Текст книги "Не верь, не бойся, не проси…"

– А может, вы с Екатериной Аркадьевной попросту задумали сдать меня в рабство в какой-нибудь заграничный дом терпимости? – бесцветным голосом поинтересовалась я. – Как только узнали, что я в безвыходном положении и искать меня никому в голову не придет, так и родился у вас в головах план, как использовать ситуацию с пользой для себя.

– Дура! – Кирилл от неожиданности чуть не выплеснул себе на брюки остатки холодного кофе. – С чего ты взяла, что мы с Катей можем такими вещами заниматься?

– Стриптизом же занимаетесь, – пожала плечами я.

– Ну, если для тебя это одно и то же, тогда конечно, – усмехнулся парень.

– Не вижу принципиальной разницы. И то и это основано на торговле женским телом…

– Логично. – Кирилл помолчал. – Ну, что тебе сказать, девочка, решай сама. Можешь или довериться нам, или на улицу отправляться, удерживать, ей-богу, не стану. Такие дела проворачиваются только при обоюдном согласии и доверии, при соблюдении особой секретности. Думай. Только не долго. Если согласишься, действовать нужно быстро, самолет вылетает меньше чем через сутки… Ну а если нет, значит, не судьба соединиться влюбленным сердцам в длительном и безмятежном экстазе… И еще. Просто так, к сведению. Как говорится, информация для общего развития. Это только в кино злые дяденьки хватают наивных и добрых девочек, ничего не знающих о жизни, сексе и коварстве подлецов-мужчин, в свои цепкие объятия и волокут в разные страшные места, типа публичных домов и тому подобных притонов. В жизни все гораздо более просто и прозаично. Вокруг столько профессионалок, готовых работать за сущие копейки, а уж за границей и подавно, что нет никакого смысла рисковать и заниматься примитивной работорговлей. Гораздо проще договориться с девчонкой. Это дешевле, чем платить бешеные деньги многочисленной охране и отмазываться от полиции, тоже не бескорыстной, между прочим… Это я тебе говорю, чтобы особенно не заморачивалась на эту тему.

– Я согласна, – решительно заявила я. – Я готова рискнуть и использовать этот единственный шанс, который предоставила мне судьба. Хуже все равно не будет, что бы вы там ни задумали. Хуже просто некуда… Я согласна, – уже более спокойно повторила я. – Но уж и вы тогда не обессудьте, если что не так сделаю. Имейте в виду, я ни манерам, ни этикету не обучена, языков не знаю, за границу тоже, само собой, не ездила ни разу… Екатерина Аркадьевна права была, когда сомневалась. Она, как опытная женщина, прекрасно понимает, что по таким мелочам меня в два счета разоблачить могут. Даже прислуга в отеле поймет – здесь не все чисто. Что никакая я не богачка, а лохушка рыночная. Тем более что я окажусь там совершенно одна…

– Хочешь, я с тобой поеду? – неожиданно предложил Кирилл. – Мне давно отпуск положен…

– Но как же муж той женщины… Что он подумает? – никак не могла оправиться я от удивления. – Какой тогда смысл затевать все это, если его так называемая жена поедет на отдых с мужчиной…

– Я не мужчина. – Кирилл посмотрел на меня и вздохнул. – Я охранник. Олег это прекрасно знает и будет только рад, если его жена отправится на курорт под моим присмотром. Он мне еще и денег наверняка приплатит, чтобы я хорошенько за ней приглядывал, не позволял разных шалостей и капризов. Так что соглашайся, и тебе польза, и я отдохну за чужой счет с комфортом.

Честное слово, после этих слов у меня словно камень с души свалился и стало намного легче принять это заманчивое, но очень странное на первый взгляд предложение.

– Едва отвязалась от этих болванов! – Катерина действительно выглядела усталой и измученной. – Ты только представь, Кир, эти придурки всерьез решили, что я и есть та самая похитительница маленьких детей…

– Значит, версия нашей малышки подтвердилась? – с интересом посмотрел на нее начальник охраны.

