Текст книги "Любой ценой"

Глава пятая
Ольга

На следующее утро я проснулась от того, что меня трясла за плечо Лариска.

– Что такое… – сквозь сон пробормотала я, чувствуя, что подняться не в состоянии.

– Оля, мне пора, – тихо сказала Лариска. – Сегодня же похороны.

– Да-да, конечно, – тут же согласилась я, мечтая только об одном – чтобы мне дали спокойно отоспаться.

Только когда Лариска ушла, я вспомнила, что обещала помочь ей с поминками. Вначале я подумала, что можно перекинуть это на Полину, но вспомнив, что она пережила вчера, решила, что сестра, наверное, откажется…

Ой, как неудобно получилось. Лариска наверняка теперь обидится на меня. Так подвести человека, это же по-свински…

Угрызения совести замучили меня до такой степени, что о том, чтобы спокойно уснуть, не могло быть и речи.

Я в самом отвратительном настроении слезла с постели и посмотрела на часы. Восемь утра. Как, интересно, Лариске удалось проснуться в такое время? Правда, мы заводили будильник, но я почему-то его не слышала. Видимо, у Лариски слух лучше.

Выйдя в зал, я увидела, что Полина еще лежит. Она лежала совсем раздетая и даже ничем не накрытая. Если уж Полина не слышала будильника, то мне и подавно простительно.

Мне стало жалко сестру, и я притащила из спальни одеяло. Но едва я накинула его на Полину, как сестра тут же подпрыгнула на диване.

– Что? – вскричала она так, что я аж отскочила от дивана.

– Ничего, – растерянно ответила я. – Просто укрыть тебя хотела.

– Спасибо, – хмуро ответила сестра. – Сколько там времени?

– Восемь.

– Вставать пора, – поднялась Полина, проходя в кухню и подбирая свою одежду.

– Поленька, ты помнишь о том, что сегодня похороны в два часа? – спросила я невинно.

– Помню, – отозвалась Полина, застегивая блузку. – Я постараюсь подъехать.

– Я не об этом. Мы же обещали помочь с поминками.

– Не мы обещали, а ты, – напомнила придирчивая Полина.

– Так ты что, не поможешь?

– Оля, – сестра серьезно посмотрела на меня. – Ты что, не понимаешь, что случилось? Уж как-нибудь сами с Лариской справитесь с похоронами, а мне нужно срочно ехать к Жоре. Ситуация сложилась та еще.

– Да, Полина, я все понимаю, – грустно ответила я.

– Не горюй, – потрепала меня Полина по волосам. – Ничего сложного. А я приеду или прямо на кладбище, или, если не успею, то сюда на поминки. Они же у Лариски будут, как я понимаю?

– Да, она говорила, что не будет заказывать столовую – не для кого. Так что я буду тебя ждать или у нее или на кладбище.

– Кстати, – Полина открыла сумочку и достала ключи. – Вот, отдашь Лариске. Только не забудь, хорошо?

– Конечно, кивнула я, кладя ключи на холодильник. – Ты только постарайся поскорее, Поленька, ладно?

– Конечно, – заверила меня сестра, обуваясь. – Давай, счастливо. И будь осторожна, – вздохнула она.

– Постараюсь… – уныло ответила я, захлопывая дверь. – Да! Поля! – я вспомнила об одной очень важной вещи и позвала сестру, уже спускавшуюся по лестнице.

– Что такое? – отозвалась сестра.

Я прямо в тапочках сбежала на нижний этаж.

– Поленька, я понимаю, что все это выглядит не очень хорошо, но меня просто вынуждают обстоятельства, а так бы я ни за что…

– Короче можешь? – спросила Полина, расстегивая свою сумочку. – Я так понимаю, что ты хочешь попросить у меня денег?

– Как ты догадалась? – смутилась я.

– Твоя просьба не блещет оригинальностью, – ответила Полина, протягивая мне сторублевую бумажку. – Так что догадаться было нетрудно.

– Спасибо, сестренка, – поблагодарила я. – Я непременно верну!

– Конечно, – усмехнулась сестра и, повернувшись, пошла вниз.

Это она намекает на то, что я никогда не возвращаю ей долги! Хотя сама всегда отказывается, когда я предлагаю это сделать. А зачем я буду настаивать?

