Текст книги "Лирика пяти строф. Стихи"

«Кораллы белые бутоном…»

 
Кораллы белые бутоном
Цветут как некий странный куст,
Как будто море странным стоном,
Застыло вечно и мир пуст.
 
 
Остались былые кораллы,
Остался каменный букет.
Его Вы в руки нежно брали,
Смотрели в море. Моря нет.
 
 
Вас память вдаль несла незримо,
Туда где были Вы давно,
Где вы склонялись пилигримом,
И Ваша память как кино.
 
 
Моря и дали словно юность,
Застыли – каменный букет.
Какой тогда Вы были юный!
Коралл остался – странствий след.
 
 
В какой – то бухте вы стояли,
Коралл Вам девушка дала,
Чтобы о ней не забывали,
Взамен лишь память забрала.
 

17 августа 2003

«Пастернак поэт мне не встречался…»

 
Пастернак поэт мне не встречался,
Знаю его фото наизусть:
Он стоит у форточки печальный,
И слова застыли в кромке уст.
 
 
Длинное лицо, глаза простые,
Свет в окне, как пламя из огня,
Ветры бродят горькие, сквозные,
Ямбы ему с ветрами летят.
 
 
Ногти. Пальцы. Спрятаны манжеты.
Белая рубашка и пиджак.
Нос прямой у рамы. Шпингалеты.
Словно он в пространство сделал шаг.
 
 
Взгляд его уходит за мечтами,
Волосы взлохмачены рукой,
Манят его строчки, манят – дали,
И душа, не знавшая покой.
 
 
Ухо. Шея. Впадина на горле.
Полнота красивых очень губ.
Главное – стоит он очень гордый,
Этим бесконечно многим люб.
 

20 августа 2003

«Она в конвульсиях к нему…»

 
Она в конвульсиях к нему
От страсти нервно приникала.
Не понимала почему,
Лишь рядом с ним она такая?
 
 
Она проникла в тайну губ,
Она пила его нектары,
Он не был нежный, не был груб,
Он не касался и гитары.
 
 
Ее отставил, закурил.
Пошел на кухню ставить чайник,
Достал вино, не из кутил,
Не пил он редко, да и часто.
 
 
Бокала два и чашки две,
Еда в тарелках, хлеб кусочки,
На кухне ярко, сильный свет,
Совсем не к месту в этой ночке.
 
 
Он долго ел, потом курил.
Она заснула без эмоций.
Он что-то много говорил.
Ей надоел. Нет, он не лоцман.
 

21 августа 2003

«Эротика и Бес играли в странный секс…»

 
Эротика и Бес играли в странный секс.
Она к нему пришла в назначенное время.
Попутный ветерок, мужчина, словно Зевс,
Хотел остановить, познать любовь и бремя.
 
 
Она сказала: «Нет, сегодня Бес со мной,
А ты освободи мне лунные дороги.
Я не могу с тобой встречаться под луной.
Довольно поздний час, а Бес мой очень строгий».
 
 
Эротика прошла сквозь ветер не спеша.
Навстречу ей катил сам Бес в машинной шкуре.
Остановился он. Она, уж чуть дыша,
Открыла тихо дверь, сказала: «Здесь не курят».
 
 
И тут же поняла всю крепость Беса рук.
Он кнопочку нажал. Сиденья вмиг упали.
Осталось вдруг она без туники и брюк,
А шпильки каблуков уже педаль достали.
 
 
Эротика и Бес друг друга разожгли.
Все спуталось вдруг в миг: касанья, ласки, стоны.
Вдруг по машине стук. Их страхи обожгли.
А там ворона вдруг: «Бес, дай кусок батона».
 

21 августа 2003

«Затаи дыханье – неприятность…»

 
Затаи дыханье – неприятность,
Неумытый, грязный небосвод.
Неприятность – с нею лучше в прятки,
И не видеть неприкрытость вод.
 
 
Пусть течет вода серее неба,
Рябь души клубиться над водой,
Кто бы ты ушедший в небо не был,
Станешь словно памятник литой.
 
