Текст книги "Уроборос. Книга 2. Горгона"

Она, как бы случайно, показала красивое колено в тонком чулке. Сегодня она была в узкой юбке и красивых туфлях. Жест провокации в сторону Гэри состоялся. Он среагировал и разозлился еще больше, понимая, что она его дразнит.

– Мы сами можем разобраться! – поправляя галстук, выпалил он. – Зачем нам она?

Стелла подумала: «А парень-то, настырный. Хочет казаться крутым. Местный крепкий орешек». Девушка улыбнулась и, не спеша, многозначительно проговорила:

– У меня ученая степень по психологии. Я хорошо разбираюсь в мотивациях людей. В их скрытых желаниях.

Он понял, что она играет с ним и засмеялся:

– А Стив у нас терпеть не можешь психологов. Считает их чудаками. Правда, Стив?

Напарник кивнул в ответ. Он действительно относился к мозгоправам плохо. Стелла была готова к холодному приему. Защищаться она умела. Женщина удивила их презрительным бархатным смехом, обесценивая их нападки. Она откинулась назад в кресле, взяла ручку со стола и стала крутить ее в руках, глядя на Гэри и Стива с вызовом.

– Тогда может вас примирит с моим участием тот факт, что я специалист по генетике? Или это тоже ничего не стоит?

Стив скрестил руки на груди и кивнул самому себе: «А вот это интересно! Может быть полезным в деле». Для Гэри этот ответ был всего лишь очередным слабым ходом в их партии:

– Генетик? Очень интересно! А, кстати, что вы думаете, по поводу «гена зла»? Он существует или это очередной миф, как ген красоты или таланта? И кто мы – рабы или хозяева своих генов?

– В вашем случае не все однозначно! – прохладно улыбнулась она.

Стива растрогало то, с каким отчаянием Гэри демонстрировал новой коллеге все свои познания на этом поле и самые худшие качества: «Бедняга не может устоять перед ней. Как же сложно ему должно быть?! Он стремится завоевать каждую женщину на своем пути».

– Гэри! У нее результат по стрельбе лучше, чем у тебя, – вклинился в спор Филдинг.

Парень заинтересованно осмотрел Стеллу снизу-вверх. Его и вправду удивило это обстоятельство, ведь он был лучший в своем участке и делал по показателям даже напарника. Он снова усмехнулся и скептически пробормотал в сторону, чтобы его слышал только Стив:

– Это еще проверить надо. Что-то мне не верится.

Стив не был рад появлению новой коллеги в их дуэте с Гэри. «Во-первых, она из FBI, и это значит, что в любом случае будет отстаивать интересы своего ведомства, – размышлял он. – Информация, ход расследования, улики – обо всем будут знать третьи лица. Это может стать помехой и грозит «утечкой». Во-вторых, мы с таким трудом сработались с Гэри, это стоило нам обоим огромных усилий и энергии, что в текущий момент изменение структуры-связки совсем не желательно. Особенно сейчас, когда у нас такое сложное и важное дело. В третьих, она слишком сильно заинтересовала Гэри». Стив не хотел себе признаваться, что Стелла и на него произвела очень сильное впечатление. Ее голос действовал на него и отвлекал. Ему приходилось преодолевать себя, и это его раздражало.

Пока он размышлял и анализировал ситуацию, Стелла открыла файл. На экране появилась первая фотография.

– Итак, вчера в Лас-Вегасе был обнаружен труп мужчины, – сказала она негромко.

В переговорной стало заметно тише. Все переключились на рабочий лад и слушали ее с интересом, следя за рассказом. Она развернула монитор и подвинула его к полицейским напротив. Стив и Гэри быстро придвинулись ближе и стали с любопытством рассматривать изображение.

– Тело нашли в номере отеля «Данте». Смерть наступила от удушья, – проговорила Стелла.

      Стив взял в руки мышку и щелкнул ей, раскрыв фото на весь экран – на ней был мужчина средних лет. Во рту убитого были видны торчащие смятые банкноты, а на месте закрытых глаз лежали игровые фишки казино.

– Ему затолкали в глотку деньги? – уточнил Гэри, заглядывая через плечо Стива в экран.

