Текст книги "Уроборос. Книга 2. Горгона"

– Глава нашего ордена недавно пал жертвой врагов, – рассказывал неторопливо Крупье. – И мы до сих пор скорбим о нем, как о нашем брате.

Юрист вознес глаза к небу чуть было, не перекрестившись, от наигранной скорби.

– Мы понесли утрату… – «индиго» сделал многозначительную паузу, потом, возвысив голос, продолжил с новой силой, – но это не значит, что наша миссия завершена!

Женщина в белоснежном одеянии одобрительно и величаво кивнула ему, словно подбадривая. Подняв корону золотого Уробороса над головой, Крупье громогласно заявил:

– Мы все собрались здесь сегодня, чтобы приветствовать нашу новую главную жрицу. Да здравствует Горгона!

С этими словами он сделал шаг и благоговейно возложил корону на голову предводительницы. Юрист не сдержался и засмеялся, шепнув Мелисандре:

– Это шоу! Не сомневайся.

Девушка, осуждающе оглянулась на него и быстро одернула.

– Что ты, Эди! Тише!

Тем временем новая властительница подземелья поднялась по ступеням к трону и опустилась в сверкающее хрустальное кресло с широкими подлокотниками. За ее спиной возвышалась Медуза.

– Да здравствует Горгона! – еще раз сказал громко Крупье.

– Да здравствует! – подержал дружный хор голосов вокруг.

Он низко ей поклонился, прижав руку к сердцу. Женщина слегка кивнула своим подданным и все в зале синхронно, как по команде, преклонили колени. Прошло около минуты, прежде чем она подала им знак подняться. Эди чуть не спекся от томительного ожидания – он стал уставать от игры. Коралловые и охровые плащи послушно встали с колен. Юрист то и дело поглядывал на Мелисандру. Он был сильно озадачен подземным маскарадом, но что-то все же подсказывало ему, что лучше не высовываться и делать, как все.

Невидимка, низко склонившись, преподнес Горгоне шкатулку. Она легким движением пальцев повернула маленький золотой ключик, открыла ее и достала невероятной красоты «розу». Бережно держа ее в руках, она некоторое время любовалась ей одна. Потом, она подняла цветок и чарующе прекрасным голосом сказала:

– «Пламенеющая роза» Данте¹⁰!

Зал оцепенел на секунду, и вдруг мгновенно «взорвался»: со всех сторон одновременно стали доноситься возгласы:

– Небесная роза?! Не может быть!

– Невероятно!

– Украшение, сделанное из белых и розовых бриллиантов, в основании которого безупречный камень в сто карат! – заявила Горгона.

Услышав это, от волнения Мелисандра затрепетала всем своим стройным телом – бриллианты были ее тайной страстью. Не задумавшись, она отдала бы душу дьяволу, взамен обладания таким божественным цветком.

– Я думала это сказки! – восторженно пропела Мелисандра.

– Не знал, что она действительно существует, – хитро вымолвил себе под нос Эди. – Я думал, это легенда!

Горгона медленно встала с кресла. Зал стих. Держа цветок на вытянутых руках перед собой, она властным тоном произнесла, обращаясь к первому ряду, в котором стояли Эди и Мелисандра:

– Все течет и изменяется. Неизменна лишь смерть!

      Среди «коралловой семерки» возникло замешательство: будучи новичками в казино, они пока не знали здешних обычаев. «Что это значит?» – заволновались они.

Дождавшись, когда снова воцарится тишина, Горгона сказала:

– Призом в новой игре я объявляю эту розу!

В зале волной прошел шепот изумления. Крупье и Невидимка одновременно повернулись и посмотрели на нее несколько растерянно, для них, это новость тоже стала неожиданностью.

– Победитель получит розу Данте! – подтвердила жрица.

Крупье внутренне напрягся, ведь роза была достоянием их тайного общества. Ее нельзя утратить, нельзя просто взять и отдать! На мгновение ему захотелось опротестовать решение, и он поднял руку вверх:

– Позвольте, госпожа!

Догадавшись о его намерении, она тут же подошла к нему и мягко положила руку ему на плечо. Она нежно улыбнулась сквозь вуаль, но в ее взгляде было что-то зловещее.