 
Обойду я взглядом грусть земную,
Скорость надо во время сбавлять,
Поворот дороги я миную,
И увижу ровную я гладь.
 
 
Господи, шоферы, руки в брюки!
Едите: опасно! Поворот.
Не в воде, ни щуки, ни севрюги,
Не пройдете вы дорогу вброд.
 
 
Медленней поэты и шоферы,
Вы творите чудо на земле,
Не впадайте в разные аферы,
Берегите жизнь и чудо лет.
 

25 августа 2003

«Еще в школе пели песни Окуджавы…»

 
Еще в школе пели песни Окуджавы,
Мы с подругой знали все их наизусть,
И мальчишек с этой песней провожали.
Годы канули, осталась в сердце грусть.
 
 
Кто не знает его профиль соколиный?
Кто не знает его дерзкие черты?
И в Москве его я встретила. Былина?
Это правда, как столкнулись Я и Ты.
 
 
Мы столкнулись в магазине. Центр вселенной.
Рядом муж, а рядом с ним была она.
Да, блондинка. То ли Ольга, то ли Лена.
Но она очарованием полна.
 
 
А Булат обтянут джинсами лихими.
Он крутился предо мною просто так.
Он товар смотрел. На тюль. Года такие,
Когда в джинсах не ходили просто так.
 
 
День был теплый. Он обтянут, словно тополь,
Иль береза. Да, он в белом был друзья!
Разошлись они и мы. И стих наш топот.
А куда мы шли, давно забыла я.
 

28 августа 2003

«Люблю мужские корабли…»

 
Люблю мужские корабли,
Плывут они в заливе знаний,
И многомужеству сродни,
Не все они чужие сани.
 
 
Когда встречаю я фрегат
Из чисто женского значения,
Я в нем – заброшенный агат,
Не для любви, не для прощенья.
 
 
Лишь пара слов ответных дам,
И ухожу я восвояси,
Я среди них всегда ни там,
А почему? А мне неясно.
 
 
Иду в любимый коллектив,
Из разноплановых мужчин,
И среди них я их актив,
И тут хоть молнии мечи.
 
 
Они совсем ни так опасны,
Они порядочны вполне,
Найду для рифмы я запаску,
Когда есть профиль на окне.
 

29 августа 2003

«Давай споем, что все прекрасно…»

 
Давай споем, что все прекрасно,
Что мы любимы, ты любим.
Давай споем, что солнце ясно,
Что мы с тобой всегда хотим.
 
 
Давай споем, что нам по двадцать,
Что ветер бродит в голове.
Давай споем, что все повадки
У нас с тобой не первый век.
 
 
Давай споем, что мы флюиды,
Что носит нас по воле тех,
Кто любит солнце и корриды,
Что я мех-тех, а ты – физ-тех.
 
 
Давай споем, что черепаха
Нам отдала свой длинный век,
Что у тебя была папаха,
Что на коне ты лучше всех.
 
 
Давай споем, что из народа,
Потом приврем, что короли,
Что у нас кровь, у нас порода,
Что мы шуты, что мы…
 

31 августа 2003

«Пишу сквозь дождь в твои края…»

 
Пишу сквозь дождь в твои края,
Где светит солнце каждодневно,
Где волны плещут у руля,
И где твое мужское дело.
 
 
Скучаю, милый, каждый день,
Летая аистом по крышам.
А капли, словно дребедень,
И каждый день их только слышу.
 
 
Надеюсь, где-то на корме,
Не заблудилась птица феникс?
А ты не мальчик, не корнет,
Ты ей не нужен, словно веник.
 
 
Пошли мне весточку, родной,
Сквозь даль вершин и глубь морскую.
Пусть лебедь реет над страной,
Пусть он курлычет, как тоскую.
 
 
Надеюсь, чайка от тебя,
Подальше держит крылья счастья,
Не зачастил ты к ней любя?
А то здесь дождик плачет часто.
 