– Именно, – ответила девушка и достала из пластикового пакетика улику. – Эта фишка была обнаружена на месте преступления. Никаких отпечатков и генетических следов, кроме его собственных, на ней не обнаружили.

Стив потянулся и взял ее в руки, чтобы рассмотреть ближе. Он поднес ее к глазам – по форме и весу она самая обычная, но вот рисунок нестандартный – символ Уробороса. Глаза Стива заблестели от возбуждения. Он перевернул ее, и на другой стороне увидел голову Горгоны.

– Какая интересная вещица, – завороженно глядя на фишку, сказал он. – Такой улики еще не было.

Филдинг, нахмурившись, откинулся назад в кресле и с тоской посмотрел в потолок, пытаясь связать данные в один тугой узел и найти взаимосвязи. Стив и Гэри многозначительно переглянулись. Гэри заерзал в кресле, протянув руку к графину с водой, налил себе полный стакан воды и залпом его выпил. Стелла смотрела на Стива, в ее взгляде читалось: «Ну, что скажете? Теперь все ясно?»

– Я все равно буду заниматься расследованием, с вами или без вас. Предлагаю объединить усилия!

Стив молча кивнул. Он понял, что она не отступится, и им придется работать вместе. Он решил не тратить энергию на борьбу с ней, а воспользоваться теми преимуществами, которые дает ее присутствие в команде. Стив положил фишку на стол, открыл еще несколько фотографий с места преступления и стал рассматривать их. Гэри вместе с ним внимательно смотрел в монитор, и, глядя на очередной снимок трупа, спросил:

– А что это у него в руке?

– Это сигара, – сказал ему Стив. – И ее бережно положили ему в руку уже после убийства.

– Зачем? Это что-то значит? – поинтересовался Гэри и взглянул на напарника. Вместо ответа тот молча вышел из переговорной. Не прошло и минуты, как он вернулся с двумя толстыми папками в руках. Сверху на одной было написано – «Уроборос». На другой – «Архив отшельника». Стив положил их перед Стеллой:

– А у вас есть электронная версия? – разглядывая объемные папки, спросила она.

– Самое важное я доверяю только бумаге! – сказал Стив. – Рукописи не горят, как говаривал один прекрасный русский писатель¹⁹.

– Нас тут взломали недавно хакеры! Бумажный архив более надежное дело, – сказал Филдинг, многозначительно подняв палец вверх, – так что это правильно!

Стив бесцеремонно перебил его:

– На месте всех преступлений мы находили знак Уробороса. Символ бесконечности, чередования созидания и разрушения, жизни и смерти.

– Древний знак, который в тексте Ветхого Завета обозначает Сатану, – задумчиво сказала Стелла.

– Именно так. Уроборос – тайная преступная организация, которая заставляла своих жертв путем запугивания и шантажа совершать убийства. Они предлагали им выбор – убить или быть убитым. Мы понимали, что убийства будут цикличны. Это задано в самой сути знака, в символике. Изучив архивы, я вышел на след отшельника – Клайва Нолэна. Я выяснил, что некогда он работал детективом и вел дело, с похожим почерком. При встрече он убедил меня, что мы имеем дело с древним тайным орденом. Я поверил ему, но оказалось все еще более запутано. В пещере мы обнаружили подпольное казино, где игроки делали ставки на людей, на их выбор.

Стив замолчал и о чем-то задумался. Гэри выпалил, разведя руки в стороны:

– А что символизирует Горгона?

Стив болезненно потер лоб. Он и сам все время задавался этим вопросом. Повисла секундная тишина и Филдинг, созерцая потолок, вспомнил, что на логотипе «Версаче» есть символ Горгоны: ему жена подарила на день рождения блейзер из чистой необработанной шерсти с однобортной застежкой. Хотел было сказать, но передумал, решив, что это вряд ли может быть как-то связано с делом.

– Гэри, нам пора! – скомандовал Стив, – Хватит тратить время!

Он взял куртку и, ни с кем не прощаясь, вышел из переговорной. Гэри послушно последовал за ним. Стелла с досадой крикнула в спину уходящему Гэри:

– Я вышлю вам обоим на рабочую почту ссылки на свои материалы. Ознакомьтесь!

