Текст книги "Керрая. Одна любовь на троих. Том 2"

Глава 27

После ужина, несмотря на мои угрозы устроить кому-то разгрузочный день, мороженое все-таки подверглось атаке.

Потому что, выслушав мои доводы, зверьки взбунтовались и начали пыхтеть, что один день они, так и быть, выдержат, погрызут фрукты и овощи, но стройнеть будут завтра, а сегодня, раз их уже посчитали толстыми, им все равно.

Мама с папой, услышав громкие возмущения и узнав по какому поводу бунт, их поддержали, за что им милостиво разрешили присоединиться к компании сладкоежек. А я, вопреки тому, что меня простили и готовы были взять в долю, отказалась.

Мне и за ужином кусок в горло не лез: не могла перестать думать о Хельге. Как она там? Лэрд доставил ее домой, она с родными, я ничем помочь не могла, но и усидеть не могла тоже. То и дело подходила к окну, смотрела, как на город опускаются уютные сумерки и опять мерила шагами гостиную.

– Керрая, может, все-таки сходишь к ней? – поинтересовалась мама.

Не вдаваясь в подробности, я за ужином рассказала родителям, что случилось на ипподроме, и не только с Хельгой, но и со мной. Надо же мне было объяснить с кем и почему я завтра иду на пикник.

Ни первое, ни второе известие родителей не обрадовало, конечно, но от комментариев они воздержались. Единственное, папа поставил условие, что я не выйду из дома, пока он лично не познакомится с Йаго, а я согласилась.

Что касается Хельги, то мне бы на ее месте точно было не до визитов, даже друзей, поэтому я решила дать ей немного времени, и зайти завтра вечером, после встречи с Йаго, но на душе было неспокойно. И чем больше проходило времени, тем больше я нервничала. Понятно, что она сейчас не одна, и ей не дадут наделать глупостей, и все же…

– Наверное, все-таки схожу, – решилась я. – Если она и выгонит меня, я пойму, что это на эмоциях, и все равно на душе будет легче. А так ведь и не усну.

– Я тебя провожу, – вызвался папа.

– Пап, я сама.

– Керрая, уже темнеет.

– Ну, и что?

– И то. Провожу, и мне тоже на душе будет легче.

Не желая тратить время на споры, и признавая правоту папы, пришлось согласиться. Я быстро сменила домашние брюки и футболку на легкое платье, захватила с собой отдохнувших за день светлячков и вышла в гостиную, где ждал папа.

– Эй, а вы куда? – окликнула я рванувшихся к выходу зверьков.

Те недоуменно обернулись. Что, их не хотят брать на вечернюю прогулку?! Это чтобы был лишний повод пообзываться? А они ведь хотели бежать как лани, они хотели почувствовать легкость, а теперь им что, спать с такой тяжестью в животах?!

– А кто составит компанию маме? – спросила я.

Они покосились на нее, на папу, подумали, что без них она, конечно, почувствует себя беспросветно одиноко, и согласились остаться. Тем более что там еще мороженко было…

– Мам, они остаются с тобой, только не корми их больше, ладно? – нарушила я их прожорливые планы.

– Наверное, на сегодня и правда хватит, – согласилась она.

Я уже была у дверей, но расслышала обиженное сопение – уж очень зверьки старались сделать его громким, чтобы меня проняло. Но добились они только моей улыбки: нет уж, для них стараюсь, не для себя, так что мелкий шантаж выдержу.

Мы с папой вышли на улицу, он на ходу общался с приветливыми соседями, а я наслаждалась теплым вечерним ветерком, который прикасался к лицу, шее. Попыталась представить, что скажу Хельге, но фантазия отказывала.

Не знаю я, что сказать и что делать в такой безвыходной ситуации. Поэтому я решила, что просто приду, и все, будь как будет. Может, ей как раз не хватает плеча, на котором можно свободно выплакаться?

Она сильная, она может не захотеть показывать слезы при родителях, даже при маме. А я – слабый человек, я – друг, при мне можно.

Мы с папой свернули с Лаунж-стрит на улицу Белых Крыльев, давным-давно названную так одним оборотнем в честь своей жены-анкер, и увидели впереди двух парней. Они никуда не шли, они просто стояли и смотрели на нас.