31 августа 2003

«Что делать, если юмор жизни…»

 
Что делать, если юмор жизни
Влечет в неведомую даль?
Что если страсть мы не изжили,
Но возраст – юмор и печаль.
 
 
Когда и я, и он годами,
Все как не надо, набекрень?
Что чувство к нам пришло с дарами
Одних лишь слов, давая крен.
 
 
И осторожно, выбираясь
Из этой страсти не для нас,
Я убегала не ласкаясь,
Боясь отчаянья и глаз.
 
 
В охрану маму попросили,
Чтоб сторожила от меня.
О, Господи, с какою силой,
Ты нас на части разменял?
 
 
Какое все – таки болото,
Любая чувственная новь!
А кто любовь спасает? Кто-то?
Как тяжела порой любовь!
 

5 сентября 2003

«Листья зеленеют…»

 
Листья зеленеют,
Словно не сентябрь.
Холод, ветры веют,
Будто бы октябрь.
 
 
Я совсем замерзла
В лиственной глуши.
Листья не измерить,
Будто камыши.
 
 
Небо темной страстью
Замерло и ждет,
Что сентябрь проснется,
Желтизна пойдет.
 
 
И бескрайним морем
Зеленеет лес,
Как бы перед смотром
Праведных небес.
 
 
Мокрый цвет асфальта,
Мокрые листы,
И сентябрь альтом
В холод шлет мосты.
 

5 сентября 2003

«Душа влюбляется вне возраста…»

 
Душа влюбляется вне возраста,
Не понимая, почему
Ее кончаются возможности:
И в голове, и наяву.
 
 
Проходит таинство лингвистики,
И остается в реках плес,
Душа страдает лишь неистово,
Неся в себе подобный крест.
 
 
Не надо мучиться бессонницей,
Такой удел мне не впервой,
Ну не влюбляюсь я ведь в конницу,
А только в роту: ой, ой, ой!
 
 
Все это глупая нелепица,
Мои страдания души,
Два дня пройдет, и он отлепится,
Чтоб снова чувствами крушить.
 
 
Не бойтесь, мальчики и дедушки,
Мужчины милые, меня,
На вас смотрю почти без ретуши,
Вас в преисподнюю маня.
 

6 сентября 2003

«Листва качается, качается…»

 
Листва качается, качается
Под ветром томно и легко.
С мальчишкой девочка встречается
И с ним уходит далеко.
 
 
Идут куда-то в звездной россыпи
И окружение полей.
Идут красиво, гордо, рослыми,
Со знанием города, аллей.
 
 
Они идут и не касаются,
Им жалко чувство нарушать.
Они словечками бросаются,
Им только руку бы пожать.
 
 
И поцелуи в отдалении,
Они до них не доросли.
И их любовь – флюид пленение,
Они флюидами вросли.
 
 
В них чувство есть как небо звездное,
Им еще много в жизни вновь.
Пора домой, ведь время позднее,
Слегка проклюнулась любовь.
 

6 сентября 2003

«Мне нравится ваш сын…»

 
Мне нравится ваш сын,
Отдайте мне его,
Он с юга. Не грузин.
Общаться с ним легко.
 
 
Вам жалко. Очень жаль.
Мне нужен только он.
С ним в холод, страсть и жар.
У вас в глазах укор.
 
 
Ну, право, почему?
Он тоже ведь не прочь.
Что, что сейчас пойму?
Все. Ладно. Не морочь.
 
 
Конечно, проживу
Без ласк и нежных слов.
А что это по шву?
Он ест? Конечно плов.
 
 
А, ладно, не впервой,
Но грустно, Боже мой,
Опять одной, хоть вой.
Одна иду домой.
 

7 сентября 2003

«Кем ты увлекся, мой любимый?..»

 
Кем ты увлекся, мой любимый?
В какой еще попал ты плен?
Кому ты был сегодня милый?
К кому ушел, осенний лен?
 
 
Листва без солнца не желтеет,
Зеленый, мокрый, темный цвет,
И не видны густые тени,
Без солнца, теней вовсе нет.
 