– Не забудьте меня в копию поставить! – сделал ей наставление Филдинг.

Стелла улыбнулась, поправила прядь, слегка скривив плотно сжатые губы, и иронично ответила:

– Разумеется, сэр!

– В целом они хорошие ребята, – почесав бороду, сказал ей Филдинг, не уловив сарказма. – Я уверен – вы сработаетесь! Найдете к ним подход.

Она слушала его вполоборота: он жутко бесила вся ситуация. Не первый раз она сталкивалась с тем, что мужчины не принимают ее всерьез как профессионала только потому, что она женщина. Вот и сейчас, Стив проигнорировал ее участие в деле полностью, поделившись лишь своими старыми материалами, а на деле, показав, что ее в расчет не берут.

– Им надо привыкнуть к вам! – сказал назидательно Филдинг.

– Это мне надо будет привыкнуть к ним!

* * *

Стив и Гэри вышли из полицейского участка. Сразу на выходе их уже ждала быстро увеличивающаяся толпа. Слухи о том, что в городе орудует серийный маньяк, распространялась с огромной скоростью. Журналисты и репортеры сновали, как пчелы в поисках меда.

– Убийство на яхте «Горгона»! Вы можете прокомментировать события? – микрофон ударил проходящего мимо Стива в грудь. Он отмахнулся.

– Полиции известно имя жертвы? – кричала девушка справа.

– Это артист Вэл Стиллер? – предполагал репортер в бейсболке слева.

– У вас уже есть подозреваемые? – спрашивал другой в клетчатой рубашке.

– Без комментариев! – сказал ему Стив, пробираясь сквозь толпу.

«Клетчатый» парень не унимался, преградив дорогу Гэри:

– Город ждут новые жертвы?

– Отцепись! – сказал ему коп и прошел мимо, задев плечом.

– Это как-то связано с его профессиональной деятельностью? – спросил обозреватель в бейсболке, догоняя Стива.

– Без комментариев! – повторял детектив.

Вопросы сыпались как из рога изобилия.

– Вам знаком почерк?

– Это убийство на почве ревности?

Эхо голосов раздавалось и преследовало детективов на протяжении всего их пути до автомобиля.

* * *

В подземелье в большом и просторном зале с колоннами разыгрывалось новое представление. Женщина в белом сидела на хрустальном троне. Ее лицо скрывала тонкая вуаль, голову украшала золотая корона, а на шее висел хрустальный маленький сосуд в форме изящного кулона, в котором была кровь Вэла Стиллера. Перед ней, выстроившись в несколько рядов по девять человек, неподвижно стояли «охровые» плащи. Крупье – в белых перчатках, маске и в своем великолепном облачении цвета индиго был ближе всех к белой жрице, по правую руку. По левую – стояла женщина в «голубом» – Алекто.

Эхо шагов и бряцающих кандалов раздалось в тишине. В глубине зала появилась громадная фигура Минотавра. Он вел за собой на цепи связанного человека. На глазах у него была плотная повязка, во рту черный шар, пристегнутый ремнями к голове. Если бы он закричал, то никто бы не услышал ни звука. Тело его было в страшных ссадинах и синяках от регулярных пыток. Минотавр подвел его к хрустальным ступеням трона. Горгона сделала знак и с жертвы сняли маску и вынули кляп. Увидев ее перед собой, он испугался и съежился.

– Какую сегодня твою фантазию мы осуществим? – спросила его жрица.

Она рукой поманила его к себе. Он на дрожащих полусогнутых ногах подошел к ней ближе.

– Какой из твоих комиксов мы реализуем? – спросила Горгона, касаясь его подбородка, словно он был малое дитя.

Человек затрясся всем телом от страха. В глазах его читался ужас:

– Убейте меня! Убейте меня! Только не мучайте больше!

Слезы покатились из его глаз. Он встал перед ней на колени.

Горгона поднесла палец к его губам:

– Чшш! Тише!

Белая жрица поднялась и громко сказала, обращаясь к присутствующим.

