Можно просто Лена, – слегка улыбнувшись, произнесла девушка низким, хорошо поставленным голосом. – Значит, ты теперь будешь танцевать с нами? Вот и хорошо. А сегодня ты выступаешь?

Я вопросительно взглянула на работодателя.

– Ну конечно же, – едва не пуская слюни, заверил он. – Посмотрим, на что способна девочка, не правда ли? Считай, Оленька, что сегодня твой вступительный экзамен. Хорошо себя покажешь – возьму на постоянную работу.

– Спасибо, – вежливо сказала я.

– Тогда тебе надо переодеться, – довольно резко, с командными нотками в голосе, заявила Лена. Я покорно кивнула, потом спросила чуть смущенно:

– А во что?

– Найдем что-нибудь.

– Девочки, девочки, на сцену, – резко сказал певец, припудривая нос пуховкой. – Элен, ты поможешь новенькой. Вы на третьей песне, запомнили?

– Ну конечно, – кивнула Лена. Гримерная быстро очистилась, и мы остались вдвоем.

– Ты где-то учишься? – доставая из гардероба нечто воздушное, ярко-алого цвета, спросила Лена.

– Нет, не хочется пока, – улыбнулась я. – А ты?

– Какой там, времени совсем нет. Я же еще работаю, визажистом в салоне. Правда, собираюсь все же поступать на заочное.

– Да, я тоже об этом подумываю, – призналась я, снимая одежду.

– Ты хорошо танцуешь? Переоденешься – посмотри из-за кулис на девочек. Если ты танцуешь хоть немного лучше их – тебя возьмут. Что здесь хорошо – не надо дипломов с хореографическим образованием. У меня его нет, разумеется.

– Слушай, а почему ты не танцуешь сейчас?

– Создаю контраст, – ехидно откликнулась Лена. – Посмотришь, как эти телки дрыгаются – и поймешь. Как здорово, что в нашем коллективе появился еще один умный человек! – воскликнула девушка. Я улыбнулась, польщенная. Видимо, единственным умным человеком в подтанцовке Лена считала себя. Я спросила:

– А что же девочки?

– Девочки! – с нескрываемым презрением воскликнула Лена. – Эти телки тупые, как пробки. Даже о шмотках и косметике с ними не поговоришь.

Я сочувственно улыбнулась и взглянула на себя в зеркало. Нельзя сказать, что мне очень понравилось сие зрелище. Платье очень мало чего скрывало, сшитое из очень тонкого красного шелка, оно подчеркивало все изгибы и линии тела. Пожалуй, будучи Ольгой Андреевной, кандидатом наук по психологии, я бы не решилась одеть ничего подобного. Разве что на интимное свидание. Но танцовщицу Олю это почти не смущало – я даже удивилась – неужели имидж оказывает такое огромное влияние на человека?

– Слушай, а как ты узнала про этот задрипанный клуб? – с интересом уставившись на меня, спросила Лена. – Сюда же из одаренных редко кто идет.

Я внутренне напряглась, приготовившись приступить к своей миссии, и ответила спокойно:

– Да мне Костик как-то сказал. Он тут работал, может, знаешь?

Лена тоже напряглась, несколько секунд она внимательно разглядывала меня, словно пытаясь прочитать мои мысли. Потом вздохнула и сказала:

– Да, Костик. Жалко его, правда?

– Очень, – согласилась я, а потом задумалась: откуда девочка знает, что парень умер, если об этом известно только милиции и матери? Лена же, насколько я знаю, его мать не знала. И я быстро сказала:

– А что с ним такое? Разве он сегодня не работает?

– Неужели ты не знаешь? – слегка побледнев и прикусив губу, воскликнула Лена. – У нас тут всем известно, все в шоке.

– Ну не тяни, что случилось-то? – спросила я, профессионально имитируя испуг. – Что-то страшное?

– Его кто-то убил, – откликнулась Лена. И, прерывая поток моих что, как и почему, потащила за руку, прошипев:

– Нам пора, главное, слушай ритм. А в принципе, даже если ты ошибешься, этого никто не заметит.