Я видела, как мгновенно подобрался отец, готовясь к возможным неприятностям, да и сама, если честно, напрягалась, но когда мы подошли чуть ближе, я узнала в одном из парней Этана, и облегченно выдохнула. Второй парень оказался Холгером. Папа кивнул, когда я глянула на него – да, он тоже узнал их.

– Привет, – я мазнула взглядом по парням, когда мы проходили мимо.

В ответ мне досталось два напряженных взгляда, и ни единого слова. Папа отметил это, но ничего не сказал, хотя то, что думал по этому поводу, передал парням взглядом.

А я не стала останавливаться и выяснять отношений. И не оглянулась, хотя мне дико хотелось посмотреть в глаза Этану и спросить: почему он ведет себя так, будто это я его бросила? И почему писать письма он мог, не раз подводя меня к мысли, что мы с ним друзья, а вернулся, и ведет себя как… как…

Даже не поздоровался в кафе, даже не сказал, что вернулся в город, да и сейчас… Разве с друзьями так поступают? И вдруг я услышала голос Этана:

– Керрая!

Обернувшись, увидела, как он мчится по улице, а вслед ему несется какое-то неразборчивое бормотание Холгера.

– Керрая… – став напротив, он взглянул на отца. – Добрый вечер, Стивен.

– Добрый, – ответил папа.

– И со мной поздороваешься? – усмехнулась я.

– Керрая, прости, – Этан качнул головой и сказал то, о чем я думала всего минуту назад. – Я вел себя как придурок.

– Да, – согласилась я, – это похоже на правду.

Медленно выдохнув, я посмотрела в глаза тому, к кому некогда испытывала чувства, принятые за дружбу.

Дружба…

Так думал Этан. И так начала думать я, чтобы уменьшить боль от письма, в котором он сообщил, что встретил другую.

Но дружба, настоящая дружба – другая. А то, что было у нас…

Не разобрать, остались только осколки, да и те медленно исчезали. Может, потому, что я встретила Йаго, и знала теперь, что достойна других отношений? И что я могу быть не одной из многих, а одной. Единственной. На всю жизнь.

Я имела полное право на злость и обиду, но глядя на Этана, вспоминала не злополучные строки, в которых он поставил крест на романтических отношениях между нами – они были хрупкими, но они были. Перед глазами мелькал калейдоскоп совсем других впечатлений и дней.

Я смотрела на него, возмужавшего, повзрослевшего, заметно изменившегося за прошлый год, но видела его прежним. Я видела парня, который не бросил в беде незнакомых людей, а настоял на том, чтобы Кайл согласился привести нас в клан.

Я видела парня, который подарил мне первую розу, и не упрекнул, и не поверил слухам, когда ее сломали, а подарил новую. Я видела парня, который, узнав о том, что у меня в школе проблемы, пришел и заявил всем, кто сомневался, что я, простой человек, под защитой оборотня.

Я видела парня, который первым сделал заказ моему отцу, чтобы поддержать. Я видела парня, который стоял у замка лэрда и не хотел никуда уезжать, для которого была важна я, а не будущее, и если бы не приказ лэрда, он бы остался.

Знал ли лэрд, что так будет? Потому ли отослал Этана вместе с Кайлом, что я не только неподходящая пара его племяннику, но и лучшему другу племянника? Или он, как и многие маги, предпочитал лишний раз не заглядывать в будущее, чтобы оно не дрогнуло и не сменилось? Как знать…

– Я только вчера вернулся в город, – сказал Этан. – Сегодня днем приходил к тебе, но тебя не было.

Да, меня не было. Но был папа. Я посмотрела на него, но он качнул головой.

– Я не заходил в дом, – Этан улыбнулся, и я с трудом заставила себя не смотреть на его ямочку. – Почувствовал, что тебя там нет.

Сначала я удивилась: как Этан уловил, что дома меня нет, но не понял, что я была в нескольких шагах от него у портала, но потом поняла, что у портала было скопление народа, а значит, запахов, а так как я не значу для него так много, как для Йаго…

Выдохнула, отгоняя мысли о тигре-оборотне. Завтра увидимся, завтра и посмотрю: не напридумывала ли себе розовых замков, а сейчас у меня дела и уже темнеет.

– Ты спешишь, – заметив мой взгляд вдаль улицы, сказал оборотень.

– Да, – не стала врать. – Хочу зайти к Хельге.