– Сегодня мы казним Художника! Долгие годы он рисовал комиксы с извращенными и жестокими убийствами женщин, мечтая однажды реализовать свой план. И вот однажды он решился.

– Простите! Простите меня! – тихо плакал тот, сгибаясь к полу все ниже.

– Он жестоко убил и расчленил свою милую и прекрасную невесту.

– Простите! – повторял Художник.

Она опустилась на свой трон и сказала ласково, обращаясь к нему:

– Ты грязный убийца, ты не достоин даже суда, ты достоин только ада. В него ты и попал! И кипеть тебе во рву из раскаленной крови²⁰. Обернувшись к Минотавру, она добавила, улыбнувшись:

– А если, вынырнет, подстрели его из лука²¹! – она сделала паузу и сказала. – Как нам велел великий Данте!

Минотавр грубо поднял рыдающего Художника с колен и надел на него шар, закрывая рот. Подталкивая в спину, он вывел его из зала.

– Эта казнь – мой подарок вам! – обращаясь ко всем присутствующим, величественно сказала Горгона своим подданным. Алекто благоговейно скрестив руки, опустилась перед ней на колени. Крупье и все остальные присутствующие поклонились.

Минотавр завел упирающегося и дрожащего всем телом Художника в пыточную. Приглушенный свет, железные цепи и большие крюки висели на грязных стенах. Над огнем стоял огромный чан, наполненный горячей кровью. От его вида и приторного запаха жертва потеряла сознание.

* * *

Напарники ехали по ночному городу. Гэри был за рулем. Стив – на месте пассажира. Он глядел в окно: высоко на черном небе светила полная луна. Он вспомнил, что в древности каждая полная луна имела какое-то свое название «луна зеленой травы», «розовая луна», «луна листьев», «заячья», «луна голодных деревьев». «Полнолуние – это особенное время, когда растет количество самоубийств и ДТП, когда обостряется моя бессонница, и когда ведьмы слетаются на шабаш!» – отметил он про себя, вспоминая подробности сегодняшнего трудного дня.

Бесконечный шум в сочетании с яркой иллюминацией и толпами прохожих утомляли и раздражали Стива. Столько нелепых отвлекающих источников информации разом выводили его из терпения и мешали сосредоточенно думать – хотелось просто разом все отключить. Стив закрыл глаза и глубоко выдохнул. Гэри надавил на педаль газа, машина послушно прибавила скорость. Он в отличие от Стива обожал езду по ночному городу и его особенную жизнь в это время. В его распоряжении сейчас был роскошный и стильный американец – Buick Rivera. Авто, в котором было все, что так ему нравилось – полноразмерное купе для эгоиста, зона обзора, подвеска – просто сказка, и главное – разгон. Были, конечно, и свои минусы – хреновые тормоза, которые не соответствуют массе и динамике авто, но это его не особо расстраивало – торможение даже на уровне идеи, было не самой интересной для него категорией. Он включил радио, поймал волну, на которой играла приятная музыка.

– Как ты считаешь, справедливость в итоге восторжествует? – спросил он Стива.

Стив молчал и был задумчив. Все время он пытался найти взаимосвязи в преступлениях, собрать кусочки пазла в единое целое: Вэл Стиллер на яхте и неизвестный «мужчина с сигарой» в Вегасе не давали ему покоя. «Два трупа почти разом. И будут новые! Скорее всего, очень скоро», – размышлял он.

– Так что скажешь? Будет справедливый суд?

– Справедливый суд – это часть удачи! Может повезти, а может, и нет, – ответил Стив коротко и туманно.

– И?

Гэри ждал продолжения, но его не последовало. Ехали молча. Постепенно напряжение стало отпускать его, растворяться в темноте городских улиц. Вождение успокаивало.

– Уехать бы к чертовой матери куда-нибудь на далекий тропический остров и ловить там рыбу, любуясь на закаты и встречая рассветы, вместо всего этого дерьма! – с чувством сказал он. – А ты? Не хочешь все бросить и жить счастливо и свободно?

Стив взглянул на Гэри и сразу отвернулся, отвечая куда-то в сторону:

– Свобода? Что это? Тебе известно?

– Не думал, что ее можно как-то по-разному толковать?

