Текст книги "Ближе к телу"

Глава 9
Полина

Стрелка на часах приближалась к девяти, и я решительно поднялась. До городского парка добраться – минут десять от силы, на машине, естественно. Но я намерена была осмотреть местность – мало ли что может случиться, должна же я знать пути отступления.

Черт возьми, откуда у меня эти повадки военачальника? Ну да неважно. Я натянула привычные джинсы, кроссовки – благо на улице не по-декабрьски тепло. Внезапно меня осенило – через три дня Новый год, вступаем во второе тысячелетие, а мы с Ольгой так ничего и не решили. Другие проблемы мешают.

В парке было тихо, вольные гуляки предпочитали сидеть дома. С серого неба накрапывал дождь – и это в декабре. Мир сошел с ума! Машину я оставила за территорией парка, поставив на сигнализацию. Кто знает, когда вернусь за ней. Я прошлась по дорожкам, все больше убеждаясь, что спрятаться практически негде. Зато бежать будет относительно удобно, если придется. Ольге я оставила записку на столе – в случае чего… Впрочем, с проблемами я смогу справиться. И моя физическая подготовка сыграет в этом не последнюю роль.

Я присела на указанную в письме лавочку и закурила. Стрелка передвигалась ужасающе медленно, словно приклеенная. Вдруг в парке появились мрачные на вид личности и направились к моей лавочке. Я внутренне напряглась, приготовившись в случае чего отразить бандитское нападение. Личности целенаправленно отмеряли пространство грязной парковой дорожки и казалось, не замечали меня. Посмотрев с укором на лавочку, которую я заняла не по своей воле, они окинули меня убийственным взглядом и отправились дальше в парк, перекинувшись парой слов и достав из под курток бутылки. С этими все ясно – не по мою душу. И снова я вынуждена ждать.

Наконец мое ожидание увенчалось успехом – у входа лихо затормозила серая тачка, из нее вырулили три добра молодца с не очень умными выражениями физиономий. Одного из них я даже узнала – тип, который шоферил «девятку» из больницы. И эти самые не одаренные интеллектом личности уверенно направились ко мне. Я поднялась, готовая отразить атаку в случае чего.

– Молодец, вовремя. Поехали, – и под ребра мне уперлось дуло пистолета. Общество деградатов я еще кое-как могу перенести, но общество деградатов с оружием… Это слишком. Я уже приготовилась разобраться с резвыми ребятами, но потом передумала. Лучше поехать с ними, приведут к Ольгиным детям или на худой конец к своему боссу. Может быть, что-то прояснится.

Меня посадили в машину. Завязывать глаза не стали – то ли надеялись, что ничего не запомню, то ли не собирались отпускать. Ну, как хотят. Может быть, они просто были уверены в собственной защищенности – черт их знает. Да еще и вели при мне очень милые и учтивые беседы, в которых помимо мата, были лишь междометия. И ничего более. Ко мне, как водится с пленниками, не обращались. Привезли в какое-то здание, завели в лифт. Я задумалась, а не сбежать ли, но потом решила не делать этого – разъяренные бандиты вдвое опаснее, а вдруг побег не удастся.

Единственное, что я могла делать – крутить головой, чем и занималась со всем своим усердием. За нами ехал поток машин, среди которых я заметила смутно знакомую «альфа-ромео». Искренне понадеявшись на удачу, я пыталась разглядеть хоть что-нибудь сквозь лобовое стекло иномарки – но если это была слежка, то велась она достаточно профессионально. Машина держалась на порядочном расстоянии от нашей.

На машины у меня прекрасная память, и мне показалось, что именно эта иномарка, точнее, ее водитель, довез меня из Солнечного.

Снова вспомнилась моя предыдущая, недостаточно продуманная версия – если Костя обратился за помощью к Господину Зимовскому, но тот просто не успел. Или Костя просто не смог найти Зимовского. Тем более, судя по Ольгиному описанию, с ней мог общаться и Зимовский, Вадим, кажется. Может, ребята Никитина похитили меня, потому как им требовалась какая-то вещь, а Зимовский предпочел бы, чтоб эта вещь оказалась у него? Мне все больше казалось, что именно Зимовский похищал Ольгу. Точнее, если раньше мне так только казалось, то теперь я испытывала абсолютную уверенность в этом.