Вернувшись к себе, я стала думать над тем, что делать дальше. По идее следовало идти к Лариске и помогать ей. Я так и собиралась поступить, только решила сначала купить чего-нибудь поесть на Полинины деньги.

Вот почему у Полины всегда есть деньги? И вообще, надо признать, что она и в самом деле очень мужественный человек. И выдержанный. Я бы после того, что пережила она, месяц бы в постели валялась, приходя в себя, а Полина – ничего! Выпила вчера немного, взяла себя в руки, и наутро – все отлично, снова собранная, сдержанная, готовая к действию.

Я же видела, какой был вид у Полины, когда она уходила! Вся бледная, осунувшаяся, все полученные вчера синяки проявились. И ничего, не комплексует по этому поводу, не впадает в депрессию!

Ну почему я так не могу? Ведь я же психолог, давно могла бы развить в себе нужные качества!

Все! Немедленно начинаю новую жизнь. Вот прямо сейчас собираюсь и иду к Лариске!

Я решительно оделась и вышла из дома. Во дворе в этот час было малолюдно, и никто не обратил на меня внимания.

Я поднялась к Лариске и позвонила. Через некоторое время раздался осторожный голос:

– Кто там?

– Это я, Ольга, – ответила я.

Лариска тут же открыла. Глаза у нее были зареванными.

– Что такое? – встревожилась я. – На тебя так действуют приготовления к похоронам?

– Да какие приготовления! – в отчаянии прокричала Лариска и разрыдалась. – Кто-то всю квартиру перевернул!

Тут только я заметила царивший в квартире беспорядок. Все действительно было буквально переворошено, вещи из шкафов выброшены на пол, все постели перевернуты… Такого бардака даже у меня никогда не было.

– Господи, – только и смогла вымолвить я. – Да когда же это успели сделать-то?

– Не знаю! – рыдала Лариска. – Я знаю только одно – еще немного времени в этой квартире, и я точно сойду с ума! От нее нужно срочно избавляться! Это какая-то проклятая квартира! У меня нет никаких сил здесь жить! Я больше не могу!

– Успокойся, успокойся, – сама перепугавшись за ларискин рассудок, заговорила я, гладя совершенно разбитую девчонку по плечу.

– Как я могу успокоиться? У меня все деньги пропали! Последние! Господи, их и было-то там – кот наплакал, так и их унесли. Хорошо еще, что я с собой брала и успела с утра продуктов купить для поминок, а то вообще можно было бы удавиться!

– Деньги? А еще что-нибудь пропало? – озираясь, спросила я.

– Сережки мои пропали. Мамин подарок. И еще колечко, это уже я сама здесь купила. Да у меня и украшений-то нет почти! Красть нечего! Господи, да что же за напасти на мою голову? И главное, в день похорон! Что делать-то теперь? Куда людей приглашать?

– Ты же говорила, что и приглашать некого, – попыталась я утешить ее.

– Соседи-то все равно придут, – вытирая глаза подолом домашнего халата, вздохнула Лариска.

– Успокойся, мы сейчас с тобой вместе быстро все уберем! – вспомнив, что решила быть деловой и невозмутимой, сказала я. – До двух часов все успеем.

– Да, а готовить когда?

– Ничего, позовем кого-нибудь из соседок, – уже начиная подбирать с пола раскиданные вещи, ответила я. – Я уверена, что никто не откажет помочь, тем более в такой ситуации.

Лариска подавила последний судорожный всхлип, увидела, что я собираю вещи, и присела рядом, начав помогать мне. Я видела, что она потихоньку успокаивается, и порадовалась. Вот так. Все-таки не зря я именуюсь психологом.

– Ты пока иди к кому-нибудь из соседок – ну, с кем у тебя получше отношения? – и попроси помочь с готовкой. И еще. Советую тебе позвонить в милицию.

– Нет уж! – неожиданно ответила Лариска. – Больше я с милицией не связываюсь. Они и так для меня ничего не сделали. И не найдут ничего, в этом я уверена. Только снова нервы измотают, не надо мне этого. И так, наверное, лечиться буду после этой истории.

– Если хочешь, я проведу с тобой несколько сеансов, чтобы снять состояние тревоги, – предложила я. – Конечно же, совершенно бесплатно.