– Еще как можно! Например, для серого большинства свобода – это просто отсутствие давления «извне» – давления социума, обстоятельств. Избежав его, они чувствуют облегчение. Чтобы получить желанную полную свободу, им просто нужно, чтобы исчезли все люди, все до единого человека, с их оценками, требованиями, претензиями, ожиданиями. Поэтому идея необитаемого острова так популярна в массах.

– Это ты сейчас на меня намекаешь? – насторожился Гэри. – Выходит, я серая масса?

      Стив продолжил свою мысль:

– Другое дело, когда человек создает внутреннее давление, то есть оказывает его на самого себя. Тут перемена места не поможет. Чувство вины, беспомощности и бесконечные самооправдания – груз, который всегда с тобой.

– А это, конечно, ты уже о себе говоришь!

– Не имеет значения!

– Да уж, от этого не сбежишь! – вздохнув, согласился ним Гэри.

Гэри обдумывал ответ Стива и «прикладывал» его к себе. Он действительно всю жизнь был тем, кто терпит давление. Всегда в той или иной степени с самого детства. Гэри был из простой семьи работяг, проживавшей на самой окраине в сером грязном доме с заблеванными подъездами. Недостойная работа с недостойными людьми и нищета – вот школа жизни, которую знали его родители. Они всегда старались и всегда чего-то ждали, у них были планы «на жизнь» все время, и, по сути, не было ее самой. Они только выживали. Глядя на них, Гэри решил жить иначе. Уже в юности он понял простую истину, которая так и осталась сокрытой от них: нельзя унизиться незаметно! Нельзя ненадолго «упасть», и думать, что это пройдет бесследно, что потом ты поднимешься, и как ни в чем не бывало, пойдешь дальше с гордо поднятой головой. Наблюдая за беспросветной жизнью запойного отца-алкоголика, Гэри увидел скрытый механизм жестокости человеческого общества : с каждым шагом вниз, с каждой неудачей, с каждым центом, взятым в долг, появляется все больше зла и мразей вокруг в самых разных обличиях, которые толкают в яму еще глубже: скользкие и опасные друзья, банковские агенты, «падшие ангелы» всех мастей начинают кружить вокруг. Судьба ногами пинает слабаков, не разбирая между ними, не деля их – на хороших и плохих. Конечно, в своем сценарии жизни он запретил себе быть слабым, и у него это пока даже неплохо получалось.

Рано почувствовав в себе злость, еще мальчишкой, он искал уличных драк и опасных приключений. Гэри обостренно чувствовал несправедливость, яростно презирал хитрецов, использующих людей, ненавидел тех, кто видел в них лишь объекты для своих гнусных манипуляций и очень хотел их наказывать. Лет в пятнадцать, когда один из диллеров соседских нариков сломал ему два ребра, за то, что он плюнул ему в лицо, Гэри сообразил, что его импульсы в итоге приведут либо в тюрьму, либо сделают инвалидом. Поразмыслив, он пришел к выводу, что должен стать копом, чтоб можно было легально «давить и бить уродов». Огромным трудом и усилиями ему удалось построить более или менее нормальную жизнь – у него была профессия, работа, у него была любимая и дом. Внешне все было благополучно. Правда, иногда его смущало, что он не мог объяснить разницу между слабым человеком и добрым, в его системе ценностей это было почти одно и то же. Как быть добрым, но при этом не быть слабым он не знал!

– Не знаю, откуда давит больше – «снаружи» или «изнутри»? Никогда не задумывался раньше! – сказал он.

Они ехали молча до следующего светофора. Остановившись на красный, Гэри потер себе виски и признался:

– Знаешь, я в последнее время живу с ощущением стены перед глазами, будто лбом в нее врос. Постоянно прихожу в тупик. Как будто в этом мире для меня кончились правильные ответы. Их был какой-то отведенный лимит – и я его исчерпал. Не знаю, как объяснить.

Загорелся зеленый сигнал светофора. Машина тронулась с места и плавно набрала скорость. Стив хорошо знал, о чем говорит Напарник.

– Ты можешь начать заново. Можешь попробовать, – прервав его, негромко сказал ему Стив. – Многие начинают с чистого листа. Попробуй. Возможно, тебе удастся.