Он почувствовал, как она сжала ладонь и вонзила ногти ему в кожу.

– Не стоит! – шепнула она.

Крупье, молча склонил голову, подчинившись ее воле. Горгона в развевающемся белом плаще с золотым уроборосом на голове шла по залу вдоль рядов последователей. Роза в ее руках блистала, гипнотически завораживая совершенным сиянием драгоценных камней, манила и соблазняла. Любуясь ей, Мелисандра неосознанно коснулась своей груди и провела ладонью по животу. У Эди перехватило дыхание, перспектива завладеть розой вскружила ему голову.

– Эта игра будет совершенно особенной! – выкрикнула жрица.

Гости замерли, ожидая от нее еще хоть слова. Они уже боготворили Горгону, уже обожали ее и трепетали перед ней. Белая жрица подняла глаза к стеклянному куполу и дерзко улыбнулась – она ощущала власть над этими маленькими похотливыми алчными людьми. Там высоко наверху, за пределами храма, чернело небо, наблюдавшее за ней, и где-то далеко-далеко было созвездие Персея¹¹. Она не сказала больше ни слова об игре, оставив всех в легком замешательстве. Возникла пауза, и что-то послышалось вдали, в углу зала – то ли стон, то ли сдавленный крик, было непонятно. Эди с тревогой поглядел в зловещую черную пустоту. Его разбирало любопытство, куда же вела лестница. Он догадывался, что торжество коронации проходило на верхнем первом уровне глубоко подземелья, но даже предположить не мог, насколько глубока была «кроличья нора»¹².

Раздался голос Крупье, обращенный к новичкам:

– Прошу вас следовать за мной!

Он сделал приглашающий жест и пошел вглубь зала к мраморной винтовой лестнице, которая уходила сотнями ступеней глубоко вниз на девять ярусов, точно как в Дантовском аду. Кромешная тьма и опасные тайны ожидали того, кто попробует спуститься по ней на самое дно. Все семеро из первого ряда, в числе которых были Юрист и Мелисандра, последовали за ним. По правилам, перед началом игры они должны были пройти обряд посвящения. Они спустились на один пролет и вошли в старинный лифт. Крупье нажал на кнопку с номером 7¹³. Лифт быстро поехал вниз и через несколько секунд остановился, двери рывками со скрипом открылись. Впереди в красноватом полумраке был темный коридор с множеством черных дверей.

В одну из них они вошли, очутившись в комнате с контрастно черно-белыми клетками на полу, на стенах висели портреты и картины в стиле эпохи ренессанса, тяжелый синий и красный бархат душно укутывали ее, серебряные канделябры отсвечивали благородным стальным блеском в зеркалах; по периметру были расставлены античные вазы и небольшие скульптуры юных прекрасных нимф. Эди озирался с любопытством вокруг, предвкушая по обстановке, что сейчас будет что-то волнующе эротичное, как вдруг, неожиданно погас свет. Они оказались в кромешной тьме. Юрист засуетился, чувствуя приближение панической атаки. В давящей на барабанные перепонки тишине раздался угрожающий рык крупной собаки. Эди, бессмысленно тараща глаза по сторонам, задрожал мелкой нервной дрожью. У него возникло ощущение, что это были последние мгновения его жизни. « Только не так! Только не здесь!» – подумал он в ужасе и стал молиться, чего не делал никогда раньше в своей жизни.

Тем временем наверху Горгона, восседая на своем хрустальном троне, продолжала принимать подарки и заверения в преданности своих поданных. Один из них, в плаще и с четками в руках, склонившись на колено, преподнес ей ценный символический подарок – жидкость красного цвета в хрустальном маленьком сосуде в форме изящного кулона.

– Кровь Вэла Стиллера, – негромко вымолвил он. – Мы принесли его в жертву в вашу честь!

– Кровь артиста? – спросила она, беря в руки вещицу. – Это ничтожество попыталось обмануть нас!

Горгона, презрительно скривив рот под вуалью, вспомнила, как хитрец Вэл провел их в прошлой игре, вместо подлинного убийства, которое он должен был совершить, подсунул им видеозапись с инсценировкой:

– Но надо отдать должное его актерскому дару, сцена была разыграна блестяще.