– Я в курсе… – его глаза ярко сверкнули, встревожив светлячков, уютно устроившихся у меня на плече. – В курсе, что случилось на ипподроме.

И я поняла, почувствовала: он имел в виду не то, что случилось с Хельгой, а то, что случилось со мной.

– Мне пора, – я сделала шаг в сторону.

– Хочешь – я тебя провожу?

– Меня провожает папа.

– Стивен, – обратился к нему парень, – можно твою дочь провожу я?

Отец посмотрел на меня, я пожала плечами. Но прежде чем папа ответил, предупредила Этана:

– Я не настроена на разговоры.

– Я буду молчать, – пообещал он.

– Совсем?

– О том, о чем ты не настроена слушать.

Я посмотрела на папу, и он все понял.

– Керрая, только, пожалуйста, не задерживайся, – дождавшись моего кивка, обратился к оборотню. – Этан?

– Я провожу ее домой, – пообещал тот.

Папа задержал на нем взгляд.

– Целой и невредимой, – добавил Этан.

Папа кивнул и оставил нас. Я видела, как он прошел мимо Холгера, который стоял на прежнем месте и словно чего-то ждал, а заметив, что Этан и не думает возвращаться, махнул рукой, как на безнадежное дело, и направился прочь.

Мы с Этаном свернули в переулок. Еще две улицы и будем у Хельги. Немного забавно… я и Этан… опять…

Когда-то мы с ним так же прогуливались по улицам города, но не рядом, а держась за руки, и смотрели не прямо перед собой, а друг на друга. Многое изменилось с тех пор. В первую очередь – мы. Но странно, меня по-прежнему не напрягало двойное молчание. И мне по-прежнему с ним было уютно.

– Керрая Ланчес! – окликнул незнакомый мужской голос. – Подождите! Керрая Ланчес!

Обернувшись, я заметила незнакомого худосочного парня, который, прижимая к груди темный мешочек, несся ко мне через улицу.

– Ты его знаешь? – спросил Этан, и я отметила, как, еще не дождавшись моего ответа, он сделал шаг вперед, заслоняя меня, как и Йаго.

– Нет.

Мы оба наблюдали за приближением незнакомца. Я – с интересом, Этан – слегка напряженно. Но парень явно не представлял угрозы. Догнав нас, он облокотился руками о колени, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Подняв кудрявую голову, тряхнул головой.

– Фуух, – посетовал, – думал уже не найду сегодня. Я к вам домой, а вас нет. Хорошо – встретил вашего отца, он подсказал, куда вы пошли. А так бы… Фух!

– А зачем вы меня искали?

– Сейчас, – он рукавом рубахи вытер пот со лба и протянул мне мешочек, который бережно прижимал к себе. – Вот. Это вам.

Этан повел носом, пытаясь понять, что внутри.

– Деньги, – сказал мне.

– Ну да, – подтвердил парень. – Они самые.

– Велено доставить сегодня – я доставил. Фух, – парень медленно выдохнул, окончательно приходя в себя после бега. – Ну, все, я свободен, я молодец. Берите и я пойду.

– А кем велено? – поинтересовалась я, не спеша брать протянутый мешочек.

– Как кем? – парень уставился на меня, как на ненормальную. – Лэрдом!

Глава 28

– Ничего не понимаю… – пробормотала я.

– Это уже меня не касается. Он сказал доставить компенсацию за какое-то там нападение – я доставил. Правда, выглядите вы отлично, не знаю уж, кто там на вас напал, чтобы платить такие суммы. Но это, как я сказал, меня не касается. Доброй ночи.

Воспользовавшись тем, что я замешкалась, парень все-таки всучил мне мешочек с деньгами и скрылся за ближайшим поворотом.

– Какое нападение он имел в виду? – спросил Этан.

Посмотрев на него, я с удивлением отметила, что он злится. Злится, хоть и пытается это скрыть. А еще я впервые видела, чтобы он утратил контроль и частично при мне трансформировался – челюсти сжаты, слегка выпирают вперед, сдерживая пока тихое рычание, глаза то и дело сверкают, лобная часть сильно похожа на львиную.

– Так, пустяк, – отмахнулась я.

– За пустяк не платят такие деньги, Керрая. И я еще не слышал, чтобы компенсация выплачивалась наличными. Без чеков, без расписки, в обычном мешочке. Так какое нападение имелось в виду?