– Да подтвердилась, подтвердилась, – неохотно кивнула Катя. – Представляешь, они меня сфотографировали и даже заставили оставить отпечатки пальцев на какой-то отвратительной серой шершавой бумаге. Я руки потом еле отскоблила… Господи, Кир! Я боюсь…

– Боишься? – удивленно вскинул брови тот. – Тебе-то чего бояться, скажи на милость?

– Чувствует мое сердце, влипнем с этой букашкой во что-то очень-очень нехорошее… Давай плюнем на все наши задумки, а? Отпустим девчонку, пусть она идет себе куда знает, а мы уж тут как-нибудь без нее сами разберемся со своими проблемами… – Голос ее стал почти просительным, на глаза навернулись самые настоящие слезы.

– Ну, положим, без Эли мы никак не сможем осуществить задуманное. – Лицо Кирилла слегка потемнело. – Времени искать другую девушку просто нет… Да и, согласись, найти более подходящий вариант будет не просто трудно, а невозможно… Так что давай собери в кучу свои эмоции и начинай действовать. Кстати, я тебя еще не порадовал новостью. Эля готова помочь твоей самой близкой и дорогой подруге и полететь по ее документам в… а кстати, Кать, куда мы с ней должны будем лететь, ты уже определилась?

– Мы?! – Катерина от изумления, кажется, мгновенно позабыла о своих недавних страхах. – Что-то я не пойму, а с какой стати ты решил, что полетишь на курорт вместе с этой… букашкой?! А если ты понадобишься МНЕ здесь? – Я с огорчением заметила, что в только начавшие устанавливаться между нами хоть сколько-то уравновешенные отношения снова вернулись ярость и злость. – Вот, значит, что вы тут нарешали за моей спиной, голубки сизокрылые! А я вот что скажу, дорогой. Никуда ты из клуба не денешься! Ясно? Если она даже и полетит куда-то, то я, и только я буду решать, куда, когда и с кем она это сделает, ты понял?

– Вот интересно, а кто МНЕ может запретить поехать туда, куда я хочу, и с тем, с кем я хочу? – преувеличенно спокойно поинтересовался Кирилл и холодно посмотрел на хозяйку клуба.

– Я могу тебе запретить! – Спокойный тон Кирилла окончательно вывел Катю из себя. – Я! Ты не забыл, надеюсь, мой милый друг, что хозяйка всего вот этого, – она торжествующе обвела гримерку рукой, – я! А ты здесь всего лишь служащий! Мой подчиненный, и обязан не хамить, а быть благодарным мне за то, что я деньги тебе плачу, и не маленькие, заметь. На них ты живешь в свое удовольствие, жрешь, пьешь и содержишь всех этих бездарных букашек-таракашек! А без меня ты никто! И звать тебя никак! Понял?! Просто обычный охранник без образования, ума и приличных перспектив на будущее…

– Это я давно уже понял, – все так же спокойно отозвался Кирилл. – Да если бы и не понял, ты так старательно каждый раз мне объясняешь, кто есть кто в этой жизни, что и самый последний дурак смог бы вникнуть в суть… Только ты слегка подзабыла, Екатерина Аркадьевна, я больше не твой служащий, как ты только что изволила выразиться. Часа полтора назад или где-то около того ты сама пригрозила меня уволить без выходного пособия… Так я согласен, где подпись поставить?

– Какую еще подпись? – Катя как-то очень быстро сникла и устало опустилась на свое привычное место – кожаный подлокотник узкого дивана. – О чем ты вообще говоришь? Никто тебя не увольнял, что за бред?

– Подпись под заявлением об уходе. – Кирилл посмотрел на начальницу и усмехнулся. – Раз никто не увольнял, так я и сам могу попросить…

– Слушай, Кир… Ну хватит тебе издеваться… Ты же прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь и что ты значишь для меня… для нас… Ну неужели ты не можешь понять, как-то войти в мое положение… – Катя говорила, старательно отводя глаза от насмешливого взгляда охранника.

– Ты опять в положении? – преувеличенно жизнерадостно воскликнул он в ответ на не слишком внятные извинения Катерины. – Поздравляю! Олег уже в курсе или его ждет приятный сюрприз?