 
А без тебя я не старею,
Никто не снится по ночам,
Осенний лист на ветке реет,
А мне остался горький чай.
 
 
Машины едут по дорогам,
А кое-кто бредет пешком,
Ты изменил себе, но строго
Не обвиняй себя молчком.
 
 
Пусть ты ушел к другой парковке,
Ты в новом доме соловей.
Твоя осенняя стыковка…
Ты только с ней гнезда не свей.
 

09 сентября 2003

«Проблема в том, она бесплодна…»

 
Проблема в том, она бесплодна,
И без любимого – никто.
Не обойтись и ей без клона,
Развеселил бы кое-кто.
 
 
Но вот однажды объявился,
Какой-то старый чей-то бес,
И авантюрно он влюбился,
А, полюбив ее – исчез.
 
 
Она вдруг стала разрастаться,
И юбки лезли ей на грудь,
Он на денек всего остался,
И не был он с дивчиной груб.
 
 
И оказалось – все, что надо,
И оказалось – все при ней,
И ходит мимо уж детсада,
И в не растет ребенок – смена.
 
 
Дите подкормят и телята,
Они малы, но вот когда,
Они немного подрастут,
Ребенку молочка дадут.
 

14 сентября 2003

«Осенняя грусть, неприятных событий…»

 
Осенняя грусть, неприятных событий,
Ложится на сердце, как капли дождя.
И новости часто похожи на пытки,
И хочется крикнуть всей грусти: «Нельзя»!
 
 
Нельзя так нельзя. Но осенняя хмурость —
Опять затянула весь мой небосклон.
И сквозь неприятность лишь стрелы Амура —
Ко мне полетели на тихий балкон.
 
 
Попали в меня. И в мое же сердечко.
И в сеть новостей. И в любовный прикол.
Но только спокойна по-прежнему речка,
Ей все безразлично, как ветки укол.
 
 
А я укололась отчаянным взглядом,
Что странно ко мне был отправлен тайком.
И сердце в томленье забилось: «Так надо!
Так надо, приятно, а грусть вся – потом!»
 
 
На речку летели отчаянно листья,
Со мной уходил странный взгляд навсегда.
Как хочется с взглядом таинственно слиться!
Но ясен ответ: «Никогда, никогда!»
 

17 сентября 2003

«Вид сверху на город прекрасен и чист…»

 
Вид сверху на город прекрасен и чист,
Деревья – шары расписные.
Фонтан затихает, грустит, он речист,
И листья, как будто резные.
 
 
И вижу тебя, милый твой силуэт,
Спеши, опоздать невозможно.
Березка танцует – осенний балет,
И так хорошо, что тревожно.
 
 
А там, есть скульптура, как будто – моя,
С меня на пляжу рисовали.
Она так прекрасна, собою манят,
Что скульпторов лучших созвали.
 
 
Пройдем, рядом Пушкин, скамейка, листва,
Я здесь пару раз выступала.
Здесь все так как надо, но все же нова
Ограда, что тенью упала.
 
 
Красива здесь осень прекрасной парой,
Пока отдыхают капели.
Дожди, что скрывают все это игрой,
Когда каждый шаг – капли пели.
 

18 сентября 2003

«Комбинация манила сквозь одежду…»

 
Комбинация манила сквозь одежду,
Небывалый в ней таился сильный бес.
Она словно засветилась вся надеждой,
Кто еще бы до нее сквозь тюль долез.
 
 
В ней хозяйку добывали сквозь запоры,
Увозили на машине всякий раз.
Люди бились об заклад и лезли в споры,
К ней стремились все мужчины, как в экстаз.
 
 
Темно-синяя прозрачность кружевами —
Облегала статный женский сильный стан.
Ей звонили, приглашали, просто звали,
Все искали и секреты, и изъян.
 
 
То пытаются вагон пригнать к вокзалу,
И шампанским заливать весь белый свет,
И гостиницы снимали, словно залы,
И в квартирах ожидал ее привет.
 