– Может быть, вздохнула Лариска. – Спасибо, Оля. Просто не представляю, что бы я делала, если бы вас с Полиной не было рядом.

– Ты не волнуйся, скоро все закончится, – продолжала я успокаивать расстроенную девчонку. – Мы с Полиной обязательно найдем убийцу твоего дяди, и никто больше тебя не побеспокоит. И Жора поможет. Ты не сомневайся, еще ни разу не было, чтобы мы не смогли раскрыть преступление!

– В самом деле? – внимательно посмотрела на меня Лариска.

– В самом деле, – подтвердила я. – Можешь у Полины спросить. Так что все будет в порядке. А теперь беги к соседкам.

– Я к тете Вале схожу, – подумав, решила Лариска. – Она точно не откажет. Она ко мне хорошо относится.

– Вот и отлично, – сказала я. – Давай, иди.

Лариска вышла из квартиры и вскоре вернулась с женщиной лет сорока, одетой в цветастый домашний халат. Седоватые волосы ее были собраны в пучок. Увидев, на что похожа Ларискина квартира, она испуганно воскликнула:

– Господи! Вот уж поработали, сволочи! И когда это кончится? Во что наш дом превратился?

– Тетя Валя, – обратилась я к женщине, хотя знала ее чисто визуально, – вы же в этом подъезде живете?

– Да, этажом ниже, – подтвердила тетя Валя.

– Скажите, вы ничего не слышали ближе к утру?

– Как же не слышала! – всплеснула руками тетя Валя. – Твоя же сестра тут такой крик устроила! И драка у нее была с кем-то.

– Да нет, я имею в виду после этого, – уточнила я.

– Потом ничего не слыхала, – ответила тетя Валя. – Я после этого скандала как домой пришла, корвалолу напилась и спать легла. Спала как убитая. Ничего не слыхала. И во что наш дом превратился? Просто страшно жить становится!

Я посоглашалась с тетей Валей и продолжила уборку. Надо сказать, получалось это у меня не так лихо, как я планировала – все-таки, что ни говори, а не привыкла я этим заниматься. Все эти уборки на меня такую тоску наводят…

Вот Полина бы в считанные минуты все привела в порядок. Ее хлебом не корми – дай порядок навести. Черт, жалость какая, что ее нет рядом. Я, между прочим, с утра еще ничего не ела.

Лариска, изо всех сил помогавшая мне, видимо, почувствовала спад моего запала, и предложила:

– Оля, ты, наверное, хочешь есть?

– Да не отказалась бы, – не стала я ломаться. – А у тебя есть что?

– Найдем, – кивнула Лариска. – Я там тете Вале продукты дала, можно будет взять что-нибудь.

Мы прошли на кухню, где вовсю хозяйничала тетя Валя. Вот уж у кого работа кипела! Я просто обзавидовалась, глядя, как ловко эта женщина управляется с приготовлением обеда.

– Тетя Валя, мы возьмем немного колбасы и сыра? – спросила Лариска.

– Господи! Да что ж ты спрашиваешь-то? Твои ж продукты! Берите, конечно, девчонки, с утра ж поди голодные.

Лариска нарезала колбасу и сыр, мы взяли все это в комнату и сели за стол. Но тут Лариска вдруг достала бутылку водки.

– Давай уж помянем дядю-то, – неуверенно сказала она.

– А можно до похорон?

– Не знаю, – еще более неуверенно проговорила она и вопросительно посмотрела на меня.

– Знаешь, – задумчиво ответила я, – я думаю, что хорошего человека никогда помянуть не грех! Так что давай!

Лариска налила водку в две рюмки, мы выпили, не чокаясь, и закусили колбасой.

– Ты знаешь, а мне полегчало, – немного удивленно сказала Лариска. – Уже не так тревожно стало.

– Вот видишь! – обрадовалась я. – А я что говорила? Алкоголь помогает снимать стрессы, нормализует кровяное давление, лечит нервную систему…

– Так что, давай по второй? – перебила меня Лариска.

– Давай, – тряхнула я головой.

Лариска снова наполнила рюмки.

Я выпила, закусив на этот раз сыром. Признаться, мне здорово хотелось есть, но Лариска, разогнавшись, снова налила водки.

После выпитого почти на голодный желудок в голове моей быстро забушевал хмель.