– Да хватит же чушь пороть! Хватит! – Катя вскочила и забегала по комнате. – Ты хоть понимаешь, на что я сейчас должна решиться? Понимаешь? У меня может разрушиться все! Карьера, брак, да и сама жизнь тоже! А ты тут шутки неуместные шутишь и обиды нелепые корчишь! Перестань хоть на одну минуточку заботиться о себе и подумай обо мне! О нас подумай!

– По-моему, я постоянно только и делаю, что думаю о вас… А вот истерики твоей теперешней я, честное слово, никак понять не могу, как ни пытаюсь. Все хорошо. Девушка согласна помочь, даже я готов лететь с ней, чтобы все прошло без сучка и задоринки прямо по разработанному плану… Только, боюсь, ты своими воплями можешь испортить те доверительные отношения, которые и так едва затеплились между нами. Посмотри на глазки нашей гостьи, да она сейчас в обморок упадет от испуга! – В его голосе опять появились насмешливые и даже веселые нотки. – Ты не пугайся, Эль, конечно, с этой истеричной дамочкой дело иметь пострашнее, чем выступать на сцене у шеста, но, надеюсь, ты и с этим справишься, малышка.

– Ой, как смешно! Поглядите на этого юмориста! – Катя нервно выдернула из пачки сигарету. – Подумаешь, испугалась букашка! А я, между прочим, только что за нее минут сорок, не меньше, перед ментами отдувалась…

– Не волнуйтесь, я постараюсь отплатить вам той же монетой, – почти не нервничая, отозвалась я. – Вы только что спасли меня от милиции, я тоже спасу вас от мужа и его ревности…

– Что? – ахнула женщина. – Так ты что же, кретин, все ей рассказал, как самый последний болтун?!

– А ты совсем не глупая девочка! – улыбнулся Кирилл. – Смотри-ка, сама догадалась, что наша Катюша вряд ли станет так прогибаться ради кого бы то ни было, кроме себя самой… Ну что же, теперь между нами совсем не осталось недоговоренностей. Насколько я понял, ты по-прежнему согласна помочь несчастным влюбленным, несмотря на истерические выкрики этой мадам?

– Конечно… Я же сказала…

– Но тебя по-прежнему что-то сильно смущает, – продолжил за меня начальник охраны.

– Ну да… я честно готова сделать все, что от меня потребуется, и изо всех сил постараюсь, чтобы никто ни о чем не догадался, но… Но Екатерина Аркадьевна такая женщина…

– Какая такая? – хмуро буркнула она со своего подлокотника. – Женщина как женщина. Две руки, две ноги…

– Вы слишком красивы и элегантны, чтобы хоть кто-то в здравом уме и с нормальным зрением мог даже издалека принять меня за вас. Да я убей не смогу так пройтись, так голову повернуть, как ни старайся…

– Не стоит преувеличивать, – усмехнулась Катя, но было видно, что моя откровенная лесть ей приятна. Она с легкой надменностью посмотрела на начальника охраны. – Я, если быть откровенной, тоже порядком сомневалась в правдоподобности такой замены, но Кирилл убедил, что ничего невозможного в твоем преображении нет… А со стороны, как говорится, виднее. К тому же мужской глаз в этих вопросах, как известно, острее женского. Так что я решила целиком положиться на его так называемую интуицию.

– Между прочим, не один я так думаю, – напомнил Кирилл. – Ты вспомни, как настойчиво милиционер утверждал, что ты и сбежавшая от них девушка – один и тот же человек. А ведь он судил именно по общему впечатлению. Как он мне объяснил, лица они рассмотреть не смогли, но твоя фигура, волосы, походка, видимо, очень сильно напомнили им беглянку. А ведь искали они именно Эгле.

– Вообще-то он прав, – задумчиво посмотрела на меня Катерина. – Свою одежду, обувь, сумочки, шляпки, в которых я особенно часто показывалась на людях, я тебе, естественно, дам. Надеюсь, ты будешь относиться к вещам бережно и вернешь их в целости и сохранности. Светик сейчас быстро приведет в порядок твои руки, слегка подкрасит и подровняет волосы, с этим проблем не будет. А вот лицо… С лицом беда.