Сначала я хотела ответить. Честно. Потому что уже догадалась, что лэрд имел в виду утреннее магическое нападение Тайры. Но потом передумала что-либо говорить. Зачем?

– Это касается только меня, – сказала я.

– И лэрда, – добавил Этан.

Я пожала плечами и промолчала, двинувшись дальше. Я видела, что несколько раз он порывался заговорить со мной, но отворачивалась, делая вид, что не замечаю.

Вскоре Этан успокоился, перестал тихо недовольно рычать, вернул себе полностью человеческую сущность и не делал больше попыток заговорить. Наверное, вспомнил: на каких условиях я согласилась на его компанию.

Я понимала, что имела полное право отказаться что-либо объяснять Этану, более того, имела полное право не говорить с ним совсем, но мне было неприятно такое общение. Когда мы подошли к дому Хельги, я облегченно выдохнула.

– Зайти с тобой? – спросил Этан.

– Не уверена, что она захочет видеть даже меня…

– Тогда я жду тебя здесь.

Мы взошли на крыльцо, Этан сел на один из плетеных стульев для гостей, а я постучала в дверь. Ответа не было. Удивленно переглянувшись с Этаном, постучала еще раз и, наконец, дверь открылась.

– Ааа, это ты, – с той стороны на меня неприязненно взирал Кевин, парень, который со своим приятелем как-то перебрал настойки валериантты и решил, что все мечтают с ним познакомиться.

Мнения на этот счет он не спрашивал, за что был наказан не только финансово, но и магически. Его приятель давно долг отработал и был свободен, а этот никак не мог раскаяться искренне, поэтому до сих пор крутился возле Хельги, якобы пытаясь исправиться.

По-моему, он просто в нее влюбился и не хотел уходить, но подруге я о своих подозрениях не говорила. У нее был Мартин, она все равно никого рядом не видела.

– Хорошо, что пришла, – сказал Кевин, впуская меня в дом. – Может, с тобой она сорвется и поплачет?

– Поплачет?

– Зайди. Посмотри на нее. Сама поймешь. Ей нужно выплакаться.

Я шагнула в притихший дом, потом вышла и вручила мешочек с деньгами Этану, чтобы он не мешал, и снова зашла внутрь.

– Родители Хельги дома? – спросила у идущего следом Кевина.

– Вернутся через пару часов: выехали куда-то на пикник.

Мы подошли к комнате Хельги, Кевин толкнул незапертую дверь, и я увидела свою подругу. Она сидела на краешке стула, сложив на коленях руки, подняв высоко голову и глядя прямо перед собой. Она даже не повернула головы, услышав, что дверь открылась.

– Хельга… – позвала я.

Никакой реакции.

– И так с тех пор, как она вернулась, – сказал Кевин, не дожидаясь вопроса.

Я кивнула и шагнула в комнату. Обернувшись, начала закрывать дверь, и парень понял, что я хочу остаться с ней наедине. Закрыв дверь, я постояла какое-то время, собираясь с мыслями и духом, чтобы обернуться к Хельге и увидеть ее такой отрешенной, такой безразличной, такой… неживой.

– Хельга… – подойдя к ней, присела напротив, заглянула в осунувшееся лицо, с которого, казалось, стерли все краски. Положила ладони поверх ее, начав гладить. – Хельга, поговори со мной. Скажи хоть что-нибудь… Прошу тебя… Это я… Поговори со мной… Вот увидишь, тебе станет легче, чуть-чуть, и не сразу, но легче… Прошу тебя…

Я долго просила сказать ее хотя бы слово. Я сидела напротив ее, потом вставала и обнимала за плечи, потом снова садилась напротив и гладила ее горячие ладони, и снова обнимала, прося поговорить со мной. Солнце давно закатилось за горизонт, комнату освещали только мои светлячки, а Хельга не сказала ни слова. И так и не сдвинулась с места.

Она напоминала застывшую статую. Которую некогда оживил умелый скульптор, но потом бросил, увлекшись другой.

У меня начал садиться голос, у меня начала пропадать надежда, что я смогу хоть чем-то помочь, в меня почти вселилось отчаяние, когда на мою очередную просьбу поговорить, Хельга тихо прохрипела:

– Керрая?

И посмотрела в глаза.