Мои похитители тоже, видимо, засекли «альфа-ромео», потому что вдруг прибавили хода, пытаясь от нее оторваться. К несчастью, им это удалось. Меня привели в шикарный кабинет, и хозяин его уверенно поднялся с кресла, подвинув мне стул. За спиной воцарился один из мордоворотов, он стоял недвижимый, как античная статуя, и молчал словно тень. В роли босса в этом кабинете был представительный седовласый джентльмен, которого я видела в баре – Господин Никитин, если не ошибаюсь. И он смотрел на меня со снисходительным высокомерием, как на младенчика в памперсах. Подобные взгляды меня всегда раздражают, а в совокупности с невежливыми охранниками все это привело меня в состояние определенного бешенства. И я нахально вскинула голову, ожидая вопросов или предложений.

– Полина Андреевна, – заговорил Господин Никитин, – мы с вами попали в нехорошую ситуацию. Мальчик Костенька должен был отдать мне одну вещь – но не отдал, мы, к несчастью, не успели эту вещь забрать. И она попала к вам в руки. Подумайте, стоит ли лишиться жизни неизвестно из-за чего.

– О чем вы говорите? – чувствуя, что повторяется ситуация Ольги, только с иными персонажами, да и отпускать меня не намерены, спросила я.

– Вы плохо соображаете, детка, – пренебрежительно бросил Никитин. – Учиться надо. Ладно, вы подумайте пару часов. И не забывайте о детях.

Какое счастье, хоть одно совершенно ясно – дети у них. И то соль. Но моя собственная судьба пока таинственно неопределенна, что меня совершенно не устраивает. Никитин отдал приказание:

– В третью ее.

Охранник посмотрел недоуменно, словно не понимая, как же можно было одарить меня подобной честью. Никитин очень тихо, что показалось мне зловещим, заметил:

– Она ничего никому не расскажет.

А «шварцнеггер» за моей спиной ткнул в спину пистолет и пробурчал:

– Пошли.

И мы поднялись по лестнице черт знает куда. Мой личный телохранитель открыл дверь, профессионально скрывшись за косяком и прикрывшись моим телом в качестве щита, и впихнул меня в комнату. Дверь закрылась, замок зловеще лязгнул за моей спиной.

В комнате сидела какая-то девица, высокая, рыжеволосая и несомненно привлекательная. На таких всегда заглядывается противоположный пол. Она испуганно вздрогнула, когда в комнату закинули меня. Я безбожно материлась – эти чудаки на букву «М» умудрились отдавить мне ногу и едва не сломали ребра своими пистолетами. Представьте себе, что под дых врезается железка – приятного мало, надо сказать. Женщина удивленно смотрела на меня, наморщив носик.

– Черт бы их всех подрал! И этого долбаного Костика тоже! Его – особенно! – возмущалась я, тем временем оглядывая комнату. Окна были узкими и располагались высоко. К тому же, третий этаж – это вам не подвальное помещение. Железная дверь стояла нерушимой громадой, изолирующей от вольного мира. Еще бы решетки на окнах – и типичная тюремная камера.

– Костик? Кого вы имеете в виду, если не секрет? – удивленно вскинула бровь девушка – приглядевшись, я поняла, что ей вряд ли больше двадцати. Просто когда я вошла, полумрак в комнате и ее озабоченное лицо создали иллюзию возраста.

– Господина Хорькова, – сухо откликнулась я. Девушка посмотрела на меня еще более удивленно.

И тут меня осенило. Видимо, это та девица, как ее… Таиса, которая когда-то имела несчастье быть девушкой Костика. Как предположил Гена, именно из-за нее мальчик увяз в наркотиках. Чтобы казаться круче, что ли. Просто я уже устала верить в странные совпадения.

– Вы – Таиса?

– Откуда вы меня знаете? – несказанно удивилась девица. – Кажется, мы не знакомы.

– Неважно. Какое вы имеете отношение к Хорькову? – хмуро спросила я. Устала уже от всех этих загадок ужасно. Хотя где-то далеко забрезжил свет истины. Но…

– К Косте? А почему, собственно, вас это интересует? – взъерошилась девчонка. – Я вообще не собираюсь разговаривать с вами.