– Ты знаешь, Лора, – чувствуя, что язык уже плохо меня слушается, – я, пожалуй, больше не стану пить. И вообще… Мне что-то прилечь захотелось.

– Конечно, приляг, – согласилась Лариска. – Это я виновата, напоила тебя. Ложись вот на этот диван, я его уже привела в порядок. Я тебя подниму, как отлежишься.

– Му-гу, – пробормотала я, бредя к дивану и укладываясь на него.

Я не собиралась спать, просто хотела полежать немного, но вместо этого тут же, независимо от собственной воли, провалилась в сон.

Проснулась я оттого, что кто-то тряс меня за плечо. Я открыла глаза и увидела смущенно улыбающуюся Лариску.

– Ну, как ты? – спросила она меня.

– Ничего, – осторожно крутя головой, ответила я.

Комната уже не кружилась у меня перед глазами, и я чувствовала, что могу встать. Хотя мне было еще плоховато.

– Оля, я вот тебя о чем попрошу, – виновато проговорила Лариска. – Я боюсь, что колбасы не хватит, так, может, ты сходишь в магазин, а? Деньги я, конечно же, дам.

– Конечно, – проговорила я слабым голосом, поднимаясь с дивана.

Я тут же ощутила, что переоценила собственные возможности – передвигаться мне по-прежнему было тяжело. Вот же дернул черт напиться с утра! А уж перед Лариской как неудобно… Но, в конце концов, она же сама предложила выпить. И сейчас чувствует себя виноватой передо мной.

Лариска протянула мне деньги и пакет.

– Купи салями, – напутствовала она меня. – Такой, знаешь, с мелким жиром. Она продается в желтеньком магазинчике, знаешь?

«Желтенький магазинчик» был мне хорошо знаком. Он стоял особняком, был выстроен недавно и отличался сравнительно невысокими ценами и достаточно богатым ассортиментом.

Поэтому я кивнула и, нацепив свои туфли, вышла из квартиры. По лестнице я спускалась очень осторожно, боясь загреметь вниз. Нет, все-таки я совсем не протрезвела. Все, за сегодняшний день больше ни капли, иначе я свалюсь прямо на кладбище.

Представив, что мне еще предстоит ехать на кладбище, я только вздохнула и прокляла свою горькую долю в очередной раз.

Магазинчик, нужный мне, находился за два квартала от Ларискиного дома. Это было малолюдное место, здесь недавно был частный сектор, потом все дома посносили, и образовался пустырь. Первым зданием, выросшем на этом пустыре, и стал «желтенький магазинчик». О нем пока мало кто знал – реклама еще не успела сыграть свою роль – и народу здесь практически не было.

Я, стараясь держаться ровно, подошла к магазину и дернула дверь на себя. Купив палку требуемой салями, я вышла на улицу и, близоруко щурясь, поковыляла назад.

Как назло, я забыла свои очки. Ложась на диван у Лариски, я сняла их и куда-то сунула, а потом, когда она меня разбудила, у меня совсем вылетело из головы их надеть. Зрение мое с детства было безнадежно испорчено, и без очков ориентироваться в пространстве мне было очень затруднительно.

Медленно я шла по тротуару, не глядя по сторонам. Неожиданно сзади я почувствовала чье-то приближение. Машинально повернувшись, чтобы посмотреть, кто там, я вдруг ощутила, как на голову мою обрушилось что-то подобное чугунному утюгу. В глазах, в которых и так плыла муть из-за отсутствия очков, теперь и вовсе все померкло, и я молча повалилась на землю, не успев даже понять, почему со мной произошло сие недоразумение…

Очнулась я, ощущая сильнейшую боль в голове. В висках колотило так, словно там отбивали марш по меньшей мере двадцать барабанщиков. Попробовав подняться, я содрогнулась от проткнувшей мозг боли и снова повалилась на землю.

Полежав некоторое время с закрытыми глазами, я приоткрыла их и огляделась, чтобы хотя бы понять, где я нахожусь. Сквозь смутную пелену в зрачках я увидела, что лежу между какими-то гаражами, а в ногу мою впивается кусок проволоки.

Я осторожно согнула ногу, и боли в ней не ощутила. Видимо, ее перебивала боль в голове, которая была просто невыносимой.