– Да, – обхватив ее лицо руками, кивнула я. – Это я. Хельга, не прячься снова, пожалуйста… Поговори со мной…

– Я хочу… – на этот раз хрип прозвучал громче. – Хочу…

– Чего ты хочешь?

– Хочу… убить… ее, – призналась она. – Так сильно хочу… убить ее…

– Хельга…

– Мне кажется… – пробормотала она. – Я целый день борюсь с собой, но… мне кажется, что я не выдержу, и все-таки сделаю это… А потом он не выдержит и убьет меня… Я знаю, но… не могу избавиться от этой мысли… Не могу, Керрая… Это так соблазнительно, что сводит меня с ума… Что мне делать, Керрая?…

– Сейчас, – у меня не было ответа, и я не знала: поможет ли, но я хотела сделать хоть что-то, я не могла просто уйти и не попытаться. – Подожди меня, ладно?

Хельга, помедлив, кивнула и я бросилась к двери, выбежала в темный коридор, подождала, когда подлетят мои светлячки и поспешила на улицу, понимая, что девушка действительно подумывала сбежать, но теперь ее удержит данное слово.

Вечерний ветерок ласково прикоснулся к лицу, в отблесках ближайших домов я рассмотрела оборотня, по-прежнему, сидящего на крыльце.

– Этан, – позвала его, но он и так поднялся со стула и подошел ко мне. – Этан, мне нужна твоя помощь.

– Конечно.

– Возьми эти деньги… – кивнула на мешочек, который он держал.

– У меня есть деньги.

– У меня тоже, – я вздрогнула от голоса Кевина за моей спиной, наверное, он был в помещении, но я так спешила, да еще по темному дому, что не заметила его.

– Не подкрадывайся так, – попросила парня.

Он криво улыбнулся, что, видимо, означало согласие.

– Этан, – продолжила я, – я хочу, чтобы ты использовал эти деньги. Именно эти. Это важно.

– Хорошо, – неохотно согласился он.

Кевин поджал губы, показывая свое отношение к этому, но промолчал, и то ладно. У меня не было настроения тратить время и нервы на споры.

– Отлично, – я облегченно выдохнула. – Ты возьмешь эти деньги и…

Оглянувшись на дом, я вспомнила об остром слухе оборотней и приблизилась к Этану, прошептав свой план ему в ухо. Кевин навис надо мной, так что, полагаю, тоже все слышал.

– Не думаю, что это поможет, – сказал он. – Ей нужно выплакаться, а ты предлагаешь…

– Возможно, ты прав. Не поможет. И тогда ты сможешь сидеть в доме и ждать, когда она расплачется, чтобы стать для нее жилеткой, в которой она будет нуждаться. Но я хочу попробовать… хотя бы попробовать сделать так, чтобы не плакала ни она, ни другие.

Кевин пытался прожечь меня скептическим взглядом, откровенно говорящим все, что он думает о людях, которые вмешиваются в жизнь оборотней, но потом отвернулся и медленно выдохнул.

– Этан? – мне нужна была поддержка, и он это понял.

– Я все сделаю.

– Я помогу, – наткнувшись на мой взгляд, Кевин пожал плечами. – Я в это не верю, но так будет быстрее.

– Хотя бы так, – согласилась я, и прежде чем парни ушли, спросила. – В доме есть свет?

Многие оборотни свободно обходились без него, потому что видели прекрасно как днем, так и ночью, и не считали разумным тратить лишние средства на мага. Но мне повезло, Кевин, ориентирующийся в этом доме не хуже, чем в своем, кивнул и включил выключатель в прихожей.

– В других комнатах тоже с левой стороны, – сказал он. – Как у людей, только намного выше. Так что сориентируешься.

– Спасибо.

Недоверчиво усмехнувшись, он скрылся в темноте ночи вместе с Этаном, спеша воплотить мой маленький план в жизнь, а я вернулась в комнату подруги. Я не стала включать свет в ее комнате, мне хватало того, что проникал сюда их прихожей, и я видела, что она сидит на том же месте, в той же позе, только смотрит уже не прямо перед собой, а на меня. Прогресс. Один шаг к нормальной жизни.

– Куда ты их отослала? – спросила девушка, и я с затаенной радостью отметила, что голос ее уже больше похож на голос той Хельги, которую я знала – сильной, уверенной в себе, необыкновенной.

– Секрет. Скоро узнаешь.