– Чтобы ухлестнуть за вами, Костик впутался в торговлю наркотиками, – агрессивно выпалила я. Надоело мне сюсюканье разводить. Не хочу больше! Тоже мне, примадонну строит.

– О Господи, но я же не знала этого раньше! – испуганно воскликнула девушка.

– Ну конечно, и шантажировали его тоже не из-за вас, – ткнула я пальцем в небо.

В самом деле, почему это еще трупы в больнице объявлялись исключительно в Костину смену? Наверное, он тоже приложил к этому свою руку. Если принять это предположение, все факты выстраиваются в сравнительно стройную систему. Костик связался с наркотиками. У Лены в пудренице я обнаружила наркоту, то есть возможно, Никитин связан с наркотиками. Можно предположить, что наркоман, умерший от передоза – случайность. Но повесить труп на Костю Хорькова не составило бы труда, и ребята Никитина воспользовались этим. Костя попал в кабалу и убивал личностей, неугодных бандиту. Все это могло ему надоесть, и он что-то спер. За это его и убили. Но в данном случае имеется легкая неувязка – на трупе не было следов пыток. И Никитин требует какую-то вещь, бывшую у Костика. Если бы именно он решил убить Хорькова – не думаю, что он бы не забрал принадлежавшую ему вещь. Что же получается? У нас есть труп, есть убийцы, которые, по всей вероятности, не никитинская братва.

Итак, возможно, Костю шантажировали. Не знаю уж почему эта идея зародилась в моем мозгу. Тем не менее, сработало! Таиса сразу же возмутилась:

– Ну конечно, не из-за меня! Я пыталась помочь Косте – но не успела! Да как вы могли подумать!

– Подумать что? – ехидно спросила я, устав от возмущенно-оскорбленных рулад девицы. – Что Костика шантажировали и убили именно из-за вас?

– Да все гораздо сложнее! – гневно воскликнула девушка, тряхнув рыжими волосами. – Костю заставляли убить меня, но он не стал этого делать – мы же встречались когда-то. Но мы не успели помочь ему. Почему-то Костя связался сначала не со мной, а с Леной – и мы приехали слишком поздно. Приехали – а Костика нигде нет. Мы оставили человека наблюдать – откуда нам знать, куда он мог деться. А потом в один подъезд дома вошла милиция. Мы поняли, что-то не так…

– Почему вас хотели убить? – удивилась я.

– Да чтобы повлиять на моего… друга. Чтобы выбить его из колеи, что ли. Никитин вообще нетерпим к конкурентам. Но у них это не вышло – Костя связался со мной. Наверное, он не совсем потерял человеческие качества. Мы должны были помочь ему.

– Стоп, а вы случайно не в курсе, чего от меня хотели конкуренты Никитина и что жаждет получить сам Никитин?

– Вы та дама, в чьей квартире убили Костю, правильно? – проявила невероятную проницательность Таиса. – Конечно же, я в курсе. Просто Костя угнал у Никитина дискету, на которой очень важная информация.

Вот значит, что от нас требовалось! Дискета! Только как лопух Костик смог ее добыть? И вообще, важная информация так просто в чужие руки не попадает, насколько я знаю. Она хранится в сейфах, за семью замками. И я удивленно посмотрела на Таис:

– Но как подобная информация могла попасть в Костины руки? Он ведь не принадлежал к никитинской элите, был просто «мальчиком для битья».

– Косте просто все ужасно надоело. Никитин не особо его опасался – как вы говорите, мальчик для битья. Его все считали тюфяком, обычной размазней. Но Хорьков дураком никогда не был. Как-то случайно он узнал о том, что в компьютере Никитина находится информация обо всей его группировке. Костя долгое время обдумывал и планировал, как же эту информацию заполучить – ведь тогда удалось бы избавиться от шантажа и шантажистов. Но однажды ему повезло – Никитин скачал информацию на дискету. Она нужна была для какого-то там типа в столице, а потом надобность отпала – он умер. Костя взял дискету, сильно рискуя. Но Никитин не узнал, что дискета у Кости – он думал, информация уничтожена. Примерно в то же время Никитин решил убить меня, чтобы припугнуть Вадима. Получив «заказ» на меня и увидев фотографию, он свалил от шефа. К несчастью, Костик не знал, что Лена – дочь Никитина – ему не повезло. Костя, глупый мальчишка, думал, что Лена его любит – и рассказал ей все.