– А ты?

– Я не из тех, кто это может. Я буду и на новом листе выводить те же письмена.

– Не хочешь! – сделал простой вывод Гэри.

– Дело здесь не в желании. Я не умею меняться! Для меня другая жизнь невозможна.

– Корень моей проблемы… – начал было Гэри, желая сказать что-то наболевшее, но напарник грубо его перебил.

– Ты – просто профнепригоден! Тебе хорошо бы в армии служить с твоими инстинктами убийцы и склонностью к насилию, которые ты все время подавляешь.

– И кто здесь говорит про насилие? Человек с повадками маньяка?! – обиделся Гэри.

Они надолго замолчали, погрузившись в свои мысли.

Стив подумал, что одно из главных отличий между ним и напарником было в том, что он вообще не оперировал такими категориями как счастье-несчастье, легко и трудно. Когда-то, еще до того, как он пришел в профессию, он наверно думал об этом, и даже время от времени чувствовал себя счастливым. Но это было давно, когда была жива Мери, его жена. Женщина, которую он очень любил и чувствовал себя виноватым перед ней: за то, что не уделял ей должного внимания, не был рядом, когда нужен был, и не простился с ней перед смертью, потому что просто не успел из-за работы. Это то, что грызло его изнутри постоянно. Теперь он не искал счастья, полагая, что недостоин его.

Гэри выключил радио. В салоне стало тихо.

– Уже есть мысли? – спросил Гэри, подразумевая расследование.

Стив молчал. В голове его был такой ворох вариантов и комбинаций, столько идей и сцепок, что они мучали его. Сейчас он хотел дать им «побороться» друг с другом -выбрать главные нити было почти половиной дела.

– Позже! – ответил Стив. – Пока рано.

Так в раздумьях они проехали еще пару кварталов. Гэри вдруг вспомнил:

– Слушай, мне тут сон снился недавно, что я дело раскрываю. Типа, в одном клубе «для своих» собрались профессиональные танцоры, и вот им в алкоголь кто-то подмешивает тяжелые наркотики. У них у всех едет крыша. Они начинают нападать друг на друга, убивать, кругом разврат и насилие. Как будто бы в них вселилось что-то. А я в итоге ищу, кто бы это мог сделать. Допрашиваю всех и нахожу! А потом – бах! И проснулся. Как тебе такое?

Стив не реагировал. Просто не включался в разговор. Дальше он молчал почти всю дорогу. Он понимал, что Гэри хочет его вытащить «его из его же головы», но сейчас Стива это только раздражало.

– Всегда с тобой приятно поговорить, – иронизировал Гэри. – Ты просто своим существованием опровергаешь мой постулат, что не одними лобными долями жив человек!

–Чем больше все меняется, тем больше все остается по-прежнему, – неожиданно сказал Стив. – Гэри, останови! Мне надо пройтись!

– Ну вот! Что я сказал-то такого? Что ты сразу?

Он слегка расстроился, поняв, что его болтовня не давала Стиву сосредоточиться. Гэри послушно притормозил и выпустил Стива. Тот, вышел из машины, захлопнул дверь, и, склонившись, заглянул в открытое окно.

– Я позвоню тебе сегодня, – сказал он, – кстати, хорошая была попытка разыграть меня, Гэри!

– Какая попытка? Не понимаю! – улыбнулся напарник.

– Сон, который ты мне рассказывал, на самом деле тебе не снился, поскольку в 90-ые был такой случай на самом деле, точно, как ты описал. И еще есть фильм у Гаспара Ноэ²² с таким же сюжетом.

Гэри укусил себя за нижнюю губу, на его хитрой физиономии мелькнуло: «Подловили!» Стив довольный хлопнул ладонью по капоту и, развернувшись, пошел вдоль трассы в сторону дома.

– Ты же не смотришь фильмы! – крикнул с улыбкой Гэри, поравнявшись с ним на авто. Стив махнул ему рукой на прощание. В следующую секунду, прибавив скорость, Гэри уже мчался вперед по дороге. Из его колонок громко играла тяжелая музыка группы Killswitch Engage.