Она пожала плечами, мол, да какая ей разница? Просто спросила, и все. И опять уставилась прямо перед собой.

– Тебе понравится, – подойдя к ней, я села на колени и положила ладони поверх ее, как и раньше.

Девушка судорожно вздохнула, но промолчала. Ничего, это тоже хороший знак. Она не замкнулась в себе, она слышит, понимает, что я здесь, и мне нужно попытаться отвлечь ее от страшных мыслей. Я выбросила из головы Йаго – нет, о нем рассказывать нельзя, он тоже тигр, как и девушка, которая увела Мартина.

Отбросила вариант рассказать что-то смешное о Сэме – он часто бывает в замке, и Хельга это знает, так что цепочка размышлений снова может привести ее к разлучнице, она ведь тоже остановилась в замке. А вот о зверьках можно…

– Керрая, скажи, – Хельга заговорила первой, – разве тебе не хочется найти анкер, которая увела у тебя Этана?

– Зачем она мне? – опешила я.

– Отомстить.

– За что?

– Ты правда к нему ничего не чувствовала? Ничего? Совсем? Ни капельки?

– Кто тебе это сказал?

– Ответь. Мне важно.

– Это уже не имеет значения, – отмахнулась я.

– Значит, имело, но прошло? – допытывалась она.

Я не хотела думать об этом. Еще меньше хотела говорить. Но если я буду молчать, Хельга опять замкнется в себе.

– Наверное, – согласилась с ее выводами.

– А теперь… совсем-совсем… ничего не осталось?

В ее голосе я различила не только переживания, но и затаенную надежду, поэтому, несмотря на давящую обстановку и тему, которую обсуждать не хотелось, постаралась искренне улыбнуться. Только искренне – оборотни чувствуют фальшь.

– Я – пример, что все проходит, – сказала ей.

– Все? – уточнила она.

– Да, – кивнула, не раздумывая. – Но только если ты этого захочешь.

– А ты захотела?

– Да, – снова не стала лгать.

– Значит, он ошибался… – пробормотала Хельга. – Если ты захотела, чтобы прошло, значит, было…

– Что было?

– Он тебе ничего не сказал? – Хельга пытливо всмотрелась в мое лицо и качнула головой. – Не сказал. Мужчины – такие придурки.

– С ними бывает, – согласилась я.

Не помню, кто первой из нас усмехнулся. Не помню, кто первой хихикнул. Помню, как мы, обнявшись, сели на пол и хохотали так, что животы заболели, а у Хельги на глазах выступили слезы, которых так долго ждал Кевин.

Увидев это, я почему-то снова захохотала, а ведь уже почти успокоилась. Просто это так подходило к обсуждаемой теме, что ну никак не сдержаться. А Хельга ко мне снова присоединилась, и мы зашлись в смехе, больше напоминающем истерику, но дарящем освобождение. И новые слезы.

Когда Хельга, расплакавшись, уткнулась в мое плечо, я обняла ее, не говоря ни слова, и просто гладила по спине, позволяя уйти хоть частичке боли. Ноги затекли, плечо, если честно, тоже, но я терпела, потому что мне казалось, если сдвинусь хоть на миллиметр, все испорчу, Хельга снова замкнется в себе. Нет, пусть знает, что я рядом, пусть чувствует, что я с ней.

– Они зачем-то вернулись, – сквозь всхлипы, сказала девушка.

– Кто? – не сразу поняла я.

– Кевин. И Этан. Они зачем-то вернулись.

– Зачем-то? – усмехнулась я. – Можно подумать, ты не в курсе, зачем Кевин к тебе возвращается?

– Перестань. Он знает, что я… – начала спорить подруга, и осеклась.

Я поняла, что она хотела сказать, но не дала ей времени снова впасть в отчаяние. Да, она больше не с Мартином, и любое упоминание о нем, даже косвенное, все еще приносит острую боль, но выздоровление редко наступает без боли.

– Пойдем, – я встала и потянула ее за руку, на что получила усмешку.

Да, поднять оборотня, если он того не хочет – непосильная задача.

– Куда? – заупрямилась подруга.

– Пойдем. Ты хотела совершить убийство? Я дам тебе эту возможность.

Она какое-то время изучала меня, а потом вытерла лицо от слез, быстро поднялась и стремительно вышла из комнаты.