– Никитин узнал о пропаже дискеты, правильно? И он нашел Костю.

– Видимо, так. Бедняга позвонил Лене – и она его нашла.

– А почему Костя позвонил вам в тот день, когда его убили?

– Он надеялся, что я наконец сведу его с Зимовским. До этого Вадим уезжал, и Костя был вынужден ждать. Я предлагала передать дискету Вадиму, но Костя твердил, что желает сделать это сам, все объяснить. Не знаю, может быть, Костя не вполне мне доверял. А может быть, боялся, что меня убьют, и дискета попадет к Никитину… И буквально в тот день, когда Вадим вернулся… На следующий день, точнее, Костю убили. И дискета неизвестно где. Но Костя мне позвонил… И он что-то странное говорил о том, что видел Зимовского, но мы недолго общались.

Значит, моя версия была верной – Костя просто не хотел делиться столь важной информацией даже с бывшей девушкой, жаждал сам пообщаться с боссом. Пообщался, называется… Вероятно, Костик не до конца верил бывшей девушке, а может, были иные причины. Он боялся не увидеть Зимовского, но хотел поговорить с ним лично. Факт в том, что в тот вечер, когда я побывала на концерте «Жирного праха», Костя увидел меня в обществе Зимовского. Наверное, он за нами проследил, а потом дождался меня, надеясь, что я сведу его с Зимовским или передам ему информацию быстрее, нежели Таиса. Но я его планов не оправдала, а Костика убили. Наверное, он выронил фото с шифром и решил вернуться за ним. Открыл дверь, но за ним кто-то следил…

В этой теории что-то меня смущало. Почему Никитин не забрал эту свою дискету и даже не попытался этого сделать? Он ли вообще убил Костю Хорькова? Тоже мне, вопрос на засыпку. Но сведения уже достаточно ценные.

– Таиса, Лена занимается распространением наркотиков?

– Ну да, зелье – стихия Никитина. Большей частью по этому поводу они и не сошлись с Вадимом. Мой Вадим не приемлет наркотиков, Никитин же ни перед чем не остановится ради денег и власти.

– А клуб «Эйфория», в котором выступает «Жирный прах»? Это притон наркоманов, что ли?

– Ну разумеется, именно там происходит наибольший сбыт зелья, – откликнулась Таиса. – Вы же там были…

– Ну да, – согласилась я.

– Неужели вы не заметили, что большинство личностей обкурены насквозь?

– Господи, да все это – готовое уголовное дело! Черт побери, Лена же носит наркоту в собственной пудренице! Их всех можно засадить за решетку! А Никитину еще и отягчающие обстоятельства впаять несложно – похищение детей! Кстати, вы не знаете, где Никитин держит малышей?

– Кажется, Вадим сегодня собирался их освободить, – успокоила меня Таиса. – А что касается тюрьмы… Между прочим, вы все равно никому ничего не сможете доказать. Нас убьют, обязательно прикончат, – с редким в двадцать лет цинизмом заявила Таис, глядя на меня своими глазищами. – Нам просто не выбраться. Я думаю, Они, – сделала она ударение на этом слове, – не успеют. Так что пользы от сведений никакой.

– Еще чего! – возмутившись, я продолжила с азартом:

– Что мы, идиотки, ждать, пока нас отведут на заклание? Ну уж нет! Не для того я пахала как оголтелая, чтобы – р-раз – и расстаться с жизнью по желанию каких-то недоумков?

– А придется. Между прочим, если действовать самим, нам будет не так больно. Вы плохо знаете Никитина. Этот тип совершенно безжалостен.

Вот глупая девица. С такими-то рассуждениями – только и место на жертвенном алтаре, под ножом бандита. Черт возьми, но я-то не такая идиотка.