Я поняла, что самостоятельно сейчас передвигаться не смогу, и нужно бы позвать на помощь.

– Помогите, – попробовала крикнуть я, но изо рта вырвалось лишь какое-то хриплое бульканье.

Я еще раз попробовала подняться, и тут же оставила эту попытку. Опустившись на землю, я повернула голову в сторону, и меня вырвало. Это было отвратительно – лежать в таком положении, возле лужи собственной рвоты, и даже не мочь не то чтобы встать, а подвинуться.

Потом в моей голове медленно стали всплывать все последние события. Я шла в магазин, потом купила салями – это я точно помню, – потом я шла назад, а после… А после меня кто-то здорово шарахнул по голове, и я отключилась. Я не сомневалась, что у меня сотрясение мозга.

Я пошарила вокруг и нащупала пакет с колбасой. Слава богу, хоть он на месте.

Я даже не знала, сколько сейчас времени, но подозревала, что на кладбище я уже безнадежно опоздала. Я думала о том, как проклинает меня сейчас Лариска, как бесится Полина, не зная, что со мной произошло и, конечно, считая, что я просто напилась на данные мне ею деньги. У меня невольно потекли слезы от жалости к себе и от ощущения собственного бессилия…

Лежала я долго, периодически теряя сознание. Приступы рвоты еще пару раз посещали меня, и я уже смирилась с мыслью, что так и умру здесь, в этом вонючем проеме между гаражами.

Несколько раз я пыталась кричать, но никто не шел мне на помощь. Видимо, это было место, где народ появляется крайне редко.

Наконец, когда уже начало смеркаться, я, в очередной раз попытавшись встать, обнаружила, что мне это удалось. Поднявшись, я оперлась рукой о стенку гаража и постояла так некоторое время, пока перед глазами моими не исчезли разноцветные круги.

Потом, подобрав пакет с колбасой, я выбралась из узкого проема и пошла вперед, не разбирая дороги. На ногах я держалась весьма нетвердо, к тому же никак не могла понять, где я нахожусь. Потом до меня дошло, что я не так уж далеко от дома – как раз возле пресловутого пустыря, где сохранилось несколько гаражей.

Осторожно ступая при каждом шаге и моля только об одном – не упасть и не потерять сознание – я наконец добрела до дома.

Я хотела пойти к Лариске, отдать ей колбасу и извиниться за то, что все так получилось, но, подняв голову, я увидела, что свет у нее не горит.

Ну конечно, поминки давно закончились, и Лариска куда-то ушла, наверное, чтобы не оставаться одной в квартире, которая успела ей осточертеть.

А меня, наверное, ищет Полина… Что же мне, идти к ней? Но я совершенно не в состоянии. Может быть, она ждет меня дома?

Пройдя через арку к своему дому, я увидела, что и у меня свет не горит. Я подумала, что это означает, что Полина настолько разозлилась на меня, что теперь откровенно демонстрирует мне свое презрение.

Я поднялась к себе, хватаясь за перила, и первым делом позвонила сестре. У нее никто не отвечал. В голове моей варилась каша, мысли путались. Я почему-то считала, что непременно должна вернуть Лариске ее колбасу. Эта мысль не отпускала меня, превращаясь просто в навязчивую идею.

К тому же мне не хотелось оставаться одной. Полина, ясное дело, не придет, а вот Лариска рано или поздно вернется. Нужно же ей где-то ночевать.

Я вспомнила о ключах от ее квартиры, которые оставила мне Полина с просьбой передать их хозяйке, а я, конечно же, совсем забыла об этом.

Но это даже и к лучшему. Сейчас я пойду к Лариске, открою дверь этими ключами, и дождусь ее. Нужно же мне оправдаться за свое поведение, да и колбаса опять же… Прямо заклинило на этой колбасе.

Только вот где же ключи? Я бестолково моталась по квартире, пытаясь собрать мысли в кучу, но они постоянно расползались. Наконец я наткнулась на ключи в кухне. Я тут же вспомнила, что сама положила их на холодильник.

Взяв ключи, я вышла из квартиры и пошла к Лариске. Конечно, самым разумным в тот момент было остаться дома и немедленно вызвать врача, но состояние мое тогда было таково, что разум полностью отказывался функционировать.