 
И зимой, и летом, осенью, весною,
К ней летели и стремились со всех ног.
И однажды получила она волю,
Все исчезли и забвение итог.
 

25 сентября 2003

«После брака жизнь с мужчиной…»

 
После брака жизнь с мужчиной
Круглосуточный режим.
Мужу все теперь по чину,
Даже праведный отжим.
 
 
Отжимание в кровати,
И отжимы на полу,
На столе как акробаты,
Только б крепости столу.
 
 
Десять раз, пройдя за сутки
Жим, качающий рефлекс.
Вечно в плаванье как утки,
И целованный процесс.
 
 
Шея в пятнах поцелуев,
Не вздохнуть, не продохнуть,
Чтобы не было вопросов,
Хоть бы воздуха глотнуть.
 
 
Шею скроешь синевою,
Тонким маленьким платком.
Мужу станешь звеньевою,
Он тебе – одним полком.
 

26 сентября 2003

«Клен достиг совершенства земного…»

 
Клен достиг совершенства земного,
Золотая пора расцвела.
В этом золоте солнца так много,
Что по кленам свой взгляд провела.
 
 
Есть в лесном этом микро инфаркте,
Красота переспелой поры,
Отрицать красоты, словно факта.
Это неба земные дары.
 
 
Красно – желтые листья играют,
Разбавляя зеленый пейзаж,
Отрываясь, листочки страдают,
Им досталось от ветра массаж.
 
 
Но не будем о грусти, не надо,
Еще раз оглядим хоровод,
Это краски лесного парада,
Что венчает собой небосвод.
 
 
Только сердце болит в эту пору,
Знает, скоро другая пора.
И на жизнь я смотрю без укора,
Я чуть-чуть, я немного стара.
 

26 сентября 2003

«Связистки сотовой сети…»

 
Связистки сотовой сети,
Везде и всюду с телефоном,
А мне не стало так вести,
Живу по интернет законам.
 
 
И все же были те года,
Когда от писем мир резвился,
И были голуби тогда,
И к связи каждый так стремился.
 
 
И появился телеграф,
Где телеграммы – часть вселенной,
Кто с телеграфом, тот и граф,
И даже там, где речка Лена.
 
 
На Иртыше был телефон,
И мне звонки междугородной,
Любовь звонкам конечно фон,
И от звонков мир очень гордый.
 
 
Теперь есть сотовый, но мне
он, в общем, как-то и не нужен,
Есть интернет, любимых нет,
А без любимых мир, как стужа.
 

28 сентября 2003

«Борьба за жизнь, борьба за правду…»

 
Борьба за жизнь, борьба за правду,
Борьба за лучик за окном.
А можно жить и думать славно,
А вся борьба потом, потом.
 
 
И накопилась куча грязи,
Налипла тяжба на словах,
И в словесах, так просто вязко,
От огорчений на правах.
 
 
Права на жизнь, права на совесть.
И не перечить, не скулить,
Живешь вот так, немного сонно,
А надо, надо отлупить.
 
 
Дать сдачи этому, другому,
Того послать ко всем чертям.
Нельзя, нельзя мне по – иному.
Послала всех по новостям.
 
 
Теперь спокойна. Отомстила.
Пишу, потом придет молва,
Со мной шутить нельзя до ила,
Есть в мире всякие слова.
 

1 октября 2003

«Махну в весну из осени…»

 
Махну в весну из осени,
Хотя бы на недельку,
Где золотые ясени,
Пьяны – любовью в стельку.
 
 
Где тонкие лохматые
Их волосы струятся.
Где джинсы очень мятые,
А лица, словно святцы.
 
 
Где взгляды ясней ясного,
Где мальчики взрослеют,
Красивые как ясени,
Любовью мощной зреют.
 
 
Я листиком березовым
Себя приклею крепко.
Зарею, нежной розою,
Не вытащить как репку.
 
 
А он как ясень осенью
Весеннею порою,
Себе наметит сосенку.
И станет жизнь игрою.
 

5 октября 2003

«Блаженна нежность в листве украдкой…»

 
Блаженна нежность в листве украдкой.
Крадем минуты, крадем часы.
Они летают с листвой тетрадкой,
И завлекают твои усы.
 
 
Осенний ворох, и шум, и шорох,
И радость наша среди берез.
И в желтых листьях воркует шепот,
И мы все ближе и все всерьез.
 
 
Усы колючи, они красивы,
Ты в них мужчина без лишних слов,
В твоих объятьях таится сила,
И шорох листьев поверх голов.
 
 
И красный отсвет на белом фоне,
Стена белеет среди берез,
И исчезает в объятьях воля,
И исчезают уловки поз.
 
 
Часы проснулись и с ними совесть,
Миг расставанья, пора домой.
На наших чувствах родится повесть,
Мы улыбнемся с тобой зимой.
 

6 октября 2003

«Сорвалась сережка с уха…»

 
Сорвалась сережка с уха,
Покатилась и упала.
Она малая как муха,
Не жужжит, а я пропала.
 
 
Золотой виток пружины
Под ногами не найти.
Над сережкой мы кружили,
Не уехать, не уйти.
 
 
Что в ушах случилась осень?
Листопад в машине был?
У тебя, мой милый, проседь,
Ты об этом позабыл.
 
 
Я сняла с себя сережку,
Без ушей пошла домой,
Горевала я немножко,
Мне без них легко самой.
 
 
Но нашел он мне сережку,
И вернулся прежний вид.
Ревновал мой друг к Сережке,
Все прошло и без обид.
 

8 октября 2003

«Сольная жизнь на подмостках инета…»

 
Сольная жизнь на подмостках инета,
Арии песен, не спетых ни кем,
Прыгает в вечность златая монета,
Сыгран еще замечательный гейм.
 
 
Новые ракурсы нам приоткрыты,
Можно опять уловить теплый миг,
Можно забросить дела без корыта,
И улыбнуться тому, кто так мил.
 
 
В солнечной страсти есть искры столетий,
В каждом оттенке есть таинство лет,
В каждой любви есть картинка для сплетен,
Или до счастья мгновенный билет.
 
 
Сольные чувства исчезнут незримо,
Мы улыбнемся такой пустоте,
Были и не были только что примой,
Снова в любви мы на белом листе.
 
 
Шепот мгновений любви лучезарной,
Грезится вновь, как предвестник стихов,
Мы покоряемся счастью азартно,
Мы преуспели, мы – чадо веков.
 

10 октября 2003

«Скользит красавец до упора…»

 
Скользит красавец до упора,
Изгибы мыслей все сильней.
Под действием любви напора
Он стал единым вместе с ней.
 
 
И ноги, словно сталактиты,
И влага неги и тепла.
Другие ноги сталагмиты,
И чувства тлеют, как зола.
 
 
Но вот огонь внутри сильнее,
И пламенеет кровь людей.
Раскрепостились и вольнее,
Ушли из мысленных сетей.
 
 
Осталась сила притяженья,
И ускоренье частиц,
Изнеможенье изверженья,
И ощущенье сильных птиц.
 
 
Опали крылья. Распластались —
Два тела в сумерках души.
И нега томная настала,
Но свет любви их не туши.
 

10 октября 2003

«Богатый мот, красивый кот…»

 
Богатый мот, красивый кот,
Он несомненный полиглот.
Красавец кожаных колен,
Любимец сказочных Елен.
 
 
На лимузине экспорт – класс,
Он в пробках просто милый Ас.
С прической Некого Сережи,
В цепочках весь и кольцах, в коже.
 
 
Он был бы пагубным вельможей,
На знаменитость весь похожий,
Но голос выдавал его,
Что он как будто не того.
 
 
Он слишком нежен и хорош,
Он на берете – носит брошь.
В любви любой он знает толк,
Любовниц знает нежный шелк,
 
 
Он мимолетный как закат,
Он быстротечен как плакат,
Сегодня есть, а завтра – нет,
От лимузина только след.
 

10 октября 2003

«Коньячный привкус поцелуя…»

 
Коньячный привкус поцелуя,
Любви пьянящий аромат,
И тело, пагубно танцуя,
Держало в мышцах автомат.
 
 
Рука ласкала плоть девицы,
Дышала нежно слишком грудь,
Рука щипнула ягодицы,
Тем, говоря: «Про все забудь».
 
 
Они дышали возбужденно,
Их танец близился к концу.
Они, сжимаясь напряженно,
Легли подобием свинцу.
 
 
И застрочил он пулеметно,
Так ускоряя ритм и темп,
И попадая очень метко,
Был поцелуем сладким хмель.
 
 
Коньяк ласкал внутри забвеньем,
Про все на свете забывал.
Вдруг озарился мозг как светом,
Белье он ванне полоскал.
 

11 октября 2003

«Кнопочка – открыты шторы…»

 
Кнопочка – открыты шторы,
Кнопочка – открыта дверь,
Все экраны – мониторы,
И главенствует лишь лень.
 
 
Полюбить – включили видик.
Поцелуй – экрана миг.
Книжку на экране видим,
И того, кто сердцу мил.
 
 
Зритель – бог телеэкрана,
Все друзья нам – интернет,
И работаем мы рьяно
На экране много лет.
 
 
Где движенья? Где же встречи?
Интернетом поросли.
Вот опять настал мой вечер,
Телефон, экран и пли…
 
 
Застрочили мы по буквам,
Так тепла нам не узнать,
Так потомства и не будет,
Если буквы нам лобзать.
 

12 октября 2003

«Лучший друг собака – в кресле…»

 
Лучший друг собака – в кресле
Смотрит фильмы про собак.
Черепахи с нею вместе,
Танцевали в ритм – гопак.
 
 
В водной собственной стихии,
Морды высунув едва,
Лапками танцуют или,
Смотрят просто как сова.
 
 
И собака, понимая,
Что экран другая жизнь,
К черепахам поднимает
К верху лапу: «Ну, держись!»
 
 
Черепашки испугались
И нырнули глубоко,
Зашуршали вместо галек,
Но вздохнув уже легко,
 
 
Пес улегся снова в кресло,
Где прослушивал он песни.
 

14 октября 2003

«Тебя коснулась я едва…»

 
Тебя коснулась я едва,
И сердце в неге сладко сжалось.
Сухая мокрая листва
В деревьях важно задержалась.
 
 
А я прошла сквозь бездну лет,
Сквозь годы тайные желаний,
У осени простой полет,
И я подобно грустной лани.
 
 
Мне суждено так на роду:
Желанной быть и одинокой,
Сквозь всех мужчин я так пройду,
Они же стрельнут только оком.
 
 
Останусь как забытый лист,
Одна опять среди постели,
И буду помнить чей-то лик,
Как листья желтые летели.
 
 
Полнеба в тучах и дожде,
Полнеба в солнечной купели,
А ты меня опять дождись,
В своих желаньях страстной пены.
 

14 октября 2003

«А на крыльце – боярыня Агаша…»

 
А на крыльце – боярыня Агаша,
В расшитом бисером красивом сарафане,
Она с утра ругала все Парашку
За то, что пропустила вечор франта.
 
 
И хочется боярышне на волю,
В кибитке да на тройке полететь,
Подружка Стешка замужем, год что ли.
И стала уж немножечко полнеть.
 
 
Еще ей приглянулся кузнец Прошка,
Красавец и силен не по годам.
Скорее бы снежочек да пороша.
Так с девками на свечках погодам.
 
 
Ох, Господи, мамаша не даст воли,
И Прошку, как ушей ей не видать.
Агаша сразу сморщилась от боли.
Ох, Прошка ведь в сердечке он опять.
 
 
А франт, однако, знатный проезжал здесь.
А, может, он заскочит к ним опять?
Колеса у телеги завизжали.
Да, скоро ли мамаше будет зять?
 

21 октября 2003