– Нам надо отсюда сматываться, – заявила я. Таис посмотрела на меня с немым удивлением. Отойдя от потрясения, спросила лаконично:

– Как?…

– Обычно, через окно, – невозмутимо заявила я, словно с завидной регулярностью занимаюсь подобными подвигами.

– Третий этаж, как же вы намерены спускаться? – ошарашенно спросила девушка. Это действительно вопрос сложный. Как спуститься с третьего этажа, не по лестнице, естественно, и остаться при этом целыми? С другой стороны, времени на обдумывание таких мелочей практически не остается. И что делать, спрашивается?

Я внимательно осмотрела комнату, но выяснить смогла только одно – сделать нечто, мало-мальски напоминающее веревку или лестницу, не удастся. И как же, спрашивается, нам выбраться? Я-то ладно, в принципе, могу выпрыгнуть из окна. Правда, потом хреново будет, но переломы не грозят. Если повезет. Что касается девицы… Не оставлять же ее одну, на растерзание этим типам?

– Да, кстати, ваш друг, который конкурент Никитина – он случайно не на «альфа-ромео» разъезжает? Темно-сиреневого цвета…

– Да, – согласилась Таиса. – Но откуда вы знаете?

– Ерунда, – отмахнулась я. – Может быть, нас даже найдут, если успеют.

– Вы что, видели эту машину? – приступила ко мне с допросом Таиса, сверкая огромными глазами.

– Мне даже показалось, что она за нами следит. Только братва Никитина успешно оторвалась от преследования.

Таиса загрустила:

– Нас не найдут! Если эти идиоты оторвались от преследования, то никто их не обнаружит. Никитин прекрасно умеет маскироваться. Так что надежды нет.

И долго она будет здесь рассуждать о бренности бытия? Черт возьми, надо действовать! Что я, куренок несчастный, чтобы меня ощипали? Единственный выход – через окно. Значит, мы можем попытать счастья.

И я решительно стянула с себя джинсы. Таиса удивленно наблюдала за моими действиями, затрудняясь понять, к чему это Полина Андреевна в столь острой ситуации решила прибегнуть к стриптизу. А я ничего не хотела объяснять, просто сказала ей:

– Сбросьте куртку вниз.

Собственную куртку я также сбросила на грязную землю и напряглась, привязывая плотную джинсовую ткань к батарее. Надеюсь, джинсы выдержат. Сама я, на худой конец, смогу выбраться по карнизу. Что, собственно, и придется сделать – не пойду же я по улице без брюк? Это будет покруче любого стриптиза – если я не окочурюсь от холода, конечно.

Недоумение Таисы переросло в испуг, пополам смешанный с надеждой:

– Вы думаете, это получится?

– Понятия не имею, – огрызнулась я. – Проверять все равно вам.

Девушка с готовностью схватилась за импровизированную веревку и подошла к окну.

– Ты по канату-то лазила когда-нибудь? – удосужилась спросить я – еще не хватало, чтобы девчонка переломала руки-ноги.

– Давно, еще в школе. Но думаю, я справлюсь.

Я с трепетом душевным смотрела, как девушка спускается. К несчастью, джинсов моих не хватит «от Парижа до Находки», как длины пресловутых колготок. Так что Таисе пришлось прыгать с высоты метра в полтора. Приземлилась она на пятую точку, как я поняла, вполне успешно – потому что ни ругани, ни воплей, ни слез не последовало. И махнула мне рукой. Я методично, не особо торопясь, отвязала джинсы от батареи, которая совершенно не пострадала, натянула их и осторожно выбралась в окно. Вцепившись пальцами одной руки в подоконник, с большим трудом я дотянулась до какой-то трубы, находившейся в полуметре от окна. Честно говоря, подобная гимнастика особого удовольствия мне не доставляет. Тем не менее, приходится жертвовать нервами в угоду жизни. Я еще и с риском для здоровья захлопнула окно, прищемив при этом палец и едва не огласив все здание руганью. Но сдержалась. Пусть эти недоумки подумают, каким же образом птички сбежали из клетки.

Спустившись вниз, к целой и невредимой Таис, я внимательно огляделась и, не обнаружив ни души вокруг, направилась к высокому забору. Снова придется показать чудеса гимнастики. Тоже мне, олимпийские виды спорта.