Вновь пройдя через арку, я с надеждой подняла голову, думая, что, может быть, Лариска уже вернулась?

Увы, окна ее были темны.

Я поднялась на ее этаж и, отперев дверь, прошла внутрь. На первый взгляд в квартире никого не было, но я уловила какие-то голоса, доносящиеся из спальни.

Поначалу я решила, что у меня галлюцинации после полученного удара, но голоса были слишком ясно слышны. Когда я поняла, о чем идет речь, мне показалось, что я в самом деле схожу с ума.

– … Я люблю тебя, милый. Я люблю тебя больше всех на свете. Ты у меня лучше всех. Ты все сделал как надо.

– Да, солнышко. Вот видишь, а ты боялась. Я же говорил, что все будет хорошо. Мы все выдержали. Теперь дело за малым.

– Я завтра же займусь продажей этой квартиры. Завтра же!

– Дорогая, не будет ли это неразумным? Не лучше ли подождать еще немного?

– Нет! Я не могу больше ждать! Я и так слишком долго ждала.

– Но ради безопасности!

– Никакой опасности нет! Мне удалось так запудрить мозги этим двум идиоткам, что они меня совершенно не подозревают.

– Ты уверена?

– Абсолютно!

– Ну, насчет одной можно точно не беспокоиться, а второй теперь будет не до твоей персоны.

– Ты уверен, что все прошло как надо?

– Конечно! Я так ей шарахнул, что мало не покажется. И отволок за гаражи. Там ее никто не найдет. Пока, во всяком случае. А за это время, даже если она и не умерла сразу, то десять раз окочурится.

– Значит, ты не уверен, что она мертва?

– Да мертва, мертва! Точно тебе говорю.

– Господи! Неужели все позади?

– Конечно. Ты у меня молодчина, все отлично сыграла.

– Мы уедем отсюда, и никто ничего не узнает, да?

– Да. Именно так. Но я все-таки хотел бы подождать еще чуть-чуть.

– Нет, нет и нет! Я не хочу! Хватит! ну чего ты боишься?

– Я в первую очередь беспокоюсь за тебя…

– Не надо, со мной все в порядке. Ты только будь со мной, милый.

– В этом ты можешь не сомневаться.

Я стояла и отказывалась верить в то, что слышали мои уши. Это было настолько невероятным, что у меня в голове снова запульсировала боль, а мысли завертелись колесом.

Голоса стали приглушеннее, и я невольно сделала шаг поближе, чтобы лучше слышать.

– Кто там? – послышался резкий голос, а затем дверь резко распахнулась.

Передо мной стояла Лариска Шаповалова. Она была абсолютно голая. В темноте спальни я заметила разобранную постель, а на ней чье-то тело. Я уже знала, кто это, я узнала голос этого мужчины, но слишком неправдоподобно все это выглядело, чтобы так легко уложиться в моей голове.

– Ты?! – изумлению Лариски не было предела.

Она растерянно приоткрыла рот, потом неуверенно обернулась назад, видимо, не зная, как себя вести – продолжать играть привычную роль или нет? Она не была уверена, что я слышала их диалог.

– Лариса… – с трудом ворочая разбухшим языком, произнесла я. – Ты убила Николая Валентиновича?

Растерянное выражение медленно сползло с Ларискиного лица. Оно приобрело холодную уверенность и решимость.

– Нет, не я, – четко произнесла она. – Я же была с тобой.

– Значит, не своими руками. И я догадываюсь, чьими! – я взглянула вглубь спальни.

– Да, это сделал я, – спрыгивая с кровати, произнес Игорь, выходя из комнаты и включая свет.

На нем, как и на Лариске, не было ничего из одежды, но он хотя бы обмотался простыней. Лариска же стояла, скрестив руки на груди, и явно не собиралась прикрывать собственную наготу. Она смотрела на меня насмешливым взглядом, в котором сквозило превосходство.

– Черта с два бы ты додумалась до этого, если бы не услышала наш разговор! – произнесла она. – У тебя мозгов как у курицы!

– Да, ты великолепная актриса, – сухо сказала я. – Ни на один момент я тебя не заподозрила. Такая бедная, измученная девочка! Я полагаю, что все вламывания в твою квартиру и ограбление ее были тоже инсценировкой?

– Конечно! – засмеялась Лариска. – Мне нужно было заморочить вам с сестрицей головы, и мне это здорово удалось. Правда? – она подмигнула мне.

– Что верно, то верно, – усмехнулась я. – Меня поражает только, откуда это в тебе в твоем возрасте?

– Ой, только вот не надо читать мне мораль! – поморщилась Лариска. – Мне на все твои рассуждения о принципах и нравстенности плевать с балкона!

– Не сомневаюсь, – поражаясь про себя цинизму этой восемнадцатилетней девушки, сказала я.

– Я вот удивляюсь, – проговорил Игорь, – твоей живучести. Ведь я так тебя долбанул, что ты давно должна была коньки отбросить!

– Не повезло, – усмехнулась я. – Тебе, я имею в виду.

– Нет, – зловеще улыбнулся он. – Это тебе не повезло. Потому что так бы ты приняла мгновенную смерть, даже не зная об этом. А теперь – извини! – он развел руками все с той же улыбкой.

– Ты что… – хрипло спросила я, – собираешься убить меня?

– А что же с тобой делать, радость моя? – продолжал улыбаться Игорь. – Мы с Лорой не для того все это затеяли, чтобы какая-то курица нам помешала. А если твоя сестрица будет продолжать лезть не в свое дело, то и до нее очередь дойдет.

– Так это ты кинул кирпичом в Полину? – спросила я.

– Нет, вот тут уже действовала я, – заявила Лариска. – Игорь в это время был на пятнадцати сутках. Мы специально так придумали, чтобы отвести от него подозрения. Сразу после убийства он пошел и разбил это стекло, чтобы его забрали.

– Вы заранее все продумали?

– Лорик, я думаю, что не имеет смысла рассказывать ей обо всем, – обнимая Лариску за плечи, сказал Игорь. – Зачем?

– Нет, отчего же, – возразила Лариска. – Времени у нас хватит, все равно она от нас никуда не денется.

– Может кто-нибудь прийти, – мягко проговорил он.

Боже мой, как же сильно отличалось его поведение и отношение к Лариске от того, к которому я привыкла! К которому привыкли все знающие их люди…

– Если кто-то и припрется из соседей – что вряд ли, – то я просто не открою дверь, – заявила Лариска. – А завтра объясню, что после похорон было дурное настроение и никого не хотелось видеть. Пусть хотя бы она узнает о нашем гениальном плане! – в голосе Лариски явно чувствовалась гордость за себя.

Мне была очень даже понятна причина того, почему она решила рассказать мне все – тщеславие. Ей хотелось, чтобы хоть кто-то узнал о том, какая она умная и как ей удалось всех одурачить.

Лариска погасила свет и села на диван. Игорь рядом с ней. У меня кружилась голова, и я опустилась на стул, приготовившись слушать.

– Я познакомилась с Игорем, едва приехав в Тарасов, – начала Лариска. – Мы с ним полюбили друг друга. И все было бы хорошо, если бы не одна проблема – деньги. Вернее, их отсутствие. И тогда мы задумали это дело. Наш план требовал многих сложностей, зато игра стоила свеч – дядина квартирка стоит будь здоров!

– И вы стали делать вид, что ненавидите друг друга, – сказала я.

– Совершенно верно, – подтвердила Лариска. – Это я так придумала. Это длилось долго, чтобы все привыкли и поверили. А потом мы выбрали день для осуществления нашей идеи. К тому же дядя в последнее время стал как-то косо на меня посматривать, и я боялась, что он выпишет меня из квартиры. Так что медлить было нельзя. По нашему плану выходило так, что у Игоря не было мотива убивать Дружникова, а у меня было железное алиби.

– Подожди, а Дрюню ты тоже специально подставила? – удивилась я.