– Я убил его для вас, Горгона! – шепнул ей мужчина.

– Благодарю, Герион! – сказала она и благосклонно добавила. – Я полью этой кровью свою Розу!

Он провернул четки в руке, издал глубокий утробный звук наслаждения, и медленно отошел в благоговении. Тут же один за другим к трону рекой потекли другие члены клана, собравшиеся здесь со всего света.

В последнее столетие игра набирала обороты и филиалы «Уробороса» находились на всех континентах. В «охровых плащах» на церемонии присутствовали так называемых адепты игры – «крупье» и «невидимки». Первая каста следит за порядком и соблюдением правил в ее процессе, а вторые по сути своей – стражи, защищающие тайны казино. Например, если Игрок нарушал правила или хотел выйти из нее преждевременно, когда партия была еще не закончена, то его ждала суровая кара. В структуре организации были задействованы также киллеры, стоявшие в иерархии ниже их на ступень. Их порой даже не посвящали в детали, а просто отдавали приказы, которые они с готовностью и рвением исполняли. Их руками вершились черные и грязные дела. Они быстро сменяли друг друга, и часто бесследно исчезали. Здесь их не было, как не было и вербовщиков, функция которых заключалась не только в изучении и отборе подходящих для игры кандидатов, но и подборе персонала верховных каст. Эти «HR менеджеры от лукавого» были в тени настолько, насколько вообще это было возможно. Кто они, знал только главный Крупье, и отвечал за них лично перед Горгоной – их верховной жрицей.

* * *

Когда снова зажегся свет, Юрист увидел в комнате огромные испуганные глаза Мелисандры и съежившиеся фигурки игроков. Крупье исчез. На его месте стоял человек двухметрового роста в маске Минотавра¹⁴, с длинными бычьими рогами, поднятыми вверх, с голым торсом, в кожаных сандалиях и юбке до середины бедра. Рядом с гигантом-монстром был огромный черный дог. Минотавр держал его на поводке и строгом ошейнике с металлическими шипами, направленными внутрь. Пугающая пасть с громадными блестящими белыми зубами и мокрым языком угрожающе клацнула в воздухе. Пес громко дышал, растопырив широкие ноздри, и принюхиваясь к незнакомцам. Минотавр медленно подошел к Юристу и встал рядом. Сквозь небольшие прорези виднелись его темные пустые глаза. Эди обмяк и покорно ссутулился. Минотавр секунду помедлив, тихо усмехнулся и резким движением сорвал с Юриста маску. Тот вздрогнул и закрыл лицо дрожащими руками. Затем человек с головой быка по очереди снял их и с других новичков, которым предстояло посвящение перед игрой.

– Вы пришли сюда по доброй воле, – сказал он хриплым низким голосом, который изменяли фильтры, встроенные в его бычий шлем. – Дороги обратно нет!

– Господи, какая чушь! – пролепетал Юрист, и беспомощно взмахнув рукой, тихо-тихо истерично засмеялся. Пес тут же кинулся на него и клацнул звериной пастью у его маленького лица. Эди закрыл глаза руками и заплакал, как ребенок, которого напугали.

– Не надо! – взмолилась Мелисандра, вступившись за него. – Пожалуйста! Будьте милосердны!

Минотавр оставил Юриста и тяжелой поступью подошел к заступнице. Жестом приказал он ей замолчать:

– Тс! Тише!

Он склонился к ее лицу своей бычьей мордой и обнюхал ее. Она испугано отшатнулась, но он схватил ее за шею и грубо вернул на место. Она повиновалась. Монстр грубо провел пальцами по ее бледным и сухим от страха губам. Мелисандра закрыла глаза от ужаса. Он глумливо усмехнулся, и, взяв ее за тонкую руку, поволок за собой в соседнюю комнату.

– Цербер! – коротко рыкнул Минотавр, показав кивком на горстку жалких людей.

Дог понял своего хозяина без слов, и стал сторожить их. Девушка даже не пыталась сопротивляться. Бык с силой толкнул ее в проем, и следом за ней зашел сам, закрыв за собой дверь на тяжелый засов. Никто даже не пытался прийти ей на помощь. Все в смятении трусливо поглядывали на испуганные лица друг друга. Когда за стеной послышался пронзительный женский крик, «плащи» в панике опустили глаза в пол. Крик все не стихал, вызывая оторопь. Цербер был совершенно спокоен, он хорошо знал свое дело: пес был готов броситься и разорвать любого, кто сделает хоть шаг с места.

* * *

Через час после посвящения новичков в зале казино «Уроборос» определяли первую жертву новой игры. За столом сидела шестерка новичков в коралловых плащах. На месте рядом с цифрой «1» – блондинка, психолог. Под «2»-ым номером играл мужчина с глазным протезом, коллектор. «3»–й достался менеджеру, худому молодому человеку с бегающим суетливым взглядом. Эди был «4»-ым. Крупный мужчина с массивным подбородком и ямочками на щеках, ресторатор, играл под «5»-ым. Фармацевт, с пересаженными рыжими волосами, под «6»-ым. Мелисандры среди них не было.

Юрист, нервно подергивая головой, смотрел на выложенный круг фотографий на столе. Женщина с серым цветом лица и ярко красными губами хищно улыбалась на снимке, чем-то напоминая летучую мышь. Правее лежала фотография незнакомца с печаткой в виде большого роскошного перстня-черепа на руке. Неожиданно на одном из кадров он узнал Тома – своего нового знакомого, у которого он недавно был на дне рождении. Но больше всего его здесь удивила фотография Стива, детектива с которым, к своему несчастью, он тоже был уже знаком.

Горгона подошла к столу, и от нее словно повеяло холодом. Она медленно шла вокруг, навевая ужас на игроков. Эди закрыл глаза и сосчитал до трех. Когда он открыл их, то увидел, как она, не торопясь, взяла портрет Стива и долго смотрела на него. Потом, погладив снимок рукой, обернувшись к Невидимке, сказала:

– Я понимаю твое рвение играть! Но это слишком рискованный ход! Ты очень важен для нас!

Горгона забрала фотографию и слегка подтолкнула легким касанием рулетку. Волчок послушно закрутился, стрелка, проделав несколько десятков кругов, стала мелькать все медленнее, и наконец, остановилась рядом с фотографией победно улыбающегося господина с толстой кубинской сигарой, зажатой между указательным и средним пальцем в жесте V, на манер Черчилля.

* * *

22:00. 19 октября.

Ночью в офисе полиции работали двое дежурных. Джек, сидя на посту, был занят составлением протокола. Джон, стоя перед вендинговым автоматом, никак не решался купить себе сэндвич с тунцом – диета не разрешала ему ужинать после шести вечера. Сильно мешал ему принять взвешенное решение ор, который стоял в участке уже битых полчаса. Девушка-панк с ярко-розовыми волосами в клетке, вцепившись в прутья решетки кричала:

– Да кто это сказал то?! Кто вам сказал, что мы должны платить за землю, на которой живем? Вам тупицам, когда-то объяснили: как надо жить, как думать и как делать?! И теперь вы просто бездумно следуете идиотским инструкциям. Воспроизводите и копируете заученные стереотипы до бесконечности. Ни одной своей мысли за всю жизнь!

Друг девушки – парень с зелеными нечесаными прядями, убранными в тонкий хвост, пытался ее урезонить:

– Аврора, пожалуйста!

Джон, так звали грузного чернокожего полицейского, с недовольным лицом опустил монетку в автомат и таки купил себе «с тунцом». Джек устало выдул воздух из надутых щек и откинулся в кресле, чтобы немного перевести дух от рутинной работы.

– Большую часть жизни большинство работает и зарабатывает на то, – сокрушалась Аврора, – что нам принадлежит по праву, просто по праву своего существования. Задумайтесь, даже у насекомого здесь больше прав, чем у людей. Земля, вода, воздух, тепло! Они этим пользуются даром, а мы?! Мы что хуже насекомых?!

Достав сэндвич из коробки, Джон откусил его, закрыв глаза. Стараясь сфокусироваться на вкусе и насладиться им. «Вроде свежий. Надеюсь, в нем не очень много жира и калорий», – подумал он и облизал крошки со своих черных полных губ. Джон очень любил поесть, и был крупным упитанным мужчиной.

В соседней камере пьяный бомж встал и, шатаясь, подошел к прутьям. Ему стало дико интересно, и он решил более активно поучаствовать в споре: Девушка взглянула на него с неприязнью. Бомж улыбнулся девочке во весь свой беззубый рот. Она, глядя на него, слегка запнулась, но собралась с силами и снова крикнула:

– Что это за общество такое, в котором нас держат за решеткой, только потому, что мы говорим, что думаем? И почему мы не можем жить свободно там, где хотим? Придумали границы – абсурд полный!

– Я вот хочу на Барбадос! – причмокнув, мечтательно вздохнул бомж. – Там такие девочки! Я там был… Или нет? Но это и неважно.

Джон поперхнулся и засмеялся добродушно, а он никогда едой не давился, функция насыщения и пищеварения у него работала безотказно.

Продираясь сквозь абсурд и жестокость этого мира, девушка продолжала:

– Кому нужны эти границы?! Мне – нет! Кому нужно нас разделять?!

Она торопилась договорить, чуть не плача. Трагифарс усиливался с каждой секундой, и она незаметно для себя превратилась в клоунессу. «Это так больно жить с теми, кто обесценивает все, что ты делаешь и думаешь, кто легко сделает из тебя ничтожество, как только ты зазеваешься!» – подумала она, с грустью обводя взглядом присутствующих.

Полицейский дожевал свой сэндвич, икнул и купил себе кофе. Размешивая его в пластиковом стаканчике, он подошел к ней. Бомж тут же спрятался в своем убежище, нырнув вглубь клетки.

– Так вы против государства как системы что ли? – угрюмо спросил полицейский, отхлебывая свой кофе. – Как института?

– Приехали! Сейчас начнется! – устало выдохнул зеленоволосый напарник. – Им наплевать, Аврора, разве ты не видишь?!

Девушка «с розовым ирокезом» решила, что все же попробует донести то, что ей открылось самой совсем недавно:

– Государство было нужно людям не для защиты, как нам втюхивают, а в первую очередь, для нападения. Для нападения!! И армия нужна не для обороны, а для войны. Все остальное – красивые слова!

– Точно! – не выдержал бомж и захлопал в большие грязные ладони. – Вот ведь! Молодец!

Джон слегка даже забуксовал в своих мыслях. Перевертыш, который предлагала юная леди, был не так уж и глуп по своей сути. Ему и самому порой казалось, что любая война очень похожа на игру. Жестокую, конечно, но игру – со своими миссиями, уровнями, идеей доминирования. Где-то внутри Джон был согласен с ней, но не стал долго анализировать, а просто по обыкновению выкинул из головы эти мысли.

– Если ты баллотируешься, то я проголосую за тебя! – кричал пьяный в ажиотаже.

–Поори тут у меня! – грозно рявкнул Джон на него, и прошел мимо клетки.

– Надо, чтобы человек принимал государство как веру! Чтобы как религию принимал! Обдуманно. Понимая законы, права и ответственность. Чтобы у него было право выбора! А то, что же выходит? Человек становится частью государственной системы автоматически, просто родившись на какой-то территории. Без собственного согласия и со всеми вытекающими.

– Я с тобой! – восторженно взвыл пьяница, ударив себя с чувством в грудь волосатой ручищей. – До конца!

Полицейский с кофе обернулся и зыркнул на бомжа, тот тут же спрятался снова. Девочка, видя недобрый взгляд полицейского, стала говорить чуть тише.

– Нас лишили права выбирать свою жизнь – и это правда!

Джон шел по коридору в сторону выхода, выковыривая языком из зубов застрявший кусок тунца.

– Все сказанное может быть использовано против вас! – крикнул ей равнодушно Джек из глубины коридора, а потом спросил у Джона с усмешкой, – так я чего-то не пойму: она за или против государства?

– Не бери в голову! – ответил ему Джон.

Зеленоволосый парень поднялся и стал дергать Аврору за руку, чтобы она прекратила высказываться, перспектива остаться здесь на всю ночь удручала его.

– Гляжу, поумнели они быстро! – крикнул Джек. – Не понимают доброты нашей!

– Оформляй их скорее, надоели мне эти философы! – кивнув на ребят, сказал ему Джон, подходя ближе. Пьяный за его спиной комично и очень точно скопировал его походку. Потом, вцепившись в прутья, и просовывая между них череп, прошептал девушке:

– Ты наивная дурочка. Такие , как ты не доживают до старости, потому что овец стригут и забивают! А ты – овца! Овца!

Он договорил и засмеялся во весь голос.

– Мудак! – огрызнулась она.

Дверь открылась, и на пороге полицейского участка появился Стив. Пройдя мимо дежурного, коротко поздоровавшись с Джоном, он приметил дуэт знакомых панков в обезьяннике. Были они здесь уже не в первый раз. Он подошел к ним и, наигранно делая строгое лицо, спросил.

– Опять вы?!

– Здравствуйте! А помогите нам, пожалуйста. Нас не выпускают, а мы же не сделали ничего плохого!

– Как всегда?! – улыбнулся коротко Стив.

Девушка виновато пожала плечами и негромко пропела:

– Здесь кругом одни болваны. Ничего не понимают.

Стив, развернулся и подошел к Джону, который пил кофе рядом со столом Джека. Кивнув в сторону ребят, он спросил:

– Что на этот раз натворили?

Дежурный из-под стола достал два транспаранта, на которых было написано: «Биороботы проснитесь!» «Деньги = тлен! Государство = насилие и ложь!»

– Так что же тут такого нового? Так и есть! Они абсолютно правы! – сказал Стив и улыбнулся.

Девушка удивилась и обрадовалась при этих словах, а бомж чуть вприсядку не пошел от восторга. Только зеленоволосый парень нервно стал грызть длинный ноготь, чувствуя, что всё это не очень хорошо.

Джек секунду помедлив, почти возмущенно выпалил:

– Так они это напротив банка развернули!

Стив взял транспаранты, свернул и сунул себе под мышку, подмигнув ему.

– Правильно сделали!

Полицейский глупо таращился на него, приоткрыв свою крепкую бульдожью челюсть, не понимая, шутит ли он или говорит серьезно. Стив обернулся к Джону, как к более умному из их пары, подошел и, дружески хлопнув его по плечу, сказал:

– Отпусти их, Джон!

– Как же?

Стив проницательно посмотрел на него. В его взгляде была уверенность в своей правоте и какая-то сила, с которой не хотелось спорить:

– Под мою ответственность, старина. Ребята баловством занимаются, не будем же мы их всерьез воспринимать, правда! Чушь написали, ну и что?! Себя в молодости вспомни!

Джон очень уважал Стива, даже восхищался его интеллектом и профессионализмом. Доверчивый тон, с которым он с ним говорил, и главное, логика послания убедили его.

– Это точно! – согласился Джон.

Метко швырнув пустой стаканчик в мусорную корзину, он пошел освобождать молодых дуралеев. Это было уже не в первый раз.

– Вот и хорошо! – удовлетворенно сказал детектив. – Эти дети не виноваты!

Стива ждали дела, он направился в переговорную, быстро удаляясь по коридору. Панки прыгали в клетке от радости, предвкушая свободу. Дежурный Джек, глядя на них вздохнул: «Ну и ну! Эти придурки никогда от нас не отцепятся, так и будут плешь проедать своими лозунгами и воплями, покуда им все сходит с рук». Вдруг девушка перестала радостно скакать и замерла. С ее лица исчезала улыбка и радость. Джон удивленно проследил за ее взглядом. Она смотрела на человека, который незаметно появился в участке и стоя в стороне, наблюдал за ней. Седоволосый, с благородной осанкой, загорелый, в дорогом костюме и блестящих черных туфлях – он производил впечатление очень респектабельного человека. «Сразу видно, что из богатеньких!» – оценивающе сделал вывод полицейский.

– Это что за цапля? – глумливо спросил парень с зелеными волосами у подруги. Он еще был под эмоциональным допингом, и не сразу сориентировался.

– Мой отец, – сердито прошипела она.

Парень пристальнее всмотрелся в фигуру незнакомца и громко выпалил:

– Так это же банкир! Мерзавец – каких поискать! Мы же у его банка с тобой митинговали.

Она дернула его за руку, и тогда до него медленно дошло.

– Так это твой папаша что ли? Я не понял сразу.

– Вот тебе на! – расстроился бомж и крикнул Авроре. – Да ты оказывается не из наших!

– Ты можешь хоть раз заткнуться вовремя, а?! – девушка напала на зеленоволосого друга, как на врага.

Парень нахмурился и притих, отвечая ей шепотом:

– Я итак весь вечер промолчал! Ты абсолютно невыносима. Черт меня дернул связаться с тобой.

Тем временем полицейский открыл ключом дверь и выпустил бедолаг. Девчонка вышла из камеры первой и пошла навстречу отцу, как на голгофу, за ней понуро плелся ее друг. Повесив головы, они скользнули мимо него, и вышли из участка. Банкир, молча проводил их взглядом. Дежурный Джек с довольным счастливым лицом улыбался: «Ну, наконец-то! Папка приехал. Надеюсь, он разберется с этой маленькой бестией и ее дружком Арлекином. Я бы всыпал ей по первое число, будь она моей дочерью». Джон, в отличие от своего коллеги, не очень был рад этому господину. Здороваясь, он уважительно посмотрел ему в глаза. Банкир же лишь слегка наклонил голову в ответ, словно его не было здесь, и разговаривал он с пустым местом.

– Надеюсь, они не доставили вам хлопот? – спросил он у полицейского холодно, и сделав взмах тонкой ухоженной рукой с маникюром, протянул ему свою визитку. Джон взял ее и мельком глянул, перед тем, как убрать в карман: «Директор Moon Trust Bank¹⁵. Эрик Линч. Номер телефона».

– Ну что вы! Какие хлопоты…– соврал Джон и поправил ремень на поясе, пытаясь вдавить свой большой живот в себя, но тот непослушно снова выкатился наружу. – Ребята всего лишь немного просветили нас по поводу субсидарности¹⁶.

– Какая ересь! – отвернувшись от него и прошипев сквозь зубы, добавил банкир. – Надеюсь, у вас хватило ума не вникать в эти бредни!

Поправив усы, чернокожий полицейский подумал, глядя на дорогие запонки банкира и его царственную осанку: «Похоже, он меня за недоумка держит. Тоже мне, аристократ нашелся!» Если бы он знал, что его предположение было абсолютно верным, то сильно бы удивился. Банкир действительно был потомком прославленного рода Бурбонов, который в свою очередь происходил от королевского дома Капетингов. ¹⁷ Имея такую родословную, он считал себе априори выше всех людей. Не прощаясь, он отвернулся и вышел вслед за дочерью. Дежурные обменялись взглядами: «Во! Видишь, какая птица к нам залетела! Снизошел до нас!»

– Эта девчушка на политике и философии двинутая! – сказал Джон об Авроре. – Про справедливость любит рассуждать. Мне сразу было ясно, что ребенок из благополучной семьи. Есть время побузить, поучиться. Видно, что ни дня в жизни не работала еще. Дети работяг так не рассуждают, как она. Уж я то знаю.

– И как же они рассуждают? – расспрашивал Джек, водя своей бульдожьей челюстью из стороны в сторону. Его чернокожий коллега был для него кладезем знаний, которые он сортировал в своей голове и создавал нетленные архивы. Потом из этих анналов он и доставал свои житейские мудрости на все случаи жизни.

– Да как мы с тобой и рассуждают! – захохотал жизнелюбиво Джон.

– Это как?

– Правильно! Они рассуждают правильно!!

Джек не особо его понял, но тоже посмеялся:

– Надо в следующий раз будет ее под залог выпускать! Пусть папаша раскошелится.

* * *

В переговорной, куда направился Стив, было прохладно от работающего кондиционера. Сидя на кресле, задрав ноги на стол, Гэри играл в дартс, бросая метко дротики в мишень. Он был в хорошем расположении духа и насвистывал какую-то ковбойскую песенку. Дверь бесшумно открылась, вошел Стив. В руках у него были свернутые рулоны белой бумаги. Гэри быстро убрал ноги со стола и, виновато поморщившись, быстро встал. Стив ухмыльнулся и, подходя к белой пластиковой доске на стене, развернул листы с лозунгами, и старательно прикрепил их. Когда дело было сделано, Стив довольно потер руки, а Гэри прочитал громко вслух:

–Биороботы проснитесь! Деньги = тлен! Государство = насилие и ложь!

В кабинет друг за другом вошли Филдинг и Стелла. Глядя на провокационные надписи, Филдинг глубоко вздохнул и зло нахмурился:

– Что за детский сад?!

Чувствуя, что запахло жареным, Гэри подошел к столу и стал быстро и незаметно убирать дротики в ящик. Тем временем Стив взял красный маркер и дописал на листе: «Нищих всегда имеете с собою!¹⁸»

Филдинг развел руками. Он ничего не понял, и от этого начал злиться еще больше. Стелла задумалась, она поняла значение послания, и спокойно сказала Стиву.

– Глубина вашего высказывания предполагает серьезный разговор, но при других обстоятельствах.

– Вот-вот! – вмешался Филдинг. – Политика – это удел праздных! А нам некогда отдыхать. У нас работы полон рот!

– Сумма нашего бытия полностью не поддается делению на разум, в итоге всегда остается некая сомнительная дробь, – философски заметил Стив.

– Кто это сказал? – взбесился Филдинг. Он терпеть не мог «заумные цитаты». Гэри заулыбался и опустил глаза. Стив перевел взгляд на Стеллу. Она посмотрела на него и равнодушно ответила:

– Это Гёте. Я тоже его люблю. Но, похоже, работать нам придется с Данте.

У Гэри отвисла челюсть, когда он это услышал. Он не ожидал от нее такой эрудиции и съерничал:

– Какое везение! Еще одна интеллектуалка в нашей команде неудачников!

Филдинг вопросительно уставился на Гэри:

– И ты туда же!

– Это я про себя сейчас! Только про себя! – поправился Гэри.

Стелла подошла к длинному прямоугольному столу в центре комнаты, и села за него, расположившись в одном из кресел. Следуя ее примеру, другие последовали за ней.

– Приступим господа! – сказала Стелла. Она открыла свой рабочий ноутбук и включила его. Рядом с ней оказался дротик от дартса, который не успел убрать Гэри.

– Кажется, это ваша игрушка? – спросила она, небрежно швырнув его через стол Гэри. Тот левой рукой поймал его и быстро убрал в стол.

      Стив внимательно рассматривал Стеллу, сидя напротив. Он наблюдал, как она двигается, как говорит, и он совсем не чувствовал неловкости от того, что это было заметно со стороны. «И совсем нет в ней той растерянности, что была на яхте при первой встрече. Что это? Самообладание или игра? » – подумал он. Стелла перехватила его взгляд и слегка улыбнулась.

Гэри подметил мимолетную искру, которая прошла между ними. «Ну вот. Она снова ему глазки строит. Стерва!» – подумал он и поежился. Он сидел рядом со Стивом – напротив пары Стеллы и Филдинга. Ему захотелось заглушить свою досаду, но он пока не знал, как. Не дожидаясь прелюдии, Гэри вдруг язвительно выпалил:

– Давайте сразу на чистоту: у нас забирают дело или нет?

Стелла уставилась на него с немым вопросом.

– Проясним ситуацию! Я не совсем понимаю, зачем здесь FBI?

Стелла проницательно посмотрела на наглеца, оправила резко полы своего пиджака. «Малыш-крепыш кусается!» – подумала она зло о Генри.

– Я думала, это только в кино полицейские негодуют, когда у них дело забирают, – вспылила Стелла. – Ведь в кино полицейский воспринимает дела гораздо ближе, чем в жизни. Не так ли?

– Плохие фильмы смотрите! – парировал Гэри.

В их перепалку вмешался Филдинг:

– Успокойся, Гэри! Никто ничего у вас не забирает. Дело сложное и резонансное. Стелла будет вести расследование вместе с вами.

Женщина забросила нога на ногу и уселась удобнее, с вызовом глядя на Гэри:

–Вы вместе со мной или я вместе с вами – не вижу принципиальной разницы.