Таис с сомнением смотрела на кирпичную стену впереди. Я улыбнулась и, подпрыгнув, подтянулась. И ахнула – на стене какой-то идиот рассыпал осколки стекла. Я умудрилась порезать джинсы, но не поранилась.

– Брось куртки! – приказала я девчонке, с восторгом и умилением взиравшей на меня. – Живо!

Повторять требование не пришлось – моя курточка и Таисина короткая дубленка оказались на стене. Постелив их, чтобы не причинить себе членовредительства, я перевесилась через забор и протянула руку Таисе. Она ухватилась за мою ладонь и с пыхтением подтянулась на стену.

– Ой, как же здесь страшно! – вздохнула она, глядя вниз. Но я обрезала эти жалобы:

– Девочка, страшно будет, если нас поймают. Тогда нас не спасет никто. Так что не рассуждай и прыгай.

Свесившись со стены, Таис плюхнулась на землю. Сбросив вниз куртки, я сиганула за ней.

– Ну и куда теперь? – в ужасе озираясь вокруг, осведомилась Таис. Мы были черт знает где, среди трущоб и веселеньких серых домиков за заборами наша «тюрьма» оказалась единственным более-менее высотным зданием. Цель у нас была одна – добраться до любой остановки общественного транспорта, а там и до горпарка, где я оставила свою машину. Только вот где искать эту несчастную остановку? Да еще не нарваться при этом на бандитов? Мне было ясно одно – надо действовать очень быстро, пока наше исчезновение не просекли. О чем я и сказала Таисе.

– Конечно, – согласилась со мной девчонка. – Но куда потом?

– Сначала надо добраться до моей машины, а там посмотрим, – вздохнула я. Потом встрепенулась – а вдруг я зря так поторопилась с побегом? Ведь Ольгины дети все еще могут быть у Никитина, и кто знает, что он сделает с бедными ребятишками… Я посмотрела на Таису:

– А где держали детей? – в надежде, что она знает об этом, спросила я.

– Не здесь, это точно. Мы же следили за Никитиным, за его действиями.

– Вот только не уследили – ты же оказалась здесь, – беззлобно подколола я ее. – Ты уверена, что малышей здесь нет?

– Ну конечно. Как раз когда меня схватили, Вадик отправил ребят за малышами. Но мы можем позвонить ему и узнать… Только сотовый у меня отобрали, надо искать автомат.

Мы побрели по дороге – Таиса умудрилась подвернуть ногу и шла из последних сил, мужественно поддерживая сравнительно быстрый темп. Телефонов, разумеется, здесь и в помине не было. Но остановку какого-то трамвая мы все же нашли – и отправились к горпарку. Все равно ближе ничего не было, а на моей машине у нас по крайней мере скорость передвижения значительно возрастет.

Мой «Ниссан» стоял в целости и сохранности. Таиса увидела неподалеку телефон и рванула к нему, как к последней своей надежде. Вернувшись, сказала:

– Поедемте, заберете детей, все в порядке.

Я вздохнула с облегчением – хоть что-то в порядке.

Мы подъехали к какому-то дому, и Таиса сказала:

– Я понимаю, вам некогда. Подождите здесь. Я сейчас приведу детей. Заодно узнаю, что нового.

– Хорошо, – покорно согласилась я. – Если что, подождите меня здесь – кое-куда сбегаю.

На счастье, отдел милиции, как раз тот, где работал Жора, находился буквально за углом. И я рванула туда. Мне заявили:

– Георгия Михайловича нет, он отправился по делам.

Могли бы и не уточнять – понимаю, что не для развлечения. Только по каким делам? И почему сегодня здесь ни одной знакомой физиономии нет? Все какие-то новобранцы, что ли.

Не солоно хлебавши я отправилась назад. Таиса уже ждала меня в окружении моих племянников. Они бросились мне на шею, даже стесняющийся подобных «телячьих нежностей» Артур. Он взахлеб делился приключениями:

– Сначала нас забрали какие-то нехорошие дяденьки. Они держали нас в комнате совсем одних. Потом приехали другие дяденьки, они сказали, что мы скоро поедем домой, чтобы мы не боялись.