* * *

В это же время по другому маршруту темно-изумрудный лимузин ехал по ночному городу. Чернокожий водитель в сером модном костюме и оливкового цвета рубашке уверенно держал руль и слегка раскачивался в такт своему собственному ритму, напевая себе под нос песенку собственного сочинения. Пару лет назад у него была своя рэп-команда, с которой они зажигали в злачных клубах города, но потом, как это часто бывает, они перессорились и распались. Чтобы выжить в одиночку, ему пришлось сначала торговать трусами в дорогом магазине нижнего белья, но быстро, устав от этого, он предпочел стать личным водителем. Перегородка из прозрачного стекла разделяла салон на две зоны. В одной был он, а в другой – его босс, банкир, в распоряжении которого был комфорт и роскошь, какую только может позволить себе человек «со скромным» девятизначным счетом в банке : просторный салон с приятным мягким освещением, кофейного цвета кожаные кресла, бар с элитным алкоголем, столик из слоновой кости, на котором стояла шахматная доска с фигурками королей, украшенных настоящими бриллиантами и рубинами. Плохо вписывалась в эту картинку только девушка «с розовым ирокезом» сидевшая в салоне, вжавшись в кресло. С тоской она смотрела в окно и о чем то думала.

–Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросил ее отец.

– Нет!

– Аврора, что происходит? – снова поинтересовался Банкир.

– Ты не поймешь!

– Я попробую! – настаивал он. – Неужели ты не понимаешь, что своими необдуманными глупыми действиями ты наносишь урон моей репутации. Что это за выходки?!

– Все, что ты делаешь, я не принимаю. Я не принимаю твой мир. Твои деньги. Твои банки. Всю эту ложь! Я словно плыву на корабле, с курсом которого не согласна, а кругом открытое море.

– Ты мыслишь, как полное ничтожество! – сказал ей отец и бросил еще льда в свой темно-золотой виски и слегка тряхнул стакан. Кубики щелкнули о стекло приятным звуком. – Идиотический идеализм твоей матери, видимо, передался тебе по наследству.

      Девочка поморщилась и ударила ладонью в стекло водителю.

– Останови! Эй, останови! – стучала и вопила она.

Шофер резко затормозил. Банкира отбросило назад в кресло. Он облил свои шикарные ботинки и дорогие брюки, плеснув не себя виски.

– Ненавижу тебя! Ненавижу! – открыв дверь, крикнула ему Аврора. Она выпрыгнула из машины и побежала вдоль холодной улицы. – Это из-за тебя мама ушла!

Банкир закричал ей вслед, высунувшись в открытую дверцу лимузина:

– Вернись! Вернись немедленно!

Девушка не обернулась ни разу. Она плакала и убегала прочь, сбивая на ходу прохожих. Пока были силы, она неслась со всех ног вперед. Устав, и вдоволь наревевшись, она бродила в пестрой толпе по равнодушному ночному городу, в котором она была абсолютно одинока. Аврора присела на лавочку, и закрыла глаза, кутаясь в джинсовую куртку, и пряча зябкие руки в карманы. Было прохладно, сыро и ей очень захотелось спать. Она поджала колени под себя и подумала, что никогда больше не вернется домой. Ей постоянно слышалась фраза, которую ей бросил отец: «Ты мыслишь, как полное ничтожество!» От этого ей становилось невероятно больно. Она знала, что ее ирокез уже давно сбился на сторону от ветра и беготни, подтеки от слез и поплывшей туши на лице оставили длинные черные дорожки, но ей было все равно как она выглядит. За этот день она натерпелась унижений и оскорблений в свой адрес сполна, невероятная усталость накатила на нее тяжелым шаром. Ей захотелось спать. Закрывая глаза, она мечтала проснуться другой, кем то более добрым, прекрасным, достойным, нужным и счастливым, нежели она была. «А еще лучше проснуться новым человеком в другое время – в далеком светлом будущем или прекрасном прошлом, если такое было, когда-то!» – грезила она, проваливаясь в сон. – «Пусть добро не стабильно, хрупко и порой быстро сдается, но ведь и зло тоже! Это все оттого, что оно действует через людей. Их сердца слабы – отсюда и метания. Лукаво сердце человеческое более всего и крайне испорчено; кто узнает его!»

– Вставай! – кто-то коснулся ее плеча. Она вздрогнула и, открыла глаза. Рядом с ней стоял Стив. Он с теплотой смотрел на нее своими холодными серыми глазами.

– Пойдем! – сказал он и протянул ей руку. – Здесь не место для маленьких девочек.

Она протянула ему ладонь, послушно встала и пошла рядом. Стив нравился ей как человек, вызывал доверие и симпатию. Его умные глаза, казалось, сразу понимали самое потаенное.

* * *

Гэри застал Диану одну в зале на диване. На ней была любимая пижама с Микки Маусом, которую он подарил ей на день рождения. Она спала у включенного телевизора, где шел ее любимый сериал «Игра престолов». Мать Драконов летала на одном из своих грозных сыновей, испепеляя многочисленных врагов. Рядом с диваном стояли пушистые розовые тапки Дианы. Гэри задумчиво всунул в них ноги, присел на секунду и выключился, он смотрел кино, пока вдруг в самый не подходящий момент не началась реклама. Он очнулся, потер слипающиеся веки кулаком, и взял со столика чашку с недопитым холодным чаем, сделал глоток. Потом выключил телевизор, сгреб со стола фантики от шоколадных конфет, которые так любила Диана, и пошел выбрасывать их на кухню. Вообще, Диана сидела на диете, сколько он ее знал, но от сладкого не могла отказаться. Все время, что они были знакомы, она рассказывала ему о вреде сахара, подсчитывала, сколько калорий она вместе с ним получает, и сколько сбросит за год, если перестанет его есть , но каждый вечер он находил следы ее маленького преступления. Он бережно накрыл любимую пледом, выключил телевизор и пошел на кухню. Открыл холодильник, достал кусок колбасы, майонез, горчицу, кетчуп и быстро из всего этого «напилил» тарелку бутербродов. Ел он их стоя, не садясь за стол, жадно и быстро поглощая один за другим. Он был очень голоден. За день ему не удалось нормально поесть ни разу. Когда он уже доедал последний бутерброд, вошла сонная Диана с полузакрытыми глазами, укутавшись в клетчатый плед. Молча, ничего не говоря, она уткнулась лбом ему в грудь.

– Я не слышала, как ты пришел, – немного хриплым голосом сказала она. – Ты голодный?

– Нет. Все нормально. Иди спать.

– А ты?

– Я тоже сейчас иду.

– М! – капризно, как ребенок сказала она и взглянула на него игриво сквозь прищур голубых глаз.

– Что?

– Отнеси меня!

– На ручках?

– Да!

– Ах, какая нехорошая.

– Хорошая! Я сегодня, например, решила больше не курить.

–Ого! – подшутил он. – В какой раз?

– Не перебивай! Я серьезно!

– Молчу-молчу! – поднял вверх ладони он, показывая, что сдается.

Ему было с ней хорошо. Она любила играть в домашнюю «кошечку», часто его баловала романтическими вечерами и всякой другой чушью, которую обожают женщины. Диана обижалась, если он опаздывал домой, или не «подыгрывал» ей, изображая Ромео. Это была одна из ее самых любимых ролей, другая же совершенно не походила на этот образ: вредная, требовательная, контролирующая, точно знающая, что хочет и всегда добивающаяся своего. Несколько месяцев назад он чуть было не потерял ее из-за упрямого нрава. Они поссорились, и она ушла от него. Сколько он потратил сил и терпения, чтобы вернуть ее, одному Богу известно! Это был тяжелый период для него – он очень страдал, но сейчас все уже было позади, она была рядом, и он снова мог «дышать».

Диана тем временем рассказывала:

– Решила не есть на ходу! А то это как-то совсем не эстетично.

– Почему?

– Я увидела женщину одну на улице сегодня, она шла мне навстречу и ела какой-то хот-дог. У нее изо рта валились куски пищи, и майонезом были измазаны губы, пальцы – в кетчупе! Представляешь?! – Диана передернула плечами. – Кошмар, одним словом!