– Нет, этот придурок подвернулся случайно. И это очень большая удача. Я посчитала, что это знак судьбы, и специально послала его в тот день к дяде якобы за бутылкой. Мы с Игорем договорились, когда именно он осуществит это… дело. Все бабки должны были разойтись по домам, чтобы Игоря никто не видел. Поэтому я и задержала Дрюню на некоторое время, якобы в поисках ручки, чтобы Игорь успел все сделать и уйти. Дядя сам открыл ему дверь. Я знала, что он откроет – он в душе, конечно, не любил Игоря, но никогда открыто этого не показывал. И все вышло как нельзя лучше. Игорь его убил и ушел, следом приперся этот идиот Мурашов, и его замели. А Игорь тут же отправился бить стекло. На следующий день он откупился, и его отпустили. Можно было, конечно, подождать, но я не могла без него. Я и так слишком долго ждала. В общем, все шло отлично. Заподозрить меня никому и в голову не приходило. И тут вмешались вы со своей неугомонной сестрицей. Я предупредила ее кирпичом, ее это не остановило.

– И ты стала усердно морочить нам головы…

– Да. А что мне еще оставалось делать? Кстати, ко мне никто не ломился в ту ночь, это я тоже нарочно придумала.

– Подожди… – я потерла больной лоб. – Подожди, подожди, но ведь на следующую ночь туда к Полине проник мужчина! Он же реально существует! Не морочит же нам голову и Полина!

– Вот этого я и сама не знаю, – пожала плечами Лариска. – Честно, не знаю. Даже ума не приложу, кто это был и что ему надо. Я даже думала, что Полина это нарочно выдумала, что она меня вычислила и затеяла какую-то свою игру. Но она вроде как говорила правду. Впрочем, меня это мало интересует. Мою голову теперь занимают совсем другие мысли, – она с нежностью посмотрела на Игоря.

– И ты нарочно говорила, что не сможешь жить в этой квартире, чтобы ни у кого не возникло вопросов, почему ты ее продала?

– Конечно! Мы вообще хотим переехать в другой город. Что здесь делать, в этом задрипанном Тарасове?

– А ты не боишься, что тебя все равно вычислят? – спокойно спросила я. – Ведь если я умру, ни Полина, ни Жора так этого не оставят!

– Они все равно ничего не смогут доказать, – беспечно ответила Лариска. – Мы так спрячем твой труп, что его никто не найдет! Я уже придумала – мы скинем его в дядину могилу! Она свежая, никто ничего не заподозрит. И будут тебя искать до скончания века.

– Но… – я все еще не верила в возможность собственной скорой гибели, – у вас ведь ничего не получится! Как вы меня вынесете? Я же никуда сама не пойду, я буду кричать!

– Не волнуйся, кричать тебе не удастся. У меня есть хлороформ, так что мы тебя просто вырубим и поведем под руки. Если кто встретится, скажем, что ты пьяная. Все же знают, что ты алкоголичка, так что это ни у кого не вызовет подозрений.

– Боже мой, какой бред ты несешь! – с ужасом прошептала я. – Ты же просто ненормальная!

– Кто бы говорил! – пренебрежительно сказала Лариска. – Понормальнее тебя! Я никому не дам провалить мой план! Слышишь, ты?! Никому!

Лариска уже кричала в голос. Игорь попытался успокоить свою подругу.

– Лора, Лора, – заговорил он. – Ты ведешь себя крайне неосмотрительно. Могут услышать соседи. Все, давай кончать с этим! Ты и так уже достаточно рассказала.

– Подождите, – торопливо проговорила я, надеясь непонятно на что.

Я пыталась оттянуть время, хотя и понимала, что это бессмысленно – мне все равно никто не сможет помочь. Полина же даже не знает, где меня искать. Даже если ей и придет в голову заглянуть к Лариске, эта одержимая своей паранойей девица все равно не откроет. А Полине не придет в голову, что она может держать мення здесь насильно…

Но жажда выжить была так сильна, что я отчаянно цеплялась за соломинку, лихорадочно соображая, как найти выход из ужасающего положения, в которое я попала.

– Подождите, – повторила я. – А кто же обокрал твою квартиру?

– Ты же сама поняла, что это была инсценировка, – напомнила Лариска. – Утром, придя от тебя домой, я быстро устроила здесь погром, чтобы лишний раз показать, что есть некто, кто за мной охотится. И еще для того, чтобы еще раз был повод сказать, что невозможно оставаться в этой квартире.

– И ты специально послала меня в магазин?

– Конечно! Более того, я предварительно умышленно напоила тебя и спрятала твои очки, чтобы ты утратила бдительность. А пока ты валялась на диване, я быстренько сгоняла к Игорю и велела ему встретить тебя у пустыря. И если бы он ударил посильнее…