– Ладно-ладно, все хорошо, – я вздохнула с облегчением, загружая ребятишек в машину. Когда я сама уже вознамерилась сесть за руль, Таис удержала меня:

– Полина Андреевна, а можно пригласить вас с сестрой ко мне? Вадим хотел с вами поговорить.

– Ладно, – вздохнула я, понимая, что просто обязана поблагодарить человека, спасшего детей сестры. – Только не сейчас, хорошо?

– Мы пришлем за вами машину к вечеру, – сказала Таиса, устало провела рукой по рыжим волосам и ушла. А я поехала к Ольге. Надо же порадовать ее – счастливое возвращение детей домой грозило мне очередной истерикой, проявлениями признательности сквозь сопли и слезы и прочей ерундой, которую на дух не переношу. Тем не менее, придется это пережить.

– Тетя Поля, мы домой? – спросил Артур. Лизонька мирно посапывала, сморенная усталостью.

– Да, домой, к маме, – заверила я мальчугана.

Ольги дома не оказалось – черт возьми, где же ее носит? Во что еще умудрилась вляпаться моя сестренка? Ну что делать? Придется везти племянников в собственную квартиру, а там, в случае чего, сбагрить на руки бабушке или Ираиде Сергеевне. И вытаскивать сестренку из очередной авантюры.

Наконец добравшись до собственной квартиры, я открыла дверь ключом. И едва не упала – на меня с укором взирали Ольга и Жора Овсянников. Какого черта они здесь делают? И зачем Ольга притащилась ко мне? Мой бывший ринулся ко мне, словно сто лет не видел, и испуганно глядя в глаза, засыпал вопросами:

– Поленька, ты в порядке? С тобой ничего не случилось? Почему ты мне не позвонила? Вечно ты суешься, куда не просят.

Ольга, увидев детей, ринулась к ним. Все прямо по предполагаемому сценарию – только с демонстрацией признательности и благодарности сестра не торопилась. Она прижала к себе детей и ревела. А Жора уставился на меня.

Наконец Ольга оторвалась от созерцания детей и тоже посмотрела на меня.

На кой черт я тогда ездила в управление, если мент сам пришел? Что мне, делать нечего? Но эти двое… Они смотрели на меня с таким видом, словно я как минимум сошла с небес. Или из ада – кто знает. Что же произошло, пока меня не было?

– Полина, ты откуда вообще? – возмущенно осведомился Жора. – И как ты нашла детей?

Я описала собственные приключения, выслушала приключения Ольги. Ее безрассудность поразила меня настолько, что я предложила от чистого сердца:

– Оленька, я обязательно зашью твою шубку.

– Поля, ничего не надо! Ты вернула мне детей! – патетически воскликнула сестра, кидаясь мне на шею. – Я тебе так благодарна!

Наконец накал эмоций прошел, и я смогла спокойно обдумать информацию. Жора сразу надавал своим подчиненным кучу поручений и плотно уселся на стуле в моей маленькой кухоньке. Мне ясным было лишь одно – детей мы нашли, основная задача выполнена. Но кто убил Костю – до сих пор неизвестно. «Жирного праха» и всех остальных Жора арестует, теперь это дело рук милиции. Кто же убил Костю Хорькова, невольного виновника всех наших бед?

Конечно, можно предположить, что ребята Никитина просто перестарались. Но это совершенно не объясняет их халатности – могли бы для проформы и карманы обшарить. Ольга поведала интересный факт – что убили человека значительно раньше, чем ее ударили по голове. Если предположить, что ребята Никитина опоздали и явились уже к трупу, а обыскать тело им помешала Ольга? Конечно, это наиболее вероятная версия. Отсюда и пошли все наши злоключения. Но тогда кто? Кому вообще выгодно это преступление?

Почему собственно выгодно? Может быть, мотивом преступления стала месть…

– Оленька, а что, если это месть? Кто-то ему отомстил?

Задумчиво посмотрев на меня, Ольга высказалась:

– А что, вполне возможно. Вот только в связи с чем месть? Ох, постой. Поля, ты только не смейся, ладно? Олег… Помнишь, Русанов… Меня же насторожил тот факт, что он не хотел со мной общаться. И вообще, был ужасно странный… Но тогда я не придала этому значения.