– В каком смысле? – испугалась я и тревожно посмотрела на Кирилла. – Почему это с моим лицом беда? Вроде с утра все в порядке было…

– Твое лицо на мое совершенно не похоже, – с досадой пояснила Катя. – Есть, конечно, что-то общее, цвет глаз, например… но все равно сказать, что ты – это я, может только настоящий слепец! И потом, вы не забыли, что я на двенадцать лет старше этой букашки?

– Не называйте меня, пожалуйста, букашкой, – покраснела я. – Мне неприятно…

– А по-моему, прикольно, – весело заметил Кирилл. – И совсем не обидно. Сразу вспоминается миленькая симпатичная божья коровка, примостившаяся на вполне уютном местечке…

– Утомил ты со своим «прикольно»! – недовольно перебила его Катя. – И откуда ты только слово такое дурацкое выкопал?

– Так ты же сама сказала, не умный я. Необразованный мужлан. – Несмотря на усмешку, чувствовалось, что обидные слова Кати здорово задели этого, казалось бы, толстокожего и невозмутимого человека.

– Так повышать надо свой интеллектуальный уровень, кругозор расширять, а не гордиться своим невежеством как самым что ни на есть великим достижением.

– Да ладно, мы уж как-нибудь так, охраннику большой ум даже вреден, говорят…

– Эх, и устала я от твоих заморочек, – вздохнула Катя. – Думай лучше, что с нашим лицом делать.

– Оно уже стало нашим? – не удержался от колкости парень, но потом перешел на серьезный и деловой тон: – С лицом делать, пожалуй, ничего не будем. В аэропорту, я думаю, мы сможем найти с ребятами общий язык. К тому же Эгле подъедет к зданию на твоей машине, с твоим знаменитым котом на руках и в сопровождении твоего личного телохранителя. – Он мельком глянул на Катерину и, не заметив в ее лице ни капли недовольства, продолжил: – Я, как всегда, буду оформлять документы, а Эгле с надменным видом постоит в сторонке, прикрывшись, к примеру, широкополой шляпкой и уткнув нос в шерсть «своего любимого» кота.

– А Тимона обязательно брать с собой? – со вздохом спросила Катя. – Я буду по нему скучать… И вообще, еще неизвестно, как он поведет себя с посторонним человеком. Он ведь сиамский кот, а эта порода непредсказуема в своих поступках…

– Не смеши. Тимон – немолодое, больное и абсолютно инертное существо, безразличное ко всем и ко всему, кроме еды, тепла и мягкой подстилки. Сомневаюсь, что он вообще заметит, кто несет его на руках и нежно прижимает к себе…

– Ты не прав. Я знаю, ты всегда недолюбливал моего малыша, после того как он, еще будучи маленьким шаловливым ребенком, испортил тебе ботинок…

– А потом порвал брюки и пометил куртку, которую за бешеные бабки привезли из Финляндии. Пришлось ее выбросить, так как отмыться от этого ядовитого запаха не удалось. А потом выскакивал из самых неожиданных мест, царапая все, что попадалось ему под лапу!

– Он просто играл, – продолжала отчаянно защищать своего любимца Катерина. – И потом, он же понимал, что ты его не любишь, коты всегда это чувствуют гораздо острее людей…

– Короче, хватит восхвалять твоего умного и чуткого милягу Тимона. По-любому ему придется лететь с нами. Во-первых, он уже обилечен, а потом, как ты объяснишь мужу, что кот не улетел с тобой? К чему вызывать напрасные подозрения?

– Слушай, а я ведь как-то совсем упустила из виду Олега… А вдруг он решит провожать меня до аэропорта?

– А вот это уже твоя забота, дорогая. Сделай так, чтобы он не поехал. На крайний случай можешь скандальчик закатить грандиозный на прощание, ты ведь умеешь находить повод… Ладно, думай лучше, куда билеты менять. Времени почти не осталось…

– А зачем менять? – пожала плечами Катерина. – Наша вилла в Онфлере – самое подходящее место для того спектакля, который мы задумали. Я не была там уже несколько лет, и меня там вряд ли кто-то помнит в лицо. Дом на побережье совсем небольшой, поэтому из обслуги – только управляющий и приходящая домработница. От нее ты вполне можешь на время приезда отказаться и готовить еду для себя и этой букашки сам, не переломишься. А управляющий вообще нанят всего год назад, его Олег взял вместо прежнего, который куда-то то ли уехал, то ли работу получше нашел… короче, не помню. А еще у меня там есть подруга. Помнишь? Ну мадам Орэли Лефилье, балерина… С ней Эля тоже вполне может общаться, не опасаясь быть разоблаченной, она даже вполне прилично понимает русский… Так что решено, билеты менять не будем. Вы с букашкой летите во Францию, а точнее, в Нормандию…

Сборы прошли в авральном режиме. Пока мне делали маникюр, стрижку и красили волосы, Катя и Кирилл успели съездить каждый к себе домой и вернуться назад. Кирилл был одет в джинсовый светло-голубой костюм и кроссовки и держал в руках большую спортивную сумку. У Кати с собой был небольшой саквояж и какая-то одежда на плечиках, запакованная в кожаный походный чехол, и круглая шляпная коробка.

Когда с моими волосами и макияжем было покончено, Катя снова потащила нас в уже ставшую мне почти родной гримерную номер восемь.

– Давайте быстрее, – поторапливала нас она, – осталось каких-то три с половиной часа, не больше, а мы еще не начинали одеваться. А потом, ведь я должна еще раз съездить домой, попрощаться с мужем и дочкой, прихватить Тимона и вещи… В аэропорт надо приехать хотя бы минут за сорок, мало ли какие осложнения с вылетом возникнут… Так что дел выше крыши.

– У вас есть дочь? – Почему-то мне показалось это странным. Как-то не вязался у меня образ этой молодой элегантной женщины с понятием материнства.

– А что тебя так удивило? – вопросительно приподняла брови Катя. – Мне тридцать. В этом возрасте для женщины не иметь детей как-то даже неприлично. Да, у меня есть дочь. Ее зовут Лариса, ей почти семь лет. Очаровательный ребенок. Ужасно похожа на меня. – В голосе Катерины прозвучала нескрываемая гордость. – В школу в этом году пойдет.

Она распаковала чехол, принесенный с собой, и на свет появился симпатичный элегантный бело-синий костюм, напоминающий матросский.

– Зря ты этот костюм притащила. – Кирилл выглядел недовольно. – Он слишком облегает фигуру, вдруг на какие-то сантиметры не сойдется, ваши размеры все-таки не идеально совпадают, правда? Что тогда делать, другого на замену ничего нет…

– Что бы ты понимал, мужлан, – весело отозвалась Катя, вообще она заметно повеселела за последние несколько часов, а когда вернулась из дома, вообще стала очень мила и жизнерадостна. Кирилл же, напротив, глядя на то, как все шире расцветает улыбка хозяйки, мрачнел буквально на глазах. – Переставить пуговицы для нормальной женщины – пара пустяков, хотя я и так, на глаз, вижу, что не промахнулась. Лишь бы туфли подошли. Размер вроде подходящий, но ноги у всех разные, а ей, как ни крути, ходить в них придется не пять минут. Но это тоже не беда, в гримерках полно обуви, запросто можно подобрать что-то подходящее. На, прикинь… – Катя протянула мне белую лодочку. – Смотри-ка, подошли. Отлично. То, что слегка великоваты, не беда, как говорится, велико – не мало, ватку сунешь… Так, а что ты сидишь, давай скидывай свою несчастную школьную форму и начинай приобретать цивильный, респектабельный вид.

Я взялась за пуговицы и покраснела, внезапно вспомнив, что под форменным платьем у меня ничего нет. Даже маечка с ромашкой и божьей коровкой осталась где-то там, на полу сцены. Я растерянно посмотрела на сидящего напротив Кирилла и перевела умоляющий взгляд на Катю.

– Ты чего время тянешь? – удивилась она и, внимательно глядя на мои покрасневшие щеки, догадалась: – Стесняешься, что ли?

– Уж не меня ли? – хмыкнул Кирилл. – Так ты вспомни, я все уже видел. Вплоть до букашек и даже больше… – Я почувствовала, как мои глаза неумолимо наполняются слезами.

– А ну марш в коридор, – заметив это, быстро скомандовала Катя, – не хватало еще такой удачный макияж испортить дурацкими соплями. На него столько времени угрохано, а они тут шутки шутят.

Как только Кирилл скрылся за дверью, я торопливо начала примерять костюм. В общем, Катя не ошиблась, костюм подошел мне, правда, грудь у меня оказалась чуть больше ее, а талия чуть уже. Но это совсем не портило общего вида, а даже придавало некоторую пикантность.

– Хорошо получилось, – удовлетворенно сообщила Катя, осмотрев меня со всех сторон. – Сидит отлично. Теперь туфли… Так… Вот это еще…

Она открыла саквояж, достала оттуда шкатулку и выложила на стол золотое обручальное кольцо с бриллиантом, изящные золотые с платиновыми вставками серьги, тоненькую цепочку с украшенным опять же бриллиантами крестиком и все это протянула мне:

– Надевай! Не могу же я отправляться в путешествие без единой золотой побрякушки. Кольцо, если великовато, на средний палец надень, обручальные и там носят, главное, руку не перепутай… Ты что делаешь, бестолочь, на правую надевай! – закричала она, заметив, что я примеряю ее обручальное кольцо на левую руку. – Я ведь все-таки еще не вдова, правда? – И она почему-то опять весело рассмеялась. Потом подумала и сняла с пальца большой витой перстень с черным непрозрачным камнем. – На, только смотри береги его как зеницу ока. Потеряешь – вовек не расплатишься. Он стоит такую кучу денег, что тебе и не снилось. Антиквариат.

– Может, тогда не надо? – Я испуганно отдернула руку. – И так уже красиво.

– При чем тут красота? – пожала плечами Кэт. – Этот перстень в декларацию внесен, без него у тебя на паспортном контроле проблемы могут возникнуть, а нам привлекать лишнее внимание ни к чему. Наоборот, твоя задача – проскользнуть мимо столика контролерши тихо как мышка… Я редко его снимаю. Это кольцо фамильное, к тому же заговоренное – приносит удачу тому, кто его носит. И мадам Орэли очень любит его в руках покрутить, это еще один плюсик при общении с ней, подтверждающий твою личность. Так что не ломайся, надевай… Ну что, последний штрих, и можно звать эксперта. – Катя достала из круглой коробки красивую широкополую шляпку с декоративными ленточками, свисающими на манер лент бескозырки, и примерила ее на меня. – Блеск! Честное слово, сама не ожидала, что так здорово получится. Кир! – крикнула она. – Иди принимай работу!

– Прикольно! – слегка отойдя от своей привычной насмешливой манеры, с искренним одобрением присвистнул он. – Даже я метров с десяти принял бы ее за тебя. А уж сзади и тем более. – Я погрустнела, отчего-то мне стало обидно, что это восхищенное «прикольно» относилось не к моей внешности, а всего лишь к поразительному сходству копии с оригиналом.

– А ты костюм ругал, – удовлетворенная похвалой, улыбнулась Катерина. – Фасончик и правда староват, спорить не стану, вполне вероятно, в Европе сейчас такие не в моде, но у него есть куча весьма значительных преимуществ перед всеми другими. Во-первых, такого больше ни у кого нет. Во-вторых, меня в нем видели буквально все и все запомнили. Если в аэропорту будет хоть кто-нибудь из знакомых, он запросто узнает «меня» даже издалека.

– А если он захочет подойти поближе? – озабоченно почесал подбородок Кирилл.

– Это забота не моя, а твоя, – беспечно отмахнулась Катерина. – Придумаешь что-нибудь, главное, ухо держи востро и не проворонь… В-третьих, – продолжила она, – с этим костюмом прекрасно гармонирует шляпка, сразу видно, что это комплект и одно без другого не смотрится, а значит, не возникнет законного подозрения, что ты носишь широкополую шляпу и темные очки для конспирации. В-четвертых, он очень выигрышно подчеркивает фигуру, а в этом состоянии наибольшее наше с букашкой сходство, хоть я ее и настолько старше, – не удержалась от комплимента самой себе Катя, – в-пятых…

– Может, хватит? – не выдержал Кирилл. – Я все понял. Ты, между прочим, сама всех торопила, а теперь время тянешь.

– Ты прав. Тогда я сразу перехожу к последнему и самому важному – я в этом костюме на загранпаспорт фотографировалась. – Она хитро посмотрела на нас и рассмеялась.

– Ну что, пошли, что ли? – Кирилл нетерпеливо направился к двери.

– Погоди, самое главное чуть не забыли. – Катерина протянула мне белую кожаную сумку с нарисованными спереди двумя синими волнами. – Тут все необходимые документы: декларация, Тимоновы справки от ветеринара и билет на самолет. А вот это – твой. И еще деньги на расходы в дороге. – Катя протянула Кириллу узкий розоватого цвета листок бумаги и конверт.

Он небрежно сунул их во внутренний карман куртки.

– Теперь, наконец, мы можем идти?

Кирилл остановил машину перед витыми воротами большого современного особняка.

– Тебе на все про все… – сказала он Кате, мельком глянув на часы, – двадцать минут. Надеюсь, чемоданы уже собраны?

– Само собой! – пропела Катя, распахивая дверку машины. – Я скоро. Только с любимым мужем и дочкой попрощаюсь, и сразу назад.

– Не вздумай притащить его с собой, – напомнил ей вслед Кир.

– Да ни боже мой! – донеслось в ответ.

– Послушайте, Кирилл…

– Знаешь, что я хотел уже давно предложить? – поворачиваясь ко мне лицом, перебил меня он. – Нам предстоит провести вместе довольно много времени. Может, прямо сейчас перейдем на ты? Называй меня просто Кирилл, или Кир, как Катя… А то я чувствую себя чуть ли не твоим престарелым дядюшкой.

– Ну вы… то есть ты… сказал! Какой же ты дядюшка, ты молодой и симпатичный… – Я смутилась и прикусила язычок.

– Что замолкла? – весело поинтересовался мой собеседник. – Только я приготовился слушать лестные комплименты в свой адрес, а ты сразу и смутилась… Хотя ты права, наверное, я кажусь тебе почти папой, в свои-то тридцать четыре…

– Моему папе было бы сейчас сорок шесть лет, – тихо отозвалась я. – Если бы он был жив… А так ему навсегда останется сорок три… Ты на него совсем не похож… Ни капельки…

– Ты что-то хотела спросить? – напомнил Кирилл, чтобы заполнить неловкую и печальную паузу.

В этот момент со стороны особняка послышались громкие голоса, я испуганно попыталась пригнуться и чуть не уронила на пол свою шикарную шляпку.

– Не суетись, – с интересом посматривая в сторону дома, бросил Кирилл, – сквозь тонированные стекла тебя никто не увидит. А внутрь Кэт его все равно не пустит.

У ворот появилась красная от злости Катя с большой клеткой в руках. За ней выскочил довольно приятный мужчина лет сорока, в штанах на резинке и расстегнутой на груди рубашке с огромным, чуть ли не в человеческий рост, чемоданом на колесиках.

– Только такой кретин, как ты, мог перепутать время и чуть не испортить мне всю поездку! – кричала Катя. – Хорошо, я ученая и попросила Кира за мной заехать и помочь, а то бы по твоей милости мне пришлось самой тащить этот чертов чемодан, – она неистово ткнула остроносой туфелькой в бок огромного черного баула, – или опаздывать…

– Заткнись, кретинка! – злобно парировал ее муж. – Если бы ты не твои дурацкие истерики, я бы уже давно оделся и мог тебя проводить…

– Вот спасибо! – ядовито поджала губы Катя. – Сначала прождать, пока ваша светлость соизволит натянуть брюки, а потом носиться по аэропорту как угорелая. Нет уж, уволь, ради Христа, от такого счастья!

– С удовольствием! – рявкнул муж.

– Пора выдвигаться на передний план, – вздохнул Кирилл и полез из салона на улицу.

Громко хлопнув дверью, он сначала приветливо пожал руку раздраженному Олегу, потом молча взял за ручку чемодан и так же молча начал заталкивать его в машину. Мужчина махнул рукой Киру и, даже не взглянув на жену и не прикрыв калитку, размашисто зашагал к крыльцу своего особняка.

– Мило поговорили, – мрачно усмехнулся Кирилл, когда мы покатили в сторону аэропорта. – Профессионально ты его отбрила. Комар носа не подточит.

– Ну так! – фыркнула все еще не утратившая воинственного настроя Кэт. – На том стоим. Я в машине у аэропорта посижу до отлета, мало ли какие будут вопросы… Никто ведь не застрахован от непредвиденных накладок. А потом на этой же машине к Петеньке моему, Пете-Петушку, рвану… Это тот самый мальчик, ради которого и затевается вся эта свистопляска с переодеваниями, – пояснила она мне и посмотрела на Кирилла. Он отвернулся. Странные у них все же отношения, снова подумала я.

Когда, наконец, мы подъехали к аэропорту, я просто с ног валилась от усталости, но спать почему-то не хотелось совсем. Видимо, нервы мои были настолько напряжены и до предела издерганы, что я просто-напросто не могла, даже если бы сильно захотела, расслабиться и хоть на пару часов отключиться.

Аэропорт гудел, суетился, светился лампочками электронных табло – в общем, жил своей обычной повседневной жизнью. Стараясь быть как можно незаметнее и в то же время элегантнее, я с замиранием сердца вступила в огромный, ярко освещенный зал. Мельком глянув на милицейский патруль, проходящий совсем недалеко от меня, я прибавила шагу и покрепче прижала к себе сиамского кота по кличке Тимон, которого Катя велела обязательно нести на руках.

– Он еще насидится за решеткой, лапочка моя! – Она чмокнула животное в нос и почесала за ушком. – Целых три с половиной часа лететь до Парижа, да еще, если учесть время на погрузку и разгрузку, вообще куча времени получается. – Потом деловито добавила: – Посадишь его обратно только после паспортного контроля. Не отпускай Тимона до последнего, строй из себя идиотку, можешь даже слезу слегка пустить. Только не увлекайся, макияж испортишь. И только в самый ответственный момент, если вдруг почувствуешь, что на тебя чересчур внимательно посматривает контролерша или спрашивает что-то не то, начинай заталкивать его в клетку. Он ее ненавидит, поэтому начнет орать, вырываться… короче, все внимание сосредоточит на своей мохнатой персоне, девушка поспешит поскорее сбагрить такую обузу с рук и быстро закончит оформление твоих бумаг.

– С каких это пор ты стала таким дальновидным стратегом? – удивленно спросил Кирилл. В одной руке он держал клетку, в другой – чемодан на колесиках, а спортивная сумка была перекинута у него через плечо.

– Ты поживи с мое! – Катя юркнула назад в машину. – Ну, все, ребята, с богом. Желаю успеха и удачи.

Попав в шумный зал аэропорта, Тимон стал проявлять явные признаки беспокойства, но из рук пока не вырывался. Просто напрягся и начал подозрительно вертеть ушастой головой из стороны в сторону.

У каждой из стоек толпилась очередь. Выбрав почему-то где побольше народу, Кирилл пристроился в хвост. Я с тоской смотрела на то, как тщательно и дотошно девушка проверяет паспорта и другие документы будущих пассажиров. Наша затея с переодеванием стала казаться мне глупой и совершенно бесполезной. Что толку во всем этом маскараде, если контролерша их даже не заметит. Она не видела раньше Катю в этом костюме, и ей не с чем было сравнивать. Она ведь в основном смотрит на лицо, сличая его с фотографией. Заметив мое беспокойство, Кирилл взял меня за руку и шепнул:

– Нам повезло. Эта девушка за стойкой всего полгода назад оформляла нам с Кэт вылет в Японию. Я сразу ее узнал…

– Значит, она тоже может узнать нас? Вернее, не узнать… – еще больше расстроилась я.

– Не смеши, перед ней за день проходит столько людей, что лица наверняка сливаются в один общий говорящий поток. А вот Тимона и твой незабываемый прикид она, как женщина, должна помнить. Во всяком случае, я на это надеюсь…

– Здравствуйте, – сказала девушка Киру и улыбнулась. – А вы часто летаете. Я смотрю, и ваша спутница опять с вами, и даже котик.