Вот мямля-то. Я едва сдерживалась, чтобы не встряхнуть Ольгу хорошенько – может, тогда ее мысли потекут быстрее. Но сестра задумчиво так продолжала:

– У него же комплекс возник – его брата сгубила женщина. Я, конечно, понимаю, такое совпадение вряд ли возможно. Но может быть, все же… Жора, а ты не знаешь, как звали брата того человека, который умер от передозировки наркотиков? Ну, в смерти которого обвиняли Костю Хорькова?

– Сейчас узнаю, если это тебе важно, – и он позвонил по телефону. Потом сказал:

– Олег Русанов.

Мы с Ольгой переглянулись многозначительно, потом Ольга нерешительно вздохнула:

– Честно говоря, хоть сама и придумала, не могу поверить, что Русанов мог убить Костю. Ну не похож он на убийцу.

– Жора, ты проверь этого Русанова, – потребовала я и отправила благоверного на службу. Потом повернулась к Ольге:

– Ну что, солнце мое, скоро мы отправимся с визитом.

– Боже, куда? – почти испугалась сестренка. – Зачем? Это обязательно?

– Ну конечно же, должны мы поблагодарить спасителя твоих ребятишек?

Тогда Ольга с готовностью поднялась и ринулась собираться. Это она сделала совершенно зря – машина еще не приехала, о чем я и сказала. Ольга спросила:

– Поля, может, я не поеду? Куда девать детей?

– Черт возьми, Оля, ты как дите малое, – возмутилась я. – Позвони Кириллу, он же отец, в конце концов. Пусть посидит с родными чадами.

– Он, наверное, работает, – смутилась сестра. – И вообще…

Тогда я подняла телефонную трубку, набрала номер, и услышав голос Кирилла, заявила:

– С тобой жаждет поговорить Ольга.

Волей-неволей сестренке пришлось взять трубку. Она долго мялась и жалась, наконец выдала:

– Кирилл, ты не мог бы посидеть с детьми? У меня важное дело.

Положив трубку на рычаги, уверенно заявила:

– Он с удовольствием побудет с Артуром и Лизой.

– Ну и великолепно.

Кирилл приехал очень быстро, бросился к детям, проигнорировав бывшую супругу. Странно, что это он так? Обычно он на Оленьку смотрит, как бабочка на огонь – и жжется, и хочется. Только знает, что возобновление супружеской жизни чревато самыми плачевными последствиями.

Наконец машина приехала к подъезду – незнакомая мне «ауди» цвета металлик. Из нее вышла Таис, и мы с Ольгой спустились вниз.

Нас привезли в знакомый Ольге дом, и Таис завела нас в элегантный кабинет.

– Вадим, эта девушка мне очень помогла. Скажу больше, если бы не она – не знаю, что бы было, – с трепетом заметила Таис. Я особо не удивилась, узрев в кресле своего случайного знакомого – мужчину на «альфа-ромео». Именно этого я и ожидала, если честно. Зимовский, молодой и сравнительно привлекательный человек с жестким взглядом серо-голубых глаз, смерил нас с Ольгой слегка насмешливым взглядом, особенно Ольгу. Потом перевел взгляд на меня и усмехнулся понимающе. И сказал, глядя на нас обеих:

– Я рад, что ваши дети в порядке.

– Чьи? – ехидно заметила я. Не могла простить, что этот тип так напугал Оленьку.

– Не ваши, Полина Андреевна, – в глазах Зимовского наконец-то появилось понимание. – А теперь позвольте спросить, где дискета?

Вот тут-то я серьезно испугалась. Боялась, что даже Таисия нам не поможет – замочит нас этот тип, черт возьми. Ведь дискета у Жоры, и он начинает раскручивать банду Никитского. Что ни говори, а дела не так уж хороши. Ольга смотрела на меня растерянно, опять умудрилась где-то посеять очки. И теперь близоруко щурилась, пытаясь отойти от радости и вникнуть в суть беседы. Я помолчала, словно пытаясь придать вескости словам, потом ответила уверенно, сжав руки в кулаки: